Каюмов Станислав Марсович родился в 1955 году в семье офицера и учительницы русского языка и литературы.Окончил Восточный факультет Санкт- Петербургского университета,отделение журналистики, аспирантуру.Защитил кандидатскую диссертацию по проблемам современной ЮАР.Работал переводчиком, знает английский, французский и суахили. В 1997 году опубликовал две книги- " Разоблаченная Африка" и " Русские любовные истории".У него есть переводы с английского и французского языков.
Станислав КАЮМОВ "РАЗОБЛАЧЁННАЯ АФРИКА" 2000 г.


ВСТУПЛЕНИЕ АВТОРА, РОБКО ВЛЮБЛЕННОГО В АФРИКУ

Дорогой читатель!
Автор должен признаться в своем тайном пристрастии: с ранней юности он трепетно влюблен в Африку – загадочный континент, откуда некогда, давным-давно, вышли предки всех народов Земли – в том числе и нашего, русского народа. Гробницы фараонов... Таинственные фигурки в скафандрах (?!), нарисованные на скалах Сахары за тысячи лет до нашей эры... Людоеды, колдовство и прочая чертовщинка... Все это поражает и захватывает воображение, властно побуждает узнать как можно больше о полузабытой прародине человечества.

Любовь автора была не очень-то счастливой: хотя он долго изучал Африку и даже защитил по ее истории диссертацию, но все же никак не может похвастаться тем, что знает о ней абсолютно все. Для того, чтобы познать Африку... ну, хотя бы почти до конца, нужно отдавать этой привередливой даме все время без остатка. Но где его взять, это время? Днем – работа, заботы, суета... Фактически “для души” остается только поздний вечер, когда голова уже плохо соображает и можно, не терзаясь укорами совести, устало завалиться на диван с хорошей книжкой. Как вы уже, конечно, догадались, автор предпочитает книги по истории Африки.

И вот тут-то у него возникают нешуточные проблемы. Ведь книги об Африке бывают трех сортов: исторические романы, очерки путешественников и серьезная научная литература.

Что касается романов, то это, прежде всего, сочинения Буссенара, Хаггарда и... – и все! Слов нет, книги эти увлекательны и интересны – но ведь написаны они сто лет назад. А ничего более современного в этом жанре автор что-то не припоминает.

Путевые заметки – жанр, конечно, занимательный и полезный, но... да простят меня славные путешественники – уж очень субъективный. Особенно этим грешат наши соотечественники. В советские времена они обожали расписывать, как расцветает лицо морщинистого колдуна в африканской глубинке, когда он узнает, что автор – из Советского Союза, с каким счастьем простой неграмотный людоед лепечет: “Ле-нин...” Сейчас те же самые люди, нисколько не стесняясь, ударились в другую крайность: любят сравнивать Россию с какой-нибудь Верхней Вольтой – не в пользу России, конечно[i]. В общем, несерьезно все это.

А жизнь ведь так коротка, и крайне жаль тратить ее на чтение литературы, ничего не дающей ни уму, ни сердцу, -- той, что принято называть “макулатурой”. Чтобы с пользой провести свободный вечерний часок, попытался было автор взяться за серьезные исторические книги – не романы, а именно научные монографии, в которых ничего не придумано и каждое слово семью семь раз проверено.

Попытался... Но каждый раз откладывал книгу после первых двадцати страниц, погружаясь в безмятежный сон. Ведь серьезное научное исследование никак не предназначено для чтения “на диване”. Даже когда ученый пишет об интереснейших событиях мировой истории – допустим, о строительстве египетских пирамид, – он обязан рассказать и об уровне развития производительных сил в Древнем Египте, и о социально-экономическом укладе этой страны, и о многих прочих вещах, широкому читателю, мягко говоря, неинтересных.

Итак, с одной стороны, книги “макулатурные”, но увлекательные, с другой – серьезные, но такие, прости Господи, нудные... А ведь история ни в коем случае не должна быть написана скучно. Иначе она останется лишь пособием для повышения эрудиции некоторых малограмотных докторов и кандидатов наук. И автор задал себе вопрос: а что, если попробовать написать книгу серьезную и полезную – и одновременно интересную, такую, чтобы читатель не забылся сладким сном через первые полчаса чтения?

Но вот как это сделать? Как соединить вещи, казалось бы, несоединимые? Как не впасть, с одной стороны, в откровенный маразм а-ля Эрих Деникен (помните нашумевший фильм “Воспоминания о будущем”?), -- а с другой, в занудливое описание того, чем древнеегипетская мотыга отличается от мотыги современной?

Проблема сложнейшая, и автор считает, что решить ее можно лишь одним способом – нисколько не упрощая тему, написать о наиболее ярких и значимых событиях в истории Африки. Ведь именно в такие моменты история зримо являет свои главные, основные черты, позволяющие достоверно судить обо всем остальном, -- не столь, может быть, интересном для читателя.

Как пишут авторы моей любимой Всеобщей истории, обработанной “Сатириконом”, “было бы весьма затруднительно изучать исторiю народовЪ сплошь, безЪ всякаго перерыва, и потому мудрая природа озаботилась устроить рядЪ интерваловЪ, которые даютЪ возможность легче орiентироваться любознательному уму. Время отЪ времени природа, видя, что накопилось достаточно матерiала, цыфрЪ и именЪ и чувствуя, что нить исторiи начинаетЪ безЪ мЂры удлиняться, выдвигаетЪ такiя событiя, которыя какЪ бы являются вЂхами, гранями, пограничными камнями, отдЂляющими одни давно прошедшiя времена отЪ другихЪ давно прошедшихЪ временЪ.”

И наконец, автор вовсе не претендует на какие-то открытия. Все, о чем он пишет, науке уже хорошо известно. На эти темы написаны тома и тома научной и не очень научной литературы. Так почему же автор осмелился предложить читателю еще и эту свою книгу?

Ну, во-первых, яркие события встречаются в истории не так уж часто. Как правило, описание их разбросано по самым разным источникам, подобно вкусным фрикаделькам в жидком столовском бульоне. Автор попытался слить из этого несъедобного супчика всю воду, оставив лишь самое главное – то, что, как он надеется, будет читателю интересно. Во-вторых – автор стремился в своей книге повернуть факты новыми, неожиданными сторонами. Знаете ли вы, например, что Александр Македонский умер от пьянства? Что Клеопатра вовсе не была красавицей? Что некоторые несознательные африканцы иной раз до сих пор закусывают ближним своим?

А между тем, все это – факты, подтвержденные многочисленными документами. И автор ничего не придумал: абсолютно все, о чем он пишет, взято из книг, компьютерных дисков, из сети Интернет. Так что всей информации, приводимой в этой книге, можно без опаски доверять. Как надеется автор, его книга может стать серьезным – но не нудным! -- пособием для человека, интересующегося историей.

А вообще-то, честно говоря, побаиваюсь я тебя, читатель. Как ты примешь эту книгу, которой я отдал так много времени и – не надо смеяться – самого себя. Ведь написана она в несколько непривычной манере. Я не чурался ни юмора, иногда достаточно рискованного, ни “неудобных” фактов, ни довольно неожиданных выводов. И если ты в недоумении закроешь мою книгу, прочтя лишь первые строчки – что ж, приму и это. Но не суди меня слишком строго – видит Бог, я старался для тебя.

Итак, начнем?

Полный перед тобою трепета – Автор.

Забрось свою сеть вправо –
Ничего?
Ничего.

Забрось ее влево –
Ничего?
Ничего.

Тогда забрось за корму каноэ
тяни внимательно и осторожно,
а я поведу каноэ вперед –
Ничего?

В сеть Настоящего
поймано одно только Прошлое,
и я вижу былые луны, былые солнца,
былые ночи и былых Богов,
отраженных в Прошлом,
старающемся проскользнуть
сквозь сеть, словно рыба.

Тяни осторожно,
тяни внимательно,
Не дай ему ускользнуть;
втаскивай в каноэ –
и давай удержим в ладонях
Прошлое, Богов,

хотя бы на одно
бесшумное мгновенье,
бесшумное мгновенье,
поучительное мгновенье.

Гэбриэл Окара (Нигерия).[ii]

[i] Кстати, неистовые демократы, как правило, не имеют понятия о том, что это государство еще в 1984 году переименовано в Буркина-Фасо. Да к чему им такие тонкости? Главное – борьба с тоталитаризмом...

[ii] Из поэмы “Заклинание рыбака”. Перевод Б. Слуцкого. – Поэзия Африки. (Библиотека Всемирной Литературы). – М.: Художественная литература, 1973. С. 397 – 398. ПРОЛОГ:
ХАМ УМЕР, НО ДЕЛО ЕГО ЖИВЕТ!
Человек разумный-разумный
расселяется по планете.

Сыновья Ноя, вышедшие из ковчега, были: Сим, Хам и Иафет...
Сии трое были сыновья Ноевы, и от них населилась вся земля.
Ветхий Завет, Книга Бытие, 9: 18 – 19.

Хам с наслаждением обсосал жареный палец Ноя и, сыто отрыгиваясь, швырнул косточку в кусты. Теперь, когда любимый отец упокоился в родных желудках, можно было подумать, что делать дальше. Хам мутным взором оглядел братьев, шлепнул по попке внучонка Нимрода и сказал: “Ну вот, и нет больше нашего папани. Давайте теперь делиться по-хорошему. Леса, где охотился отец, на всех не хватит, поэтому я забираю его себе, а ты, Сим, и ты, Иафет, пойдете на север, заселять новые земли. Будете у нас первопроходцами!” – и, довольный своим остроумием, Хам пьяно захохотал.

Нервный, деликатный Сим пытался возражать: “Ну, как же так, ведь это несправедливо, чтобы все досталось тебе одному. Вот у меня в племени есть мудрецы по кличкам Мар-ксу и Эн-гель-су – так они говорят, что мы таки поровну должны делиться, потому как находимся на стадии первобытного коммунизма.”

Здоровенный, гориллоподобный Хам аж заикал от смеха: “Поровну! Ну, учудил, ну, удумал. Вот у меня десять жен, а у тебя ни одной. Это что же – мы поделимся, и станет по пять? Да когда ж такое бывало? Испокон веку заведено: кто сильнее, тот и прав. Так что давай-ка уматывай отсюда подобру-поздорову, пока я не рассердился.” – И Хам многозначительно посмотрел на свою огромную суковатую дубину.

Взглянул на нее и щуплый Сим: да, с таким аргументом[i] не поспоришь. Придется уходить... Тяжко вздохнув, он поднялся на ноги: “Пошли, Иафетушка, от этого хама.” И братья понуро побрели на север.

Прошли тысячелетия. Потомки Сима и Иафета плодились и размножались. Они заселили все континенты: Азию, Европу – даже далекие Америку и Австралию. У них развивались наука, искусство, промышленность, возникли сильные государства...

На долю же первобытного антикоммуниста Хама осталась родная матушка Африка. Его чернокожие потомки – молодые и энергичные хамиты – тоже не оплошали: они постепенно заняли весь континент, занялись земледелием и скотоводством, создали великолепную, оригинальную культуру.

Лишь один из внуков старого Хама, крепкий, но скромный охотник Нимрод, мудро счел, что где родился – там и пригодился, и не покинул “малую родину”. За десятки тысяч лет в его жизни ничего не изменилось: зверья и бананов на пропитание хватало, и на судьбу он не жаловался. Со временем, правда, агрессивные родственники загнали его в непроходимый лес да в безводную пустыню. Но и там не пропал славный Нимрод. Хотя соседи его презирают, считая отсталым и диким, он нисколько не комплексует и живет себе, как жил многие тысячелетия назад – охотится да собирает съедобные корешки...

Так, в общих чертах, принято сегодня в науке представлять историю человечества. Считается, что примерно 90 тысяч лет назад наши предки, уже полностью оформившиеся как вид Homo sapiens (Человек разумный), расселились из Африки по белу свету и дали начало всем нынешним расам, народам и племенам.

Но ведь история человека начинается значительно раньше – скажете вы. А как же ископаемые останки человекообразных, которым уже много сотен тысяч лет? Ведь их находят не только в Африке, но и на Яве, и в Китае?

Да, это действительно так. Ученые предполагают, что таких всеобщих переселений в истории было по меньшей мере три, и все они брали начало в Африке. Но вот кто расселялся по свету? Кем были наши прародители – и были ли они вообще людьми? Попробуем во всем этом разобраться, а для этого мысленно перенесемся в девственный африканский лес, каким он был много миллионов лет назад.

ТЕОЛОГИЯ ПАВИАНА БОНГВИ
Луну, как я, встречая, вой –
Вот мудрость обезьян:
Бог, мне придавший образ свой, --
Великий павиан.

Он искривляет лик луны,
Сгибает веток сеть.
И небеса ему даны,
Чтоб прыгать и висеть.

Качаясь в голубой глуши,
Свивая дивный хвост,
Для услаждения Души
Грызет он зерна звезд.

Меня возьмет Он в смертный миг
К себе из естества,
Чтоб до конца я Зло постиг
И ловкость Божества.[ii]

Жизнь бурлит, зверья видимо-невидимо. Даже наверху, в густых кронах тропических деревьев, есть свои обитатели: маленькие, юркие обезьянки. Живут себе, в ус не дуют – наверху всегда найдется, чем поживиться. Да вот беда – конкуренция большая: уж слишком много развелось обезьяньего народу, приходится драться с соседями за каждый кусочек. И однажды некая обезьянка поднесла ко рту вкусную мохнатую гусеницу, собираясь позавтракать. Не тут-то было! Сзади подскочила здоровенная волосатая горилла, отобрала лакомство и пинком скинула слабака вниз.

Тот грохнулся об землю, потер ушибленный бок и стал соображать, что делать дальше. Ясно, что обратно на дерево хода нет: вон, горилла как скалится! Придется теперь жить внизу, а оттуда ведь какашки падают... Эх! Плюнул горемыка в сердцах и стал обживаться на новом месте...

Поклонись ему, читатель, до земли: это твой пра-пра-пра (...) дедушка!

Да, как ни прискорбно, но приходится признать, что самые ранние наши предки, еще не очень отличавшиеся от обезьян, похоже, были просто неудачниками. Более сильные сородичи согнали их с удобных деревьев, где жилось так легко и приятно. Обиженный предок погоревал-погоревал – но голод не тетка, и пришлось ему встать на задние лапы, взяв в передние толстую суковатую палку-копалку, чтобы выкапывать из земли съедобные коренья. Как выяснилось, он не прогадал. И теперь в засушливые годы, когда обидчики пачками вымирали с голодухи, наш предок посмеивался – он-то был сыт.

Более калорийная и разнообразная диета, а главное – постоянный труд ради пропитания – постепенно приводили к увеличению объема мозга. Предок становился все умнее и умнее, и примерно 5 миллионов лет назад окончательно расплевался с обезьяньим родом, обретя гордое имя австралопитека. Произошло это все там же, в Южной и Восточной Африке.

Предок был по-деревенски хитер, но неказист. Недоверчивый взгляд исподлобья и здоровенные челюсти с выдающимися клыками вряд ли придавали ему особую привлекательность. Но он не расстраивался – перед кем форсить? Ведь тогдашние дамы тоже были довольно страшненькими: ко всему прочему, они отличались еще и очень маленьким ростом – от 90(!) до 120 сантиметров, раза в полтора ниже джентльменов. До сих пор непонятно, почему так различался рост мужчин и женщин, но то, что так было – факт. Впрочем, даже такую малютку, размером с мичуринскую тыкву, австралопитек все равно любил и, наверное, считал своей единственной... Иначе мы бы с вами не появились на свет.

Мало что осталось от этих наших отдаленных предков: там кусочек челюсти, тут окаменевшие следы... Лишь в 1974 году в Эфиопии была найдена большая часть скелета барышни-австралопитекши, ласково названной Люси. А в конце 1998 года сенсационное известие пришло из Южной Африки. В пещере неподалеку от Йоханнесбурга палеонтолог Рон Кларк обнаружил почти полный скелет австралопитека, жившего более 3,5 миллионов лет назад.

Похоже, этому парню крупно не повезло: он убегал от какого-то хищного зверя и на бегу свалился в 30-метровую яму, сломав себе шею. Не повезло ему, зато повезло нам: по счастливой случайности, на скелете неудачника вырос огромный сталагмит, надежно законсервировав его останки. Сохранилась даже зубная эмаль – что уж совсем невероятно. Сейчас (я пишу эти строки в 1999 году) сотрудники Рона Кларка пытаются очистить скелет от сталагмита. Работа адская – камень тверже стали, а ведь надо осторожно... Зато какие потрясающие открытия ждут нас уже в ближайшем будущем!

Время шло, мозг человека продолжал развиваться, а его жуткие клыки постепенно уменьшались до размера “нормальных” зубов. Теперь он уже научился обрабатывать камень – за что получил у антропологов почетное звание Homo habilis, “Человек умелый”. Но эволюция не прекращалась. Около двух миллионов лет назад постепенное развитие наших предков привело к возникновению нового вида: Homo erectus, то есть Человек прямоходящий. Этот господин мог уже похвастаться нешуточным объемом мозга (до 1 тысячи кубических сантиметров – не меньше, чем у некоторых наших современников), но все же обезьяньи черты были в нем еще весьма заметны: толстые кости черепа, нависающие надбровные дуги, покатый лоб и далеко выступающие вперед челюсти. От своего уродства и неприличного имени Эректус особо не страдал и был весьма активен и агрессивен. Именно он впервые овладел огнем, выкурил из пещер зверье и нахально поселился там сам.

Все наши предки, о которых мы говорили до сих пор, жили только в Африке, но Человек прямоходящий уже стал расселяться и по другим частям света, быстро освоив Азию и Европу. То была первая волна человеческого империализма, и нахлынула она примерно 700 тысяч лет назад.

И это было лишь началом. Азиатские и европейские Эректусы, ценой огромных бед и лишений, хорошо приспособились к новым условиям обитания – настолько хорошо, что и развиваться-то дальше вроде им было не с руки. Жили себе в довольстве и застое и не ведали, что на их прародине, в Африке, бурлящий котел жизни уже породил более совершенное существо: Homo sapiens, Человека разумного. Хотя мы с вами принадлежим к этому же виду, не следует думать, что эти ранние Сапиенсы ничем от нас не отличались. Узенький лобик, неуклюжая сутулая походка, здоровенная морда без подбородка... в общем, встретишь ближе к ночи – долго потом не заснешь.

Это были так называемые неандертальцы, вокруг которых в науке по сей день не стихают жаркие споры. Можно ли их считать нашими предками, или же эти жуткие ягодки выросли на побочной ветви эволюции?

Спор не так безобиден, как кажется. Дело в том, что уже 120 тысяч лет назад неандертальцы заселили и Европу, и Азию, и если они были нашими предками, то развитие человечества шло раздельно уже в те времена. А это, в свою очередь, означает, что и нынешние человеческие расы образовались уже тогда. Значит, существуют более развитые и менее развитые расы, и, допустим, африканец нам с вами не ровня.

Не знаю, как вам, а мне эта точка зрения кажется надуманной. Вы когда-нибудь обращали внимание, как быстро человек, попадающий в другие жизненные условия, меняет свой внешний облик? Например, в Средней Азии мне часто случалось путать русского или украинца, прожившего там не один десяток лет, с коренным местным жителем: смуглая кожа, прищуренные глаза, даже определенные нормы поведения – ну, чем не узбек? Что уж говорить о десятках тысяч лет? За это время человек способен изменить свой внешний вид до неузнаваемости, оставаясь при этом по-прежнему человеком.


Его звали Никита

“Некоторые белые кичатся тем, что они белые, и высокомерно относятся к черным.
Но разве можно судить о людях по цвету кожи?
У одного человека кожа черная, у другого – желтая, у третьего – белая.
Самое страшное – это то, когда у человека, белый он или черный по цвету кожи, душа черная, то есть грязная душа.
Вот ее, эту грязную душу, уже ничем не исправишь.”

Авторитетное мнение белого человека Н.С. Хрущева[iii].

Я разделяю мнение о том, что неандертальцы принадлежат к побочной ветви эволюции: мы имеем с ними общих предков, но пути развития у нас разошлись давным-давно: неандерталец в конце концов вымер, а мы, худо-бедно, пока еще живем. Совсем недавно, в 1997 году, эта точка зрения получила новое подкрепление: группа ученых провела анализ митохондриевой ДНК из черепа неандертальца. Этот вид ДНК наследуется только от матери и вполне точно позволяет определить родственные связи. Так вот, анализ показал, что линии, ведущие к неандертальцу и к современному человеку, разошлись примерно 500 тысяч лет назад и с тех пор не перекрещивались. Так что неандерталец нам не предок, а скорее вымерший конкурент.

Согласно этой же теории (ее принято называть “гипотезой Евы”, по имени нашей библейской прародительницы), современный человек, ничем от нас не отличавшийся, впервые возник в Южной Африке примерно 200 тысяч лет назад, причем от одной небольшой группы людей. Описывать этих людей не стану – они были такими же, как мы. Чтобы не путаться, ученые назвали их Homo sapiens sapiens, то есть Человек разумный-разумный.

И действительно, эти люди отнюдь не были дураками. У них существовал язык, они уже хоронили умерших – чаще, правда, в собственном желудке: зачем пропадать вкусному мясу? Проще надо быть...

Мужчины уже тогда любили охотиться и ходить на рыбалку, а женщины собирали съедобные коренья и вели домашнее хозяйство. Выживал только сильнейший в роде, и каждый род боролся за существование самостоятельно, смертельно враждуя с соседями. И далеко не сразу наши предки заметили, что дети от жен, захваченных в соседнем племени, рождаются более здоровыми, крепкими и умными. (В биологии такое улучшение качеств особи от скрещивания разных популяций называется гетерозисом.) Появилась основа для сотрудничества разных родов...

В те времена, о которых ровно ничего не известно, люди жили в шалашах и ели друг друга; затем, окрепнув и развив мозг, стали есть окружающую природу: зверей, птиц, рыб и растения[iv].

Охота и собирательство быстро истощали все в округе, и для того, чтобы добыть средства к существованию, первобытным людям приходилось постоянно кочевать с места на место. И, как мы уже говорили, где-то 90 тысяч лет назад часть наших предков вышла из Африки и быстро (всего-то за несколько тысячелетий!) заселила все континенты – кроме Антарктиды, естественно. То была третья волна миграции, приведшая в конечном счете к появлению современных европейцев, азиатов, американцев и даже австралийцев. Рассказ о них не входит в нашу задачу – нас интересует судьба той ветви рода человеческого, что осталась в Африке.

Часть из них – условно говоря, потомки охотника Нимрода, любимого внука библейского Хама, -- предпочли не покидать родные края, и образ жизни их практически не изменился за прошедшие тысячелетия. Это так называемые пигмеи и бушмены, до сих пор охотящиеся и собирающие подножный корм – теперь уже, увы, только в непроходимом тропическом лесу да в южноафриканской пустыне Калахари, куда их вытеснили более сильные соседи.

Осталось их очень немного, но тем ценнее изучение этих народов для науки: ведь, исследуя их обычаи, мы можем ясно представить себе образ жизни наших далеких предков. Как они выглядели, чем занимались, на каких принципах держалось их общество – и существовали ли они вообще, эти принципы? Часто ведь наших пращуров принято изображать в виде примитивного первобытного стада: никаких правил, война всех против всех, выживает только сильный – и горе слабому!

Да нет, все было не так просто. С самого начала в первобытном обществе существовали четкие нормы поведения – неписаные, понятно, но от этого не перестающие быть обязательными и непререкаемыми. Иначе ведь род человеческий просто бы не выжил. Попытаемся показать это на примере пигмеев – интереснейшего народца, до сих пор живущего в каменном веке.


[i] Аргумент – веский довод в споре. – Ехидное примечание автора.

[ii] Рой Кэмпбелл (ЮАР). Перевод М. Зенкевича. – Поэзия Африки. (Библиотека Всемирной Литературы). – М.: Художественная литература, 1973. С. 598.

[iii] Из выступления на сессии Генеральной Ассамблеи ООН 12 октября 1960 г. Цит. по: СССР и страны Африки: 1946 – 1962 гг. Документы и материалы. В двух томах. Том II (сентябрь 1960 г. – 1962 г.). – М.: Госполитиздат, 1963. С. 46.

[iv] Всеобщая история, обработанная “Сатириконом”. Издание М.Г. Корнфельда. С.-Петербург, 1912. Факсимильное воспроизведение. – М.: Книга, 1991. С. 5 -- 6. Продолжение следует... [more/]