ПЕРСОНАЛЬНАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ.

итак, исходное -

дано:


*** …прошу тех, кто прочитает сию запись мою –

пройти по ссылке, и прочесть пост-оригинал..


ежели же, чаянья паче, оставите здесь свои комменты –

NB! –

1. ваших впечатлений о посте-оригинале

2. о «вашей» Марине Цветаевой –

буду премного благодарен…***




а вот результат) –

получено:

1 (ОДИН) коммент:

IngaSS - ***Спасибо, что "проводил" почитать этот Труд. Меня он просто потряс.***


остальные мои читатели по своим объективным (ну разумеется) причинам не сочли возможным отреагировать на эту просьбу мою..

что ж, я никого не осуждаю, и ни на кого не в обиде –

но огорчён..


огорчён тем, что это же (СФОРМУЛИРОВАННЫЕ И ВЫСКАЗАННЫЕ ОТНОШЕНИЯ МОИХ ЧИТАТЕЛЕЙ К ЭТОМУ СОБЫТИЮ) не мне нужно, а, в первую очередь, вам, дорогие мои читатели..

вашим душам это нужно..


а тебе, ингуля – спасибо – душевное и сердечное..

...Цитаты из любимых книг: Виктория Швейцер "Быт и бытие Марины Цветаевой".

"...Даже при заочности дружбы Цветаевой были необходимы понимание и взаимность. Когда письма Бахраха внезапно прекратились – кажется, виновата была почта – отношение Цветаевой к их эпистолярной дружбе стало особенно напряженно-драматическим.

«В молчании – что?? Занятость? Небрежность Расчет? „Привычка“? Преувеличенно-исполненная просьба? Теряюсь...» – записывала она в письме-дневнике. Через два дня: «Болезнь? Любовь? Обида? Сознание вины? Разочарование? Страх? Оставляя болезнь: любовь, – но чем Ваша любовь к кому-нибудь может помешать Вашей ко мне дружбе?»

Весь месяц затянувшегося молчания Бахраха Цветаева вела это письмо-дневник, названное ею «Бюллетень болезни» – болезни ее сердца, души, самолюбия. Она анализировала в нем не только свои ощущения, но и свои отношения с людьми вообще и к Бахраху в частности: «Душа и Молодость. Некая встреча двух абсолютов. (Разве я Вас считала человеком?!) Я думала, – Вы молодость, стихия, могущая вместить меня – мою!..» А за несколько дней перед этим: «Просьба: не относитесь ко мне, как к человеку. Ну – как к дереву, которое шумит Вам навстречу».

Стихия, природа – так она понимала смысл их встречи. «Бюллетень болезни» и стихи, написанные в этом месяце, перекликаются; можно проследить, как, из какого поворота мысли прорезывается стихотворение. Больше того: стихи идут дальше и прозы, и писем, обнажают «тайное тайных» ее существа.

В стихах нельзя спрятаться, в стихи нельзя укрыться, они выдают то, что можно скрыть за словами прозы. Так выдает Цветаеву «Клинок»:

Между нами – клинок двуострый
Присягнувши – и в мыслях класть...
Но бывают – страстные сестры!
Но бывает – братская страсть!"
===
...Книга стоит в книжном шкафу рядом с другими, дорогими мне, книгами о Марине Цветаевой...

Все сразу: смерть и воскресение.

Как смерть - на свадебный обед, Я - жизнь, пришедшая на ужин... (Марина Цветаева)

В эти дни ярко отмечался юбилей Марины Цветаевой - 120 лет со дня рождения.
Казалось бы все уже прочитано, каждый год вечера в честь рождения и смерти, фильмы, статьи, воспоминания.... Но все же, почему-то много неясного, больного, а еще почти детективного, а главное - равнодушного... или мистического?
Умерла ровно за сорок дней до своего сорокадевятилетия. Все сразу: смерть и воскресение.

Елабуга, 31 августа 1941-го. Хозяйка вернулась домой первая. Дверь сеней была закрыта изнутри.
Цветаева висела невысоко над полом. На гвозде, вбитом вбок в поперечную балку. Три прощальных письма - рядом. Решительных. Обдуманных. Почти спокойных.
Цветаева оставила 150 рублей. На собственные похороны и на билет сыну в Чистополь.
А на плите - для сына полную сковородку жареной рыбы...

Читать далее...