Вот уже четвертое столетие стоит на тульской земле городок с удивительным именем Богородицк. Наверное, никогда не отвлек бы он "путешественника с прямой его дороги", не распорядись Екатерина II начать здесь в 1770-х годах строительство усадьбы.

Классическая архитектура молодого Ивана Старова, оправленная гениальным Андреем Болотовым в романтический пейзажный парк, превратила "ни село, ни город, а некакий междоумок между ними" в "чудо здешнего края", диковинами которого можно было "впрах разлюбоваться".


Построенная для сына императрицы и Григория Орлова Алексея Бобринского усадьба в Богородицке стала колыбелью многих поколений этого не самого древнего (а потому и сравнительно немногочисленного), но знаменитого русского дворянского рода. Действуя на исторической арене России лишь около столетия, он дал Отечеству ученых и министров, членов Государственного Совета и Государственной Думы, общественных деятелей.



Родоначальника фамилии не назовешь человеком замечательным, но это скажешь о его мятежной судьбе, события которой могли бы составить приключенческий роман. Сразу же после рождения увезенный из Зимнего дворца, детство свое Алеша Бобринский провел у чужих людей. Редкие тайные свидания с родителями, вынужденными скрывать себя, странное воспитание, вмешательство в его жизнь посторонних сформировали "нрав строптивый и суровое хладнокровие". Безудержный игрок, он наделал множество долгов и едва не разорился. При Павле I был представлен в Зимнем как брат императора и жалован имениями в Бобриках и Богородицке. В здешнем дворце он проживал большую часть года, занимаясь сельскохозяйственными опытами, минералогией, астрономией (известно, что над своим петербургским домом на Галерной он устроил башенку, служившую ему обсерваторией, а в Богородицке из вещей Алексея Григорьевича хранились большой телескоп Саблукова и химическая печь). Его библиотеку почти в тысячу томов составляли словари, книги по медицине, алхимии, астрономии, минералогии, торговле, географии. В столице у Бобринского был свой домашний театр, и А. Т. Болотов, будучи в 1803 году в Петербурге, ездил к графу смотреть "Нанину" Вольтера.


В Богородицке с женой и детьми застала Бобринского гроза 1812 года, там же в июле 1813 года закончил он свой земной путь.

Жена Алексея Григорьевича Анна Владимировна (урожденная баронесса Анна-Доротея Унгерн-Штернберг, дочь коменданта Ревеля) пережила мужа на 33 года. Это о ней писал в своем "Дневнике" А. С. Пушкин: "Старуха Бобринская... всегда за меня лжет и вывозит меня из хлопот".


"Одной из благороднейших и в высшей степени сочувствующих личностей", по выражению поэта П. А. Вяземского, был старший сын А. Г. и А. В. Бобринских Алексей Алексеевич (1800-1868).

Весной 1827 года, после десятилетней службы при дворе, он оставил столицу и уехал на четыре года в Богородицк и село Михайловское (ныне Куркинский район Тульской области). Аристократ, говоривший по-русски с французским акцентом, в сельской глуши становится предприимчивым хозяином. В окрестностях Михайловского он разводит посевы сахарной свеклы (тогда говорили - свекловицы) и в 1828 году строит там один из первых в России сахарных заводов, который вырабатывал в отдельные годы почти по 25 тысяч пудов рафинада и патоки и сбывал продукцию преимущественно в Москве. В 1833 году сахарному заводу графа Бобринского было предоставлено право изображать российский государственный герб на своих вывесках и изделиях. В 1846 году совет Московского общества сельского хозяйства наградил Алексея Алексеевича золотой медалью "за сахар-рафинад с его заводов, содействовавших распространению и улучшению свеклосахарного производства"".


Он был большой охотник до физических и химических опытов, механических усовершенствований, и всякий новый опыт проводил сам. Практики признавали его плуг лучшим из всех европейских плугов.

Своим рождением обязаны А. А. Бобринскому российские железные дороги.

Чтобы дать возможность жителям Петербурга познакомиться с ними, за своим садом он построил рельсовый путь, где курсировала платформа с 500 пудов камней, и открыл сад для всех. Изображение Бобринского было выбито на медали в честь открытия в 1837 году первой русской железной дороги между Петербургом и Царским Селом. В 1840-х гг. А. А. Бобринский вошел в состав комитета по прокладке Николаевской железной дороги, связавшей Петербург с Москвой.


Некогда Вольное экономическое общество учредило в память графа особую медаль, а в 1872 году в Киеве на деньги, собранные по подписке, одному из зачинателей русской индустрии был поставлен памятник. Скульптор И. Н. Шредер представил Бобринского стоящим и упирающимся ногой на обломок рельса. Гранитное круглое основание окружено бронзовым барельефом с изображением железной дороги с паровозом, строения завода и земледельческих орудий. Памятник графу снесли, но, по словам Вяземского, "памятниками остаются по нем в России железные дороги и сахарная промышленность. Он родоначальник первых и могучий труженик, способник и распространитель последней".


Богатый дом Бобринского на Галерной, известный в придворно-аристократических кругах столицы, был "ежедневно открыт по вечерам. Тут собирались немногие, но избранные": Жуковский, Вяземский, Виельгорский, графы Нессельроде, Гурьев, Строганов, Фикельмон. В 1830-е годы частым гостем салона был А. С. Пушкин, и в "Дневнике" поэта за 1834 г. не раз находим: "Обедал у гр. Бобринского", "Бал у гр. Бобринского, один из самых блистательных", "Вчера обед у гр. Бобринского". 1 февраля 1837 года А.А. Бобринский присутствовал при отпевании великого поэта в Конюшенной церкви.


Хозяйкой салона была жена Алексея Алексеевича Софья Александровна, подруга императрицы Александры Федоровны, некогда фрейлина императриц Марии Федоровны и Елизаветы Алексеевны. "Прелестнейшая из графинь на свете", по отзыву В. А. Жуковского, следившая "с участием и проницательностью за движением общественной жизни", была когда-то вдохновительницей его музы. В стихах 1819-1820 гг. находим отголосок вспыхнувшего чувства поэта к фрейлине Софье Самойловой. Василий Андреевич навсегда сохранил с Софьей Александровной дружеские отношения и письма к ней шутливо подписывал: "Ваш крепостной Жуковский".



Добавим, что летом 1837 года В. А. Жуковский, сопровождая в путешествии по России будущего императора Александра II, посетил Богородицк и здешний дворец.

Граф Г.Г.Орлов

Тесными узами с Богородицком и уездом был связан внук А. Г. Бобринского Алексей Павлович Бобринский. "Один из... столпов придворных бесед", флигель-адъютант императора Александра II, осмеливавшийся резко противоречить ему по принципиальным соображениям, он в середине прошлого века стал владельцем начавшего приходить в запустение родового гнезда и по-хозяйски взялся за его возрождение.

Екатерина Вторая

После жесточайшего пожара Алексей Павлович отстроил дедовский дворец, развел самый обширный в уезде фруктовый сад в 16 тысяч плодовых деревьев, превратив имение, обслуживавшее лишь владельцев, в крупное сельскохозяйственное предприятие. До сегодняшнего дня лучшим уголком парка являются посаженные при нем липовые и лиственничные аллеи. Облик богородицкой усадьбы той поры воскрешают страницы романа Л. Н. Толстого "Анна Каренина". Так благодаря великому земляку под названием имения Вронского Воздвиженское попали мы в мировую литературу.

При Алексее Павловиче в крупное производство превращается Богородицкий сахарный завод, вырабатывавший до 70 тысяч пудов песка, начинается промышленная добыча угля - первая в Подмосковном бассейне, а его пребывание на посту министра путей сообщения способствовало включению Богородицка в систему железнодорожных сообщений.


За заслуги перед городом Богородицкая дума присвоила А. П. Бобринскому звание почетного гражданина.

Дочь Алексея Павловича Софья Алексеевна Бобринская в русско-японскую войну 1904-1905 гг. была начальником медицинского отряда, в первую мировую войну возглавляла санитарную службу Кавказского фронта. Будучи попечительницей Богородицкой общины сестер милосердия, ежегодно на ее нужды давала по 2 тысячи рублей. Выпускницы общины - а в нее набирали местных крестьянских девушек - работали во всех больницах уезда.

Внук Алексея Павловича Николай Алексеевич Бобринский стал профессором зоологии Московского университета, автором ряда научных трудов.

До сегодняшнего дня остается на столе этнографа, искусствоведа фундаментальный труд "Русские народные деревянные изделия", подготовленный известным путешественником, исследователем Памира, Бухары Алексеем Алексеевичем Бобринским".

Специалистам наверняка знакомо сочинение "Дворянские роды, внесенные в общий гербовник Всероссийской империи" Александра Алексеевича Бобринского.

Двое представителей этого рода - Бобринский-1 Алексей Александрович и Бобринский-2 Владимир Алексеевич - были депутатами Государственной Думы.

Владимир Алексеевич, стараясь жить по завету своего отца Алексея Павловича Бобринского, был "человеком независимым, врагом попрошайничанья прожившейся части дворянства и пошлостей развращенного чиновничества". Еще на посту председателя Богородицкой уездной земской управы В. А. Бобринский навлек на себя гнев губернского начальства, уличенного им в беспечности и в отсутствии своевременной помощи голодающим.

"Плодотворная деятельность графа по народному образованию" снискала ему известность далеко за пределами Богородицка.

Троюродный брат В. А. Бобринского Алексей Александрович оставил о месте их совместной деятельности - Государственной Думе - хлесткую оценку: "Это организм болтающий, и только. Настоящих работников очень мало... В Государственной Думе нет времени для усидчивой работы, потому что все время приходится посвящать на внутренний междоусобный бой".

Как депутат он выступал за увеличение ассигнований на народное образование, за предоставление кредитов крестьянам, за улучшение быта рабочих и их семей (на своем рафинадном заводе он еще в те годы ввел восьмичасовой рабочий день).


Алексей Александрович был членом Государственного Совета. А что представлял собою этот "совет старцев", ясно из эпиграммы А. А. Бобринского:

Государственный Совет - интересный винегрет:
Мало ягод недозрелых, больше старцев переспелых
Да десятка два вождей из министров прежних дней.
Заседаем очень пышно, сзади ничего не слышно,
И бюджет плетем спеша лишь шесть месяцев спустя....
А. А. Бобринский, говоря сегодняшним языком, вел большую общественную работу: состоял в комитете по организации Исторического музея в Москве, был вице-президентом комитета по устройству Музея изящных искусств (ныне ГМИИ имени А. С. Пушкина), являлся президентом Императорской археологической комиссии. Найденный им при раскопках скифского кургана Солоха в Таврической губернии золотой гребень (сейчас хранится в Государственном Эрмитаже) воспроизведен во многих изданиях по искусству. Понятна радость Алексея Александровича, написавшего на обороте фотоснимка с изображением находки: "Мой гребень! Я нашел!!!".

Смутный семнадцатый год развеял представителей этого рода по Старому и Новому Свету, но где бы ни жили - в России, Франции, Великобритании, Соединенных Штатах Америки, они не растеряли лучших качеств русского дворянина, истинного аристократа: чести, высокой духовности, готовности служить своему Отечеству. Бобринские, породнившиеся за более чем двухвековую свою историю с фамилиями Трубецких и Раевских, Голицыных и Шереметевых, Хомяковых и Львовых, Долгоруких и Горчаковых,- неотъемлемая часть русской истории и культуры.

В. А. Дутова.