Гипноз какой-то....Все бы смотрела на нее и смотрела...

А это из разряда ЧТО БЫ ВЫ ВЗЯЛИ С СОБОЙ НА НЕОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ.

ОЧИ ЧЕРНЫЕ II. ЧУЖОЙ ДОМ.





Как не хочется,чтобы эта песня была актуальна еще долго!



Что за дом притих,
Погружен во мрак,
На семи лихих
Продувных ветрах,
Всеми окнами
Обратясь в овраг,
А воротами -
На проезжий тракт?

Ох, устал я, устал,- а лошадок распряг.
Эй, живой кто-нибудь, выходи, помоги!
Никого,- только тень промелькнула в сенях,
Да стервятник спустился и сузил круги.

В дом заходишь как
Все равно в кабак,
А народишко -
Каждый третий - враг.
Своротят скулу,
Гость непрошеный!
Образа в углу -
И те перекошены.

И затеялся смутный, чудной разговор,
Кто-то песню Орал и гитару терзал,
И припадочный малый - придурок и вор -
Мне тайком из-под скатерти нож показал.

"Кто ответит мне -
Что за дом такой,
Почему во тьме,
Как барак чумной?
Свет лампад погас,
Воздух вылился...
Али жить у вас
Разучилися?

Двери настежь у вас, а душа взаперти.
Кто хозяином здесь?- напоил бы вином".
А в ответ мне: "Видать, был ты долго в пути -
И людей позабыл,- мы Давно так живем!

Траву кушаем,
Век - на щавеле,
Скисли душами,
Опрыщавели,
Да еще вином
Много тешились,-
Разоряли дом,
Дрались, вешались".

"Я коней заморил,- от волков ускакал.
Укажите мне край, где светло от лампад.
Укажите мне место, какое искал,-
Где поют, а не стонут, где пол не покат".

"О таких домах
Не слыхали мы,
Долго жить впотьмах
Привыкали мы.
Испокону мы -
В зле да шепоте,
Под иконами
В черной копоти".

И из смрада, где косо висят образа,
Я, башку очертя гнал, забросивши кнут,
Куда кони несли да глядели глаза,
И где люди живут, и - как люди живут.

...Сколько кануло, сколько схлынуло!
Жизнь кидала меня - не докинула.
Может, спел про вас неумело я,
Очи черные, скатерть белая?!



Две судьбы.

Дуэт Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев исполняет эту несправедливо забытую песню Евгения Бачурина из спектакля "Лика

"Шансон " с человеческим лицом,причем бесконечно талантливым.

Безупречно стилизованная под декаданс "Кокаинетка"Вертинского,написанная им на смерть сестры.



Стильный клип на старую одесскую блатную песню.Миледи времен Гражданской.



И еще одна старая блатная песня,в ее исполнении становится Искусством.

Булат Окуджава.До свидания,девочки!
Поет Лариса Герштейн.

Одна из самых пронзительных,завораживающая своей вроде бы простотой...


Гребенщиков и Макаревич перепели ее,каждый по-своему и прекрасно.

Совершенный шедевр,одна из немногих "женских" песен Высоцкого,была написана им специально для Марины Влади.И ,хотя эту песню исполняют очень и очень многие,лучше Марины Влади пока не спел никто...Может быть,масштаб ее личности и трагичность судьбы делают ее исполнение таким пронзительным и щемящим...




В разные годы,разные исполнители...В стиле фолк,в стиле рок,в стиле поп,в виде романса и в виде "шансона" ,в виде цыганской песни и в виде бардовской...

Вероника Долина.

Золотой фонд современной культуры.По-моему,она гениальна...

Как же нравились мне в детстве ее нежные незатейливые песенки и как огорчала ее горькая судьба...


В юности. в результате несчастного случая ,у нее были парализованы ноги .И тогда Людмила,студентка театральной студии при курганском драматическом театре,стала писать стихи,а потом и песни...

Евгений Клячкин родился в Ленинграде 23 марта 1934 года.

Его отец был помощником мастера на ткацкой фабрике, мать работала в аптеке. В апреле 1942 года мать умерла, отец был на фронте, и Женю эвакуировали из блокадного Ленинграда в Ярославскую область, где он воспитывался в детском доме. В сентябре 1945 года отец забрал Женю в Ленинград.

В юности Женя увлекался легкой атлетикой. "Я окончил школу с серебряной медалью, — рассказывал он о себе. — Когда ее вручали, одна из моих знакомых девочек сказала: "Надо же, а я думала, ты умеешь только на турнике вертеться". Большего комплимента я никогда в жизни не слышал…"

В 1957 году Евгений с отличием окончил Ленинградский инженерно-строительный институт, работал инженером-проектировщиком в строительных организациях Ленинграда. Стихи начал писать с раннего возраста. Однако свои первые "бардовские" песни сложил в начале 1960-х годов на стихи других, любимых и почитаемых им поэтов — Бродского, Кузьминского, Вознесенского, Горбовского.
Позже он писал песни преимущественно на собственные стихи. В период полулегального существования, когда создавались клубы авторской песни, Клячкин часто выступал, участвовал в фестивалях и полуофициальных концертах. После перестройки, когда бардовский «андеграунд» всплыл, наконец, на поверхность, его голос зазвучал в больших концертных залах.




Евгений Клячкин умел удерживать неослабевающее внимание аудитории. Серьезные, трагические мотивы в его программах сменялись песнями-шутками. Зарядив зал весельем и смехом, он вновь бросал слушателей в пучину драматических переживаний, очищая души веянием высоких человеческих чувств. Свои концерты Евгений, как правило, начинал с разговора, завязывая с аудиторией доверительные отношения. Немного рассказывал о себе и своих песнях, шутил.

В интервью Клячкин рассказывал: "Искренность — великий критерий. Можно где-то коряво сказать, неудачно, но если правду — все равно услышится. Это главное, на чем зиждется авторская песня. И еще держится она на слушателе. На людях, для которых как живой глоток — думать. Наше движение — не увлечение, а возможность услышать слово, которое отзовется в тебе — ищущем. В пишущем человеке обязательно должны быть этот заряд, эта убежденность, что его песня — открытие. "Что посмеешь, то и пожнешь". Правда, с чем посмеешь, с тем и выйдешь на эстраду. Если не веришь себе, не уверен, что говоришь как гражданин, — нечего и делать на сцене. Я полагаюсь во многом на себя, выступая на больших сценах. И так нужно, ибо — честно. Я чувствую за собой огромную ответственность. Во-первых, мне стыдно. Перед Володей Высоцким, Юрой Визбором, перед памятью тех, кто ушел. Что они не добежали, не успели, а делали святое дело. Желание досказать. Не только им воздать должное, но и дело, дело продвинуть. А во-вторых, наша задача и задача культуры сегодня - быть самим на высоком уровне, не низводиться до среднего, а не отрываясь от зала, от зрителя, подтягивать его за собой. Зал — не потребитель. Песни пишутся для себя. Но и для людей. Для думающих людей. Но я и как автор песен, и как профессионал-исполнитель могу оказаться в любой аудитории. Подготовленной, ждущей от меня новых песен, и той, что слышит такие песни в первый раз. Я знаю, видел - после этого в душах остается след. И я считаю своей обязанностью, для кого бы я ни пел, — в отпущенные мне два часа заставить зрителей поверить, что все они - умные, хорошие, интересные люди или могут такими быть, и говорить с ними о важном в нашей общей жизни. Не потрясать людей я хочу, а двигаться вместе с ними дальше. Сколько успею, до чего добегу".
Произведения Клячкина — убедительные свидетельства незаурядности его личности и таланта. Он много читал, любил слушать классическую музыку и джаз, восхищался исполнительским мастерством группы "Битлз", ходил на художественные выставки, а в архитектуре разбирался на гораздо более глубоком уровне, чем того требовала его профессия строителя.

В апреле 1990 года Евгений Клячкин с семьей эмигрировал в Израиль, хотя и понимал, что в Израиле ему не избежать невостребованности. Однако, бывшие соотечественники знали и помнили его. Он много ездил по израильским городам с концертами. Был с гастролями в США.

30 июля 1994 года Евгений Клячкин утонул, купаясь в Средиземном море. Просто ушел в море и не вернулся — в воде у него остановилось сердце.

В 1994 году о Евгении Клячкине был снят документальный фильм "Парафраз".














Читать далее...

Капли датского короля Пейте, кавалеры...



Окуджава- Филатов - Когда воротимся мы в Портленд



Ирина Муравьева - "В юности матушка мне говорила..."



Две дороги-Эта женщина в окне



Елена Камбурова. Любовь и разлука (из к/ф `Нас венчали не в церкви`)



Не обещайте деве юной..



Музыка Исаака Шварца, слова Булата Окуджавы
Поёт Ольга Красько



Десятый наш десантный батальон, к/ф Белорусский вокзал



Ваше благородие, госпожа Удача