“Таня – незабвенная партизанка”

Составители: Марта Рохас, Мирта Родригес Калдерон

Книга составлена на основе эпизодов из жизни девушки, трудившийся во имя Кубинской революции и погибшей в джунглях Боливии вместе с Че

© Анна Кролик, Перевод на русский язык, 2005

Источник: Издательство "Рэндом Хаус", США, 1971 г. / ISBN 0-394-711750
=======================================================================================================================

Данная книга представляет собой подборку самых разных материалов – интервью, научных исследований, сделанных после смерти Тани, а также прижизненных писем и документов.

Ее родители, Надя и Эрих Бунке, оказали помощь – как фактами, так и предположениями. Письма Тамары к ним послужили фундаментом для создания этой книги.

Сотрудничество с различными кубинскими институтами и организациями, а также встречи с теми людьми, которые лично знали Тамару в ГДР, на Кубе и в Боливии, дали возможность двум кубинским журналисткам, Марте Рохас и Мирте Родригес Калдерон, собрать эту книгу, в которой личность Тамары, ее характер и вся ее жизнь разворачивается перед читателем с помощью различных сообщений, корреспонденции и других записей.

 

От редакции
(Имеется в иду редакция первого издания книги на испанском, "Tania – la guerrillera inolvidable", Institudo del Libre, Havana, 1970)

Предисловие к этой книге уникально обстоятельствами, в которых оно было написано. Гвидо ("Инти") Перэдо, отважный боливийский партизанский лидер, позднее – глава Национально-Освободительной Армии Боливии (Ejercito de Liberacion Nacional de Bolivia), занимался дальнейшей организацией революционного движения. Он взял на себя героическую задачу продолжить дело, начатое Эрнесто Че Геварой, Героическим Партизаном.

Те опасные и нерушимые обязательства, которые революционная деятельность налагала на борцов за свободу, а также то, что книга в тот момент еще находилась в процессе подготовки к изданию, не дали Инти возможности прочесть ее рукопись до того, как он написал свое предисловие. Он погиб – был убит – не увидев текста книги.

Его предисловие к "Тане – незабвенной партизанке", является, однако, нигде прежде не публиковавшимся важным документом, дающим историческую оценку самой фундаментальной части революционной борьбы, документом, созданным в условиях подполья. Но его наибольшая важность состоит в том, что сама жизнь соединила автора предисловия с предметом этой книги. Оба они были героями, оба служат выдающимся примером для революционеров во всем мире. "Таня" и "Инти", отдавшие жизни во имя своих идеалов, вновь воссоединились на страницах этой книги.
 

Предисловие

Подготовительная, начальная часть партизанской войны требует особого внимания и осторожности, особенно в подборе революционных кадров – людей с сильным характером, способных хранить тайны и даже, в случае надобности, уносить эти тайны с собой в могилу. Люди эти должны обладать жестким самоконтролем и способностью идти на большие жертвы.

Жизнь человека – неважно, мужчины или женщины, - присоединившегося к революционной организации, меняется полностью. По мере продвижения работы появляются ее первые плоды – колонны борцов-освободителей на небольшой территории, которым предназначено принести свободу целому континенту.

Для того, чтобы работа и в дальнейшем приносила успех, нужно всегда помнить о главном качестве революционера-подпольщика: самодисциплине. Для борца за свободу обладать этим основополагающим качеством – значит, отречься от всех "нормальных" целей и устремлений, которые присутствуют в жизни обычных мужчин и женщин в современном обществе. "Старую" жизнь придется похоронить целиком и полностью – по крайней мере, постоянно делать отчаянные попытки оставить ее в прошлом.

Только тогда начнет проявляться зародыш нового, совсем иного человеческого существа – личности, которая тем радостней пойдет на жертву во имя дела революции, чем жертва эта будет больше.

Но путь к истинному революционному сознанию очень долог. Таня прошла этой дорогой, ежедневно, ежеминутно отвергая жизненные и материальные ценности, столь дорогие сердцу многих людей. Скромно и тихо принимала она риск просто как часть своей работы. Находясь во вражеской среде, действуя в атмосфере постоянного напряжения, она выполняла важнейшую задачу, приведшую в конце концов к появлению партизанского лагеря в Ньянкауасу под руководством нашего героического команданте Эрнесто Че Гевары.

Что побуждало Таню участвовать в революционной борьбе с такой любовью?

Я верю, что, как и многие другие молодые люди во всем мире, она была глубоко потрясена Кубинской революцией, ее подвигами в деле открытого противостояния империализму, ее героями. Лидеры революции, среди которых Че, несомненно, один из самых выдающихся, указали новые пути надеждам и чаяньям угнетенных масс.

Глубоко чувствительная женщина, дочь коммунистов и коммунист сама, она понимала, что принять участие в континентальном революционном процессе – святая обязанность каждого молодого человека.

Влияние Запада и Латинской Америки смешались в ней, и формировали ее характер одновременно. Как европейка, она прекрасно сознавала, что экономическое, политическое и социальное развитие и благополучие Европы, ее культурный уровень являются результатом жестокой эксплуатации колоний, и созданы ценой несчастья других. Она понимала, что пролетариат и молодежь стран Европы не могут быть удовлетворены такими достижениями, оставаясь безучастными к обстоятельствам, вызывающим всеобщее сострадание.

Невероятное техническое и научное развитие Соединенных Штатов – самого могущественного империалистического государства в мире – и Европу превратило просто-напросто в очередную колонию США, но подобно угнетенным людям в других странах, европейцы скоро восстанут на борьбу против общего врага (ибо любая другая позиция в этом случае обнаружила бы рабскую ментальность!).

Как латиноамериканка, она могла предвидеть будущие героические сражения и исторические обстоятельства, на которые любой честный человек не смог бы не отреагировать. Она радовалась счастью людей и страдала вместе с их горем. Поэтому – горячо и истинно! – она обрела возможность стать настоящим революционером.

…Однажды она появилась в Боливии. Товарищи, работавшие с ней, много говорили о ее преданности революционной борьбе, полной отдаче этому чистому и гуманному делу, ее верности и готовности действовать.

Из-за разного характера наших революционных обязанностей, я не общался с ней близко, даже в Ньянкауасу. А причины, по которым группа Хоакина, куда Таня была временно определена, не встретилась с группой, возглавляемой Че, хорошо известны.

Мы не имели достаточной информации, чтобы как-то проанализировать случившееся с партизанами группы Хоакина в засаде у Вадо дель Иесо, где все они были убиты. Однако несомненно, что все они, включая Таню, боролись героически, что никто не сдался и не потерял надежду, что они погибли защищая идеи, которые, возможно, очень скоро приведут Латинскую Америку к триумфу.

Для нас Че не умер. Таня, Хоакин, Чино и другие не умерли. Физическая смерть не означает смерть идей, а в случае с боливийскими партизанами, возглавляемыми Че, идеи эти распространились по всему миру, став для многих молодых людей всеобщим призывом: "К оружию!"

Таня – пример женщины, ярко демонстрирующий важность участия в революционной борьбе. На нашем континенте, где до сих пор еще существуют некоторые феодальные пережитки относительно женщины, она смогла прорваться сквозь эти барьеры и сыграть роль, благодаря которой мы вспоминаем ее с любовью.

Сейчас, когда я пишу это предисловие к книге, которую еще не читал, мне кажется, лучшей данью памяти Тане будет сказать, что она героически погибла за свободу Латинской Америки, но всегда жива для нас, как пример того, какой отважной и честной может быть женщина-революционер.

Победа или смерть!

Инти

Глава 1. Маленькая Ита

Открытка, отправленная Тамарой родителям из Санта Марии, по пути на Кубу, 11 мая 1961 года:

Спустя 6 часов добрались до Азоров. Пока летим великолепно. Скажите, пожалуйста, Эстер, пусть позвонит миссис Хелд, гримеру из Государственной оперы. У нее остались 9 париков, которые нужно выслать для Кубинского балета, он в данный момент на гастроялх в Праге.
Очень возможно, что мы полетим прямо в Гавану. В таком случае будем там в 5 или 6 часов утра. Если же нет, значит, будет остановка в Нассау – часа на 2-на 3.
Миллион поцелуев,
Ита

11.00 по Гринвичу

Надя Бунке, ее мама:

Да, Ита… Имя ее было Тамара, а мы звали ее Тамарита – тогда она была совсем еще малышкой, и не могла выговорить свое имя полностью, только последний слог – "ита". Это прозвище так к ней и "прилипло". Даже письма, которые она присылала нам с Кубы, она подписывала: "Ита". Итой она была для семьи, для близких друзей.

Фернандо Алонсо, директор Национального Балета Кубы:

Тамара была нашим переводчиков все время, пока Кубинский Балет нгаходился в Германии. Тогда, в декабре, она сказала нам, что хочет уехать на Кубу. Мы прибыли в Берлин в 1960-м, и Тамара встречала нас на вокзале. Она была первая, кого мы увидели, оказавшись в Германии – Тамара, ждущая нас на перроне…

Алисия Алонсо, прима-балерина:

Было страшно холодно, на ней было надето тяжелое тападо, как говорят в Арегнтине. Конечно же, она сразу к нам подбежала. Заговорила на безупречном испанском с буэнос-айросским акцентом, что выдавало в ней человека, родившегося в Аргентине или долго там прожившего.

Фернандо:

С того самого момента она находилась рядом с нами постоянно –особенно со мной и Алисией – потому что работала переводчицей. Нам она очень понравилась, и эта симпатия переросла вскоре в любовь.

Алисия:

Наше первое впечатление о Тамаре – девушка, полная невероятной энергии и жизненных сил.

Фернандо:

Она постоянно говорила о Кубинской революции и Латинской Америке. Латиноамериканские проблемы были у нее чем-то вроде навязчивой идеи.

Она забрасывала нас вопросами о Кубинской Революции. Было очевидно, что она находилась в курсе всего, что происходило в нашей стране. С самого начала она говорила нам о своем страстном желании поехать на Кубу. Она действительно была заинтересована тем, как идет революционный процесс в Латинской Америке.

Алисия:

Помню, когда мы расставались – мы уезжали на гастроли куда-то еще – Тамара сказала: "Скоро увидимся - на Кубе!"…

Фернандо:

Тамара прилетела на Кубу вместе с нами, одним и тем же самолетом. Она воспользовалась билетом одной мексиканской танцовщицы, решившей остаться в Европе. Это было 12 мая 1961 года.

Алисия:

Сара Паскуаль вернулась на Кубу раньше нас.

Сара Паскуаль, художественный руководитель Национального Балета Кубы:

Как только я вернулась на Кубу, я поговорила с товарищами из ICAP (Кубинского Института Дружбы Народов), рассказала о ее революционном настрое, семье и т. д. Я сказала, что она владеет несколькими языками и имеет опыт работы с делегациями, в чем мы сами убедились.

Фернандо:

Это верно, она говорила на нескольких иностранных языках: разумеется, немецком, испанском, русском, английском.

Она была очень жизнерадостной девушкой… И всегда была готова сделать все, что нужно.

Танцовщик балета, знакомый Тамары:

Иногда она могла и разозлиться – если ей что-то надоедало. Она говорила в таких случаях: "Ну всё, с меня довольно!"

Алисия:

Без сомнения, она обладала большой силой воли, оптимизмом, верой и сильным характером. Я бы описала Тамару как зрелую личность с лицом юной девушки…

Глава 2. Бороться всю жизнь

Отрывок из первого письма Тамары с Кубы родителям, датированного 26 мая 1961 года:

Как вы относитесь к gusanos¹?

Видели бы вы, как они улепетывали назад, в Штаты, на своих кораблях, одетые в те же самые камуфляжные костюмы, в которых высаживались на берегах Кубы…
Все уже позади, так что, пожалуйста, не волнуйтесь за меня. У меня все в порядке, я очень счастлива и чувствую себя прекрасно.
Возможна новая агрессия…
Здесь никто не боится. Жизнь идет в обычном ритме, никто не паникует по поводу нового вторжения, а спокойно готовятся к обороне.
Самые важные на сегодня направления – уборка сахарного тростника и увеличение объемов производства.
"Рабочий, твой станок – твой боевой пост!" – это из лозунгов Кампании по ликвидации безграмотности.
Крепко вас обнимает,
Итита-Тамарита

ДА ЗДРАВСТВУЕТ НАША ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ И СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ!
РОДИНА ИЛИ СМЕРТЬ!
МЫ ПОБЕДИМ!

Тамара писала свое первое письмо родителям 26 мая 1961 года, спустя почти месяц после вторжения наемников на Плайя Хирон. Она уже цитирует лозунги кубинского народа.

Немногим более, чем за месяц до написания этого письма, Тамара еще находилась в Германии.

Ее мама:

Совершенно верно. 15 апреля, спустя несколько часов после бомбежки кубинских аэропортов, все мы, революционеры, в Германии (ГДР) испытывали громадное беспокойство по поводу ситуации на Кубе. Тамара была огорчена невероятно. Все мы пытались представить себе, что там творится, переживали, достаточно ли у кубинцев средств обороны. В Берлине была организована большая демонстрация солидарности с Кубой. Тамара, конечно, принимала в ней участие. В течение этих дней она была сама не своя, к тому же ждала известий о своей возможной поездке на Кубу. Кубинский балет уже от нас уехал, и она была очень расстроена, потому что хотела находиться рядом с кубинцами. А когда мы узнали, что нападение было отражено в течение 72 часов, и что в данный момент опасности больше нет, мы были так счастливы!

Фернандо:

В эти дни мы иногда отправляли Тамаре телеграммы, в которых писали, что она поедет на Кубу с нами. Это было после вторжения на Плайя Хирон. На мой взгляд, вторжение побудило ее желать отъезда на Кубу еще сильнее.

Отрывок из письма Тамары родителям, датированного 12 сентября 1961 года:

Забыла сказать вам одну важную вещь – ну, теперь-то вы о ней уже слышали: враг активно готовится к новой агрессии. В течение нескольких дней мы видим, как усиливается здесь оборона. Фидель в своих речах всячески подчеркивает нашу готовность. То же самое можно сказать и о СМИ, митингах и т. п. Морально мы на высоте, и везде только и слышишь: "PATRIA O MUERTE. VENCEREMOS" и "НАША СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ПОБЕДИТ!"

Как сказал Рауль в своей последней речи, "теперь у нас есть оружие (мы несколько дней подряд наблюдали в небе маленькие самолеты – даже в плохую погоду), оружие, которое Фидель однажды назвал одним из "и т.д., и т.д., и т.д."²

Кроме того, нация встала под знамена Кампании по ликвидации безграмотности с ее девизом "Производить и учиться!", которая в этом году должна успешно завершиться, несмотря на агрессию.

Прошу вас, простите мой ужасный почерк. Сейчас 3 часа утра и я смертельно устала.

Но участие Тамары в деле Революции началось не только с ее приездом на Кубу. Еще в 1957 году она стала интересоваться ходом вооруженной борьбы на Кубе и при каждом удобном случае расспрашивала кубинцев об успехах повстанческой армии.

2 января, по словам перуанца Карлоса Торреса, Тамара писала своим латиноамериканским друзьям:

Мы взволнованы новостями, приходящими с Кубы. Борьба кубинского народа – настоящий пример для всей Латинской Америки и всего мира. Недавно слышали, что волнения достигли Сантьяго.

В начале 1960 года Тамара сделала перевод текста "Гимна 26-го Июля".

Рених, студент Гумбольдтского университета в Восточном Берлине, ныне журналист в ГДР:

Мне было поручено организовать эстрадную группу в Гумбольдтском университете, где Тамара училась на факультете романской филологии, в 1958-1959 учебном году. Эстрадная группа состояла более чем из 200 студентов и включала в себя хор, танцевальный коллектив и т. п. В ГДР был большой энтузиазм по поводу Кубы и кубинской революции. Наш хор захотел выучить "Гимн 26-го Июля", и Тамара перевела его на немецкий. В этот перевод она, как обычно, вложила все свое сердце. Гимн был адаптирован для хора и исполнялся в самых разных уголках Германской Демократической республики. Вот так – первый перевод (немецкий, по крайней мере) "Гимна 26-го Июля" был сделан Тамарой.

Благодарственное письмо Тамаре от майора Стрэйка, дирижера Национального хора немецкой народной полиции:

Благодарим вас за ценное сотрудничество в связи с подготовкой и репетициями "Гимна 26-го Июля". Жаль, что не имеем возможности поблагодарить вас лично. В тот момент, когда мы рассчитывали встретиться с вами, мы узнали, что вы уже покинули ГДР, чтобы помогать кубинским товарищам строить новую жизнь на их родине. Мы почти завидуем вам, но должны заметить, что наша работа также значима и полезна для всеобщего мира и социализма.

"Гимн 26-го Июля" стал очень популярен в ГДР. Где бы мы ни исполняли его – особенно в дни американской агрессии против Кубы – ответом непременно была волна солидарности и энтузиазма к кубинскому народу со стороны аудитории. Много раз хрители просили нас повторить этот номер.

В добавление к вышесказанному, наше исполнение кубинского революционного гимна передавали по радио, у нас есть его записи, сделанные профессиональными группами, а спрос на него у любительских коллективов просто огромен. Ваш перевод "Гимна 26-го Июля" будет опубликован в июльском выпуске журнала "Народное творчество".

Мы также намереваемся расширить репертуар нашей новой программы, и под девизом "Чернокожие и белые изменят мир" мы будем исполнять и освободительные гимны стран Латинской Америки. Кроме того, мы хотели бы отразить героическую борьбу кубинского народа и его победу не только посредством музыки, но и танцами и т. д. Уверены, что достигнем в этом успеха, который станет нашей данью и выражением поддержки Кубинской революции.

Рених:

Если говорить о наших с ней общих интересах, то я помню, что Тамара говорила о длительном путешествии по Латинской Америке и своем желании поехать на Кубу, чтобы бороться вместе с кубинским народом.

Ее мама:

Абсолютно точно, что первым кубинцем, которого Тамара встретила в Берлине, была Ортензия Гомес, представитель Международной Демократической Женской Федерации Кубы. Офис Федерации находился через дорогу от Гумбольдтского университета, где училась наша дочь. Она частенько наведывалась к Ортензии, так как хотела узнать о Кубе побольше.

Ортензия Гомес, редактор кубинского журнала "Mujeres":

Я познакомилась с Тамарой в начале 1960 года, когда работала в Латиноамериканском отделении Международной Демократической Женской Федерации.
Товарищ из коммунистической партии Аргентины работал в этом департаменте, он и представил нас друг другу. Тамара произвела на меня впечатление веселой и деятельной девушки, очень интересующейся революционными проблемами Кубы.
Она расспрашивала меня о Фиделе, которого боготворила. Она приходила несколько раз, постоянно задавая вопросы о Кубе…
Ей очень хотелось посетить нашу страну и своими глазами увидеть, что там происходит. Она также обсуждала возможность своего возвращения в Агрентину.
Она хотела заниматься революционной работой большего значения, чем та, которая была у нее в Берлине, но, разумеется, я и представить тогда не могла, что она станет Таней Партизанкой.
Она была вовлечена в разнообразную деятельность – в университете, в Обществе Свободной Немецкой Молодежи, в пионерской организации и множестве других подобных группах.
Однажды она пришла, сияя от радости, и рассказала мне, что в одной из берлинских гостиниц поселился кубинец, что она собирается навестить его и поговорить – о чем угодно.

Ее мама:

Это произошло, когда капитан Антонио Нуниес Хименес приехал в Берлин во главе делегации, в которой она работала переводчиком.

Капитан Антонио Нуниес Хименес, президент Кубинской Академии наук:

В середине 1960-го… Я вспоминаю чрезвычайный интерес Тамары к Кубинской революции. Среди наших делегатов были молодые товарищи – 22, 23, 24 года. С ними Тамара, которая тоже была очень молода, сразу же сдружилась. А они, при всей своей молодости, были лидерами кубинской революции… Она задавала кучу вопросов, а особенно интересовалась нашей партизанской войной – всем, что происходило. Из такой ее любознательности мы сделали вывод, что она готова идти нашим путем. Очень интересовалась тем, как бы ей приехать на Кубу и принять участие в Революции – так или иначе.

Отрывок из письма Тамары капитану Антонио Нуниесу Хименесу, отправленное из ГДР 22 августа 1960 года:

И, говоря обо всем этом… Я действительно хочу поехать на Кубу… Недавно у меня был такой шанс – в качестве переводчика, но все сорвалось из-за какой-то нелепой дискриминации: только мужчины! Ну, и конечно, они предпочли отправить немца устанавливать дружеские связи с другими странами! Я думала о том, чтобы поехать на Кубу и немного там поработать, а потом отправиться в Аргентину (если, разумеется, мне будет позволено въехать в мою родную, замечательную страну, а если нет… ТОГДА ДЕРЖИТЕСЬ!!!)

Там в газетах, говорят, какие-то пустобрехи из Западной Германии всё пишут о контрреволюции на Кубе. Да если бы это было правдой… (В общем, нечего и говорить на эту теме, она того не стоит)

Ее мать:

У нее было огромное желание уехать на Кубу. Она чувствовала, что это самое главное для нее. Последние два года она провела, готовясь к отъезду в Латинскую Америку. Она получила паспорт и разрешение партии правительства. Партия с пониманием отнеслась к ее отъезду, потому что лидеры партии знали, как сильно она этого хотела. Однажды товарищи по партии сказали ей: "Мы отлично тебя знаем, и абсолютно уверены: где бы ты ни находилась – в социалистической или капиталистической стране – ты будешь продолжать борьбу и останешься преданной рабочему классу и революционному движению".

Ее родители, Надя и Эрих Бунке:

Она чувствовала, что сможет многое подчерпнуть из опыта Кубинской революции, что это поможет ей в ее революционной работе, которую она намеревалась позже вести в Аргентине. Она считала своей обязанностью присоединиться к борьбе в Латинской Америке, и мы просто не имели права ее удерживать.

В 1958 году она подала заявление в Социалистическую партию Германии, к которой принадлежала с 18 лет.

Отрывок из заявления, подписанного Тамарой Бунке в Берлине, 4 февраля 1958 года:

Я получила образование в Германской Демократической Республике, и научилась думать и действовать как марксист-ленинист. Таким образом, совершенно естественно, что я хочу посвятить свою жизнь борьбе как в нашей стране, так и за ее пределами – в рядах нашей Марксистко-Ленинской партии. Именно поэтому я присоединилась к Социалистической партии Германии в качестве кандидата на членство в ней.

Мое самое большое желание – вернуться в Арегнтину, на родину, и делать все возможное, помогая партии там. Разумеется, я вернусь в Латинскую Америку лишь с одобрения партии.

¹ Буквально "черви". Кубинское революционное определение для контрреволюционеров во время вторжения 15 апреля 1961 г.

² Тамара имеет в виду речь Фиделя от 24 декабря 1960 г., в которой он сказал: "Если они нападут на нас сейчас, то встретятся лицом к лицу с нашими натренированными батальонами, смертельными батареями, огромным количеством тяжелой артиллерии и еще множеством т.д., и т.д., и т.д…"

Глава 3. Первые лозунги, первые съезды

Еще один отрывок из первого письма Тамары родителям с Кубы:

…Итак, с чего начать?.. Сейчас 2 часа ночи… после утомительнейшего дня… 1-го дня Съезда Международного Студенческого Союза (IUS)… Но сначала обо всех этих неподдающихся описанию событиях – день за днем, час за часом. Все это действительно НЕВЕРОЯТНО.

Тамара на Кубе пока только две недели, но уже принимает активное участие в Революции и описывает все в подробностях. Глубоко чувствительная и любознательная, она с жадностью постигала все изменения, происходящие на Кубе. Ее письма содержат критический анализ той напряженной, но все-таки бесподобной ситуации. И в центре этого “вихря” Революции она была отнюдь не зрителем.

В письме она рассказывает о своем появлении на Кубе и первых опытах в Гаване:

В аэропорту обо всем сразу же позаботились. Мне дали номер в гостинице ICAP, номер прелестный: спальня, ванная, гостиная и балкон с видом на океан.

Я пришла в униерситет к 9 утра, чтобы встретиться с представителями IUS. Я буду работать там до 15 июня, а потом перейду в ICAP (мой кабинет уже почти готов. В данный момент на мне лежат обязанности обеспечения делегатов комфортным пребыванием на Кубе: транспорт, питание, и все такое прочее). Здесь у меня очень приличный кабинет, и есть даже комната для отдыха. Хотя об отдыхе, а тем более о сне, можно только мечтать… Сплю по два, три, четыре часа. Через пару дней я уже всех знала, и все знали меня.

Что, вообще, за ерунду я несу?! О чем действительно хотелось бы рассказать, так это о том, что здесь сейчас происходит. Но какими словами это передать?!!

Главные лозунги: Да здравствует наша Социалистическая Революция. Фидель, Хрущев, мы с вами. Мы – социалисты. Вперед!

А вот еще один, очень интересный, касающийся ремонта оружия: “Товарищи, когда-то я был американцем. И если вы хотите, чтобы теперь я послужил вам, заботьтесь обо мне и хорошо смазывайте”.

И всегда, везде: "Родина или смерть!" – ставший оглушающим ревом после разрыва двух бомб, одна за другой взорвавшихся в Спорт-Сити всего за несколько минут до появления там Фиделя. Словами этого не описать. Шестидесятилетние матери и их 13-14 летние дочери, одетые в униформу, многие вооружены, повскакивали со своих кресел и подняли такой шум, что заглушили эти взрывы.

А когда появился Фидель… Ему бы так и не дали начать речь, если б не заиграл “Гимн 26-го Июля”, заставивший людей прекратить аплодировать и кричать.

Фидель в очередной раз продемонстрировал свое блестящее ораторское мастерство. Обращаясь к женшинам, он говорил совсем иначе, чем, например, выступая перед рабочими или студентами.

Его речь представляла собой самый настоящий урок: экономики, политики – но едва ли кто-то догадался, что это был именно урок! И так на каждом съезде, где я имела возможность его услышать.

Какие чудесные речи он произносит! Особенно мне запомнилась та, которую он произнес, когда ему вручали Орден Ленина!

Знаете, я думаю: спит ли он когда-нибудь? Каждый раз, когда группа иностранных студентов посещает университет, Фидель появляется там - как с неба сваливается!

Он может приехать в 11, в полночь, и общаться, вести дискуссию до 3-х ночи, а то и до утра…

Везде милиция: на улицах, перед домами, перед гостиницами, повсюду. Пока еще не все милиционеры в униформе. Но у многих есть пистолеты или, когда они на дежурстве, чехословацкие винтовки. Студенты, работающие с нами – большинство из них девушки – тоже носят это оружие.

Официально я пока еще не в милиции, потому что пока не начала работать в ICAP, но как только все утрясется – возможно, завтра – я надену милицейскую униформу.

А в общении с людьми… Я пока еще не встречала здесь таких, кто был бы против Революции.

Луизито, 14-летний милиционер, охраняюший гостиницу ICAP, часто со мной беседует. Он говорит так, что можно подумать, что он изучал марксизм. На самом деле, он просто внимательно слушает речи Фиделя, Рауля и Че. У него тоже чехословацкая винтовка.

Кстати, несмотря на то, что почти у каждого имеется оружие, число преступлений не увеличивается. Дисциплина, или даже самодисциплина – фантастически сильна. И никакого отсутствия пунктуальности или неорганизованности, которые кое-кто так любят приписывать кубинцам. У меня была возможность лично в этом убедиться – я же работаю с кубинцами! Когда речь идет о чем-то действительно важном, они берутся за дело серьезно и организовывают все фантастически быстро и хорошо.

Вот, например, во вторник вечером было решено на несколько дней отложить открытие конференции. Следовало доработать программу: вопросы транспортного обеспечения, питания и т.п. Все было улажено за час, и в течение двух дней делегаты конференции наслаждались великолепной программой.

Кроме того, у кубинцев необычайно гибкий ум. Ни одна проблема не ускользает от них и не остается неразрешенной. Все организации и институты взаимодействуют между собой, помогают друг другу.

Идет огромная работа… Работа идет круглые сутки. В Минестерстве можно обнаружить людей в полночь, или в два часа ночи в воскресенье – в общем, в любое время суток и день недели.

Гавана – прекрасный город: деревья, пальмы, архитектура, море… Плохо только, что мне удалось поплавать лишь дважды.

Я обещала писать подробнее, и через несколько дней, хоть это будет и трудновато, я постараюсь рассказать обо всем.

Глава 4. Времена, как сейчас

Отрыок из письма Тамары родителям, датированного 6 октября 1961 г., Гавана

Дорогие Companeritos мама и папа!

Надеюсь, вы уже пришли в себя после моего звонка? Теперь - скажем, в мой день рождения - ваша очередь.

Пусть мама не переживает по поводу моей работы, моей милицейской деятеьности и т. д. Все это сложно объяснить, а если все же попытаться, получится как у кубинцев - неорганизованная организованность. Вы должны помнить, что мы здесь живем на пике эры революции. Все будущее закладывается сейчас. Разумеется, это не значит, что все здесь перевернуто вверх тормашками. Многие вещи организованы просто фантастически хорошо, хотя и очень просто. В этом-то и есть суть революции - поиск новых путей, импровизация, если хотите. Но, в любом случае - дисциплинорованная работа и планирование...

Теперь кое-что обо мне.

...Партия пока еще не определилась, куда меня пристроить. Это говорит о том, что я появилась здесь все-таки довольно неожиданно. В общем, все, что мне сейчас остается - это ждать. Я остановилась в гостинице ICAP, здесь я располагаю всем необходимым...

Когда я поняла, что вопрос моего окончательного обустройства на Кубе займет какое-то время, я сделала самую естественную вещь, которую на моем месте сделал бы любой коммунист, и вы бы поступили так же - я приступила к работе без контракта и договора о зарплате (на меня и так тут уже потратили уйму денег).

"Вещь, которую на моем месте сделал бы любой коммунист, и вы бы поступили так же", - пишет Таня своим родителям, коммунистам, воспитавшим ее в готовности действовать как революцинер в любых обстоятельствах. Таня родилась и выросла в семье политических эмигрантов, приехавших в Аргентину, спасаясь от гонений в фашистской Германии.

Ее мама:

После установления фашистского режима, когда в Германии стал править террор, мы (Эрих и я) поняли, что не сможем пожениться. Если бы мы сделали это, Эрих не смог бы продолжать работать учителем в Германии, заниматься политической работой. Наш брак стал бы нарушением расового закона Гитлера, так как я была еврейкой.

Однако мы оставались вместе, он продолжал свою подпольную коммунистическую деятельность в партии, и я содействовала ему в этом.

А еще я - мое неарийское происхождение пока не было обнаружено - преподавала немецкий язык советской торговой делегации и училась в техникуме на архитектора.

В таком большом городе как Берлин я могла вести такой образ жизни еще какое-то время, но не долго. Ситуация обострялась. В один прекрасный день все студенты моего техникума пришли на занятия в черной униформе гитлеровских штурмовиков СС.

Я все еще не была "раскрыта", но положение становилось хуже и неустойчивее день ото дня. Круг сужался. Начались облавы, обвинения, в нашу квартиру несколько раз врывались, подвергся обыску автомобиль, принадлежавший моей сестре. В конце концов я получила повестку с приказом явиться в Гестапо. У меня, кстати, уже был сын, Олаф, он родился в мае 1935-го. Тамара родилась спустя два года в Аргентине.

У меня был загранпаспорт и я смогла уехать из Германии через 24 часа после того, как пришла повестка из Гестапо. Это были драматические часы для всей нашей семьи... Моя сестра улетела в Варшаву, деверь в Цюрих, а муж в Люксембург. Только потом, спустя 10 дней мы уехали в Аргентину... Оформление документов для поездки в СССР заняло бы время, а мы с грудным ребенком на руках не могли ждать.

Когда мы приехали в Аргентину, то говорили по-испански очень поверхностно, т. к. овладели его азами лишь в дороге, на корабле. В Аргентине было много немцев. Говорят, 10 или 12 процентов аргентинцев - потомки немцев. Немецкие группы там делились: на рабочих, каптиталистов, врачей, учителей, других профессионалов- беженцев из фашистской Германии.

В Аргентине у нас были родственники, среди них моя бабка. Сначала мы общались только с ними. Постепенно познакомились и с другими немецкими беженцами, а первое, что сделал мой муж - наладил контакты с аргентинскими коммунистами и вступил в Компартию Аргентины.

Мы продолжали вести подпольную работу. В этой атмосфере и росла Тамара. Простым языком, как обычно говорят с детьми, мы объясняли им, что боремся за благо народа Арегнтины и всего мира. Мы рассказывали им об Октябрьской Революции и Советском Союзе. Говорили, что работаем над созданием общества, подобного тому, что уже существует в СССР, но предупреждали, что эта работа опасна и трудна, что нужно действовать осмотрительно и осторожно.

Дети - Тамара и Олаф - хранили нашу тайну и никому не рассказывали о партийных собраниях, которые часто проходили у нас в доме. Компартия тогда действовала в условиях подпольщины...

Мы хранили у нас пропаганду и другие компрометирующие материалы. Дети знали об этом и понимали, что нельзя это обсуждать ни с кем, кроме нас. Мы говорили им о фашистском преследовании, об эксплуатации. Они все понимали...

Глава 5. Коммунист остается коммунистом, где бы он ни находился

Отрывок из письма Тамары родителям, датированного 6 октября 1961 г.

Моя дорогая Надя может вздохнуть с облегчением - я начала работать в Министерстве образования. Мой контракт - на зарплату в 260 песо - будет подписан завтра. Работа - Международный отдел, занимающийся документами, переводами, гидами и т. п. Наш отдел оказывает помощь другим государственным агентствам и учреждениям...

Наше Министерство находится в старом военном гарнизоне Колумбия, теперь он называется Город Свободы (Ciudad Libertad). Вообще-то в главном здании, там, где располагался штаб Батистовской армии, мы не работаем. Мы расположились в двух домиках для офицерских семей. Это рядом с аэродромом Революционной армии, тем самым, который бомбили 15 апреля. Прямо перед домами стоят китайские противовоздушные орудия.

Ко всему прочему, помимо своей основной работы, я привлечена к выполнению множества других заданий...

С революционными поцелуями,

Тамар-ита.

С 1961 по 1963 год Тамара работала переводчиком в Министерстве образования, но ее деяительность не ограничивалась техническими рамками. Она принимала активное участие практически во всех аспектах революционной деятельности, как в Министерстве так и за его пределами.

В качестве переводчика с немецкого она продолжала работать с делегациями, приезжающими на Кубу. Эту же работу она выполняла, когда на общественных началах трудилась в Кубинском институте Дружбы Народов (ICAP). Она несла милицейскую вахту на своем посту в Министерстве и была активисткой Комитета защиты Революции в своем районе. Почти 3 года она работала в Комитете пропаганды Федерации кубинских женщин и изучала журналистику в Гаванском университете.

Чтобы днем оставалось больше времени для политической деятельности, она решает заниматься переводами по вечерам, дома.

Рауль Сармиенто, коллега Тани по Министерству образования

Помню, в Министерстве проходило собрание профсоюза в аудитории Конрадо Бенитеса - Тамара пришла туда вместе с товарищем Марией Розой Англада, которая работала на радио Гавана Куба. Они сказали, что хотят принять участие в собрании, что они новенькие в Министерстве образования.

В тот же день Тамара сообщила мне о своем желании присоединиться к министерской милиции и профсоюзу. На следующий день она уже зарегистрировалась в милиции. Она также сотрудничала с Ассоциацией повстанческой молодежи.

Ее первым заданием в министерской милиции было сортировать документы по файлам, это помимо регулярных дежурств на посту, - и она справилась с задачей за пару вечеров.

Она работала и ночами - в нашем профсоюзе, помогала планировать регламенты заседаний, координировать деятельность профсоюза.

Тамара приобрела определенный опыт организационной работы во время своего пребывания в рядах Свободной Немецкой Молодежи.

В декабре 1961-го, когда она работала в Министерстве всего только несколько месяцев, проводилось пленарное заседание. Тамара была уже так известна в Министерстве благодаря своей активности, что даже выступала на нем.

Многие критиковали ее за то, что она, иностранка, - хотя лично я не люблю употреблять это слово применительно к Тамаре, - надела нашу милицейскую униформу. Но она отвечала, что долг каждого революционера - действовать как подабает революционеру, в любой точке земного шара.

Многие иностранцы работали у нас переводчиками, но они не записывались в милицию, не принимали участия в наших делах, - потому что были иностранцами. Никто и не настаивал, чтобы они это делали. Они просто следовали своим законам. А у Тамары на этот счет были свои аргументы. Она думала иначе. Она утверждала, что коммунист должен оставаться коммунистом и революционером, где бы он ни находился, а не только в своей родной стране. Она говорила, что долг революционера - вести революционную работу везде, где бы он ни был.

Вот почему Тамара и Мария Роза пришли на собрание в аудиторию Конрадо Бенитеса и сказали, что хотят втсупить в милицию и профсоюз Министерства образования. Мария Роза - испано-швейцарского происхождения.

Мария Роза Англадо, диктор Радио Гавана Куба

Я работала с Тамарой в Министерстве образования 3 или 4 месяца, а затем - в Конгрессе Асооциации повстанческой молодежи. В то время мы вместе жили в гостинице "Ривера", сопровождая наши уважаемые делегации, она - немецкую, я - французскую, и товарищей из Вьетнама.

Это она "подбила" меня записаться в милицию, как только мы начали работать в Министерстве образования. Я сказала ей, что не очень-то жалую оружие и что предпочла бы быть медсестрой первой помощи. Она ответила: "Мария Роза, как только я приехала сюда, то поняла, что придется участвовать во всем, что здесь происходит, иначе я просто не буду чувствовать себя по-человечески".

Тамара полностью влилась в кубинскую Революцию и упрекала меня за то, что я была "слишком европейкой". Она присоединилась к министерской милиции, и я вместе с ней. Когда я впервые встретилась с ней, она была одета в форму милисианы - черную юбку и синюю рубашку. Прибавьте к этому еще и ожерелье из семян пиона - красных, на черном шнурке.

Это было в 1961-м, Министерство тогда было завалено работой в связи с кампанией по ликвидации безграмотности. Тамара, разумеется, принимала участие в этой кампании, была учителем. Однажды товарищи из Революционной армии рассказали нам о группе неграммотных солдат. Больше ничего и не требовалось говорить - мы стали их обучать.

Они обычно подвозили нас к штабу воздушной обороны на своем джипе. Мы проводили коллективные занятия с 15.30 до 17.30, а потом вновь возвращались к нашей ежедневной работе. Мы научили их читать и писать довольно успешно.

На работе мы с Тамарой всегда были вместе, и часто ходили есть пиццу или лазанью. Она приучила меня к итальянской кухне, которую любила.

Элиза, домработница соседей

Тамара и мне давала уроки. Я в то время работала в одной американской семье - у Джонсов, которые жили этажом выше в том же доме, что и она. Когда я впервые встретилась с ней, мы только что переехали из провинции Ориенте. Лина представила меня Тамаре со словами: "В нашей семье появился еще один человек". Тамара сразу же спросила меня, давно ли я училась. Я ответила, что приехала в Гавану с мыслью об учебе, что закончила 5 классов. Лина и Луис сперва обучали меня, но окончательно это сделала все-таки Тамара. Она просила приходить к ней домой в 5 часов дня. Занятия наши длились порой до 8 вечера. Я звала ее "Мая", так маленькие дочки Лины произносили имя Тамары. Она всегда с ними играла.

Глава 6. Поищите артистку по имени Тамара

Письмо, датированное 19 февраля 1962 г.

Дорогие компаньеритос мама и папа!

Такая уж я неисправимая – как всегда, собиралась написать вам длинное письмо, и вот уже спешу закончить его как можно быстрее. Я сейчас в штабе Министерства, сижу и жду какую-нибудь машину, чтобы доехать до аэропорта. Сейчас 12.40, а мой самолет в 2 часа.

Как я? В порядке. Получила свидетельство о рождении, спасибо, что выслали. Теперь проблем не будет. Мне предстоит за несколько дней проделать невероятную работу: написать автобиографию для моей окончательной "кубанизации". К счастью, я наконец-то купила печатную машинку ("Суперметал", заплатила за нее 107 песо. Работает она отлично, и я теперь могу печатать все свои письма).

За последнее время я перевела несколько интереснейших и очень важных книг: Маркса и Энгельса по социальной педагогике, экономике и т. д., а также их основные книги, такие как "Капитал".

А я теперь живу не одна! Ко мне на время переехали Изабель и ее муж. Она сейчас работает над документальным фильмом…

Ее родители

Она очень любила музыку, а песни начала заучивать наизусть еще в раннем детстве.

У нее был очень хороший музыкальный слух, к восьми годам она уже играла на пианино. Чуть позже, когда ее брат Олаф получил от нас в подарок аккордеон и стал брать уроки игры на нем, приходя домой, он учил и Тамару. Это было в Буэнос-Айресе. Она играла на аккордеоне с большим чувством.

Часто мы играли с детьми в угадывание мелодий, которые слышали по радио. Детям нравилась эта увлекательная игра, которая, кроме того, позволяла им приобрести знания музыки и уважение к ней. В ГДР товарищи удивлялись тому, как много песен знает Тамара и как хорошо узнает музыку на слух, включая классику, которую она тоже очень любила.

Марианна Крамп, ее подруга и одноклассница в ГДР

Она любила играть на аккордеоне. Она часто исполняла латиноамериканскую песню, которую знала наизусть, "Alla en el Rancho Grande".

Ей очень нравилась классика. Мой отец часто замечал, с немалой долей удивления, что Тамара и ее брат отлично разбираются в классической музыке, знают имена композиторов и названия произведений.

Тамарино увлечение музыкой так сильно на меня повлияло, что, как только я переехала в Лейпциг, где, как известно, огромные культурные возможности, я стала посещать все оперы и концерты, какие только могла.

Соня Бальбутин, чилийка, переводчик в Министерстве образования

Она была без ума от Баха. У нас дома было много записей его музыки, и часто она приходила к нам их послушать.

Она ставила пластинку в проигрыватель, садилась – и уходила в себя, полностью погрузившись в музыку.

Ее мама

Она явно предпочитала аргентинскую народную музыку. Ей также нравились народные танцы, которым она немного научилась во время учебы в средней школе в Аргентине.

Когда мы вернулись в Германию, она стала собирать народные песни Уругвая, Аргентины, Перу – всей Латинской Америки. Дома у нее был целый ящик пленок с песнями Карлоса Гарделя и других исполнителей. Ей нравилась народная песня "Carnavalito".

Ведь здесь, в Германии, она все время тосковала по Латинской Америки, в частности, по Аргентине…

Каролина Агилар, аргентинка, сотрудник Федерации кубинских женщин

Я познакомилась с Тамарой, когда она организовывала вечер аргентинского фольклора – 25 мая 1962 г, здесь, в Гаване. Этот вечер должен был стать особенным, и главным образом предназначался для нас, аргентинцев – на Кубе тогда находилась большая группа аргентинских техников – а всего нас в Гаване в то время было примерно 380 человек.

Мы затеяли организацию вечера, и даже снарядили делегатов к Че, чтобы он поделился какими-нибудь своими идеями. Празднику планировалось придать настоящий аргентинский колорит. Че заразился нашим энтузиазмом, и в результате вечер прошел даже с большим успехом, чем мы ожидали вначале. Че сказал: "Нужно достать говядины, чтобы сделать настоящие аргентинские отбивные". Он также посоветовал приготовить традиционные колбаски. И именно Че посоветовал нам: "Поищите артистку по имени Тамара. Она играет на гитаре, поет, и все такое прочее…"

Одна наша девушка разыскала Тамару, и та немедленно взяла дело в свои руки. Она хотела, чтобы мы раздавали праздничное угощение, одетые как чинас – то есть, как аргентинские крестьянки. Еще она хотела, чтобы мы встречали гостей, предлагая им матэ. Мы нашли немного матэ, а Че уладил вопрос с говядиной. Правда, отбивные мы все равно не смогли приготовить – слишком мало было мяса, и на всех не хватило бы. Мы просто его пожарили.

Конечно, Тамара была "звездой" этого вечера, первой артисткой, и очень активным организатором. Она раздобыла несколько накладных кос - ей хотелось, чтобы мы прикололи их и завязали лентами традиционно аргентинских цветов, так называемые "эскарапелы".

Так вышло, что когда настало время костюмированного выступления, Тамара оказалась без костюма. Она просто отдала его кому-то - костюмов тоже на всех не хватало. Так она и танцевала самбу – в черном платье…

Спустя пару дней мы, аргентинцы, проводили в ICAP митинг, и кое-кто из нас стал критиковать какие-то действия Че. Тамара тоже пришла на этот митинг, но, услышав подобные речи, встала и заявила: "Я ухожу, потому что не собираюсь тратить время впустую". И ушла. Многие из нас ушли вместе с ней.

А на следующий год мы устроили еще один праздник, на который Тамара пригласила Национальный кубинский балет и даже сама танцевала. Был на этом празднике и Че…

Но после того митинга, с которого Тамара ушла в страшном раздражении, она больше никогда не посещала наши собрания. Однако всегда была в курсе, когда кто-либо из Аргентины появлялся на Кубе, старалась познакомить вновь прибывшими с нами, а если кто-то уезжал, посылала им книги и брошюры.

Вот так я и познакомилась с Таней – благодаря предложению Че отыскать артистку по имени Тамара. Но вот чего я так никогда и не узнала – это откуда Че был так хорошо осведомлен о ее способностях…

Тамара познакомилась с Че в ГДР в 1960 г. Она была его переводчицей во время встречи кубинской делегации с латиноамериканскими студентами в Лейпциге. Однако об артистических способностях Тамары Че узнал уже на Кубе, спустя год.

Мария Луиза Лаффита, кубинка, учительница музыки

Я познакомилась с Тамарой по работе – на Международном конгрессе студентов в 1961 г.

Сложно в двух словах описать ее характер. Она была замечательным товарищем, была необыкновенно развитой для своего возраста. Эта развитость проявлялась в ее корректном поведении, в ее четко сформировавшихся суждениях.

Мне особенно запомнилась наша встреча во время строительства школы имени Конгресса¹. Тамара, майор Гевара, я и другие товарищи были там. Это был действительно очень счастливый рабочий день. Мы разделились на две бригады. Я была в бригаде Тамары, а майор Гевара – в другой.

Мы сразу же начали соревноваться. Тамара и Че поспорили, кто работает лучше и быстрее. Закончили вничью, потому что, как только Че замечал, что на нашей стороне "затор", он кидался нам помогать. В противном случае, команда Че, конечно, победила бы.

А потом Тамара играла на гитаре и пела. И был один момент, когда она повернулась к майору Геваре и сказала ему с улыбкой: "Ну уж в этом-то вы никогда меня не "обскачете", майор".

Рауль Сармиенто

В декабре 1961 года Тамару в Министерстве все уже хорошо знали. Она работала переводчиком, но временами еще служила гидом и работала с делегациями, приезжающими на Кубу для встреч с Раулем (Кастро) и Че. Бывало, Тамара говорила нам: "У меня делегация" – и уходила. Несколько раз она брала меня с собой, и я свидетель: как только приезжала группа из Перу или другой латиноамериканской страны, она всегда интересовалась, нет ли у них, случайно, немного матэ – для Че. Таким образом у нее всегда был матэ, и она "выдавала" его Че небольшими партиями.

Оливия, кубинка, профессор истории, коллега Тани по Министерству образования

В тот период для Министерства наступило "горячее" времечко. Все мы постоянно были заняты, причем не только на работе, но и в милиции, и в разных других организациях. Очень активный был период. Тамара, конечно, тоже, во всем принимала деятельное участие.

А еще в то время мы буквально зацикливались на деталях, все всегда обсуждали, до мелочей: что надо сделать раньше, что после, что важно, а что – не очень. Я помню, Тамара любила повторять: "Тот, кто не может делать мелких дел, не совершит и великих".

¹ Школа, располагающаяся на углу 13-й и 4-й улиц в Бедадо, Гавана, на самом деле названа в честь UIE (Международного союза студентов).

Глава 7. Сердце с винтовкой

Отрывок из письма, датированного 6 октября 1961 г.

Самое важное – это организованность. Фидель в своей последней речи сделал на это большой упор – организованность в профсоюзах, Федерации кубинских женщин, молодежных объединениях, особенно в Комитете защиты Революции.

В то же время мы не должны упускать из поля зрения тот факт, что Революция породила принципиально новую ситуацию. Народные массы полны энтузиазма и активно поддерживают Революцию. Поэтому сейчас крайне важно скоординировать и направить их энергию… а также привлечь к революционной деятельности пассивное меньшинство.

Правда, не все здесь еще до конца не отрегулировано. Например, многие бойцы из Повстанческой армии (которые, конечно же, сразу окажутся при деле, произойди что-нибудь непредвиденное) сейчас, можно сказать, не имеют собственного места. Нет, конечно, у них есть и дом, и пища, и автомобили, об их нуждах заботятся, но… у них сейчас просто нет определенной работы.

Ситуацию эту понять можно – в данный момент самое важное – это продвижение Революции. В такие дни не до формальностей. А с течением времени все образуется…

Во время своего пребывания на Кубе Тамара принимает активное участие в деятельности практически всех революционных организаций. Одна из них – Комитет защиты Революции. Она была активисткой Комитета в своем районе. А присоединилась к организации спонтанно, наиболее традиционным для нее способом – через работу.

Хорхе Монтес, сосед Тамары

Это было в 1961-м. Она стала моей новой соседкой. Я всегда знал, кто заселяется в дома по соседству, потому что был руководителем CDR (Комитета защиты Революции) в нашем районе – с 18-й по 20-ю улицы. Тамара часто ходила мимо моего дома, я видел ее почти каждый день.

Я тогда только-только выздоравливал после операции в результате автомобильной аварии. И вот к нам в CDR пришла пачка плакатов из ГДР, и текст на них был, естественно, на немецком. Я вспомнил, что Тамара – немка, и решил к ней зайти.

Было уже довольно поздно, когда я позвонил в ее дверь. Тамара открыла и я, не теряя времени, объяснил, что меня к ней привело. Она ответила на безупречном испанском: "Да, конечно, я ведь приехала на Кубу помогать всем, чем смогу"…

Она сразу взялась за перевод. Пригласила меня войти, я присел на краешек ее кровати, а она села за стол. Когда она закончила переводить, было где-то полвторого ночи. И тогда же она стала членом CDR.

Как сейчас помню день 27-го сентября 1963-го… Был юбилей нашего Комитета. Весь район праздновал… Она сидела на лужайке перед моим домом, играла на аккордеоне и пела: "Куба – да, янки – нет!", аргентинские песни, кубинские революционные марши. Этот аккордеон, как она сама нам сказала, она одолжила у балерины Алисии Алонсо.

Еще я помню, что она очень быстро ходила. Видимо, она была сильно занята на работе в Министерстве, и в Федерации кубинских женщин…

Отрывок из письма Тамары родителям, датированного 9 ноября 1963 г.

Пора заканчивать. Я сейчас в учреждении Федерации кубинских женщин, и тут недалеко есть почта, оттуда я это письмо и отправлю.

Я работаю в издательском комитете. А еще принимаю участие в организации радиопрограмм – мне поручено вести Международный бюллетень. Сегодня, например, я должна сделать и записать радиопередачу.

7 Октября я написала статью про ГДР для одной из программ Федерации. Знаете, писать на испанском намного проще!

Мария Тереза Гомес, член Федерации кубинских женщин

Здесь, в Федерации, она вела Международный бюллетень. Она с большим энтузиазмом предлагала нам свои услуги, и мы их с радостью принимали. Таким образом, порой получалось, что она выполняла львиную долю всей работы. Помимо своей основной. Для радиопередач она всегда отыскивала что-нибудь интересненькое.

Обязанности диктора программы она тоже нередко брала на себя. Читала свой Бюллетень, и если поблизости не оказывалось никого, кто мог бы прочесть остальную часть программы, она просто делала это сама. Передача транслировалась по Radio Rebelde.

Мне нравилось работать с Тамарой – ее энтузиазм был заразителен. Я была намного старше ее, но мне нравилось общаться с молодежью, в особенности с Тамарой, потому что она всегда была весела и полна энтузиазма. И в то же время это был человек с железным характером, с твердыми убеждениями…

Ее приятельница из Федерации кубинских женщин

Помните, как она всех нас в Федерации пыталась научить играть на гитаре? Дала нам два или три урока…

Она как-то пела такую аргентинскую… притчу, что ли. Десять куплетов, о Фелипе Вареле. Что то вроде этого:
Фелипе Варела спустился
С гор в большой город
Сердце с винтовкой…
Десять куплетов на эту же мелодию она позднее споет в Боливии, и посвящены они будут Че…

А однажды Тамара нас очень удивила. Это произошло незадолго до того, как она покинула Кубу. Мы ей предложили написать статью для журнала Vida Nueva, но она вдруг исчезла, не сказав ни слова. Мы даже подумали, что на Тамару стало нельзя полагаться. Мы долго пытались ей дозвониться, и когда нам это удалось, она ответила, как ни в чем не бывало: "Да, я буду, прямо сейчас. Уже еду." Но не приехала… Когда же она появилась вновь, то представила резонное объяснение своего отсутствия: "Я была так занята: переводы, все время что-то переводила"…

Тамаре нравилось все, чем она занималась. Помните фестиваль 23 августа, когда праздновали юбилей Федерации? А Рождество? Она всегда придумывала что-нибудь веселое, смешила нас.

Балерины Кубинского национального балета

Тамара никогда не упускала шанса повеселиться. Как-то однажды мы путешествовали автобусом по Германии… Была зима, намело много снега. Во время одной из остановок Тамара решила устроить битву в снежки. Помимо нас к этой игре она подключила еще и группу каких-то немцев, прогуливающихся неподалеку.

Они устроили нам настоящую "бомбежку", мы даже были вынуждены скрыться от шквала снежков в автобусе. Но Тамара стала кричать: "Только не говорите мне, что вы уже выдохлись! Мы вам не позволим так быстро сдаться! Битва продолжается!" Она держалась до последнего и к концу игры была по уши в снегу. Во время "сражения" она постоянно перебегала с одной стороны на другую, чтобы успеть кинуть как можно больше снежков. И с каким воодушевлением она это делала!

Незадолго до своего 26-летия Тамара написала родителям шутливое, теплое письмо, которое рисует нам картину ее повседневной жизни и открывает Тамару как личность разностороннюю: веселую, жизнерадостную, но в то же время серьезную и скромную.

Дорогие мама и папа!

Внимание! По местам!… Не могу ждать ни минутки, поэтому уж лучше я напишу вам короткое письмо, чем не напишу совсем.

…Сегодня явился Лу с вашим замечательным подарком мне на день рождения. Спасибо огромное, часы мне действительно были очень нужны. (Чувствуется мамино умение выбирать элегантные и женственные вещи). Теперь, каждый раз, когда я смотрю на время, вспоминаю вас.

Знаю, нужно написать что-нибудь о себе, но с чего начать? Я, в общем-то, предпочитаю говорить о делах политических…

Очень трудно писать о себе. Все как-то цепляется – одно за другое, одно за другое…

Я часто приглашаю кого-нибудь к себе на обед. Конечно, стряпня моя довольно проста, да и готовить я не очень люблю. Но теперь, по крайней мере, папа уже не сможет сказать, что Ита не знает даже, как вскипятить воду. Я часто готовлю фаршированные перцы – папино любимое блюдо…

Хорхе Мендес Кампос, сосед

Я несколько раз слышал, как она пела. Что в ней было действительно особенным, так это ее улыбка, открытая, прелестная улыбка. Что же касается ее характера, то я бы назвал его сильным, но не жёстким. Твёрдым, я бы сказал. От нее часто можно было услышать: "Мне столько много нужно сделать!"

Роста она была среднего, стройная. Волосы светлые – тогда она заплетала их в косу. Глаза зеленые. Я часто видел, как она проходит мимо – по пути домой.

Хорхе Бискайно, студенческий лидер Гаванского университета в 1961 г

Я встретился с ней во время рабочей сессии Международного конгресса студентов в 1961 году.

В ней чувствовался необыкновенный боевой задор. Она посвящала себя Конгрессу круглые сутки. Не помню, чтобы когда-либо видел Тамару сидящей и праздно болтающей. У нее всегда были какие-то дела, это была очень динамичная девушка. Однако она никогда не пренебрегала своим внешним видом, наоборот, всегда выглядела очень привлекательно и опрятно. И всегда была в хорошем настроении.

Она часто в своей речи использовала слэнговые словечки. Смешивала аргентинские и кубинские выражения. Однако, несмотря на веселый нрав, она была очень серьезной и ответственной.

Мария Луиза Лаффита, преподаватель университетских курсов дополнительного образования

Я тоже познакомилась с ней во время студенческого конгресса в 1961-м. Я начала свою работу утром, Тамара тоже пришла рано и спросила, не видела ли я Венегаса и других лидеров. Когда я ответила, что они еще не появились, она села и объявила, что должна немедленно взяться за работу.

Внезапно распахнулось окно и несколько бумаг вылетело наружу. Она сходила и подобрала их. Именно тогда я поняла, насколько она привлекательна. Очень милая и очень женственная.

Я предложила ей чашечку кофе и мы немного поболтали. К приходу товарищей она уже вовсю работала, заражая всех своим энтузиазмом.

Чем она интересовалась? Практически всем! Она всегда хотела иметь полную и точную информацию. Личность Тамары была многогранна. ЕЕ скромное поведение напомнило мне высказывание Антонио Масео: "Достаточно просто быть хорошим солдатом".

В физическом плане она была очень привлекательной: стройная, голубоглазая и светловолосая. У нее был мелодичный голос и элегантные манеры. Множество всяких таких деталей…

Как-то раз я увидела у нее в руках красивый носовой платок с ручной вышивкой. Он мне очень понравился, и я сказала об этом Тамаре. Она улыбнулась: "Я сама вышила его в свободное время". А когда через несколько дней мы снова встретились, она отдала этот платок мне – предварительно постирав и отгладив.

Марианна Крамп

На нее всегда можно было положиться. В ней я находила способного, активного товарища с блестящими организационными способностями – такого, кому можно было доверить организацию митингов, добровольческих работ, культурных программ и т. д. Все вопросы я обсуждала сначала с ней, таким образом ощущая поддержку в работе с остальными.

Мы вместе организовывали выездные добровольческие бригады по уборке урожая картофеля или зерна, помогали в строительных работах, когда возводился наш город Эйзенхёттенштадт. Благодаря такой разнообразной деятельности мы отлично узнали друг друга.

Я вспоминаю ее как девушку, которая всегда стремилась помогать другим. Если говорить о том, какие черты характера в ней особенно выделялись, то это будет слишком долго… Могу сказать только, что ее взгляды на многие вещи были очень среди нас популярны, и любые ее высказывания всегда были отлично сформулированы. Думаю, дома она получала хорошее политическое образование – чего, к сожалению, не могу сказать о других студентах.

Не хочу, чтобы у вас сложилось впечатление, будто нас с Тамарой интересовали только серьезные вещи. Нет, мы совершали все те глупости, которые были свойственны молодежи нашего возраста, до упаду смеялись над тем, что сегодня бы, возможно, не показалось нам столь уж забавным. Тамара смеялась, да еще как! У нее был очень глубокий смех, такой же глубокий, как и ее голос…

Рауль Сармиенто

Тамара прожила стремительную жизнь. Ее жизнь походила на герилью, и не могла быть иной. Кто-то может порой выразить сожаление… Но у меня нет ни малейшего сомнения в том, что Тамара была счастлива, потому что она имела возможность участвовать в латиноамериканской борьбе. Она считала революцию на Кубе частью континентальной революции.

Алисия Алонсо

Тамара не желала заниматься другим делом, вести другой образ жизни. Она жила так, как того хотела сама, и Революция была целью ее жизни. Это сразу же становилось ясно из разговоров с ней, ее характера, темперамента, того, какое упорство она проявляла во всем, за что бы ни взялась. Вот что для нее было свято: Революционная борьба, права человека! Думаю, она воплотила свои мечты.

Фернандо Алонсо

Тамара была из тех личностей, в ком способность к героизму выражалась очень ярко.

Рених

Самое главное, в Тамаре была огромная любовь к людям.

Ее мама

Тамара была влюблена в жизнь. Она была веселой, открытой, полной оптимизма и энергии. И у нее, как у всех девушек, были надежды и мечты о любви. Она хотела замуж, хотела иметь детей. Но ее революционный долг был прежде всего – долг участия в латиноамериканской революционной борьбе.

Революционные идеалы в сплетении с веселым нравом - как в песне о Фелипе Вареле - "Сердце с винтовкой".

Глава 8. Больше, чем один выстрел

Отрывок из восьмого письма Тамары, отправленного ее родителям с Кубы в один из периодов 1962 г.

Как видите из этой газетной вырезки, я выкроила время, чтобы попрактиковаться в стрельбе, и сразу же заняла второе место в соревнованиях. Жаль, что не приму участие в следующих – не могу же я делать все сразу! Да и потом, мы ведь почти каждое воскресенье ездим резать сахарный тростник.

Хочу попросить вас об одном большом одолжении: вы знаете, что больше всего на свете меня интересуют КНИГИ!!! Мне просто необходимы Маркс и Энгельс – возможно, вы могли бы купить мне несколько?..

Посылаю вам фотографию, сделанную в 7 утра, перед началом моего милицейского дежурства.

Что случилось и почему мама должна лечь в больницу? Как там вообще все? Как себя ведет спортивное сердце супермена Бунке? Что нового? Как Олаф и Хелга? Ваше мнение о моей учебе? Пожалуйста, отвечайте скорее…

Объятия и поцелуи – ваша маленькая

ТАМОЧКА

Тамара

В этом письме своим родителям Тамара слегка касается вопроса, который был для нее очень важен: боевой подготовки.

"Я выкроила время, чтобы попрактиковаться в стрельбе, и сразу же заняла второе место…" – пишет девушка, которая через несколько лет станет Партизанкой Таней.

Нет надобности еще раз подчеркивать, что стать партизанкой было для Тамары одним из самых сильных стремлений. Семью годами ранее, в 1957-м, она писала своему аргентинскому другу детства Петеру:

Из письма Тамары Петеру, бывшему однокласснику в Аргентине

Свободное время посвящаю спорту. Знаю, ты не одобришь, ведь это стрельба, причем - больше, чем один выстрел… Здесь стрельба всегда была спортом. Она заставляет концентрироваться, развивает настойчивость и решимость.

Надеюсь, что наступят те времена, когда стрелять будут исключительно по спортивным мишеням… В настоящее время, к несчастью, приходится думать и о другом. Наша молодая германская Демократическая Республика подвергается угрозе с Запада. Поэтому каждый товарищ в нашей Спортивной ассоциации, и все товарищи из военизированных групп учатся стрелять.

Мы готовы отстаивать мир и оборонять ГДР, расположенную на западной границе социалистического мира, от агрессии. Вот почему в наших руках винтовки.

Ита.

Тамаре было 19, когда она писала это письмо, она занималась стрельбой более четырех лет. Тренировки начались сразу же по ее приезде в ГДР, когда ей было 14 с половиной лет. Это было в доме Генриха Била, старого друга ее родителей, где она тогда остановилась.

Генрих Бил, учитель в ГДР

Девчушка, немногим старше 14-ти, появилась в нашем доме. Звали ее Тамара. Мы с женой знали ее только по фото. Олафа, брата Тамары, моя жена последний раз видела, когда тот был еще крошечным, в те времена, мать Тамары была вынуждена покинуть Германию из-за политических и расовых преследований.

И вот теперь наши друзья вернулись из изгнания, и жить им было негде.

Мы жили в Бабельсберге (недалеко от Потсдама) и решили приютить на время их дочь.

В нашей семье было два сына, один на год старше Тамары, а второй – студент университета. Они помогали девочке, родившейся в Арегнтине, адаптироваться к новому окружению.

Тамара плохо говорила по-немецки. Мальчики учили ее – показывали предметы, произносили их названия, и заставляли ее их повторять.

Тамара повторяла – тихим голосом, с явным латиноамериканским акцентом. Мальчики, однако, не понимали, через какие трудности вынуждена была пройти эта девочка, родившаяся и выросшая в испаноязычной стране, дразнили ее, смеялись над ее произношением. И вот однажды Тамара, плача, но твердым голосом и оживленно жестикулируя, заявила: "Я уезжаю. Возвращаюсь в Аргентину. И если мои родители не захотят ехать, поеду одна, сама"…

Нас не на шутку встревожила решительность ее слов. После этого случая мы сделали все возможное, чтобы быть к ней внимательнее и добрее.

Мы рассказали ей, что неподалеку есть красивое озеро Гавель, лес и горы; что зимой здесь много снега и она сможет кататься на санках и лыжах, что ей будет очень весело.

Понемногу Тамара начала чувствовать себя уютнее. Принимала участие в разговорах за обедом, ходила с моей женой за покупкам. Таким образом она совершенствовала свой немецкий.

У наших мальчиков было ружье… В одно из воскресений, день, когда у нас обычно было свободное время, они стреляли из открытого окна по мишеням,– пустым бутылкам, - которые они разместили на заднем дворе и в саду.

Тамара подошла и молча очень внимательно наблюдала за тем, что и как делали мальчики: как заряжали ружье, как прицеливались, как стреляли и попадали в мишень. Неожиданно она потребовала, чтобы ей тоже дали пострелять.

Тамара сразу же стала центром внимания. Мальчики наперебой спешили поделиться с ней всеми секретами стрельбы. Они показали ей, как заряжать и целиться: "…Слегка нажми на курок, не дыши и не двигайся, и попадешь в цель", - говорили они ей.

Тамаре вручили ружье. Мальчиков же стрельба больше не интересовала – гораздо больше они теперь хотели научить Тамару!

Девочка делала выстрел за выстрелом, и каждый из них – все ближе и ближе к "яблочку". Мальчики вопили от радости, а Тамара выглядела гордой.

Так Тамара Бунке – Партизанка Таня – научилась стрелять. Ее "тренировки" в ГДР продолжились в Спортивной ассоциации, к которой она присоединилась в октябре 1952 г., сразу же после того, как поступила в школу имени Клары Цеткин.

В Ассоциации юношей и девушек готовили к труду и обороне посредством спорта и других основных навыков – вождения автомобиля, азбуки Морзе и т. п.

Все товарищи Тамары в ГДР говорят о том, что она была прилежной ученицей, как в школе, так и в Ассоциации, а униформу Ассоциации носила так часто, что большинство вспоминает ее именно в ней.

Вот что товарищи говорят о ее способности к стрельбе:

Нетхе, глава Спортивной ассоциации

Тамара присоединилась к Ассоциации в 1952-м году. Она примкнула к стрелковой группе, но и другими видами спорта тоже занималась. А еще она всегда помогала нам в любой работе в Ассоциации, особенно в организации соревнований. Она была членом школьной команды, в 1954 году, после победы в нескольких соревнованиях, получила звание инструктора и стала женским инструктором по стрельбе в Ассоциации.

Фернандо Алонсо

Помню, - это было на Кубе, - однажды Тамара пришла ко мне, буквально светясь от радости. Мы с ней частенько вместе занимались стрельбой, и стрелком она была, надо признать, отменным. Она пришла, чтобы показать мне пистолет советского производства, который ей кто-то подарил. "Завидуй мне, завидуй!" – восклицала она.

Глава 9. Видели бы вы условия в моей стране…

Отрывок из письма Тамары, датированного октябрем 1963 г.

Жара такая, что буквально пропадает аппетит. Фрукты все еще не всегда можно достать, но все же ситуация на фруктовом производстве заметно улучшилась.

Должна вам сказать, что с вашей стороны просто бестактно так говорить о продовольствии, это выглядит провокационно (не смейтесь – я очень серьезно!). Не нужно переживать. В 1952-м было гораздо хуже. Я, конечно, напишу подробнее, чтобы вы поняли, что все не так уж плохо.

Вы, наверное, уже знаете об урагане. Последствия действительно чудовищные. Карлос Рафаэль Родригес сделал отчет о катастрофе, об ущербе, нанесенном сельскому хозяйству.

Что же касается запасов продовольствия, то эта проблема мало чем отличается от всех остальных. Остается одно:

PATRIA O MUERTE. VENCEREMOS!

Когда Тамара впервые ступила на землю Германской Демократической Республики в 1952 г., страна представляла собой руины, оставленные Второй мировой войной. Там она услышала рассказы о воздушных тревогах, во время которых самолеты союзников сражались с авиацией Третьего Рейха. ГДР предстала взору Тамары не сильным социалистическим государством, а нацией, восстающей из руин.

Ее мама

Спустя пять или шесть недель после нашего приезда в Берлин, мы решили определиться с местом жительства. Город – Сталинштадт, ныне Эйзенхеттенштадтд – только-только возводился, это был первый социалистический город в ГДР.

Строительство Эйзенхеттенштадта началось в 1951-м г. Когда мы приехали, построено было еще очень мало. На Площади германо-советской дружбы должна была располагаться школа, где мне и моему мужу Эриху предложили работу. Эрих собирался преподавать физкультуру, а я - русский язык. На улицах повсюду были разбросаны строительные материалы…

В здании школы спешно было завершено строительство семи классных комнат, в таком виде она и открыла свои двери в новом учебном году, пока строители занимались остальной частью здания. Такая вот картина предстала нашему взору, когда мы появились в городе.

Строительство дома, в котором мы собирались жить, еще не завершилось, и нам предоставили временное жилье. Без воды, без электричества, без газа. Мы не могли включить свет, воспользоваться ванной. Все наши "удобства" долгое время находились прямо на будущей Площади…

Так что Тамара, можно сказать, пережила в ГДР эту "эру строительства".

Тамара и Олаф поступили в школу имени Клары Цеткин, она располагалась в двух с половиной км. от Эйзенхеттенштадта.

В другом письме к своим "компаньеритос" маме и папе Тамара напоминает им об этих куда более тяжелых, чем теперь на Кубе, временах.

Письмо, датированное 15 октября 1964 г., написанное по-испански ¹

Например, хотелось бы увидеть Генноссин (товарища) маму на моем месте, не обремененную семейными узами, имеющую возможность участвовать в Революции, живя на Кубе. Думала бы она в таких обстоятельствах о доме, о пляжах, о прочей ерунде, о том, на кого оставить квартиру, если вдруг соберется в путешествие (как это скоро собираюсь сделать я)?

А ведь я училась у вас. Разве у вас было все необходимое, когда вы приехали в ГДР? Разве вас не раздражали те, кто, приехав туда в одно время с вами, так и не смогли адаптироваться к ситуации, постоянно жаловались и в конце концов возвращались туда, откуда прибыли? Разве вы не начинали с маленькой комнатушки, по полу которой были разбросаны ваши книги и тетради, - потому что мебели просто не было! – тетради, которые вы допоздна проверяли при свете свечи? Вы ели что придется и когда придется. А ведь у вас было двое детей!

Вы должны понимать, что мне в моем положении намного легче! Вы всегда слишком много обо мне беспокоитесь, между тем, у меня все великолепно. У вас нет причин волноваться о чем-либо.

¹ Большинство писем Тамары родителям написано по-немецки.

К опыту, накопленному в трудные ранние дни в ГДР, Тамара прибавила полученный от жизни в Латинской Америке – ясное понимание того, что нищета – это неизбежный результат эксплуатации.

Вили Шафер из Союза свободной германской молодежи

Незадолго до того, как Тамара уехала на Кубу, я побывал вместе с ней в Олнитце. Члены Союза свободной немецкой молодежи работали там в угольных шахтах. Тамара говорила с ними о тяжелых условиях труда шахтеров, объясняя, что в других странах, например, в Америке, рабочие трудятся в невыносимых условиях, и при этом они вынуждены еще и бороться против эксплуатации, против врага: империализма .

Она говорила им, что их добросовестная и успешная работа поднимет политический и экономический уровень страны, окажет большую помощь прогрессивным силам.

Речи Тамары были настолько убедительны, что молодые люди переполнялись энтузиазмом.

Генри Бил, сын Генриха Била, ГДР

Когда Тамара приехала в ГДР, ей было всего 14 с половиной лет, но она уже обладала серьезным классовым сознанием. Жизнь в Латинской Америке, где классовые различия были – и есть – ярко выражены, плюс политическое воспитание, которое ей дали родители – сформировали ее характер.

Она была умна, и всегда старалась докопаться до причин, из которых возникала та или иная ситуация. "Вы не знаете, что такое нищета", - говорила она. – "Здесь все хорошо одеваются, и очевидно, что хорошо едят. Если б вы видели, что происходит в моей стране, как там живут рабочие и безработные"…

Истощенная, бедная Латинская Америка всегда была в ее сердце.

Отрывок из посвящения, написанного на книге, которую Тамара подарила одному кубинскому товарищу в 1961 г.

…Молодые люди, рожденные среди руин, и знающие, что такое война и разруха…

С этими товарищами я делала свои первые шаги, приобретала первый опыт в строительстве новой жизни, в строительстве социализма. Вместе с ними я носила почти девять лет голубую рубашку с эмблемой восходящего Солнца, символом Свободной германской молодежи. С ними я вступила в социалистическую партию.

В Германии я научилась любить и защищать Революцию, первую социалистическую революцию в Латинской Америке, превратившую в реальность мечты тех из нас, кто вернулся сюда, чтобы бороться во имя нее.

Глава 10. Произойдут вещи еще удивительнее

Письмо Тамары, родителям, датированное 7 апреля 1962 г.

…Если честно, то я даже не знаю, каким образом мне удается держаться на ногах. Сплю крайне мало, постоянно на митингах, куча работы…

Конгресс прошел восхитительно. Читайте газеты. Море энтузиазма с одной стороны, самые серьезные дискуссии – с другой, и прежде всего – уважение к нормам марксизма-ленинизма. Очень интересно здесь наблюдать за развитием этого процесса.

Вчера днем Фидель и Дортикос приняли иностранных делегатов (всего около 55 человек, из тридцати стран. Спокойно улыбаясь, они неоднократно подчеркнули, что латиноамериканская революция может осуществиться единственно путем вооруженной борьбы; что, при объективном взгляде на те или иные условия, "мирная" революция могла бы пройти лишь в двух-трех странах мира. Исключения, подтверждающие правило.

"Необходимо вооружиться новыми методами, и товарищи в странах Латинской Америки должны понимать, что им следует покинуть свои уютные конторы и библиотеки, чтобы посвятить себя вооруженной борьбе или подготовке к ней. Лишь в немногих странах – как, например, в Чили, - в настоящее время можно осуществить революцию мирными средствами, массовым и сильным народным движением. Но и там ситуация может мгновенно измениться. И тогда в первую очередь будут задействованы самые прогрессивные силы – марксисты, которые знают, как использовать формы борьбы такого рода.

Мы уверены, что так оно и будет, что это – единственно верный курс."

Фидель несколько раз подчеркнул это. Понимаете, какие удивительные вещи сейчас происходят в Латинской Америке? А в будущем произойдут вещи еще удивительнее.

Одна из подруг Тамары, революционный товарищ

В тот период мы формировали группу для изучения политической ситуации в Аргентине – чтобы в будущем, возможно, создать там боевую группу для революционных действий. Это было в 1961-м.

Я тогда уехала с Кубы, и вернулась лишь через год. Тамара предложила мне пожить у нее. А жила она тогда в 3-м переулке, почти на углу 18-й улицы. Я переехала к ней. Чуть позже из ГДР приехал мой трехлетний сын. Тамара помогала ему в освоении испанского.

Мы с ней разговаривали целыми днями. О чем? О необходимости постоянной вооруженной борьбы, о женском участии в герилье. Мы обе были поглощены всем этим. А Тамара в особенности, она делала все возможное, искала любые способы, чтобы принять участие в партизанской борьбе.

Потом я снова уехала из страны на 2 месяца. И когда вернулась, снова стала жить у нее. К нам в гости частенько заглядывали латиноамериканские товарищи; у Тамары были контакты с группой из Никарагуа, в числе которых был Карлос Фонсека.

Через какое-то время я сняла квартиру и переехала, но мы продолжали общаться, постоянно созванивались.

И вот, по прошествии некоего времени я опять пришла в дом к Тамаре, с больным ребенком на руках… И снова она была ко мне очень добра и великодушна. Только на этот раз революционная деятельность поглотила ее целиком и полностью, я поняла, что мое присутствие создает проблемы…

Вероятно, она уже тогда решила покинуть Кубу, но никому не говорила об этом. Следовала политике абсолютной секретности.

Знаете, она ведь была очень, предельно скромной. Постоянно носила униформу… И абсолютно ничего не было тогда известно о каких-либо ее контактах с майором Геварой и другими товарищами, которые способствовали ее "карьере" бойца, партизана. В общем, все это сейчас стало уже историей.

Я очень любила ее, не только за мужество, но и за ее абсолютную честность, правдивость, отсутствие претенциозности, за то, что она всегда ставила себя вровень с простыми рабочими и крестьянами. Думаю, она показала нам всем великий пример того, как надо жить и относиться к другим.

Орландо Масола, коллега Тамары по Министерству образования

Тамара приходила попрощаться. Сказала, что едет в Африку… переводчиком при делегации от Вооруженных сил, и что весьма вероятно, заедет в Германию, потому что не была там уже несколько лет. Так что если мы вдруг долго не увидимся, это будет означать, что она в Германии.

Ее мама

Как уже отметили некоторые кубинские друзья Тамары, она говорила, что собирается навестить нас в ГДР. То же самое она сказала и нам в телефонном разговоре и в письме, в 1961-м. Так что мы с нетерпением ожидали приезда дочери. Не видевшись несколько лет, мы были просто счастливы, когда узнали, что она, возможно, приедет. Но приезд ее так и не состоялся, к нашему огорчению – мы так долго ее не видели…

Письмо Тамары, датированное 15 октября 1964 г.

Дорогие мои старые companeritos!

Прежде всего: с днем рождения, товарищ Мама! Хотелось сделать тебе сюрприз, приехав 25-го, но, как видишь, не вышло.

"Старушка" ваша – студентка университета, имеющая "золото", завоеванное в спортивных достижениях, заядлая туристка, ну и все такое прочее.

Думаю, вы удивлены, что я пишу по-испански. Это не из-за того, что я забыла немецкий, и не из-за лени ¹ . Просто при моей работе, так или иначе имеющей отношение к делам военного характера, писать на иностранном языке означает вызывать некоторое недоверие. Да и вам будет неплохо попрактиковаться в чтении и письме по-испански.

Я пока еще даже не имею представления, когда смогу выбраться к вам – может, на Рождество или Новый год… Мне тут намекнули, что я, возможно, скоро буду задействована в одном очень особенном предприятии. Определенного решения на этот счет пока нет, но если я соглашусь, то, думаю, у меня появится возможность прежде съездить повидаться с вами…

Примите мои поцелуи ² и обнимите меня чуть-чуть в своих сердцах,

Ита.

¹ Тамара в письме употребляет немецкое слово Faulheit (лень) – прим. переводчика

² У Тамары – ein bisshen druken (перев.)

Глава 11. Пожалуй, это скоро произойдет

Письмо Тамары родителям, датированное 14 сентября 1962 г., Гавана

Несколько дней назад в Министерство на мое имя пришла телеграмма такого содержания: "Родственники Тамары Бунке ожидают новостей от нее"…

Скажу вам откровенно – это сильно меня огорчило. Только лишь из-за того, что вы несколько месяцев не получали от меня писем, вы подняли такую суету и полезли туда, куда не следовало бы… Не хочу больше об этом говорить, но – даже в случае крайней необходимости – не пишите в Министерство!

Я верю в то, что у меня революционные родители, которые, при всей любви к своему ребенку и стремлении заботиться о нем, закалены в борьбе и знают, что революция требует многого. И если однажды Партия поручит мне трудное и ответственное задание, как было бы замечательно, если б я могла сказать: "Мои родители будут гордиться, узнав о моей миссии! Возможно, это будет для них нелегко, но и они на моем месте поступили бы точно так же!" И знаете, пожалуй, это скоро произойдет…

Что же касается остального, то у меня все в порядке. Много работаю с переводами, плюс газетная работа, еще учеба. Здоровье – прекрасно, лучше не бывает. Плаваю как минимум три раза в неделю.

Приветы и множество поцелуев,

ваша Ита.

Тамара всегда четко разграничивала круг своих знакомств соответственно ее сферам деятельности на Кубе. Она не "смешивала" между собой друзей из Федерации кубинских женщин, друзей по Министерству образования, Лиге молодых коммунистов, ICAP , а также других своих латиноамериканских знакомых – разве что только в очень исключительных случаях.

Документальное подтверждение этому можно отыскать в ее переписке с родителями.

В своем седьмом письме с Кубы от 19 февраля 1962 г. она предлагает "планировать" переписку и в общих чертах обрисовывает три способа пересылки ей писем и других материалов.

Отрывок из письма Тамары родителям, датированного 19 февраля 1962 г., Куба

Мне пора заканчивать, но скоро я напишу вам длинное письмо.

Мой адрес: Тамара Бунке, Авенида 3, № 1804 / 18 и 20 Мирмар, Марианао, Куба ¹ .

Для других материалов: Тамара Бунке, Министерство образования, отдел переводов, Сиудад Либертад, Куба.

Для конфиденциальных материалов: __________________________ ²

Уверена, что такой план сделает нашу переписку гораздо успешнее.

Приветы и поцелуи,

Ита.

¹ Особенность кубинского обозначения адреса – указание домов по смежной улице (прим. переводчика)

² Так в тексте (перев.)

Год спустя ее письма стали весьма осторожными и короткими

Из письма Тамары от 9 февраля 1963 г.

Несколько дней назад я получила ваши письма. К сожалению, с небольшим опозданием, так как товарищи из Кубинского института дружбы народов в течение нескольких дней не информировали меня о том, что письма пришли.

Не сердитесь на меня. Сейчас – и на протяжение еще некоторого времени – у меня на самом деле не будет возможности писать длинные письма, но, по крайней мере, обещаю, что маленькие записочки от меня вы получать будете.

Я буду писать вам три вида писем:

1) общего характера – о том, что у всех на устах; 2) о личном; 3) о внутриполитических проблемах.

Как вам такая идея?

У нас сейчас - год организации,

Тамара.

Друзья и знакомые Тамары по разным секторам революционной деятельности встретились друг с другом лишь спустя долгое время после ее героической гибели в Боливии.

Несмотря на то, что все они знали о ее глубочайшей любви к Аргентине и Латинской Америке, ее абсолютная скрытность не давала повода для определения той роли в герилье, которую ей вскоре предстояло сыграть.

Однако когда были опубликованы первые материалы о Тане, никто не усомнился, что именно Тамара и была Партизанкой Таней.

Практически все молодые латиноамериканцы, приезжавшие на Кубу, общались с Тамарой, точно так же было и в Берлине, где она в 1956-м, закончив учебу, стала работать переводчицей.

Карлос Торрес

"Не волнуйся, когда приедешь в Берлин – просто разыщи Тамару", - сказали мне друзья, когда узнали, что я собираюсь в ГДР, где у меня никого не было, и по-немецки я не говорил.

Они не обманули: действительно, все латиноамериканцы в Берлине получали помощь от Тамары. В 1958-м нас в Берлине было немного. Тамара, всегда считавшая себя одной из нас, часто собирала всех вместе. Мы даже решили организовать латиноамериканскую группу имени Эрнеста Тельмана. Начинали вчетвером, собирались, обсуждали последние события в наших родных странах.

Как рассказывает мама Тамары, другой целью этой группы было знакомство и привлечение латиноамериканцев в развивающееся движение Свободной немецкой молодежи.

Ее мама

Эта группа занималась также и культурной деятельностью – Тамара доставала какие-то записи, тексты песен, книги, учебники танцев и все в таком роде. Как-то раз товарищи из группы научили ее играть на гитаре, и она занималась игрой на инструменте в свободное время. Еще она была чем-то вроде казначея группы. Собирались они чаще всего на квартирах – в 1961-м, или в маленьком ресторанчике "Миттен-Келлер", там обычно обедали аспиранты Гумбольдтского университета.

В те годы Тамара всегда говорила о своем желании вернуться в Латинскую Америку. Для нее это был лишь вопрос времени. Победа Кубинской революции убедила ее в том, что революция эта была НАСТОЯЩЕЙ, побудила ее к поездке на Кубу, где она нашла ту атмосферу борьбы, о которой всегда мечтала.

Я помню, как в 1960-м, всего лишь из нескольких газетных вырезок о Кубинской революции, Тамара оформила выставку в Берлинской государственной библиотеке…

Из переписки Тамары с соотечественниками, этих нескольких избранных параграфов, видно, как интересовала ее ситуация в Латинской Америке.

Отрывки из писем Тамары из Германии ее латиноамериканским друзьям

1954 г., в Бразилию

Сегодня прочла в газетах, что во вторник Гетильо Варгас покончил жизнь самоубийством ³ . Можешь рассказать об этом подробнее?

³ 12 августа 1954 г. конституционный президент Бразилии Гетильо Варгас совершил самоубийство, не выдержав давления кофейной олигархии, иностранного вмешательства и военщины.

1954, друзьям в Аргентину

Пришлите мне, пожалуйста, репортажи о митингах Американской молодежи. Еще интересно, на много ли в Аргентине выросли цены?..

1956, друзьям в Буэнос-Айрес

Напишите о работе партии, особенно о молодежных партийных организациях Аргентины.

1957

Думаю, что вернусь [в Латинскую Америку] в начале 1959-го…

1958, 31 декабря

Слушаю Карлоса Гарделя, наши самые любимые танго, и такая ностальгия накатывает…

Вилли Шафер (ЦК Свободной немецкой молодежи)

Никогда не забуду одного случая: я был в Аргентине, в Росарио, в 1966 году. Прогуливался по городу, и вдруг ко мне подошел человек и заговорил по-испански. Все, что я понял, это "Тамара" и "Берлин". Переводчик объяснил, что этот человек был в Берлине в 1960-м и спрашивает о своей знакомой Тамаре, которой хочет передать пламенный привет…

Тамара так никогда и не получила этот привет из Росарио. В тот момент она приближалась к своей миссии, которую видела единственно возможной для себя. В письме родителям от 1962 г. она написала: "Пожалуй, это скоро произойдет". Встреча Шафера со знакомым Тамары имела место в 1966-м. Через год Тамара – уже как Партизанка Таня – сама побывает в Аргентине.

Глава 12. Латиноамериканская революция побеждает мгновенно

Письмо, написанное 30 октября 1962 г., во время кризиса, связанного с поставками оружия из СССР

Дорогие Companeritos Мама и Папа,

Возможно, вы снова сильно огорчитесь. Да, ситуация действительно серьезная… Но с другой стороны, в который раз скажу вам, что все-таки это замечательно – быть в центре критической ситуации, там, где бороться за революцию труднее всего. Подумайте, сколько людей хотели бы оказаться на моем месте и принять участие в защите Кубинской революции! Я счастлива, что у меня есть эта возможность. Поэтому я вернулась в Латинскую Америку. Если бы меня интересовала легкая жизнь, я бы осталась в Берлине, где у меня было бы все. Латиноамериканская революция – это иной, высший уровень, и я очень счастлива, что принимаю в ней участие!

Я являюсь свидетелем великих моментов. Мощный боевой дух кубинского народа, величие Фиделя Кастро как вождя первой социалистической революции в Латинской Америке – все это проявляется сейчас с огромной силой.

Вся Куба в состоянии боевой готовности. Тысячи рабочих заняли свои посты в батальонах армии, а женщины, старики и дети заменили их на заводах, но они тоже полны боевого настроя.

Все в униформе, членам революционной милиции выдали винтовки. Тысячи людей присоединяются к милиции и санитарным бригадам.

Жизнь, однако, идет своим чередом: работа, учеба, развлечения. Но все готовы к бою с винтовками в руках.

Мои поцелуи, и -

PATRIA O MUERTE. VENCEREMOS !

от вашей маленькой Иты.

Следующее ее письмо родителям от 6 ноября того же года, преисполненное все тем же боевым настроем, вызванным кризисом, обобщает ее впечатления:

Дорогие мама и папа!

Что я могу вам сказать? Слова Фиделя, звучащие из готовой к бою Кубы говорят обо всем…

Хорошо изучите их, они крайне важны для развития национальной освободительной борьбы, для марксистско-ленинистского движения.

Я была бы просто вне себя от счастья, если б вы позвонили мне в мой день рождения.

Множество, множество поцелуев,

Ваша Ита.

Ее мама

Здесь есть деталь, указывающая на то, чем Тамара занималась во время событий октября 1962-го. Кое-какие газеты из ГДР в то время попадали в Гавану. Когда разразился кризис, прогрессивные журналисты из социалистических стран организовали бригады защиты Кубы. Журналисты из ГДР тоже входили в эти группы, они присоединились к добровольцам, ведомые духом пролетарского интернационализма. Тамаре поручили работать с ними. Она и сама была членом такой бригады. Я об этом узнала из речи, произнесенной в ее честь в 1967 году в Центральном комитете организации Свободной немецкой молодежи в Берлине.

Глава 13. Как все кубинцы

Отрывок из письма Тамары родителям, датированного 15 октября 1965 г.

…Вы хотите узнать, что у меня с квартирой. Я обменялась с одним чилийским товарищем, у него четверо детей, а квартира – всего лишь с двумя спальнями и одной гостиной. Неужели вы не согласны, что я поступила правильно?

Я понимаю, что вы заботитесь обо мне, о моем комфорте, особенно после того, как поняли, что сама я , как правило, мало забочусь о "собственных нуждах – очень важном аспекте в работе, учебе и т. д."

Пас Эспехо, преподаватель из Чили

Она сказала мне: "Твоя квартира слишком мала, а моя для меня – чересчур велика. Мне не требуются такие шикарные апартаменты, а тебе – да. Как ты смотришь на то, чтобы нам обменяться?" Так мы и сделали. Я пошел к Челе, секретарю министра Хорта, и сказал ей, что хочу обменяться с Тамарой квартирами. Кстати, вещи из одной квартиры в другую мы переносили практически на руках… Было это в марте 1964-го.

Я сам из Чили. А с Тамарой познакомился через чилийскую художницу по имени Кармен Тереседа, с которой они в свою очередь познакомились еще в Германии. Мы стали хорошими друзьями, частенько обсуждали вместе латиноамериканские политические проблемы. Она глубоко восхищалась кубинской революцией, ее идеологией.

Латинская Америка всегда была для нее своего рода наваждением. Она верила, что примеру кубинской революции последуют все латиноамериканские страны. Она искренне не понимала, почему некоторые политические организации до сих пор находятся в состоянии бездействия.

Встречались мы, как правило, в Министерстве. В тот момент, когда нас представили друг другу, я работал в Министерстве образования. Я – профессор психологии.

Тамара была очень благородной женщиной. Она говорила мне: "У тебя четверо детей, разве в твоей квартире достаточно места для всех вас?"…

Ильда Банес, ее домашняя работница в то время

Она довольствовалась очень малым. Я обыкновенно ходила к ней три раза в неделю: в понедельник, среду и пятницу – убираться, но когда я приходила, Тамара уже сама рассортировывала одежду, которую хотела отдать в стирку, а в квартире было убрано. Мне оставалось сделать всего ничего. Встречала меня она всегда с улыбкой, расспрашивала о моей семье. Он всегда переживала за других. Помню, когда однажды у Джонсов сломался холодильник, Тамара предложила им свой, хотя они ей об этом даже не намекали. Она сказала, что им холодильник нужнее, потому что у них дети, и необходимо, чтобы из пища всегда была свежей.

Когда же Джонсы починили свой холодильник, она настояла на том, чтобы оставить им свой, так как он был больше, а себе взяла их, который был меньше.

Еще я помню, что она обычно оставляла свои книги на кровати, на полу или на ночном столике – так ей было удобно – и говорила мне: "Не беспокойся о них – пусть так и лежат…"

После катастрофы, – урагана Флора, - который нанес большой ущерб двум восточным провинциям Кубы в октябре 1963-го, Тамара в письме делилась своими чувствами с родителями:

Письмо, датированное 31 октября 1963 г.

Дорогие мама и папа,

Пишу еще засветло – 6 вечера, но надо торопиться. Мы собираемся на митинг – обсудить ущерб, нанесенный ураганом и узнать о планах Фиделя в отношении восточных провинций.

Мама волнуется и спрашивает, начала ли я уже работать журналистом и советует не посвящать все время переводам…

Знаете, в прошлом году у меня было твердое намерение идти в журналистику, но я поняла, что не могу – не должна – посвящать свое время личным интересам и желаниям, в том числе и этому. Революционер должен трудиться там, где в его работе больше всего нуждаются, и это самое главное требование к тем, кто, как в моем случае, обладает, так сказать, специальными техническими знаниями. Ведь тут крайне мало переводчиков с немецкого, а у меня уже достаточно практики и опыта, чтобы считаться здесь одним из лучших переводчиков, особенно с немецкого на испанский. Так что подожду пока еще немного менять род занятий.

В прошлом году я работала сразу в нескольких местах; сейчас мне поручена особенная (конфиденциальная) работа. Большая просьба никому об этом не говорить.

Доход мой невелик, но я живу на эти деньги очень хорошо. Мое жалованье – 150 песо в месяц. Кстати, я больше не хожу за покупками в магазины для иностранцев, хотя ассортимент там намного разнообразней, чем в других магазинах. Я не одобряю подобные привилегии. Я хочу жить так же, как все кубинцы. Иначе как же я могу с чистой совестью говорить, что живу на Кубе и знаю беды и трудности, связанные с построением нового общества, и что я готова защищать Кубу?

Ита.

МЫ И С УРАГАНОМ ДЕЛАЕМ В ДЕСЯТЬ РАЗ БОЛЬШЕ, ЧЕМ "СОЮЗ РАДИ ПРОГРЕССА" ПРИ ХОРОШЕЙ ПОГОДЕ…

PATRIA O MUERTE! VENCEREMOS !

Глава 14. Глаза, широко раскрытые под водой

Отрывок из письма Тамары, датированного 5 октября 1963 г.

Дорогие мама и папа,

С чего бы мне начать? Если честно, я предпочла бы писать о политике, но на сей раз пусть это будет письмо дочки к родителям.

Со здоровьем у меня неплохо, хотя пару раз и "подхватывала" грипп, а сейчас – летом – у меня совсем нет аппетита. Есть не хочется, но я представляю, будто бы за моей спиной стоит мама и приговаривает: "Одну ложку за маму, одну за папу, одну за Ленина, одну за Фиделя".

В дни своего детства в Аргентине Тамара часто бывала вдали от родителей. Возможно, поэтому у нее сформировался характер очень самостоятельной личности

Ее мама

Тамара была немного пухленькой. Когда она родилась, мы все были очень удивлены ее длинными и темными волосами и очень темной кожей. К трем-четырем месяцам кожа ее стала светлой, светлыми стали и волосы. Глаза же у нее с самого рождения были темно-синие. Она была крепкой малюткой, родилась весом около 9 фунтов. Те, кто видел ее новорожденной, думали, что ей на самом деле 3 или 4 месяца.

Всем хотелось понянчиться с Тамарой. Моя сестра занималась этим постоянно.

Ходить дочка начала в 13 месяцев, а "мама" произнесла, когда ей исполнилось 7 месяцев.

Тамара была исключительно милым, спокойным ребенком. Она никому не доставляла беспокойств, ничего не пугалась; ей нравилось карабкаться по лестницам. Она очень любила воду, потому что часто наблюдала, как мама с папой купаются в бассейне. В возрасте 2-х лет, когда она еще не могла связно разговаривать, она сказала: "Завтра Ита идет в воду"…

Она любила кукол, их у нее было несколько. Она играла с ними часами, как все девочки. Спать она отправлялась в обнимку с одной из кукол и выглядела как маленькая мама. Ее любимую куклу звали Кука.

Когда она немного подросла, начала заниматься спортивными играми. В три года она уже ездила верхом! Медленно, но зато самостоятельно, причем она знала, как управлять лошадью, чтобы та повернула направо или налево.

Каждый год отпуск мы проводили в Кордове. Не потому что у нас были на это деньги, нет, просто я работала воспитателем в детском лагере, а Эрих преподавал там физкультуру. Мы брали с собой детей.

Еще Ита очень любила читать. У нее было много книг, и когда мы привезли ее в ГДР, часть из них она подарила своей однокласснице по имени Нелида. Друзей у Тамары было много, но лучшей подругой была Нелида.

Был еще один мальчик, который с детства был влюблен в Тамару, по-моему, с тех пор, как ей исполнилось три года. Он был влюблен в нее и когда ей исполнилось 8, 9, 10, 14… Последнее письмо от него она получила, когда ей было 20. Ему очень нравились длинные светлые косы Тамары. Когда она задумала отрезать их, все в школе отговаривали ее, потому что ни у кого в классе не было таких длинных кос.

Этого мальчика звали Петер, в своем последнем письме к Тамаре он написал, что женился на девушке, у которой такие же светлые длинные косы, как у нее. Это предложение со множеством восклицательных знаков говорило о том, что он все еще помнил Иту.

Возвращаясь к Ите, к ее заявлению, которое она сделала, еще с трудом умея говорить: "Завтра Ита идет в воду". Желание было осуществлено на другой день. Ей пришлось долго осваиваться с тем, что вода в бассейне имеет свойство быть прохладной, но зато потом она не желала вылезать, хотя и совсем не умела плавать.

Как-то раз мой муж и Ита стояли на краю бассейна. Мужа на какое-то мгновение отвлекся, а я, оглядевшись, спросила: "А где Ита?". И тут мы увидели кончик ее маленькой туфельки, торчащий из-под воды… Муж моментально бросился и достал ее, словно маленькую рыбке. Она слегка захлебнулась, но не плакала.

В этот же день она у нас снова "нырнула", но мальчик, игравший рядом, успел схватить ее одной рукой. Пока ее головка была погружена, мы видели, что ее глаза под водой широко раскрыты.

Глава 15. Одна страница из дневника Тани

Отрывок из "Как закалялась сталь" Николая Островского

"Самое дорогое, что есть у человека – это жизнь. Она дается ему лишь однажды, и нужно прожить ее так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не сгорать от стыда за подлое и никчемное прошлое; прожить так, чтобы, умирая, можно было сказать: вся моя жизнь, все мои силы были отданы самому драгоценному в мире – борьбе за свободу человечества."

Глава 16. Рождение Тани

Ранним мартовским утром 1963 года в одном из домов Гаваны, столицы революционной Кубы, Айде Тамара Бунке Бидер, аргентино-немка, стояла на пороге реализации главнейшей цели своей жизни: "отдать себя целиком служению революции".

Прошедшая ночь ознаменовала завершение начавшегося много месяцев назад процесса "очищения" юной революционной аргентнки, участницы молодежного движения в Германии, отдавшей всю душу и сердце кубинской революции.

Тамара - ее способности, ее политическая развитость, ее добросовестное отношение к любой работе – привлекла внимание кубинских революционеров как подходящая кандидатура для защиты социалистического отечества и оказания поддержки национальному освободительному движению в угнетенных странах Третьего мира. Люди, посвятившие себя борьбе против империализма на Кубе и вне, выбрали Тамару по ее достоинствам.

Ей детально разъяснили все необходимое для будущей работы. Вместе с ними она будет присматриваться к людям, чтобы потом вербовать подходящие кадры для революционной борьбы. Также она будет получать почту, доставлять сообщения, готовить запасы продовольствия и медикаментов; необходимо будет организовать тайную сеть, по которой будут переправляться эти запасы и осуществляться связь; от нее потребуется изучить городскую и пригородную зоны; собрать информацию о политических, экономических и военных ресурсах правительства, против которого предстоит развернуть партизанские действия; определить степень проникновения империализма янки в эти правительства; быть готовой взять в руки оружие, когда наступит время действовать. Партизанские действия будут направлены на развитие революционных сил для борьбы с государственными структурами, служащими американским монополиям и олигархии. На этом этапе работы жизнь революционера и успех его миссии во многом зависит от его настойчивости, силы воли, дисциплины и ловкости, и особенно от его умения тщательно скрывать смысл своих действий, обнаруживая его лишь перед теми, кто способен содействовать успешному исходу дела.

Это был самый значимый момент в ее жизни, которая теперь целиком была посвящена служению революционной борьбе в Латинской Америке вплоть до того рокового дня, когда ее кровь бойца обагрила воды Рио Гранде в Боливии.

Этой ночью перед глазами Тамары снова и снова проходили мгновения ее беспокойной жизни: ее общественная деятельность, спортивные достижения в ГДР, работа в кубинском Институте дружбы народов, путешествия по Кубе в качестве гида приезжающих делегаций, работа в Лиге юных коммунистов и Федерации кубинских женщин. Теперь ей предстоит отойти от публичной революционной работы, которой она ежедневно занималась в течение нескольких лет; она должна будет прекратить контакты с товарищами, с которыми делила радость и горе с самого момента своего приезда на Кубу; к тому же теперь она будет вынуждена дезинформировать всех и вся не только на Кубе, но и в Германии и других частях Латинской Америки и Европы. С этого момента она перестает быть "маленькой Итой" своей мамы и становится Таней. Таней, почтительную память о которой хранят сегодня люди во всем мире. Она не пожалела своей жизни ради освобождения угнетенных, и ее пример, подобно маяку, освещает путь юным революционерам.

В течение нескольких месяцев Таня проходила серьезную подготовку к предстоящей подпольной деятельности. В этот период она должна была порвать связи со своими ближайшими друзьями: американской (по иронии судьбы!) четой Джонсов, другом из Чили, аргентинской семьей, друзьями из никарагуанского революционного движения, с которыми вместе собиралась бороться, с товарищами по Министерству образования, Министерству промышленности, Федерации кубинских женщин и Комитету защиты революции, с теми, с кем коротала ночи на революционном посту и проводила дни, заполненные работой. С этого момента двери ее квартиры на 3/18 улице, Мирмар, перестали быть открытыми для друзей, которые так любили поговорить с ней о политике, послушать ее доводы о необходимости вооруженной борьбы и о роли женщины в ней. Услышат ли они теперь, как она играет на гитаре и поет аргентинскую самбу " El Arriero " и свои любимые "Подмосковные вечера" под аккордеон?

Таня поглотила Тамару, обязывая ее вести на Кубе двойную жизнь, дабы сохранить в тайне секретные планы. Теперь, встречая своих прежних друзей, она подчас забывала, кому из них что говорила о себе. Одним – что занята переводами для Вооруженных сил, что работает с особой военной делегацией; друзьям в Вооруженных силах – что переводы для Министерства промышленности отнимают у нее все время, и даже невозможно нести дежурства в революционной милиции. С ее языка всегда готовы были слететь фразы, благовидно оправдывающие ее отсутствие в публичной жизни. Она вынуждена была держать дистанцию с теми, кто мог бы вмешаться в ее подготовку к предстоящей миссии.

Совершенная политически и революционно, Тамара была, несомненно, совершенной женщиной. Ее природная красота, не требующая вмешательства косметики, ее прекрасные манеры и глубина ее глаз резко контрастировали с военной униформой.

Тамара считала, что настоящая женственность выражается не в стремлении красиво и дорого одеваться, избегая "черной" работы. Она верила, что женщина должна быть преисполнена любви и нежности, но прежде всего она должна быть революционером. Революционность для Тамары было главным качеством, которое женщина должна искать и в своем избраннике.

Она встретила такого мужчину. Тамара любила жизнь и лелеяла мечту когда-нибудь иметь дом, семью, детей на Кубе, и чтобы Надя и Эрих приезжали в гости… Они бы как собственного сына полюбили человека, которого Тамара избрала себе в товарищи, друзья и мужья. Однако миссия, которая ей предстояла, заставила повременить с этими планами. Она не вышла замуж и не родила ребенка. Остановить ее было уже невозможно, она считала, что перед лицом той задачи, которую она, как революционер, должна была выполнить, она не имеет права оставлять за собой сентиментальных привязанностей. Только после победы она сможет себе позволить подумать о собственном будущем.

Ей и ее избраннику оставалось только ждать.

Отрывок из письма Тамары родителям, датированного 11 апреля 1964 г.

Теперь еще кое о чем: если моего Негрито не украдут у меня, пока я буду отсутствовать, то я выйду за него замуж… Он высокий, стройный, очень черный – типичный кубинец! – невероятно привлекательный. Вы одобряете??? О, как же я забыла о самом главном: он очень революционно настроен и хочет жениться на такой же революционно настроенной девушке.

Обещаю, что скоро напишу еще.

Множество поцелуев от

вашей Иты.

Глава 17. Подготовка: оперативная тактика борьбы с противником

В течение нескольких месяцев Таня проходила предварительную теоретическую и практическую подготовку, которая имела целью пополнить ее политические знания и подготовить ее к подпольной работе и партизанской войне. Тане, обладающей ярко выраженным боевым характером, сложно было адаптироваться к требуемым жестким рамкам поведения.

Ей объяснили, что важно не только хорошо усвоить суть любого "задания", но и знать, как выполнить его, затратив минимальное количество времени, при этом принимая во внимание все, даже самые незначительные обстоятельства, с которыми предположительно придется столкнуться. Выполнять задачи следовало безукоризненно, какими бы трудными они ни казались.

С каждым днем приобретения нового опыта все яснее для нее становилась цель подпольной работы и принципы тех, кто этой работой занимался: ненависть к врагу, идеологическая стойкость, дисциплина, постоянное самосовершенствование и готовность идти на жертвы, не требуя ничего взамен.

В трансформирующемся обществе, идущем к социализму, Тамара готовилась жить совсем одна, без посторонней помощи, без друзей, справляясь со всеми трудностями самостоятельно.

Она приучалась изменять свою натуру; место разговоров о революции заняли холодные и пустые слова буржуазного общества, а обращение "товарищ" следовало заменить буржуазным "сэр". Униформа цвета хаки уступила место изысканным шелковым платьям.

Таня тщательно изучала светский образ жизни, чтобы уметь имитировать его с мастерством актрисы. Успех ее внедрения в буржуазное общество зависел от того, насколько хорошо она сможет адаптироваться в новых условиях.

20 февраля 1964 года, после того, как Таня прошла первую ступень своей подготовки, она получила удостоверение переводчика Министерства промышленности на имя Тамары Лоренцо. Она должна воспользоваться им на время прохождения практических оперативных учений, которые ей предстояло пройти в Сиенфуэгосе (Куба). Они включали в себя:

a ) установку радиосигнальной аппаратуры, с помощью которой следовало получать и отправлять кодированные послания в три различные провинции страны;

b ) установка личного контакта с товарищем, которого она узнает по ряду условных знаков, и которому передаст карту тайников, расположенных на обозначенной территории;

c ) установка контактов посредством размещения сообщений в различных тайниках; составить их список и условные обозначения;

d ) проведение оперативного исследования политических организаций в Сиенфуэгосе;

e ) отправка в Гавану по почте нескольких шифровок, написанных невидимыми чернилами и содержащих полученную информацию;

f ) написание отчетов на жестких, ровных поверхностях (определенные меры предосторожности); избегать ведения компрометирующих телефонных разговоров и разговоров в автомобилях и других замкнутых пространствах; содержать свою одежду и другие предметы гардероба в недоступном для обыска месте; как можно ближе изучить объекты и людей, находящихся поблизости в ресторанах, кинотеатрах и других общественных местах с целью предотвращения аудиозаписи разговора или фотосъемки;

g ) извлечение информации, необходимой для возможного наступления на промышленный центр Сиенфуэгоса.

В Сиенфуэгосе ее ждала комната в отеле Хагуа и багаж с оборудованием и материалами, которые ей понадобятся в течение первой недели оперативной практики вне Гаваны. Плюс к этому – фальшивые документы и полное отсутствие любого вида помощи и поддержки. Более того, местное отделение (кубинского) департамента государственной безопасности было предупреждено о возможности появления вражеского агента, за которым следует установить слежку.

Такая практика была необходима Тане, чтобы выявить ее способности обнаруживать действия, направленные против нее и принимать необходимые меры предосторожности, иными словами, позволить ей показать себя в деле.

Ей предстояло преодолеть немало препятствий, чтобы оставить сообщение в тайнике, местом расположения которого она избрала Национальный институт туризма ( INIT ), избежав при этом слежки со стороны департамента государственной безопасности.

Таня

Я прибыла в условленное место, положила сообщение в тайник, зашла в кафетерий и ждала там приезда автобуса. Столкнувшись с двумя сотрудниками INIT , я сделала вид, что покидаю Центр, но я вернулась туда со стороны побережья. Я увидела двух человек, направляющихся к тайнику, но они тоже меня заметили, и сразу направились в другую сторону. Я продолжала прогуливаться неподалеку и достигла того места, откуда должна была, предположительно, подать условный сигнал. Там находился мужчина с русыми волосами. Я вернулась в кафетерий и снова увидела тех двоих, которых заметила раньше. Они подходили к тайнику. Проанализировав ситуацию, я решила не подавать условного сигнала, чтобы не привлекать внимание сексотов госбезопасности, которые вполне могли здесь находиться с целью забрать сообщение из тайника. Я отправилась на явочную квартиру и вышла оттуда вместе с "кузиной", с которой мы отправились "делать маникюр" в салон, находящийся неподалеку. Когда мы переходили дорогу, мимо нас проехал бело-голубой автомобиль. Я оглянулась на него, и тем самым, вероятно, дала прекрасную возможность сфотографировать себя из машины.

Дома я проанализировала ситуацию еще раз. Я не была ни в чем уверена, и чувствовала: то, как я действовала в последние несколько дней, легко позволяет "засечь" меня и выяснить, чем я занимаюсь. Я решила не встречаться этим вечером со связным и прервать контакты с теми людьми здесь, которые также были связаны с нашей деятельностью. На другой день мне снова нужно было вернуться к тайнику (чтобы забрать его содержимое и подать условный сигнал или же дать сигнал об опасности. Но верно ли это?). Я не определила четко, как мне лучше действовать.

Около 8 вечера я вышла, чтобы поймать такси, что сделать субботним вечером довольно трудно.

На остановке я заметила двух человек, и тут же остановилось такси. У меня возникло ощущение, что это, возможно, действовала группа агентов госбезопасности. Рядом припарковалась все та же бело-голубая машина, которую я заметила раньше. Вышедший из нее человек показался мне тем русоволосым, которого я видела в Центре INIT . Человек направился в бар. Я помнила о необходимости выделять наиболее примечательные детали внешнего вида человека: стиль одежды, походка, какие-либо физические недостатки, чтобы не быть введенной в заблуждение в случае маскировки.

Я вернулась в отель. Времени на размышление не было. Осуществить контакт в настоящий момент не представлялось возможным, тем более, что я не имела ни малейшего понятия, кто мой связной. У меня появилось желание на другой же день собрать свои вещи и уехать, например, в Санта Клару.

С другой стороны, возможно, я сильно преувеличиваю, и лучше выйти на контакт и выяснить все. Не было уверенности и в том, выявила ли я в действительности группу сотрудников госбезопасности, или же просто-напросто мне несколько раз случайно встречались одни и те же люди, что в таком переполненном туристами городе, как Сиенфуэгос, вполне возможно. Оставалось одно – тщательнейшим образом изучить места, которые чаще всего посещают иностранцы.

В холле отеля я поймала на себе взгляд мужчины, которого, как мне показалось, я видела около явочной квартиры. Мне сложно описать его внешность. Это вообще одна из самых актуальных для меня проблем – запоминать и описывать внешность людей.

В 9.00, когда я сидела в баре, он подошел ко мне. Спросил: "Можно поинтересоваться – Вы Таля?" Я ответила: "Вы имеете в виду, Таня?" Последовал ответ: "Вы напомнили мне…" – остальное он не договорил. Я выждала некоторое время, прежде чем сказать ему то, что было необходимо. Мы сели за столик. Товарищ спросил, курю ли я, я ответила отрицательно. Он настаивал на том, чтобы я закурила, и протягивал мне сигареты. Я сказала, что один раз можно закурить и взяла пачку (было очевидно, что там находилось шифрованное сообщение). И все же я была обеспокоена, чувствовала, что делаю что-то не правильно. Вероятно, все же мне не следовало выходить на контакт, так как, если бы я выполняла миссию такого же рода в чужой стране, этот человек, вероятнее всего, мог бы оказаться вражеским, перехватчиком. Информацию обо мне здесь могли получить от агентов, внедренных в наши ряды.

Сначала я пыталась избежать разговора. Товарищ спросил меня о моей работе, о том, успешно ли прошла передача сообщения и о том, почему я не подала условного сигнала.

Я ответила, что подозреваю слежку. Я добавила, что не планировала выходить на контакт сегодня, что не уверена, удастся ли теперь осуществить остальную часть плана, потому что подозреваю, что группа агентов госбезопасности располагается в том же отеле, что и я, и им, по всей вероятности, известны некоторые компрометирующие меня детали.

По ходу разговора я оглядывала соседние столики. Я узнала нескольких человек, которых подозревала в причастности к группе агентов госбезопасности. Было очень темно, это давало прекрасную возможность незаметно достать записывающее устройство и записать весь наш разговор на пленку.

Я сказала товарищу, что еще не ужинала, и пригласила его составить мне компанию. Он согласился. По дороге он продолжал говорить о том, что работа все-таки проделана мной успешно.

…Эта практика имеет для меня несколько ценных аспектов: она пополнила мои знания о нашей работе, подкрепив это практическим опытом.

Подытожим. Я должна научиться лучшим образом организовывать свою работу и, прежде всего, действовать с большей быстротой. Мне следует быть инициативнее и принимать решения быстро, когда того требуют обстоятельства.

ТАНЯ

Эта практика помогла Тане выявить ее слабые места с помощью глубокого анализа и советов со стороны ее инструкторов. Ее аналитические способности и самокритичность позволили ей найти пути к решению проблемных аспектов ее деятельности. Таня продемонстрировала большую уверенность в себе, инициативность, смелость, даже дерзость, стремление к знаниям и созидательность.

Стоит привести один пример, иллюстрирующий ее крепкие убеждения. Это комментарий, сделанный ею во время просмотра учебного фильма, в котором революционер на территории противника внезапно лишается возможности контактов, из-за чего испытывает сильный психологический дискомфорт, а противник в это время готовится взять его в плен. Когда инструктор объяснил Тане, что она легко может оказаться в точно такой же ситуации, она лишь сказала: "Уверена, что смогу ждать дольше, чем товарищ в фильме".

Почти год проведет Таня в такой ситуации, пока не выйдет на первый контакт со связным с Кубы…

В марте 1964 года, после завершения учений, Таня испытала то, что затем называла самым большим волнением в своей жизни: майор Эрнесто Че Гевара пригласил ее к себе в кабинет в Министерство промышленности, чтобы объяснить ей суть того задания, которое ей предстоит выполнить.

К этому моменту Таня еще не была до конца осведомлена о своей специфической роли. Она изучила несколько латиноамериканских и европейских стран, но ей пока не было известно, куда именно ее отправят. Че быстро внес в этот вопрос ясность. Он спросил Таню, что она знает о революционной работе, предстоящей ей, о ее готовности подвергнуться риску. Таня сказала, что ждет только слова о своей специфической миссии и приказа к началу ее исполнения. Они провели несколько часов, беседуя о политической и экономической ситуации в Латинской Америке, о передовых революционных движениях, которые уже включились в вооруженную борьбу в некоторых странах Южной Америки. Че объяснил Тане причины, по которым ей предстояло отправиться в Боливию и постараться установить там контакты в Вооруженных Силах и правительственных кругах. Она должна изучить формы и способы эксплуатации шахтеров, крестьян и рабочих Боливии. Ей нужно будет постараться завести знакомства в среде эксплуататоров. Наконец, она должна будет ожидать связного непосредственно из Гаваны, который и определит момент для решительных действий, а также ее место в герилье.

Он предупредил Таню: как бы трудно ей ни было, она не должна первой выходить на контакт или искать помощи у людей или организаций и партий, пусть даже они считаются революционными в Боливии. Она должна ждать только связного из Гаваны. При этом недоверие должно быть полным и постоянным.

Глава 18. Подпольная революционная работа
Часть I

9 апреля 1964 года, с паспортом на имя Айде Бидель Гонсалес, Тамара отбыла с Кубы в Западную Европу. Именно в этот момент и произошло рождение нового бойца, который будет вписан в историю под именем Партизанки Тани.

Приехав в Европу, Таня не просто адаптировалась к окружающей ее враждебной атмосфере и идеологии. Она была вынуждена полностью окунуться в новую жизнь, почувствовать себя "в своей тарелке" и стать тождественной своей новой личности.

Для нее было подготовлено две "легенды", которые предстояло отработать на практике, приняв затем одну из них, как основную.

Согласно первой, она – Виттория Панчини, родилась в 1939 г. в немецкой семье, в маленькой деревушке на итальяно-немецкой границе, где и проживала до 1944 г., пока родители, сочувствующие фашистам, не решили отправить ее на жительство в Уругвай, в немецкую семью. Образование она получила в Уругвае, и, по достижении 18 лет, приняла решение жить самостоятельно, переехав в Берлин. Воспоминания детства побудили ее вернуться в Латинскую Америку, где она решила обосноваться в Боливии.

По Европе Таня путешествовала с аргентинским паспортом на имя Марты Ириарте и говорила по-итальянски. Ей пришлось свыкнуться с традициями Западной Германии – согласно "легенде" она жила там несколько лет до переезда в Латинскую Америку. У нее были с собой фотографии итальянской деревеньки и престарелой пары, которые она выдавала за фото своей родной деревни и родителей. В отчете, написанном Таней по возвращении из Западной Германии и других европейских стран, где проходила ее окончательная подготовка, Таня описывает трудности, с которыми ей пришлось столкнуться, и делится своими размышлениями.

Таня. Сообщение № 3 начального периода

В день моего отъезда – понедельник, 13 апреля, - в аэропорту я пересеклась с делегацией из ГДР. Там была женщина, работающая переводчицей при миссии ГДР в Гаване, она была моей приятельницей, как и некоторые другие участники делегации. Похоже, моя прическа, цвет волос, да и вообще, вся "тактика избежания быть узнанной" сработала великолепно в течение всех 45-ти минут этой своеобразной проверки.

В самолете рядом со мной сидела беременная аргентинка. Она летела к своему мужу. Я постаралась избегать разговоров с ней, предположив ,что она вполне может заниматься революционной работой – ведь она тоже из социалистической страны. Во время этого перелета я обнаружила, что придерживаться "легенды Марты" довольно сложно. Я решила положить в основу "легенды" первую историю. Я – аргентинка, тренер по гимнастике, даю частные уроки женщинам и детям; мой отец – бизнесмен, постоянно в разъездах вместе с моей матерью и сестрой; я не живу с семьей, а сама по себе, либо вместе с подругами в Буэнос-Айресе. В данный момент я путешествую по Европе, где выполняю кое-какие поручения моих друзей, которые оплатили эту мою поездку. В Германии у меня тоже друзья, с которыми я предполагаю встретиться, я намереваюсь продолжить путешествие на их автомобиле.

В Европе знакомства – самая настоящая проблема, особенно для женщин. В некоторых странах можно свободно разговаривать с мужчинами, например, в поезде, без риска, что они станут немедленно к вами приставать. Но в других странах это – первое, что мужчины начинают делать, увидев вас…

Для получения ориентировок мне было необходимо встречаться с людьми среднего класса, выяснять, как они живут, учатся и работают, какие у них семьи, какие проблемы в жизни. В туристических агентствах, организовывающих поездки по стране, мне встречалось много молодежи – студентов, безработных, люмпен-элементов – которые, есть опасение, могут сотрудничать с полицией. У них нет денег, но они знают иностранные языки, контактируют с иностранцами и имеют другие подобные "таланты", которые полиция может оценить по достоинству… Поэтому я решила не ждать, пока они обратят внимание на меня, и сама первая пошла на контакт с ними. Так я познакомилась с Пасифико, его друзьями и их семьями. Из этого общения я извлекла многие нужные мне детали. Через Пасифико мне удалось расширить круг знакомств с представителями среднего класса, а также решить проблему передвижения по городу с помощью его мотоцикла. Пасифико изучает живопись, графику и рисунок в вечерней школе. У него есть друг Альберто.

Они предоставили мне отличную возможность попрактиковаться в поддержании моего нового образа. Я рассказывала забавные истории из "своей" жизни, говорила о семейных проблемах, о своих мечтах и планах на будущее. Иногда я ловила себя на том, что сама верю, будто рассказываю о себе. В целом я создала образ девушки, не интересующейся политикой, сконцентрированной исключительно на своей профессии и работе, которая, несмотря на то, что ей чуждо чувство расовой нетерпимости, слегка антикоммунистически настроена.

Я сочла выгодным использовать антинемецкую, антифашистскую позицию, потому как в Европе любой, кто говорит по-немецки, подозревается в агентурной службе фашистским кругам. Та компания, с которой я общалась, поддерживала эти аполитичные взгляды, хотя иногда кое-кто из них высказывался в духе "за официальную демократию", а порой говорил и очень прогрессивные вещи. Последнее мня крайне огорчало, так как мне не рекомендовалось контактировать хотя бы даже с мало-мальски революционно настроенными лицами, и уж тем более, симпатизирующими коммунистам.

Когда я на поезде ехала к месту назначения, указанному в моей "легенде", моим попутчиком оказался странный человек. Он заговорил со мной по-испански, но смысла его речи я не уловила. Я попросила его говорить по-итальянски, но он ответил снова на испанском – таком отвратительном, что я поинтересовалась, не из США ли этот человек. Он утверждал, что является кубинским репортером, и, как мне показалось по его жестам, хотел сказать, что участвовал в герилье.

Я довольно резко спросила, не коммунист ли он, потребовав, чтобы он предъявил мне свое журналистское удостоверение. Он ответил, что его работа связана с политикой, и ему запрещено раскрывать себя. В это время в наше купе вошла группа немцев, и этот человек прекратил нести ерунду на своем ужасающем испанском. Когда в купе сел священник, этот человек обидно высказался о Церкви. Именно тогда я поняла, насколько трудно мне поступаться принципами, которые я горячо отстаивала всю свою жизнь. Мнет пришлось начать раздраженно ругать коммунизм и защищать Церковь. Это продолжалось долго, и немцы в купе поддержали меня, заставив того человека уйти. Я так и не узнала, поверил ли  этот провокатор в то, о чем я ему говорила, но в одном я уверена на сто процентов: его миссия не увенчалась успехом и не принесла ожидаемых результатов.

КОНЕЦ ПЕРИОДА

В отчете о поездке Таня также отметила свою встречу с полицейским Томасом, который сначала отнесся к ней подозрительно, но с которым потом они стали хорошими друзьями. Из этой "дружбы" Таня извлекла выгоду, получая большое количество информации о полицейском контроле за иностранцами.

Первая поездка Тани по Европе подошла к концу спустя 5 недель. Используемая ею "легенда" подверглась анализу с точки зрения ее сильных и слабых сторон. Для последующих действий была разработана другая, по которой ей предстояло работать вплоть до приезда в Боливию под именем аргентинки Лауры Гутиеррес Бауэр.