На территории следственного изолятора «Кресты-2». Фото: Александр Демьянчук / ТАСС

Британский писатель и журналист Марк Беннеттс в Newsweek рассказывает, как в России полицейские пытают и убивают задержанных, как с этим пытаются бороться правозащитники и как государство защищает от них полицейских-садистов

Сергей Пестов был барабанщиком. Страстным, темпераментным. В середине 1970-х он, один из основателей советской рок-группы «Жар-птица», потрясал поклонников зарождающегося в стране музыкального андеграунда своими неистовыми соло. Как и многие советские и российские музыканты, он не смог заработать выступлениями на обеспеченную жизнь, но продолжал играть — везде, где представлялась возможность.

4 сентября 2015 года 57-летний барабанщик едва опустил палочки после джем-сешна в переоборудованном гараже в подмосковной Дубне, когда туда ворвались полицейские.

Точные подробности того, что произошло вслед за этим, стали предметом продолжающегося до сих пор спора между силовыми органами и юристами, представляющими семью Пестова. Но одно очевидно: на следующее утро жена Пестова Ирина нашла в местной больнице его безжизненное тело со следами избиения. Он стал жертвой истязаний, о которых правозащитники говорят как об обычной практике в российской полиции.

Сергей Пестов. Фото: Сергей Попов

«Полицейские начали бить Сергея вскоре после того как ворвались в гараж, — рассказала Nersweek музыкант Екатерина Щербина, одна из участниц выступления в гараже. — Один из них ударил его по затылку, и у него тут же пошла носом кровь». Полицейские не показали санкции на обыск и никак не объяснили свое появление. По меньшей мере от одного из них, по словам Щербины, пахло спиртным. Другой свидетель на условиях анонимности рассказал «Медиазоне», что Пестов кричал: «Что же вы делаете, я не сопротивляюсь, вы же меня убьете!»

Пестову связали руки за спиной его собственным ремнем и отвезли в ближайшее полицейское отделение для допроса.

Полицейские утверждают, что там он признался в том, что больше десяти лет торговал наркотиками. Согласно полицейскому протоколу, который был показан журналистам Newsweek, при обыске гаража нашли около 115 граммов марихуаны и следы амфетамина. По нетолерантным к наркотикам российским законам, этого количества достаточно, чтобы посадить человека на десять лет.

Полицейские утверждают, что несмотря на такие серьезные обвинения около четырех часов ночи они отпустили Пестова, «договорившись» с ним, что через несколько часов он вернется. Если его действительно отпустили, остается неясным, куда он пошел: он не появился дома и не связывался ни с друзьями, ни с семьей. Полицейские говорят, что он выполнил условия этого странного соглашения и около 10 утра вернулся в отделение, сразу пожаловался на плохое самочувствие, потом впал в глубокую кому и умер по дороге в больницу.

«Предполагается, что по неким неизвестным причинам полицейские решили среди ночи отпустить человека, которого они только что задержали, найдя у него большое количество наркотиков», — говорит Дмитрий Пискунов, юрист из Комитета по предотвращению пыток, представляющий интересы семьи Пестова.

Это версия событий, которую оспаривает вдова Пестова. Она обвиняет полицейских в том, что они удерживали ее мужа всю ночь и забили до смерти. Полицейские заявляют, что не тронули его пальцем.

Хотя в официальном медицинском заключении упоминаются не менее десяти кровоподтеков и повреждений на теле Пестова, нанесенных «тупым орудием», причиной смерти назван сердечный приступ.

Следственный комитет — правоохранительный орган, подчиняющийся только президенту Владимиру Путину, — называет обвинения полицейских в убийстве Пестова «необоснованными» и отказывается возбуждать уголовное дело против тех, кто его задерживал.

Никто не знает, сколько людей умерло в этом году в российских отделениях полиции, то есть не дождавшись суда, а то и предъявления обвинений. Власти не публикуют такую статистику.

В прошлом году оппозиционный журналист Мария Березина, встревожившись почти ежедневными сообщениями о смертях задержанных, создала сайт «Русская Эбола», чтобы задокументировать смертельные случаи. «Люди должны знать, что если их заберут в полицию, то есть вероятность, что они не выйдут оттуда живыми», — сказала она интернет-журналу «Спектр».

Мария Березина. Фото: личная страница facebook

Основываясь на отчетах МВД и новостях, Березина в 2015 году описала 197 случаев смерти задержанных. Но она говорит, что это далеко не все случаи: многие эпизоды полиции удается скрыть. С этим мнением согласен юрист Павел Чиков, который с 2002 года имеет дело со случаями пыток, применяемых полицией. «Насилие — это норма в российской полиции, — говорит он. — Мы видим лишь надводную часть айсберга».

На просьбу Newsweek прокомментировать это МВД России не ответило.

Из 197 смертей в списке Березиной 104 произошли, как расплывчато формулируют власти, от «внезапного ухудшения состояния здоровья», а 62 случая признаны самоубийствами.

«Полицейские могут забить человека до смерти, а потом повесить тело и представить это так, как будто он сам повесился, — сказал еще один юрист из Комитета по предотвращению пыток Сергей Бабинец в интервью, которое он дал в московском офисе организации. — Это и останется официальной причиной смерти, если только не найдутся родственники, готовые бросить вызов властям, после того как получат изувеченное тело».

Бабинец считает, что причина культуры насилия в российской полиции — низкие стандарты при наборе персонала, отсутствие специального обучения и давление на полицейских, требования выполнять «месячные нормы» по арестам.

Оппоненты Путина также жаловались на насилие после задержания полицией. В марте 2013 года левый политический активист Леонид Развозжаев заявил в московском суде, что следователи пытали его, требуя дать показания против деятелей оппозиции, чтобы обвинить их в попытке государственного переворота, финансируемого из-за границы. Худой и изможденный, с седеющей головой, Развозжаев сравнил то, что ему пришлось пережить в тюрьмах и следственных изоляторах в Восточной Сибири, с печально известными американскими тюрьмами Абу-Грейб и Гуантанамо.

Леонид Развозжаев во время рассмотрения дела о беспорядках 6 мая 2012 года на Болотной площади. Фото: Антон Новодережкин / ТАСС

Даниил Константинов — еще один враг Кремля, который говорит, что его пытали российские правоохранители. Политик-националист, связанный с демократической оппозицией, утверждает, что в декабре 2013 года в камере в здании суда сотрудники МВД напали на него с электрошокерами — на полицейском жаргоне это называется «звонок Путину» — и приковали наручниками к скамье, оставив так примерно на пять часов. «Они из так называемой группы немедленного реагирования, куда, похоже, отбирают тех, кто склонен к садизму», — рассказал Константинов Newsweek. В 2014 году Константинов эмигрировал из России и теперь живет в Литве.

Даниил Константинов в Чертановском суде. Фото: Денис Вышинский / ТАСС

В обоих случаях Следственный комитет отказался выдвигать уголовные обвинения против представителей власти.

Смерть Пестова привлекла внимание СМИ из-за его прошлого как музыканта советской рок-группы, но эта история — редкое исключение. Подавляющее большинство случаев смерти или пыток задержанных и арестованных в России не вызывают ничего, кроме молчания или, в лучшем случае, безнадежных вздохов.

В отличие от США и Европы, в России сообщения о жестоком обращении полицейских с задержанными редко становятся причиной общественного возмущения.

За пределами нестабильного Северного Кавказа с преимущественно мусульманским населением нет никаких массовых протестов против полицейской жестокости.

«Мы прекрасно знаем, что пытки бывают не только в России, — говорит Бабинец. — Но, к несчастью, в России пытки стали ежедневной практикой. Людей больше не удивляют новости о том, что полицейские опять избили задержанного. Это так же привычно, как прогноз погоды или фотографии кошек в интернете. Люди думают, что если вас забрали в полицию, значит, вы в чем-то виноваты, а если так, то вас можно бить».

Сергей Бабинец. Фото: личная страница Facebook

Юристы, защищающие гражданские права, все же несколько раз добились победы. В 2014 году в результате самого громкого дела о полицейских пытках в истории современной России троих полицейских из Казани приговорили к заключению на сроки от 10 до 15 лет за убийство Сергея Назарова, которого они изнасиловали стеклянной бутылкой. Погибший Назаров был задержан за мелкое хулиганство.

Эти приговоры, как и несколько других, — результат бескорыстной работы российских юристов и активистов-правозащитников. Но Кремль препятствует их работе. В этом году суд принял решение о ликвидации ведущей российской правозащитной организации «АГОРА» за нарушение недавно принятого закона о неправительственных организациях, занимающихся «политической деятельностью».

На похоронах Сергея Назарова. Фото: Николай Александров

Комитет по предотвращению пыток также находится под нарастающим давлением. В декабре его офис в Чечне подожгли — нападавших не нашли. В марте участников организованного комитетом пресс-тура по Северному Кавказу — журналистов и правозащитников — избили люди в масках. Комитет подвергся судебному преследованию по тому же закону, что и «АГОРА». Но его юристы утверждают, что продолжат работу, даже если организацию принудительно ликвидируют.

«В худшем случае мы будем делать то же самое в качестве индивидуальных юристов, — говорит Бабинец. — Ведь пытки не прекращаются».

Оригинал статьи: Марк Беннеттс, «Пытки и унижения — норма в российских тюрьмах», Newsweek, 29 марта

https://openrussia.org/post/view/13950/