Когда-то шумная советская Рига – сегодня скучный, провинциальный город, по чистым улицам которого передвигаются немногочисленные прохожие. Здесь присутствует ощущение вечного воскресенья, когда вся семья уехала за город на природу.

В тихих ресторанчиках старого города пожилые девушки торгуют своей красотой перед состоятельными западными туристами. В полупустых ночных клубах, где даже бармены разговаривают полушёпотом, глушат тоску рижским бальзамом одинокие командированные и гости столицы.

И это всё, по сравнению с периферией, можно назвать бурлением светской жизни. Приехав в какой-нибудь Лиепая, третий по размерам населённый пункт Латвии, вы увидите город-покойник, где по ночам даже становится страшно и хочется крикнуть: «Люди, вы где?». А все на заработках в Ирландии, Англии или Германии собирают клубнику или работают чернорабочими. Недавно выдался у друга день рождения – собралась родня: одни бабы с детьми. Я спрашиваю: «А мужья-то ваши где?». На что мне отвечают, что мужья на заработках в Европе. Ей богу, как в Таджикистане: жёны живут без мужей. Мужчина женится, делает детей и уезжает гастарбайтером куда-нибудь в Дублин.

Такого демографического ущерба, как вступление в Евросоюз, Латвии не нанесла даже Вторая Мировая Война. Из СССР республика вышла с населением 2,7 млн человек, а последняя перепись с учётом натяжек и ухищрений (от этого зависит распределение европейских квот), когда была введена перепись по Интернету и специфическая формулировка «житель Латвии, более года живущий за рубежом», еле дотянула до 2,2 млн человек. Перепись начали в мае и продлили, в отчаянии, до июня!

Латвия тихо вымирает. Местные шутят: «Последний, кто будет улетать! Не забудьте выключить свет в аэропорту». Но так было не всегда.