В то время как Ларс Фон Триер является, безусловно, одним из самых "других" режиссеров, в своей непохожести на остальных он всякий раз, по сути, одинаков. Другими словами, снимает маэстро – если присмотреться – одно и то же. Я видел пять его фильмов: "Рассекая волны", "Танцующая в темноте", "Догвиль", "Антихрист", "Меланхолия". Я не видел остальные двадцать, но почти уверен, что в большинстве историй есть как минимум по одной героине, корчащейся под прессом каких-либо страшных жизненных обстоятельств. Показ женских душевных корчей, собственно, и есть режиссёрская стезя Л.Ф.Триера. Стезя эта – чего уж там – сродни половому извращению, и, видимо, несколько лет назад кто-то дал режиссёру дельный совет. А именно: терзать в своих сюжетах не только тёток, но и мужичков, при этом сами сюжеты делать более, что ли, концептуальными – чтобы сбить наметившийся шаблон восприятия и снискать благодатный имидж радетеля всякого "общечеловеческого" вместо сомнительных лавров талантливого маньяка. Датчанин, видимо, последовал совету, и результатом явились два его последних фильма.

Об "Антихристе" мне сказать нечего, помимо того, что я считаю его насквозь вымышленным и всё ещё сексуально ионизированным. Да, в кадре мятутся уже два разнополых существа. Да, печальную историю уже подпирает некая идея. Но реализовано всё по-прежнему на уровне порнографических придумок.

"Меланхолия" - первый и единственный фильм Триера, о котором хочется порассуждать. И рассуждения хочется начать с того, что печка, от которой в этот раз сплясал нам Ларс, отличается от своих предшественниц не столько качеством, сколько размером: эта печка чудовищно, вселенски огромна. В этот раз зрителя посвящают не в трагедию изнасилованной женщины и не в трагедию родителей, потерявших ребёнка. В этот раз его посвящают в трагедию – ни много ни мало – конца света.

По направлению к Земле сквозь бездну космического пространства стремительно летит планета Меланхолия. Никто до поры не подозревал о её существовании – планета пряталась за Солнцем. Что-то заставило её сойти с орбиты, и теперь о ней знают все. Теперь её видно по ночам, словно вторую луну. Час за часом она приближается, растёт, занимает всё большую часть небосвода. До предполагаемого столкновения меньше суток. Насколько реально столкновение? Для зрителя это никакой не секрет, ему-то уже показали в начале фильма как это было. А вот экранные персонажи предпочитают "точно не знать", "не быть уверенными". Да, учёные говорят, что катастрофа практически неизбежна, но ведь оставляют и маленький шанс. К тому же учёные, все это знают, могут и ошибаться. Точно не знать и не быть уверенным – самое безболезненное и самое умное, что можно придумать в данный момент.

Исследования поведенческих реакций в канун Апокалипсиса начинаются в фильме с показа того, как именно будет вести себя общество в целом. Не будет, оказывается, никакой паники. Будет массовое пребывание в позе страуса, зарывшегося головой в песок. В частном случае это означает, что будет свадебное торжество, некие небедные люди будут предаваться празднеству в неком фешенебельном и живописном месте, будут поздравления, танцы, смех, всё как ни в чем ни бывало. Такова, по мнению Ларса Фон Триера, должна быть оборонительная реакция человечества на известие о скорой тотальной гибели. Почему именно человечества? Потому что мне хочется думать, что толпу зажиточных скандинавов представили мне именно как адекватную модель общества, а не как арийский его эталон (в чем автора вполне можно заподозрить, с учётом его высказываний на последнем Каннском кинофестивале.) Будучи, так или иначе, частью этого самого человечества, лично я не против. Хорошие мины и игра до последнего – наверное, не худшая тактика в подобной ситуации.

Минует на экране праздник, гости расходятся, тревога нарастает, и Ларс приступает к более привычному (едва не сказал любимому) занятию: препарированию отдельно взятых человеческих душ. В фокусе объектива (дрожащего, естественно, на плече оператора в соответствии с манифестом "Догмы 95") остаются три главные персоналии: невеста по имени Джастин, сестра её Клэр и муж сестры Джон. С непривычным для себя материалом – мужскою психикой – Триер предпочитает не затягивать: несколько уверенных, передающих характер "мазков", и Джон покидает сцену, трусливо сожрав припасённые женою таблетки. Что ж, это "отлично" в режиссёрскую зачётку Ларса, уход Джона весьма правдоподобен и символичен, напрашиваются обобщения в сторону такого понятия как "мужское начало", причем в текст просятся не самые лестные эпитеты. Вспоминается и восточная притча о баобабе, который простоял сто лет и был повергнут молнией в один миг, а также о лиане, которая ползла и вилась тысячи лет. "Слабость сильна, сила ничтожна" - как-то так было сказано в кинофильме Тарковского "Сталкер", и что-то наподобие того, должно быть, имел в виду Триер, показывая нам Джона – сначала такого уверенного, живого, сильного – а потом вдруг такого жалкого и мертвого, валяющимся в конском стойле с перемазанным блевотиной ртом.

Да, что-то наподобие того, должно быть, имел в виду Триер, раскрывая тему главной героини по имени Джастин – женщины с говорящей фамилией Steelbreaker. Сила этой тётки сокрушительна, и автору вполне удаётся донести этот факт до мыслящей аудитории. Ещё на собственной свадьбе, когда присутствующие коллективно упражняются в деланном хладнокровии, она единственная даёт волю эмоциям, ибо знает: позже у неё не будет на это права. К сожалению, Триер не смог уйти от самого себя в этом ответственном эпизоде, и реализовал смятение Джастин в привычном для себя ключе, посредством блудного соития героини с каким-то эпизодическим персонажем. Это, конечно, неубедительно, это минус. Зато вполне удачными выглядят последующие метаморфозы "тётушки Стилбрейкер": постепенное "затвердевание", "набор прочности" и превращение во что-то более твёрдое, чем сама сталь. В чём именно сила этой женщины?.. Ответить не так просто. По крайней мере, ничего кроме банального "сила оставаться собой" в голову сразу не приходит. Пожалуй, любое однозначное определение было бы профанацией. Кто фильм смотрел - ответ знают. Кто нет - смотрите. На сей раз у Триера вышло что-то явно выше пояса.

http://drugoe-kino.livejournal.com/2433434.html