Через год она оденет чадру...и никогда в жизни её бы уже никто не сфотографировал...
Впервые фотография афганской девушки по имени Шарбат Гула (Sharbat Gula) появилась на обложке журнала National Geographic в 1985 году. Девушка понятия не имела о том, что стала знаменитой, рассказывает Стив Маккурри, фотограф, сделавший известный портрет. В последующие годы он много раз возвращался в Афганистан и Пакистан для того, чтобы отыскать свою героиню, но следы ее затерялись.
Стива Маккьюри постоянно просили прокомментировать путешествие в Пакистан и фотографию девочки. Самое известное его высказывание: «Этот портрет для меня соединил душевные раны девочки, ее судьбу, вообще всю ситуацию при которой человек вынужден сняться с места и жить в бедном лагере беженцев за сотни миль от своего дома …»
Помимо этого, Стива постоянно спрашивали о дальнейшей судьбе, жизни, местонахождении девочки. И все эти годы он пытался опять её найти ….
Он много раз возвращался в Афганистан и Пакистан для того, чтобы отыскать свою героиню, но следы ее затерялись. Наконец, с большим трудом, «знаменитость» нашлась – неподалеку от своей родной деревни рядом с пакистанской границей.
В январе 2002 экспедиция Национального Географического общества США вновь посетила "Nasir Bagh", лагерь афганских беженцев в Пакистане, где Шарбат Гула была сфотографирована в далеком 1984 году. На этот раз поиски увенчались успехом: через длинную цепочку родственников и знакомых было установлено, что Шарбат живет сейчас в отдаленной провинции Афганистана с мужем и тремя дочерьми.
В конце 80-х она вышла замуж за Рамата Гула, в 1992-м они вернулись в Афганистан. У них три дочери - Робине 13 лет, Захиде 3 и Алие год, еще одна девочка умерла в младенчестве.
Она так и не научилась читать, но умеет писать свое имя. Она ничего не знала о том, каким знаменитым стало ее лицо и как много написано статей о ее беспощадном взгляде. Она конечно помнила, как ее фотографировал белый человек. Больше она ни разу не фотографировалась. Примерно через год после этого она стала носить чадру…. (и если бы Стив Маккьюри попал в Пакистан годом позже, мир не увидел бы этих глаз …).
Её жизнь проста. Шарбат поднимается перед восходом солнца и молится. Затем она набирает воды из ручья, умывается, готовит, стирает. Заботится о детях, они смысл ее жизни.
Брат Шарбат сказал, что у неё не было ни одного счастливого дня в жизни, кроме, возможно, дня её свадьбы. Она помнит, что вышла замуж в 13. (Нет, поправляет муж, в 16.)
Рахмат Гул, муж Шарбат, живёт в основном в Пешеване, там пекарня, в которой он работает и получает доллар в день.
У Шарбат астма и она не может жить в городе долго, поэтому вместе с детьми они в основном живут в горах.
Сейчас она принадлежит к пуштунам – самому воинственному афганскому племени, в свое время сформировавшему костяк движения Талибан.
Стив Маккьюри опять её сфотографировал … Сначала ее в длинном женском одеянии – бурке, а затем попросил ее поднять чадру. Шарбат Гула с разрешения мужа подняла бурку и также сурово посмотрела в объектив своими зелеными глазами.
А потом рассказала журналистам, что ей и ее семье при талибах жилось хорошо – лучше, чем под бомбежками. Что она хотела бы, чтобы ее дети научились читать. И что она выжила, потому что на то была воля Бога.
«Русские сломали нам жизнь», – сказала Шарбат, и тут же добавила: «Теперь точно так же нам ломают жизнь американцы. Опять вторжение, опять война, опять кровь. Каждый раз, когда у страны появляется новый лидер, наши люди обретают надежду – и каждый раз обманываются в своих ожиданиях...»
Когда Шарбат увидела свою знаменитую фотографию, она ей не понравилась. Женщина была недовольна, что её сняли в дырявой шали. И сказала, что она до сих пор помнит тот день, когда случайно прожгла в платке дырку над печкой.