Невозможно поверить, что автор этих стихов не занимался сочинительством до своих 49 лет, работал маляром, а его официальное образование ограничивается обычным ПТУ... 

 

 

***

я здесь манекеном,
и я примеряю костюмы
придуманных кем-то,
но несуществующих фирм,
фасоны костюмов
так вычурно-аляповато-заумны,
как-будто художник,
придумавший их, был больным

душевно...и страшно
страдая от тяжкой болезни,
кроил в лоскуты
по ночам дагоценную ткань...
он всё понимал,
только было ещё бесполезней
совсем не кроить...
и струился костюм по плечам

модельных болванок,
безликих, кривых, безучастных,
с прекрасной фигурой,
насаженных крепко на шест...
безумный закройщик
считал,что любой будет счастлив
нести на плечах
свой костюмно-пожизненный крест

бездушной болванкой...
но я не хочу откровенно
костюм надевать,
от него отбиваюсь, крича...
уж лучше невзрачным
по жизни пройти манекеном,
чем жить на витрине
в костюме с чужого плеча...
 

 

 

 

***

он вернулся в себя
и отмычкой привычек замок
открывает проворно
рукой тренированной вора,
чтоб себя обокрасть,
крался скрытно,
но карму коря,
скрипнул громко - привет! -
кривоватый паркет коридора,
и узнала его
занавеска забытых забот,
а желаний плита
раскалилась, кофейник был счастлив...
он в себе ждал себя,
он себе говорил - он придёт,
он забыл здесь мечты
и вернётся сюда, чтоб украсть их,
чтобы пальцем писать
на поверхности пыльной зеркал -
здесь когда-то я жил,
в этом старом, заброшенном доме...
он искал здесь себя...
он себя здесь нашел и украл,
у мальчишки в глазах
с фотографии в старом альбоме... 

 

 

***

по печалям поникших пустых голов
поздно плакать...ни проку тебе, ни толку...
как клокочущим клёкотом колоколов
кто-то выклевал каторжную наколку,

подсознанием созданный суицид -
симуляции подвиг...на подоконник
стать ступнями сознательно не спешит
ни докучливый гений, ни жалкий скромник...

расставаться на радостях не решат
с жидкой жизнью...жестоких желаний жало
жжёт железом калёным...и не спеша
начинает наколку колоть сначала -

на плече - перечеркнут распятьем крест,
на спине посредине - стена собора,
колет колом, покуда не надоест
расширение каторжного позора...

что-то кречет кичливо кричал в груди,
признавая проклятием непокорность,
колким клёкотом в колокол...погоди
проповедовать каторжным волю-вольность,

громким гомоном ломанных языков
пробудить не старайся тревоги птицу
и оковы сбивать с записных рабов...
им и в тюрьмах неплохо совсем сидится.... 

 

 

***

сквозь тумана запотевшее пенсне
смотрит тускло неприкаяннaя осень,
влага полосами чертит на окне
фотокарточку размером 7 на 8.

черно-белых дней набрызганный сюжет
не находит места на цветной бумаге,
ну скажи мне, осень, что-нибудь в ответ,
не молчи...и облаками, будто флагом,

белым флагом, как седой парламентёр,
объяви о сдаче, если хватит силы,
пусть дымится твой затушенный костёр,
пусть курится, как старинное кадило.

ну а стайка птиц, как твой церковный хор,
отпевает улетающее лето,
все деревья выставляя на позор
без листвы...то ли блудницы, то ль аскеты..

молча ёжатся растресканной корой,
словно схимники, покинувшие кельи,
умоляют - лето, не лети, постой!
почему-то преждевременно отпели

птичьим хором в предрассветной тишине
это лето... заменив его на осень,
начертившую дождями на окне
фотокарточку...размером 7 на 8... 

 

 

***

прошлого тени,оставьте меня...
напоминанием душу тревожа,
не возвращайте вчерашнего дня,
он на сегодняшний день непохожий.

он мне не нужен, он мне ни к чему,
он отлетел, растворился в тумане,
я, может, и благодарен ему...
вот только память уже не нужна мне

ни о хорошем и ни о плохом...
я не листаю былого страницы
и никогда не жалею о том,
что забываю...забытые лица...