Дорогие мои читатели! Тем, кто любит поэзию, предлагаю "кальку" с моего сборника, вышедшего в августе 2010 года, буду очень рада, если это чтение вас заинтересует.

Из цикла «Самое раннее»

***
Безумствую – безумная,
Смеюсь – смешна.
Бездельная, бездумная
Весна, весна!
Снежок непрочный хрупает
Под каблуком –
Я по весенним улицам
Почти бегом!
Весенний ветер лижется,
Как мокрый пес -
В мои ладони тычется
Холодный нос.
С весенним настроением
Беда, беда!
А у обочин пенится
Вода, вода!
Бегут в туманы зыбкие
Полоски рельс…
Ошибка –
Не ошибка ли? –
Ты – там,
Я – здесь.
А в лужах небо синее и – высота,
И горизонта линия чиста-чиста…

Сирень из Александровского сада

Мы идем вдоль уснувшей реки,
В ней плывут фонарей огоньки
И ныряют, меняясь местами.
Словно яркие светляки
Или верные маяки
Нас манят за собой огоньки,
Но…теряются под мостами.
Под холодным брюхом моста
Непроглядная темнота
И вода, как смола, густа,
Но проходит минута-другая -
Огоньки на той стороне
Вновь качаются на волне
И подмигивают, играя.
Мы проходим, мгновенья для,
Мимо древней стены Кремля –
Как пьянит аромат сирени! -
…Полон шорохов старый сад
И тугие гроздья дрожат
На моих прохладных коленях.

***
Не торопи меня, любимый.
Не упрекай, что не спешу.
С такой тоской необъяснимой
Я этим воздухом дышу!…
Шуршат, шуршат сухие листья,
Несутся низко облака
И вся земля, как шкурка лисья –
Рыжа, блестяща и мягка.
Наискосок скользят дождинки
С печальным звоном – сверху вниз,
И на осенней паутинке
Листок березовый повис…
Как добрый взгляд, как обещанье,
Скользнув внезапно из-за туч,
Последней ласкою прощанья
Лица коснулся теплый луч.
Краса осенняя отрадна,
Но с легкой грустью вновь и вновь
Струится в душу скорбный ладан
Багряных гаснущих костров…

***
Оставляю свои заботы
И хлопот бесконечный круг,
Первым утренним самолетом
Улетаю к морю, на юг.
Море встретит меня игриво
Пенной ласковою волной,
Утром, солнечным и красивым,
Буду радостной и счастливой –
Ты, любимый, рядом со мной!
Ты прости, что была занудой –
Буду ветреной, озорной,
Обо всем до поры забуду,
Буду ласковой, нежной буду –
Ты, любимый, рядом со мной!
Передерну зябко плечами –
Пусть останутся за бортом
Все тревоги и все печали,
Пусть замрет на самом начале
Всё, что с нами будет потом…

***
Не спрашивай. Я не отвечу.
А и отвечу – так солгу.
Все до единой наши встречи
В душе, как чудо, берегу.
Листая памятные даты,
С тоской я думала не раз:
Ведь ты любил меня когда-то,
Но как ты холоден сейчас!
Быть может, виновата в чем-то?
Так в чем же, в чем же, Боже мой?
Была строптивою девчонкой?
И нерадивою женой?
Все, к сожалению, уходит.
И мы от прошлого вдали.
И нас не пощадили годы –
Не остудили – так сожгли.
…
А знаешь, так от веку было:
Кому – судьба, кому – сума.
Сама себя осиротила
И обездолила. Сама!..

Из цикла «Этюды»

***
Гремит осенняя гроза –
Слепящий свет,
как взгляд холодный,
И гром, как поздний гнев
бесплодный,
И дождь,
Как горькая слеза…

***
В сиянье ярком неземного света
Холеная и чопорная дива
Волнует, как далекая комета:
Душе - прохладно, а глазам – красиво.

***
А знаешь, я недавно поняла,
Что я затем обиду не простила,
Чтоб боль моя меня не догнала
И снова подло – в спину! – не убила!..

***
Ах, эта боль невыносима!
Иду по жизни, как сквозь строй…
Моя бедняжка Мнемосина
Мне стала названной сестрой!

***
Баста! Слезы во взоре,
Страдания нараспев…
Пора сублимировать горе
В испепеляющий гнев!

***
Загадка жизни, милый друг, проста –
Нас гнет к земле сознание бессилья…
Порою стоит броситься с моста,
Чтобы в полете развернулись крылья!

***
Я в сон уплываю, как в море…
Борюсь с набежавшей волной,
С собою вечернею в ссоре,
Ищу примиренья с ночной.

Морские туманные дали
Баюкают душу мою,
Все горести, беды, печали
Я сонной воде отдаю.

Смывает прохлада ночная
С души накопившийся хлам
И небо над морем сияет,
Как Божий торжественный храм.

На сердце покой и отрада –
Вот так бы плыла и плыла…
И все одолела преграды…
И все завершила дела…

Но этим же чутким теченьем
С зарей наступившего дня
С жестокостью и отреченьем
Швыряет на берег меня.

И я Афродитой из пены
Рождаюсь – как сердце болит! –
Свободной - для нового плена,
Простившей – для новых обид…

***
У Вечности на пороге,
В самом конце пути
Мы вспоминаем о Боге –
«Господи, мя прости!»
Что бы ни совершили –
«Господи, защити!»,
Как бы ни нагрешили –
«Господи, отпусти!»
Молимся о пощаде,
Не подбирая слов –
Пусть защитит от Ада
Божеская любовь!
Каждому – по заслугам –
Помни! – Воздастся нам!
Коли придется туго,
Ищем дорогу в Храм –
Бог нам грехи отпустит!
…Встану под Образа –
Смотрят с вселенской грустью
Ласковые глаза…
Я помолюсь иконам,
Подумаю, помолчу,
Перекрещусь с поклоном
И засвечу свечу.

….
В храме мерцают свечи
Искорками в тиши…
Неистребим и вечен
Этот порыв души!

***
Сумерки. Синий вечер
В небе разлил зарю.
Я зажигаю свечи
И молча на них смотрю.

На стенах танцуют тени –
Мгновений? Недель? Веков? –
И веет успокоеньем
От крохотных костерков.

В тиши огоньки мерцают,
Качаются и дрожат…
И медленно иней тает –
Оттаивает душа.

***
Зимняя ночь морозная
Вступила в свои права,
А небо такое звездное,
Что кружится голова…

Где-то в глубинах памяти
Между мечтой и сном,
В снежно-сугробной замети
Прячется старый дом…

Над заметенной крышею
Много веков прошло,
Но сохранилось высшее,
Искреннее тепло.

Там, под окошком маленьким,
Заблудшей душе привет –
Ласковою проталинкой
Желтый ложится свет.

Ходики сонно тикают,
В печке дрова трещат,
Светят лампадка тихая
Да тускленькая свеча…

Капелька стеарина
Бусиною легла…
Ты отдохни, Марина,
Как же ты долго шла!…

Затерянный в мироздании
Тот островок в ночи.
От моего дыхания
Колышется пламя свечи…

***
Двое их, что стоят у меня за плечами,
Что сидят в изголовье постели ночами,
Неустанно следят за моим поведеньем,
Совершая свое неусыпное бденье.

Слева – Черный в таинственных, мрачных одеждах.
Он – ханжа и лентяй, и хитрец, и невежда.
Справа – Белый, осыпан серебряной пылью –
Золотые кудряшки и легкие крылья.

Если я захлебнулась в эмоциях вздорных –
Вновь за левым плечом ухмыляется Черный.
Если я устоять пред соблазном сумела,
То за правым плечом улыбается Белый.

Но порою меж ними конфликт возникает:
Черный Белого злобно теснит и толкает,
И таскает его за поникшие крылья,
И смеется над временным этим бессильем.

Белоснежный мой! Вот я опять виновата,
И тебе доверяюсь, как доброму брату!
Не хочу я, чтоб Черный смеялся впотьмах,
Чтоб мечты и надежды рассыпались в прах!

Дай омою с одежд эту липкую сажу,
И крыло почешу, и кудряшки приглажу,
И слезинки смахну – только, милый, держись…
Ваша ссора, мой друг, называется – Жизнь!

Вечерняя молитва

За все Тебя благодарю –
За отгоревшую зарю,
За тихий вечер за окном,
За дом, объятый мирным сном,
За робкий огонек свечи
Во всеобъемлющей ночи,
За тот покой в моей душе,
Что не нарушится уже…

***
Мне так уютно и тепло…
Растаяли дневные звуки…
И тихо клонится чело
На отдыхающие руки…
Дрожит в окне закатный свет,
А по углам густеют тени…
И ничего отрадней нет
Не сна еще, но – предвкушенья!…

Сестренкам

Саранск-Москва-Саранск

Труднее расставания,
Встречи все короче…
Меж нами расстояние
Чуть длиннее ночи.
Скорый-наказание!
Ты такой нескорый!
Тяжким испытанием
Чай да разговоры.
Допоздна неспешную
Я веду беседу.
Сердце скачет бешено –
«Еду! Еду! Еду!»,
А пока я бодрствую –
Сон неймет управы! –
Мчится птицей, лоцманом
Впереди состава
И, узнав легко в толпе,
На пустом перроне,
С плачем падает к тебе
В теплые ладони…
…
Мне с тобой, мой добрый друг,
Каждый час – награда…
Уезжаю…мерный стук
Убеждает – «Надо!..»
Проводница сонная
Предлагает чаю…
Суета вагонная…
А я уже скучаю!…

Поленьке

Укрылось детство навсегда
В тени прошедших лет,
Но мне оно через года
Передает привет,
Когда я, замерев, слежу,
Не смея и вздохнуть,
Как меж березок майский жук
Прокладывает путь,
Осинка на ветру шуршит,
Порхает стрекоза,
Как в небе ласточка кружит
Или гремит гроза,
Как сладко спит в тепле щенок
И лапками дрожит,
Как жеребенок-стригунок
За маткою бежит…
Благословенная пора!
Дай, Боже, сохранить
Восторгов детства и Добра
Связующую нить!

Александру С.

Ты провожал меня к вокзалу.
Машина мчалась. Я молчала,
В руках перчатку теребя.
Мелькали сонные кварталы,
Я их почти не замечала –
Тайком смотрела на тебя.

Спросил: «А что ты так недолго?»
Ну что ответишь? «Чувство долга»?
Да мало ли долгов у нас!
Что сколько ни пробудь – все мало?
Я улыбнулась, промолчала…
Ты провожал меня к вокзалу,
Сказал негромко: «В добрый час!»

Как быстротечно, милый, время…
Казалось, только встали в стремя,
Сидим уверенно в седле,
И вот, как яблоки на ветви,
Созрели – чуть подуют ветры,
Глядишь, желтеем на земле…

Ты распознал по легкой тени
Мое внезапное смятенье,
Заметил повлажневший взгляд,
Вгляделся, сдвинул брови хмуро…
Нет, надо быть последней дурой,
Чтоб разреветься невпопад!

Красивый, сильный, белокожий,
Так на сестру мою похожий,
Такой уверенный, большой…
Ты б мог сказать «Все будет круто!»,
Но, усмехнувшись, почему-то
Сказал «Все будет хорошо!»

Мы шли с устойчивостью танка.
Уже за окнами Таганка,
Огни знакомые витрин…
Ты засмеялся – мол, не бойся,
Расслабься и не беспокойся, -
«Не опоздаем, теть Марин!»…

Ты провожал меня к вокзалу...
Стоим, молчим… И я сказала -
«Пока-пока! Езжай домой!»
И по вечернему перрону
Пошел неспешно вдоль вагона
Неистовый «Шумахер» мой!

Ну, проводил, большое дело!..
Я долго вслед тебе глядела.
Но сердце вдруг похолодело
И лишний сделало толчок,
Когда ты в суете вокзальной
Чуть-чуть печально и прощально
Все ж посмотрел через плечо…

Триптих

1.
Ты от меня все дальше, дальше…
Меж нами осень и зима –
В них было столько лжи и фальши!
Молчишь? Ну что ж , скажу сама…
Ну да, ты сам себе каратель,
Но, наплевав на приговор,
Ты вновь уходишь, как предатель,
И возвращаешься, как вор!
Не говори - мол, это случай
И рану мне не береди –
Своим раскаяньем не мучай
И, уходя, совсем уйди!..
Признаться, я немного трушу
Шагнуть решительно к огню
И сжечь свою живую душу,
Но все же я тебя гоню!
… Сгорела, вспыхнув! Серый пепел…
Но – вновь рожденной! – исполать!
Я – Феникс?! Боже, как нелепо
Любить, надеяться, желать!..
Чужое: ласки, губы, руки…
Чужое: вечер при свече…
И – пытка памятью. И – муки,
Зажав в груди рыданий звуки,
Не плакать на чужом плече!…

2.
Как грим стираю прежнее лицо –
Долой его! – Достаточно страдала!
Да, ты не оказался подлецом –
Но оказаться трусом чести мало!
Ах, где же вы, воспитанность и такт –
Тебя понять? Не стоит и пытаться!
Все это – старой пьесы новый акт
Или, вернее, смена декораций…
Решайся же! Ну, что? Достанет сил
Со всем, что было дорого, расстаться?
Вновь помогу – пусть даже не просил! –
Не буду умолять тебя остаться,
Но память…
Память будет жечь огнем!
О, пытка памятью невыносима!
Я знаю, знаю – утром, ночью, днем
Ты будешь повторять родное имя!..
Я ж, как в театре старом режиссер,
Вслед посмотрю и прошепчу – «Не верю!»
«Хоть ты меня ограбил, милый вор,
Ты сам свершил свой суд и приговор»-
Шекспир был прав. Я подожду у двери…

3.
Ну, здравствуй! Вот и свиделись… Входи,
Поставь свою любимую пластинку.
Ты, милый, виновато не гляди
На тонкую морщинок паутинку…
Чем реже встречи, тем заметней ход
Времен, и вот – одни руины…
Поверь, любимый, то не твой уход
Обрушил мне на голову седины –
То пепел лет, прожитых мною зря,
Венок засохший над моей могилой
И никакая новая заря
Мне душу оживить уже не в силах…
Не надо слов. Я верю, что скучал,
Да если честно, то и я скучала,
Но, хоть любовь начало всех начал,
Я б не хотела все начать сначала!
Молчи! Опять слова, слова, слова –
Я в облаках… И ангелы… И пенье…
От них легко кружится голова,
Но до чего жестоко пробужденье!
И надо быть последней из невежд,
Чтоб вновь попасть на удочку обмана
И вновь ходить на поводке надежд
С убийственной привычкой наркомана...

***
Я растерялась. Я пуста.
Я – гнев и боль.
И пересохшие уста,
И в горле – соль.

Огнем пылает голова,
Но лед в груди,
Как стон звучат мои слова –
«Уйди! Уйди!…»

Я не единожды реку –
«Я есмь отмщение!»,
А ты припал, как к роднику
Прощения…

***
Укутала временем плечи,
Да только не греет оно…
Уже потускнели свечи
И посерело окно…
Тоненькое колечко
Взгляд приковало вновь.
А говорил – навечно…
А говорил – любовь…
Тише, сердечко, тише!..
В час, когда город спит,
Только оно и слышит
Цокот звонких копыт…
Было, любимый, было –
Или казалось мне? –
Счастье белой кобылой
Бегало в табуне…
Я ее приручила,
Именем нарекла,
Лаской с руки кормила
Да не уберегла –
Белую кобылицу
Не удержать уздой…
Стынет слеза в ресницах
Утренею звездой.

***
Я тоскую по себе – прежней,
По доверчивой, смешной, нежной,
По наивной, озорной, милой,
Преисполненной живой силы…
От невыплаканных слез – зыбко,
Трепещу в сетях из грез рыбкой,
Бьюсь в сетях, но не прошу воли –
Привыкаю – чуть дышу! – к боли…
Стало счастье на века – драмой,
Смыло море из песка замок.
Задыхаясь на земле грешной
Я тоскую по себе…Прежней…

***
Устала смаковать свою обиду –
Сыта по горло, больше не могу!
Сквозь этажи – бегом! Из дома выйду,
Замру на свежевыпавшем снегу.
Шагну, решившись, в новое пространство –
Новорожденный снег искристо-чист!
Уверенность, покой и постоянство
Судьба дарует, словно белый лист.
И я смотрю задумчиво и строго,
Опять неколебима и горда,
На четкий след от моего порога,
Ведущий от меня и – никуда…

***
Серая Шейка

Подруги взмыли в небо, я – осталась.
Такая, видно, доля мне досталась –
Одна…И с переломанным крылом,
Растеряна, жалка и одинока –
Любовь коварна, а судьба жестока –
Душа болит и плачет о былом…

Зовут, зовут с собой меня подруги
В далекий край от стылой зимней вьюги,
А мне остался только мокрый лес,
Пустынный плес, осенняя поляна,
Да в сердце тупо ноющая рана,
И горький клич с тоскующих небес…

***
«Окончен бал, погасли свечи»…
Затихла музыка в ночи.
Как жаль, что мне ответить нечем –
Молчи, прошу тебя – молчи!
Увы, теперь так мало значат
Все долгожданные слова!
Ты говоришь, во сне я плачу –
Быть может, я еще жива?..

***
Говорят же, что бабы – дуры…
Все лелею свои мечты,
Все кидаюсь на амбразуры
Да налаживаю мосты,
Не показываю и вида
Даже если самой невмочь –
Зажимаю в кулак обиду
И кидаюсь спасти, помочь!
Быть обманутой горько, стыдно
И от боли едва дыша
Плачет горестно и навзрыдно
Тяжко раненая душа…
Я не знаю, что будет с нами.
Только я, мой неверный друг,
Приняла мою жизнь, как знамя
Из твоих ослабевших рук…

***
Я все реже и реже тебя обнимаю,
Постепенно себя у тебя отнимаю.
Но не я возвела отчуждения стену –
Я всего лишь тебе не простила измену,
И от боли моей никуда мне не деться,
Как не склеить на части разбитое сердце,
Как воды не испить из пустого сосуда,
Как уйти никуда и придти ниоткуда...
Вот опять ты молчишь, прикоснуться не смея.
О, мой Бог, почему я прощать не умею?
Почему так легко о любви я забыла?
Не любила тебя? Или – слишком любила?
Я с тобой, но не рядом,
С тобой, но не вместе,
Культивирую яды
Замедленной мести:
Я все реже и реже тебя обнимаю –
Постепенно себя у тебя отнимаю…

***
Душе озябшей не согреться…
И я, мой милый, поняла,
Что прогоняла боль из сердца,
А вместе с ней любовь ушла.

Она, как раненая птица,
Приговоренная судьбой,
Стеная, горестно кружится
То над тобой, то надо мной,
То с небесами жаждет слиться,
То камнем падает в жнивье…
О, Боже мой, как долго длится
Недоумение ее!..

Наивная, смешная птичка,
Лети туда, где сказки ждут!
Любовь не может стать привычкой,
А нас спасать – напрасный труд!

Тебя на волю отпуская,
Я за тобой закрыла дверь.
Ты собери подранков в стаю
И больше никому не верь,
Чтоб вновь какой-нибудь Иуда
Тоски твоей не разгадал,
Любви доверчивое чудо
Не приручил и не предал!

***
Терпением и силой воли
Лечу гордыню, как недуг…
«Ты, мать, совсем не баба, что ли?» –
Все чаще слышу от подруг.
Да нет, подружки – баба, баба!
И я, конечно же, смогла бы
Рыдать, вопить и бить посуду,
Грозить и накликать чуму!
Но это делать я не буду.
Сама не знаю, почему…

***
Горит табло зелеными нулями.
Ах, как тревожно замерли они!
О, Господи, ну что же будет с нами,
Скажи мне! Иль хотя бы намекни!

Год уходящий провожая взглядом,
Ему печально улыбаюсь я…
Он падает тяжелой каплей яда
На дно моей копилки бытия.

***
Как тяжко быть рабыней убеждений
И как легко – наивной, без затей…
А сколько я пережила рождений –
Чуть больше, чем насильственных смертей!..

Я не могу понять – чего здесь боле:
Гордыни или все-таки любви?
Но сердце вновь заходится от боли,
Как это чувство ты ни назови!…

«И аз воздам»…Быть может, верно это…
Как быть с душой? Уж ей-то не с руки
Платить за низость мелкою монетой,
Разменивать себя на пятаки…

Разговор

Ты затаил дыханье, посерьезнев,
Глядишь в глаза, ладонь мою берешь.
Скажу сейчас – скажу, пока не поздно
Все те слова, что ты так долго ждешь!

Как ни беги, а финиш – неизбежен,
И мы с тобой у финишной черты.
Ты предан так и так щемяще нежен,
Так обречен и так покорен ты!…

Ты говорил - прости, и я прощала!
Ты говорил, что я твоя душа…
Я райских кущ тебе не обещала –
Я привыкала к боли не спеша…

Ты говоришь – прости, и я – простила.
Всему, что было, подведен итог.
Грехи твои, любимый, отпустила –
Теперь молись, чтоб отпустил и Бог…

Чтоб было где, замерзшему, согреться,
Я – Берегиня! – сберегу твой дом.
Нет, я не плачу… сказанное сердцем
Сквозь губы прорывается с трудом!…

***
Прав Соломон. Он верил – «Все проходит!»
Он твердо знал – «И это все пройдет!»
Сезоны наших чувств подстать природе
Из зим и весен складывают год…
Мы оба тяжкой памятью недужны,
Бодримся, улыбаемся натужно,
Забавный лозунг «Победила дружба!» –
Ну чем не примиряющий исход?
Но это молчаливое согласье
Поверь, мой друг, нам не заменит счастья
И радости – увы! – не принесет!
Я чувствую твою любовь и нежность
Сквозь эту нарочитую небрежность,
Сквозь напряженность жестов, краткость фраз…
И лед в моей душе тихонько тает,
Он талой болью сердце наполняет,
Соленой влагой катится из глаз…

Ветер Куршской косы

Как ветер свеж, нетерпелив и юн!
Как он порывист, дерзок! Как несносен!
То прядки путает на гребнях белых дюн,
То бешено кружится в кронах сосен,
То мутный вал швыряет на песок,
И отползает в клочьях пены рваной,
То через пляж несет наискосок
Шарф – невесомый, дымчатый, туманный,
То, потеряв к находке интерес,
Не видя в ней ни радости, ни прока,
Летит устало в дальний синий лес
В еловых лапах прятаться… До срока.


Шторм

Вечер ненастный, хмурый, седой,
Дюны укутались в серый туман
И до краев переполнен бедой
Тяжко вздыхающий океан.

Волны о пляж разбиваются вдрызг –
Грохот, шуршание, новый размах!
Соль и прохлада тумана и брызг –
Горькие слезы на мокрых щеках.

Ветер рыдает, хохочет, свистит -
Злые насмешки перетерплю,
Хуже пощечин обида и стыд –
Не отступаю! Не уступлю!

Лишь поплотнее укутавшись в шаль,
Узел у горла перехватив,
Молча смотрю в неприветную даль,
Слушаю шторма суровый мотив…


А ухожу, как пришла – налегке.
Я ухожу, и змеится за мной
След на холодном и мокром песке –
Рана, зализанная волной.

Стрела

Я знала, знала, что придет рассвет
И небеса разверзнутся, как рана
И буду я извлечена на свет
Из тесноты узорного колчана!
Дрожь тетивы – о, как изогнут лук! –
Сродни короткой дрожи нетерпенья,
Рывок вперед – и со счастливым пеньем
Уже лечу из чьих-то сильных рук,
Лечу, со свистом рассекая небо,
Свились тугой спиралью быль и небыль
И я – сквозь них! – вперед, на яркий свет!
Все горести мои и все печали
Там, позади, в оставленном колчане
И ничего вольнее воли нет!…
…Так счастлива – и это все пройдет?!
Тогда прошу вас: Не лишайте права
Зарыться острием в густые травы,
Когда короткий кончится полет…

Случайная поляна

Отодвинула тяжкие ветви и – здрасьте! –
Из елового мрака в слепящее счастье!
Набродившись до дрожи в холодном тумане,
Отогреюсь на этой случайной поляне.
Ах, поляна моя! Ты от самого донца
До макушек деревьев наполнена солнцем
И как белая пена, качаясь слегка,
Через край выливаются облака…
На случайной поляне трава не примята,
Пахнет воздух горячий полынью и мятой,
Притаились среди незабудок и кашки
Желтоглазые венчики белой ромашки,
Под ажурной листвой, как под чашами пагод,
Тихо рдеют рубины нетронутых ягод,
Для меня, для одной – совершенно ничей! –
Здесь журчит и искрится прохладный ручей…
Ах, поляна моя! Ты, как добрая сказка,
Щедро даришь тепло и заботу, и ласку,
Но тропинка к тебе пусть останется тайной –
Ведь не зря я тебя называю случайной:
Как тоска не терзай, сколь тревога не мучай –
Улыбнется наполненный солнышком случай!…

***
Дворик продрогший,
Тусклая лампочка,
Холод и сырость.
Кружится, кружится
Поздняя бабочка –
Знать, заблудилась!...

Полупрозрачные
Крылышки нежные
В тоненьких жилах,
Женственность вечная,
Вера безбрежная,
Слабость и сила…

Вальса последнего,
Вальса осеннего
Тихие такты…
Ты – словно сон
Или легкая тень его,
Бедная… Как ты?

***

Конечно, это строго между нами –
В одной из жизней я была собакой!
Не тявкающей злобной забиякой,
Изнеженной и томной задавакой,
А большелапой, доброю собакой
С широким лбом и мудрыми глазами…

Конечно, это строго между нами –
В одной из жизней я была кобылой!
Не клячей, век влачащею уныло,
А гордой, непокорною кобылой –
Душа моя поныне не забыла
Полета над ковыльными степями!…

Пусть ты другой –
искать причин не будем.
Избави Бог от праведных судей!
Но все же выбираем мы и судим…
Я безоглядно доверяю людям,
Ласкающим собак и лошадей!


Из цикла «Киммерийские узники»


1.
«Когда, нездешним сном томима,
Дичась, безлюдеет душа
И замирает, не дыша,
Клубами жертвенного дыма…»
М. Волошин


О, как ты прав, мой добрый Макс!
Ушла любовь – очаг погас,
Курясь жемчужными дымами…
Душа бесплодна и пуста
И воцарилась темнота
Где прежде бушевало пламя!
О, мой Волшебник! Где, когда
Мы разделяли эти муки?
И я к тебе через года
Простерла трепетные руки!
Быть может, встретятся в тиши
Две обезлюдевших души?..
Я здесь, я - рядом!
Боль твою
Я жгучими глотками
Пью!


2.
Серебряный век – это тонкий браслет,
Осыпанный бирюзой,
Серебряный век – это яркий свет
Над морем перед грозой.
Серебряный век – это огненный шквал,
Что может согреть или сжечь,
Серебряный век - Киммерийских скал
Полынно-горькая желчь.
Серебряный век не солжет, не предаст,
Как не предаст рассвет…
Серебряный век – та любовь,
та страсть,
Выше которых нет!

3.
Цветаевой читая биографию,
Я поняла, взволнованно дыша –
Нет камня для надгробной эпитафии
Надежней, чем скорбящая душа!

О, бледная кладбищенская лилия!
Тебе – через года! – земной поклон!
И дело не в созвучности фамилии,
Не в цвете глаз, не в тождестве имен…

Захлебываясь душными рассветами,
Томимая то зноем, то грозой,
Марина, не твоими ли заветами
Запястья отягчаю бирюзой?…

Как ты – слепая! – доверяюсь чувству я
И на костре твоих страстей горю,
И боль твою всей тонкой кожей чувствую
И – иногда! – похоже говорю…

Я – за тобой, твоей дорогой белою,
Не думая, что будет впереди…
Твоё «Мой милый, что тебе я сделала?»
Как колокол, гудит в моей груди!

Вот словно холодком загробным дунуло –
Как много, друг мой, общего у нас
И в том, что ты – сказала, я – подумала,
И в глубине – таких похожих! – глаз…

4.
Дитя серебряного века –
Куда попала?!
Любовь недостижимой Меккой
Отныне стала…

Вокруг враждебное пространство –
Я заблудилась!
Уже стократ о камни странствий
Душа разбилась…

Монах исчезнувшего братства,
Слепой паломник!..
В котомке все мое богатство –
Заветный томик.

Бреду, надежды не теряя,
Но стерты ноги
И нет ей ни конца, ни края –
Моей дороге…

Уже остыло пепелище,
Но я упрямо
Ищу любви, как ищет нищий
Дороги к Храму.

Пусть для тебя так мало значит
Печальный странник!
Там – в Храме! – кто-то тихо плачет
По Марианне…

5.
Друзья мои! Постройте замок мне –
Пусть он, недосягаемый волне,
Стоит на мокром берегу пустом,
Мой всем семи ветрам открытый дом!
Пусть в нем по вечерам камин горит –
С ним так тепло в промозглую погоду!
Мой замок для друзей всегда открыт
В урочный час, в любое время года!
И если друг измучен и продрог,
Изголодался по теплу и ласке,
Ему я предложу горячий грог
И жареные швабские колбаски,
И полог над постелью опущу,
И мягкой шкурою укрою плечи,
И тайную молитву прошепчу,
И лишь к утру задую тихо свечи…
На берегу и сыро, и туманно…
Я жду вас в замке – ваша Марианна.

6.
Измученная бурями и штилями –
Нет сил ни на парад, ни на аврал,
Держа ветра, идет к земле флотилия,
Где я - и канонир, и адмирал.

В молчании горюя над потерями,
У горизонта линии, вдали
В кильватерном строю к родному берегу
Идут мои красавцы-корабли…

Над ними, словно знамя, небо синее,
Под ними – мерный плеск морской волны.
Пробоины, что ниже ватерлинии,
Вам и в бинокль, пожалуй, не видны…

«Надежда» изувечена походами,
Разбита «Радость», «Веры» просто нет,
Но больше всех потрепан непогодами
«Любовь», мой гордый флагманский корвет…

Над морем, как знаменье, как пророчество,
Уже горит заката полоса.
Команда каравеллы «Одиночество»
Под ветер споро ставит паруса.

Из цикла «Задушевные беседы»

1.
Над пропастью натянута струна –
О. Боже правый, как тонка она!
Судьбу не провести, не обмануть,
Тебе придется на струну шагнуть.

Смелее, друг, решайся же, давай!
Иди вперед и глаз не закрывай,
И пусть с трудом дается каждый шаг –
С тобой твой балансир – твоя душа!

От напряженья сведена спина
И под ступней вибрирует струна,
Без лонжи, без страховки, наугад…
Но – лишь вперед и нет пути назад!

Раскинув руки, словно два крыла,
Над пропастью пари, как тень орла,
Упругий воздух осторожно тронь –
Опору обретет твоя ладонь.

Сквозь жизнь, не оступаясь, не спеша –
Вперед и вверх! - ведет тебя душа,
И сколько бы не довелось пройти,
Конец струны – всегда конец пути.

2.
Ты спишь уже, любимый…
В доме тихо.
Растаяли в тепле тревоги дня.
Душа – она всегда находит выход,
Порою все решая за меня.
Вот и сейчас…зевнула, потянулась
И томно так – ты только погляди!-
Душа моя доверчиво свернулась
Котенком сонным на твоей груди…
Как тривиальна, друг мой, наша драма,
Но все же – далеко ли до беды?
И снова я с ожесточеньем «Фрама»
Своей обиды вспарываю льды.
Сменило бурю мирное затишье
И – каждым свой! – был извлечен урок.
Надеюсь, ты когда-нибудь простишь мне
И боль мою, и горький мой упрек…


3.
Расскажи мне, мой друг, расскажи, что такое душа -
Отчего же ночами, лишь только смыкаю я вежды,
Из телесного плена, разъявши оковы одежды,
Устремляется в небо, крылами тихонько шурша?
Может, птица душа – горделивая, сильная птица ,
Что свободно парит и с восторгом встречает зарю,
И на все, что мне ночью томительной снится,
Я глазами души моей с темного неба смотрю?
Птица Сирин, поющая сладкие древние сказки,
Птица Феникс, горящая в каменном тигле гнезда,
Птица Радость, дарящая чистые, яркие краски,
Птица Счастье – дрожащая в бархатном небе звезда?
Знаешь, милый мой друг, разгадать я сумею едва ли
Имя этой души – может, тем она и хороша! –
И мне кажется, милый, что как бы её ни назвали,
Не вернется однажды с небес моя вольная птица-душа –
Ей ли помнить о бренном в волнующем этом полете,
Позабудет, увлекшись, вернуться ко мне по утру,
Не захочет слететь в эту тесную башню из плоти
И на ранней заре я вздохну, улыбнусь и … умру.

4.
О, как тебя предавали!
Как дешево продавали!
Как, не подбирая слова,
Куражилась злая молва!
Да есть ли предел терпенью?
Да есть ли ему конец?!
Назначен от сотворенья
Терновый тебе венец!
Какою же пыткой новой
Решатся, уж насмерть чтоб?
Впивается шип терновый
В твой бледный высокий лоб,
Порезы сочатся кровью,
Царапины глубоки…
Но светится взгляд любовью
Из-под прозрачной руки.
Клонится к плечу глава
И муки невыносимы…
…
Но, видимо, ты права –
Сменяются весны и зимы,
А ты до сих пор жива
И так же неуязвима!

Из цикла «Алфавит»

1.
Бессонница стоит у изголовья,
Беззвучно тают свечи в тишине,
Бесстрастно мы прощаемся с любовью -
Больней не станет ни тебе, ни мне…
Былого не вернуть, мы это знаем,
Бессмысленны попытки и грустны.
Белеет сад, но выбелен не маем -
Безликим снегом зимней тишины…

2.
Волшебная заря
Вплелась в закатный свет,
Волынкою звучит
Вечерний
Ветер…
Витает в тишине
Волнующий сонет,
В душе моей светло –
В ней звезды светят.
В ней полная луна
Взошла на небосвод,
В ней облака легки,
В ней все - случайно…
Волшебница заря
В небытие уйдет,
Волынка замолчит,
Вздохнув печально.
Возвышенный сонет –
Витиеватый слог –
В чарующей ночи
Восторгом вспыхнет…
Волшебница-заря
Вернется в свой чертог,
Волынка отзвучит и
Ветер стихнет…

3.
Где же ты, где, мой далекий любимый?
Глаз не сомкнуть до зари по весне,
Громом весенним и яростным ливнем,
Гомоном птиц ты ворвешься ко мне!..
Гляну в окно – расцветают сирени ,
Греется май на асфальте, как кот,
Глянцем листвы, ветерка дуновеньем,
Гимном весне напоен небосвод!
Голос твой тихий и нежные руки,
Губы родные и любящий взгляд
Грезятся мне в этой долгой разлуке…
Где же ты, где? Возвращайся назад!..

4.

Танго,
Тени
Танцуют
Танго…
Трепет ресниц и
Тайна,
Тайна,
Тайна…
Танго –
Томно взлетают руки,
Тихо рыдают звуки,
Тускло горит луна…
Танго…
Теплится жар желанья…
Таинством узнаванья
Темная ночь полна…

Из «Вольных переводов»

1.
Дж.Г.Байрон “It Is The Hour…”

В тот час, когда с таинственных ветвей
Высокой нотою пролился соловей,
А клятвы, что нашептаны любовью,
Сладчайшим ядом смешивались с кровью,
Легчайший ветр и ручейка печали
Для сердца нежной музыкой звучали.
Цветы сочились светлой влагой чистой,
А небеса – мерцаньем звезд лучистых,
Цвет волн густел глубокой синевою,
Играли тени бурою листвою,
Был в небе, в ожиданье перемены,
Тот мягкий мрак, меняющий оттенок,
Что возвещает о рожденье дня…
Так тают сумерки, луну с небес гоня.

2.
Дж.Г.Байрон “My Soul Is Dark”

Душа моя темна. Скорее натяни
Струну на арфе – я хочу услышать
Те звуки нежные – под пальцами они
Рождаются, трепещут, стонут, дышат,
Пусть очаруют мне и слух мой, и глаза –
И сердце вдруг спокойнее забьется,
Из глаз моих застывшая слеза
Мучительно и радостно прольется…

Так напряженье велико – не передать,
Душа полна страдания и муки!
О, менестрель, заставь ее рыдать,
Даруй в тиши чарующие звуки –
Болит она: вовек мне не дано
Ни радости, ни счастия земного…
Бессонное молчание длинно,
Но если не затянется оно –
Оттает сердце и забьется снова!

***

Ну вот, пришла – сама себе не верю!
Сейчас взметнутся ангелы, трубя!
…Но закружились, осыпаясь, перья –
Висят таблички на закрытой двери:
«Вход в счастье» и – чуть ниже –
«От себя»…

Мезозойская сказочка на ночь

От добра добра не ищут…
Оказалось, враки!
Ты искал, как ищет хищник,
Дичи, самок, драки,
И на этой ниве сытной
Был собой доволен,
Как пещерный, первобытный,
Примитивный воин.
От любви любви не ищут…
Оказалось, сказки!
Рыскал ты, как звери рыщут –
Все искал вкуснее пищи
Да доступней ласки.
Все бродил и был уверен,
Что хитра утайка,
Ждет тебя в твоей пещере
Верная хозяйка,
Ждет тебя и за работой
Время коротает –
Все прядет свою заботу
Да в клубки мотает.
Ничего она не спросит,
Преданная дура,
Хворосту в очаг подбросит,
Залатает шкуру,
Ничего она не скажет,
Затаив тревогу,
И тебе под ноги ляжет
Новая дорога…
От судьбы судьбы не ищут…
Оказалось, бредни!
Вон их сколько – сотни, тыщи!
Долго ль до последней?!
Что в других меня ты ищешь –
В это я не верю!
Остывает костровище
У тебя в пещере…
Ну, а что нашел в итоге?
Вот и кончик нитки:
Воротился. На пороге
Все твои пожитки…

***
Еще своей не сознавая власти,
Ты смотришься с улыбкой в зеркала,
Светясь весенним ожиданьем счастья…
Но миг один – и юность отцвела!

И ты уже иным – роскошным! – цветом
Так пышно и торжественно цветешь,
Глаза сияют мягким, теплым светом,
Ты веришь в счастье и, как прежде, ждешь!

Все ближе осень, на исходе лето,
Уже горит закатная заря,
И ты не спишь в тревоге до рассвета –
Как видно, счастье заблудилось где-то
На слякотных дорогах октября!

Краса увяла и душа остыла,
Скупей и строже стали зеркала,
А счастья нет…
Да полно! Счастье было!
Но ты ждала с таким сердечным пылом,
Что просмотрела счастье, пропустила,
Узнать в толпе его ты не смогла!

За окнами осеннее ненастье
Да отсвет догорающей листвы…
Боюсь, за жадным ожиданьем счастья
Ты счастья не увидела, увы!..

***
Море. Утро. Рождение чуда
В перламутровом скрыто тумане.
Лишь волна, словно пес-приблуда,
То прильнет к ногам, то отпрянет,
Приближается, отступает,
Как седая мудрая псина…
Вот уже от нежности тает,
Подставляя под ласку спину!
Как никто меня понимая,
По-особому отличая,
Осторожно меня обнимает,
Тихо-тихо меня качает,
И почувствовав – нет, почуяв! –
Все, что ранит меня и мучит,
Песьей преданностью врачует,
Доброте и терпенью учит…
Вечереет. Длиннеют тени.
На камнях оседает пена.
День блаженства и томной лени
Завершается постепенно.
Я уйду по пустому пляжу,
Прихватив купальник и шляпу.
Пес у кромки прибоя ляжет
Головой на сырые лапы…
Ночь безлунная, ночь глухая.
У скалы, под покровом мрака
Беспокойно во сне вздыхая,
Спит волна. Спит моя собака.

Время и Лета

Как барабанит дождь по крыше,
По подоконнику стучит…
Любимый, тише, тише, тише,
Молчи! Прошу тебя, молчи!
Уже оседлан верный Время,
Уже ступня продета в стремя,
Уже накинут темный плащ,
Душа как оголенный провод –
Осталось только тронуть повод
И Время понесется вскачь
В тот дивный край, где вечно лето,
Где соткан мир из нитей света
В тот край, где тихо катит Лета
Свою неспешную волну,
Где все – покой, где все – красиво,
Где я уже была счастливой!
Еще чуть-чуть – и я усну…
Не окликай меня, послушай –
Стучат подковы глуше, глуше,
А может, это каплет дождь,
Но до меня не докричаться…
И будет Время мчаться, мчаться,
И будет мне передаваться
Его неистовая дрожь…
Ах, как свежи, как ярки краски,
Как искренни слова и ласки,
И ты меня еще не ждешь,
И я еще не знаю, где ты…
Я так легко найду ответы
На все сомнения свои
И будет Время пить из Леты,
Войдя в прозрачные струи…

***
Все чаще предаюсь воспоминаньям,
О ком-то здравицей, о ком-то – поминаньем,
Былое все пронзительней, острее…
Старею.

Все чаще я бессонницею мучусь,
Тропинки все длинней и горки круче,
Короче дни, бег времени быстрее…
Старею.

Вот и теперь задумалась над снимком,
Где я с друзьями юности в обнимку,
Где море чище и цветы пестрее…
Старею.

Ты радость подари,
Спроси всего лишь:
«А помнишь?…»

Наталье К.

Старый романс

Черным платком обнимает печаль
Плечи,
Лунные блики, раскрытый рояль,
Свечи…
В недрах рояля, стихая, дрожат
Звуки
И на коленях безвольно лежат
Руки…
Выцветший снимок, заветный альбом,
Ноты,
Вместе с тобою грустит о былом
Кто-то…
Старый романс – меж страничек цветок! -
Вечен,
Лунные блики и черный платок…
Вечер…

***
Дочки – две гибких упругих лозинки,
Две светлых улыбки, две чистых слезинки,
Радуги две над моею рекою,
Два островка доброты и покоя,
Два крова надежных во время ненастья,
Пристани две безмятежного счастья,
Судьи мои и мои адвокаты,
Ясные зорьки мои и закаты,
Две стройных березоньки в кожице тонкой,
Две женщины мудрых, две юных девчонки,
Две тихих молитвы, два ласковых взгляда,
Две вечных надежды моих и отрады,
Два маяка - берегут от крушенья
Два несказанных моих утешенья!…

Из цикла “Времена года”

***
Ах, как прекрасен зимний лес!
К утру угомонился ветер,
Заря пока еще не здесь,
Но ожиданием чудес
Лес озарен и дивно светел!
Все ярче, горячее свет,
Слепит глаза – смотрю сквозь слезы,
Как жидким золотом рассвет
Стекает по стволу березы,
Смотрю, как розовеет снег,
Переливаясь перламутром
И как приходит новый век
Вослед за этим новым утром,
Как сладким яблоком обмана
Горит январская заря
Сквозь блеск морозного тумана
На теплой грудке снегиря…

Февраль

Как неуютно в мире, как темно…
Стучит в заиндевелое окно
Колючий и простуженный февраль,
Скулит и воет, жалости прося,
Стенает, заунывно голося –
О, Господи, каков хитрец и враль!
И пусть его неверное тепло
Опять звенит капелью о стекло,
Суля весны и солнца торжество,
Я знаю – он опять меня предаст
И жесткой коркой затвердеет наст
На всеблагих намереньях его!...

***
У марта песенка своя:
Она в журчании ручья,
Она хрустит под каблуком
Непрочным утренним ледком,
Она, шурша, сползает с крыш –
Весна пришла! Проснись! Услышь!

Московская мартовская песенка

На углу у поворота,
Где чугунные ворота,
Где кружит водоворотом
Грязный вспененный ручей,
Там у старой подворотни
Будет ждать меня сегодня,
Будет ждать чуть ближе к полдню
Встреча с юностью моей!
Милый мой московский дворик!
Ты, как прежде, сердцу дорог!
Я цветов весенних ворох
Прямо в лужу положу –
С вами я, моя Полянка,
И Арбат, и Якиманка,
И Ордынка, и Таганка
В вальсе мартовском кружу!…

***
Жарко…Ни дуновения…
Не движутся облака,
Вяло текут мгновения
И замерла река –
Ни всплеска нет, ни движения,
Не гнется к воде лоза,
Любуется отражением
Прозрачная стрекоза…
В душном туманном мареве
Плавится сонный лес
Лишь где-то за лесом – зарево
Предгрозовых небес…

***
Над городом июньские снега
Кружат, кружат, и нет конца и края:
Бушует тополиная пурга,
Дворы и переулки заметая…
Куда ни посмотри – белым-бело,
Земля пушистым облачком одела.
А это значит – сухо и тепло.
А это значит, что в разгаре лето!

Июньский дождь

Окно открыто в мокрый сад.
В нем занавес дождя колышется,
Тяжелый, влажный шелест слышится,
Как хорошо, как вольно дышится –
Окно открыто в мокрый сад…

Жемчужный этот водопад
Сверкает радужными искрами.
Какой он теплый, щедрый, искренний,
Какой он юный и неистовый,
Жемчужный этот водопад!

Шумит в саду июньский дождь,
Подсвечен солнечными бликами.
Играя образами, ликами,
Тенями, всхлипами и вскриками –
Шумит в саду июньский дождь!

Окно открыто в мокрый сад,
Но я не ощущаю холода –
Упруго, гибко, бодро, молодо,
Танцует дождь. Стеклом расколотым
Дождинки на листве блестят.

Октябрь

Осень - загрустившая арфистка,
Ветер вторит, как охрипший альт…
Тучи с неба опустились низко,
Мокрым подолом метут асфальт.

Верить – поздно, зарекаться – рано
И зачем? Слова, одни слова…
В серой чаше старого фонтана
Выцветает желтая листва.

Городской романс

Иду походкой чинною,
Не поднимая глаз –
За чинною личиною
Я спряталась от вас.
Совсем не без причины я
Обула – чок-чок-чок! -
Ах, башмачки старинные,
С подковкой каблучок!

Запоры обветшалые,
Узорчатый крючок –
Бабуся завещала мне
Свой старый сундучок.
Тонка, как плат муслиновый
И, как рядно, груба
В нем ленточкой малиновой
Лежит ее судьба.

В нем письма пожелтевшие,
В нем даты, имена,
Давным-давно отпевшая
Гитарная струна,
В нем кисточка от пуфика
И дедовы очки,
И стоптанные туфельки,
С подковкой каблучки!

И вот иду по городу,
Лишь под ноги гляжу.
Про все, что сердцу дорого,
Я дочкам расскажу.
Беседа задушевная
При свете камелька -
Ах, башмачки волшебные!
Ах, светлая тоска!

***

Есть радости – парное молоко,
Янтарный мед, ломоть ржаного хлеба,
Зеленый луг, которым так легко
Дойти до края голубого неба.
Песчаная тропинка над рекой,
Сбегающая в чистую прохладу,
И пасеки полуденный покой,
И аромат полуночного сада,
Тесовая калитка, а за ней
Колодец с родниковою водицей,
Антоновкой пропахший мрак сеней,
Крылечко со скрипучей половицей,
Гармошки всхлипы в сонной тишине,
С полей вечерних тонкий голос ржанки…
Откуда это? Почему во мне?
Во мне, закоренелой горожанке?
Ведь я, поверьте, не жила в селе,
Оставить город не было и мысли,
До пота не трудилась на земле
И ведер не несла на коромысле.
Икон не украшала рушником,
Не падала без сил на сенокосе,
За клюквой не ходила с туеском,
И под платок не убирала косы,
Но почему-то трогает до слез
Клин журавлей, поднявшийся высоко,
Весенний плач проснувшихся берез,
Когда они роняют капли сока,
Но отчего-то бередит меня
Земная ширь во всей красе и блеске,
Осенних пастбищ жесткая стерня
И дух грибной в промокшем перелеске.
Когда с природой я наедине
Стою на грани воздуха и света,
Мой пращур, прислонясь спина к спине,
Стоит со мной и требует ответа.
Ты вспомни, - говорит он – посмотри,
Ты просто пожелай увидеть, дочка,
Как наш костер в лучах скупой зари
Горит почти неразличимой точкой,
Как мы идем прохладным сосняком
Так часто нами хоженой тропою,
Где каждый камень нам с тобой знаком,
Где мы коней водили к водопою.
А помнишь ты, как на охоту шла
С тобою же прирученным волчонком?
А помнишь ты, как первая стрела
Летела ввысь и пела тонко-тонко?
И как она, прицелившись, нашла
Тугую шею гордого оленя,
Как ты к нему тихонько подошла
И, горько плача, пала на колени?
И как тебе я слезы вытирал
Рукой шершавой, усмиряя силу,
И на охоту впредь уже не брал,
Как ты меня об этом ни просила?
Как ты любила греться у огня?
Как одежонку в проруби стирала?
Как звонко пела ты? И как меня
В последний путь под саван прибирала?
Пусть у тебя сейчас другая стать,
И взгляд другой, и голос - нелегко мне,
Но я приду, чтоб снова рядом встать,
Ты только постарайся, дочка, вспомни!
Ты не тревожься, не томись душой,
Прими себя такой, какою стала,
Прими спокойно этот мир большой,
Ты вспомнила и так уже немало!..
Сухой листвой осыпались слова
И мы затихли, памяти покорны…
Ведь крона леса до тех пор жива,
Пока живут, её питая, корни!

Мираж

Встретились взглядами и разминулись.
Не улыбнулись, не оглянулись.
В мареве зыбком июльского зноя
Ты лишь мираж у меня за спиною.
Шепчу я «Анафема!» и «Аллилуйя!»
Губами, припухшими от поцелуя…

Эпитафия

Позову и не дождусь ответа,
Звуки вязнут в темной глубине.
Надо мной струится сонно Лета,
Я - всего лишь камушек на дне.

***

Запрокину лицо и сомкну поплотнее ресницы,
Дождевая вода до краев переполнит глазницы,
Я позволю дождю по щекам моим медленно литься,
Пусть желание плакать прохладной водой утолится
И растает комок, что давно уже в горле теснится –
Да не плачу я, что Вы – такое во сне не приснится!
Просто зонтик забыла - ну, надо ж такому случиться!

Маме

Несбыточные ожидания…
Лица бледнеющий овал
И рук бесцельное блуждание
По белой глади покрывал.

Ты над невидимыми пяльцами
Пытаешься соединить
Уже слабеющими пальцами
Судьбы оборванную нить…
Беспомощная, бесполезная,
Я сон твой хрупкий берегу.
Со-чувствую и со-болезную -
Помочь, родная, не могу!

Слова, надежды, обещания,
И слез невыплаканных соль –
Свиданье наше как прощание:
Любовь и боль, любовь и боль...

Кто счет ведет безмолвной полночью
Тебе отпущенным часам?
И рвется ввысь с тоской и горечью
Упрек холодным небесам…

Я не шагну с тобой, страдалица,
За невозвратный тот порог…
Не станем плакать и печалиться –
Еще увидимся. Даст Бог…

6 марта 2003 года

Считалочка

Ничего не говори.
Сосчитай до трех.
Замри.
Сосчитай до десяти.
Отпусти.
Забудь.
Прости.
Со щеки слезу сотри
И вздохни.
И - отомри.

Олесе Николаевой

Ты ловишь каждое движение
И удивляешься родству -
Так птицы в тусклом отражении
С надеждой ищут синеву,
Стремятся ввысь душой голодною,
Где так свободно, так светло,
Но бьются грудью о холодное
Зеркально гладкое стекло.
Лишь перьев тихое кружение,
Недоуменный горький стон…
Твое то было отражение -
То был не он! Совсем не он!

Из цикла "Имена"

Новое имя

Новое имя, знакомясь, твержу –
Трепетный отклик в душе нахожу:
Ром – это крепкий пьянящий напиток,
Бальзам-панацея, орудие пыток…
Ромка – мальчишка веснушчатый, рыжий
С улыбкой лукаво-нахально-бесстыжей…
Явственно слышу я в имени Рома
Ласковый рокот далекого грома…
Как объяснить, что такое Роман?
С легкой горчинкой сладчайший обман,
Пульс учащенный любовной интрижки,
Томик любимой зачитанной книжки?..

Ясно одно: если слышу я «Лель»,
Это всегда лишь весна да свирель…

***
Что я услышала в имени Юля?
Первые капельки ливня в июле,
Пенье юлы из далекого детства,
Юности ранней наив и кокетство,
Бальное платье из белого тюля,
Громкое – Юлька!
Тихое – Юля…

***
Оля, Оля, О-ля-ля!...
Бусинка из хрусталя –
Меж зубов катаю,
А она не тает!...

***
Алла!
То муэдзина призыв
С дальнего минарета.
Алла!
Душный и жгучий прилив
Неевропейского лета.
Алла!
Бешеной страсти накал
И темперамент накала.
Ты мне скажи, кто же назвал
Тебя этим именем – Алла?

***
Сашшшша…
Шуршание быстрых шин
Вниз
По
Серпантину…
Сашшшша…
Шепот в ночной тиши
Сладко
Щекочет
Спину…
Сашшша…
Шшшшш…
Плещет вода в купели…
Мама
У
Колыбели…
Сашенька, Саша,
Cпишь?
Шшшшш…

***

На-талья,
На-таша,
На-талка,
Тасенька,
Таша,
Та…
Нате все!
Ничего
Не
Жалко!
Наша
Наталья,
Наташа,
Наталка -
Нежность
И
Доброта!

***

Картина с видом моря
- Я вовсе и не спорю! –
Марина!
И с видом на пучину,
Кавказскую стремнину -
Марина!
И с видом на опушку
И русскую избушку –
Марина!
И смуглая маслина,
И спелая малина –
Марина!
И милая девчонка,
Хохочущая звонко –
Марина!
И чопорная дама,
Что держит спину прямо –
Марина!
Понамешала красок,
Понаменяла масок
Марина!
А получилась в целом,
Могу заметить смело! –
Картина!

       Последний цикл этого сборника - "Реминисценции" - никак не хочет публиковаться:)) Под кат тоже не убирается... Собственно, я и не буду настаивать - раз расширенный редактор бастут, так тому и быть! В этом же разделе - "Свечи" - я почти все свои реминисценции публиковала отдельно и иллюстрированно - если заинтересовались, читайте на отдельных страничках! Я буду счастлива!

Ваша Марианна_Ви

Серия сообщений "Сборник стихов "Свечи"":
Часть 1 - Сборник лирических стихотворений "Свечи" (Марианна Видяева)
Часть 2 - Новый сборник стихов
Часть 3 - Прощаясь с летом
...
Часть 34 - Дождь за окном... (Подарок от О_Себе- Молчу) Спасибо!!!
Часть 35 - Шотландская роса... (Марианна_Ви)
Часть 36 - Ева. (Марианна_Ви)