ПРЕДИСЛОВИЕ

За час до наступления полуночи 30 октября 1900 г. Эйфелева башня осветилась багрово-красным светом и раздался пушечный выстрел, известивший о закрытии Выставки. Так закончилась последняя Всемирная Выставка XIX века. Российская империя занимала на выставке 17 из положенных всем участникам выставки 18-ти Павильонов, исключив лишь Колониальный павильон. Генеральным комиссаром Российских Павильонов был князь В.Н.Тенишев, создатель первого в России Этнографического бюро, а художником - К.А.Коровин.

В одном из Российских Павильонов парижане и гости столицы Франции могли ознакомиться с уникальной коллекцией русских костюмов, которые были привезены из частного московского «Музея Старины», по крупицам выстроенного Натальей Шабельской. Эта потрясающая коллекция крестьянских и городских костюмов необъятной России была поистине бриллиантом народного творчества во всем собрании Парижской выставки. ©

---

Через сто с лишним лет, в марте 2009, по инициативе и по приглашению господина Пьера Берже в Центре Ив Сен-Лорана Российский этнографический музей представил выдающийся ряд крестьянских костюмов из различных российских губерний от Архангельска до Воронежа и от Санкт-Петербурга до Восточной Сибири. Думается, что успех этой глубоко продуманной выставки был сродни успеху экспозиции, которая была создана Натальей Шабельской и её дочерьми в 1900 году. Сегодня мы с большой душевной теплотой представляем издание редких фотографий из довольно большого свода любовно собранных Натальей Шабельской и хранящихся в Российском этнографическом музее. Читатель, открыв это собрание, сможет взглянуть на лица русских красавиц, позировавших в костюмах, которые скорее можно назвать произведениями искусства последней четверти XIX века, а не просто портняжным мастерством. Позвольте поблагодарить всех, кто принял участие в подготовке этого издания, начиная с господина Пьера Берже, сделавшего возможным визуальное возвращение во Францию бесценных русских экспонатов знаменитой Парижской Выставки 1900 года.

ФОТОГРАФИИ КОЛЛЕКЦИИ ШАБЕЛЬСКИХ ИЗ СОБРАНИЯ РОССИЙСКОГО ЭТНОГРАФИЧЕСКОГО МУЗЕЯ

В 70-80-е гг. XIX века живой интерес к истории, традиционному русскому народному творчеству буквально всколыхнул умы прогрессивно мыслящей русской интеллигенции и стал определенным общественным явлением. Именно в этот период были заложены традиции особого российского меценатства, одним из ярких проявлений которого стала поистине подвижническая деятельность семьи Шабельских. Начало систематическому собиранию уникальной коллекции положила Наталья Леонидовна Шабельская, урожденная Кронеберг (1841-1904), блестяще образованная, прекрасно игравшая на фортепиано, увлекавшаяся рукоделием. В 17 лет она вышла замуж за крупнейшего землевладельца Харьковской губернии Петра Николаевича Шабельского (капитана в отставке, участника турецкой войны 1854 года).

В своем имении, селе Чупаховка Лебединского уезда, она устроила своеобразную мастерскую, куда взяла 14 талантливых вышивальщиц и умело руководила ими (1). Во время одной из летних поездок по Волге, в конце 70-х гг. XIX века, семья Шабельских посетила знаменитую Нижегородскую ярмарку, которая поразила их самобытностью, колоритностью, многообразием различных ремесел. Именно в этот период «красота родной старины» окончательно определила интерес и направленность собирательской деятельности Натальи Леонидовны, которой она увлекла и своих дочерей, старшую, Варвару Петровну (186?-1939?) и младшую, Наталью Петровну (1868-1940?), активно помогавших, а позже и продолживших дело матери. В то время, когда практически не было никаких изданий, готового материала для руководства, интерес в обществе только пробуждался, а частные собрания охватывали лишь отдельные темы, Шабельским «приходилось идти новым, не проторенным путем, потребовавшим большой затраты энергии, труда и средств» (2).

За несколько лет упорной и кропотливой работы, в начале 90-х гг. XIX века, Наталья Леонидовна Шабельская в своем московском особняке на углу Садовой и Бронной улиц, создала необыкновенно богатый и разнообразный «Музей старины». Его уникальные коллекции - старинные русские костюмы (крестьянские,купеческие,городские, старообрядческие) всех губерний России, головные уборы, шерстяные и шелковые платки, образцы старинных вышивок, кружев, материи, прялки, пряничные доски, игрушки, предметы археологии - составляли к 1904 г. более 20 000 предметов (3). Целенаправленный подбор памятников, научный подход к проблеме их происхождения (описание предметов и обязательное указание их бытования по губерниями, иногда по уездам) заметно отличали собрание Натальи Леонидовны, открытое для просмотра посетителей (4). Своим активным участием во многих выставках (Москва, 1890, Санкт-Петербург, 1892, Чикаго, 1893, Антверпен, 1894, Париж. 1900) Н.Л. Шабельская внесла выдающийся вклад в популяризацию русского искусства как в России, так и за рубежом. Творческий подход глубоко преданного своему делу коллекционера имел неизменный огромный успех и вызывал всеобщее удивление. Наталья Леонидовна Шабельская и продолжившие ее дело дочери заложили фундаментальную основу не только методики работы с экспонатами, но также и научной реставрации (5).

С середины 90-х гг. началась работа и по фотофиксации коллекций: в одном из своих писем известному археологу и историку И.Е. Забелину в 1895 году Шабельская сообщала, что «снято по сей день 175 фотографий одежды и по совету Вашему каждая будет с выкройками изображаемой одежды» (6). Неизвестно, имелась в виду съемка костюмов на моделях или еще и отдельных предметов.

При жизни Натальи Леонидовны, которая с 1895 года по 1904 год жила из-за болезни за границей, информация о ее коллекции была частично опубликована в различных изданиях и каталогах, но, к сожалению, без иллюстраций (7). После ее смерти, в 1904 году, встал вопрос о судьбе музея. Сестры Шабельские, понимавшие ценность и редкость собрания и обеспокоенные его дальнейшей судьбой, предложили дирекции Этнографического Отдела в Санкт-Петербурге приобрести коллекцию при условии устройства в музее зала имени их матери (8).

Уникальное собрание женской одежды, головных уборов, кружев, различных предметов из дерева и кости, знакомящих с традициями шитья золотом, украшения жемчугом, низанья бисером, резьбы (всего более 4000 экспонатов) поступило в 1906 году в Этнографический Отдел от сестер Шабельских. Часть предметов (1478) была подарена, а 2596 приобретена за 40 тысяч рублей золотом в рассрочку на 5 лет императором Николаем II и дарована Этнографическому Отделу Русского музея (9).

Фотоколлекция Шабельских - уникальный источник не только по изучению истории русского костюма - она является редкой по своей художественной и научной значимости. Создававшаяся, прежде всего, с целью фиксации костюмов различных губерний, которые демонстрировали модели, она стала абсолютно самостоятельным феноменом в истории русской фотографии. Впервые фотографии моделей были опубликованы в 1908 году в очерке Редина Е.К., посвященном письмам В.В. Стасова к Н.Л. Шабельской (10). Вероятно, фотографированием коллекции занимались больше дочери Шабельской - Варвара Петровна (в замужестве - княгиня Сидамон-Эристова) и Наталья Петровна, которые и сами выступили в роли фотомоделей (11). Свои портреты в английском издании «Русской старины» сестры выделили, поместив раскрашенные фотографии (12). Шабельские вывезли небольшую часть фотоколлекции с собой во Францию (в начале 1925 года в Париж уехала Варвара Петровна Сидамон-Эристова, а летом к ней, тяжело заболевшей, выехала Наталья Петровна). Значительная часть (85 номеров), оставшаяся в России, поступила в собрание Дашковского музея в Москве в первой четверти XX века и в настоящее время хранится в фотоархиве Российского этнографического музея. Альбуминовые и сделанные на соленых бумагах студийные фотографии отличает особая выразительность в передаче образа русской женщины; все модели удивительно органичны представляемым костюмам.
Кроме сестер Шабельских (портреты которых можно атрибутировать согласно изданию 1912 года) позировали, вероятно, вышивальщицы из мастерской Натальи Леонидовны. В настоящем издании публикуется 16 фотографий, на которых в качестве моделей запечатлены Варвара Петровна Сидамон-Эристова и Наталья Петровна Шабельская (13).

Сестры Шабельские, умершие, как и их мать, в Ницце, в эмиграции, мечтали о полноценной жизни их коллекций на родине и возвращении в Россию той части, которая осталась во Франции (14). К сожалению, официальное признание труда всей их жизни наступило значительно позже. Символично, что «второе» рождение их уникального собрания происходит в наши дни, абсолютно подтверждая слова, сказанные Натальей Петровной Шабельской в 1920 г.: «Во всех сохранившихся до наших дней памятниках шитья, древних, обветшалых и казалось бы отживших, есть живая сила, сила красоты и индивидуального творчества» (15). Эта неувядающая красота, несомненно, отличает и фотографии, впервые публикуемые в таком объеме.

 

НАРОДНЫЙ КОСТЮМ РУССКИХ ЖЕНЩИН XIX - НАЧАЛА XX В.В.
Традиционный русский костюм в XIX в. на фоне европейской культуры представлял собой самобытное явление. Женская традиционная одежда была чрезвычайно разнообразна, но главное различие заключалось в особенностях севернорусского и южнорусского типов костюмов. Эти два комплекса одежды были основными и бытовали на большинстве территорий России.
Символами русского национального костюма принято считать сарафан и кокошник. Это объясняется тем, что появление сарафана и формирование сарафанного комплекса одежды относится к периоду сложения и развития Русского централизованного государства (конец XIV - середина XVI в.), и именно в это время происходит этническая самоидентификация русских. Сарафан, надевавшийся поверх длинной рубахи, в сочетании с твердым головным убором («кокошником» или «кикой») в XVI в. был в широком употреблении как у феодальной знати и горожан, так и у крестьян. Костюм с сарафаном закрепился, прежде всего, в севернорусских областях. Распространение он получил также в средней полосе России, в губерниях Поволжья, в Приуралье, в Западной Сибири. С момента раскола Русской Церкви во 2-й половине XVII в. старообрядцы, укрываясь от преследований, принесли комплекс с сарафаном в Заволжье, Восточную Сибирь, на Алтай, на Дон, на Украину, в Прибалтику. В XIX веке шло его проникновение в южные губернии России.
Праздничные рубахи для сарафанного комплекса изготавливали из дорогих покупных тканей: полупарчи, шелка, кисеи (15, 22). Их шили с широким, длинным, почти до пола, рукавом, который сужался внизу. На большинстве фотографий Н.Л. Шабельской, запечатлевших одежду северных и центральных губерний России, можно видеть, что такой рукав сосбаривался на руке, и это придавало ему большую пышность. Запястья поверх рукавов нередко украшали накладными манжетами из картона, покрытого дорогой тканью: бархатом или шелком, - вышитой золотной нитью, рубленым перламутром, жемчугом (3, 5, 6). Иногда в рукаве, в области запястья, делалось отверстие для кисти, и тогда конец рукава ниспадал до пола (13, 60, 62). На Русском Севере такими делали свадебные рубахи: просватанная девушка, причитая об уходящей девичьей воле, ходила по избе и размахивала длинными рукавами. Самобытными были праздничные рубахи Нижегородской губернии: здесь их шили из тонких хлопчатобумажных тканей белого цвета, с двойным сужением на рукаве, выше и ниже локтя (19).
Сарафаны имели несколько типов покроя. С рубежа XVIII-XIX вв. наибольшее распространение получил косоклинный распашной сарафан (9, 11, 13, 31, 40, 47, 52). Его шили из двух передних и одного заднего полотнища, с косыми клиньями по бокам. Спереди полы застегивались сверху донизу на множество пуговиц с воздушными петлями. В некоторых локальных традициях полотнища сарафана собирались в вертикальные складки, образуя плиссе (3).
Распашные сарафаны изготавливали из самых разных тканей домашней и фабричной выработки. Однотонные сарафаны из холста, кумача, китайки украшали по подолу и вдоль распаха хлопчатобумажной или шелковой тесьмой (45, 60). Сарафаны из полупарчи, бархата, разных видов шелков декорировали позументом или золотным кружевом (2, 6). К середине XIX в. повсеместно у русских стал популярен сарафан, который назывался «прямым», «круглым» или «московским» (5, 10, 14, 15, 17, 29, 43, 56). Он изготавливался из нескольких полотнищ ткани, сшитых и собранных наверху в сборку, которая обшивалась по кругу тесьмой; узкие лямки пришивались на груди и спине. Круглые сарафаны, как и косоклинные, шили из разнообразных домашних и покупных тканей.
Обязательным элементом костюма обычно являлся пояс, обхватывающий сарафан по талии (12, 43, 45, 47), но нередко, чтобы уберечь дорогостоящую ткань от трения и порчи, пояс повязывали по рубахе под сарафаном.
Поверх сарафана надевали передник (62) или другую нагрудную одежду разных видов. Распашная однобортная одежда на узких или широких лямках, имевшая несколько типов покроя, называлась «душегреей» или «коротёной» (4, 5, 10, 15, 17, 29, 52, 55). Эта одежда была известна еще в ХVI -ХVII вв. в боярской и купеческой среде. Душегреи изготавливали, по большей части, из дорогих фабричных тканей: бархата, плиса, парчи, полупарчи, шелка - и украшали полосами позумента, бахромой из металлической нити, меховой опушкой; бархатные душегреи декорировали с помощью золотного шитья. С сарафанным комплексом носили также распашную однобортную одежду с длинными рукавами, известную в городской среде еще в XVII в. и называвшуюся «шугаем» (18, 20, 24, 50, 51, 57, 63, 65). В XIX в. шугаи шили разной длины: до начала или середины бедра, до колена. У шугая имелся широкий круглый воротник, нередко он был накладным. Обычно шугаи изготавливали из парчи или дорогих узорных шелковых тканей со сложной фактурой. Края воротника, нижнего края и рукавов украшались бахромой из металлических нитей. Шугаи могли подбивать ватой и, реже, мехом.
Для холодной погоды существовали такие виды одежды, как «епанечка» - недлинная накидка без рукавов (8); шубка или кафтан (25, 28, 56); подбитая мехом шуба (26, 64). Для тепла использовались также накладные меховые воротники (1, 24, 64, 65). На голову надевали меховую шапку с платком (25).
Девушки в комплексе с сарафаном носили открытые сверху головные уборы типа повязки (15, 21) или венца (2, 3, 4, 5, 6, 9, 11, 14, 16,17). Такие головные уборы зачастую имели налобные поднизи из жемчуга или рубленого перламутра, а сзади от них по спине спускались лопасти из дорогих материалов (3). В некоторых местностях существовали специальные венчальные головные уборы, которые по своему типу были девичьими: такова, например, вологодская «коруна» (10). Женщины, преимущественно молодые, носили твердый головной убор, называемый «кокошником». Кокошники были очень разнообразны по конструкции, форме и характеру украшений, но всегда плотно охватывали голову женщины и закрывали волосы (1, 8, 22, 24,26, 28, 29, 31, 42, 43, 46, 47, 50, 52, 53, 55, 64, 65). К очелью многих кокошников обычно крепилась налобная сетка-поднизь из жемчуга или рубленого перламутра. Из тех же материалов делались височные украшения, спускающиеся от головного убора (50, 57). Изготовлением кокошников занимались мастера-специалисты в городах, торговых селах, при монастырях. Материалами для изготовления и отделки служили дорогие ткани: парча, бархат, шелк - а также позумент, жемчуг, перламутр, металлические вставки со стеклом и камнями, фольга. Кокошники часто украшали в технике золотного шитья. В некоторых локальных традициях бытовали также мягкие головные уборы типа «сороки», с жесткой основой внутри «кичкой» (56, 57, 60, 62, 63). Девичьи и особенно женские головные уборы зачастую носили с платком, шалью, головным покрывалом из кисеи или шелка (16, 18, 21, 27, 28, 44, 52, 53, 63). В качестве головного убора могли использоваться один или два платка. Как правило, это были платки из шелка, обильно украшенного золотным шитьем (20).
В комплексе с сарафаном чаще всего носили кожаную обувь, но в некоторых местах использовали и плетенные из лыка лапти, если костюм был из тканей домашнего производства (40).
Девушки и молодые женщины, наряжаясь в праздничный костюм, обязательно использовали украшения: серьги (11, 22, 31, 43, 58, 60) и ожерелья из рубленого перламутра (5, 16, 22, 29, 58 и др.), стеклянные бусы (1, 39, 40, 45, 60), металлические цепи (46) и гайтаны из бисера, иногда с крестами (12, 30, 62). Специфическими являются такие севернорусские шейные и нагрудные украшения, как «ошейник» на жесткой основе (24, 31) и мягкий «язык» типа манишки (50), декорировавшиеся золотным шитьем, жемчугом, стеклянными вставками. Сугубо девичьими украшениями были «косники», которые вплетались в конец косы. В северных и центральных губерниях России они представляли собой твердую подвеску треугольной или сердцевидной формы из дорогих тканей, с внутренней прокладкой из холста или картона. Поверхность косников расшивали золотной нитью, перламутром, жемчугом, металлической бахромой, кружевом (2, 6, 10, 11, 15).
Типичным праздничным аксессуаром костюмов девушек и молодых женщин была «ширинка» - квадратный или прямоугольный кусок холста или шелка, украшенный вышивкой (5, 11, 14, 16, 31, 50, 63). Более архаичным, чем сарафанный, являлся комплекс одежды с понёвой - поясной одеждой, которую носили только замужние женщины. Ученые считают, что основные элементы этого комплекса - рубаха, понёва и сочетающийся с ними головной убор - входили в состав женского костюма уже в VI-VII вв., в период существования древнерусской народности. В XIX в. костюм этого типа бытовал в южных губерниях Европейской России: Воронежской, Калужской, Курской, Орловской, Пензенской, Рязанской, Тамбовской, Тульской - и частично в центральных и западных губерниях: Московской, Смоленской.
Для комплекса с поневой, по большей части, была характерна рубаха с косыми «поликами» - трапециевидными плечевыми вставками, которые спереди и сзади имеют вид треугольников (36), но все же встречались рубахи и с прямыми поликами, что более характерно для северной традиции (34, 59).
Рубахи изготавливали из льняного или конопляного домашнего холста; в XIX в. при шитье частично использовали фабричные ткани. Праздничные рубахи украшались на плечах, вокруг ворота, на рукавах и подоле. Декор в зависимости от локальной традиции выполнялся в разных техниках: вышивка, узорное тканье, нашивание лент, аппликация, - а также с помощью комбинирования разных приемов. Техника декора рубахи, его орнаментика и место расположения являлись четким маркером каждой локальной традиции.
Понёвы шили из домашней шерстяной клетчатой ткани простого полотняного переплетения. Преобладали поневы в синюю клетку, но были также и в черную и реже - в красную клетку. Поневы почти каждого села или группы сел имели свои отличительные особенности в размере и форме клетки, в сочетании цветов, в декоре. Реже встречались также поневы в горизонтальную полосу или с другим орнаментом и однотонные, отличавшиеся более сложными техниками тканья. По конструкции различались два основных типа поневы: распашная из трех сшитых полотнищ, собранных на вздержку для крепления на талии, и с прошвой, напоминающей обыкновенную юбку на вздержке, только при ее изготовлении, кроме полотнищ из клетчатой ткани, использовалось одно полотнище из однотонной ткани темного цвета, чаще всего хлопчатобумажной фабричной (7, 41). При надевании поневы прошва находилась впереди или чуть сбоку; обычно ее не было видно под передником. Праздничные поневы, особенно молодых женщин, по подолу и на стыках вертикальных швов ярко украшали (35, 61). В зависимости от локальной традиции для декора использовали полосы кумача, шелковые ленты, тесьму, позумент, металлическое кружево и блестки, вышивку разноцветными шерстяными нитками и стеклярусом. Декор поневы и его количество зависело от ситуации, при которой надевался костюм. У каждой женщины были комплексы одежды на случай великих, больших и малых праздников; для нескольких дней свадьбы, для разных степеней траура, на смерть. В целом, готовясь выйти замуж, девушка готовила на будущее до 10 - 15-ти комплексов одежды.
В костюме с поневой, согласно местной традиции, носили один, два или несколько поясов. Способы их повязывания были разными: спереди прямо или сбоку, по бокам, сзади.
Затем надевали передник и/или верхнюю нагрудную одежду (34, 35, 41, 49). Передники шили из домашнего холста или из покупной ткани. Праздничные передники богато украшались вышивкой, узорным тканьем, нашивками из покупных тканей, тесьмы, кружева.|

Южнорусская нагрудная одежда, имевшая в разных локальных традициях свое название (навершник, нагрудень, насов, шушка, шушпан, шушун), по своему происхождению является очень древней (33, 35, 37, 41, 49). Чаще она бывала туникообразного покроя. В южнорусских губерниях нагрудную одежду шили до талии, до бедер или до коленей; с длинными или короткими рукавами или вовсе без них; глухой или распашной. Обычно для такой верхней одежды использовали материалы домашней выработки: белый или окрашенный в синий цвет холст; шерстяную ткань белого, горчичного, красно-коричневого или черного цвета; белое или черное сукно. Праздничная нагрудная одежда украшалась клиньями и нашивками из кумача, вышивкой, позументом, блестками, бахромой, полосами узорного тканья, прошивками из коклюшечного кружева.

Головные уборы, входившие в костюм с поневой, состояли из трех или более деталей и имели самую разнообразную форму. Форму всему головному убору придавала внутренняя твердая основа из простеганного холста, которая называлась «кичка». Наиболее ранние по происхождению кички имели форму рогов (23, 49), но в XIX в. были распространены также кички в форме конского копыта, лопаты, седла, котелка, овала и др. На кичку сверху надевался собственно головной убор, представляющий собой чехол по форме основы. Он назывался чаще всего «сорокой» и изготавливался из украшенного вышивкой холста или покупных тканей: кумача, бархата, шелка, шерсти. При соединении боковых частей сороки головной убор приобретал форму закрытой шапочки (32, 40, 48, 49, 59). Очелье сороки украшалось вышивкой (36, 40, 45), золотным шитьем (23, 48, 49, 59), блестками, шелковыми лентами (7). Сзади, прикрывая затылок и шею, крепилась деталь, которая называлась «позатыльник» (33). Его изготавливали из ткани или из бисерной разноцветной сетки на тканевой основе. Нередко в состав головного убора входила полоса ткани украшенная позументом, золотным шитьем или бисером. Эта полоса накладывалась на лоб, верхний ее край заходил под сороку; называлась она «налобником» (7, 32, 59). К позатыльнику или налобнику крепились височные украшения из бисера, шелковой или шерстяной нити, длинные или не очень (23, 40, 59). До середины XIX в. головной убор дополнялся холщовым полотенцем, украшенным вышивкой (23, 40). Позже вместо полотенец стали использовать платки и головные покрывала (48).
С поневным комплексом носили кожаную обувь, с шерстяными чулками, вязанными до колена, или лапти, плетенные из лыка, с онучами (33,35). Девушки и женщины праздничный костюм дополняли различными украшениями. В ушах носили серьги; исключительно южнорусским наушным украшением являются «пушки» из гусиного пуха, которые крепились к ушам или к головному убору (23, 36, 37, 49). Шейные и нагрудные украшения делали преимущественно из бисера (12, 37), лент (7, 48); популярны были также бусы, которые носили по много низок и нередко вместе с украшениями другого типа (36, 40).

В областях бытования поневного комплекса девушки до свадьбы ходили в лишь рубахе и верхней нагрудной одежде; в некоторых местах в качестве девичьей одежды получил распространение сарафан, а головной убор, как и везде у русских, являлся открытым (12, 37).

На фоне двух основных типов русского костюма, с сарафаном и поневой, существовали и другие комплексы женской одежды, имевшие узкое локальное распространение. Одним из таких является наряд с полосатой юбкой (38, 42, 54).

Этот комплекс женской одежды включал в себя рубаху, шерстяную полосатую юбку, передник, пояс, нагрудную одежду, головной убор типа кокошника. Такой костюм в XIX - начале XX в. носили женщины в тех селах Воронежской, Калужской, Курской, Орловской, Смоленской, Тамбовской, Тульской губерний, где жили потомки однодворцев - служилых людей, присланных в ХVI - XVII вв. для защиты южных границ Русского государства. Во все эти места комплекс с полосатой юбкой был принесен из граничащих с Белоруссией, Польшей и Литвой западнорусских районов, откуда вербовались служилые люди.

Отличительной особенностью однодворческих рубах были широкий отложной воротник, широкие рукава, собранные в сборку у запястья, с пришивньми или накладными манжетами в виде длинной оборки из шелковых лент и покупного широкого кружева. Рубахи шили из белой мелкоузорной домашней ткани или покупного красного кумача.

Юбку изготавливали из пяти-семи полотнищ домашней шерстяной ткани в яркую полосу: красную, белую, зеленую, синюю. Кое-где ее украшали аппликацией из черного плиса, вышивкой крупными стежками шерстяными нитками.

Поверх юбки по талии повязывали широкий, до 30 - 40 см, пояс домашнего тканья из шерстяных ниток. Пояса обычно бывали полосатые или с абровым орнаментом, ярких цветов. Реже встречались однотонные пояса, обильно вышитые разноцветными шерстяными нитками (54).

Нагрудная одежда в комплексе с полосатой юбкой по типу являлась жилеткой и называлась «корсеткой». Ее шили из черного плиса или из другой дорогой фабричной ткани. Спереди или сзади корсетку украшали вышивкой из разноцветных ниток или выкладывали по фону ткани орнамент из яркой тесьмы.

Головным убором служил твердый кокошник из позумента в форме, приближающейся к цилиндрической (38, 54). На Смоленщине в качестве головного убора использовали полотенце (42).

В однодворческом костюме очевидно сочетание элементов разных комплексов одежды: западного (юбка, рубаха, нагрудная одежда), южного (широкий тканый пояс, нагрудные украшения из бисера, лент и наушные «пушки» из гусиного пуха), северного (жесткий головной убор).