(1804-1884)

Балерина. С 1828 года ведущая солистка Парижской оперы. В 1837-1842 годах выступала в Петербурге. Гастролировала во многих городах Европы. В историю театра вошла как выдающаяся романтическая балерина, впервые использовавшая в танце пуанты. 

Едва ли кому ещё из артисток балета XIX века выпала на долю такая слава, такое единодушное поклонение, как Марии Тальони. Имя её гремело по всей Европе. 

Семья Тальони с незапамятных времён обручилась с Терпсихорой и верно служила этой музе. Филиппо Тальони актёрская судьба забросила в Стокгольм, где он влюбился в красавицу-дочку знаменитого шведского певца Карстена и немедленно женился.

Балет, в том виде, каком мы знаем его сегодня, многим обязан Филиппо.Именно Тальони реформировал устаревшие приёмы.

Так получилось, что слава отца потонула в громком успехе его дочери, да и могло ли быть иначе - Мария стала зримым и совершенным воплощением романтического идеала своей эпохи, она всё-таки была артисткой, кумиром публики, всегда была на виду, а труд её отца могли понять лишь немногие посвящённые.

Семья переехала жить в Германию,где и родилась Мария.Воспитанием дочери занимался отец.

Филиппо лично взялся учить дочь искусству танца. В 1822 году надежда семьи, Мария, дебютировала на сцене венской оперы в балете, сочинённом специально для этого случая отцом, "Приём молодой нимфы ко двору Терпсихоры". Юное дарование, как видно, пришлось ко двору привередливой музы. По преданию, Мария, выйдя на сцену, от волнения забыла всё то, что ей положено было исполнить и, под влиянием минутного вдохновения, стала импровизировать, да так удачно, что буквально на глазах породила новый балет. Но все эти измышления из области театральных легенд - ничего больше. В действительности Мария всю жизнь была гениальной исполнительницей гениальных замыслов своего отца. Для современников их имена сливались в одно понятие.

Слава Тальони распространялась по всей Европе так стремительно, что даже серьёзные критики не в состоянии были трезво оценивать искусство знаменитой балерины. В отличие от других великих Марии практически не пришлось проливать слёзы над газетами, сетуя на несправедливость журналистов. Общий тон высказываний по поводу Тальони чаще всего был восторженным. Композиторы посвящали балерине свои произведения, сохранилось множество рисунков, изображающих "живую Терпсихору", ну а поэты, конечно, старались пуще всех - десятки мадригалов, од, куплетов сложено в честь Марии.

С именем отца и дочери Тальони связан такой известный сегодня сюжет "Сильфиды". В ноябре 1831 года на первом представлении оперы Мейербера "Роберт-дьявол" на сцене встретились две самые яркие звезды парижской Оперы. Тенор Адольф Нурри исполнял роль рыцаря Роберта, а партию предводительницы призрачных монахинь танцевала Мария Тальони (в те времена балет часто оживлял свою статичную "старшую сестру"). Опера, поставленная Филиппо Тальони, имела небывалый успех. Но чем бы ни занимался отец, он постоянно "прикидывалприкидывал" новый репертуар для своей дочери. Ещё до премьеры образы третьего акта, где танцевала Мария, навеяли Филиппо замысел "Сильфиды". За неделю перед тем, как Мария начала репетировать роль аббатиссы Елены, Нурри сочинил и принёс её отцу сценарий этого балета. Так, известный тенор "переквалифицировался" в либреттиста. Нурри обратился к шотландским поверьям, взяв источником сценария десятилетней давности фантастическую повесть Шарля Нодье "Трильби, или Аргайльский колдунТрильби, или Аргайльский колдун". Сюжет Нодье подвергся вольной переделке. Там, домовой Трильби соблазнял жену рыбака. Здесь, Сильфида заставляла крестьянина бросить невесту и уводила за собой в лес.

В те времена, когда полёты можно было наблюдать лишь в балете, публика охотно "покупалась" на подобную зрелищность. "Сильфида" же обещала потрясти всех невиданными трюками. Балерины должны были кружиться над лесной поляной, а в конце подниматься группой с земли, унося в воздух свою мёртвую подругу.

В "Сильфиде" сегодняшние приёмы классического танца - пальцевая техника, затяжные прыжки - впервые получили "законную прописку". 

За Сильфидой последовали новые партии в отцовских балетах – Натали в «Натали, или Швейцарской молочнице», Зюльмы в «Восстании в серале», Флер де Шан в «Деве Дуная».

Начало осени 1837 года. В России с трепетом ждали прибытия балетной дивы Марии Тальони. Зрители заполнили петербургский Большой (Каменный) театр. Билетов было не достать. Балерина блистала в «Сильфиде». Успех был оглушительным. Ей, вскочив с мест, аплодировали даже дамы, что до тех пор не укладывалось в рамки приличий. Да и мода подносить артистам цветы пошла с ее появлением на русской сцене.

Высший свет буквально заболел танцами. Знатные дамы кинулись брать уроки у балерины. Сам Николай I, большой любитель балета, не скрывал своего восхищения Тальони. Его Императорское Величество не раз с цветами появлялся у нее за кулисами. Когда же сама императрица удостоила Марию личного внимания, самодержец не смог скрыть своего изумления: «Этого она не делала ни для одной артистки».

 Здесь,в Петербурге,произошло случайное знакомство балерины со студентом Императорской Академии художеств Иваном Айвазовским.Здесь начался и их  роман…

Узнав, что Тальони весну и лето проводит в Венеции, блестящий выпускник Академии художеств Айвазовский убеждает профессуру, что будущему маринисту всенепременно надо постажироваться в Италии. И вот он впервые за границей, в играющей красками осени Венеции, городе ста островов.

В ожидании приезда Тальони художник рисовал Венецию – город-сказку, город-декорацию, город-карнавал, в котором вместо улиц – каналы, вместо переулков – протоки, вместо проспектов – проливы. Рисовал старинные роскошные дворцы, ступени которых лижут зеленые воды лагуны, летящие по каналам гондолы, а в городе их было не меньше десяти тысяч, и море.

Она порхала на сцене, а он снова и снова  ждал ее у артистического подъезда.

В уютном палаццо балерины Айвазовский купался в женских ласках. По утрам он писал картины, прислушиваясь к звукам музыки из комнаты Марии, где она репетировала. Встречались они в полдень за завтраком, и снова катались по каналам, пьянея от воздуха моря и счастья. И как-то, признавшись в любви, он позвал ее замуж…

Разница ли в возрасте в 13 лет, тревога ли, что ее особая привязанность к сцене может встать меж ними, привели к тому, что напряжение между Айвазовским и Тальони росло. Однажды, в день Вербного воскресенья, протягивая ему свою розовую балетную туфельку, Мария сказала:

– Вот этот башмачок растоптал мою любовь! Возьмите его на память и возвращайтесь в Россию. Там ваша жизнь. Свою женщину вы еще встретите. 

Карьера танцовщицы не помешала Тальони иметь семью и детей. Она вышла замуж за графа Жильбера де Вуазена и родила ему дочь и сына. Супруг оказался заядлым картежником, да к тому же обзавелся любовницами, умудрившись спустить не только свое состояние, но и гонорары жены. Через три года она ушла от мотоватого графа.

В театральных календарях Парижа отмечена дата последнего ее появления на публике – 1844 год. Но еще три года балетоманы ездили вслед за Тальони по городам Старого Света, стараясь не упустить ни одного ее появления на сцене. Окончив сценическую карьеру, балерина всю себя посвящает урокам танца в балетной школе Гранд-Опера.

 

Источник

Источник