Написать роман за полгода очень просто. Я это сейчас докажу на пальцах, но лучше с цифрами в руках.
Обычно требующийся объем рукописи от 10 до 16 а.л.
Романы о любви и дружбе от 10 а.л. А в фантастике чаще всего отсчет начинается с 12 а.л.
Вот расчет романа объемом 14 а.л. Напомню, что авторский лист, сокращенно а.л., это 40 000 знаков, включая пропуски и запятые. Автору не надо считать вручную, в word"е существует функция "статистика", там есть такая строка "Символов (с пробелами)". Вот это и есть ваша заветная цифра.
Итак, 14 а.л. х 40 000 знаков = 560 000 знаков. Таков объем романа в 14 а.л.
За полгода, если вы ежедневно будете писать минимальный объем в 4 000 знаков, то объем составит: 180 дней х 4 000 знаков = 540 000 знаков. 20 000 знаков прихватите по дороге.
Таким образом за полгода при наличие таланта, усидчивости и прочих таинствах профессии вы вполне можете написать роман объемом 14 а.л. и на двадцать пятом романе, как писал Андре Моруа в "Письмах к незнакомке", стать знаменитым и богатым.
Усидчивость определяется физиологическими возможностями человека. Дневная норма информации, которую он может выложить на экран, ограничена двумя вещами: контролем за правильностью текста по всем параметрам и работосопобностью на следующий день. Если вы сегодня написали 30 000 знаков, а через неделю еще столько же, то этого мало. А если вы пишете по 6 000 знаков в течение недели, да еще и литературно обрабатываете текст, то явно обгоните самого себя.
Как писать, не имеет значения. Некоторые пишут довольно грубую "болванку", а затем редактируют ее, доводят до ума. Другие сразу создают более-менее удобоваримый текст. Главное вырабатывать минимальную дневную норму и не отступать от нее ни при каких обстоятельствах -- хоть камни с неба.
Если же все-таки не выполнили норму, то ее нужно выполнить на следующий день плюс норма следующего дня.
Вперед!

Как только появилась всемирная паутина, таинственность искусства письма пропало. Возобладало коллективное неосознанное творчество. В СИ вал дилетантов с упоением учатся писать у друг друга. Выставляются не просто сырые, а болванки текстов, которые пишутся в течение двух-трех дней. Автор даже не считает зазорным объявлять о подобном достижение, это что-то вроде доблести - написать рассказ за два дня, а роман - за три месяца. После этого все кому не лень начинают давать советы, а автор - править текст в соответствие с этими советами. В результате, получается, как у Райкина: 'Кто шил костюм?!' Впрочем, авторы Си в своем большинстве не знаю, кто такой Райкин, а знаменитую юмореску никто не слышал.
С коммерческой точки зрения такое положение вещей весьма выгодно. Формируется искусство ремикса - массовое подражательство. Для издательств - это Клондайк, потому что массы начинают плодить себе подобных и появляется источник дохода. Главное найти удачную бизнес-идею, владеющую массами. Для писателей, работающих в тех или иных сериях, пишутся инструкции, как создавать тексты, чтобы толпа не подвергла тебя остракизму. Возникает замкнутый круг: писатель не может писать лучше, чем надо, а читатель не хочет читать то, к чему не привык. Отсюда убогие романы, похожие друг на друга, как пирожки. Ни о каком индивидуальном искусстве речь уже не идет. Издатели смотрят в рот читателям, а читатели хают издаваемые романы, но ничего менять не хотят, потому что не понимают, что они делают в силу инстинкта толпы получать удовольствие.

Часто слышишь от маститых и немаститых писателей, что мол, я начал писать, потому что мне не нравилось то, что писали другие писатели. Ради бога. Справедливое возмущение на голодный желудок. Но... Почитав произведения большинства негодующих, ты не увидишь чего-то сногсшибательного. Все то же самое, если не хуже. А почему? Мы не будем напоминать о том, что мечтать и говорить всегда легко, что материал сопротивляется и т.п., что ты всё равно существуешь в рамках, за которые выскочить могут только гении. Да ещё и потому что не может быть сотня-другая Пушкиных, Толстых, Довлатовых, Паустовских, Стругацких, Германовых, Маркесовых, Кортасаров и других одаренных от пера. Их всегда единицы. Так было, есть и будет. Так устроен мир. А то, что он кривой в данный исторический момент, большая заслуга бизнеса, то бишь издательств, которые ради барыша предлагают нам "нетленки" пачками, а каждого второго автора - гением. Лукавство это ведёт к стагнации рынка. Что сейчас и происходит.

Начну в краткой справки: рейтинг этой книги в магазине 'Москва' очень и очень высокий - третий.
Еще один роман о Москве. Так и хочется воскликнуть: 'Господа писатели, если хотите быть изданными и обласканными большими тиражами и щенячьими восторгами, пишите только о нашей столице! И благосклонность издателей и читателей вам обеспеченна - по закону больших чисел'. Пусть кто-нибудь скажет, что нет такой тенденции! Притом при всем, что роман написан честно и талантливо - в меру сил, я ругаю не самого автора, хотя конечно, он в этом плане сделал все, что мог, я ругаю, если их можно ругать, те обстоятельства, образ мышления, местничество, глупость, самолюбование, чванство, кулуарность и прочие черты столичного общества, которое интересуется только само собой. Хотя в общем-то все понятно: приятнее видеть в зеркале самого себя, чем кого-то другого. Такова человеческая натура, природа. Такова человеческая слабость. Вот она в полной мере и проявилась.
Собственно, роман - экстраполяция современного бомонда в двадцать второй век. Его чаяния и надежды! Все очень просто и трагично, если бы не заданные условия были такими пафосными по сути или страшилкой по содержанию. Пафосным - потому что в конце концов утерли нос всему миру, и страшилка - потому в очередной раз сели в лужу.
Все романы посткатастроф - сплошные страшилки. Ну а как еще пронять ленивого читателя или зрителя (если речь идет о кино) - только страхом. Все современное общество пропитано этим страхом: страх потерять работу, здоровье, страх смерти, страх перед кризисом, страх нищеты, старости и страх быть отвергнутым и забытым - кем угодно, тем же самым читателем. Страхов - как комплексов, великое множество. Роман Андрея Рубанова 'Хлорофилия' не исключение. Страха даже в его непонятном названии: то ли от слова 'хлорка', то ли от слова 'хлорофилл'. Читатель волен выбирать на вкус.
Краткое содержание с трагическими нотками. В XXII веке России наконец повезло, и она стала богатейшей страной, ну как Арабские Эмираты, например. Это счастье свалилось на голову после того, как двести миллионов китайцев принялись осваивать Сибирь, платя большую, ну очень большую ренту каждому сознательному гражданину страны, а несознательным, разумеется, не платили. Наступило полнейшее благоденствие. Для затравки автор добавил маленькую деталь: Москва заросла невиданной до селе гигантской травой по триста с лишним метров. Вот это и есть фабула романа. Дальше даже можно не читать, потому что все ясно. Через сорок лет китайцы внезапно ушли, уничтожив в Сибири все что можно уничтожить и вырубив все деревья. Понятно, что в стране начался величайший кризис - ну примерно, как сейчас. Я специально опускаю детали, например о том, что в двадцать втором веке население страны сократилось до сорока миллионов, что города вокруг Москвы лежат в нищете и развалинах, и прочие несущественные мелочи, как то: что траву стали есть, что ее воздействие оказалось сродни наркотикам и что люди постепенно превратились в деревья и кустики, но в результате все кончилось хорошо - вылезли в очередной раз из очередной исторической канавы и встали на путь прогресса. Это, так сказать, галопом по Европам. Роман оставляет примерно такое же ощущение.
Теперь посмотрим, справился ли автор с задачей, которую перед собой поставил. На задней стороне обложки издательство 'Астрель, АСТ' смело изрекло: 'Эта книга взорвет ваш мозг.' Медвежья услуга автору. К большому сожалению, это всего лишь дешевый пиар. Роман не представляет из себя литературного явления. Говорить о нем, как о шедевре, увы, не приходится.
В чем действительно автор преуспел, это в сублимированных рассуждениях о красивой, беспечной жизни, явно почерпнутых на московских тусовках. Да, здесь автор на коне, да, он знает материал, да, он покопался и поработал основательно. На этом положительные стороны романа заканчиваются, ну кроме разве что идеи с травкой и китайцами.
Описание красивой жизни занимает ровно половину романа. Потом автор задумался, что же ему делать со всем этим и, естественно, придумал крах.
По большому счету, роман не сбалансирован и неровен. Во многих местах рассуждения ради рассуждения. Роман написан - как притча. Но концовка - по стилю из романов-боевиков. Многие сцены притянуты за уши и существуют только для того, чтобы оправдать последующий сюжет. Таков образ врача Смирнова, Илоны - девочки-травы, жены главного героя, которая вообще не появляется на протяжении многих глав. Пропажа деда - Михаила Евграфовича Пушкова-Рыльцева - история отдельная, она повисшая в воздухе и закончилась тихо-тихо. Автор явно не знал, что с ней делать, не хватило фантазирования. Пристрастие главного героя Савелия к траве - выясняется во второй половине романа, и совершенно не 'играет' и не вписывается в его жизнь вначале - явная неудача. Здесь автор действовал пятерней, а не кулаком. Драматический материал богатейший, а автор с ним не в ладах. Не сумел он завязать клубок страстей и коллизий ни с Илоной, которую затем цинично решил отдать дикарям на разведение, ни с женой, ни с дедом, ни с доктором Смирновым. Полная гламурность во всем. С внутренним временем романа у автора тоже не всегда гладко: развязка романа хронологически вписывается в сроки беременности жены героя, то есть в девять месяцев. На эти девять месяцев приходится крах страны, борьба кланов, государства с травоедами, излечение героя и много еще чего, чего на самом деле вписаться не может. Бандиты у автора все благородные и очень умные и дальновидные люди. Может быть, оно так и есть? Может быть, бандиты действительно спасут нацию? Но тогда бы они не были бандитами. Такие странные детали: в двадцать втором веке все еще пользуются жесткими дисками и обычными ружьями. Может быть, оно так и будет, но конфликтует с жанром фантастики.
Последняя треть романа, словно списана с романа Беркем аль Атоми 'Дезертира' или с романа Артема Мичурина 'Еда и патроны'. Не обязательно с них, может быть, с других, но очень похожа на концовки всех страшилок. Автор уже торопился и не утруждал себя литературными изысками. Концовка - описание заштатной больнички, где лечат наркоманов, пардон - травоедов, где надежды нет и будущего не предвидится. Стоило ли городить огород. Это уже выглядело, как мертвому, пардон - роману припарка. Возникает ощущение, что автор просто добирал до требуемого объема романа, но едва наскреб на одиннадцать авторских листов.
По сути, романе не отлежался и не осмыслен автором. Это сырец, над которым надо работать и работать. Впрочем, автора, должно быть, утешает то обстоятельство, что в большинстве своем современная литература, за редким исключением, точно такая же беспомощная и бесталанная.

Надо сразу сказать, что по большому счету роман получился. Он получился еще и потому что создал вполне реальный постядерный мир. И этот мир просто-таки огромен. Недаром на основе романа пишутся электронные игры. В этом плане \"Метро 2033\", вероятнее всего, долго еще будет культовым произведением. Аллюзии, которыми он полон доверху, еще долго будут питать воображение читателей и авторов.
Однако...
Однако эти аллюзии общеизвестны и лежат на поверхности. В основном это касается социального устройства человеческого общества после ядерной войны. Тайн здесь нет. Автор, несмотря на что пользуется принципом недосказанности, не создал убедительно зачаровывающий мир. Птеродактили и \"черные\", библиотекари и Великий червь, дикари всех мастей и людоеды и прочие, прочие. Мир заселен более чем плотно. Все, что накопило человечество в своей памяти, выплеснуто с мастерством. Но как только автор приоткрывает завесу, очарование пропадает. Все становится на свои места, потому что сидит в подкорке человечества, потому что архитипы известны. Все это уже показано и рассказано не только в других романах, но и в многочисленных электронных игрушках.
Автор не справился с рядом проблем. И главная из них -- роман не сбалансирован. Начнем с того, что он огромен - 25 а. л. Это много. Хотя такие большие романы создают эффект затягивания воображения.
Примерно до половины - это подробное описание разговорами и поток сознания в виде снов и галлюцинаций. Вот этими двумя приемами автор пользуется виртуозно. Но по объему их слишком много. К ним привыкаешь, как к домашним туфлям.
Как только автор перестает описывать, а вводит приключения, роман захватывает. Вторая половина читается гораздо с большим интересом. Она работает на воображение. Появилось действие. Создается такое впечатление, что в первой половине романа автор накопил некую критическую массу, а во второй половине пользуется ею. Является ли это ошибкой? Несомненно. Обычно в таких случаях говорят, что автор расписался. Да, но если бы он расписался с самого начала, было бы гораздо лучше. Это вообще, характерная ошибка неискушенного автора. Перед любым автором, который берется за роман, миры которого, ему неизвестны, со всей грандиозностью встает эта проблема. Впрочем, Дмитрий Глуховский не одинок. И очень великие фантасты впадали в подобный грех. И такие же великие избегали его.
Что еще очень хорошо. Человеческие страхи и предрассудки. Здесь автор на коне. В этом плане в \"Метро 2033\" есть все: фашисты всех толков, коммунисты, фанатики, дикари, религиозные психопаты и пр. пр. Прекрасно показана психология падения человеческой культуры. \"Метро 2033\", как губка впитала все-все ощущения и страхи современного мира и столько же оставило за бортом.
Наружный мир враждебен и чужд внутреннему. Мир людей, которые стали ночными существами, теперь находится под землей. Все те чудища, которые заселили Москву и размножились за двадцать с небольшим лет, не создают реальную угрозу человечеству. Собственно, \"черные\" так же уязвимы, как и люди. Их превосходство неабсолютно. Так же, как и птеродактили. В этом плане автор неубедителен. Гнездо \"черных\" не показано. О нем только говорится. Мы его уничтожим и такие образом решим все проблемы человечества, т.е. \"черные\" не будут лезть в метро, а люди вернутся на поверхность. В этом плане роман, несомненно, имеет право на продолжение. Что-то надо делать с радиацией, потому что автор сам не знает, что с ней делать.
Опять же тайна Трех Книг - о прошлом, настоящем и будущем. Идея кинута, но не закреплена, повисла в воздухе. Червяк, который оставляет за собой слизь. Тоже из этой же категории неописанного. Кремль, который залили биологической субстанцией. Уничтожить Кремль - символ России - явно автору не хватило духа. Да это и не входило в его задачу. Однако, по большому счету, если бы автор пошел по предлагаемому пути, возникла бы вторая серия. По сути, автор стилем и манерой загнал себя в ловушку. Но обсуждать стиль и манеру мы не будем, это не наша задача.
Слишком подробное описание требует широчайшего полотна, а это невозможно, отсюда и некоторая схематичность казалось бы в самых важных вопросах. Ведь получается, что описанию социального устройства подземного общества уделено много внимания, а цели произведения, главной идее - минимум. Это вообще характерно для романа с последовательным описанием событий. Возникает эффект, когда по мере роста объема теста автор вводит все новые идеи и даже те идеи, которые потом становятся главными, а времени и объема для их раскрутки нет.
Все это характерные ошибки несбалансированного произведения. Автору, как правило, очень трудно самостоятельно оценить свой роман. Будем надеяться, что в следующем произведении Дмитрию Глуховскому удастся избежать явных ошибок.

Не претендуя на всеобщий анализ, хочу высказать некоторые суждения о современной развлекательной литературе, имея ввиду научную и приключенческую фантастику, любовные романы, детективы и, конечно, фэнтази.
На мой взгляд, в настоящее время наблюдается люмпенизация литературы и откат от форм. Эти два понятия связаны неразрывно.
Любой человек, имеющий компьютер, и достаточно ленивый, чтобы не утруждать себя трезвым выбором профессии, способен за три-четыре месяца накатать роман, который с удовольствием издадут ведущие издательства России. Это реальность. Не надо даже называть фамилии авторов, которые выдают на гора по два-три романа за год. Разумеется, ни о каком литературном качестве речь уже не идет – все равно продастся, лишь бы автор писал в русле моды.
Существует расхожее мнение, что писательство -- самое легкое дело. Большинство новичков не имеют никакого понятия о литературе. Они не знают традиций, не знают школ, не знают техники письма. Они не понимают, что должно быть как минимум два составляющих: талант и огромное трудолюбие. К тому же начинающий писатель пребывает в вечных сомнениях – а реализуется ли он, и вообще, что он пишет. У него нет способности к самооценке. А между тем, написать роман – это все равно что съесть слона – изо дня в день, день за днем -- вначале ухо, потом заднюю левую ногу и т.д. Как съесть – с горчицей или перцем, никто не знает. А вот как раз горчица или перец – это то, что называется мастерством. Мастерство приходит со временем, с опытом. Мастерство имеет и биологическую основу: доказано, что человек становится профессионалом примерно через семь лет – в мозгу формируются так называемые нейронные сетки. Мало кто согласится потратить столько времени на весьма сомнительное занятие – свет не виден в конце туннеля. Но это только минимальный или первый уровень. Писательство – эта та профессия, в которой, чем старше писатель, тем он опытней.
Как только выходит более-менее успешный роман, сразу же появляются толпы подражателей. Отбирая на протяжении трех-четырех лет романы для издательства АСТ, ваш покорный слуга имел удовольствие получить представление об этом процессе. Пишут все -- даже люди, не умеющие писать. Даже довольно известные писатели зачастую халтурят не хуже новичков. Реклама: “Лучшие их лучших” попахивает лицемерием. Но ведь читатель не дурак. Купив пару таких “лучших их лучших”, на третьего он уже “не купится”. Поэтому часто и задают вопрос: “Что происходит?!”
А происходит следующее – пропала самобытность!
Издав бесталанного автора, издательство тем самым делает медвежью услугу не только автору, который после успеха не развиваться как писатель, но прежде самому себе – рынок хиреет.
Откат от форм (даже у мастеров) происходит по той же причине – зачем напрягаться, если и так купят. Чтобы удержаться в первой двадцатке, надо издаваться очень часто, и не просто посещать различные “коны”, а завоевывать места и получать премии. Причем, несомненно, что таким путем в литературу приходят и очень талантливые люди, которых ломают. Если не напрямую, то косвенно. Заставляют писать хуже того, на что они способны. В самих издательствах даже есть такое понятие: “он (она) пишет по-старому”.
Можно смело утверждать, что развитие форм в русской литературе ушло в подполье или в стол.
Понятно, что издательства будут издавать только то, что покупается публикой. Это нормально. Это аксиома рынка. Развлекательная литература всегда была ширпотребом. Однако ситуации загонятся в угол: фантастику перестают читать. Обратная связь уже ощутима – одно из крупнейших издательств отказалось или существенно сократило выпуск фантастики всех жанров.
Основной контингент читателей – подростки. Пишут специально с расчетом на них. Это продолжается много лет. Подростки вырастают. Вкусы их изменяются, они перерастают самих себя, а читать нечего, потому что ничего нет. Нет иной развлекательной литературы, кроме попсы. И читатель отвращается от чтения. Чем не мотив для исследования рынка! Однако в большинстве издательств нет отдела маркетинга. Такую роскошь может себе позволить только крупное объединение. Что печатать, в средних и мелких издательствах решает служба реализации. Это примерно то же самое, как если бы бегуна учили бегать безногие, потому что продавцы могут оценить рынок только по принципу подобия. А ведь существует как минимум еще два принципа отбора литературы: перспективный и системный.
Как правило, издательствами руководят люди далекие не только от литературы, он и от искусства в целом. Лет пятьдесят назад кто-то из великих воскликнул: “Власть захватили бухгалтеры!” С тех про ничего не изменилось. Издательское дело стало таким же бизнесом, как торговля колбасой или мебелью. Однако литературный процесс и книгоиздание – это не все равно, что печь пирожки. Искусство не терпит насилие. Оно похоже на капризную даму. А брак по расчету чаще всего приводит в разводу.

Писатель. На настоящий момент издано 7 романов. Лауреат конкурса "Вся королевская рать", Номинант "Русской премии" 2011 года.