В начале лета 1673 года повелитель огромной империи, раздраженный постоянными набегами на его владения, продиктовал своему секретарю текст послания:

  "Султан Мохаммед IV - запорожским казакам.

Я, султан и владыка Блистательной Порты, брат Солнца и Луны, наместник Аллаха на Земле, властелин царств - Македонского, Вавилонского, Иерусалимского, Большого и Малого Египта, царь над царями, властелин над властелинами,несравненный рыцарь, никем не победимый воин, владетель древа жизни, неотступный хранитель гроба Иисуса Христа, попечитель самого Бога, надежда и утешитель мусульман, устрашитель и великий защитник христиан, повелеваю вам, запорожские казаки, сдаться мне добровольно и без всякого сопротивления и меня вашими нападениями не заставлять беспокоиться.

Султан Мохаммед IV".

   Следует отметить необычную мягкость и осторожность грозного султана, который против обыкновения не угрожал казакам страшными карами, а всего лишь предлагал им замириться.

Обычный стиль и тон посланий османских владык - как предшественников, так и наследников Мохаммеда IV - был не таков.

Вот, например, как автор послания запорожцам написал в Вену императору Священной Римской империи Леопольду I:

  "Я объявляю тебе, что стану твоим господином. Я решил, не теряя времени, сделать с Германской империей то, что мне угодно, и оставить в этой империи память о моем ужасном мече.

Мне будет угодно установить мою религию и преследовать твоего распятого бога.

В соответствии со своей волей и удовольствием я запашу твоих священников и обнажу груди твоих женщин для пастей собак и других зверей.

Довольно сказано тебе, чтобы ты понял, что я сделаю с тобой, - если у тебя хватит разума понять все это. Султан Мохаммед IV".
  
   Совершенно очевидно, что походных куреней Запорожской Сечи султан опасался куда более регулярной армии Священной Римской империи. И поделом.

Кошевой атаман Иван Сирко собрал ближний войсковой круг, и ветераны многих сражений "з бiсурменами" составили текст, который должен был подтвердить в глазах султана их реноме.

Мы приводим его на языке оригинала, поскольку он особенно хорош “бэз перекладу”:

   "Отвiт запорожцiв Магомету IV.

Ти, султан, чорт турецкий, i проклятого чорта брат i товарищ, самого Люцеперя секретарь.

Якiй ты в черта лыцарь, коли голою сракою ежака не вбъешь. Чорт высирае, а твое вiйско пожирае.

Не будешь ты, сукiн ты сыну, сынiв христiянських пiд собой маты, твойого вiйска мы не боiмось, землею i водою будем биться з тобою, распро... твою мать.

Вавилоньский ты кухарь, Макидоньский колесник, Iерусалимський бравирник, Александрiйський козолуп, Великого и Малого Египта свинарь, Армянська злодиюка, Татарський сагайдак, Каменецкий кат, у всего свiту i пiдсвiту блазень, самого гаспида внук и нашего х... крюк.

Свиняча ты морда, кобыляча срака, рiзницька собака, нехрещений лоб, мать твою...

От так тобi запорожцi виcказали, плюгавче. Не будешь ти i свиней христiанских пасти.

Теперь кончаемо, бо числа не знаемо i календаря не маемо, мiсяц у небi, год у книзя, а день такий у нас, якиi i у Вас, за це поцелуй в сраку нас!

Пiдписали: кошевой атаман Иван Сирко зо всiм кошем Запорiжськiм".
  
   Содержание письма было доложено султану на турецком языке, поэтому он вряд ли смог оценить его метафоричность, внутренние рифмы и утонченность особого эпистолярного стиля "поцелуй в сраку нас".