"Капризный старик"

Когда этот старик умер в доме престарелых в маленьком австралийском городке, ‎все считали, что он ушёл из жизни, не оставив в ней никакого ценного следа. ‎Позже, когда медсёстры разбирали его скудные пожитки, они обнаружили это ‎стихотворение.

Его смысл и содержание настолько впечатлили сотрудников, что ‎копии поэмы быстро разошлись по всем работникам больницы.  Единственное завещание старика с тех пор появлялось ‎в Рождественских журналах по всей стране, а также в журналах для психологов. И ‎этот старик, который нищим ушёл из жизни в Богом забытом городке в Австралии, ‎поразил людей во всём мире глубиной своей души. ‎

Входя будить меня с утра, ‎‎ ‎
Кого ты видишь, ‎медсестра? ‎
Старик капризный, по привычке ‎‎ ‎
Ещё живущий кое-как, ‎
Полуслепой, полудурак, ‎
‎«Живущий» впору взять в ‎кавычки. ‎
Не слышит — надрываться надо, ‎‎ ‎
Изводит попусту ‎харчи. ‎
Бубнит всё время — нет с ним сладу. ‎‎ ‎
Ну, сколько можно, замолчи! ‎
Тарелку на пол опрокинул. ‎‎ ‎
Где туфли? Где носок ‎второй? ‎
Последний, мать твою, герой. ‎‎ ‎
Слезай с кровати! Чтоб ты сгинул...‎
Сестра! Взгляни в мои ‎глаза! ‎
Сумей увидеть то, что ‎за... ‎
За этой немощью и ‎болью, ‎
За жизнью прожитой, ‎большой. ‎
За пиджаком, побитым молью, ‎‎ ‎
За кожей дряблой, «за ‎душой». ‎
За гранью нынешнего дня ‎‎ ‎
Попробуй разглядеть ‎МЕНЯ... ‎
‎... Я мальчик! Непоседа милый, ‎
Весёлый, озорной ‎слегка. ‎
Мне страшно. Мне лет пять от силы, ‎‎ ‎
А карусель так ‎высока! ‎
Но вот отец и мама рядом, ‎‎ ‎
Я в них впиваюсь цепким взглядом. ‎
И хоть мой страх неистребим, ‎‎ ‎
Я точно знаю, что ‎любим... ‎
‎... Вот мне шестнадцать, я горю! ‎‎ ‎
Душою в облаках ‎парю! ‎
Мечтаю, радуюсь, грущу, ‎‎ ‎
Я молод, я любовь ‎ищу... ‎
‎... И вот он, мой счастливый миг! ‎‎ ‎
Мне двадцать восемь. Я ‎жених! ‎
Иду с любовью к алтарю, ‎‎ ‎
И вновь горю, горю, горю... ‎
‎... Мне тридцать пять, растёт семья, ‎‎ ‎
У нас уже есть ‎сыновья, ‎
Свой дом, хозяйство. И ‎жена ‎
Мне дочь вот-вот родить ‎должна... ‎
‎... А жизнь летит, летит ‎вперёд! ‎
Мне сорок пять — круговорот! ‎
И дети не по дням растут. ‎
Игрушки, школа, институт... ‎
Все! Упорхнули из гнезда ‎‎ ‎
И разлетелись кто куда! ‎
Замедлен бег небесных тел, ‎
Наш дом уютный опустел... ‎
‎... Но мы с любимою вдвоём! ‎
Ложимся вместе и встаём. ‎
Она грустить мне не даёт. ‎‎ ‎
И жизнь опять летит ‎вперёд... ‎
‎... Теперь уже мне шестьдесят. ‎
Вновь дети в доме голосят! ‎
Внучат весёлый хоровод. ‎‎ ‎
О, как мы счастливы! Но вот... ‎
‎... Померк внезапно Солнца ‎свет ‎
Моей любимой больше нет! ‎
У счастья тоже есть предел... ‎‎ ‎
Я за неделю поседел, ‎
Осунулся, душой поник ‎‎ ‎
И ощутил, что я старик... ‎
‎... Теперь живу я без затей, ‎‎ ‎
Живу для внуков и детей. ‎
Мой мир со мной, но с каждым днём ‎‎ ‎
Всё меньше, меньше света в нём... ‎
Крест старости взвалив на плечи, ‎‎ ‎
Бреду устало в никуда. ‎
Покрылось сердце коркой льда. ‎
И время боль мою не лечит. ‎
О Господи, как жизнь ‎длинна, ‎
Когда не радует она... ‎
‎... Но с этим следует смириться. ‎
Ничто не вечно под Луной. ‎
А ты, склонившись надо ‎мной, ‎
Открой глаза свои, сестрица. ‎
Я не старик капризный, нет! ‎
Любимый муж, отец и дед... ‎
‎... и мальчик маленький, ‎доселе ‎
В сиянье солнечного дня ‎‎ ‎
Летящий в даль на карусели... ‎
Попробуй разглядеть МЕНЯ... ‎
И, может, обо мне скорбя, найдёшь СЕБЯ!‎

Вспомните об этом стихотворении в следующий раз, когда встретитесь со старым ‎человеком! И подумайте о том, что рано или поздно вы тоже будете таким как он ‎или она! Самые лучшие и самые красивые вещи в этом мире нельзя увидеть или ‎потрогать. Они должны чувствоваться сердцем!

 

ИНТУИЦИЯ

«Старикам не стоит думать о смерти: пусть лучше позаботятся о том, как получше разрыхлить грядки на огороде.»
(Мишель де Монтень)

Старый друг, бывший КГБэшник Юрий тарасович, пришел как-то проведать меня в больнице.
В палате нас валялось шестеро, публика разношерстная: от двадцатилетнего толстяка Гриши, до деда, который все время спал и поэтому никто так и не выяснил — как же его зовут?
Вот из курилки вернулся вечно недовольный Гриша и выдал очередную ценную мысль:

- Бесит уже это старичье по коридорам. Вечно шляются туда-сюда как зомби. Само еле дышит, давно уже умирать пора, так нет же, за жизнь цепляется, по больницам трется, своим видом аппетит людям портит. А вчера вообще старуху с голой грудью повезли… Фу, мерзость…

Гриша продолжил бы еще, но я перебил его и сказал:

- Так ведь тут не частная вечеринка у бассейна, а больница. Ты сам-то особо не обольщайся на свой счет, сейчас ты, между прочим, тоже не в лучшей форме. Хотя, извини, если в лучшей.
Ну, вот смотри: весишь как два меня, еле ходишь от своих геликоптеров в голове, да еще и храпишь как трактор. В древние времена мы впятером давно бы тебя сожрали. А что? Ты хоть больной, но ведь не заразный и вполне сытный…

Юрий Тарасович улыбнулся, заинтересовался нашим разговором, развернулся вместе со стулом к Грише и сказал:

- Вы, молодой человек, напомнили мне одну старую историю. Однажды, лет сорок тому назад, я вот так же навестил друга в больнице и встретился мне там один высокий и вполне здоровый на вид больной, примерно ваших годов и ваших же воззрений. Только тот был более агрессивным. Когда он шел по коридору, то специально какого-нибудь дряхлого старичка плечом задевал, а потом на него же и орал:

- Смотреть нужно куда прешь! Само еле дышит, давно умирать пора, так нет же, за жизнь цепляется, по больницам трется, своим видом аппетит людям портит.

А я еще тогда удивлялся, почему это старички с ним не ругались, а молча извинялись и уступали дорогу? А оказывается, все вокруг уже знали правду…
Потом и меня просветили. Выяснилось, что тот бедолага ненавидел больных стариков, только потому что подсознательно им завидовал черной завистью. Врачи парня жалели, не сообщали, но он интуитивно чувствовал, что жить ему оставалось совсем чуть-чуть. Вот и дико завидовал и ненавидел всех кто старше. Это, кстати, не шутки, а первый признак неизлечимой болезни. Ну, так вот, интуиция парня не подвела, он и месяца не протянул, приказал долго жить, фукнул, как говорят на Украине…

Гриша деланно махнул рукой и нацепил на голову огромные наушники, давая понять, что разговор закончен и больше ему не интересен…

…А вечером в коридоре около лифта, Гриша находился в очень истеричном настроении и до слез доводил свою бедную маму: — Скажи, не скрывай! Я должен знать — что со мной!? Я все это уже слышал! Хватит! Мама, Мама, посмотри мне в глаза. Анализы плохие? Плохие? Да? Что с моими сосудами на затылке? Мама!? О чем ты шепталась с врачом? Да что значит – нормально!? А почему тогда у меня немела нога?! А изжога!?

…На следующий день я наблюдал восхитительную идиллию — Гриша с тревожными глазами сидел с дряхлыми старичками на лавочке и не к месту рассказывал им вялые школьные анекдоты. Старички с удовольствием хихикали и думали, что повстречали веселого компанейского парня, а вот Гриша наверняка пытался понять: его действительно воротит от больничных старичков, или просто показалось…?

Автор ???

источник:    http://nnm.me/blogs/shmoldi/kapriznyy-starik/

 

Хьюго Пьюго