Число Жизненного Пути

Число Жизненного Пути - 9

Сострадание и гуманизм - вот основные вибрации числа 9. Девятки умны, добры, эмоциональны, терпимы, сострадательны и наделены пониманием. Девятки хотят любви, но их цель - отдавать свою любовь и сострадание другим людям. Любовь и сочувствие к другим подвергаются у девяток большим испытаниям. Они должны научиться жить для других. Их предназначение - успокаивать, защищать и обучать человечество. Девятки обладают силой, добротой, состраданием и щедростью, чтобы помогать старикам, беднякам, больным и нуждающимся, но им нужно понять, когда нужно помощь другим предпочесть заботе о себе и о своих близких. Девятки идеалистичны и романтичны, влюбляются они глубоко. Жажда собственной власти, восхищения и денег может привести девятку к краху. Девятки защищены свыше и у них довольно сил, чтобы преуспеть, когда они достигнут вселенской любви. В числе 9 обычно присутствует потеря, и им нужно научиться, преодолевать ее, и быть готовыми к замене, которая дается им заранее на жизненном пути. Что-то непременно дается девяткам взамен утраченного. Замена, обычно, несколько лучше того, чего они лишились, либо утрата предоставляет им новые возможности для роста и достижения своей цели. Число 9 определяет конец Цикла. Это время связать разорванные концы событий, которые будут продолжаться в следующем цикле. Что-то действительно завершится для девяток. Если девятка оступается и падает на дно, у нее есть внутренняя сила выбраться оттуда и подняться наверх, чтобы продолжать движение к своей цели. Некоторые девятки пользуются своими созидательными способностями, становясь художниками или писателями, занимаясь шоу-бизнесом, чтобы нести эмоциональное облегчение другим людям. Многие девятки используют свои способности на ниве медицины или в любой другой профессии, где они могут применить свое природное стремление к совершенству. Девятки любят путешествовать и могут найти массу возможностей, чтобы в путешествиях успешно проявить свои таланты. Девятки обладают притягательной внешностью, это те люди, которые как магнит притягивают к себе. Люди и обращаются к девяткам за советом, утешением, помощью и сочувствием в поисках помощи. Девятки не выносят замкнутого пространства или мелких дел. Некоторые девятки из-за застенчивости и пассивности нуждаются в помощи, пока не поймут, какой внутренней силой они обладают. Им нужно понять, что необходимо забыть о себе и стать бескорыстными: интересы других превыше всего. Только тогда девяткам воздается добром. Отрицательные девятки могут вызвать болезнь у самих себя, позволив вибрациям беспокойства, зависти и зла стать частью их жизни. Отрицательные девятки проявляют нетерпение, себялюбие, нерешительность и пребывают в плохом настроении. Они скаредны и безнравственны. Бывают нервными, испуганными и ожесточенными. Некоторые становятся вульгарными и не проявляют сострадания к другим.
Пройти тест - Число Жизненного Пути

Горе мое,
Пыль земная, пусти меня.
Небеса голубые, бездонные, смилуйтесь.
Как пропадал в ослепительных снах,
Великанил округами, -
Пух целебный нагрезил Иерусалим.

Сладко пелось мне, -
Стон кромешный судил ночами.
Горь испить до дна
Ясный день сватал розгами.
Вечер грел висок,
Подвиг пенился рядом.
Путь блестел высок
Неуемной стрелой.

Радость моя:
Одиноких костры согреют -
Поделиться при встрече ладонями-бронями.
И на ветру бурю бронзой одеть,
Высекать рукавами звоны, -
Голос вьюгами помнит Иерусалим.
Пыль земная пусти меня Иерусалим.

Голос вьюгами помнит.

Дмитрий Ревякин. Калинов Мост. Катунь. 1999

Не исчезай... Исчезнув из меня,
развоплотясь, ты из себя исчезнешь,
себе самой навеки изменя,
и это будет низшая нечестность.

Не исчезай... Исчезнуть — так легко.
Воскреснуть друг для друга невозможно.
Смерть втягивает слишком глубоко.
Стать мертвым хоть на миг — неосторожно.

Не исчезай... Забудь про третью тень.
В любви есть только двое. Третьих нету.
Чисты мы будем оба в Судный день,
когда нас трубы призовут к ответу.

Не исчезай... Мы искупили грех.
Мы оба неподсудны, невозбранны.
Достойны мы с тобой прощенья тех,
кому невольно причинили раны.

Не исчезай. Исчезнуть можно вмиг,
но как нам после встретиться в столетьях?
Возможен ли на свете твой двойник
и мой двойник? Лишь только в наших детях.

Не исчезай. Дай мне свою ладонь.
На ней написан я — я в это верю.
Тем и страшна последняя любовь,
что это не любовь, а страх потери.

1977
                                               

                                                   Евгений Евтушенко.

«Наша вольница бьет поклоны лбом
Догмы рабские вбиты молотом,
Крылья дерзкие срезаны серпом,
Горло стянуто тесным воротом…»
Д. Ревякин

Медведь – тотем многих славянских племен,воплощение сильного Духа народа, расы Этого медведя заставляют стоять в грязи на коленях, заставляют плясать под дудку и пугалом водят по мировой ярмарке уже тысячу лет.
Христианство сделало из славянина воина-раба. Крестившись из политической выгоды, князь Владимир и не думал тогда, что с того момента началось вытравление из славян гордого варварского Духа. Славяне проявили непростительную слабость, которой туг же воспользовались паразиты, нуждающиеся в сильном слуге. Тихо и вкрадчиво открытым северянам начали отравлять души чуждой моралью, сперва прикрывая ее знакомыми образами, а за тем, убедив медведя, что он – «заблудшая овца», и навязав комплекс врожденной и трудноискупаемой вины, «добрые пастыри» принялись активно жечь и рубить корни, чтобы полностью подчинить себе его силу. Всевозможные «интеллигенты-гуманисты» говорят, что с приходом христианства на Руси произошел расцвет культуры. Да, но какой культуры? Русской? Нет, принесенной из враждебной страны – чужая рубаха, украшенная родным орнаментом. Мы больше не славяне, не арийцы. Ни один христианин не имеет права называть «себя «русским», а тем более считать патриотом. Национальность определяется триединством: культура-кровь–дух. Дух, сидящий в нас, пришел из Палестинской пустыни, кровь нашу нас научили не ценить и презирать, своей культурой мы называем культуру Византии. «Необыкновенная доверчивость славян, основанная на собственной честности и чистосердечии, на вере в данное слово, столкнулась с изощренным иудо-христианским лукавством и коварством. Доверчивость была и осталась прекрасным, но вместе с тем самоубийственным качеством русичей…» Верхом наглости со стороны крестителей было принести славянам свои заповеди. Варваров, для которых понятие «Род» было священным, стали учить «почитать отца и мать», к чему им была заповедь «не укради», если они и так соблюдали ее не за страх, а за совесть? Раннехристианские историки Гельмольд и Анонимус поражались, что у славян не существовало ни лжи, ни кражи, ни обмана; оттого жилища их вообще не имели замков. «Если Бога нет, то все дозволено», – эти слова Достоевского есть типичный образчик ветхозаветного мышления, расчитанного на отсутствие совести у человека. Грош цена той «нравственности», на страже которой вынужден стоять карающий бог. Поэтому вообще все 10 иудо-христианских заповедей-запретов есть верх безнравственности: они могли возникнуть только у прирожденно-преступной, нечестивой и нечистоплотной расы.»

Славянина сломали не дубиной, а пряником. Не смог научиться медведь подставлять вторую щеку внешнему врагу (хозяевам нужна была защита) – за открытую агрессию воздавал сторицей, но противостоять яду слащавой лжи не мог. Русскими стали помыкать те, кто еще недавно трясся за стенами своих «цивилизованных» городов, прячась от Святослава. Теперь, лишь когда вооруженные враги приходили на его землю, славянин, пригнутый к земле тяжестью креста, разгибался, выпрямлял спину. Цареградские овцы вытравить не смогли: «…И вот смотрите на отца нашего Ария, по облакам ходящего, восхищающегося силою кованья Перунова. И видел там Арий, как Перун ковал мечи на врагов. И Он говорил ему во время кования: – Вот мы имеем стрелы на воинов тех. И не смейте их бояться, так как повергнут они очи долу, и число их уменьшено до количества пальцев на руках, так как к земле они согнутся, и станут зверями, как поросята, измазанные грязью, и смрад свой понесут по следам своим. И будут говорить о них, что они -смрадные свиньи!». Голос земли, голос арийской крови заглушали колокольный звон и заунывные молитвы, ветер уносил вонь ладана. На своих хоругвях рисовали они лицо иудея и писали его имя, но на врагов со знамен этих грозно смотрел Перун, не оставивший свой народ. Татары и германские крестоносцы узнали ярость медведя. Во время войны из глубин, сквозь все наносное, навязанное и приобретенное на поверхность выходило исконное, архетип проявлялся, питаемый силой земли: «Народу нашему присуща особая уверенность в живительной, оберегающей силе родной земли-той земли, что была на протяжении неисчислимых веков колыбелью и могилой всех его поколений; почвы, пропитанной их кровью, потом и слезами в самом прямом, а не в переносном смысле слова. Только у нас до недавних пор еще сохранялся древнейший обычай – брать на чужбину в узелке горсть родной, «родительской» земли. Известно, что особо чувствительные люди умирали в тоске по Родине. В былине русский витязь, даже насмерть поверженный иудеем-хазарином, оживает, прикоснувшись к Родной Земле. Набрался от Нее силы и скинул с себя иудея!»

В русских нет тщеславия и злопамятства, и поэтому яд легко проник в кровь. И вскоре, медведя, который еще недавно топтал и рвал врагов, вновь бесцельно и бессмысленно истязали собственные безвольные монархи, посаженные на трон хитрыми Когда им было выгодно, они сдерживали могучего зверя не давая ему уничтожить врага-иноземца: «…Столь поспешно кинулась она в холуйское услужение к захватчикам (речь идет о сотрудничестве церкви с татаро-монголами), что была не только освобождена от дани, не только получила такие права и преимущества, каких не знала ни одна церковь даже в христианской Европе, но и была взята татарами под особую защиту «от всяческих хулений». Во всех ханских грамотах-ярлыках особо подчеркивалось, что они даны церкви в оплату за освящение ханской власти как данной от бога. Эти-то ярлыки духовенство и использовало для подавления народных возмущений: «нет власти не от бога», и посылается она за грехи нашим – за приверженность к «богомерзкому язычеству». А главное – дружно и безропотно каяться. Церковный яд вливался в славян медленно, но постоянно, чтобы медведь не смог обрести полной силы и осознать свое рабское положение. Народ продолжали кормить медовым суррогатом, сваренным дрессировщиками из чужеродных ценностей в течение тысячи лет. В революции опять он не почувствовал чуждого привкуса, за сладким воспеванием исконной формы правления народа – вече («Советы»). Опять русский убивал русского...

Слухом Земля полнится