Нет, не грустна осень, это неверно!
Дивный сезон и прекрасное время.
Желтые листья шуршат под ногами,
Счастливы листья прожитыми днями.

Грустный в парке сижу на скамейке.
Прожиты годы, остались копейки.
И даже осени чудной мгновения
Не улучшают мне настроения.

Вдруг мне навстречу девушка в шляпке
В сером пальто и в серых перчатках.
С милой улыбкой идет не спеша.
Боже мой! Как же она хороша!

Сколько же этой красавице лет?
Люди с восторгом смотрят ей вслед.
Я, как и все, очарован тобою
Ты обернулась, мне машешь рукою.

Как бы мне сбросить годков эдак сорок!
Но, к сожалению, путь мой недолог.
Я лишь одним сейчас утешаюсь,
Что все еще женщинами восхищаюсь

© Copyright: Аделя Иманова

Атласный корсет: эротическая иконография

Одни корсеты — это «поэмы», тогда как другие — «глупое уродство». Подразумевается, что одни женщины сексуально привлекательны, а другие — нет. Корсет функционирует здесь как синекдоха самой женщины. Так, есть тонкое, но важное различие между идеальным белым атласным корсетом и «пристойным корсетом», хотя последний также обычно изготовлен «из белого атласа или шелка, иногда жемчужного цвета». Однако «пристойный корсет» облегает фигуры, которые «всегда либо избыточны, либо недостаточны».

Следовательно, в нем множество ребер жесткости, призванных «маскировать ущербность или сглаживать комковатость» плоти. Такой корсет, пусть искусно сделанный, «не способен никого обмануть» — или, в лучшем случае, обманывает совсем ненадолго. Выражение «пристойный корсет», возможно, намекает на сексуальные интрижки, которых не чурались даже женщины с примерной репутацией, но также напоминает о том, что корсет — не только инструмент сексуальности. Он необходим, если женщина хочет быть прилично одетой.

Черное нижнее белье сегодня воспринимается как весьма эротичное, однако, по мнению Анри де Монто, простой черный атласный корсет — это «очень строго» и «пристойно». Впрочем, черный атласный корсет — также «идеал маленькой прачки, которая подумывает свернуть с пути добродетели», особенно если к нему прилагаются сверкающие голубые подвязки. Даже после того как в 1880-е годы в моду вошли цветные корсеты и нижние юбки, некоторые современники продолжали воспринимать этот стиль одежды как проявление декадентства и неврастении. Как выразился в 1890-е годы один французский автор, «цвет в интимных женских нарядах — новейшая мода, происходящая, несомненно, от нервозности, терзающей наше воображение, от притупленности наших чувств, от того вечно неудовлетворенного желания, которое заставляет нас страдать… и которым окрашены все проявления нашего горячечного бытия».
 

Сталь и китовый ус: как закалялось тело аристократа

Одно из самых удивительных текстовых упоминаний о ношении корсета находим в рукописи, датированной 1597 годом. Она рассказывает о 14-летней английской девушке, дочери джентльмена по имени Старки. Она якобы была одержима дьяволом, который заставлял ее вопить, требуя себе всяческие наряды, в частности модный роскошный лиф:

Желаю иметь изящную блузу из шелка… [и] французский лиф, не на китовом усе, потому что он недостаточно жесткий, а с роговыми пластинами, которые все это, что вылезает, стянут и удержат мое брюхо… Вот вам, у меня будет планшетка из китового уса, стянутая двумя шелковыми шнурками с наконечниками, а спереди корсаж будет удлинен и расшит золотом…

Это требование свидетельствует о престижности модного корсета, хотя совершенно неясно, зачем столь молодой леди жесткий корсаж на костях, скрывающий живот. Возможно, она была беременна — считалось, что твердый корсаж и узкий лиф способствуют выкидышу. Как писал в 1595 году Стивен Госсон, «Корсаж и лиф… оставят тишь / Там, где лежать бы мог малыш».

Жесткая планшетка, столь вожделенная для мисс Старки, являлась важным элементом корсета. Для поддержания прямой осанки в прорезь центральной передней части планшетки вставлялась пластинка из дерева, металла или иного твердого материала и фиксировалась шнуровкой. Иногда планшетку украшали эротическими изображениями или надписями. Металлическая планшетка XVII века, изготовленная для Анны Марии Луизы Орлеанской, герцогини де Монпансье (ныне хранится в нью-йоркском музее Метрополитен), украшена короной и геральдической лилией, а также следующим текстом: «О, как завидую я счастью твоему: покоиться на белоснежной ее груди. Давай, коль ты не прочь, разделим это наслажденье. Ты будешь здесь весь день, а я — всю ночь». Другие планшетки XVII века: металлические, костяные или из слоновой кости — были украшены изображениями Амура, сердца, пронзенного стрелами, или горящего сердца в сочетании с надписями вроде «Любовь их сочетает» или «Стрела нас соединяет». На одной планшетке XVIII века изображен мужчина с сердцем в руке, которое некая дама пронзает мечом.

Мужчины из высших сословий не носили собственно корсетов, однако в своих сильно зауженных камзолах и панталонах с подбитыми гульфиками также придерживались стиля, в котором ценится телесная дисциплина и выставляется напоказ портновское искусство. Более того, у французских солдат XVI века имелся предмет одежды, по-французски именовавшийся corselet — доспехи, прикрывающие верхнюю часть туловища. Сходство между женскими и мужскими латами не укрылось от внимания современников. Вот как отразил его Стивен Госсон в стихотворении 1595 года, озаглавленном «Приятные безделушки для новомодной дамы»:

Доспехи те укреплены
Китовым усом там и тут,
Спина, бока удлинены
И жатву кавалеров жнут.
На бой с врагом бы в них послать
Дам наших — амазонок рать!

В те времена существовали аллегорические изображения женщин в римских доспехах, однако упоминание Госсоном китового уса ясно указывает на то, что он описывает корсеты, которые носили модницы, а отнюдь не металлические конструкции.
 

Читать далее

Читать далее

"Веер в руках красавицы – скипетр на владение миром"
(Французская поговорка XVIII века)

Я люблю красивые старинные вещи. А кто их не любит? Вот, например, веер. С чем у вас ассоциируется эта изящная безделушка? Мне сразу представляются томные восточные красавицы, гибкие танцовщицы и изнеженные придворные дамы…

 

В современном мире кондиционеров и электрических вентиляторов, деловых костюмов и красивых, но практичных платьев веерам нет места ни как средству создания прохлады, ни даже как аксессуару. Эти изящные вещицы превратились в предметы коллекционирования, настенные украшения, детали карнавальных и театральных костюмов или атрибуты фэн-шуй. А ведь еще сто с небольшим лет назад ни одна модница не могла обойтись без веера (и не одного!)…Читать далее

    Fritz Schnitzler "Vor dem Hutladen"  

      Marie Louise Catherine Breslau "Les Modistes"

Перья, цветы, кружева, широкие поля и атласные ленты – каждая шляпка неповторима в своем очаровании!Посещение шляпного салона всегда было событием для модниц, а примерка шляп напоминала театральное действо - спина выпрямлялась, движения рук приобретали грациозность, а взгляд становился надменно – загадочным....

Victor Tischler "Der neue Hut?"

Neysa Moran Mcmein

Читать далее

.

Читать далее

.

Читать далее