Добавим еще несколько штрихов к портрету «вождя народов» - эти материалы еще не публиковались в прессе.

Для маскировки - три поезда

Сталин не очень любил бывать в Крыму, хотя у него имелось там несколько резиденций. Но в 1947 году «вождю народов» пришла мысль съездить в Крым, причем на автомобиле, и заодно посмотреть, как возрождается после военной разрухи страна.

В начале августа Сталин рассказал об идее своему главному охраннику Николаю Власику.

«Считая, что такое длительное путешествие на автомашинах будет для него утомительным, - писал генерал в своем дневнике, - я пытался убедить его отказаться от такой поездки, но он слушать меня не захотел».

Охранники и врачи понимали, что в возрасте под 70 проехать по грунтовым дорогам почти 1500 километров непросто. Но в сверхспособностях генсека сомневаться было не принято, и Власик отдал приказ готовиться к выезду.

Юрий Соловьев, работавший в охране Сталина, вспоминал:

«Офицеры Старостин и Гурундаев на двух оперативных автомашинах проехали на юг из Москвы до Севастополя и обратно. Они были посланы ознакомиться с маршрутом следования». Поездка прошла нормально: чуть больше трех суток туда и обратно.

Поскольку даже саму идею автопутешествия в Крым держали в строжайшем секрете, был проведен отвлекающий маневр. «Силовиков» уведомили, что Иосиф Виссарионович поедет по железной дороге. При этом в разное время туда отправились три поезда. И все без Сталина.

Рабочие целовались: «Какое счастье!»

Кортеж вождя состоял из четырех машин: основная (бронированный «Паккард-180»), резервная (бронированный «ЗИС-110С») и два автомобиля охраны.

В дневниках Николая Власика, который сопровождал «вождя народов» в поездке, есть ряд интересных подробностей, причем самое интересное - случаи незапланированного общения Сталина с людьми.

«Выехали мы, кажется, 16 августа, - писал Власик. - Ехали до Харькова (на самом деле поездка прервалась в Курске. - Авт.) с тремя остановками - в Щекино Тульской области, в Орле и Курске. На остановках все было очень скромно, просто, без всякого шума, что т. Сталину очень понравилось.

Кушали мы все вместе с т. Сталиным. И в Щекино, и в Курске т. Сталин гулял по городу. В пути между Тулой и Oрлом у нас на «Паккарде» перегрелись покрышки. Сталин велел остановить машину и сказал, что пройдется немного пешком, а шофер сменит покрышки, а потом нас догонит».

«Перегрев покрышек» произошел по понятным причинам. Бронированный «Паккард», весивший почти пять тонн, не был приспособлен для поездок на большие расстояния да по грунтовой дороге. И через 100 км после того, как кончился асфальт, отказал.

Снова обратимся к воспоминаниям главного охранника вождя: «Пройдя немного по шоссе, мы увидели три грузовика, которые стояли у обочины шоссе, и на одном из них шофер тоже менял покрышку. Увидев Сталина, рабочие растерялись (...) Когда мы прошли, они начали друг друга обнимать и целовать, говоря: «Вот какое счастье, так близко видели Сталина».

Один из послевоенных плакатов: «Спасибо родному Сталину! Он спас нас от немецкого рабства, вернул нам свободную колхозную жизнь!». Фото: RUSSIAN LOOK

«Пройдя еще немного, мы встретили маленького мальчика лет 11 - 12. Тов. Сталин остановился, протянул ему руку и сказал: «Ну, давай познакомимся. Как тебя зовут, куда ты идешь?» Мальчик сказал, что зовут его Вова, идет он в деревню, где пасет коров, учится в 4-м классе на четверки и пятерки. В это время подошла машина, мы простились с Вовой и продолжили наше путешествие».

«Паккард» пробег продолжить не мог, и Сталин пересел на «ЗИС».

Одеколон для чужой жены

После вынужденной остановки в Тульской области Сталин без происшествий добрался до Орла. Впечатление от разрушенного города было довольно тяжелое. «Он очень был раздражен, нервничал, - вспоминали охранники Сталина, - когда видел разрушенные войной города и села и людей, живущих в землянках».

В Курске, где был запланирован ночлег генералиссимуса, о его приезде знал только первый секретарь обкома Павел Доронин. Ни местная милиция, ни другие структуры из соображений секретности не были уведомлены о высоком госте. Охрана прибыла спецпоездом, спереди и сзади вагона генсека находились вагоны прикрытия, о том , что это такое Вы можете прочитать пройдя по ссылке http://otroke.ru/modules/instruction/page.php?id=1487#pagetext. Один из охранников Сталина Владимир Васильев рассказывал, как выглядели сотрудники в штатском во время путешествий: «В таких поездках участвовало почти две трети личного состава охраны… Правда, в отличие от нас, носивших форму, остальные охранники ходили в гражданском, а автоматы носили в футлярах для скрипок. Зрелище было смешное». К слову, держали в футлярах не тяжелый ППШ, а компактный пистолет-пулемет Судаева.

В Курске Сталин остановился в домике первого секретаря обкома ВКП(б). Самого секретаря с семьей оттуда временно выселили.

Николай Власик вспоминал: «Квартира была чистенькая и уютная, на полочке над диваном было много фарфоровых безделушек, а на подзеркальнице стояло много красивых флаконов с духами и пустых. Тов. Сталин внимательно осмотрел всю обстановку квартиры, потрогал безделушки, стоявшие на полочке, а когда мы, отдохнув, собрались уезжать, спросил у меня, что же мы оставим хозяйке на память, нет ли у нас одеколона. К счастью, одеколон нашелся, и в довольно красивом флаконе. Тов. Сталин сам отнес его в спальню, где он отдыхал, и поставил его на подзеркальник».

Устроила аварию? Террористка!

В Крыму кортеж Сталина поджидал неприятный сюрприз. Юрий Соловьев писал: «Когда И. В. Сталин ехал на бронированном «Паккарде» по горной трассе Симферополь - Ялта, в районе перевала из-за крутого «глухого» поворота (...) местный лихач-шофер на полуторке совершил аварию с нашей автомашиной. Была пасмурная погода, моросил мелкий дождь… Реагируя на внезапное появление грузовой полуторки из-за поворота навстречу основной автомашине охраняемого, первая оперативная машина охраны вырвалась на узкой дороге вперед, преграждая собой наезд полуторки на «Паккард». От удара полуторки у машины охраны задняя боковая дверь слетела с петель. Старенькая ветхая полуторка основательно была повреждена. К счастью, при этой аварии никто из людей не пострадал. Все присутствующие были порядком удивлены, когда из кабины полуторки вылезла шофер-женщина лет сорока пяти. Вышел из своей автомашины и И. В. Сталин. Водитель-женщина, находясь еще в шоке от аварии, не разобравшись в происшедшем, по своей наивности и с женской прямотой вступила в диалог с появившимся И. В. Сталиным, задав ему вопрос: «Как же вы дальше-то поедете?» И. В. Сталин, видя жалкий вид женщины и основательно поврежденную полуторку, понял, что инцидент произошел из-за пелены легкого моросящего дождя. В ответ женщине он сказал: «Мы-то поедем, а вот как вы поедете?»

В сталинском кортеже ехал и министр госбезопасности Виктор Абакумов, которого вождь попросил не наказывать женщину за ДТП. Правда, позднее ее арестовали и даже пытались обвинить в организации теракта против генералиссимуса. Но сурового наказания она все-таки избежала.

Сторожам - огороды

Поездив по разбитой грунтовке, Сталин озаботился строительством автодороги Москва - Крым. Власик привел некоторые указания вождя: «Т. Сталин заметил, что дорогу от Москвы следует сделать как можно лучше, разбить на участки, поставить сторожей, построить им домики, дать участки земли, чтобы они имели все необходимое, они будут заинтересованы и будут хорошо ухаживать за дорогой. Установить заправочные бензоколонки, т. к. машин будет много, все будут ездить на машинах не только в городе, но и в деревне».

Строго говоря, идея Сталина о «сторожах», домиках и участках земли граничила с отходом от принципов социализма и в конце концов не была реализована. Зато сама дорога после его поездки стала ударной стройкой. Десятки тысяч заключенных, как советских граждан, так и немецких военнопленных, прокладывали «великий Крымский путь». Затем в распоряжение строительства передали расформированные воинские части - еще 120 тысяч человек. На то, чтобы сделать асфальтированную дорогу длиной 1395 километров от Москвы до Симферополя, понадобилось меньше четырех лет. Ее сдали в эксплуатацию 1 августа 1950 года. Бензоколонки на трассе, правда, появились только в конце шестидесятых…

ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ

«Разорвал газеты с сообщениями о смерти вождя»

Судить за оскорбления генералиссимуса продолжали даже после его смерти

Поездка в Крым, казалось, пробудила в Сталине человеческие чувства. Его охранники вспоминали, что он очень переживал из-за разрухи и радовался, когда видел что-то восстановленное - «даже новый забор». В мае 1947 года была отменена смертная казнь.

Но в январе 1950-го «по просьбам трудящихся» смертную казнь вернули - для «изменников Родины, шпионов и подрывников-диверсантов». И пошли «Ленинградское дело», «дело врачей» и другие.

Пятого марта 1953-го Сталин умер. Но карать за недостаточно трепетное отношение к вождю не перестали.

Я внимательно изучил материалы надзорных производств прокуратуры СССР по делам об антисоветской агитации и пропаганде с датой после марта 1953 года. За что судили наших граждан по статье 58-10 после смерти вождя?

Вот несколько примеров.

Москвич Теленков, модельщик научно-исследовательского института, «6 марта 1953 г. в вагоне электрички в нетрезвом состоянии говорил: «Какой сегодня хороший день, мы сегодня похоронили Сталина, одной сволочью станет меньше». 6 марта, правда, были не похороны Сталина, а правительственное сообщение о его смерти, но «органам» было не до таких деталей. Освободили Теленкова только 4 августа 1954 года.

Колхозник Мищенков из Великолукской области на траурном митинге 9 марта 1953 года в своем выступлении «поблагодарил Сталина за то, что он вывел народ на широкую дорогу», но сообщил, что он, Мищенков, «остался без коровы». В итоге был осужден и провел в заключении год и девять месяцев.

21 марта 52-летнего аджарского колхозника Якобадзе упекли в тюрьму за то, что он «в автобусе сравнивал жест шофера, собиравшего деньги за проезд, с жестикуляцией Сталина».

25 марта судили шофера из Хабаровска Игнатьева, который отказался пить за вождя. В приговоре так и сказано: «В квартире знакомых в нетрезвом состоянии ругал советское правительство, Конституцию и Сталина, говорил «За Родину выпью, а за Сталина пить не буду». Получил 5 лет лагерей, но по пересмотру дела в 1955 году ему скостили срок.

Как правило, «болтуны» страдали из-за доносов друзей и сослуживцев. Так, рабочего из Северной Осетии посадили после того, как он в присутствии плачущей сослуживицы 4 марта сказал: «Ну что же, заболел, на его место другого назначат». Рабочий из Новосибирска Максимов получил срок, когда, услышав о болезни Сталина, вздохнул: «Что мы сейчас сделаем, отсюда не поможем, своих рук не подложим». А летом 1953 года москвич Бояринов попал в лагерь, поскольку спьяну разорвал четыре газеты с сообщениями о смерти дорогого Иосифа Виссарионовича.

Примечательно, что приговоры «за Сталина» встречались даже во второй половине 50-х, когда в стране уже осудили культ личности «вождя народов».

http://tayni.info/92979/