Княжна Горчакова. «Воспоминания о Крыме» 1880 — российский бренд XIX века
«Воспоминания о Крыме» княжны Елены Сергеевны Горчаковой — первая книга серии «Первоисточники», в которой издательство «Симферопольская городская типография» в ближайшие годы намерено осуществить переиздания или первые издания на русском языке путеводителей, мемуаров, путевых записок о Крыме периода до 1920 года.


Этот проект — поскольку печатные тиражи книг невелики — осуществляется совместно с «Я», с целью сделать его доступным для пользователей Интернет.








Читать воспоминания:

(18). От Артека до Симферополя http://www.bigyalta.com.ua/story/3239
(17). Никитский сад и Гурзуф http://www.bigyalta.com.ua/story/3138
(16). Аю-Даг, Артек и Гурзуф http://www.bigyalta.com.ua/story/3137
(15). Гурзуф, Артек и размышления о русской колонизации Тавриды http://www.bigyalta.com.ua/node/2962
(14) От Ялты до Никиты http://www.bigyalta.com.ua/node/2769
(13). Мисхор, Кореиз, Гаспра, Ореанда... http://www.bigyalta.com.ua/node/2768
(12) Из Севастополя до Артека. Алупка http://www.bigyalta.com.ua/node/2711
(11). Кастрополь, Кикенеиз, Симеиз http://www.bigyalta.com.ua/node/2647
(10). Из Севастополя до Артека. Байдары и Ласпи http://www.bigyalta.com.ua/node/2647
(9). Георгиевский монастырь, Балаклава и Французское кладбище http://www.bigyalta.com.ua/node/2518
(8). Бахчисарай http://www.bigyalta.com.ua/node/2517
(7). Окрестности Севастополя. Братское кладбище http://www.bigyalta.com.ua/node/2516
(6). Инкерманский монастырь http://www.bigyalta.com.ua/node/2515
(5). Окрестности Севастополя. Херсонес http://www.bigyalta.com.ua/node/2502
(4). Севастополь. 1880 год http://www.bigyalta.com.ua/node/2497
(3). Евпатория и ее окрестности. 1880 год http://www.bigyalta.com.ua/node/2486
(2). Сакские грязи. 1880 год http://www.bigyalta.com.ua/node/2417



Предисловие издателя

Дорогой читатель!

«Воспоминания о Крыме» княжны Елены Сергеевны Горчаковой — первая книга серии «Первоисточники», в которой издательство «Симферопольская городская типография» в ближайшие годы намерено осуществить переиздания или первые издания на русском языке путеводителей, мемуаров, путевых записок о Крыме периода до 1920 года.

В издательском портфеле переводы с французского «Путеводителя по Крыму» Шарля Монтандона, с польского — «Воспоминания о путешествии по Крыму» Эдмунта Хоецкого, адаптированный Кёппен, труды Палласа, сборник античных описаний Крыма и другое.

Все издания будут снабжены комментариями и необходимыми ссылками. Все издания будут адаптированы к современной орфографии, но, как вы можете видеть на примере этой книги, сохранят «неправильную», архаичную пунктуацию, включат в себя репринтные страницы, авторские пометы и оригинальные иллюстрации, передающие дух времени первоисточника.

Мы искренне надеемся, что эта библиотечка, изданная в «дорожном» формате, станет занимательным спутником «современных путешественников», украсит полки коллекционеров и принесет пользу тем, для кого история Крыма не пустой звук. Мы будем весьма признательны за любого рода предложения, комментарии и идеи, которые помогут нам улучшить содержание нашего редакционного портфеля.

Я должен выразить глубокую благодарность за неоценимую помощь в издании этой книги заведующей библиотекой «Таврика» им. А. Х. Стевена Центрального музея Тавриды, заслуженному работнику культуры АРК Нине Николаевне Колесниковой, которая не только предоставила нам возможность использовать уникальные первоисточники, но и взяла на себя труд по редактированию книги и созданию необходимого комментария. Валерий ЧЕПУРИН, арт-редактор "Я", издатель, драматург, поэт, председатель правления
АО «Симферопольская городская типография»

Нина КОЛЕСНИКОВА
заведующая библиотекой «Таврика» им. А. Х. Стевена
Центрального музея Тавриды, Симфеополь,
Заслуженный работник культуры АР Крым

«Воспоминание о Крыме» — российский бренд XIX века. Эти слова, обрамленные причудливыми виноградными листьями, сияли на переплетах альбомов литографий с видами Крыма; издавались многочисленные открытки в этой серии; так называли авторы свои художественные произведения и мемуарные очерки.

Обложка одной из книг кн. Горчаковой«Воспоминания о Крыме» Е.С. Горчаковой занимают в этом ряду особое место. Не просто описательная литература, художественная проза, написанная легким, образным, хорошим русским языком. Эта книга — воспоминания очевидца, написанные с исторической достоверностью, где личные ощущения и переживания переплетаются с археологическими, географическими, художественными фактами и сведениями, а стихотворения автора, органично вплетенные в канву повествования, тонируют прозу то патриотическими, то лирическими, а то и ироническими мазками.
Оригинальное издание этой книги находится в научной библиотеке «Таврика» им. А.Х. Стевена Центрального музея Тавриды (Крымский республиканский краеведческий музей). Это конвалюта, состоящая из трех составных частей.

Часть первая — «Воспоминания о Крыме. Сакские грязи», изданная в типографии Общества распространителей полезных книг (Москва, 1881).

Вторая часть — «Воспоминания о Крыме», без подзаголовка, обычно ее называют «Алушта и Кастельгора». Издана в той же типографии в 1884 году. Часть вторая имеет приложение «Краткие сведения, полезные для путешествия по Крымскому полуострову». Сведения о климате, пляжах и гостиницах, о ценах на квартиры, обеденные порции, билеты по железной дороге и почтовому тракту, а также перечень станций с указанием расстояния между ними — действительно очень полезная информация для путешественников, особенно едущих в Крым в первый раз.

Часть третья приплетена владельцем издания, Н. Снессоревым. Это очерк известного ялтинского врача доктора В. Дмитриева «Климат Южного берега Крыма», напечатанный в журнале «Метеорологический вестник» за 1890 год.

Прежде чем приступить к анализу произведений Е.С. Горчаковой, попробуем определить место автора в писательской среде России конца XIX века. Справочная и биографическая литература о Горчаковых достаточно полна и объемна. Горчаковы — русский княжеский род, происходящий от Рюрика, ветвь князей Черниговских. Родоначальником новой фамилии стал князь Горчак Роман Иванович, пятнадцатое колено от Рюрика. Все представители рода Горчаковых преданно служили Отечеству, были честолюбивыми, умными и инициативными чиновниками, смелыми и храбрыми воинами.

Фамилия Горчаковых тесно связана с Крымом.

Дед княжны Елены Сергеевны, Дмитрий Петрович Горчаков (1753 (1756, 1758) — 1824), в царствование Александра I занимал должность Таврического губернского прокурора (1807—1810). Кроме того, надворный советник Д.П. Горчаков являлся смотрителем симферопольского народного училища. За успехи по службе, в том числе и по руководству училищем, он был награжден орденом св. Анны 2 класса. Жил в Симферополе в двухэтажном доме, построенном подрядчиком строительных работ Ершовым (ныне ул. Ушинского, дом 3) [23, с. 27, 46].

Надо сказать, что Дмитрий Петрович не обладал ни терпением, ни выносливостью: он увлекался то сельским хозяйством, то военной службой, два раза уходил в отставку, и, несмотря на личные достоинства и храбрость, кончил служебную карьеру в чине коллежского советника (6 класс гражданского чина, равен чину полковника).

В литературных кругах Москвы он был известен как талантливый сатирик и драматург, несмотря на то, что «пренебрегал обработкой стиха, не трудился над внешней формой, увлекаясь мыслью» [14, с. 353]. В пьесе «Калиф на час» (1786) по вкусу публике пришлись нападки на взяточничество и различные упущения по службе; в «Счастливой Тоне» (1786) он осмеял бездарных одописцев; главная мысль пьесы «Баба-Яга» (1788) — закоренелое бездельничество рано или поздно получает наказание.

Успеху пьес немало способствовали меткие и талантливые куплеты на злобу века, узнаваемые портреты второстепенных государственных лиц, над которыми публика хохотала от души. Таким образом, Дмитрий Петрович вполне оправдывал свою фамилию, «горчак» — растение с горьким корнем. Это прозвище в старину давалось язвительному, ядовитому человеку. Широко известна фраза из его сатиры по поводу множества периодических изданий, обратившаяся в пословицу, актуальную и в наше время:

И наконец я зрю в стране моей родной
Журналов тысячи, а книги ни одной.

С Крымом связано стихотворение Д.П. Горчакова «Русский у подошвы Чатырдага», написанное им перед 1812 годом.

Где лаврами побед обвитый меч твой, росс?
Где сильная рука, страшившая Вселенну?
В России ли уже великих нет мужей? -

вопрошал поэт [9, с. 1286].

Их в недрах у себя всегда она имела:
Петр государственных творил людей,
Екатерина их отыскивать умела.

И как бы укоряет царствующего монарха:

…требуют Отечество и слава
не гибкого, уклончивого нрава… -

и далее:

Монарх, хоть с ангельской душой на свет рожденный,
Успехами труды не будут награжденны,
Достойных коль себе сотрудников не зрит;
Бесплодно проведет он дни свои в заботе… [9, с. 1287].

О трудах своих Дмитрий Петрович не заботился. Многое осталось неизданным при жизни, много рукописей сгорело во время пожара в имении князя. Стихотворение «Русский у подножья Чатырдага» сохранилось в рукописи у бывшего таврического губернатора А.И. Казначеева (1829—1837). В 1871 году Казначеев предложил стихи редактору «Русского архива». Министр юстиции Балашов, прочитав это стихотворение Александру I, выразил мысль о невозможности допустить его к печати, на что государь ответил: «Отчего же? У кого полон нос, тот сморкается» (другой перевод: «Отчего же? На воре шапка горит») [9, с. 1287; 14, с. 353].

Произведения Д.П. Горчакова были изданы в Москве в 1890 году его внучкой Еленой Сергеевной с очерком жизни писателя, составленном по литературным источникам и семейным воспоминаниям. Дмитрий Петрович имел двух дочерей и трех сыновей: Петра (1789—1868), Михаила (1793—1861) и Сергея (1794—1873).

Менее известен из них отец нашей героини Елены Сергеевны. Статский советник (5 класс в «Табели о рангах»), князь Сергей Дмитриевич — участник заграничных походов русской армии 1813—1814 годов. Получил золотую саблю «за храбрость». Вышел в отставку полковником, с 1833 по 1843 годы занимал должность управляющего Московской палатой государственных имуществ.

Князь Петр Дмитриевич Горчаков
Старший дядя, Петр Дмитриевич — генерал от инфантерии (2 класс), участник русско-шведской войны 1808—1809 гг., русско-турецкой (1806—1812 гг.). Сражался во время Отечественной войны 1812 года, заграничных походов 1813—1814 гг. В 1824 году награжден золотой шпагой с алмазами. Отличился в русско-турецкой войне 1828—1829 гг.

В 1836 году назначен командиром отдельного Сибирского корпуса и генерал-губернатором Западной Сибири. Кавалер орденов св. Анны 1-й степени, св. Георгия 4-й степени, св. Владимира 1-й степени. После беспорочной сорокалетней службы Петр Дмитриевич в 1849 г. вышел в отставку.

Но Крымская война пробудила в старом вояке чувство патриотизма. В феврале 1854 г. он зачислен в армию, в июле ему поручена главная оборона Севастополя.

Принял активное участие в Альминском и Инкерманском сражениях, «в воздаяние за примерную службу… а также за оказанное мужество и распорядительность» был пожалован орденом св. Александра Невского с алмазными украшениями. С июля 1855 года уволен от командования 6-м пехотным корпусом и назначен членом Государственного совета.

Второй дядя, Михаил Дмитриевич Горчаков — генерал-фельдмаршал (1 класс), участник Отечественной войны 1812 года и Бородинского сражения, заграничных походов 1813—1814 гг., русско-турецкой войны 1828—1829 гг. Он известен как командующий войсками во время Восточной войны 1853—1856 гг. В 1853—1854 гг. командовал войсками на Дунае, отличился в сражениях при Ольтенице, явил личную неустрашимость при осаде Силистрии.

Князь Михаил Дмитриевич Горчаков
Учитывая важность высадки неприятеля на Крымском полуострове, по просьбе князя Меншикова отправил в Крым часть войск из Добруджи и лучших военных деятелей: генерала Васильчикова и полковника Тотлебена.

С 22 февраля 1855 г. до конца года он командующий войсками в Крыму. Одни считали его неспособным и нерешительным военачальником: 4 августа 1855 года проиграл сражение на Черной речке, 8 сентября 1855 г. отдал приказ об оставлении Южной стороны Севастополя. Другие отмечают его доблесть во время личного командования правым флангом при Чернореченском сражении и спасение армии переправой на Северную сторону.
В Высочайшем рескрипте 26 августа 1856 года отмечено: «Явив себя в сей тяжелой борьбе превыше враждебных обстоятельств мужественном преодолении, предусмотрительном сохранении вверенных вам войск, вы воздвигли несокрушимый памятник себе и армии, в кровавом бою оставив эти развалины, совершили с армиею небывалую в военной истории переправу, не отдав более ни пяди русской земли» [14, с. 356].

В 1856 г. Михаил Дмитриевич назначен наместником Царства Польского. Он кавалер орденов св. Анны 1-й степени, св. Георгия 3-й степени, св. Владимира 1-й степени, св. Александра Невского с алмазными знаками, св. Андрея Первозванного с алмазными знаками, ордена Белого Орла. Награжден табакеркой с портретом Государя Императора.

Брат Елены Сергеевны, Дмитрий Сергеевич (1828—1907), коллежский советник и шталмейстер, также принимал участие в Крымской войне. За отличие в сражениях награжден орденами св. Анны 3-й и 4-й степеней, св. Владимира 4-й степени и золотой саблей «За храбрость». Князь Дмитрий Сергеевич — основатель барятинского художественного собрания, хорошо известного любителям искусства начала двадцатого столетия. В настоящее время большинство предметов из коллекции в усадьбе Барятино хранятся в Калужском областном художественном музее.

Его сын Сергей Дмитриевич (1861—1927), племянник Елены Сергеевны, занимал должности архангельского, олонецкого, херсонского, вятского и калужского губернатора. Трагична судьба его семьи, много сделавшей для народного блага в Калуге. Его жена Анна Евграфьевна (урожденная графиня Комаровская) в октябре 1918 года была арестована по распоряжению Советского правительства о «красном терроре для буржуазии» и через два месяца расстреляна. Сам Сергей Дмитриевич в 1918 году арестован чекистами и сослан на поселение в Тобольскую губернию. Там он и скончался в 1927 году от тифа.

Княжна Елена Сергеевна ГорчаковаО самой Елене Сергеевне сведений почти нет. Между тем она была достаточно известным автором путевых очерков, поэтом, педагогом.
В некрологах от 7 (19) сентября 1897 года газеты «Московские ведомости» и «Русское слово» отмечают книгу ее стихотворений официально-патриотического содержания (М., 1879), книги «Воспоминания о Крыме» (1881—1884) и «Киев» (М., 1885), серию очерков о монастырях: «Поездка в новый Иерусалим…» (М., 1886), «Святогорская Успенская общежительная пустынь» (М., 1890), о Топловском и Херсонесском монастырях в Крыму.

Родилась княжна Елена Сергеевна Горчакова в Москве 30 апреля (12 мая) 1824 года. Получила хорошее домашнее образование. В 1853 году Елена Сергеевна пожалована во фрейлины.

Николай I в 1826 году установил постоянный комплект фрейлин — 36 девиц. Княжна Горчакова не была «свитной» фрейлиной, она не находилась постоянно при дворе.

«Городская» фрейлина Высочайшего двора не несла постоянных обязанностей, часто это звание было лишь признанием заслуг родителей.

Так как фрейлины обязаны были сопровождать императрицу при выезде, принимать лиц, явившихся ко двору, участвовать во всех приемах и развлечениях двора, во фрейлины отбирали девиц с организаторским, литературным, художественным или музыкальным талантом.

Княжна Горчакова не блистала красотой. Но была приветлива, умна и талантлива. Она стала прототипом одной из некрасивых княжон Корнаковых в автобиографической трилогии Л.Н.Толстого, дальнего родственника Горчаковых. Вот какой предстала перед юным Николенькой старшая княжна Корнакова:

«С четверть часа эта княжна занимала меня разговором весьма свободно и так ловко, что разговор ни на секунду не умолкал. Когда она говорила о брате и особенно о том, что он против воли maman пошел в гусары, она сделала испуганное лицо, и все младшие княжны, сидевшие молча, сделали тоже испуганные лица; когда она говорила о кончине бабушки, она сделала печальное лицо, и все младшие княжны сделали то же; когда она вспомнила о том, как я ударил St.-Jerome’a и меня вывели, она засмеялась и показала дурные зубы, и все княжны засмеялись и показали дурные зубы» [22, с. 242—243].

Внучка известного писателя-сатирика Дмитрия Петровича Горчакова не могла остаться равнодушной к литературной деятельности, она много писала: стихи, прозу, литературоведческие очерки. А еще она прекрасно рисовала. К очерку «Описание Топловского монастыря в Крыму» приложены на отдельных листах 4 картины Е.С. Горчаковой, рисованные с натуры и изготовленные в типографии Сытина в Москве: Общий вид Топловской обители; Вид церкви в Топловской обители; Наружный вид древней церкви близ Топловской обители; Внутренний вид древней церкви [5].

В 1865 году Е.С. Горчакова поступила надзирательницей в 3-ю московскую женскую гимназию. В 1866 году выдержала экзамен на звание домашней учительницы и в течение многих лет была начальницей гимназии. Книжка стихов Елены Сергеевны, изданная в 1879 году, прошла незаметно.

Во время первого путешествия в Крым Е.С. Горчакова написала четыре стихотворения, которые вошли в первую часть книги «Воспоминания о Крыме» (1881). В 1897 году при составлении сборника стихов «Крым в русской поэзии» Арсений Иванович Маркевич включил в издание, куда вошли 137 стихотворений, эти четыре стиха Горчаковой, поставив ее рядом с такими поэтами, как А. Апухтин, И. Бунин, П. Вяземский, И. Козлов, Д. Минаев, А. Толстой и др. Не обошли вниманием стихи Горчаковой и современные издатели. Составители «Поэтического атласа Крыма» не нашли биографических сведений о Елене Сергеевне, тем не менее сочли необходимым включить в сборник ее стихотворение «Артек» [7, с. 50]. А стихи действительно хороши. И совершенно разные по стилю и настроению.

Полное эпитетов и метафор описание бурного, а затем спокойного моря у Аю-Дага напоминает сонеты А. Мицкевича:

Взбушевалося Черное море,
Вал сердитый за валом бежит,
И, гуляя себе на просторе,
Потемневшее море бурлит…
Кипарисов высоких коренья
Пеной белой она обдает
И, швыряя на берег каменья,
За собой снова в бездну влечет [2].

Лечение Сакскими грязями произвело на княжну неизгладимое впечатление. Словно со стороны смотрит она на себя, запеленатую в «полог свинцовый», и не может удержаться, чтоб не подсмеяться над собой:

Вот лежу я на Сакской площадке,
Подо мной благодетельный ил,
И меня он, как полог свинцовый,
Всю окутал и плотно закрыл.
Но лежу я улиткой, недвижно,
Члены скованы, нечем дышать…
Надо мной расстилается небо,
Тучки в нем ни одной не видать [3].

Печаль расставания с Артеком навевает мысли о древней и сложной истории полуострова. Скифы, тавры, греки, мусульмане проносятся перед мысленным взором автора.

Цвети же вновь, роскошная Таврида,
Святой Руси прелестнейшая дочь!
Ты спасена от тягостного ига!
Твоим врагам тебя не превозмочь…

— восклицает она, надеясь на скорое возрождение «родного Крыма» после кровопролитной Крымской войны [6].

В «Воспоминаниях о Крыме» Е.С. Горчакова предстает перед нами образованной, очень наблюдательной, начитанной, приветливой и любознательной путешественницей. К тому же очень выносливой и легкой на подъем. В 1883 году, в 59 лет, она легко всползала по скользкому скату, цепляясь за валежник, колючие кусты и гладкие огромные камни, — к водопаду Учан-су.

В первый свой приезд в 1880 году княжна пробыла в Крыму девять недель, с 21 июня по 30 августа: неделю в Евпатории, три недели в Саках, неделю в Севастополе, Бахчисарай, четыре недели в Артеке. На Южный берег она приехала 1 августа. Именно август считался и считается лучшим временем для отдыха на ЮБК.

В это время созревает виноград, солнце не такое жгучее, вода прогрелась. Как не хочется уезжать отсюда! «Счастливы те, которые могут оставаться сколько пожелают в этом благодатном крае, или имеют надежду еще раз посетить его и насладиться вполне всем, что он представляет прекрасного и замечательного», — восклицает она [1, ч. 1, с. 180]. А вот Бахчисарай с его грязными улицами и домами, криками муэдзинов оставил путешественницу равнодушной, и даже дворец она описывает хотя и очень подробно, но как-то холодно, бесстрастно [1, ч. 1, с. 73—81].

В Севастополе прежде всего посещает музей в доме графа Тотлебена, где собраны «портреты всех участвовавших в обороне Севастополя, собрание планов, карт, рисунков и разных сочинений, в том числе английских, французских и немецких, относящихся до Крымской войны» [1, ч. 1, с. 40—41]. В глаза ей бросается прелестный поясной портрет княгини Елены Павловны, учредительницы Крестовоздвиженской общины сестер милосердия.

С особо теплым чувством православная христианка посещает Инкерманский монастырь, церковь братского кладбища в Севастополе, и конечно, памятник дяде М.Д. Горчакову на Северной стороне. «Памятник кн. М.Д. Горчакову замечательно хорош, — радуется она, — в довольно большой часовне поставлен бюст князя, из белого мрамора; он очень похож и выражение задумчивой грусти удачно схвачено художником; под бюстом начертаны имя князя и желание его быть похороненным среди его товарищей, славных защитников Севастополя» [1, ч. 1, с. 62]. Здесь, на скамейке против памятника, и родились следующие строчки:

Могилы героев, погибших в бою,
Пред вами колена сгибая,
В печальном раздумье я молча стою,
О всем, что прошло, вспоминая.
Кругом вас кровавые волны текли,
Картечи и бомбы летали,
На верную смерть вы себя обрекли,
Но Крым дорогой отстояли

[1, ч. 1, с. 62; 4].

Современники считали стиль воспоминаний Елены Сергеевны лаконичным, суховатым, очень конкретным. Тем более ценны для нас сегодня эти конкретные детали: желтовато-бледное лицо изможденной работой и родами караимки в Евпатории, запах мяты, розового масла и специй в домике кондитера, большие старинные кресла с обеих сторон кафедры и устланный коврами пол кенасы [1, ч. 1, с. 25—28].

Ее замечания об этнографических типах татар, караимов и греков, об отсутствии сумерек вообще на юге, когда после захода солнца быстро темнеет, о засохших деревьях после прошлогоднего весеннего заморозка — все это выдает в ней начитанную путешественницу, с хорошей памятью и острым глазом.

Она с удовольствием делится с читателем о впечатливших ее криках муэдзинов на 35 минаретах Бахчисарая. Понимая, что не многие смогут совершить путешествие в Крым, объясняет, что так они «призывают на молитву татар, завтра у них начинается месяц рамазан и продолжается ровно месяц» [1, ч. 1, с. 79].

Путешественница с известной в Крыму фамилией с иронией рассказывает, как ей пришлось перейти в купе второго класса, т. к. все места в первом классе заняли железнодорожные тузы и тузы жандармского мира, которые веселой компанией ехали кутить и ужинать в Севастополь[1, ч. 1, с. 88]. Или о роковой надписи на высоком столбе у спуска в Ливадийскую долину «Въезд и вход воспрещаются», и им пришлось дать волю воображению, которая благодаря прочитанным книгам рисовала «воздушные галереи, увитые розами, запах лимонных и апельсиновых деревьев…, изящные произведения живописи и ваяния…» [1, ч. 1, 124].

Восхищает подробное описание Никитского сада: ключ, вытекающий из-под корня ясеня, рощица магнолий, аллея штамбовых роз, шпалерное отделение фруктовых деревьев, питомники, оранжереи, все, вплоть до беседки, отделанной корой пробкового дерева [1, ч. 1, с. 158—164].

А перечень археологических находок 22 июля 1884 года из могилы молодой девушки, погребенной задолго до Рождества Христова, которые ей посчастливилось увидеть в Керчи! Она не только называет эти предметы, но и дает характеристику их ценности и сохранности. Раскопки продолжались около трех месяцев и стоили более тысячи рублей. Благодаря воспоминаниям Елены Сергеевны можно лишь сожалеть, каких экспонатов лишился керченский музей, так как все эти ценности скоро были отправлены в Эрмитаж [1, ч. 2, 194].

Вторая поездка смогла состояться только через три года, в 1883 году. И снова два месяца, проведенные в Крыму, полны впечатлений от «земли классической». Месяц в Алуште — Ялта — Симферополь — Косьмодамиановская киновия и Топловский монастырь — Судак — Кизилташ — Феодосия — Керчь — Старый Крым, — таков на этот раз маршрут путешественницы.

Ровный и приветливый характер, спокойное достоинство Елены Сергеевны притягивали к ней местных жителей. Неподдельный интерес к истории, традициям, легендам Крыма вызывали уважение у проводников, сопровождающих ее в поездках.

Личная жизнь не удалась: княжна так и не вышла замуж. У нее жила воспитанница, девочка Лёня, которую Елена Сергеевна брала с собой в путешествие по Крыму. И странно: описывая очень подробно все встречи, называя по возможности поименно знакомых, проводников, случайно встреченную семью татар, даже гребцов, с которыми она единственный раз ездила на дачу к профессору Умову, — Горчакова лишь раз упомянула девочку Лёню: «чужая девочка, так живет со мной» [1, ч. 2, с. 17].

И в то же время как поэтично описывает она Ольгу, дочку Умовых: «С камня на камень, с уступа на уступ бежала вниз к морю маленькая Ольга. Ее крепкие детские ножки, как ноги горной серны, или быстрой газели, сроднились со скалами родного гнездышка и колючий куст, цепкая лиана не были ей преградой; грациозная восьмилетняя девочка, в светлом платье, с распущенными по плечам белокурыми волосами, мелькала в зеленой чаще как горная фея — фея Кастели» [1, ч. 2, с. 42].

Е.С. Горчакова отнюдь не беспечная путешественница, лишь наслаждающаяся красотами удивительного Крыма. Она знает всю изданную литературу о полуострове. Вот она раскрыла «Очерки» Маркова, «Путеводитель» Сосногоровой [1, ч. 2, с. 140], вот еще раз просматривает план Алуштинского укрепления в «Крымском сборнике» П.И. Кеппена и вспоминает, что «ученый Паллас утверждал даже, что Алустон имел своего епископа» [1, ч. 1, с. 176]. Вот, рассказывая о скифском царе Скилуре, ссылается на Страбона.

О найденных в Неаполисе в 1827 году барельефах и камнях с греческими надписями рассказывает так, будто сама была свидетельницей этих находок [1, ч. 1, с. 179]. В книге не простое описание истории, археологии, быта народов Крыма, она делает свои выводы: о значении крепости Исар Учан-су [1, ч. 2, с. 68], о пользе Никитского ботанического сада, о пользе образования [1, ч. 1, с. 163—164].

Обложка одной из книг кн. Горчаковой
Сравнивая грязи около Херсонеса, Горчакова утверждает, что они не уступают целебной силой сакским грязям, и даже имеют то преимущество, что вблизи от них отличное морское купание, необходимое после грязевых ванн. Она одобряет хорошую мысль устроить при монастыре музей древностей Херсонеса и библиотеку всех книг, написанных о Херсонесе на всех языках [1, ч. 1, с. 47].

Начитанность и эрудированность Елены Сергеевны, ее тонкая наблюдательность проявляется в каждом абзаце книги, будь то описание фрагментов колонн коринфского и ионического стиля в Херсонесе [1, ч. 1, с. 46] или восхищение рачительным хозяйствованием в «самой значительной и богатой» немецкой колонии Цюрихталь [1, ч. 2, с. 206]. Она много читает до и после путешествия, желая избежать разночтения, при описании Никитского сада названия деревьев приводит и по-латински [1, ч.1, с. 160].
Свои впечатления, предположения всегда подкрепляет ссылкой на известных ученых и путешественников: «по словам нубийского географа Эдризи» [1, ч. 1, с. 160], «г-н Бларамберг признает» [1, ч. 2, с. 160], «по описанию профессора и геолога С.С. Куторги», «по описанию Монтондона, высота…» [1, ч. 2, с. 66] и т.д.

Елена Сергеевна хороший топонимист. Выспрашивает и записывает для будущих читателей русские, тюркские, греческие названия всех крымских городов, сел, мечетей, деревьев, о которых упоминается в книге, раскрывает их значение: Джума-Джами — мечеть пятницы, Евпатория (Гезлев) — наблюдай, Артек (Кардиогриколь) — утешение сердца, кипарис — дерево смерти и так далее. Она много путешествовала, ей есть с чем сравнить и природу Крыма, и ее культовые здания, например, при описании ялтинской церкви: «внешняя архитектура церкви очень характерна», «колокольня очень высока и имеет вид готической башни» [1, ч. 2, с. 70—71].

Интересно отметить, что впервые приехавшая в Крым княжна Горчакова свободно ориентируется в названиях и местоположении дач, принадлежащих московским владельцам. Она отмечает дом госпожи Стевен в Судаке, выделяющийся своей архитектурой и изобилием и разнообразием цветов в палисаднике [1, ч. 2, с. 136]. Внимание путешественницы привлекают прекрасное имение Воронцова Массандра, дача баронессы Фридрихс, дворец Императрицы и Наследника в Ливадии, сад Мордвинова в Ялте.

Она знакома с имеющим мировую известность физиком Н. Умовым и гостит у него на даче в Профессорском уголке [1, ч. 2, с. 35—44], на развалинах Херсонеса она встречается с археологом и художником Д. Струковым и они продолжают путешествие вместе. Описание Бахчасарайского дворца, Успенского и Георгиевского монастыря Елена Сергеевна преподносит читателю то со слов Д. Струкова, то по литературным источникам, то по своим впечатлениям [1, ч. 1, с. 67, 97, 119]. Вместе с Дмитрием Михайловичем они предполагают, что храм Дианы Таврической (Ифигении) находился «на мысе Фиолент, который назывался Парфенон, т. е. мыс Девы» [1, ч. 1, с. 94]. Свой очерк «Херсонесский монастырь в Крыму» Горчакова иллюстрирует рисунками Д. Струкова [3].

Надо отметить, что при любом удобном случае Елена Сергеевна не устает восхищаться удивительной крымской природой, поэтически описывая то сосновый лес и водопад Учан-су, то дорогу в Космодамиановскую киновию, то историю церкви св. пророка Илии у Феодосии [1, ч. 2, с. 65—76, 176—177].

Елена Сергеевна Горчакова не бесстрастный путешественник и не посторонний человек в Крыму. Она преклоняется перед самоотверженностью и милосердием баронессы Фридрихс, которая рядом с Массандрой, на своей даче, устроила больницу на 15 кроватей и школу для девочек-христианок, и с помощью госпожи Марфы Сабининой занимается хозяйством [1, ч. 1, с. 134—134]. С возмущением и состраданием рассказывает о кровавой драме 1866 года, когда игумен Кизилташского монастыря отец Парфений был убит таракташскими татарами [1, ч. 2, с. 150—153]. Она жалеет простых жителей Феодосии, которые издалека возят прозрачную и вкусную воду для зажиточных людей. Так, будучи в гостях у И.К. Айвазовского, она узнала, что ему привозят хорошую воду в бочках из его имения Кринички в 23 верстах от города [1, ч. 2, с. 165].

7 июля 1883 года Горчакова приехала в Симферополь. Ей знаком город по сочинениям Страбона, П.-С. Палласа, П.И. Сумарокова, П.И. Кеппена, Бларамберга, Дюбуа де Монпере. Конечно же, посещение Неаполиса Скифского, имения «Салгирка» Воронцова, осмотр старой части Акмечети. Больше ничего достойного внимания бывалая путешественница не нашла: «Собор и площадь с обелиском в память князя Долгорукого, губернаторский дом, гостиный двор, магазины, присутственные места, богоугодные заведения, тюремный замок, обязательная дворянская улица, три - четыре очень приличных гостиницы, — все это носило обыкновенный отпечаток наших губернских городов» [1, ч. 2, с. 106]. Лишь синее небо, аллея белых акаций вокруг Александро-Невского собора и величественный шатер Чатырдага на горизонте примирили ее с безликостью главного города Тавриды.

Во время двух поездок в Крым Е.С. Горчакова пробыла здесь около 4,5 месяцев. Все было осмотрено, все было знакомо. И все же жаль расставаться с волшебными картинами южного берега, с морем, с лесами, долинами, горами. Она чувствовала, что прощается с Крымом навсегда, и последний взгляд свой подарила верному другу, неизменному Чатырдагу, который глядел на нее с высоты своего величия [1, ч. 2, с. 207].


17.11.2009 http://www.bigyalta.com.ua/node/2416