«Три тысячи чертей!» — воскликнули бы многие, переступив порог этого

. Вы думаете, это ругательство? Нет. Это простая констатация того, что увидит здесь каждый. Нет-нет, речь не о гипнозе или душевных расстройствах. Просто это, на первый взгляд, ничем не примечательное здание в Каунасе – единственный в мире Музей… чертей!






В прошлом столетии жил в Каунасе большой оригинал и художник по совместительству Антанас Жмуйдзинавичюс. Жил он не тужил, а на досуге собирал коллекцию. Более чем странную, скажу я вам. Ибо коллекционировал он сплошь нечистую силу.














Естественно, слухи о необычной коллекции распространились быстро и стали нести художнику отовсюду и чертей, и леших, и всякую прочую нечисть.














И не только несли – черти прибывали


черт с «черевичками» (явно Гоголь подсуетился) и черт на табачном листе из


черт-шутник и даже черт-блокадник

. Всего в коллекции — представители нечистой силы из 23 стран.









В 1966 году А. Жмуйдзинавичюс умирает. На тот момент в его коллекции было 260 экспонатов. В доме художника было решено создать уникальный музей – «Музей чертей». Но черти все продолжали прибывать! И тогда под здание музея выделили трехэтажное здание. Этакий филиал пекла в Каунасе.














Каких только чертей здесь нет! Деревянные и керамические, пластмассовые и сделанные из кожи, черти-пепельницы и черти-кружки, подсвечники и трости с рогами и хвостами, значки и афишы, коробки из-под конфет и театральные программки с изображениями чертей, черт, выпрыгивающий из пивной кружки и черт, замаскировавшийся под каталку для теста!









Словом, дело Жмуйдзинавичюса живет и процветает. И, кстати, познакомившись с исконным литовским фольклором, становится понятно, почему такой музей возник именно

. Ведь в отличие от всего христианского мира, где черта даже вспоминать вслух не решались, здесь запросто вешали в доме его изображения.














А в литовских сказках, преданиях, загадках и поговорках черт представляется как красивый, веселый, богатый, хоть и не всегда умный парень со своими очень человеческими, а потому понятными и простительными, недостатками.