В одном большом городе жил волшебник. Нет-нет, внешне он ничем не выдавал свою способность творить чудеса, ведь это было его маленькой тайной. Обычный мужчина. Разве что, в его серо-синих глазах иногда появлялись кусочки весеннего неба и пара невозможно ушастых, солнечных зайцев. Звали этого волшебника... Впрочем, назовём его Я. Нет, это не в честь местоимения, а потому что эта буква похожа на доброго, сказочного человечка .
Итак, жил был волшебник Я в большом городе.
Вы спросите, откуда известно о его необыкновенных способностях?
Просто с ним рядом люди всегда улыбались. Непроизвольно, но искренне-искренне. А ещё Я очень любил мечтать. И мечты его были похожи на ёлочные украшения. Такие же всякие разные, красивые и пахли праздником и самыми лучшими людскими воспоминаниями.
Вы скажете: "многие мечтают, что тут такого?".
Нееет, мечтать - это великое искусство, талант даже, и по-настоящему это умеют делать только волшебники. Ведь лучшие мечты должны правильно выглядеть и пахнуть. Не смейтесь, это очень важно, иначе они не смогут превратиться в радуги, а потом в самые прекрасные чувства людей - в Счастье и Любовь. Вы видели маленькие радуги в каплях, на стёклах? Это те самые волшебниковские мечты, которые вот-вот сделают кого-то счастливым. Именно такими мечтами мечтал Я.

Но иногда Я становилось грустно. Правда и грусть у него была какая-то светлая, солнечная, но всё-таки это была именно она - грусть. В эти моменты(а это было чаще всего по вечерам) он особенно сильно напоминал обычного человека: уходил в тихий уголочек, где никто не найдёт, но из которого видны звёзды, и сидел, слегка наклонив голову вправо, думая о чём-то своём. Людская одежда плохо согревает в грусть, но ничего другого у Я не было, поэтому даже волшебник немного замерзал в такие часы.

Но вот однажды, в одну из печальных ночей, Я протянул руки к небу, чтобы поймать пару звёздных снежинок и полюбоваться их узором. Одна даже упала на его тёплую ладошку(надо отметить, что звёздные снежинки отличаются от обычных тем, что не тают в тепле, а наоборот становятся чуть пышнее и великолепнее). Я рассматривал её внимательно-внимательно со всех сторон. Он был очень удивлён, потому что эта звёздная снежинка была совершенно не похожа на все те, которые он видел до этого.Она была особенно крупной и красивой. Вдруг снежинка стала раскрываться на ладони, будто белый цветок: лепесточек за лепесточком. Когда же показалась сердцевинка, Я увидел в ней маленькую крылатую девочку. Она смотрела на него по-детски, широко распахнутыми от удивления глазами. Потом тихо спросила:
-Кто ты всё-таки?

Волшебник улыбнулся: только что встреченные люди редко обращались к нему на "ты". Ведь он был уже большим волшебником. Но не отвечать так долго было невежливо, ( а Я был очень хорошо воспитан), поэтому он , продолжая улыбаться, тихо ответил.
- Я - Я.
Крылатая девочка засмеялась. И будто тридцать три маленьких, необычайно мелодичных, колокольчика зазвонили одновременно.
-Ты - смешной.
Волшебник тоже засмеялся и сказал:
- Да, я смешной.
Ещё целых пять минут они просто молча и светло улыбались друг другу, а потом Я спросил:
- Кто ты и откуда взялась ?
- Я - обычная звёздная фея. Просто мою колыбельку сорвало сегодня ветром грусти и поэтому я упала. Обычно, когда ты создавал такой же ветер, ей удавалось остаться привязанной к небесным деревцам, а вот сегодня порыв был слишком сильным. Скажи, а ты ведь волшебник, правда?
- Нет, с чего ты взяла?
- А обманывать нехорошо. Только у волшебников бывают такие мечты, и только от их грусти получаются настолько сильные ветра.
Я стало немножечко стыдно, он даже слегка покраснел .
- Прости, фея. Скажи, как тебя зовут?
А фею звали Ф. Не потому, что Ф-это фея, а просто эта буква очень похожа на сказочную девочку с бантиком.
Они познакомились, и волшебник отчего-то сразу перестал мёрзнуть. А Ф чуточку повела крылышками и тихо сказала:
- Знаешь, я часто наблюдала за тобой, потому что мне нравятся цвета и запахи твоих грёз. А когда тебе было грустно, я плакала.
- Так это твои слёзки падали ко мне в ладони, как звёздные снежинки?
- Да. Мне хотелось, чтобы они становились очень красивыми, и ты, глядя на них, переставал грустить.
- И я переставал. Спасибо тебе.
Голос Я в этот момент превратился в шёпот, чтобы не проявилась дрожь волнения от услышанных, трогательных слов маленькой Ф. Он боялся, что своими эмоциями спугнёт это нежное чудо, упавшее к нему в ладошку.

Вы скажете, что Я нужно было скорее поймать Ф и закрыть в какой-нибудь замечательной, просторной клетке. Но он бы не сделал такого НИКОГДА, как бы не хотелось видеть этого крылатого ангела рядом . Я любил крылатых созданий за их свободу и непосредственность. Он не мог причинить им боль.
Ощущения от близости Ф были непередаваемы. Лёгкость, тепло, и приступ трогательно-заботливой нежности .
Хоть он и был волшебником, такое чувствовал впервые. Я дарил эти эмоции другим, а сам... Да не до себя ему как-то было.
- У тебя такая тёплая ладошка, что на ней хочется сложить крылышки, свернуться калачиком и, улыбаясь, смотреть на лунных жирафиков.
- На кого-на кого? - засмеялся Я .
- На лунных жирафиков. - серьёзно сказала фея. При этом её личико стало потешно-важным. - Если склонить голову влево, они станут видны и тебе.
Я попробовал. И действительно, по лунному диску как раз пробегало целое стадо смешных, синих, с малиновыми пятнами, животных, удивительно напоминающих жирафов.
- Ты увидел, увидел! - радостно закричала Ф, громко хлопая в ладоши. - Я же говорила, что ты волшебник. Только они их видят.
Я тоже почему-то очень обрадовался. Он поднял ладошку с феей вверх и немного покружил её. В ночном городе снова зазвонили тридцать три колокольчика. На душе у Я было так хорошо. Просто замечательно.
Я и маленькая Ф в ту ночь просидели до самого рассвета, тихо беседуя ни о чём и, улыбаясь. А потом крылатая девочка упорхнула к своим небесным деревцам. Утром, под своей подушкой, Я нашёл малюсенький конвертик лимонного цвета, немного пахнущий фрезиями, в котором лежал невесомый, сиреневый плащ и записка : "он сделан из самой тёплой-претёплой нежности, чтобы ты никогда не мёрз." Я был очень растроган. Он даже украдкой смахнул крошечную слезинку.
Позже, по утрам, волшебник стал часто находить под своей подушкой крохотные, разноцветные конвертики со всякими приятными мелочами. И каждый раз, его охватывало ощущение ожидания необыкновенности, как в детстве.

Если вдруг Я всё-таки становилось прохладно, Ф прилетала на его ладошку. А когда в руки падали звёздные снежинки, волшебник знал, что его крылатому чуду плохо. И тогда он начинал мечтать самыми прекрасными, душистыми и немного смешными мечтами. Просто для того, чтобы она улыбнулась и перестала плакать.

(Анна Ромашкина)