С момента основания Михайловский замок окружают таинственные легенды и предания. Удивление вызывает буквально всё - и необычный для классического Петербурга средневековый облик здания, и непривычный цвет фасадов, и таинственная жизнь его владельца - самого мистического русского императора Павла I, трагически закончившаяся в стенах этого замка.
Это место на берегу сразу двух рек - Мойки и Фонтанки, в виду Летнего сада облюбовала ещё Екатерина I. Она начала здесь строительство скромного Летнего дворца, которое закончилось уже в царствование Анны Иоанновны. Та полюбила его и охотно проводила в нём летние месяцы. Но именно поэтому следующая царица, Елизавета Петровна, едва вступив на престол, велит разрушить дворец, остро напоминавший ей долгие годы обид и унижений в ожидании царского трона. Одновременно она велит архитектору Растрелли возвести на этом месте новый деревянный Летний дворец. Это было роскошное, огромное сооружение с собственным садом, террасами, фонтанами и галереей для прохода в Летний сад. Не случайно именно этот дворец избрала императрица Екатерина II для приёма официальных поздравлений по случаю восшествия на престол.

  

 

Здесь, в этом Летнем дворце в 1754 году родился будущий император Павел I. Здесь он провёл свои молодые годы. Отсюда начинался его мучительно долгий путь к престолу.

 
Став наконец императором и остерегаясь жить в Зимнем дворце, где ему постоянно мерещились заговоры, склонный к болезненному мистицизму, Павел, согласно преданию, однажды проговорил: «Хочу умереть там, где родился». В 1797 году деревянный Летний дворец по его приказу разбирают, и на его месте начинается грандиозное строительство замка, названного Михайловским в честь архангела Михаила, в день поминовения которого ( 9.3.1797) замок был заложен.
Впрочем, согласно одной из самых романтических петербургских легенд, замок был заложен при иных обстоятельствах. Однажды стоявшему в карауле у старого Летнего дворца Елизаветы Петровны солдату явился в сиянии архангел Михаил. Он велел часовому тотчас идти к императору и сказать, что этот Летний дворец должен быть разрушен, а на его месте построен храм во имя архистратига Михаила. Солдат сделал так, как велел архангел, на что Павел будто бы ответил: «Воля его будет исполнена». В тот же день он распорядился о постройке нового дворца и при нём церкви во имя архистратига.
По другой легенде, накануне явления архангела часовому Павел заметил у дверей своего кабинета неизвестного старика в монашеской рясе. У него было красивое лицо, изборождённое морщинами, длинная седая борода и приветливый взгляд. В то время императрица готовилась стать матерью десятого ребёнка. Старик преградил дорогу императору: «Супруга твоя, - заговорил он, - родит тебе сына, которого ты, государь, наречёшь Михаилом. Этим же именем святого архангела ты назовёшь дворец, который построишь на месте своего рождения. И помни слова мои: «Дому твоему подобает святыня в долготу дней». Таинственный гость исчез. Через несколько дней императрица действительно родила сына, которому по желанию Павла «при молитве дано было имя Михаил». Вот почему в некоторых вариантах легенды о видении, явившемся солдату на посту у Летнего дворца, в ответ на рассказ часового, Павел отвечает: «Да, я знаю. И это уже мною исполнено».
На другой день, продолжает легенда, Павел пригласил к себе архитектора Бренну. «На фронтоне главного фасада, - приказал он, - сделай эту надпись». И подал лист бумаги с библейским текстом, оставленным ему монахом: «Дому твоему подобаетъ святыня Господня въ долготу дней».

 

   Вид Михайловского замка в 1800-1801. Гравюра А.И. Даугеля с акварели 1800 г

 Новый царский дворец был построен в стиле средневекового замка. С четырёх сторон он был окружён водами Мойки, Фонтанки и двух специально прорытых каналов: Церковного - вдоль фасада, выходящего на нынешнюю Садовую улицу, и Воскресенского - против главного входа. С внешним миром замок соединялся при помощи цепного моста, поднимавшегося на ночь. Вооружённая охрана круглосуточно дежурила у входа в мрачный колодец 8-угольного двора. Изолированная от города резиденция императора внушала одновременно и почтительный трепет, и панический страх.

 Вид на Михайловский замок с Фонтанки. Ф.Я. Алексеев. 1800 г.

  Когда строительство замка, рассказывает одно предание, приближалось к завершению, на дворцовом балу, во время танцев, будущая фаворитка императора Анна Лопухина вдруг обронила перчатку. Оказавшийся рядом Павел поднял её и собрался было вернуть владелице, но обратил внимание на необычный красновато-кирпичный цвет перчатки. На мгновение задумавшись и поддавшись какому-то внутреннему импульсу, император извинился и якобы в память об этом случайном событии отправил перчатку архитектору Бренне, под руководством которого велось строительство замка, в качестве образца для составления колера. Так петербургский городской фольклор пытается объяснить необычный цвет фасадов Михайловского замка.

  Лопухина Анна Петровна. Художник В.Л. Боровиковский

Однако это легенда. На самом деле вряд ли перед Павлом всерьёз стояла проблема выбора цвета стен дворца. Скорее всего архитектура Михайловского замка, сама по себе необычная для северной столицы, исключала применение традиционных классицистических тонов петербургских фасадов. Но так или иначе, загадочный цвет замка оказался настолько удачным, что другим этот, по выражению Пушкина, «памятник тирана» невозможно и представить.
Кстати сказать, многие сановные верноподданные царедворцы, чтобы польстить императору, начали спешно перекрашивать фасады своих особняков в мрачноватый цвет царской резиденции. Но цвет этот не прижился.
Столь же загадочным, как всё, что касается замка, представляется и авторство этого шедевра петербургского зодчества. На протяжении двух столетий историки не могут решить, кому из двух крупнейших архитекторов павловского времени - Баженову или Бренне - отдать предпочтение. Вокруг этого даже сложилась легенда. Она утверждает, что «в стенах Михайловского замка оставил свой автограф Винченцо Бренна. Но лицо архитектора, изображённое на панно над главной лестницей, столь идеализировано, что может быть одинаково отнесено и к Бренне, и к Баженову».
Только за последние 20 лет официальные справочники по архитектуре несколько раз меняли своё мнение, поочерёдно называя авторами замка то одного, то другого архитектора. Правда, в последние годы заметен перевес в сторону Баженова. Но и тут не обходится без осторожной оговорки о том, что «при реализации замысла Баженова Бренна переработал некоторые части».
При этом не следует забывать, что оба архитектора в немалой степени воплощали архитектурные фантазии самого заказчика. Павел будто бы не только давал советы, но и сам предлагал конкретные способы их решения.
Павел торопил со строительством замка. 1.2.1801 г. нетерпеливый и категоричный в своём нетерпении, вместе со своим многочисленным семейством он въехал в ещё не просушенную и не проветренную новую резиденцию. Самый мистический русский император вселился в самый таинственный и загадочный средневековый замок. Границы между реальным и ирреальным начали окончательно размываться. 40 дней, оставшиеся до его злодейского убийства, насквозь пронизаны мистическим предчувствием несчастья.
К первому обеду в Михайловском замке Марией Фёдоровной был специально заказан сервиз с видами замка. По преданию, Павел, увидев его, едва не прослезился и начал целовать предметы с изображениями своего любимого детища. Трудно было понять, приветствие это или прощание.
Стали поговаривать, что в стенах замка вдруг стал слышаться голос Петра I. Сам Павел видел однажды тень своего великого предка. Будто бы Пётр покинул могилу, чтобы предупредить правнука, что «дни его малы и конец их близок».
В самом конце 1800 года, накануне Рождества, по столице распространились зловещие слухи о некой юродивой со Смоленского кладбища, которая пророчила имп. Павлу Петровичу столько лет жизни, сколько букв в изречении над главным фасадом Михайловского замка: «ДОМУ ТВОЕМУ ПОДОБАЕТЪ СВЯТЫНЯ ГОСПОДНЯ ВЪ ДОЛГОТУ ДНЕЙ». Выходило 47. Павел родился в 1754-м. 47-й год его жизни выпал на 1801 год. Весь Петербург занимался мистическими подсчетами. Цифра 47 буквально преследовала обывателей, вызывая неподдельный ужас. Оказывается, если сосчитать количество дней от 20 сентября даты рождения цесаревича до вступления его на престол 6 ноября, то и тут окажется ровно столько же 47. Впоследствии эта мистическая логика получит дальнейшее развитие. Четверка в числе «47» станет знаковой. Время царствования Павла Петровича составит 4 года 4 месяца и 4 дня. И убит он будет в ночь с 11 на 12 марта, то есть четыре четвёрки составят день его смерти.
За несколько дней до гибели Павел будто бы жаловался, что видит кровь, проступающую на стенах спальни. Это приводит его в состояние «животного страха». Он вспомнил, как однажды на балу на короткое время внезапно потерял сознание, а когда очнулся, то все увидели его глаза, полные ужаса, и услышали невнятный шепот: «Неужели меня задушат?»
Ещё через несколько дней Павлу Петровичу приснился сон: некая незримая сверхъестественная сила возносит его кверху. Проснувшись, он заметил, что и Мария Федоровна не спит. Оказывается, и ей приснился тот же самый сон.
9 марта Павел проснулся от мучительного сна. Ему снилось, будто на него надевают слишком узкую одежду, которая его душит.
10-го, после ужина, как рассказывает ещё одна легенда, Павел подошёл к зеркалу, имевшему случайный недостаток. Оно искривляло изображение. «Посмотрите, какое смешное зеркало, - криво усмехнулся император, - я вижу себя в нём с шеей на сторону».
11-го, во время последнего ужина, напряжённое молчание прервалось неожиданным чиханием наследника престола. Рассказывали, что Павел I повернулся к нему и печальным голосом проговорил: «Я желаю, ваше высочество, чтобы желания ваши были исполнены». После этого вдруг стал задумчив, побледнел, встал необычно рано из-за стола и вместо обыкновенных слов прощания сказал: «Чему быть, того не миновать». По другому преданию, на пути из столовой в спальню Павел будто бы сказал кому-то: «На тот свет идтить не котомки шить». Если верить фольклору, это были последние слова, сказанные императором Павлом I при жизни
Как мы знаем, Павел был злодейски убит заговорщиками в ночь с 11 на 12 марта 1801 года. За несколько мгновений до этого, как утверждают предания, «со страшным криком взлетела в воздух с крыши замка огромная стая ворон». С тех пор «взъерошенные вороны, испугавшие некогда убийц императора Павла», будто бы ежегодно в ночь того страшного убийства, оглашая своим криком окрестности, срываются с деревьев Летнего сада и совершают несколько мистических кругов над Михайловским замком. А еще говорили, что пропала собачка, некогда так привязавшаяся к императору, что не отходила от него ни на шаг, будь то на параде, в личном кабинете или на прогулке. Очевидцы рассказывали, что, будучи по характеру робкой и боязливой, она, находясь рядом с Павлом, делалась такой смелой и отчаянной, что всякого могла искусать при малейшей попытке приблизиться к хозяину.
Вопреки распространившемуся в исторической литературе утверждению, что заговорщики вошли в Михайловский замок по главной лестнице и чуть ли не стройными колоннами, в народе сохранилась легенда, что убийцы императора воспользовались якобы существовавшим между Зимним дворцом и новой резиденцией подземным ходом.
Среди многочисленных легенд Михайловского замка есть легенда и о другом подземном ходе, в который можно было попасть непосредственно из спальни императора. Он вёл в секретное помещение под памятником Петру I перед замком. Застигнутый убийцами врасплох, Павел, как утверждает предание, просто не успел им воспользоваться и погиб, навсегда унеся с собой его тайну.
Смерть Павла, как утверждают современники, превратилась в Петербурге во всенародный праздник. На улицах открыто, не стесняясь слёз, словно во время Пасхи, целовались и поздравляли друг друга совершенно незнакомые люди. Особенно много народа собралось у Михайловского замка. Вчитывались в чеканные буквы старинного изречения. Вновь считали и пересчитывали буквы. По странному и необъяснимому совпадению количество их равнялось количеству лет, прожитых имп. Павлом Петровичем.
Через много лет петербургское общество свяжет гибель Павла Петровича с его детищем Михайловским замком. Как известно из городского фольклора, Павел лично принимал участие в его проектировании, и это будто бы стало роковым предупреждением его судьбы. В истории строительства многих петербургских зданий удивительным образом прослеживается мистическая связь жизни и смерти их создателей. Так, например, архитектору Огюсту Монферрану была предсказана смерть после строительства Исаакиевского собора. Предсказания с поразительной точностью исполнялись. Может быть, в этом была загадка смерти Павла Петровича. Во всяком случае, монах Авель обвинил Павла I в том, что тот не исполнил указание свыше и построил не храм во имя архистратига Михаила, а только замок с церковью, посвящённой ему.

 
Со временем романтический образ императора Павла I породил целый цикл легенд о «русском Гамлете», как называли Павла Петровича в старом Петербурге, или «Павлике», как зовут его современные обитатели Михайловского замка. Среди простых людей распространилась молва, что императора Павла «удушили генералы да господа» за его справедливость и сочувствие простому народу. Его могила в Петропавловском соборе стала одним из чудодейственных мест Санкт-Петербурга. Считается, что молитва на ней спасительна, что она помогает не только в личной жизни, но и в служебных делах, а сама плита на саркофаге обладает магическими свойствами. Одно прикосновение к ней щекой, говорят, излечивает от зубной боли.

 

По предположениям ряда историков, от Михайловского замка было прорыто несколько подземных ходов, которыми император смог бы воспользоваться в случае опасности. В частности, один из них, по предположениям, вёл в Воронцовский дворец (где ныне располагается Суворовское училище) и был самым длинным (около 3,5 км).
Официальных доказательств этого нет. Как пишет в своей статье "Подкоп под Павла I" военный журналист и историк Андрей Веричев, на сохранившихся планах Михайловского замка подвалов нет. По его предположению, они были уничтожены рукой архитектора Бренны, уехавшего из России ровно через год после покушения на Павла (по другим данным, документы могли сохраниться, но пока их поиски не дали результатов). Уже в 1801 году, сразу после смерти Павла, было уничтожено всё, что придавало дворцу характер крепости: снесена каменная стена, окружавшая здание, засыпаны рвы, сняты подъёмные мосты, увезены пушки и решётки. Занимался этим сам архитектор, который мог и заделать входы в подземелье. По одной из версий, он мог "сдать" информацию о потайных ходах заговорщикам, которые совершили убийство Павла I, и именно по этим тоннелями они и попали в замок, что объясняет внезапность их появления среди ночи.
Косвенно в пользу того, что под Михайловским замком были тайные ходы, говорит тот факт, что он построен на месте Летнего дворца Елизаветы Петровны, воздвигнутого, в свою очередь, на месте дворца Анны Иоанновны, который с большой долей вероятности имел секретную галерею. Однако, чтобы это окончательно подтвердить, нужны археологические данные, а получить их можно, только разобрав Михайловский замок.

С 1803 года вплоть до размещения Инженерного училища Александр I позволил в стенах Михайловского замка собираться представителем татарской общины для проведения молений по крупнейшим мусульманским праздникам. Они размещались в бывшей парадной анфиладе императрицы Марии Фёдоровны.
С 1811 года Александр Павлович позволил располагаться в помещении медико-филантропического кабинета членам вольного общества словесности, наук и художеств, членом которого недолго был и А.С. Пушкин. В 1818 году он побывал в замке на собрании общества.
С 1819 года помещения постепенно передаются ведомству военно-инженерного департамента.

 

Почти два десятилетия после насильственной смерти Павла I замок пустовал. В разное время в него вселялись различные малозначительные учреждения, которым, по выражению Столпянского, «не находилось другого места». Здесь располагался Капитул российских орденов, помещения для совершения богослужения магометан, Комиссия духовных училищ, частные квартиры и т д. Наконец, в 1819 году его передали Инженерному училищу. С 1823 года замок официально стал называться Инженерным.
Но призрак убитого императора поселился в замке сразу после 1801 года. Обитатели замка в один голос утверждают, что видели его тень, играющую на флажолете - старинном музыкальном инструменте наподобие флейты. Кадеты Инженерного училища уверяли, что каждую ночь, ровно в 12 часов, в окнах 1-го этажа появляется призрак Павла со свечой в руках. Правда, однажды выяснилось, что этим призраком оказался проказник-кадет, который, завернувшись в казённую простыню, изображал умершего императора.
До сих пор в гулких помещениях и переходах таинственно поскрипывает паркет, неожиданно и необъяснимо стучат двери и при полном отсутствии ветра распахиваются форточки. Современные обитатели замка, который теперь принадлежит Русскому музею, как завороженные, отрываются от дел, поворачиваются в сторону звука и тихо произносят: «Добрый день, Ваше Величество».
Два крайних окна со стороны Садовой улицы на 2-м этаже — там произошло убийство, и там является фигура императора со свечой. Привидение видели даже далекие от мистики сотрудники располагавшихся в замке советских учреждений. Говорят, оно внушает невыносимую тоску и ужас.
В 1-й половине XIX века, уже после смерти Павла I, архитектор Карл Росси перепланировал территорию вокруг замка. Каналы были засыпаны. Однако мосты через них - один в Михайловском саду и другой - вдоль набережной Фонтанки - сохранились. В фольклоре эти мосты, давно утратившие свою функцию объединять берега, называются «Сухопутными». Площадь перед замком некогда вымощенный камнем, серый и унылый военный плац, где производились парады и разводы караулов, стала зелёной, на широкой ленте её газона, идущего посередине аллеи каштанов, много ярких цветов.