В. Л. Боровиковский. Великая княжна Мария Павловна. Холст, масло, 68 см - 52 см

В начале 1800-х годов в женских изображениях женщина – пышный, изящный цветок; и, как всякий цветок, модель раскрывается одной, лучшей своей стороной. Взят один момент. Позы изображенных спокойные, как у античных статуй, руки предельно эластичны, колорит гармоничен, природа являет собой земной рай.
Особенно хорош созданный в это время портрет Марии Павловны, третьей дочери Павла I, написанный в 1804 году. Одна за другой умерли две старшие внучки Екатерины II, умерли совсем юными, в чужих и, видимо, чуждых им странах, в расцвете всеми признанной и воспетой в искусстве красоты. Но эта трагедия не может изменить жизнь Марии Павловны. Ей уже 18 лет, пора посылать ее портрет жениху, принцу Карлу Фридриху Саксен-Веймарскому. По традиции портрет заказан Боровиковскому. Мария не так хороша, как ее старшие сестры, но судьба к ней будет более благосклонна. Мария Павловна изображена непритворно грустной. На фоне Павловского парка, отделяя совершенные формы модели красной накидкой, Боровиковский пишет бледно-зеленое кружевное платье затканное жемчугом, делающее некрасивую великую княжну сказочной принцессой. Редкая красота колорита, декоративная изысканность выделяют этот портрет среди других изображений дочерей Павла и Марии Федоровны.
Вскоре Мария Павловна покинет Павловский дворец, поэтичный парк и все, что она любила, к чему привыкла. Уже в немолодых годах она рассказывала французскому послу де Баранту, что в Веймаре все казалось ей маленьким и даже мизерно убогим. Ей было душно в Германии, она всегда стремилась на родину, В Россию, в Петербург и его пригородные дворцы, где столько размаха и изысканности.
Герцогиню Веймарскую ценили в России и прислуживались к ее мнению., особенно в вопросах литературы. Известно, что она как раз гостила у венценосного брата Николая I, когда в тесном семейном кругу получили известие о гибели М. Ю. Лермонтова на дуэли. «Собаке – собачья смерть», – сказал Николай I. Мария Павловна вскочила и с гневом начала его стыдить. Как может, говорит она, государь великой державы так отзываться о подающем надежды поэте, который мог бы стать гордостью нации? Император поцеловал ей руку и извинился, сказав, «что она безусловно права и является честью и совестью семьи». Он попросил собрать придворных и, выйдя к ним, с притворной скорбью произнес приличествующие печальному событию скорбные и благородные слова.
Мария Павловна хорошо знала литературу. На своей новой родине, в Веймаре, Мария Павловна дружила с такими поэтами, как Гёте, Шиллер и Виланд. Они собирались в ее дворце для поэтических бесед и чтений. Гёте говорил о ней; «Великая герцогиня в равной мере умна, добра и благожелательна, она – истинное благословение для нашей страны».
Позднее Гёте признал, что «великая герцогиня – одна из лучших и значительнейших женщин нашего времени и, даже не будучи герцогиней, осталась бы таковой. А ведь это самое главное, чтобы монарх даже без всяких регалий оставался большим человеком».
В портрете Боровиковского угадывается будущее, юная принцесса Мария скромна, держится просто, но с большим достоинством, хотя характер у нее, по всей видимости, пылкий и искренний.

По материалам книги И. Чижовой «Образ милый, незабвенный»

Серия сообщений "Русский портрет":
Часть 1 - Два портрета
Часть 2 - Елена Александровна Нарышкина
Часть 3 - Михаил Десницкий
Часть 4 - Мария Павловна, великая княжна
Часть 5 - Е. В. Сухово-Кобылина