Давно выбирала подходящее время,  чтобы погрузиться в книгу  Рэя Брэдбери "Смерть - дело одинокое"...

На днях  это случилось... На мой взгляд, роман гениален, как и его автор...

 Фотограф Людмила Таболина

Бонус !

 Не помню, писала ли я когда-нибудь отзывы на прочитанное, а терять время на поиски нет желания. Ощущения... Не отзыв, не впечатление, а именно ощущения... Ощущение чего-то грандиозного, от чего не хочется отрываться, отвлекаться и в то же время хочется растягивать, смаковать, поглаживать. Да, совсем забыла, я говорю о "Зеленом шатре" Людмилы Улицкой. Читая интересную книгу, вы всегда хотите побыстрее добраться до конца, а здесь конца нет, есть продолжение, продолжение чьей-то жизни, какого-то события. Тут  нет главных героев, потому что главный герой одного рассказа становится второстепенным в следующем, они все настолько связаны, настолько тесно переплетаются их судьбы, что невольно начинаешь верить в то, что все в нашей жизни предопределено - случайный прохожий станет завтра вашим другом, соседом, мужем, любовником. Я тяну время, я откладываю книгу, я боюсь...я боюсь, что это чудесное ощущение праздника, полета когда-нибудь закончится, книга будет стоять на полке, а я буду только вспоминать, как же здорово это было - ЧИТАТЬ УЛИЦКУЮ!

Открыла Голявкина. Летом 2012 года дети его много и с восторгом читали. Теперь мой черёд знакомиться с писателем и художником, почти ровесником моего деда.

Признаться, была уверена, что он гораздо младше. Во множестве малюсеньких рассказов нет ни намёка на детскую идеологию советского времени. Никакой политики.

В каждом сюжете - случай, зарисовка, иногда несколькими словами эскиз вполне конкретной ситуации из жизни ребёнка. Множествоо детей и характеров. Рассказ - кадр. Рассказ - мгновение.

И ощущение лёгкости, будто бы и не трудился автор над своими рассказами, не подбирал слова. Будто бы пришёл к тебе в гости и рассказывает, что видел и слышал, проходят мимо школьного двора.

Пока читала, мелькало в голове неуловимое ощущение. Что это? О чём? Оказывается, ассоциация! Виктор Голявкин напомнил мне Льва Толстого с его серией детских микро-рассказов. В сравнении ярче видны отпечатки времени, и характерные обоим мастерам особенности.

И тот, и другой обязательно выводят своё отношение к описанному событию. Можно это назвать моралью, идеей или выводом автора. Как ни назови, отношение очень правильное, доброе, человечное. У Толстого лишь немного навязчивее. Да и пишет Лев Николаевич больше о деревенских детях, а Виктор Владимирович - о городских.

И лишь только решит родитель доверить ребёнка вдумчивому толковому автору, дабы он непременно вложил в ребёнка полезное, так сей же миг родителю следует обратиться к Голявкину. Или к Толстому. Но у Голявкина - та жизнь, с которой современные дети знакомы, а у Толстого - не всегда понятный деревенских быт. А на непонятном моральусваивается труднее. Нет?

Десятки рассказов размером не больше полутора страниц. Знакомые каждому школьнику мелочи жизни. Плюс самая малость: автор, расставляющий акценты, почти не заметный. Но именно такой автор вызывает моё уважение. Ему доверяю своих детей, как самой себе.

А какое чувство юмора у Голявкина!..

Our Favourite Place

Моя жизнь похожа на эту кровать, думала я. Хрупкая. Зыбкая. Подвешенная.

***

Я говорила себе: «Давай, надо выплакаться раз и навсегда. Вылить все слёзы, выжать, как губку, моё большое печальное тело и перевернуть страницу. Думать о другом. Идти вперёд мелкими шажочками и всё начать сначала».

 Пустые, трухлявые слова «переживала, терзалась», за ними ничего не стоит. Как они могут выразить физическую боль, рвущую на куски?

Одинокая женщина в пустом доме, в глуши, на берегу океана. Что заставило ее приехать сюда? Что тревожит ее, мучает кошмарами, лишает сна? Ее прошлое!

Да и как иначе, если трое самых близких мужчин в ее жизни, те, кого она только и любила, погибли один за другим, и именно тогда, когда они были ей нужны больше всего. И она виновата в их смерти!

Виновата ли?! Погибли ли?! И как во всем разобраться?! Но надо, очень надо, потому что от этого зависит ее жизнь.

А тут еще старая книга, найденная в доме, и необычные, странные рассказы в ней, которые что-то навеивают, подсказывают... Но что?!

Это не просто любовный роман, это философия любви, размышления об отношениях.

Изящный и чистый слог, эротика без пошлостей, наслаждение чистой воды...

И тут я понял, понял отчётливо и ясно, то, что так долго и так много раз, может быть, лишь чувствовал : самое притягивающее, самое возбуждающее в женщине — это движение её души.

~Когда что-то кончается в жизни, будь то плохое или хорошее, остается пустота.

Но пустота, оставшаяся после плохого, заполняется сама собой.

Пустоту же после чего-то хорошего можно заполнить, только отыскав что-то лучшее~....

Эрнест Хемингуэй. Праздник, который всегда с тобой

Прочитала "Парижскую жену",Полы Маклейн...События в романе описаны те же, что и в книге Хэмингуэя "Праздник,который всегда с тобой", но от лица его первой жены - Хэдли.Той самой Хэдли, о которой писатель, спустя годы  писал: «Чем больше женщин я узнаю, тем сильнее восхищаюсь тобой». , Фабула проста: знакомство, жизнь в Париже, рождение ребенка и... развод.

Так почему проходит любовь?Почему в любви не действует принцип "старый друг лучше новых двух"?  В книге Эрнест рассуждает вслух при Хэдли: "Ты начинаешь с кем-то жить, ты любишь этого человека, и кажется,что тебе этого достаточно. Но никогда не бывает достаточно, разве не так?" Кстати, по версии Маклейн, уходить от первой жены Эрнест не хотел. Он хотел... жить втроем, что не устраивало, разумеется, ни Хэдли, ни ее подругу-разлучницу Полину. На мой, женский, взгляд, сказались и  другие причины: Хэдли стойко переносила бедность, была поглощена ребенком, не уделяла достаточно внимания одежде, у нее не было собственного дела, работы.Центром Вселенной для нее был муж. Быть может, поэтому во взаимоотношениях с Хэдли для него пропал элемент игры и "охоты"?Быть может, именно поэтому яркая, эффектная Полина (внешне - противоположность Хэдли) привлекла его внимание? Хотя и она не смогла удержать его надолго...Тут есть над чем поразмышлять...

Эрнест Хемингуэй

Эрнест, Хедли и их сын Бамби
 

 Читать  здесь

Сначала мы поиграли в «Море волнуется раз…» (это когда нужно замереть в какой-то «фигуре» и не двигаться), потом в «Штандер-штандер» (это когда стучишь мячом об землю, бросаешь его вверх, и все разбегаются), потом немножко в классики (ну, это понятно, как). А потом Данка говорит:
- А давайте в прятки теперь!
- Давайте, да! В прятки, да! – поёт Кася и прыгает вокруг нас на одной ножке.
А мне не нравится играть в прятки. Потому что Данка с Касей любят прятаться, а искать не любят. И получается, что я их всё время ищу. А это неинтересно. Я уже все места знаю, куда они могут спрятаться.