Русская невеста французского композитора.

Главным светским событием парижского осенне-зимнего сезона стала свадьба известной актрисы Маши Мериль (урожденной княжны Марии Владимировны Гагариной) и знаменитого композитора и музыканта Мишеля Леграна. Ей 74, ему — почти на десять лет больше.

Венчались «молодые» в русском соборе Александра Невского в Париже на улице Дарю. Невеста была в белом, а жених — в строгом костюме с цветком в петлице. По окончании таинства гостей, среди которых были Фанни Ардан, Милен Демонжо и Клод Лелуш, в русском ресторанчике неподалеку угощали водкой и пирожками.

«Я испытываю такое чувство, что все самое главное для меня только начинается, — говорит взволнованный Мишель Легран (ради жены даже перешел в православие. — «Культура»). — Впервые в жизни я знаю, что эта любовь — до гробовой доски. Но ради Маши я проживу сто лет».

«Несмотря на возраст Мишеля, я увидела в нем молодого человека, — рассказывает Маша Мериль. — Он мне сразу объявил: «Я на тебе женюсь!» Я ответила: «Успокойся немного! Не спеши!» Но мы сразу почувствовали, что снова любим друг друга».

Впервые они встретились полвека назад, в сентябре 1964 года, на джазовом фестивале в Рио-де-Жанейро, и поняли, что созданы друг для друга. Но Маша тогда была невестой другого, а Мишель — отцом маленьких детей. Они провели вместе три счастливых дня. Расставание было мучительным.

В 1967-м на Московском кинофестивале Мериль познакомилась с режиссером Андроном Кончаловским — их роман он подробно опишет в своих мемуарах «Низкие истины». Забеременев, Маша сделала аборт, после чего так и не смогла иметь детей. Позже Мериль побывала замужем за итальянским режиссером и продюсером Джаном Витторио Бальди. В 43 года княжна увлеклась 33-летним актером Стефаном Фрессом. Они прожили вместе семь лет, и Маша, по ее словам, взяла на себя роль Пигмалиона, сделав из Стефана настоящего артиста. В 50 лет Маша снова осталась одна и решила, что у нее никогда уже не будет семьи. Тогда же она впервые попробовала свои силы на литературном поприще. У нее оказался настоящий дар, Мериль опубликовала полтора десятка книг — романы, воспоминания, пьесу. Сегодня сразу три издательства предложили ей поведать историю их любви с Мишелем Леграном.

Все эти годы Мериль продолжала много сниматься: на ее счету более 60 фильмов, работы с Эриком Ромером, Жан-Люком Годаром, Роже Вадимом, Луисом Бунюэлем, Клодом Лелушем. Увлекшись театром, Маша выходила на сцену в пьесах Ростана, Уайльда и — в конце 80-х — в чеховской «Чайке» в постановке Кончаловского. Кроме того, Мериль неизменный участник популярной сатирической радиопередачи «Умные головы», где участвуют известные французские острословы.

Когда ей исполнилось 70, она сказала себе: «Все кончено. Мои мужчины остались в прошлом». Но вдруг снова встретилась с Мишелем Леграном, который пришел на ее спектакль «Интимные отношения». Маша никогда не делала тайны из своей бурной любовной жизни и даже свои воспоминания назвала «Биографией обыкновенного секса». «Интимный вопрос для меня всегда оставался основным, — признается княжна в откровенном интервью, которое только что опубликовано в журнале «Пари матч». — Но я терпеть не могла случайных связей и никогда не занималась сексом с человеком, которого не любила. На первых порах с Мишелем я испытывала какие-то опасения, но поняла, что эти страхи напрасны. Как только он прикоснулся ко мне, я почувствовала то же, что и при нашей первой встрече в 1964 году. Мы растворяемся друг в друге. В нашем возрасте сексуальность принимает другие формы. Она может унести, как на крыльях, очень далеко — даже без соития. Каждый уголок тела становится источником бесконечных наслаждений… Во всяком случае, благодаря этим невероятным ощущениям, я поняла, что Мишель — это мужчина моей жизни, а я его настоящая половина».

http://portal-kultura.ru/articles/world/73764-mish...adi-mashi-ya-prozhivu-sto-let/

Саломея Андронникова

 

Саломея Андроникова – муза Серебряного века. Вся её феерическая и долгая жизнь полна невероятных приключений, знакомств и дружбы с властителями дум русской интеллигенции конца XIX – начала XX веков.

Она не была поэтессой и танцовщицей, не писала картины, она была ПРОСТО красавицей, которой восторгались, любили, посвящали стихи. 

Как спорили тогда - ты ангел или птица! 
Соломинкой тебя назвал поэт 
Равно на всех сквозь черные ресницы 
Дарьяльских глаз струился нежный свет 
А.Ахматова

Саломея в 1910 году

Однажды вечером её увидел Блок .

" И вдруг в проеме двери, будто из тумана, возник тонкий женский силуэт. Душа его радостно встрепенулась – значит, не сон, не мираж! Уже несколько вечеров подряд в один и тот же час в ресторане появлялась эта таинственная дама. Пьяный гул на мгновение замолкал. Жадные мужские взгляды устремлялись на девичий стан, шелками схваченный. А она легкой походкой, шурша шелками, направлялась к столику у окна. Заказывала шампанского. Потягивала вино, не обращая внимания на окружающих. Иногда вскидывала глаза. Он пытался поймать ее взгляд. Но казалось, она смотрела сквозь него. В неведомую даль. Поэт меланхолично отмечал: И очи синие бездонные цветут на дальнем берегу… 
Он вынул записную книжку. И быстро–быстро стал записывать рвущиеся из души строки: 

И каждый вечер, в час назначенный 
(Иль это только снится мне?), 
Девичий стан, шелками схваченный, 
В туманном движется окне. 
И медленно, пройдя меж пьяными, 
Всегда без спутников, одна, 
Дыша духами и туманами, 
Она садится у окна. 
И веют древними поверьями 
Ее упругие шелка, 
И шляпа с траурными перьями, 
И в кольцах узкая рука. 
И странной близостью закованный, 
Смотрю за темную вуаль, 
И вижу берег очарованный 
И очарованную даль. 

В тот вечер родилось одно из самых прекрасных стихотворений поэта. «Незнакомка» Блока стала символом Прекрасной Дамы – блистательного явления русской жизни накануне краха старой России.(С)

1888—1982 

Саломея Николаевна Андроникова (Андроникашвили)  родилась в октябре 1888 г. в Тифлисе. 

Отец Саломеи, Иван (Нико) 3ахарьевич Андроникашвили (1862-1947), по матери Джордадзе, был агрономом и общественным деятелем. В 1887 г. он окончил Лесную академию в Москве, а затем в течение тринадцати лет работал главным экспертом Кавказского комитета по защите от филоксеры.  С Лидией Николаевной Плещеевой, внучатой племянницей поэта А.Плещеева, Иван Андроникашвили познакомился в Петербурге. У Лидии Николаевны было трое детей от первого брака, которые погибли при трагических обстоятельствах. Она была старше Андроникашвили, но полюбила его так, что, бросив своего первого мужа, приехала с Иваном Захарьевичем в Тифлис. Прожили они вместе более тридцати лет и имели трех детей: Саломею, Мариам и Яссе. 

"Мать моя русская (Плещеева) была женщиной удивительной, вполне незаурядной, — вспоминала Саломея Николаевна в 1970 г. в одном из своих писем известному тбилисскому коллекционеру Папуне Церетели. — Воспитывались мы в русских традициях. Отца любили, любовались им, но он в нашем воспитании никакого участия не принимал. Я — старшая, выдалась меньше русской. И хотя физически — в отца, нравом и характером очень похожа на мать. Сестра Машенька (Маруся) гораздо более грузинка. Яссе, брат — половина на половину. Все мы трое были близки и дружны. Я, старшая, их пережила".

*****
(Впоследствии Маруся вышла замуж за экономиста Т.Шарашенидзе и работала в Тбилиси в Институте географии. Брат Саломеи красавец Яссе, юрист и руководитель молодежного театра в Москве, имел от первого брака с петербуржанкой Вахтер сына Константина. В революцию мать и сын эмигрировали. Константин стал известным переводчиком при президентах де Голле и Помпиду. Судьба Яссе оказалась трагичной. В 1934 г. Саломея прислала брату письмо с оказией через французского журналиста. Это стало причиной ареста и гибели Яссе). 

******

Андрониковы – одна из древнейших фамилий кахетинских князей, родоначальником которых, по семейной легенде, являлся византийский император из династии Комнинов – Андроник (1113 – 1185 гг.). Правда, отец Саломеи Николай (Нико) Захарьевич Андроников был скромным агрономом, более всего помышлявшим о том, каким образом наскрести денег для достойного образования дочерей и устройства их в жизни. «Устройство в жизни», как правильно понимают уважаемые читатели, означало прежде всего выгодное замужество. И если чеховские три сестры в эти годы восклицали «в Москву, в Москву!», то обедневшие тифлисские князья Андрониковы заменяли эту фразу словами «в Петербург, в Петербург!»

Так, в 1906 г. юная Саломея оказалась в столице Российской империи. Для нашей героини родители ни на что не скупились. В центре Санкт-Петербурга, на Мойке, для неё и двоюродной сестры Тинатины (последняя вскоре вышла замуж за Сергея Танеева, брата Анны Вырубовой – любимой фрейлины императрицы Александры Фёдоровны) была снята трёхкомнатная квартира, которую сестры превратили в литературный салон. Здесь, восхищённые умом и красотой грузинских княгинь, бывали все те писатели, поэты, актёры, при упоминании имён которых мы благоговейно снимаем шляпы! 

Здесь же произошло знакомство Саломеи с одной из самых ярких и загадочных личностей прошлого века – Зиновием Пешковым. 

Зиновий Пешков  в мундире майора французской армии в 1926 году. Будущий генерал французской армии, кавалер пятидесяти правительственных наград. Владел семью иностранными языками, в том числе арабским, китайским и японским.

Зиновий Пешков являлся приёмным сыном пролетарского писателя Максима Горького, а на самом же деле происходил из семьи Свердловых. Именно его родной брат Яков Михайлович (Мойшевич) Свердлов возглавит затем, после Октябрьской революции, ВЦИК и станет вместе с В. И. Лениным одной из главных фигур отечественной истории. А что же Зиновий? Он предложил нашей героине в 1907 г. руку и сердце и почти получил согласие. Но тут вмешались отец и мать, которые срочно выдали Саломею «не за какого-то оборванца» (знали бы они о дальнейшей судьбе несостоявшегося зятя!), а за крупного чаеторговца, выходца из купцов и потомственного почётного гражданина Павла Семёновича Андреева, бывшего вдовцом и старше невесты на восемнадцать лет. Посему с Зиновием Пешковым, раздосадованным отказом и уехавшим в Америку, мы пока расстанемся и поговорим о семейной жизни нашей героини.

Дело в том, что П. С. Андреев оказался владельцем имения Скреблово Лужского уезда. Вот как рассказывала сама Саломея Николаевна о тех временах в беседе с известной писательницей Ларисой Васильевой, посетившей её в 1971 году: «Прошла осень, зима, весна, наступило лето, мы всей семьёй поехали в его имение… Место чудное, большой дом (известный всем лужанам усадебный дом с мезонином постройки 1820-х – начала 1830-х годов утрачен в наши дни. – А. О.), а в парке маленький домик с террасой и кухней. Я его облюбовала для себя и поселилась там отдельно. Лето шло весело… За стол садились двадцать человек – дети Павлика (Павла Семёновича Андреева. – А. О.), мои и его родственники – уйма народу». 

Из дальнейшего рассказа следовало, что тихая семейная скребловская идиллия вскоре прервалась по вине мужа, который якобы начал ухаживать сначала за двоюродной сестрой Тинатиной, а затем за родной сестрой Саломеи – Машей. Саломея Николаевна сразу же подала на развод и отсудила у своего незадачливого супруга при помощи адвоката Луарсаба Андроникова (кстати сказать, отца известного пушкиниста и лермонтоведа Ираклия Луарсабовича Андроникова) большую петербургскую квартиру и такую сумму, которая позволила ей не считать деньги вплоть до событий октября 1917 г. Итогом их краткой совместной жизни было и появление на свет единственной дочери Саломеи Николаевны – Ирины, впоследствии баронессы Нольде, участницы французского антифашистского Сопротивления.

Можно, конечно, усомниться в справедливости тех упреков, которыми блистательная Саломея осыпала П. С. Андреева. Ведь, как известно, этот брак был заключён не по любви, а по настоянию родителей, как говорят, из голого расчёта. На вопрос Ларисы Васильевой, каким же был муж Саломеи Николаевны, та отвечала: «Каким он был внешне? Очень крупный, русский, по-своему красивый, хмурый несколько…» Кстати сказать, после событий 1917 г. купец П. С. Андреев не эмигрировал за границу, а переехал в Скреблово, где вступил в коммуну и трудился вместе с крестьянами. Разве такой муж был нужен княгине Андрониковой? Комментируя эту ситуацию, как не вспомнить слова героини Ф. Раневской из кинофильма «Весна»: «Вам нужна не моя любовь, а моя жилплощадь…» Но и «жилплощадью» бывшего мужа нашей героине удалось попользоваться только десять лет.

******

Попав в Петербург, Саломея подружилась с поэтами и художниками, создала свой литературный салон, пользовавшийся большим успехом. 

В мемуарных записках Тэффи (1913г.) можно прочесть: 
"Украшением ... вечеров, как всегда, была Саломея Андреева (Андронникова) -
не писательница,
не поэтесса,
не актриса,
не балерина
и не певица.
- сплошное не.
Но она была признана самой интересной женщиной нашего круга..." 

О.Мандельштам посвящал ей стихи. Искусствовед И.Дзуцева в своей работе «Музы», внимательно проследившая жизнь С.Н.Андрониковой, отметила, например, что «Грузия предстала в поэзии Мандельштама в облике петербургской красавицы Саломеи Андрониковой». 

Я научился вам, блаженные слова:
Ленор, Соломинка, Лигейя, Серафита.
В огромной комнате тяжелая Нева,
И голубая кровь струится из гранита.
Декабрь торжественный сияет над Невой,
Двенадцать месяцев поют о смертном часе.
Нет, не соломинка в торжественном атласе
Вкушает медленный томительный покой.
В моей крови живет декабрьская Лигейя
Чья в саркофаге спит блаженная любовь.
А та, соломинка — быть может, Саломея —
Убита жалостью и не вернется вновь!

(Осип Мандельштам «Соломинка») 

Анна Ахматова подарила ей сборник "Четки" с надписью "В надежде на дружбу", а также сборник "Белая стая" со словами любви и дружбы. 

Всегда нарядней всех, всех розовей и выше,
Зачем всплываешь ты со дна погибших лет?
И память хищная передо мной колышет
Прозрачный профиль твой за стеклами карет.
Как спорили тогда – ты ангел или птица,
Соломинкой тебя назвал поэт,
Равно на всех сквозь черные ресницы
Дарьяльских глаз струился нежный свет.
О тень! прости меня,
но ясная погода, Флобер, бессонница и поздняя сирень
Тебя, красавицу тринадцатого года,
И твой безоблачный и равнодушный день
Напомнили, а мне такого рода
Воспоминанья не к лицу. О тень!

(А. Ахматова «Тень»)

Василий Шухаев / Портрет Саломеи Андрониковой-Гальперн

Летом 1917 г. друг Саломеи поэт Сергей Рафалович увез ее с дочкой в Крым, где Василий Шухаев написал известный портрет.

 В сентябре 1917 г. Саломея с дочерью, горничной и бонной выехала в Баку, а затем в Тифлис.  Когда Саломея Николаевна с маленькой дочерью оказалась в Тифлисе, она и здесь была среди артистов, поэтов, музыкантов. Вместе с поэтами С.Городецким и ее другом С.Рафаловичем она даже издавала литературно-поэтический ежемесячник «Орион».

К ней обращено стихотворение вождя грузинского поэтического объединения «Голубые роги» Григола Рабакидзе «Офорт»:

Кровавый хмель гранатов зноя
Зовет всех женщин на разгул.
И слышен, слышен темный гул
Любовных помыслов в ночноя.
Горит тигрица Саломея
В садах, у дикого куста,
Зовя любовь, янтарно млея
Целует мертвые уста.   

Ветры революции и Гражданской войны вырвали её, как и тысячи других княгинь, графинь, смолянок – фрейлин из особняков Санкт-Петербурга, и с грохотом, моральными и физическими надломами зашвырнули на мостовые Константинополя, Праги и Парижа… Как писал в 1923 году Георгий Иванов:
Январский день. На берегу Невы
Несётся ветер, разрушеньем вея.
Где Олечка Судейкина, увы,
Ахматова, Паллада, Саломея?

Все, кто блистал в тринадцатом году – 
Лишь призраки на петербургском льду.

Ветер революции понёс Саломею Андроникову на Украину, в Крым, Грузию, а затем во Францию. На этом пути была остановка в Харькове, где из тюрьмы её вытащил… Зиновий Пешков. К тому времени он был французским разведчиком и дипломатом, представлявшим интересы своей новой родины в меньшевистской Грузии. Своему приёмному отцу, знаменитому «буревестнику революции», он дал телеграмму следующего содержания:«Отец! Звони Ленину, Троцкому, хоть Карлу Марксу, но спаси из харьковской тюрьмы Саломею Андроникову!»

Александр Яковлев. «Портрет Саломеи Андрониковой и Ашени Меликовой (Три женщины)» 1922

Саломея была немедленно освобождена и продолжила свой путь. В 1922 г. она оказалась в Париже,куда её  увез Зиновий Пешков, брат Якова Свердлова, приемный сын Максима Горького, в будущем бригадный генерал, посол Франции, сподвижник де Голля, награжденный высшими орденами Французской республики. Любовной парой надолго они не остались, но друзьями были всегда.

 

  Саломея Андроникова / Портрет работы Кузьмы Петрова-Водкина 1925

В Париже в 1925 году Саломея вышла замуж за известного адвоката, либерала, бывшего управляющего делами Временного правительства, ближайшего друга А. Ф. Керенского – Александра Яковлевича Гальперна  и стала носить двойную фамилию Андроникова-Гальперн. В Париже она не затерялась. Неувядающая красота позволила ей работать натурщицей и манекенщицей, а дипломатическая служба мужа открыла двери в дома бизнесменов и аристократов.

При этом надо честно сказать, что госпожа Андроникова-Гальперн никогда не забывала тех, с кем делила дни чудесной юности.  

Парижская жизнь С.Андрониковой была освящена дружбой с Мариной Цветаевой. Саломея морально и материально поддерживала Цветаеву, ссужая ее деньгами и распространяя билеты на ее поэтические вечера. И для Цветаевой Саломея стала музой, будившей ее воображение: 
"Очень Вас люблю... Вы мне бесконечно нравитесь" (из письма от 22 марта 1931). И четырьмя годами раньше Цветаева пророчила Саломее: "Вас всегда будут любить слабые, по естественному закону тяготения сильных к слабым и слабых — к сильным".

З.Серебрякова. Портрет С. Андрониковой (1925)

Узнав о том, что в Ленинграде скромно живёт и нигде не выставляется художница Зинаида Серебрякова, она в 1926 г. через своего верного и вездесущего Зиновия устроила ей переезд во Францию.

Портрет работы Бориса Григорьева (ранее 1939)

  До 1940 г. она оставалась в Париже, где имела квартиру на улице Колизе, и работала в журнале мод Вожеля. В 1940 г. Саломея с внуком переехала в Америку, куда ее вызвал А.Гальперн, работавший при английском посольстве.Дочь Ирина, коммунистка и участница Сопротивления, и ее русский муж, служивший во французской армии, находились во Франции в нацистском плену.
Когда-то С.Андроникова призналась, что "совершила глупость, оставила родину в трудный момент". Однако эта умная и гордая красавица, грузинская княжна до последних дней своих думала о России, о Грузии.

Прошли годы… Свой бесконечный «серебряный век» Саломея Андроникова-Гальперн доживала в прекрасно обставленном доме на улице Челси-Парк-Гарденс в Лондоне. Вот как описывала последние годы её жизни Лариса Васильева, открывшая эту уходящую натуру для советского читателя: «Мы сидим в её большой продолговатой кухне за длинным столом и ужинаем. Она, как всегда, удивляет кулинарным талантом. Саломея высокая, тонкая, седая, волосы коротко острижены, завиты, щёки подкрашены, губы подведены, на ней длинное платье из той породы, которые на Западе надевают для гостей.

– Всегда к ужину переодеваюсь в длинное, независимо от того, будут гости или нет. Привычка… Нет, вы не уговаривайте меня слетать в Россию туристкой. Знаю, знаю, встретите, обласкаете – не в вас дело. Я как подумаю, что утром проснусь в Петрограде – Ленинграде и вокруг русская речь – у меня уже здесь сердце разрывается. А что там будет? Умру от счастья». 

В мае 1982 г. лондонская газета «Таймс» сообщала: «8 мая в Лондоне на 94-м году жизни скончалась Саломея Николаевна Андроникова, последняя из блистательных женщин, которым довелось быть современниками расцвета Серебряного века русской поэзии. Саломея Андроникова была одной из самых известных красавиц той эпохи…»   источник 

Все материалы для заметки собраны в сети

Татьяна Яковлева. Последняя любовь Маяковского и муза Диора

Читать далее...

Эйнштейн и психотерапия

http://digest.subscribe.ru/woman/interv/n962267623.html?print

Первой женой Эйнштейна стала сербка Милева Марич. Она была очень неплохим математиком, и в тот университет, куда Альберт поступил со второго раза, она поступила с первого, была единственной девушкой на курсе.

Влюбленный Альберт писал ей: "Я потерял разум, умираю, пылаю от любви и желания. Подушка, на которой ты спишь, во стократ счастливее моего сердца", не забывая, впрочем, и о деле: "Как счастлив и горд я буду, когда мы оба доведем работу над относительным движением до победного конца".

Но семейная жизнь всегда требовала от женщин жертв - Милева занялась домашним хозяйством, вскоре забеременела и уехала рожать к родителям в Сербию. Ее возлюбленный как-то сразу позабыл о своих пылких чувствах. Он тут же уехал на курорт, где завел знакомство с некой Анной Майер-Шмид, которой посвятил поэтические строки о нежной любви.

«В сравнении с этими бабами любой из нас — король, - писал Альберт своему другу Мишелю Бессо, - потому что мы стоим на своих ногах, не ожидая чего-то извне, а эти вечно ждут, что кто-то придет, чтобы удовлетворить все их потребности». Беременная Милева меж тем снова и снова умоляла Эйнштейна жениться на ней.

Он, подумав, отправил ей письмо, датированное 20 января 1903 года: Если хочешь замужества, ты должна будешь согласиться на мои условия, вот они:
Во-первых, ты будешь заботиться о моей одежде и постели.
Во-вторых, будешь приносить мне трижды в день еду в мой кабинет,
В-третьих, ты откажешься от всех личных контактов со мной, за исключением тех, которые необходимы для соблюдения приличий в обществе,
В-четвертых, всегда, когда я попрошу тебя об этом, ты будешь покидать мою спальню и кабинет.
В-пятых, без слов протеста ты будешь выполнять для меня научные расчеты,
В-шестых, не будешь ожидать от меня никаких проявлений чувств.

Милева также отказалась от новорожденной дочери Лизерль - Эйнштейн считал, что незаконнорожденный ребенок повредит его научной карьере. О дальнейшей судьбе девочки ничего не известно, вероятно, она умерла либо была отдана на воспитание. Тем не менее Альберт и Милева все-таки поженились и родили еще двоих, уже законных, сыновей. Милева полностью подчинила свои профессиональные планы профессиональному успеху мужа, работая его ассистенткой. Эта работа не давала ей возможности завершить собственный дипломный проект, тогда как Альберт удовлетворительно защитился.

Широко известно, что Эйнштейн говорил друзьям: "Математическую часть работы за меня делает жена". Но вряд ли Милева была счастлива в браке. Случалось, что какая-нибудь дама приезжала за Эйнштейном на автомобиле и он уезжал с ней на весь день. У него то и дело вспыхивали романчики, он вел обширную любовную переписку. Милеву это, естественно, обижало. Но Эйнштейн называл жену истеричной и ревнивой особой, и говорил, что лучше бы она занялась воспитанием сыновей. Альберт искренне считал, что «брак противоречит человеческой природе», и отзывался о нём как о «рабстве в цивилизованной одежде».

В конце концов Эйнштейн влюбился в свою двоюродную сестру Эльзу и решил на ней жениться. «Моя дорогая! - писал он кузине. - На самом деле, нет никаких причин, чтобы ты испытывала головную боль из-за моей жены. Еще раз заверяю тебя, что этой проблемы не существует. У нас с ней давно разные спальни, и я рассматриваю свою жену в качестве служанки, которую я не могу уволить». Для Милевы это был удар. Она долго не соглашалась на развод, но Альберт настаивал. Марич вместе с сыновьями вынуждена была уехать. Жили они в крайне стесненных обстоятельствах в Цюрихе.

По одной из версий Эйнштейн, добиваясь развода, отписал Милеве несуществующие деньги от Нобелевской премии: "В противном случае ты вообще ничего не получишь". Есть так же версия и о том, что Милева была соавтором или даже автором ранних трудов Эйнштейна, и сама потребовала часть премии, если такая будет присуждена, в обмен на молчание.

Ведь как говорил сам Эйнштейн: «Секрет творчества – в умении не разглашать твои источники». Несомненно одно: физические идеи Милевы выглядели более зрелыми и математически завершенными, чем у Альберта. Это прекрасно чувствуется по первым работам, отсылаемым в Annalen der Physik. Вообще годы, проведенные в браке с Милевой, были самым плодотворными для Эйнштейна. После 1914 года его физика стала консервативной, прекратились исследования научной литературы, иссякли новаторские идеи, подобные Теории Относительности.

А документы на развод были подписаны - в разъяснительных отчетах Альберт признавался, что изменял Милеве и рукоприкладствовал. В итоге Эйнштейн получил свободу, а его первая семья через годы получила часть денег Нобелевской премии. Деньги эти, впрочем, ушли на лечение младшего сына - ему был поставлен диагноз шизофрения и мать самоотверженно ухаживала за ним до самой своей кончины.

Старший сын Ханс Альберт работал инженером в Сан-Франциско. С отцом у него были довольно сложные взаимоотношения. Он так и не простил Эйнштейна, ушедшего из семьи и, по его мнению, плохо относившегося к матери. Как лицемерие воспринял Ханс Альберт письмо Эйнштейна, которое он написал ему после смерти Милевы: "Я очень расстроен, так как без ее помощи и сердца судьба твоего младшего брата внушает мне тревогу. Самое плохое, что он остался один на свете, в котором ничего не понимает". Эйнштейн поместил своего младшего сына в психиатрическую лечебницу, где тот и умер. Отец не навестил его ни разу.

Вторая жена не догадывалась, что ее ждет участь первой, хотя Милева вскоре после развода написала Эльзе: «Не надейся, что твоя судьба, сложится лучше, чем моя». Так и вышло. Теория относительности вызвала сенсацию во всем мире, ореол славы делал Эйнштейна притягательным, и Эльзе пришлось вытерпеть гораздо больше измен гения.

Эйнштейн не допускал, чтобы кто-то из членов семьи говорил про него и про себя "мы" и одергивал жену: "Говори о себе или обо мне, но о нас — не смей". Он крутил романы со светскими дамами, со своей секретаршей, посещал проституток, у него даже была связь со старшей дочерью Эльзы, которую он удочерил, а его внучка якобы на самом деле была его дочкой...

Короче, там были такие лихо закрученные сюжеты, что биографы до сих пор разбираются. Интересно, смог ли разобраться психотерапевт?

Автор - Наталья Радулова

Анна Павлова. Трагическая история любви.

«Артист должен знать всё о любви и научиться жить без неё.»
Анна Павлова

Её называли «Божественной» и «Восхитительной». Говорили, что она - «Белый Лебедь» и даже «Фея лебединой стаи». Одна девочка написала родителям: «Помните, вы рассказывали: тот, кто увидит фею, будет счастлив всю жизнь. Я видела живую фею - её зовут Анна Павлова».

Гениальная русская балерина Анна Павлова стала легендой ещё при жизни. Журналисты соревновались друг с другом в сочинении историй о ней. Она читала в газетах мифы о себе - и смеялась. Легенды окружают её имя до сих пор.

Она никогда не рассказывала о своей личной жизни, в которой был один-единственный мужчина. Вся её жизнь - истинная, настоящая, известная и открытая каждому - была в танце. И она успела умереть до того, как ушла со сцены…

Самая знаменитая балерина ушедшего столетия, Анна Павлова (1881-1931), жизнь которой была полностью посвящена балету, о которой ходило немало слухов и легенд, пожелала оставить всё, что не касалось её работы, в тайне. О её личной жизни ничего не было известно. И лишь после её смерти в мире узнали о прекрасной и трагической истории любви, тайну которой легендарная балерина хранила в своём сердце долгие тридцать лет.

Читаем далее >>>

La Femme Fatale/ Роковые женщины

Женская власть имеет чётко очерченный предел. Все великие правительницы принадлежат всего к трём знакам Восточного Календаря - знакам БЫКА, ЗМЕИ и ПЕТУХА. Все. Исключений нет. Поэтому, когда была вычислена возрастная последовательность смены поколений в человеческом обществе, сразу встал вопрос: а отличатся ли чем-то женщины, родившиеся в поколениях БЫКА, ЗМЕИ и ПЕТУХА? Ответ пришёл сразу. Это явление было замечено буквально всеми. Яркая плеяда осветила, и без того не бедный событиями, небосклон начала XX века. Целое ожерелье ярких необычных и потрясающих женщин явились в мир в I поколении, 1888 - 1900 годы.

"Роковые женщины" - этот тип дам нам хорошо знаком по жизни и литературе. У их ног (причем не всегда самых стройных и красивых!) - валялись лучшие мужчины века.

Сразу представляются с перчатками до локтей, сигаретой с мундштуком, меховым боа, вечерним декольтированным платьем, дорогим нижним бельём и бокалом красного вина в руке. "Роковая женщина" готова собрать у себя коллекцию из разбитых сердец влюблённых в неё мужчин.

Кому не хотелось бы стать роковой женщиной? Не знать счета своим победам, идти по жизни легко, не задумываясь разбивать сердца: "Вот иду я по улице, а встречные мужчины так и падают, и сами собой в штабеля укладываются".

Жизнь их была зачастую самым настоящим авантюрным романом. Поклонники стрелялись из-за них на дуэлях, затевали чуть ли не воинские конфликты, творили произведения, остающиеся в веках. Изменяли жёнам и Родине.

Роберту Брюсу Локкарту предъявили обвинение в организации заговора против Советской власти, а Муре - в "сожительстве с иностранным шпионом". То, что произошло в дальнейшем, казалось чудом: оба вскоре вышли на свободу. Ходили упорные слухи об особых отношениях Муры с чекистом-латышом Петерсом, соратником и заместителем самого Дзержинского.

Она обладала притягательной силой, привлекшей к ней Ницше, Рильке, Фрейда... Не устоял и знавший толк в женщинах Герберт Уэллс: похоже, писателей она просто коллекционировала. По рекомендации Корнея Чуковского Мария Игнатьевна устроилась в издательство "Всемирная литература", руководил которым Максим Горький, и стала для него не только необходимым секретарем и помощником в работе, но и незаменимой женщиной.

Маргарита Ивановна Воронцова-Коненкова, жена и вдохновительница знаменитого скульптора, общественная деятельница, советская шпионка и великая очаровательница, у ног которой оказывались Федор Шаляпин, Сергей Рахманинов и Альберт Эйнштейн. Уже в Сарапуле Маргарита Воронцова-Коненкова сформировалась как цельная личность, научилась пользоваться своими сильными сторонами (в том числе женским очарованием).

В годы второй мировой войны, живя в Америке, возглавила Комитет помощи России. Благодаря ее усилиям тогда были собраны миллионы долларов, в истощенную войной страну шли эшелоны с гуманитарной помощью - одеждой и консервами. Они с мужем уехали туда в 1923 году, чтобы провести серию выставок Коненкова, и задержались на 22 года.

Читать далее

... Но как влекла к себе всесильно её живая красота!

...Во всем облике, в царственной фигуре удаляющейся с бала-маскарада великолепной женщины был высокомерный вызов и резкий протест. Взвившаяся алая драпировка создавала между ней и бальной залой как бы стену огня - Юлия сжигала все мосты между собой и светским Петербургом. Она сорвала маску с лица - ей ли, привыкшей и хвалу, и хулу принимать с открытым забралом, нужна была эта маска!?
...Обратно она уже не вернется. "Санкт-Петербургские ведомости" через некоторое время сообщили - графиня Юлия Самойлова покинула Россию...

       "...Презренья к мнению полна,
        Над добродетелию женской
       Не насмехается ль она,
       Как над ужимкой деревенской?
       Кого в свой дом она манит,
       Не записных ли волокит,
       Не новичков ли миловидных?
       Не утомлен ли слух людей
       Молвой побед ее бесстыдных
       И соблазнительных связей?
       ... Но как влекла к себе всесильно
       Ее живая красота!
       Чьи непорочные уста
       Так улыбалися умильно?!
       Какая бы Людмила ей,
       Смирясь, лучей благочестивых
       Своих лазоревых очей
       И свежести ланит стыдливых
       Не отдала бы сей же час
       За яркий глянец черных глаз,
   Облитых влагой сладострастной,
       За пламя жаркое ланит?
       Какая фее самовластной
       Не уступила б из харит?"

               Е.Баратынский. "Бал"

 

...Уже с рождения образ Юленьки Пален окружен некоей тайной, но тайной не романтической, а, скорее, остро-скандальной. Её бабушка, Екатерина Скавронская-Литта, была племянницей всесильного Фаворита Екатерины Второй Григория Потёмкина, и, как все его племянницы - его любовницей. Самая красивая из сестер Энгельгардт, Екатерина Васильевна пользовалась огромным успехом у мужчин  и чуть было не вышла замуж за внебрачного сына императрицы Алексея Бобринского,но этого Екатерина Великая допустить не могла и сосватала красавицу за дальнего родственника императорской фамилии по линии жены Петра Первого Марты Скавронской (Екатерины Первой). В этом вполне удачном браке красавица родила двух дочерей - Екатерину и Марию, которая и стала позднее матерью нашей героини....
Читать далее

Тысяча дней Анны Болейн

 

Итак, Анна Болейн - одна из самых "роковых" героинь мировой истории. Подобно почти всем этим героиням, она вовсе не была красива. Черноволосая худощавая смуглянка - и это в те времена, когда мода требовала от красавиц приятной пышности форм, ослепительно белой кожи, золотистых волос - именно такой была сестра Анны - Мэри, фрейлина королевы, фаворитка короля, мать его ребенка. В ранней юности Мэри Болейн путешествовала во Францию в свите сестры Генриха Восьмого - Марии Тюдор - и уже там начала вести довольно легкомысленный образ жизни, став временной подружкой французского короля Франциска и нескольких его придворных. Репутация Мэри Болейн была совсем не идеальной, и, естественно. это наложило отпечаток и на общественное мнение по поводу её младшей сестры - поэтому, когда Анна появилась при дворе Генриха в качестве фрейлины его жены, Екатерины Арагонской, и юную смуглянку, хорошо образованную, прекрасно танцующую,превосходно играющую на лютне заметили светские молодые люди, рассчитывать на приличный брак ей было сложно. Тем не менее Анна при дворе пользуется большим успехом у молодых дворян - и наконец влюбляется сама - молодой Генри Перси платит ей взаимностью, влюбленные планируют брак, несмотря на возражения отца Генри, графа Нортумберленда, считающего будущую невестку недостаточно знатной и недостаточно добродетельной для своего сына. Но всё же граф уступает, приготовления к свадьбе начинаются и...в это время на юную Анну внимание обращает король - и не даёт разрешения на брак, мотивируя это опять-таки недостаточной знатностью невесты, в чём ему усиленно помогает кардинал Уолси, недолюбливающий всю семью Болейнов. Королю Генриху на момент встречи с Анной было всего лишь несколько более 30-и лет. Вполне счастливую семейную жизнь его с Екатериной Арагонской омрачало лишь отсутствие сына-наследника. Из многочисленных детей, рожденных королевой, выжила только дочь Мария (будущая Кровавая Мэри), но отношения между Генрихом и

Екатериной были (несмотря на некоторые кратковременные увлечения короля, на которые королева смотрела сквозь пальцы)вполне тёплыми и доброжелательными, пока...            ...пока в жизнь королевской четы стремительно не ворвалась черноволосая фрейлина и не растоптала своими атласными башмачками не только счастье, здоровье и жизнь Екатерины Арагонской, но и спокойствие и религиозные традиции всего английского королевства.  Читать далее

Театральный роман


Эта женщина меньше всего напоминает маститого классика литературы, но именно ей из всех француженок, бравших когда-либо в руки перо, отведено это почетное место. В компании со знаменитыми подругами по ремеслу — Маргаритой Наваррской, Мари Мадлен де Лафайет, госпожами де Сталь и Жорж Санд, Сидони-Габриэль Колетт уверенно лидирует.

Ее романы, захватившие читателя на заре XX века, по сей день оставляют его все в том же плену. И это неудивительно: Сидони Колетт удалось невероятно трудное — писать не по-писательски. Этот ее редчайший дар отмечал старейшина французской литературы Ролан Доржалес: «К счастью для читателя, Колетт рано поняла, что высшая изысканность в простоте». «Не принадлежав ни одной из литературных школ, сбежав от них, как сбегают из школы ребята, она всем этим школам утерла нос», — писал о Сидони Колетт Жан Кокто. Кажется, самым легким из всего, чем она занималась в своей жизни, оказалось именно писательство. Однажды Колетт воскликнула: «Какая у меня была прекрасная жизнь! Жаль только, что я не поняла этого раньше». Представим ее совсем молоденькой, чтобы стали ясны истоки этого ее непонимания.

ДАЛЕЕ ►>>>>>

=Гала Дали. Муза великих гениев=

Гала Дали родилась 26 августа 1894 года в Казани, настоящее имя – Елена Дмитриевна Дьяконова. Училась она в Москве, в той же гимназии, где и сёстры Цветаевы.

В 1912 году уехала в Швейцарию лечиться от туберклёза. Там она познакомилась с Полем Элюаром, известным французским поэтом. Его отец, богатый торговец недвижимостью, отправил сына в санаторий, чтобы он излечился… от поэзии. Елена Дьяконова производит сильное впечатление на молодого Элюара. Он прозвал ее Gala (fr. торжество, праздник) — с ударением на последнем слоге. С неё начался его первый взлёт любовной поэзии, который продолжится и в дальнейших его работах.

Через пять лет они поженились, в браке родилась дочь Сесиль.

В 1921 году Гала становится любовницей и моделью художника Макса Эрнста, впрочем, нисколько не скрывая связь от мужа. Более того — художник переехал в дом Элюара, и о существовании любовного треугольника знали все окружающие.



В 1929 году супруги посетили молодого художника Сальвадора Дали. Гала и Дали, увидев друг друга, поняли, что это — любовь. Он был младше ее на десять лет, но это не имело значения. Отныне они были вместе, Гала становится единственной музой и моделью Дали, а через некоторое время они заключают брак.

Читать далее...