4.05.1939
Не пишите мне сюда: завтра я уезжаю из Лиона

Гранд-Отель, Лион

Милая С…,
возвращаясь из долгого путешествия, я оказался проездом в Лионе, здесь меня ждала почта за целый месяц, которую надо было как-то сбыть с рук. Но вот передо мной ваши письма - и они принесли мне куда больше радости, чем вы можете себе представить…

Одно дело - толпа народу, совсем другое - те, с кем хочешь свидеться снова. Их не так много - но как же они рассеяны! Мои друзья покоряют мир: один в Чили, другой в Сайгоне, третий в Нью-Йорке… Вот теперь и Йена, ничего не говорившая моему сердцу, всего лишь имя на карте - обретает своё лицо. Милая С…, Вы делаете эту планету чуть более обитаемой. Это ведь я так собираю себе приёмную семью - из тех, кто меня никогда не обманывал…

Конечно, встретить человека - это подарок судьбы. Но люди не встречаются - они обретают друг друга. Обретают мало-помалу, как потерявшийся в детстве ребёнок по одному отыскивает разбросанных по свету родных… Если бы люди тратили чуть больше сил на то, чтобы искать и открывать то, что их объединяет, а не умножать то, что их разделяет, - быть может, нам удалось бы жить в мире…

Никогда я не сдамся пресыщению. Со мной всегда будет эта тайная, и бьющая через край, и такая необъяснимая радость, как тогда за ужином, как тогда при встрече в Брюсселе, в те мгновения, выпавшие почти случайно, - я снова буду переживать то согласие, созвучие без лишних слов, то восхитительное ощущение человеческого присутствия. Это выше всяких границ - и даёт надежду. С…, Вы мне чуточку помогли - и теперь я верю в чудо. Как бы ни грохотали пушки - я не могу разувериться в человеке. Я Вас видел всего два раза, но Вы - друг. И мы совсем недалеко друг от друга.

Знаете, есть один образ - мне кажется, он очень вдохновляет. Лодочники курсируют в сплошном тумане, каждый на борту своего судёнышка. Каждый затерян в белой пустыне, ничего не видно за двадцать метров, можно поверить, что ты один на свете. Но время от времени кто-то из них окликает: «Эгей!» И другие лодочники отвечают ему тем же. И каждый ободрён и обнадёжен живым дружеским присутствием. Нет больше ни тумана, ни одиночества. Эгей! - летят навстречу друг другу чудесные оклики. Каждому лодочнику принадлежит богатство - эти перекликающиеся возгласы, и когда среди них возникает, доносится откуда-то из глубины тумана новый голос, а значит - там, в тумане, рождается новое чудо человеческого присутствия, - тогда лодочник налегает на вёсла с сердцем, полным тепла.

Эгей, С…! - Я хочу, чтобы мы свиделись снова.

Ваш друг
Антуан де Сент-Экзюпери