Мы привыкли считать "Евгения Онегина" реалистической историей о столичном хлыще, попавшем в деревню и о влюбившейся в него провинциальной девочке. Можно, конечно, воспринимать так и дальше - Пушкин против этого не возражал.

Но, на самом деле, роман в стихах гораздо глубже. Он о столкновении разных культурных типов, бытовавших в России и Европе в начале XIX века. Это было время, когда русское провинциальное дворянство в своих усадьбах начало читать и жить прочитанным. Главная характеристика Татьяны - она читательница. Она и в зрелых летах готова отдать всю свою светскую жизнь "за полку книг".

В онегинской деревне сходятся несколько типов порожденных литературными течениями эпохи.

Татьяна Ларина, провинциалка, выросшая на доставшейся ей от матери библиотеке сентиментальной литературе XVIII века - "Ей рано нравились романы; они ей заменяли всё; она влюблялася в обманы и Ричардсона и Руссо...". Сентиментальная мечтательность, - основное направление в литературе второй половины XVIII века, запоздало задержавшееся в провинциальных усадьбах, всё еще плодивших "бедных Лиз", одной из которых пытается стать и Татьяна, по счастью для себя - безуспешно.

Читать далее...

С Днем Победы! Этот праздник с каждым годом отдаляется от нас. Но мы никогда не должны забывать о тех героических поступках, которые совершили наши предки во имя свободы, чести и благополучной жизни. В этот праздник хочется в первую очередь пожелать мира. Ведь ничто не стоит дороже, чем человеческие жизни, слезы матерей, сломанные судьбы огромного количества людей.
Пусть эта победа вдохновляет только на хорошие поступки, любовь к Родине.
Пусть никто и никогда не увидит войны.

Мой хороший знакомый выложил вчера своё стихотворение.
Так тронуло...



Дед, прости. Объяснить невозможно,
Поменялось как всё на земле
Той, что вынес из лет ты тревожных
Всю в руинах, могилах, золе.

Как твои раздобревшие внуки,
Поднабравшись машин и домов,
Забывают священные звуки
Песен грозных, суровых годов.

Кому снится Пхукет, кому Ницца,
Белый парус, зовущий простор.
Никому только нынче не снится
Тот тяжёлый, мужской разговор.

Те морозные, снежные ночи,
Под прицелом смертельных врагов,
Когда ставил ты маленьких дочек
У токарных работать станков.

Когда хлеба простая краюха
На большую делилась семью,
Но страны кровоточащей брюхо
Не рвалось на "твою и мою".

В пламя шли с Колымы и Таганки,
Украинец, татарин, узбек,
Вместе жгли ненавистные танки
Как советский один Человек.

Ты скажи, говорил ли ты с кем-то,
На нерусском каком языке,
Что далёко от Мги до Ташкента,
И что незачем гибнуть в Москве?

Под осколками крупповской стали,
В танке под Ленинградом горя,
Мог ли ты на мгновенье представить,
Что чужой станет Минска земля?

Что Чернигов, родная Одесса,
Запорожья мосты и холмы
Нарукавные руны эСэСов
Вновь увидят без всякой войны?

Жаль был малым совсем я ребёнком
И ты мне ничего не сказал,
Знаю только, что встретив подонков,
Мимо них бы ты не прошагал.

А я делаю вид, что не вижу
Из щелей проступившую грязь,
За зелёную жалкую жижу
Я живу здесь, греша и молясь.

С каждым годом привычнее скверна,
И обыденней лжи карнавал.
Скоро дети не скажут, наверно,
Для чего ты с врагом воевал.

Про себя же скажу тебе честно
Пусть с гнильцой, но удар я держу,
Есть внутри моей памяти место,
Твоим именем я дорожу,

Своей клятвы стране не нарушу.
И хоть фото твоё берегу,
Как прос*али мы общую душу –
Дед, прости. Объяснить не смогу.
(Леонид Факеев)

Так было, так будет в любом испытанье: кончаются силы,в глазах потемнело, уже исступленье,смятенье,метанье, свинцовою тяжестью смятое тело. Уже задыхается сердце слепое, колотится бешено и бестолково и вырваться хочет ценою любою, и нету опасней мгновенья такого. Бороться так трудно,а сдаться так просто, упасть и молчать,без движения лёжа... Они ж не бездонны -запасы упорства... Но дальше-то,дальше-то,дальше-то что же? Как долго мои испытания длятся, уже непосильно борение это... Но если мне сдаться,так с жизнью расстаться, и рада бы выбрать,да выбора нету! Считаю не на километры - на метры, считаю уже не на дни - на минуты... И вдруг полегчало!Сперва неприметно. Но сразу в глазах посветлело как будто! Уже не похожее на трепыханье упругое чувствую сердцебиенье...И, значит, спасенье -второе дыханье. Второе дыханье.Второе рожденье! ВЕРОНИКА ТУШНОВА

 

---

Стихотворение, которое поссорило Роберта Рождественского с эмигрантами.

Роберт Рождественский - один из самых недооцененных поэтов советской поры. Его как-то принято считать поэтом-песенником, между тем, его стихи не только мелодичные, но и весьма глубокие, философские, поднимающие важнейшие для страны проблемы.  Одно из таких стихотворений - Кладбище под Парижем. Стихотворение посвящено так называемой "белой кости" - эмигрантам первой волны. Бывшим помещикам, дворянам, членам императорской фамилии, офицерам царской армии и другим представителям "недобитого класса". Эти люди были вынуждены навсегда покинуть Родину, которая стала для них враждебной и чуждой. При этом, подавляющее большинство сохранили трепетную любовь к родимой земле и мечтали когда-нибудь вернуться в Россию. Кому-то это удалось, а кто-то остался лежать на знаменитом православном кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем - именно здесь принято хоронить русских эмигрантов.  На этом кладбище нашли последний покой писатели И. Бунин, Д. Мережковский, В. Некрасов, А. Ремизов, И. Шмелев, виднейший государственный деятель царской эпохи П. Струве, великие князья Гавриил и Андрей Романовы и многие другие.  Стихотворение Рождественского было написано в 1984 году и было призвано внести свою лепту в примирение с соотечественниками, волею судьбы оказавшимися изгнанными из родной страны. Вот это стихотворение: Кладбище под Парижем Роберт Рождественский Малая церковка, свечи оплывшие, Камень дождями изрыт добела. Здесь похоронены бывшие, бывшие, Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Здесь похоронены сны и молитвы, Слезы и доблесть, прощай и ура, Штабс-капитаны и гардемарины, Хваты-полковники и юнкера. Белая гвардия, белая стая, Белое воинство, белая кость. Влажные плиты травой зарастают. Русские буквы — французский погост. Я прикасаюсь ладонью к истории, Я прохожу по гражданской войне. О, как же хотелось им в первопрестольную Въехать однажды на белом коне.   Не было славы — не стало и Родины, Сердца не стало, а память жива. Ваши сиятельства, их благородия Вместе на Сент-Женевьев-де-Буа. Плотно лежат они вдоволь познавшие Муки свои и дороги свои. Все-таки русские, все-таки наши, Только не наши они, а ничьи. Как они после забытые бывшие, Все проклиная, и нынче, и впредь, Рвались взглянуть на нее победившую, Пусть непонятную, пусть не простившую Землю родимую и умереть. Полдень. Березовый отзвук покоя. В небе российские купола. И облака, будто белые кони, Мчатся над Сент-Женевьев-де-Буа. Великолепные, проникновенные стихи. Вот только примирения не получилось. Эмигранты первой волны восприняли стихотворение Рождественского едва ли не как оскорбление. Особенно оскорбительной "белой гвардии, белой стае" показалась строчка "только не наши они, а ничьи". Ответ не заставил себя долго ждать.  Image removed by sender. Роберт Рождественский.  В 1986 году в эмигрантском журнале "Часовой", который издавал в Париже бывший штабс-капитан царской армии Василий Орехов было опубликовано стихотворение эмигрантской поэтессы Флорентины Болодуевой, которая объяснила Рождественскому, что эмигранты - не ничьи, они навсегда принадлежат России.  Русское кладбище В ответ советскому поэту Рождественскому Флорентина Болодуева Белая церковь, березки, звонница, Крест, голубые под ним купола, Елочки, русских могил вереница… Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Белая Армия, Белое войско, Андреевский флаг и Георгиевский крест… Приняли жребий мы с мужеством, стойко - Отчий наш дом за три тысячи верст… Нас было мало — ведь в битве неравной Столько легло нас в тяжелом бою! За Веру, за Русь пали смертию славной, Кровь не щадя за Отчизну свою… Нет! Не "ничьи" мы — России великой, Честь мы спасать добровольно пошли. Но, побежденные силою дикой, С скорбью в душе мы в изгнанье ушли. Больше полвека по свету скитаясь, Родины честь мы достойно несли, Верны присяге своей оставаясь, Славу былую её берегли. В чуждой земле, в "подпарижском" кладбище, Вечный покой мы в могиле нашли. Прожили жизнь мы хоть скудно и нище, Веры, любви мы лампаду зажгли… Детям мы нашим её передали - Нас не забудет людская молва! Архистратиг на Господни скрижали Впишет мечом наши все имена. Мы здесь истории повесть живая, Вечную память нам ветер поет. С Родины дальней пусть гость, приезжая, Летопись Белую нашу прочтет! Нашу Россию с собой унесли мы, Бережно в сердце храня и любя. Бурей житейскою долго гонимы, Неумолимы, непримиримы, Спим мы на Сент-Женевьев-де-Буа. В этих двух стихотворениях отчетливо видно, что рана до сих пор не зажила, что примирения между двумя частями великого народа не состоялось даже спустя полвека.

---

До могилы Ахматовой сердцем дойти нелегко —

через славу и ложь, стороной то лесной, то овражной,

по наследью дождя, по тропе, ненадежной и влажной,

где печаль сентябрей собирает в полях молоко.

 

На могиле Ахматовой надписи нет никакой.

Ты к подножью креста луговые цветы положила,

а лесная земля крестный сон красотой окружила,

подарила сестре безымянный и светлый покой.

Будь к могиле Ахматовой, финская осень, добра,

дай бездомной и там не отвыкнуть от гордых привычек.

В рощах дятлы стучат, и грохочет тоской электричек

город белых ночей, город Пушкина, город Петра.

 

Облака в вышине обрекают злотворцев ее

на презренье веков, и венчаньем святого елея

дышат сосны над ней. И победно, и ясно белея,

вечно юн ее профиль, как вечно стихов бытие.

 

У могилы Ахматовой скорби расстаться пора

с горбоносой рабой, и, не выдержав горней разлуки,

к ней в бессмертной любви протянул запоздалые руки

город черной беды, город Пушкина, город Петра.

Борис Чичибабин

1972

АННА АХМАТОВА. МАРТ 1966 ГОДА

Летом прошлого года мы отмечали 120 лет со дня рождения Анны Ахматовой. В марте этого года очередная дата ее кончины. Прошлый год оказался печально отмечен скандалом вокруг могилы поэта. Начавшееся расширение кладбища в Комарове было сделано так неуклюже, что могила Ахматовой оказалась на перекрестке. Благодаря вмешательству прессы и телевидения ситуация была улучшена, но ее последствия до сих пор уродуют кладбище: срочно высаженные за могилой елки, естественно, засохли, сухими скелетами свидетельствуя о вечной показухе и желании потушить возмущение поклонников Ахматовой. Средства израсходованы, расширение произведено... В общем, всё как всегда. Теперь долгие годы надо исправлять то, что сделали чужое равнодушие и жадность.

В этом году очень снежная зима. В том марте 1966 года тоже было очень много снега. Екатерина Лившиц вспоминает: «Яркий, по-загородному чистый снег. Маленькое кладбище, кругом сосны. Снегу так много, что видны только верхушки крестов и памятников. К вырытой могиле ведет широкая дорожка.

Автобусы прибыли в Комарово в 6 часов. Из окна машины я увидела гроб, он высоко плыл над толпой, потом свернул, потерялся из виду, и, так же возвышаясь над черной густой массой людей, медленно двигался деревянный некрашеный восьмиконечный православный крест».

 

Сборник воспоминаний «Об Анне Ахматовой». Лениздат, 1990. 

О том, как создавался памятник на могиле Ахматовой, рассказала Зоя Борисовна Томашевская:
«5 марта 1966 года. Неожиданно, без звонка, пришел Лева : мама скончалась сегодня в Домодедове.

Мы знали, что Анна Андреевна больна. Давно лежит в больнице. Знали, что из больницы ее выписали раньше вре­мени. Просто истек положенный срок пребывания в больни­це. Путевки в санаторий еще не было. Все было непонятно и сложно. Где жить, кто будет ухаживать...

Когда — то она была терпелива, нетребовательна ... Теперь все наоборот. Ей трудно и с ней трудно. Это создавало немыс­лимые ситуации. Нужны были не обожатели, а близкие, терпе­ливые люди. В таком состоянии нужен был дом. Но настояще­го дома не было никогда.

Прошло около двух недель. Состояние Анны Андреевны ухудшалось... Она нервничала. Наконец, путевка в Домодедо­во. Поздно. По приезде Анна Андреевна умерла, не выдержав напряжения этих двух недель.

Обсуждаем, где хоронить. » Мое место рядом с Блоком«, ­неоднократно слышанные слова. Но это невозможно. Рядом с Лозинским на Литераторских мостках — тоже невозможно. Не сомневаемся, что предложат Южное или Северное кладби­ще (Парголово). Но это невозможно для нас. Тогда Павловск, который она так любила. «Все мне видится Павловск холмистый ... » Понимая, что никаких почестей власти ей оказывать не будут, Анна Андреевна говорила про Павловск или Комарово.

Но его она считала чужой землей, а клад­бище — эмигрантским. Действительно, это маленькое фин­ское кладбище, где хоронили русских эмигрантов

Решаюсь обратиться к единственному человеку, который сможет и захочет помочь — к Игорю Ивановичу Фомину. Он — зам. Главного архитектора города, знает каждый ка­мень, каждую пядь земли. Человек, который все понимает — и подлинное место Анны Андреевны, и все сложности. Умен, дипломатичен, хитер. Будучи беспартийным, занимает очень высокий пост. Однако чтобы похоронить кого — либо на Лите­раторских мостках или в Александро — Невской лавре, нужно разрешение властей: горкома партии. Тут беспартийный Фо­мин помочь не может. Прошу о Павловске. Но никакой офи­циальной зацепки для захоронения в Павловске нет: Ахмато­ва там не умерла, не родилась. Фомин советует Комарово. Там можно сделать все. Ее могила станет центром кладбища. Туда будут все стремиться. Кладбище станет ахматовским.

Вызывает архитектора Курортной зоны с планом кладбища.

Рисует план его развития и обозначает место могилы. Могила должна быть расположена точно по центру продольной аллеи.

Берет с меня слово, что все будет так, как условлено, что я сама буду этим заниматься. Через два часа разрешение полу­чено. Мы с Иосифом едем в Комарово. Находим место. До­говариваемся с могильщиками. На следующий день он едет без меня. При нем роют могилу.

... В Сестрорецке, на кладбище, забираем крест, кем — то где — то заказанный. Очень холодно и снежно. Все, что было на кладбище, почти не помню. Служил коротенькую па­нихиду Левин духовник из Гатчины. Речей тоже не помню. Только лица — Тарковский, Бродский, Рейн, Найман, Лукниц­кий, Копелев, Игорь Ершов , Миша Ардов. Появились Ма­когоненко, Михалков ... С кладбища шли уже почти в тем­ноте. В " Будке " были поминки. Домой возвращались поездом.

Дальше — эпопея с памятником. Лев Николаевич знал об ус­ловии Фомина и готов был ему следовать, хотя самого Фомина презирал, как всякую номенклатуру. Но его условие было — по­ставить часовню. Это вполне соответствовало бы идее Фомина, но в 1966 году было совершенно невозможно. Я сделала проект памятника. Это была трехступенчатая площадка из кованого гранита с небольшими арочками для осушительных канавок, идущих вдоль аллей. Могила обозначалась только полирован­ной плитой с классической надписью: " Здесь лежит Анна Ахма­това" (Анна Андреевна всегда восхищалась надписью на моги­ле Суворова. Ее сочинил Державин.) За могилой — цветник, в который поставлен очень высокий тонкий бронзовый крест.

Но Лев Николаевич упорствовал и сказал, что будет искать более смелого архитектора. И нашел псковского архитектора Севу Смирнова, который смело по тогдашней моде делать все сикось — накось, т.е. непременно ассиметрично и многословно, соорудил ныне существующее надгробие. Для этого ему понадо­билось сдвинуть могилу, т.е. верхнюю ее часть, и поставить стен­ку, которая сделала невозможным развитие кладбища так, как предполагал Фомин. Часовню заменил, очевидно, голубь на кре­сте. Но его украли. А по могиле мы ходим. Да и крест странный, более подходящий к несуществующей могиле Н.С. Гумилева. Впрочем, по вкусу и стилю и для этого не подходящий. И Гуми­лев и Ахматова были людьми пушкинской культуры, т.е. привер­женными классике, строгости, а отнюдь не многословности и вычурности. Самое красивое в памятнике — скульптурный портрет Ахматовой работы замечательного питерского скульп­тора Александра Игнатьева. Портрет был сделан много рань­ше.

При той постановке стенки, которую осуществил Смир­нов, такое развитие кладбища, при котором могила Ахмато­вой стала бы его центром, оказалось невозможно. Но все рав­но эта могила притягивает к себе всякого, кто туда приходит. После того, как там похоронили Ахматову, кладбище приоб­рело совсем особое значение, стало "филиалом" Литератор­ских мостков. Многие выражали желание после смерти лежать там, где Ахматова. Жирмунский сказал: «Мы будем беседовать с Анной Андреевной». Альтман лежит рядом, Гитович«.

«Петербург Ахматовой: семейные хроники. Зоя Борисовна Томашевская рассказывает». Невский Диалект,

О, как вам дышится средь комаровских сосен?
Кладбищенский предел отраден и несносен.
Оградки тесные, как дачные заборы,
и пусть вполголоса, но те же разговоры.
Уже успели всех угробить и заямить.
Ваш черно-белый стих шифрованней, чем память.
Дивились недруги надменной вашей силе.
Четыре мальчика чугунный шлейф носили.
Великая вдова, наследница по праву
зарытых без вести, свою зарывших славу...

Источник - https://cbs-kurort.spb.ru/kraeved/ahmatova.html

---

В.А.Жуковский, А.С.Пушкин, П.А.Вяземский

Н.Н. Пушкина

Читать далее...

Андрей Дмитриевич Дементьев (1928—2018)
— любимый поэт многих поколений.

Его стихи, близкие и понятные, сами собой проникают в душу, легко запоминаются и хорошо помнятся. "Никогда ни о чем не жалейте", "Не смейте забывать учителей", "Баллада о матери", "Друг познаётся в удаче", "Лебединая верность" — уверена, что все знают эти произведения. Тем более что многие их них положены на музыку и стали известными песнями.

Дементьев много писал о любви, дружбе, родителях, Родине. В жизни и творчестве был всегда честным, прямым. Некоторые гражданские его стихотворения поражают своей непримиримостью и смелостью. Они значительно менее известны, чем лирические произведения поэта.
Поэтому и вспомним сегодня о них.

Российские цари

Один пробил окно в Европу.

Другой с Европой воевал.

А третий, трон сменив на робу,

Сражен в подвале наповал.

Теперь властители другие:

У них ни трона, ни корон.

Но та ж покорная Россия —

Их вотчина и полигон.

Где все устроено по-царски…

Но не для всех, а для господ.

И где шуты слагают сказки,

Как хорошо живет народ.

Серия сообщений "андрей дементьев":

Часть 1 - Быть стариками трудно научиться. Стихотворение Андрея Дементьева, заставляющее задуматься
Часть 2 - Стихи Андрея Дементьева о матери и отце, которые невозможно читать без слёз. Видео.
Часть 3 - Два очень смелых стихотворения Дементьева, которые меня поразили.

Могила А. С. Пушкина находится в четырех километрах от Михайловского, в поселке Пушкинские Горы, в Святогорском монастыре.

Она символична и прекрасна в своей величавой простоте, на высоком холме, среди бескрайних просторов России. И не мысль о смерти рождает она, а мысль о бессмертии того, кто жил и творил для людей. Мысль о свободной жизни, о которой так страстно мечтал великий поэт, и которая сейчас кипит здесь, у подножья его могильного холма.

Небольшая площадка обнесена мраморной балюстрадой. В центре площадки – скромный памятник. Тонкий обелиск белого мрамора стоит на мраморном же своде, под которым изваяна урна с наброшенным на нее покрывалом.

Читать далее...

Площадь пушкинского заповедника составляет сегодня 9800 гектаров. Мы с вами успели посмотреть две усадьбы: Михайловское, где А. С. Пушкин отбывал двухлетнюю ссылку, и Тригорское. 

Нам предстоит посетить еще несколько объектов: научно-культурный центр, памятник Пушкину, Святогорский монастырь, а затем могилу великого поэта.

Читать далее...

Читать далее...

О чем шумят старые липы и дубы помещичьей усадьбы Тригорское? Наверное, о том, как каждый день часу в третьем пополудни Пушкин являлся сюда из своего Михайловского. Приезжал он обыкновенно верхом на прекрасном аргамаке, но мог приволочиться и на крестьянской лошаденке.

Иногда прибывал и неожиданно, тайно. Подберется к дому совсем незаметно, шасть и влезет в окно… Ну, пришел Пушкин – все пошло вверх дном; смех, шутки, говор – так и раздаются по комнатам.

Читать далее...

Не говори, что нет спасенья, Что ты в печалях изнемог: Чем ночь темней, тем ярче звёзды, Чем глубже скорбь, тем ближе Бог...   Аполлон Майков, 1878 г. Осядет снег - седые кудри Смахнет бессмертная сосна, Я слышу дрожь в февральском утре: О, это вздрогнула весна!   Игорь Северянин

Читать далее...

О неизвестной жизни поэта и сокрытых обстоятельствах его убийства

Сегодня много говорится о подрывной деятельности западных спецслужб на территории России. Но такая работа проводится на протяжении столетий. Классическим примером, на мой взгляд, может служить спецоперация по устранению Александра Пушкина. 10 февраля исполняется 184 года со дня гибели, а вернее, считаю, убийства поэта.

Кажется, мы знаем о гении всё. Но так ли это? Не удивлюсь, если услышу вопрос: как Пушкин мог писать такие красивые стихи? Он же был повеса, службой пренебрегал, любил покутить и т. п.

Стараниями отдельных (отдельных от народа) пушкиноведов формировался именно такой образ Пушкина. Но мог ли повеса, пренебрежительно относившийся к госслужбе, своей стране оставить нам такое колоссальное и содержательное творческое наследие, уйдя из жизни всего в 37 лет. Наследие, проникнутое любовью к России, знанием народных традиций. Человек, стремящийся к праздному времяпровождению, такого сделать, считаю, не мог.

В плане знакомства с малоизвестными фактами биографии поэта интересны исследования петербургского писателя Сергея Порохова.

После окончания лицея в 1817 году Пушкин поступает на службу в Коллегию иностранных дел, где даёт не менее трёх подписок о неразглашении государственной тайны. Не в этой ли секретности причина, что сам поэт почти не писал о своей служебной деятельности, и так мало об этом сведений в открытой печати?
Порохов отмечает:

«Коллегия иностранных дел была создана Петром Великим в 1720 году для выполнения, прежде всего, разведывательных задач. Не случайно авторы «Очерков по истории российской внешней разведки» под редакцией академика Е. М. Примакова подробно повествуют о деятельности Коллегии – предшественнице иностранного отдела ВЧК-ОГПУ, ПГУ КГБ СССР и нынешней Службы внешней разведки России… Коллегия включала в себя Секретную экспедицию, которую называли еще «политическим департаментом», поскольку она занималась политической разведкой…
Одним из сотрудников Секретной экспедиции и стал Александр Сергеевич Пушкин. По понятным причинам он не оставил воспоминаний о том, чем занимался в Коллегии. Из этого некоторые исследователи делают поверхностный вывод, что поэт там якобы даже не появлялся».
Читать далее...

Осмотрев комнаты, которые занимают южную половину дома, с сожалением обнаружили, что в другую часть дома, увы, входа нет. Поэтому пришлось искать фотографии в интернете. 

Зеленый зал – самое просторное помещение в доме. Тут проводили парадные обеды и танцы (с участием большого количества приглашенных). В некоторые времена в этом зале накрывали стол на 80 приборов.

Читать далее...

Соседнюю с братом Алексеем комнату занимала одна из дочерей Прасковьи Александровны – Евпраксия, которую домашние называли коротко Зизи.

С портрета, что висит над диваном, смотрит на нас ясным, веселым взглядом Зизи. Именно такой жизнерадостной, не унывающей знал ее Александр Сергеевич.

Читать далее...

"Пушкинских мест" всего три – Михайловское, Тригорское и Святогорский монастырь. Все они расположены недалеко друг от друга на территории Пушкинского заповедника в Пушкиногорском районе Псковской области. Пушкинские горы (или Пушгоры, как их местные называют) – по нашим меркам и не горы вовсе, а так – мелкие холмики.

Тригорское находится примерно в семи километрах к западу от Михайловского. Оно значительно больше и благоустроеннее Михайловского. Усадьба ближайших соседей и друзей Пушкина Осиповых и Вульфов, место, ставшее для него вторым домом в годы ссылки. Имение было названо так из-за своего расположения на трех холмах.

Читать далее...

Далее...

О нет, мне жизнь не надоела,
Я жить люблю, я жить хочу,
Душа не вовсе охладела,
Утратя молодость свою.
Еще хранятся наслажденья
Для любопытства моего,
Для милых снов воображенья,
Для чувств . . . . . всего.

1836 г. Последний год поэта.

«Барон д'Антес и маркиз де Пина… будут приняты в гвардию прямо офицерами. Гвардия ропщет», — записал Пушкин в январе 1834-го. Это единственное упоминание имени Дантеса в личном дневнике поэта. Француз начал ухаживать за Натали зимой 1836 года, и это ни у кого не вызывало беспокойства. В «мадонну» были влюблены многие. Поначалу действия Дантеса не выходили за рамки светских приличий, и поэт не тревожился за честь супруги. Тем более что у него были иные поводы для беспокойства.
Читать далее...

Мне звезда упала на ладошку. Я ее спросил - Откуда ты? - Дайте мне передохнуть немножко, я с такой летела высоты. А потом добавила сверкая, словно колокольчик прозвенел: - Не смотрите, что невелика я... Может быть великим мой удел*. Вам необходимо только вспомнить, что для Вас важней всего на свете. Я могу желание исполнить, путь неблизкий завершая этим**. Знаю я, что мне необходимо, мне не нужно долго вспоминать. Я хочу любить и быть любимым, я хочу, чтоб не болела мать, чтоб на нашей горестной планете только звезды падали с небес, были все доверчивы, как дети, и любили дождь, цветы и лес, чтоб траву, как встарь, косой косили, каждый день летали до Луны, чтобы женщин на руках носили, не было болезней и войны, чтобы дружба не была обузой, чтобы верность в тягость не была, чтобы старость не тяжелым грузом - мудростью бы на сердце легла. Чтобы у костра пропахнув дымом эту песню тихо напевать... А еще хочу я быть любимым и хочу, чтоб не болела мать. Говорил я долго, но напрасно. Долго, слишком долго говорил... Не ответив мне звезда погасла, было у нее немного сил. Александр Дольский

Читать далее...

За Есениным закрепился образ восторженного гуляки и хулигана, но, выражаясь словами поэта Игоря Северянина, «близкого и родного русскому сердцу, какого-то своего, настоящего». За пару лет до трагической гибели Есенин публикует книгу стихотворений «Москва кабацкая», так и оставшуюся в умах многих читателей образцом эпатажности и средоточием непристойных произведений. В проекте «50 великих стихотворений» поговорим об одном из самых ярких стихотворений этой книги — «Мне осталась одна забава...» и увидим, что это не лихой, брошенный сгоряча поток мыслей «разбойника-богохульника», а исповедь одного из самых искренних русских поэтов.

 

Мне осталась одна забава…

Мне осталась одна забава:
Пальцы в рот — и веселый свист.
Прокатилась дурная слава,
Что похабник я и скандалист.

Ах! какая смешная потеря!
Много в жизни смешных потерь.
Стыдно мне, что я в Бога верил.
Горько мне, что не верю теперь.

Золотые, далекие дали!
Все сжигает житейская мреть.
И похабничал я и скандалил
Для того, чтобы ярче гореть.

Дар поэта — ласкать и карябать,
Роковая на нем печать.
Розу белую с черною жабой
Я хотел на земле повенчать.

Пусть не сладились, пусть не сбылись
Эти помыслы розовых дней.
Но коль черти в душе гнездились —
Значит, ангелы жили в ней.

Вот за это веселие мути,
Отправляясь с ней в край иной,
Я хочу при последней минуте
Попросить тех, кто будет со мной, —

Чтоб за все за грехи мои тяжкие,
За неверие в благодать
Положили меня в русской рубашке
Под иконами умирать.

1923

Читать далее...

Могила А. С. Пушкина находится в четырех километрах от Михайловского, в поселке Пушкинские Горы, в Святогорском монастыре.

Она символична и прекрасна в своей величавой простоте, на высоком холме, среди бескрайних просторов России. И не мысль о смерти рождает она, а мысль о бессмертии того, кто жил и творил для людей. Мысль о свободной жизни, о которой так страстно мечтал великий поэт, и которая сейчас кипит здесь, у подножья его могильного холма.

Небольшая площадка обнесена мраморной балюстрадой. В центре площадки – скромный памятник. Тонкий обелиск белого мрамора стоит на мраморном же своде, под которым изваяна урна с наброшенным на нее покрывалом.

Читать далее...

«Нашему всё», то есть Александру Сергеевичу Пушкину, нужен миф. Без этого он не был бы «нашим всем». Вот и кочует из одной книги или статьи в другую миф о том, что Пушкин женился на бесприданнице только ради её красоты. Ну, а кому интересны не мифы, а подлинная история, тот может ознакомиться с историей женитьбы поэта.

 

Читать далее...

Цветаева обожала его, хотя он был любовником её дочери Али при живой жене. Когда Алю сослали в лагеря – у Самуила Гуревича всё пошло в гору, когда выпустили – его расстреляли.

Читать далее...

* * *
Было время, процветала
В мире наша сторона:
В воскресение бывала
Церковь божия полна;
Наших деток в шумной школе
Раздавались голоса,
И сверкали в светлом поле
Серп и быстрая коса.

Ныне церковь опустела;
Школа глухо заперта;
Нива праздно перезрела;
Роща темная пуста;
И селенье, как жилище
Погорелое, стоит, —
Тихо все. Одно кладбище
Не пустеет, не молчит.
Поминутно мертвых носят,
И стенания живых
Боязливо бога просят
Упокоить души их!

Поминутно места надо,
И могилы меж собой,
Как испуганное стадо,
Жмутся тесной чередой!
Если ранняя могила
Суждена моей весне —
Ты, кого я так любила,
Чья любовь отрада мне, —
Я молю: не приближайся
К телу Дженни ты своей,
Уст умерших не касайся,
Следуй издали за ней.

И потом оставь селенье!
Уходи куда-нибудь,
Где б ты мог души мученье
Усладить и отдохнуть.
И когда зараза минет,
Посети мой бедный прах;
А Эдмонда не покинет
Дженни даже в небесах!





* * *
Когда могущая Зима,
Как бодрый вождь, ведет сама
На нас косматые дружины
Своих морозов и снегов, —
Навстречу ей трещат камины,
И весел зимний жар пиров.
*
Царица грозная, Чума
Теперь идет на нас сама
И льстится жатвою богатой;
И к нам в окошко день и ночь
Стучит могильною лопатой....
Что делать нам? и чем помочь?
*
Как от проказницы Зимы,
Запремся также от Чумы!
Зажжем огни, нальем бокалы,
Утопим весело умы
И, заварив пиры да балы,
Восславим царствие Чумы.
*
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
*
Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья —
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог.
*
Итак, — хвала тебе, Чума,
Нам не страшна могилы тьма,
Нас не смутит твое призванье!
Бокалы пеним дружно мы
И девы-розы пьем дыханье, —
Быть может... полное Чумы!

---

Алексе́й Никола́евич Толсто́й (29 декабря 1882 (10 января 1883), Николаевск, Самарская губерния — 23 февраля 1945, Москва) — русский и советский писатель и общественный деятель из рода Толстых. Автор социально-психологических, исторических и научно-фантастических романов, повестей и рассказов, публицистических произведений. Лауреат трёх Сталинских премий первой степени (1941, 1943; 1945 — посмертно).

Читать далее...

Знали ли вы, что Самуил Маршак - это не только "Дама сдавала в багаж" и "Усатый-полосатый", но еще глубокая, философская, "взрослая" лирика?

Кто бы мог подумать, что поэт, прославившийся своим легким, звонким, веселым - детским творчеством, вместе с тем так часто обращался в своих произведениях к теме смерти, конечности жизни, скоротечности бытия.

Музыка А. Вертинского, Шапорина Ю.А.
Слова И. Анненского

Среди миров в мерцании светил
Одной звезды я повторяю имя…
Не потому, чтоб я Ее любил,
А потому, что мне темно с другими.

И если мне на сердце тяжело,
Я у Нее одной ищу ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с ней не надо света!

Наш любимый Валерий Агафонов

Читать далее...

 

---

 

Лев Николаевич Толстой в 1868 году. В следующем году он закончит «Войну и мир» и у него родится сын Лев

Читать далее...

---

"В летнем саду"

"Брат и сестра"

Читать далее...

Михайловские рощи, встречающие вас торжественной красой, стали в поэзии Пушкина символом всего этого уголка. Сразу же за парком начинается сосновый бор, через который песчаная лесная дорога ведет от Михайловского к Пушкинским Горам и Святогорскому монастырю.

За время михайловской ссылки поэт прошел своеобразный домашний университет: он, получая много книг, с упоением и без устали занимается самообразованием. Пушкин всегда живо интересовался и прекрасно разбирался в сложных и подчас новых вопросах политики, искусства, литературной жизни, философии и истории того времени.

Читать далее...

Читать далее...

9 малоизвестных фактов о Льве Толстом, от которых опешат даже учителя литературы Сложно переоценить влияние Льва Толстого на русскую культуру. За свою жизнь писатель создал более 170 произведений, вышедших тиражом более чем 436 млн экземпляров. Жизненные взгляды прозаика, который, будучи потомственным дворянином, сам запрягал лошадей и пахал землю, по сей день вызывают неподдельный интерес у читателей со всего мира. Вспомним несколько малоизвестных эпизодов из жизни писателя, о которых, как правило, нет ни слова в школьной программе (факты из бонуса вас точно удивят). Был родственником Пушкина Лев Николаевич Толстой является дальним родственником Пушкина. Писателей связывает общий предок — адмирал Иван Михайлович Головин, сподвижник Петра I. Прабабушка Пушкина и прабабушка матери Толстого приходились друг другу родными сестрами. А это значит, что Лев Николаевич — четвероюродный племянник Александра Сергеевича. Учился через пень-колоду Лев Толстой был далеко не самым прилежным учеником. О способностях своего подопечного преподаватель Михаил Поплонский говорил так: «И не хочет, и не может». На вступительных экзаменах в Казанский университет Толстой получил аж две единицы: по статистике и по истории. К слову, по русскому языку у будущего писателя была четверка.

Серия сообщений "История великих людей":

Часть 1 - Россия ХХ века в цвете
Часть 2 - Дети царя-освободителя
...
Часть 11 - Великие красавицы. Прекрасная эпоха..(1 часть)
Часть 12 - Великие красавицы. Прекрасная эпоха...(2 часть)
Часть 13 - 9 малоизвестных фактов о Льве Толстом, от которых опешат даже учителя литературы.

---

Читать далее...

 

 

"Зачем послал тебя Господь" -

стихотворение  Юрия Левитанского, написанное для его 19-летней избранницы Ирины Машковской. Поэту, на минуточку, было за 60. И разница в четыре декады лет их не смущала.

Юрий Давидович ушел от супруги с дочерьми. Оставил им 5-комнатную квартиру, а сам снял крохотную однушку.

От него отвернулись друзья и коллеги, не одобрили его выбор.

 

 

Читать далее...

Наша власть не любит тех, кто старше,          Потому, что помнят прошлое они…         И не терпят той карьерной фальши, От которой правда вновь в тени.                   Молодым легко лапшу на уши вешать, А у старших это не пройдёт.               Поначалу можно лишь слегка опешить От речей, где лжи невпроворот.                        Власть стыдит нас и пугает прошлым,       Будто всё в нём подло и черно…      А Союз повергнутый вдруг ожил В старых песнях и немом кино.                          В тех кострах, что грели нас на БАМе,                   Даже в том восторге, может быть,              Где никто не убивал в нас память, Как теперь её хотят убить.                      Я полжизни в этом прошлом пожил.        Было всё - и радости, и грех…                      И Россия тоже начиналась в прошлом. Та, которая одна, на всех..

 

Первый директор музея-усадьбы С. С. Гейченко писал в своей книге "Пушкиногорье": "Восстанавливая дом поэта, мы стремились передать эффект присутствия в нем живого Пушкина – человека, хозяина, поэта.

Свои рассуждения о великом поэте в его Михайловском я начал мыслью о том, что когда люди уходят из жизни, после них остаются вещи – свидетели их жизни и дел, что вещи бывают двух родов – рассказывающие о том, как человек ел, пил, спал (диваны, стулья, столы, кресла, посуда…), и вещи другого рода, свидетельствующие, о чем он думал, что делал, как трудился, мучился, любил, страдал (рукописи, документы, книги, картины, личные вещи)".

Читать далее...