Победа Ивана Грозного, которую запретили на века.

Мало кто знает об этой битве. Почему?

В 1572 году произошла величайшая битва, определившая будущее евроазиатского континента и всей планеты на много веков вперед.

В том сражении, унесшем более ста тысяч жизней, решалась не только судьба Руси — речь шла о судьбе всей европейской цивилизации.

Но мало кто, помимо профессиональных историков, знает о этой битве...

Почему???...

Да потому, что по мнению Европы, эта победа была одержана «неправильным» правителем, «неправильной» армией и «неправильным» народом... 

Как это было

… В 1572 году Девлет Гирей собирает невиданную по тем временам военную силу — 120.000 человек, в числе которых 80 тысяч крымчан и ногайцев, а также 7 тысяч лучших турецких янычар с десятками артиллерийских стволов — по сути спецназ, элитные войска, имеющие богатый опыт ведения войн и захвата крепостей.

Заранее пошла «делёжка шкуры неубитого медведя»: в пока еще русские города назначались мурзы, в еще не покоренные русские княжества — наместники, заранее делилась русская земля, а купцы получали разрешение на беспошлинную торговлю.

Огромная армия должна была войти в русские пределы и остаться там навсегда.

Так оно и случилось…

6 июля 1572 года крымский хан Девлет Гирей довёл османскую армию до Оки, где наткнулся на двадцатитысячное войско под командованием князя Михаила Воротынского.

Девлет Гирей, не стал вступать в бой с русскими, а повернул вверх вдоль реки. Возле Сенькина брода он без труда разогнал отряд из двухсот бояр и, переправившись через реку, двинулся по Серпуховской дороге на Москву.

Решающая битва

Опричник Дмитрий Хворостинин, возглавлявший пятитысячный отряд из казаков и бояр, крался по пятам татар и 30 июля 1572 года получил разрешение атаковать врага.

Ринувшись вперед, он насмерть втоптал в дорожную пыль татарский арьергард и у реки Пахры врезался в основные силы. Опешившие от подобной наглости татары развернулись и бросились на малочисленный отряд русских всеми своими силами. Русские кинулись наутёк, а враги, устремившись за ними, преследовали опричников до самой деревни Молоди...

И тут захватчиков поджидал неожиданный сюрприз: обманутая на Оке русская армия стояла уже здесь. И не просто стояла, а успела соорудить гуляй-город — передвижное укрепление из толстых деревянных щитов. Из щелей между щитами по степной коннице ударили пушки, из прорубленных в бревенчатых стенках бойниц громыхнули пищали, а поверх укрепления хлынул ливень стрел.

Дружный залп смел передовые татарские отряды, словно рука, смахнувшая с шахматной доски пешки...

Татары смешались, а Хворостинин, развернув своих казаков, снова ринулся в атаку...

Османы волна за волной шли на штурм неведомо откуда взявшейся крепости, но их конные тысячи одна за другой попадали в жестокую мясорубку и обильно заливали русскую землю своею кровью...

В тот день только опустившаяся тьма остановила бесконечное смертоубийство...

Утром османской армии открылась истина во всей ее ужасающей неприглядности: захватчики поняли, что угодили в ловушку — впереди по Серпуховской дороге стояли прочные стены Москвы, а пути отхода в степь перекрывали закованные в железо опричники и стрельцы. Теперь для незваных гостей речь шла уже не о покорении России, а о том, чтобы выбраться назад живыми...

Татары пребывали в бешенстве: они привыкли не драться с русскими, а гнать их в рабство. Османским мурзам, собравшимся править новыми землями, а не умирать на них, тоже было не до смеха.

К третьему дню, когда стало ясно, что русские скорее умрут на месте, чем позволят незваным гостям убраться восвояси, Девлет Гирей приказал своим воинам спешиться и атаковать русских вместе с янычарами.

Татары прекрасно понимали, что на сей раз они идут не грабить, а спасают свою шкуру, и дрались как бешенные собаки. Доходило до того, что крымчане пытались разломать ненавистные щиты руками, а янычары грызли их зубами и рубили ятаганами.

Но русские не собирались выпускать извечных грабителей на волю, чтобы дать им возможность отдышаться и вернуться снова. Кровь лилась весь день, но к вечеру гуляй-город продолжал все так же стоять на своем месте.

Ранним утром 3 августа 1572 года, когда османская армия пошла в решающую атаку, в спину им совершенно неожиданно ударил полк Воротынского и опричники Хворостинина, и одновременно с этим из гуляй-города на штурмовавших османов обрушился мощный залп из всех орудий.

И то, что начиналось как битва, мгновенно превратилось в избиение...

Итог

На поле у деревни Молоди были порублены без остатка все семь тысяч турецких янычар.

Под русскими саблями у деревни Молоди полегли не только сын, внук и зять самого Девлет-Гирея — там Крым потерял практически все боеспособное мужское население поголовно. От этого поражения он так и не смог оправиться, что предопределило его вхождение в Российскую империю.

Не смотря на почти четырехкратное превосходство в живой силе, от 120-тысячного войска хана не осталось почти ничего – в Крым вернулись всего 10 тысяч человек. 110 тысяч крымско-турецких захватчиков нашли свою смерть в Молодях.

Такой грандиозной военной катастрофы история того времени не знала. Лучшая армия в мире попросту перестала существовать...

Резюме

В 1572 году спасена была не только Россия. В Молодях была спасена вся Европа – после такого разгрома о турецком завоевании континента речи быть уже не могло.

Битва при Молодях — не только грандиозная веха Русской истории. Битва при Молодях – одно из величайших событий Европейской и Мировой истории.

Возможно, именно поэтому она была так тщательно «забыта» европейцами, которым важно показать, что это именно они разгромили турок, этих «сотрясателей Вселенной», а не какие-то русские...

Битва при Молодях? Что это вообще такое?

Иван Грозный? Что-то помним, «тиран и деспот», кажется…

Кровавый тиран и деспот

К «полному бреду» можно отнести «Записки о России» англичанина Джерома Горсея, в которых утверждается, что зимой 1.570 года опричники перебили в Новгороде 700.000 (семьсот тысяч) жителей.

Как такое могло случиться, при общем населении этого города в тридцать тысяч, объяснить никто так и не смог...

При всём старании, на совесть Ивана Грозного за все его пятьдесят лет правления можно отнести не больше 4.000 погибших.

Наверное, это немало, даже если учитывать, что большинство честно заработало себе казнь изменами и клятвопреступлениями...

Однако в те же самые годы в соседней Европе в Париже ТОЛЬКО за ОДНУ ночь(!!!) вырезали больше 3.000 гугенотов, а в остальной стране — более 30.000 за две недели.

В Англии по приказу Генриха VIII было повешено 72.000 людей, виновных только в том, что они нищие. В Нидерландах во время революции счет трупам перевалил за 100.000...

источник