НА ФОТОГРАФИИ ВАЛЕРИЯ ТУРМАНИНА В ПОСЛЕВОЕННЫЕ ГОДЫ.

Произошло это в ту пору, когда все мои мечты были обращены к морю, к дальним странствиям и загадочным островам. Мне хотелось стать штурманом, и все мои знакомые называли меня "штурманом". И вот в седьмом классе я решила, что пора подумать об учебе в училище, где дают основы мореходного дела. В справочном я без труда получила телефон Министерства морского флота. И стала звонить по этому телефону. Но номер был постоянно занят. Так продолжалось недели две. Звонила я втайне от родных из автоматов на Калужской площади. Тогда у поворота с Якиманки на Крымский вал вдоль небольшого пустыря был выстроен длинный ряд телефонов-автоматов.

И вот однажды после длинного гудка я услышала приятный мужской голос и сразу же задала заученный вопрос: "Принимают ли девочек в школы юнг?" "Школы юнкеров были закрыты после революции", - последовал ответ. Я стала объяснять, что мне нужно. А голос вопрошал о возрасте, физических данных и очень быстро предложил продолжить разговор при встрече. Назначили свидание в том же месте, откуда я звонила на 12 часов в воскресенье. Я описала свои приметы и двух моих подружек, Аси и Вероники. А он сказал: "Я майор высокого роста. Я подойду к вам".

В условленный час мы заранее пришли к автоматам. Сами себе мы казались героями,хотя при взгляде со стороны, мы были обыкновенными московскими девчонками послевоенных лет - худые, бледные, одетые в заношенные пальтишки, из которых давно уже выросли.

Мы вглядывались в проходивших военных в черных шинелях. Вдруг напротив нас остановилась легковая машина. Из неё вышел высокий военный. Он медленно приближался к нам. Взгляд его выражал некоторое разочарование. Много лет спустя мне стал понятен его взгляд - вместо пышных красавиц, рвущихся в поисках приключений в далёкие края, он увидел худых плохо одетых девиц с мечтательными глазами и жалкими косицами.

Но он преодолел себя и очаровательно улыбнулся нам: "Вы ожидали меня увидеть в другой форме? Приходится одевать разные шинели, но я тот майор, с которым вы договорились о встрече. Не подскажите, где здесь ближайшее отделение милиции?" "Рядом, на той стороне площади" - ответили мы. "Придётся вас отвезти туда. Садитесь в машину!"

"Туда можно дойти пешком", - мрачно заметила я. Но он был сама любезность: "Зачем утруждать себя. На машине удобнее". И тут меня прорвало: "Зачем нам идти в милицию? По какому праву? Покажите ваши документы".

В воскресный день на людной площади всегда бывает народ. И самое ужасное воспоминание - это быстро собиравшаяся толпа народа с любопытством взиравшаяся на нас. Доказывать что-то на глазах этой толпы было ужасно. Это поняли и мы, и он. Он вежливо показал значок, который для меня был непонятен, и я продолжала требовать документы. Тогда он с любезностью достал и продемонстрировал документы. Читать, что в них было написано, было некогда - толпа густела.

Мы сели в машину, и поехали вокруг нашей родной площади. Машин на ней тогда было очень мало. Рыбный магазин, с огромным бассейном для живых рыб, всегда полный людей пивной зал, а затем продуктовый магазин, туалет под жилым домом, у которого собирались дружинники... А над всей площадью улыбались любимые артисты - Евгений Самойлов, Людмила Целиковская, Валентина Серова над надписью "Сердца четырёх". Эта картина шла тогда в кинотеатре "Авангард", располагавшемся в храме Казанской Божьей Матери. Рядом находилась Булочная и моя любимая керосиновая лавка с великолепным ни с чем несравнимым запахом.

Машина ехала медленно. Наш майор был любезен, шутил, спросил: "Видели ли мы новый фильм?" Мне хотелось сказать ему что-то злое, обидное, но я выдавила из себя только "Да, видели". Свою родную площадь я впервые увидела как бы издалека, из другого
мира. Но вот за старой пивной лавкой, куда до войны папа любил ходить со мной после работы и я гордо говорила знакомым мальчишкам: "Мы с папой ходили пить пиво".

После этой лавки поворот в Казанский переулок, а в начале его в красивом доме с колоннами располагалось Второе отделение милиции. Наш дом находился в переулке за ним, но мы почему-то относились к Первому отделению. Однажды, когда к соседям лезли воры, и хозяйка стала звонить сюда, милиционеры посоветовали ей позвонить в Первое, расположенное на Пятницкой. И только слёзные мольбы и крики женщины вынудили их прийти на помощь.

Начальник отделения постоянно ходил мимо нас через проходной двор. Это был пожилой служака со спокойным невозмутимым лицом. Его знали все.

Машин тогда было мало. Мы торжественно подъехали. Майор пошёл вперёд. Дежурный замер перед ним, а он гордо приказал: ''Начальника отделения". Милиционеры засуетились. "Его нет здесь". "Где он?" - продолжал майор тем же тоном генерала. Милиционеры засуетились ещё больше. "Он дома. Сегодня у него выходной"... "Немедленно вызвать!"

Далее нас поместили в тёмную каморку с грязными серыми стенами. Дверь закрылась на замок. Мы сели на скамейку и хотели даже закричать: "За что?" Но тут мы услышали, что именно эти же восклицания доносились из-за стенки. Какая-то пожилая женщина громко кричала, что она не спекулянтка, не проститутка и не пьянь и ей непонятно, за что ее поместили в камеру. А ей говорили, что она и пьянь, и спекулянтка, и проститутка. Этот диалог длился очень долго, постепенно переходя в брань с плохими словами. Но потом женщину оштрафовали и выпустили, но слова "За что?" произносил уже мужчина "Я прошёл всю Европу, дважды ранен, а тут ты, тыловая крыса, надо мной измываешься". И... "я - герой, спаситель страны", - кричал один голос. "Ты просто пьянь", - отвечал другой. "Не лезь, а то получишь". Этот диалог длился очень долго, пока не перешёл в рыдания.

Мы стали уже привыкать к обстановке, когда щелкнул замок, и мы оказались перед дежурным. Нас зарегистрировали, но нашу вину сформулировать мы не могли. Появился начальник отделения. Мне показалось, что он немного смущён. Может быть, это было вызвано тем, что я злорадно улыбалась - мне было смешно, что этого заслуженного работягу подняли в выходной день по прихоти красавца-майора, которому, как мне казалось, просто скучно было сидеть на телефоне.

Начальник сделал очень строгое и серьезной лицо, отозвал нас в сторону и тихо сказал: "Вы поняли, что вы наделали"... "Нет", -дружно ответили мы. "Вы позвонили по личному телефону Берия и общались с его секретарём. За этот телефон и ваши отцы, и братья будут сидеть и сидеть... Откуда у вас этот номер?" "Справочное бюро дало, как Министерства морского флота". "Не могли вам дать такой телефон, вы что-то перепутали". Я стала вспоминать и неуверенно сказала: "Может быть, последнюю цифру я не так"...

"Может быть", - передразнил начальник . "Ухитриться набрать такой номер! Но вы забудьте этот телефон и никогда по нему не звоните и вообще не вспоминайте эту историю, а главное - никому ничего не рассказывайте"... Старый начальник сочувственно посмотрел на наши растерянные поглупевшие лица. Нас особенно обеспокоило, что отцам придётся сидеть всю жизнь. Увидев наш искренний испуг, старик смягчился: "Ну ладно, пока никого сажать не будем. А вы, девчата, будьте умницами - наблюдайте за порядком. Если где что не так, приходите прямо ко мне и рассказывайте. Я всегда буду рад выслушать вас. До свидания". Но судьба уберегла от последующих встреч с ним.

Мы поняли, что можем идти по домам. Наше свидание с майором было назначено на 10 часов, а по домам мы разошлись около двух часов. Но мне почему-то показалось, что прошли годы... Я чувствовала себя, словно облитой помоями. Утешало почему-то только то, что и старый начальник отделения был в таких же дураках, как и мы. Ведь тот красавец-майор такой шум произвёл, что всё отделение милиции было поднято на ноги. С детским максимализмом я решила, что майор - главный враг, обманщик, лицемер. Я мечтала, что встретив его на улице, я дам ему пощечину, если дотянусь. Эту злость я носила в себе несколько лет. И только когда произошла скорая расправа над Лаврентия Берия и его помощниками, я успокоилась, мне даже стало его немного жаль.


На фотографии Казанский храм незадолго до сноса. С 1927 по 1972 гг. в нем располагался кинотеатр Авангард.

 

Москва 25 Августа 1868 года

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

С Благословлением Божиим приданое дочери моей Марии вступающей в супружество с временно-Московским  Купцом Иваном Федоровичем Ворониным в Москве 26 Августа 1868 от Московского  Купца Степана Максимовича Файдыш

1 Киот Красного Дерева, вмещающий четыре иконы в серебряных золоченых ризах во имя: Спасителя на Тайной вечери, Иверской Богоматери, Святит. Николая и Препод. Сергия Радонеж. Чуд.

1 икона Спасителя в ризе Серебряной золоченной

1 икона Царицы Небесной Казанской в ризе серебр. золоч.

1 лампадка серебряная золоченая

1 цепочка и Крест золотые

1 дюжина Ложек столовых серебряных в кожаном футляре

1 ложка Большая разливная с Мельхиор

1 дюжина Ложек чайных серебряных

1 ситечко чайное серебряное

1 совочек чайный серебряный золоченый

1 кольцо золотое изумрудное с бриллиантом

1 кольцо золотое жемчужное

1 кольцо золотое

1 пара  серег золотых бриллиантовых

3 пары серег золотых

1 брошка золотая с чернью

1 браслет золотой

1 рояль на угольнике Палисандров. Дерева Мастера Мюльбаха

Мебель гостиная, мягкая крытая зеленой материей цельного орехового дерева

1 диван
2 кресла
6 стульев
1 стол круглый

 

продолжение на обороте

 

ЗАЛЬНАЯ МЕБЕЛЬ:

1 стол ломберный красного дерева

1 дюжина стульев камышовых стульев

1 комод склад большой орехового дерева

1 гардероб орехового дерева

1 шкатулка красного дерева

1 сундук большой обитый белою клеенкой

1 сундук укладка обитый жестяной морозскою

1 салоп чернобурых лисиц с собольим воротником, крытый черным атласом

1 шубка черная бархатная с собольим воротником на гагачьем пуху

1 шубка черная бархатная навыхухолевом меху

1 муфта кунья

1 бурнус бархатный черный

1 бурнус плюшевый

1 бурнус драповый

1 кофта черная с брюссельскими кружевами

1 кофта драповая

1 кофта суконная

3 шляпки

1 зонтик

1 шаль кашемировая белая заграничн. Тона

1 платок ковровый заграничный

1 платок крепоновый белый

1 тальма репсовая белая

1 платок кашемировый заграничн.

1 платок серый берлинской шерсти

2 подсвечника томпаковые литые золочен.

1 платок вигоневый серый

3 платка головных

1 туалет орехового дерева Зеркальный

1 рукомойник с машинкой                                           

                                                                                                                           продолжение далее

4 платья шелковых

12 платьев шерстяных

1 пеньюар белый вышитый

2 платья пике

2 платья бриллиантовые

2 платья ситцевые

1 чепчик кружевной

1 дюжина чепчиков спальных

10 аршин полотна голландского тонкого

3 куска полотна льняного

1 штука Ланкорду белого

1 штука Ситцу

1 дюжина сорочек голландских домашних

2 сорочки голландск. Вышитые парадные

2 ½ дюжины сорочек полотняных обыкновенных

1  ???  парадный с постели кружевной гипюровый

1 одеяло атласное розовое с кружевами

1 одеяло белое тканевое с кружевами

1 одеяло розовое тканевое

1 одеяло ватное кашемировое

2 перемены наволок парадных

2 простыни парадные

3 полотенца парадные

3 перемены наволок голландских

4 перемены наволок полотняных

1 ½ дюжины простынь ткацких

1 дюжина полотенец голландского полотна личных камчатных

1 дюжина полотенец обыкновенных ткацких личных

1 ½ дюжины юбок

1 дюжина платков лето батист

2 дюжины платков голландских самых лучших

1 дюжина платков обыкновенных                                                      окончание на обороте

 

½ дюжины Полотенец банных

2 простыни банные

2 накомодника вышитый и кружевной

2 скатерти камчатных голландского полотна

2 дюжины салфеток камчатных голландского полотна

1 скатерть камчатных полотняных

1 дюжина салфеток камчатных полотняных

3 скатерти обыкновенных полотняных

1 дюжина салфеток обыкновенных полотняных

1 скатерть чайных белых камчатных

½ дюжина салфеток чайных белых камчатных

1 скатерть камчатная длиною 8 аршин

6 скатертей чайных цветных

1 ½ дюжины полотенец … чайных

1 ½ дюжины полотенец посудных

1 дюжина кофт бриллиантовых

1 дюжина кальсон …

1 кусок бумазеи

1 дюжина чулок белых тканых

4 пары башмаков

1 пара галош

1 перина большая постельная пуховая

8 подушек постельных пуховых

1 сервиз столовый

1 сервиз чайный

½ дюжины бокалов

½ дюжины стаканов

1 умывальник и таз большой медные

1 рукомойник новый с пружиною и ведром

1 туалет зеркальный черного дерева

Москва 25 Августа 1868 года

Принял Иван Федорович Воронин

Был Свидетелем Иван Семенович Иванов

Был Свидетелем Дмитрий Кондратьевич Кондратьев

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ЕВГЕНИЯ ПЕТРОВНА ":

В НАЧАЛЕ БЫЛО... ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ

Часть 1 - В НАЧАЛЕ БЫЛО...
Часть 2 - ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ
...
Часть 10 - СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ
Часть 11 - МАРИЯ СТЕПАНОВНА ВОРОНИНА, УРОЖДЕННАЯ ФАЙДЫШ
Часть 12 - 25 АВГУСТА 1868 ГОДА. ПРИДАНОЕ МАРИИ СТЕПАНОВНЫ ФАЙДЫШ

В книге Виктора Калашникова «Русская демонология» предпринята попытка систематизировать героев и сюжеты русских народных сказок. Делается это не из-за желания создать энциклопедию фольклора, а ради того, чтобы разглядеть, как за наслоениями эпох и культур (христианства, светского государства) в детских сказках растворился древний славянский эпос, героями которого были языческие боги и духи.

Далее фрагмент книги Виктора Калашникова «Русская демонология», посвященный Кощею Бессмертному.

Кощей Бессмертный (или Кащей) — может быть, самая загадочная фигура в русских сказках. Афанасьев, например, считал, что Змей Горыныч и Кощей Бессмертный если не один и тот же, то, во всяком случае, взаимозаменяемый персонаж: «Как существо демоническое, змей в народных русских преданиях выступает нередко под именем Кощея бессмертного. Значение того и другого в наших сказках совершенно тождественно: Кощей играет ту же роль скупого хранителя сокровищ и опасного похитителя красавиц, что и змей; оба они равно враждебны сказочным героям и свободно заменяют друг друга, так что в одной и той же сказке в одном варианте действующим лицом выводится змей, а в другом — Кощей».

Но разве можно спутать живую мумию и дракона? Они ведь такие разные! Да и вообще, что за странное имя — Кощей? Что оно значит? Афанасьев считал, что оно происходит то ли от «кость», то ли от «кощуны» — колдовства. Другие ученые, склонные видеть в русских словах заимствования из языков соседних народов, считали, что имя живого скелета происходит от тюркского слова, означающего «раб, слуга».

Если раб, то — чей? Ведь в русских сказках не упоминается хозяин Кощея. Этот живой скелет может оказаться в плену у Марьи Моревны, но как прикованный цепями к стене пленник, вовсе не слуга. Как у русского Кощея могло оказаться тюркское имя? Что означает его смерть, покоящаяся в ларце то ли под заветным дубом, то ли на дне морском? При чем тут звери-помощники?..

Словом, вопросов возникает множество, а ответов однозначных нет. Может, все-таки прав был Афанасьев, когда возводил имя Кощея к кощунам, то есть называл его, таким образом, волшебником. Ну действительно, кто еще смог бы продлить свою жизнь настолько, чтобы люди стали его величать Бессмертным? Конечно, всемогущий маг. Или человек, который обратился за помощью к демоническим силам, как, скажем, Фауст. Но Кощей в сказках вовсе не волшебник и не человек, он сам, скорее всего, относится к демоническому миру. Так что и объяснение Афанасьева страдает приблизительностью и неточностью.

Быть может, самой интересной догадкой является предположение Л. М. Алексеевой, которая в «Полярных сияниях в мифологии славян» написала:

«Несомненно, к единому миру мертвых и холода относится Карачун. Его предположительно считают зимним славянским божеством, сохранившим черты олицетворения смерти. При этом белорусские верования уточняют, что Карачун сокращает жизнь и является причиной внезапной смерти в молодом возрасте. Для нас важно, что этот образ связан с объективным и четким природным фактором: Карачун — не только имя злого духа, но еще и название зимнего солнцеворота и связанного с ним праздника. Для слежения за Солнцем нужна определенная научная квалификация если не всех, то хотя бы некоторых членов общества (волхвов). Кроме того, имя божества вводит нас в круг развернутых сюжетов восточнославянской волшебной сказки: Карачун — это одно из наименований Кощея Бессмертного».

То есть, по Алексеевой, Кощей — это бог смерти от холода, и бог, или, скорее, демон, очень древний. Чтобы его одолеть, нужно как бы раскрутить колесо времен вспять, вернуться к самому началу мира, когда и появился на свет Бессмертный. Тогда понятно, отчего в сказке последовательно появляются: бурый медведь — властелин лесов, затем птицы — ястреб и утка, которую часто можно увидеть в северной тундре. Вслед ними, обитателями земли и воздуха, появляется водная жительница, рыба, в данном случае — щука. Может быть, когда-то давным-давно это была не щука, а совсем другая рыба?

Обложка книги Виктора Калашникова «Русская демонология».

 

Скажем, белуха, живущая в приполярных областях. Если это так, то в сказке мы движемся не только в пространстве с юга на север, из зоны дремучих лесов через тундру в приполярные моря, но и вспять во времени — в обратном направлении по тому пути, которым когда-то прошли наши далекие предки, спасающиеся от наступления Великого оледенения. Проще говоря, сказочные животные указывают нам на север — туда, где некогда существовала прародина всех арийских народов, Арктида.

Возможно, там отдавали дань жертвами злому богу лютой стужи Карачуну, который появился на свет в самом начале творения мира — из золотого яйца, снесенного чудо-курочкой Рябой. Потом Карачун вышел из повиновения — холода становились все нестерпимее, уносили все больше жизней, и пришло время, покинув родину, которая на глазах покрывалась льдами, уйти вслед за рыбами, вслед за птицами на далекий материк и идти все дальше, спасаясь от движущегося по пятам Карачуна-Кощея. Идти следовало в леса, под защиту деревьев, и южные поля, где мороз был не так силен.

Это был исход с прародины, с крыши мира, где небо и земля едва не соприкасаются друг с другом, где зародился миф о Золотом Яйце. Поэтому поход с севера на юг означал еще и движение из далекого прошлого в настоящее и будущее.

Наши предположения вовсе не так фантастичны, как может показаться на первый взгляд. Согласно многочисленным легендам, из золотого яйца появилось все: не только Небо и Земля, но и подземные глубины; не только ясный День, но и темная Ночь, не одно лишь Добро, но и Зло также. Следуя логике мифа, нужно вернуться к самому началу времен, чтобы поразить Зло в его зародыше, при этом разломав… иглу. Почему — иглу? В уже названной книжке Алексеева предполагает, что речь идет о копье — главном орудии северных народов, которым били морского зверя и белого медведя. Да и на китов по сю пору охотятся не иначе как гарпунами — большими копьями, или, если угодно, иглами.

Хотя бессмертный демон стужи, конечно, — не медведь, не морж и даже не кит. Его обычным гарпуном не возьмешь, тут нужно нечто помощнее. Например, магический жезл — та самая волшебная палочка, о которой говорится едва ли не во всех сказках.

И снова вопрос — почему же этот магический жезл не обратить против Кощея, чтобы, произнеся заклинания, лишить его жизни? Почему жезл надо сломать? Да по той простой причине, что жезл этот, судя по всему, принадлежал если не самому Кощею, то верховному жрецу его культа. Только уничтожив жезл, можно оборвать нить жизни древнего, но отнюдь не бессмертного демона. Что и проделал Иван в сказке, хотя Кощей был уверен, что тому не дано дойти своим умом до подобных премудростей. Бессмертный был уверен, что русские люди позабыли, откуда они пришли в леса. Ан нет, не позабыли: вспомнили в нужный момент, и тут Кощею пришел «карачун» — то есть конец.

Есть и другое предположение о том, что же представляет собой заветная Кощеева игла. Бессмертный не вполне живой, но и не совсем мертвый, он находится будто бы на середине пути между тем и этим светом, то есть является практически тем же, что и ходячие мертвецы; их тела были преданы земле, но они поднимаются из могил и привидениями приходят в свой дом, чтобы тревожить родственников.

Обезопасить себя от назойливых мертвецов можно было единственным известным способом: в полночь разрыть их могилу, найти невидимую «навью» косточку и уничтожить ее, сломав, а еще вернее было сжечь ее. И тогда мертвец успокаивался, умирал окончательно. Если иглу, спрятанную в яйце, считать «навьей» косточкой самого Кощея, то понятно, отчего его настигала смерть.

Возможно, в древности существовал какой-то ритуал, который обещал человеку обретение бессмертия. Во всяком случае, в раскопанной археологами могиле основателя города Чернигова (не забудем, что чернигами называли на Руси служителей Чернобога), князя Черного, найдена изображенная в сказке сцена: смертельная игла в яйце, яйцо — в утке, утка — в зайце, заяц — в заветном ларце.

И здесь мы подходим к пониманию того, чем же, собственно, является бессмертие. Наказание ли это или благо? Сам ритуал обретения бессмертия давно забыт, но сохранился его символ — цветы бессмертники, о которых, вспоминая родное село Антоновку, писал Миролюбов: «В Антоновке принято было сеять на могилках бессмертники, особые шероховатые, сухие на ощупь цветы, желтоватые, красноватые и, кажется, голубоватые, которые можно было сорвать и поставить в стакан с водой, и они могли стоять так месяцами; если же их ставили в вазу без воды, они тоже стояли месяцами. Жизнь в них, видимо, была, но как бы и не была.

Так как я в это время был еще мальчиком, то интересовался, почему именно их предпочитают крестьяне сеять на кладбище. «Старые люди» мне отвечали, что «ото ж бессмертники — цветы мертвых родичей, потому что они и при жизни как мертвые». Старая Трембочка, баба на селе, как бы знахарка, объясняла иначе:

«Та те ж цветы цветут в яме! Они из ямы, и все, кого яма забирает, через те цветы с нами сообщаться могут. Эти цветы меж нами и ими, как черта (граница), и мы до них дотрагиваемся здесь, а они — там. Смерть их не берет. Сорваны они или нет, но жизнь для них, как и смерть — одно и то же. Цветы эти без смерти». Другая баба, жившая у моста через речку Желтые Воды, говорила: «Оттож, коли Бог свет делал, так взял и стал творожить землю, а смерть не хотела. Тогда Бог сел на коня и стал смерть на бой звать, а она вооружилась всякими ножами, когтями железными, дубинками, ружьем и пошла против Бога. Бой длился целую вечность. То Бог поборяет, а то она, треклятая, и пока Бог бился против смерти, Он творил урывками, то — то, то — другое. Бог сделает, а смерть разрушит!

Наконец, Бог подстерег смерть, когда та зазевалась, и убил ее. Но, падая, Смерть хваталась за кусты, травы, ветки, а за что схватится, то и посохнет. Схватилась она и за бессмертники да и начала рвать их с корнями. Бог сказал им расти крепче, чтобы она их вырвать не могла, а цветы выросли вокруг лежащей смерти только настолько, что закрыли ее наполовину, и Бог не мог ударить смерть так, чтобы она перестала двигаться! Тогда Он сказал: "Ну, так будьте же без жизни и без смерти!" И цветы остались такими навсегда. А сажают их на могилки, чтобы объявить усопшим, что "Смерти нет! Она убита Богом!" Но так как смерть еще не перестала двигаться и еще людей умерщвляет, то цветы напоминают усопшим о жизни, а живым о смерти!»

Действительно, пришлось наблюдать позже — крестьяне держать бессмертники в доме не любили. Это были могильные цветы. К ним было отношение почти религиозное. Сорвав несколько таких цветов, я пришел домой с кладбища, куда собирались весной дети для игры, и хотел цветы ставить в воду, но прислуга, заметив их, отобрала и бросила в огонь.

Что ж, это, пожалуй, наилучшее объяснение бессмертия Кощея, которое уже и жизнь не в жизнь, а смерть недостижима; он так и застрял между этими двумя мирами и оставался там до тех пор, пока Иван-царевич не избавил его от вечной муки и не даровал блаженное забвение смерти.

Если считать Кощея рабом, то он был слугой своего проклятого бессмертия. Все же он, скорее, принадлежал к потустороннему миру, ведь о появлении Ивана он узнает по запаху живого: «Русской костью пахнет!» Для мертвых, как известно, непереносим запах живых, так же как для живых отвратителен запах мертвечины. Этнограф В. Я. Пропп в «Исторических корнях волшебной сказки» писал по этому поводу: «Иван пахнет не просто как человек, а как живой человек. Мертвые, бестелесные не пахнут, живые пахнут, мертвые узнают живых по запаху… Этот запах живых в высшей степени противен мертвецам… Мертвые вообще испытывают страх перед живым. Ни один живой не должен переступать заветного порога».

На Руси чрезмерных долгожителей подозревали в причастности к колдовству, считалось, что они «заживают» (то есть отнимают) чужой век. Самым правильным считалось умереть в свое время, в окружении большой семьи. Бессмертие же никого не прельщало. К чему оно, если люди, обладающие бессмертной душой, продолжают бесконечное существование в новом, более счастливом мире, Синей Сварге, стране в небесах, где живут наши предки?

В. Калашников. Русская демонология — М.: ЛомоносовЪ, 2014.

http://www.esoreiter.ru/index.php?id=0414/kem_byl_koshej_bessmertnyj_na_samom_dele.htm&dat=news&list=04.2014

 

     1954 год вспоминает Валерия Ильинична Турманина, когда волей судьбы они с Михаилом, ее будущим супругом, остались живы... В двадцати шагах пронесся табун обезумевших лошадей...

«Помнишь ли город тревожный,

 Синюю дымку вдали?

 Этой дорогою ложной

 Мы безрассудно пошли...»

Александр Блок

     Блок никогда не мог видеть ту картину, которая встает перед моими глазами, когда я читаю и перечитываю мои любимые строки его стихотворения. - Степи Прикаспия. Всего несколько тысячелетий тому назад  здесь плескалось море. А в наше время это степи или пустыни с зарослями селянок и полыней.

 

     Местами нарушают однообразие плоской равнины могильники казахов – глиняные сооружения в виде домика с разнообразным орнаментом стен. Нередко встречаются каменные глыбы с надписями арабскими буквами и обязательным изображением месяца. Старожилы говорили: «Если месяц растущий, то значит, повезло покойнику – сразу в рай попадет…»

     Наш лагерь из пяти палаток стоит в нескольких десятках километров восточнее Гурьева [современный Атырау  до 4 октября 1991 года Гурьев], на равнине. Раньше наш геологический отряд останавливался вблизи казахских кошар, окруженных «копонями» - ямами от старых колодцев. Но ближе к осени в этих ямах нередко селились волки. И было неприятно темными вечерами, совершая выходы в туалет, встречать сине-зеленые огни их глаз, испуганно-устремленные на непрошенных гостей. Волки охотились на случайных овечек, вышедших из ограды кошары. А в степи было спокойнее.

     Как-то вечером мы сидели с Михаилом метрах в тридцати  от лагеря, любовались звездами и далекими «взволнованными» огоньками Гурьева. Вдруг послышался отдаленный топот, который быстро приближался к нам. Миша был из уральских казаков и сразу же определил, что это табун лошадей, испуганный кем-то. Топот быстро приближался. Бежать к лагерю было поздно. Темное облако пыли с едва вырисовывавшимися силуэтами десятков лошадей пронеслись в шагах двадцати от нас. И вдруг нас потрясло ржание лошади, прозвучавшее как невыразимо печальный стон, как прощание с жизнью.

     Михаил спокойно заметил: «Это волк на лошадь запрыгнул и вцепился в горло. Ей уже не поможешь. А если бы табун пронесся чуть правее, нам бы уже не жить…»

     Огни Гурьева по-прежнему  взволнованно мигали где-то вдали. Мы пошли в лагерь. Там тоже были все обеспокоены ржанием лошади. Шофер даже предложил поехать следом за табуном. Но ему объяснили бесполезненность этой затеи.

     Утром пришел пастух-казах с лошадиной головой. Мы расписались на бумаге, где лошадь списывалась с баланса колхоза, как зарезанная волком…  

     А на следующий вечер все так же ярко светили звезды, а вдали сиял среди синей дымки Гурьев, и мне опять вспоминались слова Блока: «Помнишь ли город тревожный, cинюю дымку вдали?...»

Валерия Ильинична Турманина

13 марта 2004 года

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ВАЛЕРИЯ ИЛЬИНИЧНА":
Часть 1 - ТУРМАНИНА В.И. СТО ЛЕТ С УНИВЕРСИТЕТОМ
Часть 2 - В.И.ТУРМАНИНА Штрихи к портрету Г.К.Тушинского
...
Часть 8 - О жизни в Факеево у Григория Сафоновича Карташева
Часть 9 - ЦИВИЛЬСК И САРАЕВЫ
Часть 10 - СТЕПИ ПРИКАСПИЯ

Русское население на Южном Урале в железном веке: маршруты движения, Генетические маркеры, торговые отношения

А.А. Тюняев, ВЦ РАН, Москва, 30 апреля 2013 г.

Проекты:
«Русский торговый путь в V тыс. до н.э. – I тыс. н.э.».

В железном веке Южный Урал располагался посредине территорий носителей R1a1, а все эти территории связывала обширная сеть Северных торговых путей. И в системе этих путей южно-уральский регион занимал выгодной срединное положение.

Лишь во второй половине железного века на территорию Руси через земли Южного Урала стали проникать монголоидные элементы, которые до этого были «запечатаны» в Китае. Для того, чтобы остановить монголоидную экспансию, в железном веке возвели колоссальное фортификационное сооружение – Заволжский вал. Он выполнял своё военное назначение даже в средние века.

Новые данные о народах и территориях заставляют вносить необходимые коррективы в «сложившую» историю того или иного региона. Накопилось много свидетельств, указывающих на то, что Южный Урал в железном веке являлся отнюдь не захолустьем античного мира, о котором не знали писатели древности. Южный Урал располагался на самом оживлённом торговом пути, связавшем Европу с Азией.

Северный торговый путь эпохи бронзы – железного века

Миграции древнего населения по средней и северной части Евразийского континента происходили на основе системы торговых путей. Движение отдельных видов товаров по этим путям исследовано многими учёными. Например, «янтарный» путь описан М. Гимбутас [1]. По её данным, по этому пути в бронзовом веке товары перемещались с территории Руси до Великобритании на западе и до Урала – на востоке. И далее двумя направлениями – через горы Среднего Урала и через территории Южного Урала – «янтарный» путь уходил дальше в восточном направлении [2].

Изучением распространения древнего текстиля занимались Е.И. Лубо-Лесниченко, Т.Н. Глушкова и др. Находки археологического шёлка в северной части Евразии зафиксированы как минимум за три века до начала функционирования так называемого Великого шёлкового пути. Например, в Баварии (6 – 5 вв. до н.э.), в Македонии (первая половина 4-го в. до н.э.), в районе Кёльна (4 в. до н.э.), в районе Афин (5 в. до н.э.) [3], а также «в скифских курганах Алтая 6 – 5 вв. до н.э.» [4]. Движение шёлка в первой половине железного века происходило через земли Южного Урала по тем же самым древним маршрутам, по которым в бронзе двигался янтарь.

Ещё одним знаковым товаром, ярко маркирующим торговые отношения в северных районах Евразии, являются так называемые «ханьские зеркала», обнаруженные в южных и восточных районах Руси [5, 6]: у хутора Виноградный (на Нижнем Дону), на Кубани (у станицы Казанской), у села Старая Полтавка (в Нижнем Поволжье); в селе Кондинское (в Курганской области). Аналогичное «зеркало» обнаружено в кургане 27 могильника Кайрагач (в Западной Фергане) [7]. Начальный период датировки «зеркал» относят к 3 – 2-му векам до н.э. В это же время «зеркала» появляются в Зауралье.

Появление «зеркал» обычно связывают с миграциями хунну в западном направлении, и в археологическом плане их соотносят с населением саргатской культуры (Зауралье). Однако никаких хунну не зафиксировано в других, более обширных территориях, где обнаружены находки «зеркал», кроме этого, как народ в генетическом плане хунну не определены.

К тому же, в 2007 году, при проведении раскопок на Кичигинских курганах челябинскими археологами С. Г. Боталовым и А. Д. Таировым были обнаружены уникальные материалы сарматской культуры, относящиеся к первой половине 4 века до н.э. В двух мужских погребениях находились воины-всадники с колчанами, длинными железными мечами, у одного из мужчин лежал в ногах наконечник копья. В трёх женских погребениях – сарматские жрицы разного возраста. У двух в ногах находились колчаны со стрелами и украшения: гривны, браслеты, бусы.

Рис. 1. Русские женщины (слева направо): сарматская жрица 50-ти лет (Челябинск, 4 в. до н.э.; реконструкция А. И. Нечвалоды);
жительница Аркаима (Челябинск, 3 тыс. до н.э.); жительница Сунгиря (Владимир, 24 тыс. до н.э.).

 

В третьем погребении была захоронена представительница знатного сарматского рода. Её сопровождали золотая гривна, многовитковые золотые браслеты, кольца и височные подвески, бусы из сердолика и полосчатого агата, небольшой бронзовый котелок с ручкой и носиком-сливом, бронзовое зеркало и 667 наконечников стрел.
Генетические особенности древних уральцев

На предмет этнической идентификации проведены генетические исследования Y-хромосомы ископаемых остатков народов, живших в полосе действия обозначенного выше Северного торгового пути – от Германии до Алтая. Так анализ «германских» остатков показывает следующее. Образцы из местечка Eulau, относящиеся к культуре шнуровой керамики (ок. 2600 лет до н.э.), оказались тремя родственниками и владельцами гаплогруппы R1a1 [8]. Более поздние образцы из Лиштенштейской пещеры (1000 – 700 лет до н.э.) показали: I2b – 12 человек, R1a1 – 2 человека, R1b1b2 – 1 человек [9].

Рис. 2. Фрагмент 17-маркерного дерева гаплотипов гаплогруппы R1а1 этнических русских по двенадцати областям Российской Федерации,
построено по данным [10]. Этот фрагмент включает пять ископаемых гаплотипов андроновской, тагарской и таштыкской археологических культур. Двухбуквенные индексы соответствуют следующим областям РФ: Ar – Архангельск, Br – Брянск, Iv – Иваново, Li – Липецк, No – Новгород, Pe – Пенза, Ry – Рязань, Ta – Тамбов, Tv – Тверь, Vo – Вологда

 

На восточном рубеже торгового пути есть аналогичные находки. Например, в Красноярском крае исследованы образцы людей, относящихся к андроновской культуре (1800 – 1400 лет до н.э.). Анализ показал у девяти из десяти человек наличие гаплогруппы R1a1 [11]. Тот же исследователь приводит данные по носителям тагарской культуры (800 лет до н.э. – 100 год) – R1a1 и по носителям таштыкской культуры (100 – 500 гг.) – R1a1.

На рис. 2 представлено дерево гаплотипов, демонстрирующее генетические связи, установленные по Y-хромосоме среди ископаемых образцов и современного населения Центральной России. Мы видим, везде, где проходил Северный торговый путь, обнаружены ископаемые останки рода R1a1 – в северном Казахстане, на Южном Урале, в Киргизии, в Красноярском крае и др. Причём, генетическая близость древнего и современного населения поразительна. В частности, андроновцы и тагарцы находятся в одном кластере с современными жителями Твери (нижняя часть «дерева»), тагарцы и таштыкцы родственны жителям Иваново и Пензы (средняя часть «дерева»). Оба этих кластера родственны всему остальному населению Центральной России.

Именно носители гаплогруппы R1a1 около 1,6 тыс. до н.э. сформировали на Южном Урале синташтинскую культуру, к которой относится и Аркаим. По этой причине по антропологическому облику жительница Аркаима соответствует современному русскому населению. По торговому пути через Южный Урал население бронзового века перемещалось из центра Русской равнины в Северную Индию [12], где высшие касты и сегодня до 72 процентов являются обладателями гаплогруппы R1a1 [13]. В Центральной России – от 60 до 80 процентов носителей R1a1. В исконно русских деревнях – больше.

Скифский вопрос

На основании генетических исследований следует сделать предположение или даже вывод – о том, что население, проживавшее вдоль Северного торгового пути, и в бронзовом, и в железном веке состояло из прямых генетических предков современного русского населения Центральных областей Русской равнины. Других генетических данных, оспаривающих это утверждение, пока не имеется. Поэтому скифское население следует соотносить с предками русских, как это делал академик Б.А. Рыбаков для скифов-пахарей.

Эти скифы – русы – носители R1a1 в раннем железном веке в восточном направлении были распространены не только на Южном Урале, но и в Южной Сибири, на Алтае (тагарская и пазырыкская культуры), в других частях Сибири и на Дальнем Востоке; на территории Средней Азии и Казахстана (с 7 – 6 вв. до н.э.); в Бактрии, Согде, Хорезме [14].

В этой связи ещё одним товаром, которым через Южный Урал осуществлялась торговля между Русью и Востоком, являлись монеты. Много парфянских монет, особенно 1-половины 1 в. н.э. найдено на Волге, на Кавказе, в Восточном Туркестане и в других местах. В Измайловском лесу в Москве известны находки серебряных монет парфянского царя Арсака II (123 год до нашей эры) [15].

Появление монголоидного элемента на Южном Урале

Практически до конца железного века население Южного Урала, включённое в обширное общерусское пространство, было генетически и антропологически однородным. Только, начиная «с первых веков н.э., в степной полосе между Уралом и Енисеем формируется в процессе смешения монголоидов и европеоидов южно-сибирская раса» [16]. Монголоиды пришли в эти области из Юго-Восточной Азии, по тому же торговому пути. Как образец монголизации – судьба тохаров. Первоначально тохары жили на Руси [17], были носителями R1a1 (сделаны анализы мумий из Таримской котловины) и только в 9 – 10-м вв. они были «ассимилированы тюрками» [18], то есть подверглись ассимилирующей метисации с монголоидами из Южного Китая.

До того, как сами китайцы стали проникать на запад, (по словам китайского историка Сыма Цяня) в Западный край отправлялось по пять-десять посольств в год [19]. Эти политические события способствовали насыщению Средней Азии китайскими товарами, начиная с конца 2-го в. до н.э. [20]. Археологические находки 2 – 3-го вв. н.э. шёлковых тканей зафиксированы в Кампыртепе – городище при переправе через Амударью. Исследователь шёлкового пути Е. И. Лубо-Лесниченко делает заключение, что на раннем этапе связей Востока с Западом северный путь имел более важное значение, чем южный. Активное его функционирование он относит уже к 1-му в. до н.э. [21]. К этому же времени относит начало действия северного направления Великого шёлкового пути Н. Е. Берлизов. И этим же временем датируется первая волна китайских товаров, выявленная в памятниках Азиатской и Европейской Сарматий. Н. Е. Берлизов допускает появления китайских купцов до н.э. в Северном Причерноморье [22].

Шёлковый путь вёл из Сиани через Ланьчжоу в Дуньхуан, где раздваивался. Северная дорога проходила через Турфан, далее пересекала Памир и шла в Фергану и «казахские» и южно-уральские степи, занятые в то время потомками древнерусского героя Богумира (R1a1). Эта дорога огибала сверху «Казахстан» и, минуя Южный Урал, продолжалась в землях Древней Руси, откуда попадала в Киев и в Скандинавию. Надо отметить, ни Страбон, ни Птолемей ещё не знали Китая.

В 138 до н.э. древнекитайский чиновник Чжан Цянь начал вести переговоры с тохарами на предмет союзничества. Он стал первым китайцем, который побывал в Средней Азии – в Согдиане и Бактрии (на территориях, занятых древнерусскими родами Богумира). В 123 – 119 до н.э. китайские-синитические войска отвоевали большой участок Великого шёлкового пути. После путешествия Чжан Цяня через Восточный Туркестан и Фергану к тохарам в Бактрию, в «Китае» стало употребляться новое географическое понятие – «Западный край», а по этому маршруту устремились торговцы, послы и караваны.

Древние войны на Южном Урале

Южно-уральские степи в древности являлись важными военными рубежами для Русского государства. В 1-м тыс. н.э. вслед за торговцами из Древнейшей Руси и сопредельных территорий, ходивших в земли семитов за экзотическими товарами, вместе с торговцами из этих земель приходили и народы этих земель. Сначала – небольшие группы разведчиков, а потом, как в случае с Чжан Цянем, – и целые армии. В частности, этим путём полулегендарный Зороастр направил финно-угорские выселки к Балтийскому морю, в результате которых в Прибалтике появилась монголоидная компонента (гаплогруппа N в составе финнов, эстов, саамов и др.).

О древних войнах есть немало свидетельств. Одно из наиболее важных сохранилось в работе казахского исследователя Чокана Валиханова. В 19-м веке он сообщал, что в древней восточной летописи «Джами-ат-Таварих» есть запись такого содержания: «Сам (Сим – авт.), сын праведного библейского Ноя и легендарный родоначальник арабов, на берегах Волги смерть свою нашел. Имя его было увековечено в названии реки Самара. Здесь же он и захоронен».

Этим же путём, то есть через Южный Урал в начале 1-го тыс. н.э. на территорию русского Поволжья с востока начали приходить метисы европеоидов с монголоидами – татары, башкиры и т.п. Поэтому антропологический состав башкир представляет собой смешение европеоидных и монголоидных признаков, из них пять основных. Выделяют пять основных антропологических типов: понтийский, сублапоноидный, светлый европеоидный, южносибирский, памиро-ферганский. Наиболее древними расовыми типами башкир считаются светлый европеоидный, понтийский и субуральский, а наиболее поздним (с 9 – 12 вв.) – южносибирский. Все расовые типы связаны с пролегающим «через башкир» участком торгового пути. Распределение по Y-хромосоме у башкир – гаплогруппы R1b (до 86%) другие – R1a (русская) и N (монголоидная).

Вторыми осели на Казанских землях татары. Напомним, впервые этноним «татары» появился среди тюркских племён, кочевавших в 6 – 9 веках к юго-востоку от Байкала. Это самый северо-западный участок Северного торгового пути. Только к 12 – 13 векам татары появились в русских землях Поволжья. Татары – результат смешения монголоидов с русским населением. У татар выявлено наличие четырёх основных антропологических типов – понтийского (33,5%), светлого европеоидного (27,5%), сублапоноидного (24,5%), монголоидного (14,5%) [23].

Таким образом, военное вторжение на Русь через южно-уральские степи не ослабевало, начиная с рубежа эр и заканчивая развитым средневековьем. И следы той затяжной войны мы находим в оборонительных сооружениях древности. Так, по сенатскому указу от 14 февраля 1731 г. началась постройка новой Закамской линии – «для лучшего охранения низовых городов за Волгою вместо черемшанских форпостов по реке Соку и по другим рекам до реки Ик» [24].

Но была ещё и старая Закамская линия, вопрос о судьбе её укреплений решался в декабре 1737 г. на «генеральном совете», собранном в Самаре начальником Оренбургской экспедиции В.Н. Татищевым. Если новая Закамская линия было построена протяжённостью всего 222 версты (273 км), то старая – Заволжский вал и сегодня имеет длину около 2300 км. Его высота достигает 5 метров, а ширина насыпи у основания местами доходит до 70 метров. Заволжский вал уходит в горы Среднего Урала, полностью прикрывая Русь от вторжения с востока. Вдоль Вала сохранились топонимы (например, село Валы), древние городища, множество крепостей (только крупных насчитывают около 38 – 40).

Заволжский вал как линия обороны стал определяющим препятствием для двигающихся на Русь монголов. Области, расположенные в верхней части Вала стали местом первого оседания татар на русских землях. Области к востоку от Вала были заняты башкирами. Первые сформировались из тех переселенцев, которые не преодолели Заволжский вал и в силу этого меньше смешались с русским населением.

Выводы

Южный Урал в железном веке был населён европеоидным народом. Генетические исследования позволяют предположить, что это были носители гаплогруппы R1a1. Причём, той её части, которая напрямую родственна современному населению Центральной России. Аналогичная генетика была распространена в железном веке (и даже в бронзе) в обширной полосе от Германии на западе до Алтая и Западного Китая – на востоке.

В железном веке Южный Урал располагался посредине территорий носителей R1a1, а все эти территории связывала обширная сеть Северных торговых путей. И в системе этих путей южно-уральский регион занимал выгодной срединное положение.

Лишь во второй половине железного века на территорию Руси через земли Южного Урала стали проникать монголоидные элементы, которые до этого были «запечатаны» в Китае. Для того, чтобы остановить монголоидную экспансию, в железном веке возвели колоссальное фортификационное сооружение – Заволжский вал. Он выполнял своё военное назначение даже в средние века.

Из пришлого монголоидного и местного европеоидного элементов сложились южно-уральские и поволжские народы.

Литература:

Гимбутас, М., Балты. Люди янтарного моря. – М., 2004.
Тюняев А.А., Тюркский северо-западный этап Северного торгового пути (по комплексным данным археологии, антропологи и генетики) // Материалы конференции «Проблемы этнической истории тюркского населения Западной Сибири». Евразийский национальный университет имени Л.Н. Гумилева. – Казахстан, 14 декабря 2012.
Лубо-Лесниченко Е.И., Китай на шелковом пути (шелк и внешние связи древнего и раннесредневекового Китая). Автореф. дис. докт. ист. наук. - Л., 1989. – С. 10 - 11.
Глушкова Т.Н., Археологический текстиль как источник по реконструкции древнего ткачества Западной Сибири. Автореферат, 2004.
Гугуев В., Равич И., Трейстер М., Ханьские зеркала и их реплики на территории Юго-Восточной Европы // Бюллетень музея металла. Вып. 16 (на английском языке). Япония, 1991.
Восточный Туркестан в древности и раннем средневековье. М.: Наука, 1988. - С. 351 – 391.
Литвинский Б.А., Орудия труда и утварь из могильников Западной Ферганы. М.: Главная редакция восточной литературы, 1978. С. 102 – 104 (табл. 25-1).
Haak, W., Brandt, G., de Jong, H.N., Meyer, C., Ganslmeier, R., Heyd, V., Hawkesworth, C., Pike, A.W.G., Meller, H., and Alt, K.W. (2008). Ancient DNA, strontium isotopes, and osteological analyses shed light on social and kinship organization of the later Stone Age. Proc. Natl. Acad. Sci. US 105, 18226 – 18231.
Schilz, F. Molekulargenetische Verwandtschaftsanalysen am prähistorischen Skelettkollektiv der Lichtensteinhöhle. Dissertation. Göttingen, 2006. - 252 pp.
Roewer L., Willuweit S., Kruger C., Nagy M., Rychkov S., Morozowa I., Naumova O., Schneider Y., Zhukova O., Stoneking M., Nasidze I., Analysis of Y chromosome STR haplotypes in the European part of Russia reveals high diversities but non-significant genetic distances between populations // Int. J. Legal Medicine, 2008.
Keyser, C., Bouakaze, C., Crubezy, E., Nikolaev, V.G., Montagnon, D., Reis, T., and Ludes, B. (2009). Ancient DNA provides new insights into the history of south Siberian Kurgan people // Hum. Genet., published online 16 May 2009. - 16 pp.
Клёсов и А. А. Тюняев Происхождение человека (по данным археологии, антропологии и ДНК-генеалогии). – Бостон – М.: Белые Альвы, 2011.
Sharma, S., Rai, E., Sharma, P., Jena, M., Singh, S., Darvishi, K., Bhat, A.K., Bhanwer, A.J.S., Tiwari, P.K., Bamezai, R.N.K. The Indian origin of paternal haplogroup R1a1* substantiates the autochthonous origin of Brahmins and the caste system // J. Human Genetics, 2009. – pp. 47 – 55.
Тюняев А.А., Тюркский северо-западный этап Северного торгового пути (по комплексным данным археологии, антропологи и генетики) // Сб. материалов конференции «Проблемы этнической истории тюркского населения Западной Сибири». Астана: Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева, 14 декабря 2012. С. 271 – 276.
Векслер А.Г., Мельникова А.С., Московские клады. - М., 1988.
Чебоксаров Н.Н., ст. Расы, БСЭ.
Ст. Тохары, БСЭ.
Королев А.А., ст. Тохарские языки, БСЭ.
Боровкова Л.А., Запад Центральной Азии во II в. до н. э. – VII в. н. э. М.: Наука, 1989. – С. 21.
Туркестан, Восточный Туркестан в древности и раннем средневековье. М.: Наука, 1988. - С. 377.
Там же, с. 371.
Берлизов Н.Е., Сарматы па Великом шелковом пути // Античная цивилизация и варварский мир. Ч. II. - Новочеркасск, 1992. - С. 29 – 35.
Трофимова Т.А., Этногенез татар Среднего Поволжья в свете данных антропологии // Происхождение казанских татар. – Казань, 1948. - С. 30 – 34.
Вестник императорского Русского географического общества, 1851. Ч. 1. Кн. 2. Отд. 6. – С. 63.

http://www.organizmica.org/archive/1004/rnnu.shtml

 

 

Серия сообщений "РАССЕЛЕНИЕ ПО ЗЕМЛЕ В БЫЛИННЫЕ ВРЕМЕНА":

ВСЕМИРНЫЙ ПОТОП. ВЕЛИКАЯ ТАРТАРИЯ. Германия: Гозекский круг: древнейшая обсерватория. Следы Русколани в Приэльбрусье. Священная гора ариев и немецкий аэродром. Приэльбрусье. Кто построил Великую стену?

Часть 1 - Германия: Гозекский круг: древнейшая обсерватория
Часть 2 - ИССЛЕДОВАНИЯ ВСЕМИРНОГО ПОТОПА В ЧЕРНОМ МОРЕ
...
Часть 18 - ЗАБЫТАЯ ИСТОРИЯ РУСИ
Часть 19 - Казаки – кто они? История казачества
Часть 20 - СКИФЫ – РУСЫ – НОСИТЕЛИ R1a1 НА ЮЖНОМ УРАЛЕ В ЖЕЛЕЗНОМ ВЕКЕ
Часть 21 - Всемирная древнейшая вера (волхвы пришли из России?)

      

     Четырехсотлетний юбилей Цивильска [статья написана Валерией Ильиничной Турманиной 24 апреля 1989 года] побуждает вновь и вновь обращаться к событиям прошлого, чтобы лучше оценить настоящее.

1856 год. Город Цывильскъ -  уездный город Казанской губернии. Открытка Казанская Губерния Российской империи - из сувенирного набора открыток Губернии Российской империи

     История Цивильска неотделима от окрестных сел и деревень, от проторенных путей, по которым следовали племена и воинственные дружины, купцы и войска царей. Историкам хорошо известно, что в начале нашего тысячелетия в Среднем Поволжье соседствовали хазары, булгары, сувары, славяне, мордвины, марийцы; их потомки, чуваши, татары, русские, мордвины, марийцы, в ХIII-ХIV веках начали сформировываться в народы, живущие и сейчас вместе.

 

     Но эти общие положения чрезвычайно интересно конкретизировать, доведя до уровня конкретных деревень. И в этом отношении огромную помощь могли бы оказать местные краеведческие музеи, о которых было написано в статье В.Илларионова «И в деревнях нужны музеи» (газета «Путь Октября» №14 от 7 и 14 января 1989 г.).

 

     Одним из путей познания прошлого в конкретных местах могло бы явиться выявление старожилов, корни которых прослеживаются многие века. Но сделать это чрезвычайно трудно, так как фамилий у простых людей не существовало, а в последнем веке они обычно давались по имени отца. Поэтому дед, отец, сын и внук имели разные фамилии.

 

     Попытаемся же проследить историю людей, имена, фамилия, прозвища которых изредка мелькали в исторических хрониках, и все они связаны со словом «сарай». Слово это имеет чрезвычайно широкое распространение, оно считается ираноязычным по происхождению, внедрившимся в тюрские языки. Означает оно и дом, и город, и здание, и кладовую, и дворец. В наиболее старом и широком значении - это общественное здание, гостиница, ставка владыки. К чувашским именам отнесено это слово русским историком В.К.Магницким [Василий Константинович Магницкий (1839-1901)- историк, этнограф, деятель народного просвещения], работавшем в Казанском Университете (см. книгу «Чувашские языческие имена», изданную в Казани в 1905 году).

 

     Для истории Цивильских земель, все это интересно потому, что селение Сюрбеево, на место которого был в 1589 году основан Цивильск, принадлежали «стародавнему владельцу Крымсараю» (с.105 книги «Чувашия в эпоху феодализма (ХVI - начало ХIХ вв)», изданной в Чебоксарах в 1986 году).

 

     Примечательно само имя - «Крымсарай», так как на протяжении двух веков до этого «Сараи», «Сарайки», «Сараевы» мелькали на страницах старых хроник. Если учесть самое общее значение этого слова, то фамилия «Сараев» близка по значению к русским фамилиям «Горожанкины», «Мещаниновы», то есть означает связь предков с городом.

 

     Первый из Сараевых назван в летописи «Саранчиком» и записи о нем относятся к 1333 году: «Тое же зимы приде из Орды от хана Азбяка посол Саранчик по великого князя Ивана Даниловича. Тои же лето князь великий Иван Данилович пойде во Орду с послом Саранчуком. В 1334 году князь великий Иван Данилович приде из Орды от хана Азбяка с пожалованиями и честью» (С.М.Соловьев, «История России с древнейших времен», т.IV, с. 87-88, М., 1960). Говоря современным языком, дипломатические успехи Ивана Калиты были в какой-то мере связаны успешными переговорами с Саранчиком. Возможно, хорошие отношения отношения с Московскими правителями и Ордынскими позволили самому Саранчуку и его десяти детям вести успешные торговые дела, поставляя в Москву товары из Крыма, из главного торгового центра той поры - Сурожа, благополучно провозя свои товары через земли Золотой Орды. И в результате через 50 лет в Москве живут именитые купцы - Сараевы, принявшие крещение, судя по их именам. И внук Калиты, Дмитрий Донской, отправляясь на битву с татарами в 1380 году, взял с собой десять сурожских купцов для указания дороги и рассказов о битве «в дальних землях», среди которых были Михаил и Дементий Сараевы.

 

     Одновременно с этим в Поволжье действовали Сараевы - непримиримые враги христианства. Так посол Мамая в Нижний Новгород князь Сарайка стал действовать силою, дружина Новгородского князя Дмитрия Константиновича победила Сарайку с его полутора тысячами воинов. Не желая ссоры с татарами, их «развели» по домам, но Сарайка собрал вновь дружину, двинулся на двор владыки Дионисия и чуть его не застрелил, за что сам и его дружина поплатились жизнями. Произошло это в 1374 году и описано в «Истории Российской» В.Н.Татищева (т.V, с. 126, 1965).

 

     В 1408 году в свите Едигея мелькает князь Сарай Урусахов-сын. Примечательна фамилия этого Сарая - «урус»- «русский». Возможно,  это потомок одного из русских князей, живших в Золотой Орде. А, может быть, за успешную службу, связь с русскими род того первого Саранчика получил титул «Урусаховых».

 

     Род купцов-Сараевых, обосновавшихся в Москве, процветал больше столетия. В книге В.Е.Сыроечковского «Гости-сурожане» (М.— Л., 1935) приведено немало сведений об этих купцах. Дома купцов-сурожан располагались внутри Кремля. Московские князья использовали этих купцов для связи с Золотой Ордой, Крымскими татарами, а затем и турками. Не тогда ли в Сюрбеево-Цивильске обосновался Крымсарай, к которому заезжали проездом его родственники купцы? Разумеется, все это лишь предположения. Но бесспорно, что все «Сараи» действовали в Среднем Поволжье, делая выезды в Москву и Крым.

 

          Богатство московских купцов-Сараевых подтверждается, в частности тем, что в Духовной грамоте князя Андрея Васильевича (1481 год), есть запись, чтобы отдать Гавриле Сараеву долг 300 рублей. Но уже при Иване III дома купцов-сурожан из Кремля исчезают, а появляются в Новгороде. В.Н.Сыроечковский предполагает, что московские великие князья обрели достаточную силу для того, чтобы не занимать деньги у купцов, а за какие-либо прегрешения наложить на них опалу, взять их казну, а самих выслать из Москвы.

 

     Возможно, что купцы, не дожидаясь такого решения сами разъехались по другим городам. Могли снова появиться Сараевы и в Поволжье. Про новгородских Сараевых известно потому, что есть записи об их дворах и землях, перешедших в казну города после разгрома Новгорода Иваном Грозным. Многие новгородцы были высланы тогда на север. Вероятно, с той поры появились Сараевы в Архангельске. Во всяком случае, сейчас там работает известный художник Владимир Васильевич Сараев.

 

     Во время походов Московского войска на Казань чуваши активно помогали русским, так как постоянно испытывали угнетение со стороны казанцев. В книге В.Д.Димитриева «Чувашские исторические предания» (ч. 1, Чебоксары, 1983) есть немало рассказов о помощи чуваш, о битвах, происходивших вблизи Цивильска. Есть и интересное предание о Сарые: «В дер. Сарыево (ныне Сареево Ядринского района) жил «чувашин Сарый, слывший между своими соплеменниками храбрым богатырем» (с. 62). Дочь Сарыя решили похитить казанские феодалы: «Но Сарый был не простак, знал, в чем дело. Хотя и согласился он пировать с ними, но тогда же распорядился выслать на дорогу и скрыть в лесу свою дружину...» Дочь была спасена, татары перебиты, но «после такого поступка не оставалось Сарыю ждать хорошего от Казанского хана, и поэтому он обратился к русскому царю, давши обещание быть вожаком, чтобы указывать войскам дорогу и укрепления, какие тогда находились у татар. Предание уверяет, что Сарый вместе с дочерью своею, подобно ему наездницею, в одни сутки успевали быть у русского царя в Москве и возвращаться восвояси. С.М.Михайлов, записавший это предание, высказывал предположение, что Сарый мог ездить так быстро не в Москву, а к русским воеводам в гор. Васильсурск, расположенный в 30 верстах от Сарыева».

 

     Предание это в традиционной сказочной форме снова возвращает к мысли о связях Сараевых с Москвой, о быстрой езде их в далекий город. Возможно, и не ездил Сарый с дочкой в Москву за один день, но воспоминания о частых переездах в прошлом по проторенной короткой дороге еще жило в памяти людей. Уж не была ли эта дорога тем путем, по которым возили товары из Крыма в Москву сурожские купцы Сараевы, останавливаясь у Крымсарая у слияния двух Цивилей? Но все это предположения. А еще один вполне реальный деятель, собиравший пошлины с Волжских купцов, Иван Сараев, встречал нашего известного путешественника Афанасия Никитина в Нижнем Новгороде в конце ХV века, о чем было написано в «Хождении за три моря».

 

     Учитывая все эти разрозненные сведения, логичнее всего отнести Сараевых к болгарским купцам, которым путь из Сурожа в Приазовье на Волгу и в Московию, был известен с давних пор. Возможно, предки их были в числе тех болгар, которые в VIII веке отправились на Волгу из Северного Предкавказья и Приазовья. Они могли встретить монголо-татарское нашествие будучи уже богатыми купцами, а могли стать ими потом. Вполне возможно, что было много Сараевых, получивших фамилию по отцу - Сараю. Но в любом случае, это были люди, владевшие как минимум тремя языками - болгарским, тюрским, русским. И это давало им большие преимущества, особенно при знании древних дорог из Крыма в Залесские земли.

 

     В 1552 году Иван Грозный собственной рукой водрузил крест на месте первой церкви в Казани, а в ХVIII веке в Казанской епархии числилось уже 44 монастыря.

 

     А уже в 1553 году луговые, т.е. левобережные мари подняли восстание и стали нападать и на горных мари, и на русских купцов, плававших по Волге в Казань. Восставших поддержали башкиры и татары. Казанский наместник Шуйский послал воеводу Салтыкова усмирять мари. Следует заметить, что политика Ивана Грозного в те годы вызывала массовое недовольство и среди русских. У Цивиля и Свияжска Салтыков разбил отряд марийцев и многих повесил. Это еще более возбудило гнев марийцев. Как пишет в книге «История мари» Н.В.Никольский (Казань, 1920), восставшие удалились к Арску, истребив посланный на них отряд. Там, в 70 верстах от Казани, они возвели земляную крепость и производили отсюда набеги на горный берег Волги под предводительством двух старейшин - Зейзета и Сарая, которого летопись называет «богатырем» (с.32).

 

     Итак, появляется еще один Сарай, на этот раз богатырь из марийцев. Восставшим удалось взять в плен даже самого воеводу Салтыкова, борьба длилась с переменным успехом до 1592 года. Однако, тонкая политика Бориса Годунова, делавшего ставку на местных старшин и строительство городов-крепостей, в том числе и Цивильска, привела к постепенному замирению края. В эту пору в Казани появилась целая «Новокрещенская слобода». Сведения о марийце - Сарае исчезают, но вполне возможно, что Борис Годунов сумел привлечь его на свою сторону, и часть марийцев могла снова утвердиться на правом берегу Волги.

 

     Вновь появляется фамилия Сараева через 200 лет. На этот раз Федор Сараев выступает как делегат от «новокрещенцев из мордвы, чувашей и татар пензенской, саронской и петровской провинций в екатерининской комиссии для составления проекта нового уложения». («Русский биографический словарь», т.18, 1904). Екатерина II, обретя силу не разогнала всех. Федор Сараев принимал активное участие в работах комиссии; в 1767 году он внес предложение о том, чтобы разрешить крестьянам заниматься торговлей, как необходимым для них подспорьем, так как при занятии только земледелием нельзя быть уверенным в успехе всегда. Он предложил давать крестьянам ссуду, а при наличии у них капитала в 100 рублей записывать в купечество. Разумность этих предложений в те времена была столь очевидной, что комиссия высоко ценила деятельность Сараева. После роспуска комиссии, Екатерина II не стала считаться с предложениями делегатов. И словарь скромно умалчивает о судьбе Сараева, заканчивая рассказ о нем словами: «Сведений о жизни Сараева до его появления в комиссии и после закрытия не имеется».

     1932 год. Дом Гаврилы Егоровича Сараева в деревне Вторые Тойзи

     Сараевых в это время в окрестностях Цивильска было уже немало. Стоит привести цифру по роду Сараевых, живших в деревне Вторые Тойзи, собранные Ираидой Григорьевной Вдовиной [(1913-1985)] и Ефросиньей Гавриловной Ефимовой [(1909-1990)]. Деревня эта находится в 17 км от Цивильска. Около 200 лет тому назад пришел в эти места первый Сарай [http://ru.rodovid.org/wk/%D0%97%D0%B0%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8C:846688], вернувшийся из солдат. Старшего сына его звали Степан, и от него пошла в деревне фамилия Степановых. У Степана было несколько сыновей, в том числе и Борис. У этого Бориса были дети: Иван, Егор, Леонтий, Михаил, Семен, Мария. У Семена было шесть детей, у двоих из них было по девять детей, у других - 8, 7, 5, 4. У второго сына Бориса - Егора было четверо детей, в том числе сын Гаврила [(1865-1933)], у которого в свою очередь, было 5 детей: Ульяна [(1893-1930)], Ирина [(1895-1934)], Варвара, Анна [(1896-1984)], Илья [(1900-1962)], Ефросинья [(1909-1990)].

 

     А вот некоторые цифры: в 1984 году во Вторых Тойзях было 109 дворов и 70 из них вели начало от Сараевых. Деревня переехала на это место в 1872 году. Тогда сюда переехало 92 двора, из них 64 - Сараевы.

1885-1895 гг. Егор Борисович Сараев. Постоянный выборный староста деревни Вторые Тойзи Казанской губернии Чебоксарского уезда Воскресенской волости. Прадед Валерии Ильиничны Турманиной

 

     Егор Борисович Сараев http://ru.rodovid.org/wk/%D0%97%D0%B0%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8C:791246 много лет, до самой смерти избирался старостой. В воспоминаниях односельчан сохранилась память о том, как точно он учитывал налог с каждого дома, никогда не ошибаясь. А счет вел с помощью старых палочек. В 1905 году в деревне составили прошение к властям, где было указано на несправедливые платежи [В книге В.Кочеткова, Г.Николаева «Цивильск», 1987 г. упомянуто это событие на с.38]. Повез прошение Егор Борисович и сразу же оказался в Цивильской тюрьме вместе с прошением.

1932 год. Гаврила Егорович Сараев - дедушка Валерии Ильиничны Турманиной

Тюрьмы не миновал и его сын, Гаврила Егорович, осужденный в 1930-ые годы как кулак; но за день до смерти его отпустили из Цивильской тюрьмы, посчитав его хозяйство середняцким. Внучка этого Сараева - Ираида Григорьевна Вдовина - известная собирательница чувашского фольклора.

 

     Сараевы - типичные представители людей, проживавших в Среднем Поволжье многие столетия. Рассказ о них интересен тем, что когда мы начинаем поднимать национальный вопрос, очень важно оглянуться назад и дать себе точный ответ - можно ли считать себя только чувашем или только русским, или татариным, мордвином, марийцем... Многие столетия люди Поволжья жили рядом, вместе растили хлеб и хмель, занимались охотой, боролись с врагами, сохраняя при этом свои национальные черты.

 

     И местные краеведческие музеи должны по возможности углубляться в исторические пласты, находить корни своих односельчан в глубине столетий, и тогда каждый современный школьник почувствует себя хозяином не только своих окрестных земель, но и нашей Родины в целом, так как все мы связаны единой многовековой историей.

 

Турманина Валерия Ильинична (1933-2010),

24 апреля 1989 года                   

 

 

     

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ВАЛЕРИЯ ИЛЬИНИЧНА":
Часть 1 - ТУРМАНИНА В.И. СТО ЛЕТ С УНИВЕРСИТЕТОМ
Часть 2 - В.И.ТУРМАНИНА Штрихи к портрету Г.К.Тушинского
...
Часть 7 - О ДУБЕ С СЕРЕБРИСТОЙ КОРОЙ
Часть 8 - О жизни в Факеево у Григория Сафоновича Карташева
Часть 9 - ЦИВИЛЬСК И САРАЕВЫ
Часть 10 - СТЕПИ ПРИКАСПИЯ

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ЕВГЕНИИ ПЕТРОВНЫ ТУРМАНИНОЙ, УРОЖДЕННОЙ ФАЙДЫШ (1893-1973)

     Что сказать о Марии Степановне Ворониной [(1850-1914)], моей тёте Марише? Это была женщина своего века.

   1852-1853 гг.  Семья Степана Максимовича и Любовь Александровны Файдыш с дочерью Маришей

     Была у нее жизнь удачная, но не без горечи. В семье она была самая старшая и внешне была похожа на своего отца Степана Максимовича Файдыш. Когда родители поженились, то Марише было уже года три. Но родилась еще девочка Мария в браке и умерла. Ее метрика [Выписка из метрической книги Московской Петропавловской, у Яузских ворот церкви, 1853 года, №1, писано: января двенадцатого числа, родилась Мария, крещена 18-го числа, родители ея: Московский мещанин Кадашевой Слободы Степан Максимов сын Файдыш и законная жена его Любовь Александровна; оба православного вероисповедания… ] стала метрикой тети Мариши.

 

    Жило тогда семейство Файдышей у Канала на Овчинниковской набережной в Замоскворечье. Первое воспоминание тети Мариши связано с большим наводнением, они сидели с  Петей [брат Петр Степанович Файдыш (1854-1905) - отец Евгении Петровны Турманиной] на стуле и вдруг поплыли – в комнате плескалась вода! Это было одно из крупнейших половодий на Москва-реке середины ХIХ века.

 

     Вспоминалось ей, как, надев платок, ходила она с няней полоскать белье в реке, а чтобы её не узнали, говорила на “о” и над нею смеялись. Родители отдали её в пансион, и она быстро овладела французским языком и игре на фортепьяно. Однажды задали всему классу сочинение на тему “Зима”. Мариша не растерялась, пошла к отцу Степану Максимовичу на книжный склад. Выбрала книжку, переписала понравившиеся ей строки: Зима! Крестьянин, торжествуя… и принесла в класс. Учительница прочла, засмеялась и сказала: “Хорошо, Файдыш, но раньше это написал Пушкин”.

 

     Она помнила свои детские оплошности всю жизнь. Как-то раз пришла в гости к родителям возмущенная знакомая дама и рассказала, что встретила мужа с дамой легкого поведения и стала его лупить зонтиком “Да все по галибальдельке [Галибальделька испорченное название широко распространенного головного убора -  гарибальдейка, их носили воины Джузеппе Гарибальди (1807-1882)]”. Марише это очень понравилось и, придя в школу, она рассказала этот случай подругам, дома узнали об этом и ей “влетело”.

     Мария была недолгое время в пансионе, там она выучилась писать, читать и говорить по-французски. Один раз я читала вслух книгу французского историка, вдруг она сказала: “Подожди” и начала, не останавливаясь говорить по-французски несколько страниц наизусть. Оказывается, они лет сорок тому назад учили это в пансионе. Но недолго продолжалось учение: отец [Степан Максимович Файдыш] сказал: “Не в гувернантки ей идти” и взял из пансиона, плата в котором была - пять рублей в месяц.

 

     Выдали Марию замуж [Сохранилась выписка от 13 октября 1914 г. из архива метрической книги Московского Пречистенского сорока, Иванно-Предтеченской церкви, что в Старой Конюшенной, о браке, состоявшемся 26 августа 1868 г., под №13-м. Жених – Серпуховской купеческий сын Иван Федоров Воронин, 28 лет, невеста Московского купца Степана Максимова Файдыш дочь Мария Степанова Файдыш, 15 лет, 7-ми месяцев и 14-ти дней]  за серпуховского купца Ивана Воронина [«Воронин Иван Федорович, 29 л., в куп. состоит с 1869 г. Жит. Мещанской части, 4 квартала, в приходе церкви Спаса во Спасском, в дому БУЛЫГИНОЙ. Занимается перевозкою товаров. На городской службе не состоял». – Купцы 2-й гильдии. (СПРАВОЧНАЯ КНИГА О ЛИЦАХ, ПОЛУЧИВШИХ НА 1869 ГОД КУПЕЧЕСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА ПО 1 и 2 ГИЛЬДИЯМ В МОСКВЕ. Москва. 1869)] . Он был внешне молодцом, но любил выпить и покутить - пропадал ночами. Мария очень боялась мышей. Ожидая мужа, молодая женщина до утра сидела на окне, поджав ноги, а запой всё усиливался. Когда она жаловалась матери, та вместо утешения говорила: “Сама виновата – не можешь мужа удержать присебе”.

 

     Мария Степановна заболела, лечение было не из приятных. С матерью были холодные отношения. Непробудное пьянство мужа, наконец, ей так надоело, что она оставила его. Он скоро окончательно спился. А что ей было делать? Время было глухое.

 

     Тетя Мариша поселилась на квартире и повесила вывеску: “ЗДЕСЬ ШЬЮТ ПЛАТЬЯ” [«Марья Степановна Воронина, 31 год, в купечестве состоит со второй половины 1879 года. Жит. Тверской ч., 5 кв., в д. Петровской торговой линии. Имеет модное заведение». - Купцы 2-й гильдии. (СПРАВОЧНАЯ КНИГА О ЛИЦАХ, ПОЛУЧИВШИХ НА 1881 ГОД КУПЕЧЕСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА ПО 1 И 2 ГИЛЬДИЯМ. Москва. 1881)] . На ней было хорошенькое платье, да и сама онабыла очень красива с удивительно белой кожей, так что и самое простое платье сидело и выглядело на  ней очень нарядным и дорогим.

     Пришла первая заказчица, посмотрела на стройную, в хорошо сидящем платье тетю Маришу и заказала сшить точно такое. Мария Степановна никогда не шила и не умела, но на глаз определила, что фигура у заказчицы, как и у нее. Быстро распорола она свое платье, скроила, только рукава вышли на одну руку. Прикупила материи, и первое платье было сдано. А потом все пошло своим чередом.

 

     Потом тетя Мариша переехала в Петербург. Там у нее была большая квартира, с поваром, ученицами и настоящая швейная мастерская. Только перед смертью, в больнице,  тетя Мариша узнала от своей бывшей ученицы, что повар бил девочек, а Мария Степановна считала его добрым человеком, дарившим ей в каждый день рождение 10 рублей. 

 

      В Петербурге Мария Степановна сдружилась с передовой интеллигенцией того времени. Слышала и видела Тургенева, Достоевского и остальных. Речь у неё всё ещё была на половину украинской, на половину русской, что её сильно смущало, и вообще этот самородок был очень застенчив. До своей смерти она часто краснела, как девочка и смущалась. Внешность ее была внушительна - лицо, нос с горбинкой всё было выразительно. 

30 декабря 1884 года. Санкт-Петербург. Мария Степановна Воронина на костюмированном балу.

     Талант у Марии Степановны был активный: не было костюма для маскарада, она быстро сделала из газет, и получилось удивительно хорошо. У меня есть карточка тети Мариши в этом костюме. Репортёры ходили за ней следом и смотрели, где и на каком месте какие прикреплены газеты. И оказалось, что самая реакционная газета прикреплена на турнюре [Турнюр – подушечка, подкладывавшаяся под юбки для того, чтобы образовать больший рельеф в задней части женского платья] сзади. Один раз не было шляпы ехать на гуляние, а в вазе лежала красная смородина на веточках. Она сделала из материи шляпу и прикрепила веточки смородины. Получилась красивая и дорогая шляпа.

 

     Жила она в Петербурге с бывшим капитаном речного флота, которого потом она подозревала в поджоге мастерской. Познакомилась она за винтом с Надеждой Петровной Ламановой [(1861-1941) – основоположник русской школы моделирования одежды].  

1885-1887 гг. Надежда Петровна Ламанова и Мария Степановна Воронина

     Это была энергичная женщина. Окончив где-то институт для благородных девиц, она приехала в столицу. Была не очень красива, с манерами мальчика, стриженная. В компании говорила: “Ну, братцы выпьем!” Хорошо играла в винт и преферанс. Открыла мастерскую, так же как и Мария Степановна, но к заказчикам относилась сурово и заставляла их ждать подолгу. Переехав в Москву, как говорили злые языки, Надежда Петровна разорила горбуна Г., выстроив дом на Тверском бульваре, ездила в Париж за моделями. Обслуживала придворных. За самое простенькое платьице брала по 600-800 р. Держалась богом, были у неё цеха. Платила неплохо, но и требовала хорошей работы. Муж у неё был присяжный  поверенный Андрей Павлович Каютов. Говорят красивый. Зимой каждый день на своём автомобиле ездила в Сокольники, бегать на лыжах. Каждый день брала ванну и меняла бельё. Вот и всё что я о ней знаю.

 

     Забегу вперед - в ноябре 1911 года  тетя Мариша, нуждаясь в средствах, обратилась за   помощью Н.П.Ламановой. Надежда Петровна Ламанова приехала к нам поздно вечером, одета была в соболиную шубку и проч. И пригласила  Марию Степановну  работать у себя. Тетя Мариша согласилась, правда ей тяжело это было, но потом она, человек общительный, увлеклась. Много приобрела друзей и в том числе Елизавету Фёдоровну, сестру Каютова, которая тоже работала там. Была на ёлке и получила амулет лилового цвета, привезённый из Парижа и ещё какой-то пустячок. Милая, милая тетя Мариша, только с её стойкостью можно было всё это перенести: после той роскоши какой она была окружена и положение служащей. Правда это была благотворительность со стороны Ламановой, так как она не загружала работой и платила, кажется, 50 р. У них была своя касса, куда они вносили небольшие отчисления от заработка.

 

     В детстве я много слышала о воспитаннике тети Мариши, которого она взяла совсем маленьким, когда умерли его родители - донские казаки. Оставила она его в возрасте 8-9 лет на руки Ламановой. Работая у Ламановой, она однажды встретилась с ним.  Большой красивый офицер долго целовал её руки: он приехал повидать Марию Степановну.  

     

       Итак, планы Чернышевского о самостоятельной трудовой деятельности женщин в судьбе Марии Степановны не состоялись: мастерская после пожара стала убыточна, в капитане она разочаровалась. В это время мой папа Петр Степанович был увлечен “божественными” глазами мамы Анастасии Ивановны Смирновой её голоском и фигурой, сделал предложение и женился. Появились дети [первенец Николай родился в 1887 году], и наладилась переписка с тетей Маришей, и он приглашал сестру вернуться в Москву.

 

     В Москве у Марии Степановны началась уж другая жизнь. Через свою приятельницу, она познакомилась с хорунжием войска Донского Иваном Александровичем Торлецким. Его дедушка поставил хлеб под Бородино и нажил миллионы. Я об этом рассказывала ранее http://www.liveinternet.ru/users/4316166/post303729984/. Повторюсь только, что тетя Мариша его выходила, когда Иван Александрович был на грани смерти от кутежей и пьянства.

     1899-1902гг. Мария Степановна Воронина и Иван Александрович Торлецкий

Они стали жить вместе - брак у них был гражданский. Иван Александрович не мог получить развода от бывшей своей жены княжны Екатерины Павловны Максутовой, и это было большое горе для них обоих, но его мать бывала у них, племянница подолгу жили у нас, и потому это не было заметно и не лишало Марию Степановну общего уважения. Она была умна, знала французский и итальянский язык, играла неплохо на фортепьяно и хорошо разбирала ноты. В живописи тоже разбиралась хорошо. Прошла тяжёлую жизненную школу и была слишком доверчивой, и как потом выяснится, это послужило к её гибели.

 

     1901 год. Художник Киплик Дмитрий Иосифович  МАРИЯ СТЕПАНОВНА ВОРОНИНА

 

     Еще Мария Степановна была прекрасная хозяйка. В имении Старое Гиреево при ее “правлении” повар или повариха были безукоризненны.

 

     Несколько лет они жили скромно, пытаясь самостоятельно зарабатывать деньги (вязание чулок, производство сливочного масла и др.). Только после смерти родителей Иван Александрович, или как я его называла дядя Ваня, разбогател.

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ЕВГЕНИЯ ПЕТРОВНА ":

В НАЧАЛЕ БЫЛО... ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ

Часть 1 - В НАЧАЛЕ БЫЛО...
Часть 2 - ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ
...
Часть 9 - О ЛЕНЕ ЖУКОВСКОЙ - ДОЧЕРИ ОТЦА РУССКОЙ АВИАЦИИ
Часть 10 - СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ
Часть 11 - МАРИЯ СТЕПАНОВНА ВОРОНИНА, УРОЖДЕННАЯ ФАЙДЫШ
Часть 12 - 25 АВГУСТА 1868 ГОДА. ПРИДАНОЕ МАРИИ СТЕПАНОВНЫ ФАЙДЫШ

ИЗ  ВОСПОМИНАНИЙ ЕВГЕНИИ ПЕТРОВНЫ ТУРМАНИНОЙ, УРОЖДЕННОЙ ФАЙДЫШ (1893-1973) продолжение.

Начало  http://www.liveinternet.ru/users/4316166/rubric/4812835/  и http://www.liveinternet.ru/users/4316166/rubric/4817867/

     С отцовской стороны мой прапрапрадед [Прапрапрадед (~1730-~1800) → прапрадед Леонтий (~1770-~1840) → прадед Максим Леонтьев сын Файдыша (~1800-~1860) →дедушка Степан Максимов сын Файдыш (1826-1898) → отец Петр Степанович Файдыш (1854-1905)] был молодцом, красивым запорожским казаком. Пора-то в ХVIII веке была смутная, военная, и попал он в плен то ли к туркам, то ли к крымским татарам. Там ему за непокорность отрезали кончик языка, сделали рабом и называли его Файда [1. Файда – польза (современный татарско-русский словарь). 2. Fayda – польза, faydasiz– бесполезный (современный турецко-русский словарь). 3. Файда - приграничный с Турцией город на севере Ирака].

 

     Прожив на чужбине порядочно лет и высмотрев красивую полонянку или турчанку [Эта была типичная история. Писатель Константин Георгиевич Паустовский (1892-1968), считавшийся потомком запорожских казаков, писал: «До того как дед стал чумаком, он служил в николаевской армии, был на турецкой войне, попал в плен и привез из плена, из города Казанлыка во Фракии, жену – красавицу турчанку». (Паустовский К. «Повесть о жизни». Том I. – М.: Современный писатель, 1992. с. 10)], мой предок бежал с нею и поселился на Украине. С той поры и пошел наш род Файдышей. Один старичок, знающий турецкий язык, переводил эту фамилию как “я сам”, а будто по-татарски Файда означает губная азбука, немой, без языка.

 

     Была родственница, которая знала всю историю Файдышей, но, к несчастью, она уже умерла. Из ее рассказов помню только, что в детстве она восхищенно наблюдала, как братья казаки-Файдыши поили на речке лошадей в синих жупанах с красными кушаками,

а жили они тогда под Сумами в городе Мирополье. А казачество Мирополья относилось к Сумскому полку. И поэтому фамилия предков была Файдыши-Сумские. [В 1816 г, название Слободское казачье Войско упразднено, а Казаки по правам приравнены к государственным крестьянам. КАЗАЧИЙ СЛОВАРЬ-СПРАВОЧНИК, А.И. Скрылов, Г.В.Губарев].

 

     В детстве мы любили разматывать легендарный кушак дедушки. Он был в несколько метров. Играть оружием его турецким тоже было неплохо.

 

     Прадедушка мой Максим Леонтьевич занимался книжной торговлей в Мирополье и был известен как знаток книжного дела. Старшего сына Степана [Сохранилось СВИДЕТЕЛЬСТВО 1847 ГОДА, ИЮНЯ 2-ДНЯ: Сим  свидетельствуем,  что Курской губернии Суджанского уезда Заштатного города Мирополья у Казенного Крестьянина Максима Леонтьева сына Файдыша родился сын Стефан 1826-года Августа 1-дня и крещен того же числа, коему были восприемники Заштатного же города Мирополья жители казенные крестьяне Осип Иванов сын Михайличенко и Григория Сумца жена Ульяна Осипова дочь; таинство крещения совершал Священник Роман Мировицкий; треба сия записана в метричной книге Заштатного города Мирополья Соборно-Вознесенской Церкви Августа 1-дня 1826 года под N^o: 24^м. В чем с приложением церковной печати и подписуемся Миропольской Соборно-Вознесенской Церкви Благочинный Священник Василий … ]  он направил в Москву для расширения книготоргового дела.

 

     Любовь Шматкова была красива и внешне походила на мать итальянку: синие глаза и с синеватым оттенком волосы цвета воронова крыла, вырезанные ноздри. Волосы были такие густые и длинные, что она их выстригала в середине и несколько раз укладывала вокруг головы корзинкой.

1852-53 гг. Семья Файдыш: Степан Максимович с женой Любовью Александровной и дочерью Марией

     Тут-то дедушка мой Степан Максимович, будучи молодым и преуспевающим, завоевал сердце бабушки моей Любовь Александровны полуитальянки, полуукраинки. Когда они поженились, то у них была уже дочка Мария [Мария Степановна Файдыш, в замужестве Воронина (1850-1914)] .

 

     В середине ХIХ века Степан Максимович переехал с семьей из Мирополья в Москву и имел в Москве книжные склады. Торговля в Москве шла неплохо: если в 1853 году он - Московский мещанин Кадашевой Слободы Степан Максимов сын Файдыш, то уже в1857 году - купец [«КНИГА АДРЕСОВ ЖИТЕЛЕЙ МОСКВЫ, СОСТАВЛЕННАЯ ПО ОФИЦИАЛЬНЫМ СВЕДЕНИЯМ И ДОКУМЕНТАМ К. НИСТРЕМОМ» ежегодно в ХIХ веке переиздавалась и обновлялась. Впервые находим в 1857 году: «Файдыш Степан Максимович, 3 гильдии купец, Пятн. часть, в Садовник., дом Долганова». Далее в 1862 году: «Файдышев Степан Максимович, 3 г. куп., Пятн. ч., Голиковск. пер., д. Глебова». В 1863 году: «Файдышев Степан Максимович, 2 г. куп., Яуз. ч., 5 кв., в Никитск. пер., д. Мотылева №4». В 1865 и 1866 годах: «Файдышев Степан Максимович, 2 г. куп., Яким. часть, 5 кв., в Мал. Устинском пер., д. Ягодниковой». В 1867 и 1868 годах: «Файдышев Степан Максимович, 2 г. куп., Пятн. ч., 2 кв., в Овчинниках, д. Шерупенова»].

     Семья Степана Максимовича ФАЙДЫШ по 10 ревизии 1858 года. В книге Найденов Н.А "Материалы для истории московского купечества". Т.5-9. М.1887-1889 по 10 ревизии Кадашевской слободы, под № 101 находим: 1858 года февр. 28 - 3 гильдии купец Степан Максимович Файдыш 31; с 1854 г. из мещан; у него сыновья: Петр 4; Степан 2 1/2, у него, Степана Максимовича: жена Любовь Александровна 26, дочери - Марья 7, Александра 6 м. (правосл.)

 

     Дети в семье Степана Максимовича и Любовь Александровны Файдыш умирали один за другим. Из восемнадцати остались только трое: Мария, Пётр (мой папа) и Степан. Все отличались блестящими способностями.

 

     Жило семейство на Канале (говорилось Канава).  [Водоотводный канал– сооружен в Москве в 1785 году для борьбы с наводнениями и образует как бы петлю, которая превращает одну часть Замоскворечья в остров. Канал (или канава, как его зовут в Москве) начинается у Бабьегородской плотины (плотина поддерживает высокий уровень воды выше храма Христа Спасителя) и заканчивается шлюзом ниже Краснохолмского моста. («По Москве» Репринтное воспроизведение издания М. и С.Сабашниковых от 1917 года. М. 1991. с. 307-308)].  Жили весело, хотя Степан Максимович и был самодуром. Характер у него был тяжёлый и властный. Детей он воспитывал строго: будил в шесть часов утра, а если не вставали, то подносил к пяткам горящую свечу. За столом дети должны были сидеть молча. Если кто заговорит, то того он бил ложкой по лбу говоря: “Остолоп осиновый лоб”. Любил кутнуть, был высок, прям и тонок. Один раз, запирая склад, забыл там маленького Петю (моего папу), и тот в холоде и страхе провёл всю ночь и отморозил себе щёки.

     1872 год. Любовь Александровна Файдыш, урожденная Шматкова

     Жена его быстро располнела - была очень тучная, и они ездили с дедушкой на разных извозчиках. Однажды она провалилась, будучи беременной, в бане с верхней полки, но осталась жива. Была очень экспансивна. Как-то на вечере какой-то “кум” соблазнял её, но Любовь Александровна взяла вилку, проткнула себе грудь, говоря, что скорей умрёт, чем изменит своему мужу. Фамилию нашу бабушка произносила: “Хвайдыш”. Она хорошо и вкусно готовила. На последней фотографии бабушка очень полная женщина. Умерла она рано  от неправильного обмена веществ в организме. [В Москве на Даниловском кладбище на могильном памятнике следующая надпись: Любовь Александровна Файдыш, урождённая Шматкова, скончалась 20 февраля 1873 г. Жития ея было 41 год. Вечная ей память. И муж ея Степан Максимович скончался 17 мая 1898 г. Жития его было 75 лет]. 

1874 год. Степан Максимович Файдыш

     Дедушка Степан Максимович после смерти жены еще раз был женат, но, кажется, неудачно. Под старость он жил у нас (у папы и мамы), а потом у маминой сестры в селе Черкизово по Казанской ж.д. Дожил Степан Максимович до 70 слишком лет, любил горилку. Казачья жажда подвига проявлялась у дедушки в активном желании помочь при тушении московских пожаров, нередко вопреки желаниям пожарников.

 

     Степан Максимович часто вспоминал о былых подвигах казаков-предков, любуясь саблей и пикой, прикрепленных к ковру на стене. Где теперь его турецкое оружие, перешедшее от предков и знаменитый красный кушак–шарф, в который мы играли в детстве – неизвестно.

 

     А брат бабушки Николай Александрович Шматков - был акционером в Товариществе “Скороход”, но о нем я расскажу подробнее.

 

 

О НИКОЛАЕ АЛЕКСАНДРОВИЧЕ ШМАТКОВЕ

 

     Этот дядя [Николай Александрович Шматков – потомственный почетный гражданин. Большой. Кисловский переулок, дом Колокольцевой. («Вся Москва». Адресная и справочная книга на 1901 год. Москва. 1901. Издание Суворина.)] был миллионер. Он был одним из основателей обувной фабрики “Скороход” и нажил на этом капитал.

 

     Первая его жена умерла, оставив ему дочку, кажется, Настеньку. Тетя Мариша (Мария Степановна Воронина) её воспитывала.

 

    Вдруг он встретил энергичную немку Оттон (или Отон), на которой женился. Она была легкомысленна и увлеклась моим красивым отцом. Марии Степановне не понравилась эта шумливая немка, и она своими подозрениями поделилась с дядей Шматковым. А тот тогда порвал все отношения с папой, поссорившись с тетей Маришей, продолжал жить с Отон. Имел от неё двух сыновей: Александра [Александр Николаевич Шматков – потомственный почетный гражданин. Б.Кисловский, 4. Директор Товарищества “Больт и К°”, присяжный поверенный. («Вся Москва» на 1916 год. Адресная и справочная книга города Москвы. ХХХIII-й год издания.)] и Николая [Николай Николаевич Шматков – Б.Кисловский, 1. («Вся Москва» на 1916 год. Адресная и справочная книга города Москвы. ХХХIII-й год издания.)].

 

     Когда папа заболел, то тетя Мариша обратилась к своему дяде за помощью, так как её мама Любовь Александровна (моя бабушка) его вырастила. И как тогда говорилось “вывела в люди” [Николай Александрович Шматков, 2 гильдии купец. Пречистинская часть, 5 квартал, в Гагаринском пер., д. Шлиппе. (Московская памятная книжка или адрес-календарь жителей Москвы на 1868 год… Москва. 1868.)]. Н.А.Шматков обещал помочь, но помогал недостаточно, поэтому основные вклады внесла тетя Мариша - Мария Степановна Воронина.

 

     Письмо Николая Александровича Шматкова от 18 августа 1898 года к Марии Степановне Ворониной:

 

Любезная племянница привет тебе мой!

     Мне нужно с тобой видится, и говорить о Пете [Петр Степанович Файдыш]. Что с ним делать. Приезжай в Москву на Ильинку магазин А.Больт и Кº против купеческого банка Торговля Резиновыми Изделиями в четверг 20 сего месяца от 10 часов утра до 12 часов дня. Если не успеешь, то приезжай в субботу 22 сего месяца на том же месте часы те же, тогда перетолкуем обо всем.

     И.К.Полякова я сегодня видел и просил его о Пете он обещал сделать что возможно. Пусть лечится, еще буду говорить с бухгалтером их С., что мы сделаем - не знаю. Народ сухой нужд чужих не признают, обязанности своей не признают, живет отказами. Не живешь и не работаешь, не получаешь – и платить не за что. Они со своей стороны правы.

     Очень сожалею, что бросил службу, а при службе очень бы помог Петру, а теперь что сделаешь, когда концы с концами только при благополучии сводим. Душой болею об этом я.

     Ты сказала, что приготовили 3 мальчиков в гимназию, то я согласен платить за них. Кажется плата 60 руб. с мальчика в год всего 180 р., и Пете и прочее я могу выдавать еще 120 рублей. Итого триста рублей в год, что и просили к свиданию. Если это необходимо, то я готов это дать, но служить только деньгами, хитрить и обманывать не могу - головы нет на плечах.

До свидания. Целую. Дядя твой Н. Шматков

Удельная

 

     После смерти Н.А.Шматков всё своё состояние оставил жене Отон, а она после своей смерти шуточную сумму оставила дяде Стёпе и ничего нам. Где дети и что с ними стало неизвестно. Могила его громадное гранитное сооружение пошла на дело – на набережную.

 

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ЕВГЕНИЯ ПЕТРОВНА ":

В НАЧАЛЕ БЫЛО... ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ

Часть 1 - В НАЧАЛЕ БЫЛО...
Часть 2 - ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ
...
Часть 8 - Московская Практическая Академия Коммерческих Наук в фотографиях преподавателей и студентов в 1908 году.
Часть 9 - О ЛЕНЕ ЖУКОВСКОЙ - ДОЧЕРИ ОТЦА РУССКОЙ АВИАЦИИ
Часть 10 - СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ
Часть 11 - МАРИЯ СТЕПАНОВНА ВОРОНИНА, УРОЖДЕННАЯ ФАЙДЫШ
Часть 12 - 25 АВГУСТА 1868 ГОДА. ПРИДАНОЕ МАРИИ СТЕПАНОВНЫ ФАЙДЫШ

  

      Наш геоботанический отряд  Аэрогеологической экспедиции №10 [Десятая Прикаспийская Экспедиция Всесоюзного Аэрогеологического треста Партия №13]      из пяти человек в 1955 году работал на правом берегу Урала в Западно-Казахстанской области.

  

     

База экспедиции многие годы находилась в Новой Казанке (Джангале). Все эти места издавна были заселены уральскими казаками и у моего супруга, Михаила Сереберцева [1929-1989], была кругом родня. Базироваться в Казанке отряду было неинтересно – гаражи, лаборатории, начальство, и мы решили обосноваться в 20 км от Казанки – в Факеево.

    

     На рукописной карте петровских времен, хранящейся в картфондах исторического музея, здесь помещен Форпост №6 с небольшим числом казаков с конями и военным снаряжением. Это село расположено на краю Рын-Песков, в местах разлива Большого и Малого Узеней.

     В советские годы это селение называлось “Аул-совет №10”. В середине ХХ века более сотни домов было в развалинах. Белыми грудами полуразрушенных кирпичей возвышались остатки двух церквей. Постоянно проживали тогда там две русских семьи в добротных деревянных домах, одиноко стоявших среди развалин.

     Одна семья состояла из мужа, жены и десяти сыновей, одетых в одинаковые выцветшие лыжные костюмы.

     В другом хорошем большом доме жил дедушка Григорий Сафонович Карташов [1879 года рождения, из Подтяженского поселка Чижинской станицы. Потом переехал жить в Глиненскую станицу. Служил во 2-м Уральском казачьем полку в Самарканде, эмиром бухарским был награжден малой бухарской серебряной медалью.http://gorynychforum.forum24.ru/?1-16-0-00000063-000-0-0[/, приходящийся дальней родней Миши. У него отряд и остановился. Относился он к нам вначале настороженно, фотографировать не разрешал. Было ему тогда лет 70-80. Невысокий, сухощавый старичок с седой бородой и усами. С живыми внимательными глазами светло-голубого цвета. Его речь отличалась московским произношением. Иногда он останавливался и говорил улыбаясь: “Зацыпляет язык, зацыпляет. Вылетают слова из головы”.  В.Даль отмечал московский говор уральских казаков, связывая это с высылкой из Москвы стрельцов-старообрядцев во времена Петра I после стрелецкого бунта.

     Карташов выделил нам с Мишей старинную большую кровать с резными набалдашниками. Миша любил дразнить меня, грубовато заигрывая. Дедушка его одергивал, приговаривая: “Кошке – игрушки, мышке - слезки”.  Рядом с домом был двор, окруженный сараями, в которых жили только овцы и куры. Посреди двора был старый колодец с соленой водой, а пресную воду он набирал в колодце среди барханов, вплотную подступавшим к домам. Зимой и весной пресная вода бралась из снега и льда.

     Временами дули сильные ветры, продвигавшие пески на развалины селения. Песок проникал в дом при этих ветрах даже через двойные стекольные рамы и плотные двери. Когда ветер стихал, дедушка Карташов шел на кладбище, начинавшееся за домом у развалины церкви. Он аккуратно присыпал обнажавшиеся останки, называя каждого захороненного родича по имени и отчеству. Особенно нам с Мишей запомнилась его тетя с ярко рыжими волосами, которые трепал затихающий ветер.

     Недалеко были рытвины от ериков, заполнявшихся весенними водами и изобиловавшими рыбой.

     Григорий Сафонович Карташов был старообрядцем. В доме его был порядок. На полках лежали старинные книги времен Аввакума, а в красном углу стояли старые потемневшие иконы. Книги были написаны по старославянскому, но дедушка и приезжавшая однажды из Калмыково его сестра, читали быстро с выражением эти объемные книги в тисненых переплетах.

     Старообрядцы никогда не переступали порога храма, развалины которого были рядом с домом. Мишину родню он называл “церковниками”, как и всех тех казаков, которые ходили в церковь.

     Григорий Сафонович служил в казачьих войсках [...во 2-м Уральском казачьем полку. Есть приказы, где он упоминается http://gorynychforum.forum24.ru/?1-2-0-00000030-000-0-0-1365787371], усмирявших Среднюю Азию до революции . Перед въездом в селение казаки должны были красить губы и щеки помадой, чернить брови карандашом и выпускать из-под шапки кудрявый чуб. Он показывал помаду и бигуди, оставшиеся от тех времен.

     В прошлом по рассказам Карташева люди здесь жили богато, не бедствовали. У каждого на дворе были несколько коров, лошадей и овец. Но большую часть скота отдавали казахам для выпаса. Для них это было делом прибыльным, и хозяин не был в обиде. Налоги платились только за скотину, которую держали при себе. Людям было выгодно держать много скота, но земля не выдерживала этой нагрузки. И как говорил дедушка: “Стонала земля-матушка от этих стад, и рассыпалась сыпучими песками”. Возле Факеевки не было этих песков, пригнало их ветрами. Но сейчас они зарастают чагыром [Artemisia scoparia].

     Вода по Узеням до Факеево доходила ежегодно, разливы были обширные. По островам между ериками люди разводили сады, огороды и цветники. Помидоры начали сажать только в конце 19 века, они сразу же стали давать обширные урожаи. Всегда хорошо удавались бахчевые культуры: арбузы, дыни, огурцы и тыквы. Тыквы использовались даже как посуда, были среди них и кувшинообразные  формы. Неплохой урожай давал яблони. Эти сады – садочки был любимым местом гуляния молодежи. Красивые цветники оставались в памяти на многие десятилетия.

 

     В прошлом в Факееве любили устраивать кулачные бои.  Семь братьев Пономаревых: Нафанаил (дед Миши, самый младший 1878-1945),  Иван (самый старший), Осип, Стахий, Кирилл, Савелий, Протерий славились своими кулачищами – “Лапушки у них были звериные”, - говорил Карташев.  И каждая улица рада была их видеть в своих бойцах. А еще братья Пономаревы славились пением. Без хорового пения не обходилось ни одного застолья. Дедушка вспомнил начало песен: “Рын-Пески туманны горы…”, “Тучки-тучки понависли, над морем пал туман…”. Славились пением на все Уральское казачество Свистуновские казаки. Они прекрасно пели: “На краю Руси обширной…”, “Спит аул в дремоте сладкой”.

     Места всегда славились обилием рыбы: сазанами, щуками, осетровыми, сомами. Некоторые из них достигали длины несколько метров. Ее вялили, солили, вываривали рыбий жир, пекли пироги, делали котлеты. Зимой по санному пути приходили обозы с мордвой. Они привозили мебель, полотно, а увозили рыбу.  “Мордва, чуваш – народ не наш” – говаривали казаки, но с удовольствием меняли рыбу на привозимые товары. Обозы эти были из многих подвод с хорошей охраной, так как на них нападали иногда разбойники. Рыбы было много и в середине 20 века, все сами плети сети и дедушка Карташев этим занимался.  “Лови – не ленись, будешь с рыбой”, - говаривал он.

   

     Мы не раз высылали ему из Москвы черную нитку №10 для плетения сетей. Он обязательно высылал десять рублей и писал: “Кириллу [Кирилл Михайлович Сереберцев – первенец М.Я.Сереберцева и В.И.Турманиной] на манну кашу”. Почему-то он запрещал говорить “спасибо”, объясняя это тем, что так говорят мусульмане – “Спаси АБА”. А православные должны говорить – “благодарю”.

     Дедушка Карташёв был очень разборчив в пище и старался не есть с нами, как и все старообрядцы. Когда он колол курицу, то долго спускал с нее кровь, так как считал, что только бескровное мясо съедобно.

     Он уговаривал нас остаться в Факееве, предлагая дом со всем его содержимым.

     Картографируя в масштабе 1:25000 эти места, мы нигде не видели следов садов, пашен и летних домов. У Маштексая, где были в прошлом особенно примечательные сады, заметны были только сухие рытвины, по которым протекали весенние воды. От колхозных дел видны были только квадраты площадью сотни метров, окопанные глубокими канавами. Эти площади отличались обилием итцегека – поташника, зеленые побеги которого выделялись издали среди серой полыни.

     На современных картах здесь не отмечено ни поселений, ни дорог.

Валерия Ильинична Турманина

Запись 19 декабря 2003 года.

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ВАЛЕРИЯ ИЛЬИНИЧНА":
Часть 1 - ТУРМАНИНА В.И. СТО ЛЕТ С УНИВЕРСИТЕТОМ
Часть 2 - В.И.ТУРМАНИНА Штрихи к портрету Г.К.Тушинского
...
Часть 6 - ТУРМАНИНА В.И. МОСКВА ДОВОЕННАЯ ГЛАЗАМИ РЕБЕНКА (1934-1941)
Часть 7 - О ДУБЕ С СЕРЕБРИСТОЙ КОРОЙ
Часть 8 - О жизни в Факеево у Григория Сафоновича Карташева
Часть 9 - ЦИВИЛЬСК И САРАЕВЫ
Часть 10 - СТЕПИ ПРИКАСПИЯ

     В основу повествования положены воспоминания   моей бабушки Евгении Петровны Турманиной, урожденной Файдыш (1893-1973), а также фотографии и письма сохраненные в семейном архиве.

На первой фотографии Женя Файдыш - гимназистка. На следующей - Лена Жуковская, подруга Жени по гимназии Виноградской.

26 августа 1909 года. Вот уже почти две недели, как я учусь в гимназии… Женская гимназия Виноградской считалась лучшей в Москве.

В гимназии Виноградской я познакомилась и подружилась с первой ученицей класса — отличницей Леной Антиповой. Уходя из гимназии, мы с Леной много раз провожали друг друга. Я в это время была серьёзнейшая девица. Читала серьёзные книги и вела очень серьёзные разговоры. По окончанию учения думала пойти в село учительствовать. Мяса не ела.

Лена была дочкой профессора Николая Егоровича Жуковского. Её мама была в фиктивном браке с Антиповым, так как “родовитая” аристократка Анна Николаевна - мать Жуковского запретила ему жениться на простой женщине.

Во время нашего знакомства мать профессора была старой, глухой бабушкой. Разговаривая с нею, Леночка привыкла громко говорить, учителям и нам в классе это нравилось.

Леночка была очень тоненькая, с длинными руками и ногами, и её гордостью — длинными косами. Читала она только литературу, дозволенную бабушкой. Папу своего она пока называла “дядечкой”. Оба любили друг друга.

Вскоре мать Леночки умерла от туберкулёза. Когда она заболела, Николай Егорович выстроил дом из сосны, но ничего уже не могло спасти её. После ее смерти Жуковский оформил отцовство на своих детей: Леночку и Серёжу.

Младший брат Лены - Сережа долгое время воспитывался в деревне. Когда его взяли в Москву - Лена как орлица следила за его манерами.

Мы очень дружили с Леночкой, и я часто бывала у них в доме. Кабинет Николая Егоровича был сплошь по стенам уставлен книжными шкафами. Особенностью Николая Егоровича было все запирать, и Леночка с ужасом часто восклицала: “Папочка опять все запер!”

Она очень страдала от рассеянности отца.

Помню, как Лена меня возила на лекцию Николая Егоровича “Женщина в воздухоплавании” или что-то в этом духе. Ехали мы втроём на извозчике: Жуковский, Лена и я. Леночка сидела в ногах.

Часто она приходила, и если был кто из братьев, мы играли в игры. В особенности ей нравился Петя. Вообще, когда мы были вместе, то хохотали отчаянно. И моя тетя - Мария Степановна Воронина удивлялась, почему мы смеёмся, а нам было так весело.

Дорогая Женя, как жалко, что ты не зашла ко мне, поболтали бы немножко напоследок. Я совсем не могла собраться, хотя всё время думала придти - с тобой проститься. Много очень дел нужно было кончить, так что мы даже, как думали вчера и не выехали.

Была на полетах, было очень удачно если бы не дождь, а то приходилось часто перерывать и прятаться от него. Я почему-то кисну все время, думаю оттого, что уж очень надоела Москва и хочется скорей в деревню.

Ты мне пиши почаще. Адрес пишу еще раз: Владимирской губ. и уезда. Почтовая станция Ставрово именье Орехово  и мне. Надеюсь, теперь будешь знать, я буду в каждом письме его повторять для памяти.

Напиши кстати, куда тебе писать? Ты недовольна тремя страницами письма, а я сегодня больше чем на полторы и не выдумаю, уж не сердись, правда, в голове ничего нет. Вот из деревни буду писать письма длинные предлинные, так что даже ты их не прочтёшь.

Теперь же прощай до осени. Крепко тебя целую.

Писать только, пожалуйста, не забывай.

Привет твоей тете.

Твоя Лена.          5 июня

Николай Егорович Жуковский в жизни был очень рассеянным. О нем ходило много анекдотов, а вот реальный случай.  Николай Егорович преподавал механику в Московской практической академии коммерческих наук. Этот предмет считался самый трудный для детей финансистов. Академисты (Коля Голышев, Бруно и проч.) рассказывали, как ему сдавали зачёты: он сидел и слушал, смотря на ноги отвечающего. За весь класс отвечал отличник Бруно Рихтер. Ответив почти за всех, он вдруг привлёк внимание Николая Егоровича и тот сказал: “Постойте, постойте, Вы мне уже отвечали!”

— Да нет же, Николай Егорович.

— Нет, нет, не хитрите: я заметил пятно на вашем башмаке!

Когда Николай Егорович  нанимал извозчика из Академии, то говорил: “Извозчик, Мыльников переулок”.  Тот отвечал: “15 копеек”.

—    Нет, дорого. 20 копеек!

Еще один случай. В стенах университета было заседание до поздней ночи. В час ночи Николай Егорович встал и ушёл. Когда другие вздумали расходиться, то они оказались запертыми. Кто-то вспомнил, что последним ушел Николай Егорович и, зная его привычку все запирать, стали стучать. А совещание происходило на верхнем этаже.… Наконец, сам гардеробщик, удивляясь, что они так долго не расходятся, услышал стук. Через дверь его спросили: “Выходил ли Николай Егорович?” И, утвердившись в своих подозрениях, стали умолять съездить к нему за ключом на квартиру в Мыльников переулок. И уж только под утро были освобождены.

Эти истории показывают, что Н.Е.Жуковский был углубленный ученый. Мысли его все были в механике. И неслучайно он является  отцом русской авиации.

"У Жуковского было двое детей: дочь Елена (1894) и сын Сергей (1900). Сергей впоследствии был студентом ВВА, скончался от туберкулеза в 1924. Елена окончила в 1911 гимназию и поступила на математическое отделение Московских высших женских курсов. Дочь свою Николай Егорович горячо любил; она сопровождала его во всех заграничных поездках, на ученых заседаниях, при посещениях лабораторий и аэродромов, выходов в театры, на выставки, прогулки за город".http://bruma.ru/enc/nauka_i_tehnika/aviaciya_i_kosmonavtika/ZHUKOVSKI_NIKOLA_EGOROVICH.html

В начале 1911 года моя тетя  - Мария Степановна Воронина  стала себя плохо чувствовать. И  стала настаивать на том, чтобы я вышла замуж.

Я была молода и очень хотелось учиться. Скрипка, рисование и история меня влекли к себе, а тут вдруг семья, дети…

Моя мама - Анастасия Ивановна Файдыш стала меня уговаривать согласиться с волей тети и выйти замуж. Или Мария Степановна лишит меня наследства, а деньги это всё в жизни. И пришлось мне согласиться.

И вот 6 ноября 1911 года состоялась свадьба. Она была скромная. Были самые близкие.   Жених – Императорского Московского Университета Естественного Отделения Физико-математического факультета, студент Николай Осипов Голышев, православного вероисповедания, холост, первым браком, 19 лет. Невеста - Московской губернии Воскресенская мещанка девица Евгения Петрова Файдыш, православного вероисповедания, первым браком, 17 лет. Таинство совершал приходский Протоиерей Василий Руднев с причтом. Поручителями были по жениху: Лодзинский мещанин Бруно Игнатьев Рихтер и Студент Императорского Московского Технического Училища Иван Михайлов Щербаков; по невесте: Студент Императорского Московского Университета Николай Петров Файдыш и Александровский мещанин Сергей Петров Вахмистров.

...Рождение дочери:  "Людмила Николаевна, в 12ч. 20м. ночи с 10 на 11 февраля (по нов ст.ст. 23 на 24 февраля) 1913 года мощным криком возвестила о своем появлении на Божий свет".

Все были очень рады. Зеркало мне не показывали долго, потому что я была сине-лиловая от натуги.

Милая, родная тетя Мария Степановна и здесь старалась мне помочь: привезла к спинке лямки, чтобы мне тянуть их и сама вместе со мной тянула, и у неё с неделю болели руки. Родившуюся весёлую Люсю она завернула в свой оренбургский пуховой платок и спала с нею. И, Мария Степановна рассказывала, что Люся всю ночь улыбалась и что-то говорила. У Марии Степановны не было детей, а тут вдруг такая миленькая, беспомощная крошка и она полюбила её всей душой.

Крёстной Люси была Лена Жуковская, а кумом брат Петя. Церемонию проделывали у нас в гостиной, и я, помню, с интересом смотрела на них в щёлочку двери. Лена очень серьёзная несла на вытянутых руках Люсю, Петя шёл за нею. Потом они плевали и, в общем, очень старались. “На риски” я получила от Лены голубой батист и потом сшила Люсеньке хорошенькое платьице плиссе.

16 июня по ст. стилю 1914 года после тяжелой болезни умерла  моя тетя Мария Степановна. Её рука была в моей руке, и я чувствовала, как она холодеет. Дикое, безысходное горе потрясло меня. Я рыдала, кричала, и не было облегчения.

Из моего дневника: В двенадцать часов ночи умерла Мария Степановна. Кошмарно и непонятно. Такая близкая, понятная и любимая. Ах, зачем не было гигантской силы отвоевать её у смерти...

А тут нагрянула война... Смута... Революции. Спасаясь от голода и разрухи, вместе с  мужем Колей и маленькой Люсей сбежали из Москвы  в Екатеринослав.

Леночке Жуковской очень нравились яркие, сильные духом люди. И сын генерала Федора Митрофановича Старикова (1842-1911) -  Сергей был именно таким.  Они были помолвлены.

 "Лена Жуковская была очень способная. Часто отец оставлял на ее попечение студентов, и она проводила с ними занятия. Они с Сергеем Стариковым любили друг друга. Но революция, а потом и гражданская война разлучили их. ...  А Лена Жуковская в 1920 году умерла от чахотки". http://www.cofe.ru/blagovest/article.asp?heading=42&article=11924

И о смерти   в 1920 году Лены Жуковской я узнала  от брата Пети.

Мать Леночки, как я уже писала, умерла от туберкулеза, Николай Егорович  очень опасался за Леночку и возил её в Швейцарию. У неё был особый режим, но ничто не помогло. В это время я была в Екатеринославе, но брат Петя был на похоронах Лены. Он рассказывал, что жутко было смотреть на одинокую фигурку старика, провожающего гроб с телом горячо любимой дочери.

В Москве на Донском кладбище рядом с могилой отца Николая Егоровича Жуковского (1847-1921) лежат две могильные плиты. На левой гранитной плите надпись:Елена Николаевна Жуковская 1894 – 1920 и на правой: Сергей Николаевич Жуковский 1900 – 1924

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ЕВГЕНИЯ ПЕТРОВНА ":

В НАЧАЛЕ БЫЛО... ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ

Часть 1 - В НАЧАЛЕ БЫЛО...
Часть 2 - ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ
...
Часть 7 - РЕРБЕРГИ. ЛЕТО НА ВОЛГЕ В СТАВРОПОЛЕ.
Часть 8 - Московская Практическая Академия Коммерческих Наук в фотографиях преподавателей и студентов в 1908 году.
Часть 9 - О ЛЕНЕ ЖУКОВСКОЙ - ДОЧЕРИ ОТЦА РУССКОЙ АВИАЦИИ
Часть 10 - СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ
Часть 11 - МАРИЯ СТЕПАНОВНА ВОРОНИНА, УРОЖДЕННАЯ ФАЙДЫШ
Часть 12 - 25 АВГУСТА 1868 ГОДА. ПРИДАНОЕ МАРИИ СТЕПАНОВНЫ ФАЙДЫШ

Лесоводам давно известно о многообразии форм нашего обыкновенного дуба летнего или черешчатого (Quercus robur L.),

который является основной породой широколиственных лесов Европейской части Советского Союза.

Еще с прошлого века различают формы с листвой, распускающейся рано (Q. robur f. praecox Czern.) и поздно  (Q. robur f. tardiflora Czern.), формы с плакучей и колонновидной формой кроны, с листьями различной окраски, опадающих в разные сроки. 

 

Наиболее подробно еще в 1930-ые годы писал о формах дуба В.Н.Сукачев. О коре дуба им, в частности, было написано следующее: «Кора в молодости серебристо-серая, блестящая, так называемая «зеркальная», к старости делается грубой, с широкими трещинами и толстым пробковым слоем, достигающим в старости до 10 см толщины». В сводке «Деревья и кустарники СССР» 1951 года конкретизируется изменение в характере коры: «Кора в начале гладкая оливково-бурая, затем красно-бурая, позже серебристо-серая («зеркальная»), затем в возрасте около 30 лет растрескивающаяся и далее толстая (10 см), глубоко-трещиноватая, буро-серая».

В более поздней сводке пишется еще определеннее: «Кора вначале гладкая, буровая, а с возраста 30 лет растрескивающаяся, толстая, буровато-серая». Важность установления возраста растрескивания коры, исчезновения зеркальности, состоит в том, что именно эта серебристая кора наиболее богата дубильными веществами содержание которых в ней поднимается до 20%.

 Поэтому стоит довести до широкого круга лесоводов старые легендарные сведения о серебристых дубах, пока эти сведения не утеряны.

 

СКАЗ ПРО ДУБ С СЕРЕБРИСТОЙ КОРОЙ

Из далекого-далекого детства приплывают к нам порою то ли сказки, то ли были, то ли истории, слышанные от людей, которые голову дадут на отсечение за их подлинность. Но закутанные в одежды многих десятилетий, они становятся сказами, которым хочешь верь, хочешь не верь, но они бродят за тобой как часть твоей жизни, а может жизни отцов и дедов,  прадедов...

Вьет вьюга свою бесконечную тоскливую песню, заметает все тропы-дороги, все леса-перелески, а в избе тепло, бабушкино веретено шелестит свою веселую песню, и вторит ему сама бабушка, словно не сказку сказывает, а думает вслух.

«Давно это было.  Дремучие дубравы росли тогда повсюду выше Казани, от Волги и до Суры можно было доехать, так и не выбравшись из леса. А в дубравах тех росли серебристые дубы. Листом и желудем они были как и все наши дубы, но высоту имели преогромную и крепость великую, а кору такую светлую и серебристую, что в нее как в зеркало смотреться можно было.

Готовили из той коры отвары, дубители для кож, после обработки которыми кожи становились мягкими да крепкими, что вовек их сносить нельзя было, тулупы из овчин носились по сто лет. Но вот пришла на те дубы и иная слава. Корабли из них строить начали необычной крепости. Каждый дуб вывозили зимой на десяти санях. И столько их порубили, что сам царь Петр запретил их здесь рубить и повелел оставить заповедные корабельные рощи. 

Потом царица Екатерина повелела новые дубравы посадить, а чтобы все помнили, что по ее приказу это дело делается - буквой «Е» эти дубравы сажались. Но серебристые дубы ни в заповедных корабельных рощах, ни в новых дубравах не появились. И совсем бы им исчезнуть, но злой дух леса, хитрый коварный Кереметь, решил их для себя сохранить. Испокон веков выше заповедного леса, на самой вершине, откуда все родники начало берут, живет сам Кереметь, и никто не смеет к той роще приближаться».

«Скажи, бабушка, Кереметь - леший или человек?» - просят внуки. Но шелест веретена прекращается, бабушка словно просыпается от сна: «Тише, тише... Нельзя имя Кереметя вслух произносить - услышит - душу унесет. Нельзя думать о Керемети - проведает, унесет душу к себе. Спать давно пора, а не разговоры вести».

Дети укладываются, а на дворе воет метель, и перед глазами встает заметенный черный лес, где в берлоге под корнями серебристого дуба дремлет Кереметь и поджидает себе жертву... Страшно думать о нем, нельзя думать о нем, а он, как назло не выходит из головы. 

А на утро, едва свет проник в избу сквозь замороженное оконце, едва взрослые успели разгрести снег с троп, из дома в дом поползла весть - возле рощи Керемети опрокинулись сани и задавило мужика Якова, что с мельницы муку вез. «Кереметь взял его душу», - тихо шептали старухи.

Летом от рощи Керемети веяло медовым духом, такой травы и цветов, как здесь нигде не было. Под осень орехи крупные оставались на кустах орешника, дикие яблоки пригибали ветви яблонь, в лесу беспечно распевали петухи, отнесенные в жертву Керемети, а куры успевали выводить цыплят. Никто не смел входить в этот лес. Детям запрещалось даже глядеть в сторону рощи, ни цветочка, ни листочка, ни веточки нельзя было взять у этого леса.

Но вот произошла революция, самого царя свергли с престола, бога отменили, и Кереметя люди сразу перестали бояться. И когда разрешили рубить эту рощу, поделив между деревнями, поехали и стар, и млад за заветными дубами. В спешке одно дерево завалилось на лошадь и чуть не придавило самого нерадивого хозяина. Но никого это не удержало - никто не поминал о Керемети. Срубили и дубы с белой серебристой корой, а место это так и назвали «Поляна белых дубов».

Стали жить люди рядом с былой рощей Кереметей, яблоки и орешник лесной не стали в огородах корчевать, и первое время орешник прямо среди картошки давал орехи, а яблони - яблоками радовали. Вместо страшных мрачных дебрей, где злым кереметям жертвы приносили, остались яблони, которые цвели весною, как в сказочном царстве, когда были изгнаны там злые силы.

Но  вот пришли морозные зимы и заморозили яблони. Некому их было защитить от лютых холодов мощными ветвями - серебристые дубы исчезли вместе с Кереметями. Без этих дубов и светлые источники, которые радовали людей и служили им добром, излечивая от хворей,  вдруг стали мутными и каждый ручеек стал мнить себя рекою, делать себе русло побольше, превращаясь в овраг. Нет, рано люди над злым духом победу праздновали  - в серого волка, что по оврагам да буеракам прячется превратился Кереметь. И раз люди его рощи отобрали, он их поля оврагами заберет.

Но людей трудно теперь испугать - умные машины, удобрения, книги пришли им на помощь. Много лесов заново посадили люди. Известно лесникам, что дубы имеют серебристую кору, пока молодые, лет до 30. Эту кору так и зовут «зеркальной», в ней дубителей больше всего.  Но, может, в старые времена дубы с серебристой корой могли жить долго-долго? Больше всего всякие червячки да жучки дубу досаждают, а в тех заветных рощах все лето куры да петухи гуляли, целый выводок цыпляток выводился. Они всех тех жуков и червяков поедали и кора дубов оставалась серебристой.

Шумит река Шумаш, несет свои воды в Волгу, замутилась ее вода от растущих оврагов и вредных химикатов с размытых полей, огородов и садов. Керемети только того и ждут, чтобы людям отомстить...

 

Валерия Ильинична Турманина, 1989 год

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ВАЛЕРИЯ ИЛЬИНИЧНА":
Часть 1 - ТУРМАНИНА В.И. СТО ЛЕТ С УНИВЕРСИТЕТОМ
Часть 2 - В.И.ТУРМАНИНА Штрихи к портрету Г.К.Тушинского
...
Часть 5 - ТУРМАНИНА В.И. РАСТЕНИЯ-ИНДИКАТОРЫ - НАУЧНО-ОБОСНОВАННАЯ РЕАЛЬНОСТЬ ИЛИ ФАНТАЗИЯ СЕДОЙ СТАРИНЫ?
Часть 6 - ТУРМАНИНА В.И. МОСКВА ДОВОЕННАЯ ГЛАЗАМИ РЕБЕНКА (1934-1941)
Часть 7 - О ДУБЕ С СЕРЕБРИСТОЙ КОРОЙ
Часть 8 - О жизни в Факеево у Григория Сафоновича Карташева
Часть 9 - ЦИВИЛЬСК И САРАЕВЫ
Часть 10 - СТЕПИ ПРИКАСПИЯ

Из воспоминаний моей бабушки Евгении Петровны Турманиной, урожденной Файдыш (1893-1973) о знакомстве с Николаем Голышевым: «Осенью 1909 года из-за проблем с деньгами моей тете, Марии Степановне Ворониной, пришлось одну из комнат в нашей квартире сдать воспитаннику Академии Коммерческих Наук Коле Голышеву. Это было училище для богатых сынков богатых родителей. Профессорам хорошо платили, директором там был Александр Николаевич Реформатский, преподавал профессор Николай Егорович  Жуковский, прекрасные преподаватели языков. Отец Коли не был мещанином. Но его хозяин сказал, что туда принимают только мещан, и он быстренько ликвидировал землю за Уралом и отдал сына в Академию. Плата там была очень высокая. И вот маленький во всех отношениях, хмурый и недоверчивый 7-летний сибирячек был привезён в Москву, и занялись его воспитанием. В училище ему было первые годы плохо. Способности у него были блестящие. Он, переходя из класса в класс, нагнал своих земляков, которые на несколько лет были старше его. И на своё горе их догнал. Они кутили, были взрослыми и с удовольствием приняли в свою компанию юнца с хорошим голосом. За два года до окончания их с позором исключили из интерната, и поэтому их компании из 4-5 человек искала комнаты. ... Товарищи Коли увлекались картёжной игрой. Их было пятеро. Одних лет с ним был Бруно Рихтер, а остальные намного старше. Коля с товарищами ходил в музыкальные магазины, где проигрывали пластинки, и много арий он знал, и много разучивал. В училище  они когда-то ставили оперу, Коля был медведем и любил петь эту арию. Был очень живой и всем нравился, кроме дяди Вани Торлецкого. Это чувство было взаимное. С моими братьями он познакомился и сошёлся. Но что было нехорошо – это увлечение их компании пивом и вином».

Николай Осипович Голышев  (1891- без вести пропал в Крыму, служа врачом в Добровольческой армии Якова Александровича Слащева в 1919-20гг.) - студент Московской Практической Академии Коммерческих Наук на Покровке. 



Преподаватели 

1.


2.


3.


4.


5.


6.


7.


 8.

 
 Товарищи Николая Осиповича Голышева по учебе в Московской Практической Академии Коммерческих Наук на Покровке:

1. Дмитрий Смолин.  Из Кургана на учебу в Москву родители отправили Николая Голышева вместе с ровесником Дмитрием Смолиным, племянником Льва Дмитриевича Смолина (Смолины – династия купцов, богатейших жителей города Кургана) в Московскую Практическую Академию Коммерческих Наук, которую они окончили в 1910 году.
На обратной стороне фотографии запись  для друга Николая Голышева: "Будущему не знаю кому на память о мне и в частности  9-ом мая 1908 года. Дм. Смолин".




2. А.Гусев. На обратной стороне фотографии пожелание для Николая Голышева: "Желаю успеха во всех похождениях. А.Гусев".



3. Николай Вахмистров. На обратной стороне фотографии написано: «На память. Н.Вахмистров».




4.  Виктор Володин. Подписано на обратной стороне фотографии для Николая Голышева «На память товарищу Николаю. Виктор Володин».

5. Георгий Швейкерт. На обратной стороне фотографии подписано: «Дорогому другу Голышеву на добрую память. Г.Швейкерт. 1908».




 6. Антоний Герасимов. Подписано на обратной стороне фотографии: «Будущему доктору. А.Герасимов».




 7. Подписано на обратной стороне фотографии: «На добрую память от И.С.Кур...»





8. Сергей Разуваев.  На обратной стороне фотографии написано для Николая Голышева:«Дорогому товарищу на добрую память. С.Разуваев».




 9. Сергей Бакинов. С подписью: «На память собутыльнику. С.Бакинов».




 10.  Николай Сорокин. Подписано для Николая Голышева на обратной стороне фотографии: «Дорогому другу и хорошему сатирику на добрую и долгую память о вместе хорошо проведенном времечке в Студии и в Александровском саду. От его товарища Н.Сорокина».




  11.Подписано на обратной стороне фотографии: «Товарищу "запивает" от товарища "запевалы"...1908».




 12. Валентин Сутягин. На обратной стороне подписано для Николая Голышева: «На добрую память другу и товарищу от В.М.Сутягина».




 13.Ф.Федоровский. На обратной стороне записано для Николая Голышева: «На добрую память товаорищу и другу будущему доктору о совместной академической жизни. Ф.Федоровский. 4.IV/1908».




  14. С.Филатов. На обратной стороне фотографии написано: «Дорогому другу и товарищу Н.Голышеву от С.Филатова. 4/4.1908 г.».

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ЕВГЕНИЯ ПЕТРОВНА ":

В НАЧАЛЕ БЫЛО... ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ

Часть 1 - В НАЧАЛЕ БЫЛО...
Часть 2 - ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ
...
Часть 6 - МОИ ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ В ИМЕНИИ ТОРЛЕЦКОГО
Часть 7 - РЕРБЕРГИ. ЛЕТО НА ВОЛГЕ В СТАВРОПОЛЕ.
Часть 8 - Московская Практическая Академия Коммерческих Наук в фотографиях преподавателей и студентов в 1908 году.
Часть 9 - О ЛЕНЕ ЖУКОВСКОЙ - ДОЧЕРИ ОТЦА РУССКОЙ АВИАЦИИ
Часть 10 - СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ
Часть 11 - МАРИЯ СТЕПАНОВНА ВОРОНИНА, УРОЖДЕННАЯ ФАЙДЫШ
Часть 12 - 25 АВГУСТА 1868 ГОДА. ПРИДАНОЕ МАРИИ СТЕПАНОВНЫ ФАЙДЫШ

ЗЫРЯНСКАЯ АТЛАНТИДА.  ДИСКУССИИ ВОКРУГ ЛЕГЕНДАРНОЙ СТРАНЫ БИАРМИИ

Пожалуй, ни одна территория на географической карте мира не занимала умы и не порождала такие бурные дискуссии, как Биармия. Почти мифическая страна на крайнем северо-востоке Европейской части России, славившаяся мехами, серебром и мамонтовой костью, известная по скандинавским преданиям, до сих пор будоражит мысли ученых. В периодической печати то и дело появляются статьи, авторы которых оспаривают местонахождение легендарной Биармии, подчас высказывая диаметрально противоположные взгляды. Так что же из себя представляла эта неведомая земля, какие отголоски о ней дошли до наших дней и почему ломают копья над феноменом Биармии наши современники?

Гандвик – суровое море

Своеобразным апогеем развернувшихся на интернетовских сайтах дискуссий можно считать сообщение о том, что неверная трактовка происхождения и открытия Биармии может серьезно испортить... российско-норвежские отношения. Дескать, поездки скандинавов к биармам в Х-XI веках составляют славную страницу освоения норвежцами северных территорий. Но если возобладает мнение, что Биармия была лишь неким фантомом, такой страны вообще никогда не существовало, то тогда неминуемо возникнут серьезные разногласия не только между историками двух стран, но и политическими деятелями, которые затронут вектор наших взаимоотношений.

Россия и Норвегия в связи с происхождением Биармии в одной связке упоминаются не случайно. Между тем сведения о таинственной и загадочной стране, располагавшейся где-то на Европейском (Русском) Севере, ни в одной из древнейший русских летописей не содержатся. Самые древние и многочисленные свидетельства о существовании могущественной Биармии сохранились в Скандинавии. Одним из почтеннейших по возрасту документов, в котором упоминается эта страна, является написанная на пергаменте рунами в Х веке «История Хиалмара, царя Биармаландии и Тулемаркии». Из нее можно узнать, что Биармия располагалась между неведомой страной Тулемаркией и Гандвиком, за восточным склоном какого-то горного хребта, куда добраться можно было только морским путем. Как известно, Гандвик в древнескандинавских рукописях и сагах всегда отождествлялся с Белым морем. Известно и то, что именно по Белому морю проходили многочисленные маршруты скандинавских мореходов и походы викингов. С Х по XIII век неоднократно с привязкой к этой территории и упоминается Биармия.
В некоторых источниках первооткрывателям северных морей, а также и Биармии называется скандинавский мореход Оттар (Отер). Но часть исследователей, в том числе и норвежских, отвергают это, приводя в пример другие свидетельства, более ранние. Оказывается, уже до IX века норманны знали путь на Биармию. Об этом говорит и торговля рыбьими зубами, моржовыми клыками, которая еще с III века получила популярность в Норвегии. Откуда взяться моржовым клыкам в этой стране, как не из Биармии? Ведь Гренландия, Исландия и Шпицберген еще оставались «белыми пятнами» для норманнов. Отправляясь в свое путешествие, Оттар наверняка уже знал о существовании северной страны, где водились моржовые клыки, мамонтовая кость и другие привлекательные товары.

Кстати, этой точки зрения придерживался и знаменитый полярный исследователь Фритьоф Нансен. Ученые также предполагают, что и лежбища моржей на севере раньше располагались на более обширных территориях. Археологические находки на Крайнем Севере тоже свидетельствуют о том, что на этих землях предки нынешних норвежцев бывали издавна. Значит, Оттар был не единственным первооткрывателем Биармии. Но именно вслед за ним к Белому морю устремились сотни его соотечественников, кто для добычи ценных материалов, кто для торговли, а многие – только для грабежей.
Скандинавские саги и другие материалы, в которых присутствует загадочная страна, изобилуют сказочными персонажами и всякого рода чудовищами типа людей с песьими головами. Чаще всего скандинавы наведывались в Биармию для торговли, хотя в этих походах непременным атрибутом было завоевание этой богатой территории. Но биармийцы всегда строили пришельцам какие-то козни. Однажды, к примеру, они завлекли заморских гостей в крепость мертвых, откуда смогли вырваться лишь единицы смельчаков. Но и скандинавы в поисках добычи пускались на всякие ухищрения. Однажды они оказались у загадочного берега Винского леса, с которым большинство исследователей соотносят берега Северной Двины, и здесь ограбили главное святилище биармийцев – Йомалы, откуда забрали и увезли несметные богатства, в том числе ожерелье верховного божества биармийцев.

Бьярмаланд упоминается в скандинавских сагах плоть до XIII века. В то время как этноним Русь в них не встречается ни разу. Во всех сочинениях, датируемых этим временем, в разные годы упоминаются лишь двенадцать из 400 имевшихся тогда на Руси городов. Эта загадка тоже продолжает будоражить умы и мысли сегодняшних исследователей.
В описаниях походов скандинавов зафиксировано и их последнее «свидание» с Биармией: оно предположительно произошло в 1222 году. С этого времени Биармия, бывшая до этого заманчивой, привлекательной, посещаемой страной, как бы перестает существовать. В одночасье прерываются и сношения с богатым краем.

«Был народ чудской сильный...»

Причину того, почему Биармия перестала интересовать скандинавов, некоторые ученые видят в изменившихся метеорологических условиях. В промежутках между основными ледниковыми периодами происходили не только потепления, но и так называемые малые ледниковые периоды. Так вот после 1250 года на север Европы пришел очередной малый ледниковый период, длившийся почти до конца XIV века. Вероятно, это же и остановило скандинавских мореходов от новых походов к берегам Белого моря и в Биармию.

Легендарную страну изображали и на географических картах, она фигурировала в трактатах путешественников и писателей. Не преминул упомянуть о славной Биармии известный шведский писатель и картограф Олаус Магнус, который в своей всемирно известной «Морской карте» поместил Биармию на Кольском полуострове. Другой известный картограф Герард Меркатор тоже изобразил Биармию на карте Европы. Последнее картографическое изображение Биармии датируется 1579 годом. С этого времени название Бьярмаланд исчезает как из произведений западно-европейских путешественников и писателей, так и перестает заноситься на карты.

Эпоха умолчания Биармии завершается в XVII веке, когда в мире вновь пробуждается интерес к загадочной стране. С этого же времени Биармию начинают активно отождествлять с Пермью. Появляется версия, что Биармия – это переиначенное на западно-европейский лад слово «Пермь». В древнегерманских языках существовал так называемый «закон преломления», когда звукосочетаниям «еа» (iа) в скандинавских языках и «ео» (iо) в англо-саксонских языках предшествовала прагерманское «е». Из корня «bеrm» с помощью действия перебоя получается основа «bherm». Полученное слово напоминает «Пермь». Но это лишь одна из получивших распространение версий относительно происхождения этих двух названий.

Кстати, существование легендарной страны Биармии активно поддерживали многие российские ученые. Известный русский историк Василий Татищев тоже придерживался мнения, что современная Пермия является продолжательницей северной страны Биармии. Границы этой страны к тому времени помещали не только на Северной Двине и Кольском полуострове, но и в Карелии, а ее столицей назывались и Холмогоры, и Чердынь. Татищев рубежи этой страны расширил от Финляндии до Уральских гор, включив в нее помимо Карелии и Лапландии обширные русские территории, а также Поморье с Пермью. Не обошел вниманием легендарную Биармию и великий русский историк, автор двенадцатитомной «Истории государства Российского» Николай Карамзин. В своем капитальном труде он тоже привел описание ее границ и стран, соседствовавших с нею, также безоговорочно высказываясь за отождествление Биармии с Пермью.

Биармию и Пермь отождествлял и знаменитый русский ученый Михайло Ломоносов. «Был народ чудской сильный, купечествовал дорогими звериными кожами с датчанами и другими нормандцами... Народ почитал идола Йомалу, что на ливонском, финском и на других чудских диалектах бога значит», – писал он.

К XVIII веку ученый мир признавал, что Биармию населяли не какие-то чудища, а одна из народностей финно-угорской языковой группы. Чуть позже, в XIX веке, в трудах историков стали все чаще появляться версии и о том, что аборигенами Биармии могли быть коми-зыряне и коми-пермяки. Правда, чуть позже, после Октябрьской революции, право на эту версию было изрядно поколеблено. Всякое упоминание Биармии как центра или колыбели финно-угорских народов, рассматривалось как проявление национализма, а ее носители обвинялись в пособничестве «белой Финляндии», которая якобы планировала расширить свои границы до Уральских гор. Призрак Биармии незримо присутствовал и на политических процессах 30-х годов, жертвами которых стал цвет финно-угорской интеллигенции.

Арабский след

Новый импульс дискуссиям о существовании и локализации Биармии дали археологические находки на севере Европы. Кстати, первое известие о кладе с арабскими монетами, найденном в России, относится к 1785 году.

К сожалению, в России того периода обращали мало внимания на местонахождение и содержание кладов, они частенько переплавлялись в слитки, не оставляя никакого следа в истории. Хотя в это же время, к примеру, в Швеции государство полностью присвоило себе право на все клады, найденные на ее территории, сохраняя при этом их для науки.

Обнаруженные позже на севере России арабские, так называемые куфические монеты вновь заставили заговорить о торговых городищах древней Биармии, куда наряду со скандинавами якобы приезжали и восточные купцы. Тогда же еще раз в орбиту внимания исследователей попал и Коми край. Ведь по его территории проходили несколько волоков, соединяющих центр России и Азию с Северным Ледовитым океаном. К слову, свидетельства о торговле мехами на Крайнем Севере между аборигенами этих мест и арабскими купцами содержатся и в произведениях арабских летописцев и писателей. Они косвенно как бы тоже указывают и на существование Биармии.

С конца XVIII по ХХ век апологетами существования легендарной Биармии становятся и российские ученые финно-угорского происхождения. Как, например, Иоганн Андреас Шёгрен, финн, ставший академиком Российской императорской академии наук. Великую Пермь с Биармией соотносил и его земляк, известный финский ученый, лингвист и путешественник Матиас Александр Кастрен, предпринявший ряд экспедиций по северу Европы, побывавший и на территории Коми края. Правда, население Биармии он относил к чуди. От архангельских старожилов Кастрен записал предания, в которых говорилось о несметных чудских богатствах, которые хранились зарытыми в земле. Кстати, об этой привычке биармийцев – прятать свои сокровища в земле – остались свидетельства и в скандинавских сагах.
Солидарность со своим коллегой Кастреном в 1863 году в книге «Северно-русские народо-правства» высказал и историк, писатель, член-корреспондент Академии наук России Николай Костомаров. Он вновь подтвердил, что название Биармия – это испорченное название слова «Пермь». В своей работе он еще раз уточнил и то, что главными обитателями территорий, в пределах которых могла находиться Биармия, являются пермяки и зыряне.

Биармия породила как многочисленных сторонников, так и противников. Хотя почти никто даже из оппонентов не сомневался в существовании Биармии. Некоторые исследователи подвергали сомнению лишь тождество Биармии и Перми. А также высказывали сомнения по поводу высокой культуры финских народов, в частности пермяцко-зырянских, о чем повествовали скандинавские саги. Больше всего разногласий вызывало, как всегда, месторасположение легендарной страны. Нашлись исследователи, которые утверждали, что Биармия не имеет ничего общего ни с Беломорским побережьем, ни с Кольским полуостровом. Так возникла теория о местонахождении Биармии на побережье Рижского залива в устье Западной Двины. Первым эту идею выдвинул в середине 70-х годов ХХ века московский историк А.Никитин. Хотя в первоисточниках, какими являются скандинавские саги, Биармия и Балтийское побережье всегда дистанцировались. Более того, в сагах имеется немало упоминаний и о Рижском заливе, но оно никогда не соотносится с Биармией.

«Там Русью пахнет...»

Интерес к Биармии в Коми крае, можно сказать, пережил два пика. Как уже отмечалось выше, в 20-30-е годы прошлого столетия за это многие деятели коми культуры жестоко поплатились – попали в лагеря или погибли. С началом перестройки этот интерес возобновился с новой силой. В республиканской печати в 90-е годы появилась серия публикаций о легендарной стране, имевшей отношение и к Коми. Тогда же из плена времени была извлечена поэма одного из патриархов коми культуры Каллистрата Жакова о Биармии, вышедшая отдельной книгой. Со временем страсти по Биармии поутихли, хотя нет-нет да и промелькнет в разговоре или в прессе название легендарной страны.

А недавно писатели-историки из Поморья Александр и Марина Леонтьевы издали книгу «Биармия: северная колыбель Руси». Уже из названия этого исследования видно, с каким этносом они отождествляют легендарную страну. Авторы в книге выдвигают свою версию происхождения названия «Биармия». Так вот, по их мнению, биармийцы – это русские. Поэтому же, мол, и в скандинавских сагах долгое время не содержалось никакого упоминания о Руси. По-своему они расшифровывают и название Биармия. Корень этого слова «bear» они находят едва ли не во всех европейских языках. И везде он означает имя одного зверя – медведя, который у многих народов был тотемом. Значит, по версии архангельских исследователей, «Биармия» переводится как «страна земли медведя». Но и это не все. Историки слово «медведь» путем взаимных перестановок звуков и слогов реконструируют и выводят из нее новую основу: «rus». Отсюда приходят к выводу, что медведь в архаичные времена назывался русом, а значит, русские – медвежий народ.

Авторы книги выдвигают и другие не очень убедительные доводы в пользу того, что Биармия в скандинавских сагах отождествляется с Русью. Под этот знаменатель они умудряются подвести и имя главного божества биармийцев – Йомали, который не раз упоминается в скандинавских сагах. И это несмотря на то, что название до сих пор сохранилось во многих финно-угорских языках («Йома» – так называют чудищ и современные коми). Тем не менее авторы в этом слове находят некое табуированное название медведя и утверждают, что вторая составляющая слова «Йомали» – «malli» с индоарийского праязыка переводится как медведь. Значит, Йомали – бог-медведь. Отсюда же, по их мнению, произошло и русское слово «молиться».

Даже не очень сведущему в исторических коллизиях человеку очевидно, что при всей новизне идеи Леонтьевых все же, образно говоря, притянуты за уши. Тенденциозность их исследования проявляется хотя бы даже в том, что в конечном итоге они игнорируют как основополагающий финно-угорский элемент в заселении Европейского Севера. Сбрасывают со счетов и законы финно-угорской лингвистики. Поэтому же в своей работе они, как наивные, объясняют труды архимандрита Макария о Стефане Пермском (1863 г.), в которых священнослужитель по-своему объяснял происхождение слова «Биармия». Он, к примеру, считал, что на зырянском языке Биармию называли Биарму, где «би» означает огонь, «ар» – год, а «му» – земля. Получалось, что Биармия – это страна годового огня. Такое объяснение, обсмеянное Леонтьевыми, как представляется, не такое уж голословное и безосновательное, во всяком случае оно гораздо объективнее их гипотез.

Пока молчит земля

А что думают о Биармии, а также о дискуссиях вокруг легендарной страны наши ученые? Вот что ответила известный в республике археолог, доктор исторических наук Элеонора Савельева:

– Биармию называют легендарной страной не случайно. Это означает прежде всего то, что нет прямых археологических свидетельств существования этой страны. Хотя следы пребывания любого народа в любые времена в земле обязательно остаются. Мы пока этих следов не нашли. Легенды о Биармии основаны на скандинавских сагах. Это значит, такая земля существовала и была заселена финно-угорским населением. Все культовые памятники, упоминаемые в сагах, удивительным образом напоминают финно-угорские святилища, места жертвоприношений. Европейский Север в целом – это древняя, исконная земля финно-угров. Колонизация славянами этих территорий началась гораздо позднее. Мы много говорим о влиянии древнерусской культуры на финно-угорскую, в том числе и на коми-зырянскую, и это правильно, это справедливо. Но в то же время до сих пор недостаточно уделяется внимания вкладу финно-угров в русскую культуру, что тоже немаловажно.

Я разделяю опасения по поводу появления многочисленной литературы, касающейся Биармии и напрочь отвергающей связь этой страны с финно-уграми. Если такая земля существовала, то ее безоговорочно населяли финно-угорские племена. Входила ли в территорию Биармии Коми земля? Вопрос спорный. Археологи следов пребывания скандинавов на нашей территории пока не обнаружили. Поэтому непосредственно нашу территорию описывать в сагах они не могли. Хотя я не исключаю, что Коми земля могла входить в так называемый ареал Биармии.

Публикацию подготовила Анна СИВКОВА.
www.gazeta-respublika.ru

Одним из самых древних упоминаний о Биармии является рассказ скандинавского морехода Отера, который вошел во «Всемирную историю» Павла Орозия. В нем говорится, что однажды Отер в охоте за китами решил исследовать протяженность земли к северу. При плавании он постоянно придерживался видимости берега с правой стороны. Сначала он плыл на север, потом повернул на восток, а затем на юг и после пятнадцати дней плавания вошел в устье неизвестной большой реки, берег которой с одной стороны был густо заселен. Жителей Отер назвал биармийцами. Они много рассказывали Отеру как о своей стране, так и о соседних. Язык их был очень близок к финскому. Подняться по реке в глубь страны он побоялся и вернулся назад. Вскоре он еще раз побывал там, интересуясь природой, а также из-за моржей, зубы которых представляют драгоценную кость, а кожа – прекрасный материал для корабельных канатов.

Пока ученые спорят о Биармии, эта легендарная страна стала в Карелии уже своего рода брендом национальной масс-культуры. В карельском национальном театре поставили рок-оперу «Бьярмия» по пьесе С.Пронина. Музыку написал выпускник Петрозаводской консерватории В.Панченко. Как сообщается на официальном сайте театра, наряду с карельскими актерами в спектакле заняты солисты Финского национального театра.

4 августа 1979 года в местечке Кухмо, на древнем торговом пути биармов, был открыт памятник коробейникам – древним торговцам. Торжественную речь на открытии произнес известный финский историк Х.Киркинен, который подчеркнул, что культурный обмен и сотрудничество между СССР и Финляндией истоками своими уходят в далекое прошлое, в те времена, когда существовали традиции Биармии.

В книге исследователя К.Мейнандера «Финно-угры и славяне» утверждается, что центральным ареалом проживания биармов являлась территория нынешнего города Ярославля. Якобы отсюда биармы совершали дальние путешествия к побережью Ледовитого океана и в северную Скандинавию.

Словарь Брокгауза и Ефрона констатирует, что якобы известность Биармии в древности достигла и Константинополя. Византийский историк Халкокондил упоминает о пермяках как о весьма древнем народе.

ЗАГАДОЧНАЯ БИАРМИЯ

А сейчас поговорим о загадочной стране, существовавшей в далеком прошлом на берегах Белого моря, и об экспедиции, которая решила во что бы то ни стало найти ее или ее следы.

  По многочисленным местным преданиям, в этом районе в древности находилась страна под названием Биармия - с ударением на предпоследнем слоге, к "армии" отношения не имеет. Была она по тем временам весьма обширной - простиралась от Карелии до Урала и занимала территорию нынешних северных русских губерний: Архангельской, Вологодской, Кировской, Пермской. Большая территория! Что касается названия, то само слово "биармия" связывают с названием народа пермь (или коми) - в древности известного под названием "беормас".

  Так говорят многие легенды. Но долгое время эти легенды оставались просто легендами. Предпринимавшиеся многочисленные поиски следов загадочной страны не давали ровно никаких результатов. И лишь недавно дело, похоже, наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Сейчас на севере Российской республики довольно успешно осуществляется крупномасштабный международный проект "Комплексные гуманитарные исследования в бассейне Белого моря". Его инициаторами выступили археологи Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН и их скандинавские коллеги из университетов Тромсе в Норвегии и Упсала в Швеции. В исследованиях принимают участи многие независимые средства массовой информации, результаты исследований начинают публиковаться. Например, корреспонденты российского журнала "Итоги" стали участниками одной из последних экспедиций в рамках этого проекта. Вместе с учеными журналистам предстояло искать на беломорских островах материальные свидетельства существования древней загадочной Биармии.

  Перед началом работы проекта исследователи обратились к сохранившимся устным и письменным источникам. Так, один из таких источников повествует, что в конце IX века один западноевропейский историк упоминает о некоем норвежском путешественнике по имени Отар, который предпринял длительное морское странствие в соседнюю страну. По возвращении Отар рассказывает, что видел в своем путешествии обширную, но малонаселенную местность, где на его пути ему попадались лишь редкие поселения рыбаков, становища охотников и птицеловов. Отар обратил особое внимание на тот факт, что говорили эти люди на языке, который мало чем отличался от языка народности суоми (финнов). Называлась эта малонаселенная местность Биармией.

 Упоминания о стране Биармии содержат и древние скандинавские сказания, повествующие о легендарных походах викингов в соседнюю северную страну - Фенноскандию. После изучения этих весьма скудных источников независимые исследователи высказали весьма стройную гипотезу о существовании в то далекое время налаженной системы водных коммуникаций, соединявших территории Биармаланда (Биармии), Карьяланда (территория современной Карелии) и всего побережья Ботнического залива, а также о связи их с другими районами - с Ладогой, а позднее и с Новгородом и подчиненными ему землями. Есть и подтвержденные древними скандинавскими летописями сведения о жизни биармов. Так, в них говорится, что биармы занимались пушным промыслом и торговлей, а сама Биармия (на это необходимо обратить особое внимание!) почиталась варягами даже более богатой землей, чем сама Аравия. А Аравия по тем временам считалась чуть ли не самой богатой страной из известного нашим предкам обитаемого мира. Повествуют скандинавские летописи и о прекрасно налаженном быте биармов, об их высокой культуре, о замечательных изделиях, какими они пользуются сами и которыми готовы торговать. Все это говорит о том, что страна на берегу Белого моря уже в те далекие времена была точкой соприкосновения и культурного взаимодействия Запада и Востока.

Зона интересов исследователей и освещавших их работу журналистов была определена заранее: западное и южное побережье Белого моря - Поморье и Карелия. Исследователи планировали высадиться на многочисленных островах, где либо уже найдены местным населением, либо могут быть обнаружены остатки необычных древних сооружений. Участники проекта специально дожидались наступления лета, чтобы Гандвик (так в старину местные жители называли Белое море) полностью освободился ото льда и чтобы избежать атак лютой моряны, еще возможных в прохладном мае. Моряна, этот штормовой ветер в сочетании с мокрым снегом, всегда доставляет огромное количество неприятностей смельчакам, отправившимся в морские путешествия. И все же с "Моряной" участники проекта встретились: именно такое название носила яхта, ставшая их плавучим домом на несколько экспедиционных дней.

  Ее капитан Василий Дмитриев встретил группу исследователей в старинном поморском селе Сумский Посад. Всем участникам экспедиции он поначалу показался человеком немногословным и даже хмурым. Но, как потом выяснилось, капитан был просто озабочен: первый выход в море после долгой зимы - мероприятие весьма ответственное.

  Экспедиционное суденышко, аккуратно обходя стороной бурные пороги реки Сумы, выбралось в Онежскую губу - на морской простор. Прямо по курсу яхты выскакивали из холодной глубины морские зайцы и, удовлетворив любопытство, снова скрывались под водой. Вообще Белое море - подлинный рай для натуралиста. Пока исследователи "болтались" между островами, кого только не увидели: орлана-белохвоста, скопу, гагарку, чистика, куликов, лебедей, дикий гусей, одних только чаек насчитали восемь видов - от большой морской и клуши до полярных крачек и поморников.

  Но вот на горизонте и остров Салма-Луда, один из первых на пути экспедиции. Участники проекта высаживались под птичий гомон и, мягко ступая по торфяной подушке, смотрели себе под ноги, чтобы не раздавить невзначай птичьи гнезда.

 Впрочем, наблюдение за миром животных в планы участников экспедиции не входило. Их интересовало на этом небольшом клочке суши совсем другое - сохранившиеся древние каменные памятники ушедших культур. Энтузиасты при этом четко понимали, что вот так, с наскока, их обнаружить вряд ли удастся, ведь неопытному исследователю они, возможно, даже не бросятся в глаза. Зато ученый, археолог со стажем сразу обратит внимание на необычные сооружения из замшелых некрупных валунов, зачастую поросших скудной северной растительностью. Она-то их, в основном, и скрывает. Специалисты по древностям называют такие сооружения просто каменными кучами. Они не раз встречались участникам экспедиции на многочисленных островах, например, на Большом Жужмуе, на Сонострове, на Пежаострове. Одни из тех "куч", возможно, использовались в древности как очаги. Под другими были обнаружены неплохо сохранившиеся захоронения. Третьи служили подпорами, основаниями для старых поморских крестов, поставленных уже в гораздо поздние времена. Но исследователи нашли каменные кучи неясного возраста и непонятного назначения, имеющие необычную удлиненную форму, несвойственную таким сооружениям.

 Вообще, все искусственные сооружения в районе Беломорья условно делятся на две категории: на "производственно-бытовые" и "непроизводственные". И если каменные кучи можно в принципе отнести к первой категории, и это хоть как-то объясняет их назначение, то вторая категория - творения рук человеческих, и их предназначение пока наукой никак не разгадано. К ним относятся лабиринты, менгиры (отдельно стоящие высокие камни), сложения уникальных форм. Многие ученые приписывают им культовое значение, это проще всего и за неимением лучшего объяснения годится и такое. Хотя думающим ученым принять его на веру трудно, особенно после посещения острова Большой Жужмуй. Северная его оконечность, а также мыс Каменный - это настоящий музей под открытым небом, загадочный и пока непознанный. Участники экспедиции бродили по острову под ярким северным солнцем и насчитали четырнадцать пирамид- сейдов (так называют камни, сложенные как бы стопкой - один на другой) и двадцать восемь менгиров. Хотя сложно поручиться, что все ученые и журналисты были внимательны и опытны, и от их взгляда не ускользнули другие подобные сооружения, скрытые растительностью и почвой - ведь прошло столько веков! Те соружения, которые участники экспедиции заметили, были, по оценкам археологов, сложены в раннем Средневековье. А страна Биармия, согласно различным преданиям, существовала в период с IX по XIII век. Это означает, что замеченные каменные кучи могли быть прямым напоминанием об этой стране.

 Правда, на других островах есть экземпляры, возраст которых даже в наш технологичный век определить пока еще не удается. Например, неизвестно время сооружения двух отдельно стоящих менгиров на острове Черная Луда - вертикальных плоских плит, подпертых камнями. Также ученым осталось непонятным, когда были поставлены три пирамиды на вершине Кондострова. А поражающие воображение менгиры в урочище против острова Сыроватка - каменные блоки размером метр на два? Всего на побережье и островах Беломорья к настоящему времени открыто около двух с половиной тысяч сооружений древности, и значительная их часть - 867 - сосредоточена на архипелаге Кузова. Расположен он на полпути от Соловецких островов к Кеми.

 Экспедиция подошла к нему под утро. Ее участники специально не ложились спать, ждали встречи с архипелагом. Целую ночь напролет, благо, что белую, исследователи вглядывались в горизонт, над которым нависала фантастическая смесь небесных красок. Острова были видны еще издалека. Их силуэты тонули в легкой предутренней дымке. "Необыкновенные, чудные, сказочные эти Кузова! - писал потом один из участников экспедиции. И тайну хранят они тоже необыкновенную, хоть и изучены, в принципе, неплохо. Взять, к примеру, один из самых крупных островов - Русский Кузов. Археологи ведут на нем регулярные исследования аж с середины 60-х годов прошлого столетия. Статистика их открытий впечатляет, и весьма: всего здесь найдено 506 древних объектов. Из них подавляющее большинство - 486 штук - это пирамиды-сейды.

 А рядом расположен еще один удивительный гигант - остров Немецкий Кузов. На нем археологи обнаружили такие же старые сейды - всего 320 штук. Это если не считать еще менгиров, каменных куч и странных овальных выкладок.

 Участники экспедиции поочередно высаживались на острова архипелага: Лодейный, Олешин, Большой Вороний, Жилой, Средний, Тапаруха - и везде видели одну и ту же картину: странные каменные фигуры, напоминающие о прошлом.

 Сделав круг, исследователи вернулись к месту старта поисковой экспедиции. Погода не благоприятствовала. Встречный ветер постоянно бил яхте в борт. Из-за этого исследователи не могли развернуть паруса и все время шли с помощью движка. По пути группа причалила к острову Красный, где на гладкой вершине отлично сохранился причудливый каменный лабиринт. О его назначении (и других подобных сооружений на соседних островах) историки спорят уже не один десяток лет, памятуя о том, что об этом лабиринте повествует множество преданий и легенд. По одной из них при помощи каменных лабиринтов жители Биармии общались с высшими существами, которые якобы помогали им в постройках их сооружений и в процветании страны. Эти странные спирали, появление которых историческая наука относит к периоду с XIII по XVIII век, рассеяны вдоль всего северного и западного побережий Белого моря. На одних только Соловецких островах их не менее тридцати пяти! Похоже, тайна лабиринтов - одна из самых интригующих, которую унесли с собой жители легендарной Биармии.

 В общем, участники экспедиции привезли массу впечатлений, и пришло время осмыслить их. Самый первый вопрос, который вставал перед экспедицией - чьих рук дело?

 Попытки объяснить смысл каменных творений древних жителей Биармии предпринимались и предпринимаются постоянно. Известный карельский историк, этнограф, краевед Иван Мулло около двадцати пяти лет назад объявил менгиры... фаллическими символами! Модная версия. Однако спорная, потому что помимо вольных и личных зрительных ассоциаций в пользу этой версии не говорит более ничего. Скорее, можно проследить совсем другую параллель. Во многих местах, где участники экспедиции сходили на берег, исследователям встречались деревянные кресты, причем разные - и свежевыструганные, и из потемневшего от времени дерева. Судя по их топографии, все они имеют явное и прямое отношение к морю, так как расположились на обращенных к нему участках побережья и островов. Происхождение их не вызывает больших сомнений. Они воздвигались жителями этих мест (более поздними, конечно) как хорошо видные отовсюду знаки владения промысловыми пунктами, как путевые ориентиры или как предупреждающие маяки. Иногда такие кресты ставились и в память о погибших в море рыбаках и мореходах. Некоторые стереотипно мыслящие ученые выдвинули версию, что и более ранние менгиры, по-видимому, тоже могли представлять собой разновидность таких морских ориентиров или же знаков владения промысловыми участками. Но надо четко понимать, что устанавливали их еще те, кого мы называем сегодня биармами! Что касается ориентиров, то очень может быть, только зачем такой огород городить, складывать, затрачивая кучу усилий и времени, каменные кучи, волочь волоком из дальних мест огромные глыбы камня, если вполне можно соорудить какое- нибудь деревянное сооружение, типа того же креста? Не в виде креста, конечно, крест в данном случае - символ христианской эпохи, и вряд ли жители XIII века в столь отдаленных от центра Руси местах так быстро и активно приняли христианство. Ведь известно, что христианство на исконно языческой Руси приживалось с трудом и кровью, и уж в таких отдаленных местах вряд ли все были такими законопослушными!

 Да и версия, что это знаки владения промысловыми пунктами древних биармов, тоже довольно слабая. Ведь если вспомнить богатство этой страны, в которой всем хватало источника пропитания и заработк, как-то обозначать чьи-то частные владения не очень- то и нужно.

Некоторые столь же стереотипно мыслящие историки уверенно приписывают сооружения Беломорья племенам древних саамов. Сторонники этой гипотезы считают, что острова еще с эпохи раннего Железного века превратились в некоторые табуированные священные места. "На них совершались обряды, связанные с погребением умерших, культово-промысловой и рыболовной магией, инициацией, поклонением небесным светилам", - так писал в своих работах архангельский археолог Александр Мартынов. С его легкой руки и ему подобных историков как только не определяли эти сооружения и скопления! Называли их пантеонами, святилищами, тотемами, жертвенниками, дольменами, погребениями-"кенотафами".

Но есть ортодоксальные ученые, которые считают, что такая вольная интерпретация - просто плод разыгравшейся фантазии дилетантов, рассчитанной исключительно на привлечение интереса широкой публики и создание вокруг беломорских сооружений искусственного псевдоромантического ореола местной языческой экзотики с примесью мистики. Более того, в последние десятилетия на островах архипелага Кузова досужими и многочисленными туристами воздвигнуто немалое количество новоделов - "крестов", "столбиков", "магических кругов". Иной раз так лихо все эти "священные постройки" были исполнены - из старых замшелых валунов, что все это только запутывает ситуацию. Конечно, профессиональный историк или археолог не перепутает новодел с подлинным древним сооружением, но наличие этих новоделов порождает огромное количество "легенд", "преданий", якобы передающихся из поколения в поколение, которые способны тоже лишь только запутать ситуацию.

В итоге спор в научной среде идет давно, и нешуточный спор, и, если посмотреть непредвзято, он только подогревает интерес к загадочной Биармии. К примеру, кандидат исторических наук, научный сотрудник сектора археологии Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН Надежда Лобанова полагает: "Нет сомнений в том, что беломорские сооружения являлись объектами поклонения саамского населения, проживавшего здесь в эпоху Средневековья и в более ранние времена (примерно с I тысячелетия до н.э. до XV-XVI веков)". Больше того, кандидат исторических наук Игорь Манюхин утверждал, что "одной из причин строительства Соловецкого монастыря могло быть стремление православной церкви лишить лопарей их святилищ", поскольку острова, по его мнению, были священными для аборигенов- язычников. Вплоть до наших дней в этих местах происходит масса таинственных и непостижимых современной науке явлений, которые местные жители воспринимают абсолютно спокойно и как должное. Более того, они не очень-то любят распространяться на эту тему многочисленным журналистам и исследователям, которые устраивают сюда настоящие паломничества. Старожилы глубокомысленно отмалчиваются и ссылаются на запрет их отцов и дедов рассказывать что-то непосвященным. Отсюда можно сделать хотя бы один вывод: значит, есть что рассказывать, значит, есть и какие-то посвященные. Во что?

Что касается Соловков с их монастырями, то даже у ортодоксальных христиан это место считается священным. Здесь известны случаи удивительных откровений, исцелений и прочих мистических вещей. Сюда ездят русские паломники-христиане, словно в священный Иерусалим. Моя московская подруга, истинно верующая, не допускающая никаких вольных мыслей на тему всяких мистических вещей, зеленых человечков и прочих модных нынче штучек, рассказывала мне, что после посещения Соловецкого монастыря чувствовала себя совершенно иначе. "Там даже дух другой, что-то такое разлито в воздухе, - рассказывала она. - И еще там исполняются желания". Очень напоминает так называемые места силы, не правда ли? Типа места силы на Гоа в Индии, Аркаима или других известных мест.

Довод, что Соловецкий монастырь строился с единственной целью - стереть с лица земли и сами святилища, и память о них, как это, в принципе, давно и успешно делала Церковь, строя свои сооружения на месте древних капищ и других священных мест и говоря потом, что это-де ее чудеса "работают", а вовсе не языческие, этот довод можно принять. Только вот странно, почему тогда монахи не сочли нужным хоть как-то отмечать и комментировать наличие многочисленных каменных сложений на Соловках. Тогда надо признать, что при закладке монастыря в XV веке эти объекты либо еще не существовали, либо монахи их просто проигнорировали, не считая серьезным препятствием для миссионерской деятельности среди саамов. Возможно, игнорировали специально - дабы не создавать ажиотажа вокруг языческих мест. Снести - рука не поднялась, все-таки кто его знает, во что выльется такой акт вандализма? Вдруг и правда разгневаются какие-то силы? А береженого, как известно, и Бог бережет. Но не менее вероятно и то, что монахи эти сложения для чего-то выкладывали и сами, не усматривая в них языческой символики. Может быть, именно поэтому молодые местные жители тоже в большинстве своем не связывают сооружения с языческими культами и в целом относятся к ним с безразличием - в отличие от стариков. "У поморов нет устной традиции, связывающей каменные сооружения с деятельностью иноязычного населения или иноверцев, - утверждает кандидат исторических наук, старший научный сотрудник сектора археологии Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН Марк Косменко, - если не считать легенду о превращении в камни "немцев" (иностранных интервентов в Смутное время начала XVII века. - О.Б.) в юго-западном Беломорье, а также преданий о старообрядцах, которые раньше жили и хоронили умерших в различных пунктах западного побережья". Косменко так считает - ну, и, как говорится, флаг ему в руки.

Некоторые специалисты считают, что попытки связать каменные объекты с саамами лишены реальной исторической опоры. На этой территории просто не найдено остатков саамских поселений. Археолог Марк Шахнович, в свою очередь, предполагал, что сооружения сделаны карелами, которые переселились на Белое море из Приладожья в XII-XIV веках. Мнение, в общем-то, не хуже других, правда, возникает законное соображение: но тогда странно, почему в других районах, населенных карелами, нет таких же сооружений.

Действительно, имеет место явное несоответствие между большим числом сооружений предположительно культового назначения и отсутствием в Беломорье сети поселений оседлых приморских народов. Такое невероятное количество странных объектов могло соответственно принадлежать только многочисленной человеческой популяции, обладающей развитыми навыками и средствами мореплавания. Этой популяцией, возможно, и были жители страны Биармии. Однако пока что никто из представителей официальной науки не готов взять на себя смелость заявить об этом. И вряд ли заявит в будущем - слишком много вокруг Биармии мистики и загадок, чтобы об это всерьез заговорила официальная наука.

О.БУРАКОВСКАЯ
EsoReiter.ru

 

 

Серия сообщений "РАССЕЛЕНИЕ ПО ЗЕМЛЕ В БЫЛИННЫЕ ВРЕМЕНА":

ВСЕМИРНЫЙ ПОТОП. ВЕЛИКАЯ ТАРТАРИЯ. Германия: Гозекский круг: древнейшая обсерватория. Следы Русколани в Приэльбрусье. Священная гора ариев и немецкий аэродром. Приэльбрусье. Кто построил Великую стену?

Часть 1 - Германия: Гозекский круг: древнейшая обсерватория
Часть 2 - ИССЛЕДОВАНИЯ ВСЕМИРНОГО ПОТОПА В ЧЕРНОМ МОРЕ
...
Часть 14 - ВАНТИТ – ГОРОД ВЯТИЧЕЙ
Часть 15 - ДРЕВНЯЯ РУКОТВОРНАЯ ПЕЩЕРА НА КАВКАЗЕ
Часть 16 - ЗАГАДОЧНАЯ БИАРМИЯ
Часть 17 - Сказка ложь, да в ней намек.. Сказка о золотой рыбке - поэтическая реконструкция образов и сюжетов древнейшей мифологии ариев
Часть 18 - ЗАБЫТАЯ ИСТОРИЯ РУСИ
Часть 19 - Казаки – кто они? История казачества
Часть 20 - СКИФЫ – РУСЫ – НОСИТЕЛИ R1a1 НА ЮЖНОМ УРАЛЕ В ЖЕЛЕЗНОМ ВЕКЕ
Часть 21 - Всемирная древнейшая вера (волхвы пришли из России?)

ИЗ ДЕТСКИХ ВОСПОМИНАНИЙ ЕВГЕНИИ ПЕТРОВНЫ ТУРМАНИНОЙ, УРОЖДЕННОЙ ФАЙДЫШ (1893-1973)

     1897 год. Художник Рерберг Федор Иванович В СОСНОВОМ БОРУ. 32х41 см

     Как-то тетя - Мария Степановна Воронина вернулась от Рербергов, и они, списавшись с хозяином дачи в Ставрополе рано весной в апреле, сговорились ехать вместе с нами на дачу в сосновый лес, где Рерберги жили каждый год ^[1].

     Из моего дневника: 19-го мая 1908 года мы выехали из Москвы, поехали по Нижегородской ж.д. на Нижний Новгород.

1908 год. Пароход «Императрица Мария Федоровна».Место съемки: г. Н.Новгород Автор: М.П. Дмитриев.

В Нижнем Новгороде сели на Волжский пароход “Мария Федоровна” компании Кавказ и Меркурий. Я думала, что наш пароход стоит на Волге, но оказалось, что пристань на Оке. С палубы был очень красивый вид на город. Я хотела снять, но был серый холодный день, и я раздумала. Нижний расположен по обе стороны Оки и издали, так красивы и та и другая, что не знаешь на какую смотреть. <…> Пароход отошел в двенадцать, и я большей частью была на палубе. За те немногие дни, проведенные на пароходе,<…> все для меня было ново и интересно! Хорошо было. Но снег ещё лежал в углублениях на берегу. <…> В ночь на 23 мая, когда мы подъезжали к Ставрополю, я не спала. Слышала, как все затихло на пароходе, кроме буфета, в котором долго слышался гул голосов. <…> Около 2 часов ночи Мария Степановна проснулась, и мы стали укладываться. После началась беготня – грузчики носили корзины вниз на берег…

Вышли мы на пристань было совсем темно. Хотелось так спать, что даже шатало во все стороны. Наняли извозчиков и поехали через город. Рассвет чуть брезжил. Город Ставрополь похож на большое село. Поехали отыскивать хозяина всех дач, стоявших в лесу ^[2].

     Нашли, наконец, и долго стучались. Вышел какой-то бородач в русской рубашке без пояса и, почёсываясь, сказал извозчику куда ехать и он нас привёз к пустой даче в лесу. Маша быстро собрала хворост и затопила печку. Нас накормили, и мы вместе с Нюрой легли спать. Засыпая, мне всё казалось, что деревья за окном уплывают, как на пароходе. Уложили нас (меня и Нюру)  на широком топчане и  накрыли пледом с шерстяными шнурочками. Во время сна эти шнурочки упорно лезли мне, то в нос, то в глаза. И, наконец, выспавшись, я решительно их откинула, но тут раздался громкий писк. Я открыла глаза и увидела, что это я так расправляюсь с волосами Нюры. Все засмеялись.

     1908 год. Ставрополь. Домик-дача в сосновом лесу. Из архива Е.П.Турманиной

    Мы стали осматриваться на новом месте. Вокруг земля была покрыта сосновыми иглами. Стояли сосны все одинаковые, все высокие. Когда солнце пригрело, то аромат стал чудесный. Но как ориентироваться? Нам рассказали случай с дачником, который пробродил целую ночь – он всё искал свою дачу. И, наконец, уснул на скамейке, а утром он узнал, что дача то его. Первое время мы с Нюрой осторожно отходили, а потом держались забора и кое-какие другие приметы нашли.

     Рерберги тоже подъехали скоро.

     Всё было хорошо, если бы не мошки. Их было так много, что на террасе нельзя было ложку поднести ко рту, чтобы в неё не попадало с десяток мошек. Чулки делались серыми. Носили сетки на голове, пропитав их гвоздичным маслом.

 

   1908 год. Ставрополь. Мария Степановна Воронина с племянницей Женей Файдыш и воспитанницей Нюрой Маториной. Из архива Е.П.Турманиной

      Мария Степановна покупала кур, и в том числе, купила петуха. Жили они под террасой. Я и Нюра выбрали себе по курочке. Моя была рябенькая, кругленькая, Нюрина серая с белым и с длинным хвостом. Моя – неслась часто в гнезде под балконом, а Нюрина – у Маши в кухне со скандалом: она была пуглива и много била посуды.

     С Ниной Рерберг мы делали большие прогулки на Лысые Горы. Вид оттуда был замечательный. Один раз на нас напали мальчишки, сорвали сетки и убежали. Я была возмущена такой дерзостью. Нина отнеслась равнодушно. У неё был красивый брат Ваня Рерберг, которого она очень любила.

   1921 год. ФЕДОР ИВАНОВИЧ РЕРБЕРГ

     Фёдор Иванович Рерберг [(1865 - 1938) - Учился в Академии художеств (1885-1892), за время учебы был дважды награжден серебряными медалями. В 1892 г. получил звание неклассного художника. Выступал одним из организаторов Московского товарищества художников (1893). Экспонировался на выставках ТПХВ, МТХ, МОЛХ. Руководил собственной студией рисунка и живописи в Москве, где учились К.С. Малевич, А.Ф. Софронова, В.М. Ходасевич. Персональные выставки художника проходили в Москве в 1910 и в 1963-1964 гг. Работы Ф.И. Рерберга находятся в ГТГ, ГРМ, во многих региональных музеях], их отец, вёл работу над тем, как действует солнце на масляные краски.

1921 год. ИВАН ФЕДОРОВИЧ РЕРБЕРГ

Сын Ваня [Рерберг Иван Федорович (1892-1957).Художник-реалист, один из основателей и руководителей московского Товарищества художников, замечательный акварелист. Автор пейзажей, портретов, картин на жанровые сюжеты] ему помогал. Оба они писали этюды. Ваня написал себя, как видел в самоваре. А супруга Федора Ивановича – Антонина Петровна брала в чёрном купальном костюме солнечные ванны. 

    У Ф.И.Рерберга ^[3] была на Мясницкой (ул. Кирова) школа рисования.

    Рерберги все были очень милые люди и хорошо относились к нам.

    Тут приехал тот лицеист, который промчался тогда на белой лошади. Он обладал баритоном, музыкальностью. С ним мы смелее делали прогулки.

    Один раз собрали компанию и поехали все в степь на тройках. Ехали, пели, обгоняли друг друга. Мария Степановна пела тоненьким голосом. А вокруг нас вилась чёрненькая пыль, и когда приехали и посмотрели друг на друга, то расхохотались. Мы были чёрные, как негры. Только зубы блестели. Воды в степи было мало, и мы вымыли кое-как руки и приступили к осмотру.

    Кобылиц было много. Все они тогда были в стойлах. Жеребят клеймили. Кумыс в больших бурдюках возили на наши дачи. Нюре покупали кумыс, так как врачи признали слабые легкие. Дачники, пьющие кумыс, ходили весёлые под хмельком.

    Недалеко от нас жила одна дама – Екатерина Ивановна. Она была очень разговорчивая, и тете - Марии Степановне не было скучно.

    Познакомились с девушкой, но однажды Нина сказала, что это бывшая их натурщица и что рисунок с неё был у Вани очень удачный. Она приходила к ним на дачу и просила не говорить, что она натурщица. Мы продолжали относиться к ней хорошо, но потом она стала плохо себя вести. И так и кончилось наше знакомство.

    Был там курган. Кругом театрального помещения шла крытая галерея со скамейками. Оттуда был хороший вид, и мы часто туда ходили. Однажды там появилась татарка в национальном костюме лет 15 удивительной красоты. Приехала труппа из Москвы с … - Яковлевым – Востоковым и мы с Ниной не пропускали ни одного спектакля. Особенно понравилась красавица Трильби. Все эти вещи мы с Ниной разыгрывали на террасе, всё, что видели там. Даже падать, я и Нина, выучились сразу, на спинку отставив предварительно ногу назад.

    Ходили в маленький пыльный городок Ставрополь (ныне он под водой) и ездили на мельницу, где наделали много стереоскопических снимков.

   1908 год. Поход на Жигулевские горы. Из архива Е.П.Турманиной

 

     С приездом В.В. (лицеиста) все как-то оживились. Следующий пикник мы сделали на Жигулёвские горы, там, где утёс Степки Разина. Ехали большой сборной компанией с лодочниками, которые везли стерлядей, котёл и треног. Мы с Нюрой на перегонки бежали по дорожке на Молодецкий курган. Но я прибежала первая. 

1908 год. Вид с Кургана. Из архива Е.П.Турманиной

    С Кургана открывались такие просторы, где горизонт сливался с небом. С нами ездил чахоточный фотограф с женой, и они сняли всю нашу группу без Марии Степановны и ещё кого-то, кто не мог подняться на такую высоту. Говорили, что при подъёме теряли несколько фунтов.

 

   1908 год. Привал. Из архива Е.П.Турманиной 

 

     В то время как мы бегали на Молодецкий курган рыбаки сварили удивительную уху. Все разделились по группам, и никогда я не ела такой вкусной ухи. Волга в этом месте была очень широкая.

 1908 год. На привале. Из архива Е.П.Турманиной

     Из-за дел нам пришлось вернуться рано, и это совпало с Нижегородской ярмаркой. Сесть на пароход было очень трудно. Наконец капитан устроил нас в третьем классе и обещал перевезти во второй или первый, как освободится каюта. Ехать в третьем было неплохо. Мария Степановна завязала разговор о желудке, и многие соблазнились её желудочными каплями. Я забыла о них написать.

    Когда-то в Петербурге одна старушка открыла Марии Степановне рецепт приготовления капель. Это был целый список. Потом брали четверть водки и на ней настаивали эти травы известное количество времени. Их давали по15 капель перед едой. Мария Степановна быстро отпечатала в типографии длинные листики с перечислением всех свойств лекарства. В конце листика было крупно напечатано: “беременным принимать нельзя”. Пока мы ехали, Мария Степановна записала много адресов и обещала выслать наложенным платежом. Деньги от продажи шли в мою копилку. Ещё, когда мы жили в имении, у Марии Степановны было много пациентов или, вернее, покупателей. Небольшой пузырёк стоил 25 копеек. Копилка была в виде несгораемого шкафчика и открывалась только на одну цифру “7”.

    На верхней палубе ехали персы - купцы и с ними юноша поразительно красивый. Я сейчас вспоминаю его хорошие, бархатные глаза с удовольствием.

    Из моего дневника:27-го июля 1908 года, мы выехали из Ставрополя, а 31-го приехали в Москву.

 

    Лето 1908 года я провела на Волге в Ставрополе, но в письмах ко мне я узнавала все новости о летней жизни в Старках близ Коломны моих близких.

 

     Дорогая Женя!

     Письмо твое получила, спасибо за него. Погода у нас стоит неважная. Грибов совсем нет, и в лес ходим только для гулянья. Мы живем в Старках <…>. Со мной теперь все, кроме Владимира. Сережа приехал вчера. Владимир, как мы узнали от его товарищей, арестован в Калужской губернии. <…> Кланяйся тете Марише, целую тебя  Твоя мама

     Дорогая Женя!

     <…> Я занимаюсь рыбной ловлей, ловлю шересперов и щук на блесну (на искусственную рыбку), хожу в лес, в общем, время провожу весело. С 1-ого июля начну заниматься римским правом, политической экономией. Теперь я буду ждать твоего письма. Передай поклон тете Марише. Твой брат Николай Файдыш

     Дорогая Женя!

    Время я провожу так себе, не очень весело, но и не очень скучно. Жаль очень, что нет Веры, потому что Горская живет около самой станции, не захочется идти в такую даль, и гуляешь одна. С Верой Бутиковой видаюсь очень редко, замуж она еще не вышла, и будет жить зимой и летом в Черкизове. Компания та же, только нет Веры и Кормера, из новых только подруга Горской. Касфельды очень жалеют, что нет тебя. На вашей даче живут какие-то немцы. Вообще дачников в Черкизове и Песках очень много. Ну, всего хорошего, надо оставить место Петру. Кланяйся тете Марише и Нюре.

     Целую тебя           Люба

     Дорогая Женя!

     Письмо твое получил. Извини, что не ответил сразу в отдельном письме. Причина – еще мало интересного. У нас здесь чуть ли не Пасхальное наводнение – мост почти весь снесло, вода у самой Качуры. Писать больше негде. Кланяйся тете Марише и Анне Дмитриевне… Ну, прощай

     Петр

     Р.S. О своем образе жизни и вообще “обо всем” напишу подробно в скором времени в отдельном письме.

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ЕВГЕНИЯ ПЕТРОВНА ":

В НАЧАЛЕ БЫЛО... ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ

Часть 1 - В НАЧАЛЕ БЫЛО...
Часть 2 - ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ
...
Часть 5 - ДЕТСКИЕ ГОДЫ: ГИРЕЕВО - ЗАМОСКВОРЕЧЬЕ
Часть 6 - МОИ ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ В ИМЕНИИ ТОРЛЕЦКОГО
Часть 7 - РЕРБЕРГИ. ЛЕТО НА ВОЛГЕ В СТАВРОПОЛЕ.
Часть 8 - Московская Практическая Академия Коммерческих Наук в фотографиях преподавателей и студентов в 1908 году.
Часть 9 - О ЛЕНЕ ЖУКОВСКОЙ - ДОЧЕРИ ОТЦА РУССКОЙ АВИАЦИИ
Часть 10 - СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ
Часть 11 - МАРИЯ СТЕПАНОВНА ВОРОНИНА, УРОЖДЕННАЯ ФАЙДЫШ
Часть 12 - 25 АВГУСТА 1868 ГОДА. ПРИДАНОЕ МАРИИ СТЕПАНОВНЫ ФАЙДЫШ

     Семья отца. Отец.

     Бабушка Анастасия Ивановна Файдыш, в девичестве Смирнова [1858-1943], происходила из духовенства. Она была человеком удивительной души, такта, сдержанности и доброты.

Потеряв рано мужа, Петра Степановича Файдыша [1854-1905], и имея на руках малолетних семерых детей, она не сломилась и вырастила их всех достойными, порядочными людьми.

Материально ей помог Савва Морозов, в знак признательности за превосходную службу Петра Степановича, который был управляющим у него: выплачивал его вдове приличную сумму денег. Все дети получили высшее образование.

     В юности мой отец [Петр Петрович Файдыш (1892-1943)] давал частные уроки, чтобы обеспечить себя, зная, как его матери трудно. Учась в школе Школе живописи, ваяния и зодчества на архитектурном отделении, отличался крепким рисунком, абсолютным вкусом и высокой эрудицией.

 

Добровольцем ушел на первую мировую войну. За храбрость был награжден Георгиевским крестом. Водил в атаку солдат, но считал из-за своих религиозных убеждений невозможным убивать людей и стрелял метко поверх голов. Был тяжело ранен в бедро.

Анастасия Ивановна, только что потерявшая на войне сына Сергея, была глубоко потрясена ранением своего любимца Петра. Навещая сына в госпитале, она незаметно ощупывала одеяло, выясняя, цела ли нога, боясь вопросом травмировать сына.

     Отец мой был человек необыкновенного благородства. Внешне напоминал англичанина. Недаром через всю жизнь пронес любовь к Англии. Он был прообразом Телегина в романе «Хождение по мукам». Окончив реальное училище, поступил в школу живописи, ваяния и зодчества на архитектурное отделение.

     В ШЖВЗ мама и отец часто виделись. Она рассказывала, что была поражена ослепительной красотой молодого человека в голубом пиджаке, с ярко-золотыми волосами и мужественным лицом. Петр Петрович сразу влюбился в Надежду Крандиевскую, но поженились они через несколько лет, уже в первую мировую войну. Как описано Алексеем Толстым в романе «Хождение по мукам», отец привез из Румынии детские вещички для новорожденного сыночка, а его уже похоронили: умер он от воспаления легких, простудившись в холодных комнатах. Нарекли его Михаилом в честь маминого кумира  — итальянского скульптора Микеланджело.

     Послереволюционные годы... Трудно было входить в эту новую жизнь и зарабатывать. Отцу предлагали работать во многих журналах, так как он был великолепнейшим карикатуристом. Будучи глубоко верующим, он отказывался, объясняя маме, что наверняка его заставят рисовать антирелигиозные карикатуры. Художник Крымов делал декорации в Художественном театре для спектакля «Горячее сердце» Островского и пригласил Петра Петровича нарисовать к спектаклю костюмы. У нас сохранились великолепные эскизы, которые мой сын бережно оформил и очень гордится ими. Отец обладал точным глазом и добрым сердцем, и его шаржи не злы, а остры и талантливы. Но работал он всю жизнь как архитектор.

     Мне запомнилась бабушка Анастасия Ивановна в Соколе. Она к нам приехала, а в тот день мама лепила военного и попросила Анастасию Ивановну надеть шлем («буденовку») и шинель и попозировать. И эта маленькая женщина часами стояла в таком облачении, трогательная и кроткая. Мы, в силу нашей оторванности от города, редко виделись с папиными родственниками, так как мама была очень занята, а чтобы возить нас в город, надо было отрывать целый день от работы.

     Жили все Файдыши в Замоскворечье в Спасоналивковском переулке. Я помню смутно старшего папиного брата Николая [Николай Петрович Файдыш (1887-1941)], который в начале революции очень недолго занимал высокий пост, но из-за слабого здоровья вскоре ушел с работы.

Дядя Володя [Владимир Петрович Файдыш (1888-1944)] отсидел десять лет в ссылке за свою революционную деятельность. В 1917 году брал Кремль, был влиятельным человеком того времени, ездил на персональной машине и рано умер своей смертью.

     Дядя Витя [Виктор Петрович Файдыш (1895-1973)], человек разносторонних способностей, химик по образованию, тридцать лет преподавал в Первом медицинском институте. Многие ведущие медики, наши современники, с большой благодарностью вспоминают его занятия. Это был красивый человек, с ярко-синими глазами. Увлекался охотой, рыбалкой и до глубокой старости «жил без старости», т.е. ходил в походы, был молод душой и телом.

     Сестра Женя [Евгения Петровна Файдыш (1893-1973)] — красавица,  словно сошедшая с полотен Рубенса (вылитая Елена Фурман), воспитывалась в семье Ивана Тарлецкого [Иван Александрович Торлецкий (1859-1918)], богатого помещика, земли его находились в Измайлове. Она получила изысканное воспитание, но жизнь у нее в дальнейшем была трудной и не очень-то радостной. Своих двоюродных братьев и сестер я почти не знала. Олег, сын дяди Вити, погиб под Сталинградом. А других как-то потеряла из виду.

     На моей выставке в 1984 году ко мне подошла элегантная дама, и я узнала в ней двоюродную сестру Лену, дочь дяди Вити. Она стала медиком, кандидатом наук. Мы с ней подружились, и наша дружба длится и по сей день.

    Фрагмент из книги Натальи Навашиной-Крандиевской «ОБЛИК ВРЕМЕНИ. Автомонография». Издательство "Готика". Москва. 1997. с. 42-44.

    Об авторе: Навашина-Крандиевская Наталья Петровна (Navashina-Krandievskaya). Родилась в 1923 г. в г. Москве. Мать - скульптор Надежда Васильевна Крандиевская, отец - архитектор Петр Петрович Файдыш. Училась в средней художественной школе. В 1947 г. с отличием окончила Московский госуд. худож. институт им. В.И. Сурикова по специальности станковая живопись. Ведущие преподаватели были И.Э Грабарь, С.В. Герасимов, П.Д. Покаржевский, Д.К. Мочальский, А.А. Дейнека, В.В. Почиталов. Член МОССХ с 1948 г. Жанр: портрет, натюрморт, пейзаж, тематическая картина. Работы находятся в Государственной Третьяковской галерее, Литературном музее, Бахрушинском театральном музее и др., музеях Грузии, Армении, Азербайджана, Украины, Белоруссии, во многих зарубежных странах. Автомонография «Облик времени». Участница всех всесоюзных и республиканских выставок

 

Серия сообщений "МОСКВА ИСТОРИЧЕСКАЯ":
Часть 1 - ТУРМАНИНА В.И. СТО ЛЕТ С УНИВЕРСИТЕТОМ
Часть 2 - Турманина В.И. Легенды и историческая справка о Белом Христе на Введенском кладбище
...
Часть 4 - Москва 1925-1930 годов в объективе Александра Родченко
Часть 5 - ЛИНДЕНБЕРГ(ЧЕЛИЩЕВ) В.А. О СТАРОМ ГИРЕЕВО И ДЯДЕ ВАНЕ ТОРЛЕЦКОМ
Часть 6 - Н.НАВАШИНА-КРАНДИЕВСКАЯ О СЕМЬЕ ОТЦА П.П.ФАЙДЫШ
Часть 7 - УСАДЬБА ГИРЕЕВО
Часть 8 - Храмы Якиманского района Москвы в 1812 году

«Я провел детские и юношеские годы на моей Родине, в России жили мы тогда в местечке Старое Гиреево. Об этих самых сладких воспоминаниях и впечатлениях я пишу в своих книгах. Но любовью к России я обязан не только детским чувствам. В моей душе глубокий след оставили книги Федора Михайловича Достоевского, Льва Николаевича Толстого. Быть может, «Братья Карамазовы», «Идиот», «Преступление и наказание», мастерски написанные рассказы Льва Николаевича, которые няня читала мне в детские годы, предопределили мою писательскую судьбу. Мне было около шести лет, когда я увидел Толстого. Естественно, в столь юном возрасте я не понял значимости этого события».
Из беседы с доктором философских наук В.Худавердяном // Линденберг (Челищев) В.А. Таинство встречи М., 1997, с.11.

 

Четвёртый Царь. Владимир Линденберг (Челищев)

 

«Три святых царя играли в моей жизни большую роль с самого детства.

Мы жили в подмосковной усадьбе в Гирееве. Каждое Рождество к нам в Белый дом приходили три святых царя. С раннего утра я с нетерпением ждал, когда же они появятся в парке — красивые, в золотых коронах, обвешанные блестящей мишурой. Вот они важно шествуют мимо парадной двери, громко стучат и входят в дом... Я знаю, что это деревенские ребята, и короны на их головах самодельные, из бумаги, и колядуют они, распевают рождественские песни, чтобы наполнить свои мешочки конфетами, яблоками, орехами... Но все это не важно. Я знаю, что угольно-черный цвет лица царя Вальтазара — от обыкновенной жженой пробки, лукаво сверкают знакомые светло-голубые глаза — но я не хочу узнавать одного из моих деревенских приятелей, для меня он — святой царь... После каждой колядки цари выжидающе замолкали, и в их мешочки сыпалось угощение. Тогда цари начинали петь новую колядку, и так до тех пор, пока видели: больше они уже ничего не получат. Еще раз на прощание поздравив всех с праздником, с Христовым Рождеством, они уходили, часто недовольные размером вознаграждения за труды. А мне, и сестричке Вере, и двоюродному брату Алеше так хотелось, чтобы они пели еще и еще — пусть хоть все наши сладости перейдут в их мешки...

 

Позже мы сами стали играть в царей. В расположенной рядом усадьбе дяди Вани Тарлецкого, в Старом доме, было одно волшебное место — огромный чердак. Там в громадных сундуках хранились вещи умерших предков Тарлецких. Здесь были и одежда, и какие-то личные безделушки, и пачки писем. Кто-то из членов семьи уходил из жизни, но появлялись новые, и надо было освобождать пространство для их личной жизни. Там, на чердаке, было сложено в стопку огромное количество женских портретов. Если женщина уходила из семьи Тарлецких или умирала, ее преемнице едва ли доставило бы удовольствие постоянно видеть перед собой изображение предшественницы, жить под пристальным взглядом бывшей хозяйки. Портреты перемещались на чердак, здесь они никому не мешали и их никто не трогал.

Другое дело — одежда. Когда мы, дети, получили доступ к сундукам, для нас перед Рождеством это становилось величайшим праздником. Открывать сундук приходилось с огромными усилиями, при этом его крышка так пронзительно скрипела, как будто не хотела отдавать хранящиеся столетиями сокровища в руки детей.

Мы с восхищением разглядывали великолепные выцветшие атласные одеяния прабабушек, представляя себе, как гордо выплывали они в роскошных платьях в бальную залу, как почтительно раскланивались, придерживая пышные юбки, перед самим Петром Великим, перед его дочерью императрицей Елизаветой или перед Екатериной Великой. Бережно расправляли эти великолепные наряды, наслаждались легким сладким запахом тления. А потом на нас накатывала радость обладания, и из парадных костюмов мы вырезали королевские мантии, тюрбаны и банты. Вечером печник Степка кидал в печь обрезки от костюмов, и огонь весело пожирал остатки былой роскоши, а пламя было ярким и многоцветным, тоже праздничным.

С утра пораньше мы приходили в Старый дом, одевались в костюмы царей, и тут с нами происходили необыкновенные превращения. Богатые, изысканные ткани, красивые короны придавали нам необычную важность. Мы были уже не живые, шумные и невоспитанные дети — мы приобретали сакральное достоинство и вели себя как волхвы-мудрецы или цари. Движения наши становились плавными, широкими, несколько замедленными, говорили мы торжественно, «мудрыми» словами, тихим голосом. Мне и в голову не приходило посмеяться над маленькой Верой или Алешей — и я сам, и они ощущали себя в качестве святых образов. В стройном порядке, чинно и благородно шествовали мы через огромный парк, иногда останавливаясь и кланяясь деревьям и кустарникам, которые нам почему-то особенно понравились.

Мы клали поклоны перед могилами предков в кладбищенской часовне, а затем шли к могиле злой нашей прабабки Тамары, которая вела такую греховную жизнь, что похоронена была вне церковной ограды и огорожена железной решеткой. И после смерти злая Тамара Тарлецкая не могла обрести покой и имела обыкновение по ночам в виде привидения появляться в усадьбе и пугать людей.

Затем мы благоговейно молились в маленькой церкви, которая была построена ханом Гиреем в XII столетии. И мы гордились: какая честь выпала этой церкви — три святых царя побывали в ней!

Затем так же чинно, не торопясь мы возвращались в дом. В зале стояла большая рождественская ель. Под ней дядя Ваня каждый год искусно устанавливал старинный вертеп. Собственно, это был целый итальянский городок. На крутом горном склоне стояли домики и часовня. Пастухи с овцами на спинах спускались вниз с крутой горы. Под соломенной крышей — ясли, в них Младенец Христос, рядом сидят Мария и Иосиф; осел и вол склонились над яслями — наверное, жевали пелены Божественного Ребенка. Слева, рядом с яслями, стояли, преклонив колена, три царя, принесшие Спасителю дары — золото, ладан и смирну. Немного поодаль сильные, красивые юноши с трудом удерживали породистых царских коней... Правда, один красавец конь стоял на трех ногах, у других фигур тоже были некоторые неисправности: у кого-то отвалились пальцы или даже целая рука, у кого-то были повреждены носы. Еше бы: более ста лет эти фигуры в сочельник аккуратно и бережно распаковывались и устанавливались вокруг яслей. Однако праздник Рождества заканчивался, служанки были утомлены продолжительным постом и праздничными хлопотами, и отыгравшие свою роль фигурки бесцеремонно, как попало, убирали в ящики, перекладывая опилками. Многочисленные фигуры и детали итальянского пейзажа вылезали, как поднимающееся тесто, через края ящика. Тогда их старались утолочь, грубо придавливали крышкой и переправляли на чердак до следующего Рождества.

 Слуга Микола объявлял, что подан чай. Мигом исчезала вся наша прежняя святость и царское достоинство, мы сдергивали нетерпеливо с себя приставшие одеяния и бросали их, знаки царского достоинства, без всякого уважения на пол. Няня молча, с упреком в глазах качала головой и убирала за нами. А мы спешили как можно быстрее оказаться в чайной гостиной. Теперь мы были обыкновенные дети — Вера и Бобик из Белого дома и Алеша из голицынской усадьбы.

Однако мои мысли постоянно вращались вокруг событий праздника Рождества.

— Откуда и почему три святых царя? В нашей Библии ведь говорится только о волхвах. И о воле и осле там ничего не сказано!

Дядя Ваня посмотрел на меня оценивающе. Он знал мою дотошность и понимал, что просто так от моих вопросов не отмахнешься.

— Евангелие основано на Ветхом Завете, который содержит много пророчеств о пришествии, жизни и смерти Христа. Так, в псалме 67-м сказано: «Ради храма Твоего в Иерусалиме цари принесут Тебе дары». И в 71-м псалме: «Цари Фарсиса и островов принесут ему дань; цари Аравии и Савы принесут дары». Евангелист Матфей рассказывает о том, что «пришли в Иерусалим волхвы с Востока и говорят: где родившийся царь Иудейский?». Их было трое. Потом сложилось предание, что эти восточные мудрецы были цари — Каспар, Мельхиор и Вальтасар. Однако у нас на Руси существует легенда, согласно которой приветствовать Иисуса шел еще и четвертый святой царь. Он был родом с далекого неизведанного Севера. Он тоже вычитал из звезд Пророчество о рождении Младенца царского рода и отправился на поиски Его. В дар Ему он взял мешок янтаря — то, чем была богата его северная страна. Когда он на своем пути повстречал трех других царей, тоже шедших поклониться Младенцу, он пошел вместе с ними, куда вела их звезда. Однако на пути они нашли тяжело израненного купца, на караван которого напали разбойники. Царь северной страны перевязал ему раны и взял его с собой. Однако цари не могли задерживаться — звезда, которая указывала им путь, не стояла на месте. Тогда четвертый царь остался с раненым один. На третий день купец умер на руках северного царя. Похоронив его, северный владыка двинулся дальше. Помните историю о милосердном Самарянине, сообщенную Иисусом? Она сходна с историей четвертого царя.

Царь тщетно искал звезду — он не мог ее больше видеть, однако точно знал, что она указывала путь на восток. Однажды он проходил через деревню и услышал громкий плач из одного дома. Войдя в дом, нашел отца семейства мертвым. Жена его лежала при смерти в постели. Вокруг нее стояли пятеро маленьких детишек, растерянных и беспомощных, и не было никого поблизости, кто бы захотел им помочь. Царь отправился к трем старейшинам деревни, попросил их позаботиться о сиротах и передал им мешок с янтарем — дары, предназначенные для Царя, Которого он шел приветствовать. Дальше он отправился с пустыми руками, однако это его не смущало.

Проходя один город, царь был поражен: на базарной площади продавали рабов. Такого на его родине не было. Там жили только свободные люди и не было никаких рабов. Как раз в это время был выставлен для продажи юноша. Его мать рыдала и ломала от отчаяния руки — ведь это был ее единственный сын, ее кормилец. Горе матери глубоко тронуло северного царя. У него не было денег, не было ничего, что могло бы послужить выкупом за юношу. Но он предложил себя вместо юноши в качестве раба. Торговец посмотрел на него оценивающе, пощупал его мускулы и согласился на сделку. Молодого человека отпустили к своей матери, а царя приковали вместе с другими рабами к галере.

Он потерял счет годам, пребывая в унизительном состоянии рабского бесправия, прикованный к галере. Он не жалел о том, что заложил свою жизнь; сокрушался только, что не может достигнуть своей цели — приветствовать нового Царя в Его достоинстве.

Однажды на галеру напали пираты. Все офицеры были перерезаны, а рабы высажены на берег и стали свободными. И северный царь продолжил свой путь дальше. И вот пришел он в огромный город. Город этот назывался Иерусалим. Был канун большого праздника. Ему повстречалась странная процессия. Изможденный молодой человек нес на себе очень тяжелый крест. За ним следовали священники, солдаты и народ. Лица людей были перекошены злобой и ненавистью, не было ни одного радостного человека, как это приличествовало бы празднику. Когда царь проходил мимо крестоносца, их взгляды встретились.

Царь содрогнулся: где он уже видел это лицо? Почему этот человек кажется ему таким знакомым и даже родным? Он похож на купца, скончавшегося от ран; однако похож и на отца семейства, детей которого удалось спасти от голодной смерти. Но как напоминает он и юного раба, освобожденного от галеры! Совершенно невероятно — как все они могли слиться в одном лике?

Царь последовал за процессией. И вот они дошли до Голгофы — места казни. Из-за толпы царь не мог видеть, что там делают стражники. Он только слышал удары молотка, вколачивающего гвозди. Но вот над толпой вознесся крест. Его подняли с большим трудом, и на нем был распят Человек, несший крест. Над главой Распятого была помещена надпись, крупные начальные буквы которой составили слово INRI. Царь пробился ближе к месту казни и прочитал весь текст: «Iesus Nazarenus Rex Iudaeorum». Иисус Назаретянин, Царь Иудейский... Так это и есть Тот самый Царь, приветствовать Которого он отправился из своей северной страны кельтов более тридцати лет назад! Судьба привела его к Царю, однако не к началу, а к концу Его жизни...

Он преклонил колена в неизглаголанном почтении и пребывал неподвижным на месте глубочайшего унижения и смирения Сына Божия. Что по сравнению с этим были тридцать лет его рабской службы на галере?

Дядя Ваня окончил свой рассказ, но все за столом сидели молча, не шелохнувшись, будто ждали продолжения.

— С тех пор на земле есть два человека, над которыми не властна смерть. Первый — иудей Агасфер (Вечный жид. — Прим. перев.). Он отказался помочь Сыну Божию, когда тот упал под тяжестью креста. Мало того: Агасфер плюнул на Него. Теперь он, не зная отдыху, странствует по миру, и всюду его встречают презрением и ненавистью. А второй избавленный от смерти — наш безымянный царь из страны кельтов, который также до сих пор пешком странствует по земле. Везде, где он встречается с нуждой, болезнью или страданием, он вступается во имя большего Царя Иисуса Христа и помогает людям.

...Мы возвращались в наш Белый дом притихшие и молчаливые. Снег поскрипывал под ногами. Над нами был чудовищно черный небосвод с мириадами сверкающих и блестящих звезд. Иногда одна из них падала вниз. Она пересекала весь небосвод и разлеталась на искорки. У нас захватывало дыхание. Мы не могли и не желали это объяснять — почему падают звезды и что это означает. Это было просто чудо, и мы не желали знать его разгадку, просто сохраняли его в потаенных закоулочках наших сердец.

А в четвертого царя мы все поверили, как в реального человека, и всегда, когда нам встречался бескорыстный, добрый, милосердный человек, помогающий, дающий советы, прислушивающийся к боли других, мы спрашивали себя: не тот ли самый легендарный царь из страны кельтов встретился нам?

В душе русского человека живет постоянная готовность к таким трансцендентальным встречам. Для него Христос всегда присутствует на этой земле. Слова Спасителя: «Я с вами во вся дни до скончания века» — являются для русского народа действительностью. Недаром такую непреходящую, реальную ценность имеет для русского народа рассказ о явлении Господа эммауским путникам. Два устрашенных и растерянных ученика Иисуса после распятия Учителя шли из Иерусалима. Дорогой к ним присоединился некий посторонний человек и, приблизясь, пошел с ними. Они внимательно присматривались к нему — не соглядатай ли это? Однако постепенно они проникаются доверием к Нему и рассказывают Ему все, что пережили. И когда они нашли в Эммаусе место для ночлега, они просят Его разделить с ними вечернюю трапезу. И только в тот момент, когда Он, как всегда, преламывает хлеб и произносит над ним благословение, им открывается, что это их Учитель. Этот образ неузнанного, скрытого от наших глаз Сына Божия глубоко укоренился в сердцах православных христиан. И при каждой трапезе крестьяне нередко кладут лишнюю ложку на стол для «Гостя». Здесь соединяются друг с другом готовность к встрече со Христом и с царем из страны кельтов, который странствует, выполняя предначертанное ему.

Еще будучи одиннадцати- или двенадцатилетним мальчиком, я побывал с моей матерью в Кёльнском соборе. И оба раза я испытывал непонятный сильный трепет перед золотой ракой-ковчежцем трех святых царей. Я просто не мог оторвать от нее глаз. Здесь, на расстоянии метра от меня, в драгоценных и изысканных готических ковчежцах лежали останки или частицы от останков тех волхвов. Пришедшие в собор люди, проходя мимо нас, смотрели не на ковчежец, а на чужестранного отрока в русском гимназическом кителе, неподвижно, как загипнотизированный, застывшего перед ракой-ковчежцем.

...К нам подошел настолько старый человек, что у меня мелькнула мысль: не четвертый ли царь стоит возле раки. Он заговорил по-немецки, но на кёльнском диалекте, и мы с трудом понимали его речь. Он сказал нам примерно следующее. Жители Кёльна горды тем, что останки трех святых царей хранятся в их городе. В честь трех святых царей на гербе города три царские короны. Император Фридрих Барбаросса лично доставил останки трех святых царей торжественной процессией из Милана через Альпы в Кёльн. Отцы города сочли, что ни одни городские ворота не подходят для такого торжественного случая — встречи святых останков. В городской стене в честь трех святых царей проломили специальные ворота, через которые и была внесена рака с мощами...

В волнении я схватил его старческую морщинистую руку и спросил на ломаном немецком, существуют ли эти ворота сейчас. Старик повел нас к ним. Он шел очень медленно, а я в нетерпении рвался вперед, как неутомимый молодой пес, чтобы быстрее попасть к этому освященному месту. И вот мы дошли. Это были довольно узкие ворота с готической аркой, под которой было помещено рельефное изображение поклонения царей. Ворота были намного меньше и уже, чем городские. Однако они были удивительные. Я разглядывал каждую деталь, не мог оторваться от них.

 В конце концов у моей матери кончилось терпение, и она настойчиво стала просить меня покинуть это место. Старик дружески улыбнулся: «Не сердитесь на него — юноша в таком восторге... Создается впечатление, будто он сам участвовал в процессии императора Барбароссы». Мама дала старику несколько монет и поблагодарила его за экскурсию: без него мы не узнали бы удивительной истории. Старик поклонился ей и вернул монеты обратно: «Если уж вы хотите мне как-то заплатить, то не нашли бы вы монету с вашей родины? Я охотно сохранил бы ее на память». Мама порылась в своей сумочке и ничего не нашла. Однако у меня, в моем кошельке была золотая десятирублевая монета, которую тетя Элла, Великая княгиня Российская и сестра царицы, сунула мне в карман при последнем посещении. Мне было жаль расставаться с подарком своей крестной, однако встреча со святыми царями была для меня настолько важным событием! Я вынул монету и подал ее старику. Он осмотрел ее и ужаснулся: «О Боже, о Боже! Это ведь золото! Я не могу принять его от вас! — После некоторого раздумья он сказал: — И все-таки я возьму ее — цари ведь тоже приносили золото Младенцу Христу. Эту монету я сохраню с высоким благоговением!»

С того события прошло шестьдесят два года. Две опустошительные войны пронеслись над миром. Моя родина Россия была радикально изменена революцией. Национал-социализм отбросил Германию в страшное варварство. Я бежал со своей исконной родины и обрел вторую родину в Германии.

Однажды я попал в Аахен, где выступал с докладом на медицинском конгрессе. Бесчисленные высокоученые и чрезмерно серьезные доклады утомили меня, и одним воскресным утром я ускользнул с заседания и отправился в музей. С восторгом рассматривал я полотна готических мастеров. Неожиданно мне на глаза попалось изображение поклонения трех святых царей. Забыв все на свете, рассматривал я полотно. И чем дольше я его рассматривал, тем меньше оставалось сомнений: царей было не три, а четыре! Мой любимый таинственный четвертый царь из страны кельтов был изображен на полотне. Картина, вероятно, была создана во второй половине XV столетия. Все здесь было расположено как и подобает, все соответствовало традиции: Святое Семейство — справа на холсте, слева — три царя, поклоняющиеся Младенцу, на заднем плане — пастухи, лошади и верблюды, и ангелы в небе, и звезда. Однако за одной колонной, справа от яслей, стоял полуобнаженный человек в оборванной одежде и робко и застенчиво, с трепетом смотрел на ясли, в которых лежал Младенец Христос. С его левой руки свисала длинная железная цепь, которой обычно сцепляли друг с другом рабов на галерах и приковывали к ней. Это был четвертый царь! Здесь, на далеком Западе, у границы с Бельгией и Францией, встретил я в первый раз изображение четвертого царя. Я полагал, что это чисто русская легенда. Выходит, в Средневековье она была известна также и на Западе.

Я не мог насмотреться на эту картину. Перед моими глазами стоял тот праздник Рождества, когда дядя Ваня рассказывал нам историю о четвертом царе. Должно быть, я так долго стоял перед картиной, что на меня обратил внимание смотритель музея. Он подошел ко мне и стал рядом:

— Вы не можете оторваться от этой картины. Разве есть в ней что-то особенное?

Я стряхнул с себя очарование. Смотритель музея, вероятно, принял меня за сумасшедшего.

— Знаете, что изображает эта картина?

— Конечно, это знает каждый ребенок! Тут изображено поклонение трех святых царей.

— Вы почти правы. Да, это поклонение Младенцу Иисусу... Только святых царей здесь не три, а четыре. Видите этого человека у колонны, который наполовину спрятался, с цепью на руке? Это четвертый царь.

— Да что вы, никогда не было никакого четвертого царя! — возразил смотритель зала.

Я начал рассказывать ему историю северного царя. Он был очень заинтригован.

— Подождите, я позову директора, он сейчас наверху, он тоже должен это выслушать!

Привлеченные моим рассказом, около картины стали собираться посетители музея. Подошел директор. Я повторил еще раз рассказанную дядей Ваней историю. Вокруг нас собиралось все больше и больше людей, все внимательно слушали меня. Я окончил свой рассказ. Директор с благодарностью пожал мне руку. Он эту легенду никогда не слышал. Однако очевидно, что средневековый мастер знал о четвертом царе, о его приключениях на пути в Вифлеем. Директор музея загорелся желанием тщательно осмотреть все старинные полотна с этим сюжетом — не изображали ли другие старые художники четвертого царя?

Он поспешно ушел, а посетители музея не спешили расходиться, пристально рассматривали картину. Одна симпатичная белокурая дама обратилась к своему спутнику:

— Ты помнишь нашего друга, врача Боизи, который оставался до конца в сибирском лагере, до самой последней отправки в Германию, чтобы помочь своим солагерникам? Не про него ли эта история?

Я прислушался к их разговору. Боизи Гах был моим лучшим другом, он оказался в Сибири, в долгом плену, вернулся не так давно на родину и вскоре скончался. Я обратился к супружеской паре:

— Извините, вы говорили о Боизи... Не имели ли вы в виду Боизи Гаха? Он был моим лучшим другом, мы вместе учились.

Боизи Гах оказался нашим общим знакомым. Супружеская пара была очень растрогана, и они пригласили меня пообедать в ресторан, расположенный неподалеку. Я рассказал им о моей многолетней дружбе с Боизи. Когда кончилась война, я работал в управлении здравоохранения и по долгу службы должен был вести множество переговоров с советскими офицерами оккупационной зоны. От жены Боизи, которая проживала в Бонне, я знал, что он попал в плен под Сталинградом. Говорят, что его должны были переправить самолетом за линию фронта, однако он отказался и остался с пленными солдатами. Я узнал его номер. В разговоре с одним советским полковником, с которым я часто по долгу службы имел дело и который относился ко мне очень дружелюбно, я спросил, существует ли возможность досрочного освободения из плена одного врача. Полковник ответил, что если он не был нацистом, это, по всей видимости, возможно. Я заверил его, что Боизи никогда не был нацистом, передал ему анкетные данные Боизи и настойчиво просил походатайствовать за него. Я сообщил об этой встрече жене Боизи. Несколько месяцев спустя я встретил полковника, который обрадовал меня: он имеет надежные сведения, что мой друг ближайшим транспортом вернется на родину. Я сердечно поблагодарил его и поспешил сообщить об этом жене Боизи в Бонн. Однако возвращения Боизи нам пришлось ждать целых три года. Знакомый русский полковник вскоре после этого был переведен куда-то в другое место. Почему Боизи не отпускали домой — узнать было не у кого. Моя переписка с его женой пресеклась. Она, должно быть, посчитала меня за хвастуна и болтуна, я же не мог сообщить ей ничего конкретного и утешительного. Когда Боизи наконец вернулся из плена, его жена вскоре умерла. Да и сам он ненадолго пережил ее.

Супружеская пара внимательно выслушала мой рассказ.

— Это только одна половина истории. Теперь мы расскажем вам другую половину, как мы ее знаем. Наш сын находился в том же лагере, что и Боизи. Они подружились. Наш сын заболел тифом и был совершенно обессилен. В это время составлялся транспорт из военнопленных для скорейшего возвращения в Германию. Боизи был включен в этот список. Он пошел к лагерному начальству и попросил вместо него в первую очередь отправить нашего сына в Германию, иначе он бы не выжил. Начальник лагеря растерянно посмотрел на Боизи и сказал только: «Дурак!» Наш сын вернулся домой — скелет скелетом, но мы его выходили и спасли от смерти. Боизи написал нам письмо, когда он три года спустя вернулся в Германию, и посетил нас. Его жертве мы обязаны жизнью нашего сына. Мы этого никогда не забудем.

— О, я непременно должен попросить прощения у русского полковника: ведь я грешил на него, думая, что он меня обманывает, не может ничем помочь Боизи и только для моего утешения говорит пустые успокаивающие слова... Но перед каким выбором стоял Боизи! С одной стороны — возможность вернуться к своей жене и сыну, с другой стороны — спасти боевого товарища. Раздумывать было некогда, он принимал решение сердцем. Он так и не рассказал жене о своем поступке — она не смогла бы этого перенести. Воистину, Боизи похож на четвертого царя. Но самое чудесное и удивительное, что четвертый царь вас привел в музей и вы от меня услышали его историю».

1974
 Перевод с немецкого Николая Каверина http://forum.time-impressions.ru/viewtopic.php?t=241&p=10195

 

Владимир Линденберг, известный немецкий врач-психиатр, писатель, родился в 1902 году в Москве. Крестник преподобномученицы Великой княгини Елизаветы Феодоровны. Его отец - математик и композитор Александр Сергеевич Челищев, из древнего дворянского рода Челищевых, - был ярким представителем "Серебряного века": участник кружка «Аргонавтов», хорошо знакомый с Андреем Белым, Сергеем Есениным, Сергеем Рахманиновым. Мать - Ядвига Студенска принадлежала к старинному польскому шляхетскому роду. Отчим - немецкий промышленник Карл Линденберг.

Социальное, национальное и семейное происхождение предопределило всю дальнейшую судьбу юного Челищева: бои в Москве, арест, чудесное спасение от расстрела - В ноябре 1917 г. пятнадцатилетний юноша был на волосок от гибели и вместе с другими несчастными ждал расстрела. Но среди красноармейцев оказался бывший кучер Челищевых, который, вызвавшись отвести "своего Вовика" на казнь, чтобы якобы свести старые счеты, дал ему возможность сбежать.

Бегство  в Германию, дальнейшие скитания.

В 1921-1927 изучал медицину в Боннском университете, был судовым врачом, затем специализировался в области невропатологии, работал над исследованием повреждений головного мозга. Жил в Берлине.

Нацисты арестовали Линденберга в 1936 году, держали его неделями в лишенной света одиночной камере, а затем, с 1937 по 1941 год, в концентрационном лагере, но он, обратясь к медитации и молитвe, превратил пытку в источник энергии и силы. Советский офицер арестовал его в 1945 году, потому что в своем берлинском доме Линденберг укрывал женщин и детей от насилия; ему грозил расстрел, но ночью часовые оказались пьяны, и жене удалось освободить его из-под ареста. 

В 1947-1959 работал главным врачом берлинской больницы Paul Gerhardt Diakonie.

Офицер ордена "Der Verdienstorden der Bundesrepublik Deutschland" ("За заслуги перед Федеративной Республикой Германия", единственный федеральный орден ФРГ).

С 1947 года активно занимался литературной деятельностью. Его книги опубликованы общим тиражом свыше 500000 экземпляров, основные произведения написаны на немецком языке, но он никогда не скрывал своего происхождения и православного вероисповедания. Многие немецкие читатели судят о жизни дореволюционной России и "русской душе" по его многочисленным книгам.

Владимир Александрович Линденберг (Челищев) скончался в Германии в 1997 году, в возрасте 94 лет. В Берлине существует музей, в котором собрано его литературное и художественное наследие.

 

 

 

Серия сообщений "МОСКВА ИСТОРИЧЕСКАЯ":
Часть 1 - ТУРМАНИНА В.И. СТО ЛЕТ С УНИВЕРСИТЕТОМ
Часть 2 - Турманина В.И. Легенды и историческая справка о Белом Христе на Введенском кладбище
Часть 3 - ТУРМАНИНА В.И. МОСКВА ДОВОЕННАЯ ГЛАЗАМИ РЕБЕНКА (1934-1941)
Часть 4 - Москва 1925-1930 годов в объективе Александра Родченко
Часть 5 - ЛИНДЕНБЕРГ(ЧЕЛИЩЕВ) В.А. О СТАРОМ ГИРЕЕВО И ДЯДЕ ВАНЕ ТОРЛЕЦКОМ
Часть 6 - Н.НАВАШИНА-КРАНДИЕВСКАЯ О СЕМЬЕ ОТЦА П.П.ФАЙДЫШ
Часть 7 - УСАДЬБА ГИРЕЕВО
Часть 8 - Храмы Якиманского района Москвы в 1812 году

ИЗ ДЕТСКИХ ВОСПОМИНАНИЙ ЕВГЕНИИ ПЕТРОВНЫ ТУРМАНИНОЙ, УРОЖДЕННОЙ ФАЙДЫШ (1893-1973)

 

   В 1907 году мы рано поехали на дачу. Дом сняли в Черкизове  (Старков Погост). Из окон была видна река, лес на другой стороне… Простор и красота...

   С дядей Ваней  [Иван Александрович Торлецкий] переписывались. Вот текст его письма ко мне: 

«Дорогая Женюрочка!

   Спасибо мой дружочек золотенький за твое милое письмо. Я предполагал приехать к Вам сейчас, но 1) приболел 6 дней инфлуэнцией, с осложнением в горле (слава богу, еще без нарыва) и сейчас еще сижу дома, 2) дела по сдаче в аренду Гиреева меня задерживают. Как только освобожусь, то обязательно приеду.

   Ванну для тебя куплю и вышлю на днях, т.к. наши старые гиреевские все проржавели и их посылать нет возможности: по дороге все разваляться.

   Камертон для скрипки тоже привезу с собой.

   Как Вы все там поживаете? Ловите ли рыбы? Что Мизгирь подплывает? Воображаю до чего беситься на вольном воздухе?

   У Вас, вероятно, там хорошо и привольно. А главное есть река и просторы для глаза, чего в Гирееве нету, и за что я его терпеть не могу.

   В Пятницу я зайду к маме твоей и передам ей Ваши гостинцы, т.к. вероятно кто-нибудь из твоих братьев поедет в Пески.

   Мой дорогой дружочек, напиши мне ещё письмецо, ты не можешь себе представить, как мне приятно получить от Вас весточку.

Целую тебя крепко и Нюру тоже.

   Тёте поклонись от меня и поцелую ручку.

   Любящий тебя всей душой.

Твой дядя Ваня

9 мая 1907 года»

   И вот однажды дядя Ваня приехал к нам в гости в Черкизово. В деревенской обстановке он не был так величествен. 

Уважаемая Валерия Ильинична!

   Вручили Ваше поздравление с Новым Годом; поздновато - это оно в поисках меня обошло по Дуге Малого Круга и добралось до меня. Это так мне объяснили; думаю, что просто затеряли в канцелярии. 

   1. О кипрее: это все я прочитал в журнале - и о распространении по Сибири, и о пионерстве в зарастаниях, и о целебности. Я спрашивал о другом: Охотск - это вечная мерзлота, а не обыкновенная Сибирь; и наш кипрей - это обыкновенный, или какой-то особенный, мерзлотоустойчивый? И вообще кипрей ли это?

   Цветной рисунок в журнале, по-моему, не отличим от нашего растения, но климат у нас уж очень суровый.

   2. На днях Охотская полуинтеллигенция обсуждала какую-то статью о заселении берегов Тихого океана. Говорили о распространении гончарного дела и глиняной посуды. Они вычитали, что в 1956 году в Эквадоре, в Вальдивии, археологи Эмилио Эстрада, Бетти Меггерс и Клиффорд Эванс нашли японскую посуду 5000-летней давности, культуры Средний Дзёмон в Японии. Я не сведущ в этих вопросах, молчал и слушал.

   А потом вспомнил: под Охотском на Резиденции (это такое название) до самой революции добывали золото, и в штольнях иногда находили черепки посуды.

   У меня долго хранился черепок с рожицей; был нарисован явно необычный тип лица, и чем-то несмываемым, прочным - вроде черного стекла.

   Вспомнил, что эвенские племена к приходу русских имели каменное и костяное оружие и деревянную и берестяную посуду. Откуда же черепки на 6-и метрах под землей?

   В Порту и сегодня работает человек, который где-то под Чумиканом (если я не запамятовал) в штольне выкопал кусок челнока, долбленной лодки: Олипир Николай Семенович.

   3. О приходе русских на Охотские берега - об этом Вы спрашивали очень давно. Бытовало предание, и Антонюк Н.С. знал его, что лет за 50 до 1636 года - это когда пришли казаки - на среднюю Охоту перебрались староверы с Индигирки из под Зашиверска (ныне заброшенного): ушли от религиозных утеснений. Говорили: 20 семей молодоженов, еще бездетные; половина женаты на якутках. Почему-то расселились хуторами - по 2 - 3 избы; развалины находят и сегодня.

   Были очень строгого поведения, и никогда не притесняли туземцев. Якобы, поэтому туземцы так хорошо встретили казаков (а те их объясачили); лишь на собственной шкуре эвены установили, что староверы и казаки - совершенно разные материи.

   Предводительствовали у Староверов Злыгостевы.

   По-видимому, о староверах есть несколько верстий. Я слышал, что вымерли от эпидемии. По другим версиям, были староверы кузнецами и рудознатцами - но почему тогда у эвенов, к приходу казаков, не было ничего железного?

   Кто сегодня помнит предание - сказать трудно; знакомый эвен, который рассказывал мне - умер, лет 8 назад. Но в тайге помнят долго, и если специально поискать, вероятно, кто-то найдется.

   Покойный лесник Жежеро говорил мне, что в молодости нашли они где-то на вновь промытом берегу крицы - это такая штука, которая получается при выплавке болотной руды; тогда они не знали, что это за диковинка, а объясняли ему о выделке крицевого железа уже в старости, о месте он забыл - где-то на средней Охоте.

   4. Недалеко под Охотском есть поселок Чумки (недалеко - конечно, относительно). [Ныне островной поселок Уссурийский, в простонародье более известный как Чумка].Там на памяти старожилов от занесенной чумы вымер целый туземный род. Рассказывают о бедствии в версиях - версий более 6-и.    Версии путанные, в некоторые вплелись выплавка меди и изготовление железа.

   а) Об изготовлении железа: где-то около Чумок стоит разрушенная печь или тигель для выплавки железа, и раньше в Чумках жил рудознатец.

   Тут непонятное: ведь для выделки доменного железа нужны очень солидные знания и техника.

   б) Около Чумок, но не близко, нашли медеплавильную печь. Отношение к печи имела семья полутуземцев Медниковых; но фамилия эта - от ремесла: правильно они Афанасиевы.

 Незадолго до своей смерти про медь и Медниковых-Афанасиевых расспрашивал Антонюк Н.С. - кажется, по заданию свыше. Результаты не знаю, но список, к кому нужно обратиться  за сведениями, у него был.

   в) От Чумок до устья Юлана - далеко: это вверх по Кухтую. При слиянии стоит верфь с недостроенной лодией - замшелой, бесконечно древней, Чумкинские имели какое-то отношение к верфи.

   Валерия Ильинична! Гумилевская пассионарность осталась лишь в помине. Начальство, как и мы с Вами, стараемся, кабы не навязали добавочных хлопот - и постарается ничего не разыскивать. Остаются туристы, а они мало знают, и потому найдут ли?

 

30.01.1971 Юрий Васильевич Шереметьев

 

Валерия Ильинична! Не расстараетесь ли в Столице самое простенькое руководство по гармоническому анализу, желательно с примерами.

Это для форкастов Охотской ледовитости. Теории не надо - ее я давно забыл. Надо практику, примеры.

Ю.В.

 

Уважаемая Валерия Ильинична!

   1. В Охотске живут только знатоки математики, а поэтому Геометрия не подошла.

   По-видимому, в наше время этому вообще не учили - многого мы вообще не понимаем.

   Было бы хорошо, если бы Вы прислали нам старую работу по гармоникам из архива - это как раз то, чему нас учили при царе Берендее.

   2. В начале Мая умер еще один лесной бродяга - очень нужный для Вас человек. Он обшарил всю долину Охоты и Кухтуя. Если Вы не поторопитесь с приездом - вымрут все старики из бродяг и копачей - свидетелей былого, а письменных сведений здесь нет: здесь не Смоленщина, не Подмосковье.

   Умерший - один из немногих, от отца знавший об Индигирских староверах Злыгостевых.

   3. Мы все таки не верим, что просчет годичных колец нужно делать по двум диаметрам, расположив их крестом. Какие доводы?

   4. Правильны ли наши заключения, что Ваши статистические вычисления позволяют только сравнивать современное с прошлым, но никаких форкастов не позволяют?

   5. Не помню, писал ли я Вам, что на первые послевоенные годы был хороший форкаст ледовитости Японского моря. Сделал его нашим способом военный штурман Беглов; капитан 3-го ранга Семенихин на траспорте Уссури плавал и хвалил.

   

5.06.1972    Юрий Васильевич Шереметьев

 

 

Серия сообщений "ШЕРЕМЕТЬЕВ Ю.В. ПИСЬМА К ТУРМАНИНОЙ В.И.":
Часть 1 - ТАЙНА НЕБЕСНЫХ СТРЕЛ.
Часть 2 - КЛИМАТИЧЕСКИЕ РИТМЫ В ИСТОРИИ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
...
Часть 11 - УЩЕЛЬЕ «СТУПЕНИ БОГОВ», ИЛИ «ШАМАНСКИЕ СТУПЕНИ»: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Часть 12 - ОХОТСКИЕ НАХОДКИ
Часть 13 - О ПРИХОДЕ РУССКИХ НА ОХОТСКИЕ БЕРЕГА

Уважаемая Валерия Ильинична!

   Это стихотворение или песня приписывается поэту Черных Петру Никодимовичу [(26.03.1882 - 22.12.1933)] и суть приглаженная старая казачья песня (возможен другой автор, подходящий был, - но мало вероятности).

По Охотскому

Морю Ламскому,

По Зеленому

Белый лед.

По-над льдиною

Разводиною

Бечевиною

Кочь идет.

Выше кочерьмы,

Выше полыньи,

Выше наледи

По весне 

Угловицами,

Вереницами

Гуси-лебеди

В вышине

Ой, Метелица,

Бела Девица,

Пол-неделицы

Обожди,

Мы ясашники

Нам подашников

Аманашников

Дай найти.

Гуси-лебеди

Птицы-нелюди,

Были-небыли,

Уплыли,

А подашники,

Аманашники,

Соболяшники

Утекли.

   Идея песни проста чрезвычайно: убежали - догнать и вытрясти пушнину; не отдадут - забрать аманата под залог пушнины.  А окультуривание явилось привходящим элементом - вроде рыбьей икры в питьевой воде из озера.

   О 1000-летних лиственницах под Охотском: по наведенным справкам, старый лес здесь дублист на сто процентов; однако, на примете не менее шести деревьев - все более четырех обхватов. Но этим надо заниматься специально.

   Происшествие начала Мировой Войны 1913 года: на прииске золотопромышленника-иностранца в шурфе с  глубины 30 фут достали череп, по скулам - явно монгольский. Рассказывают об этом в разнобой, но какое-то отношение к происшествию имела местная уроженка Сивцова - сама видела, или служила на прииске.

   Свежее дерево, промерзшее, и по-оттаивании поддающееся пиле - в шурфах находят не очень редко.

   Лет 30 назад река Юдман (ок.Ульи) подмыла яр, и выпал моржовый череп с клыками. Можно попробовать найти очевидцев. Но как морж забрался за 10 километров от берега?

   Глухо рассказывают про могилу, где захоронены люди в бамбуковых латах (бамбук выбрасывает прибоем, и туземцы его знают).

   Начальнику Охотского уезда Попопу эвенский князец подарил рог: по виду - бычий, но диаметр 13 дюймов, таких быков не бывает.

   Валерия Ильинична! Это днями здесь собрались старожили; врали так, что по потолку шли волны. Но я перечислил лишь то, о чем слышал многократно раньше.

28.03.1970. Юрий Васильевич Шереметьев

 

 

Серия сообщений "ШЕРЕМЕТЬЕВ Ю.В. ПИСЬМА К ТУРМАНИНОЙ В.И.":
Часть 1 - ТАЙНА НЕБЕСНЫХ СТРЕЛ.
Часть 2 - КЛИМАТИЧЕСКИЕ РИТМЫ В ИСТОРИИ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
...
Часть 10 - О ТУНГУССКИХ СКАЗАНИЯХ ПРИШАНТАРСКИХ БЕРЕГОВ
Часть 11 - УЩЕЛЬЕ «СТУПЕНИ БОГОВ», ИЛИ «ШАМАНСКИЕ СТУПЕНИ»: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Часть 12 - ОХОТСКИЕ НАХОДКИ
Часть 13 - О ПРИХОДЕ РУССКИХ НА ОХОТСКИЕ БЕРЕГА

ИЗ ДЕТСКИХ ВОСПОМИНАНИЙ ЕВГЕНИИ ПЕТРОВНЫ ТУРМАНИНОЙ, УРОЖДЕННОЙ ФАЙДЫШ (1893-1973)

   Перехожу к последним годам в имении.

   Был 1905 год. В июле умер мой папа в Алексеевской больнице, так и неоправившись после инсульта. 

   Я носила траур, и мне нельзя было участвовать в спектакле.

   Подгримированный Воробушек (Елена Васильевна Бух) был замечателен.

   Вечером были фейерверки. Дядя Ваня [Иван Александрович Торлецкий] делал их изумительно хорошо: били фонтаны из огня, зажигались транспаранты. Римские свечи были изумительной красоты.

   Была из шёлка палатка, где была поставлена живая картина: тетя - Мария Степановна, красивая и как всегда нарядная, сидела в кресле, а перед ней на коленях стоял Дашков (юрист). Играл духовой оркестр – много танцевали.

   И  именины Марии Степановны были отпразднованы ещё лучше: в гостиной дома, где мы жили зимой, была сделана сцена. На ней выступали артистки, в том числе жена Дашкова. У неё был хороший контральто, но она так волновалась, что голос терялся, а сама она была похожа на труп. Товарищи моего преподавателя по скрипке были одеты в румынские, красивые костюмы и из них был сформирован оркестр. Тогда подвизался у нас опаснейший дон Жуан Александр Вивьен.

   Жизнь Вивьен тоже была замечательна в некотором отношении.

   Предки его были французы. Отец старичок был мелким дирижером, довольно добродушный старичок. Он был у нас как-то, сын же с энергичными чертами лица, прямыми, густыми волосами был и актёр, и музыкант, и просто весёлый человек. Иногда на него находила меланхолия, и он сидел неподвижно. Нам говорили, что у него “столбняк” и мы дети боялись к нему подходить. Раз он намазал лицо чем-то чёрным, надел курчавый парик, вымазал губы красным и стал лопотать и петь будто по-английски. Музыку он любил.

   А дальнейшая судьба Вивьена была такова. Он влюбился в опереточную примадонну и поступил на сцену оперетты в качестве баритона. Голос у него был хороший. Но скрипку он бросил, композиторскую должность бросил, и крупного из него ничего не вышло. Вот как нельзя влюбляться неосмотрительно. Будучи учеником консерватории, он был женат на одной из сестёр Гнесиных и у них даже был сын [Вивьен Александр Александрович (1903–1911) — сын Гнесиной Елиз. Ф. (в первом браке Вивьен, во втором Витачек)http://senar.ru/names/v/]. Они скоро разошлись, и она вышла замуж за Витачека [ВИТАЧЕК Евгений Францевич (1880-1946), мастер смычковых инструментов, заслуженный мастер Республики (1924), заслуженный деятель искусств РСФСР (1932). Организатор первой Государственной школы скрипичных мастеров (1918), с 1919 хранитель Государственной коллекции уникальных музыкальных инструментов (Москва). Его сын Фабий Евгеньевич (1910-1983), композитор, педагог.] – скрипичного мастера и у них родился сын, ныне известный музыкант. Сынишка Вивьена умер. У него всегда была зависть, соревнованием нельзя назвать, к Эрденко. Но тот, я сказала бы, был выше А.А. Так после 1905 года, Эрденко написал внутри своей скрипки, что она должна служить только народу.

   Во флигеле поселилась семья нашего “придворного” врача. Две девочки были приблизительно одних лет. Одна постарше Лена была ярой революционеркой, вторая же ещё была мала. Мать её наполовину англичанка была хорошей пианисткой и стала нам давать уроки. Между нами было соревнование, и я стала стараться, и учились мы ровно. Я не отставала.

   В дом к ним часто приезжали дочки бухгалтера с фабрики. Они были большими выдумщицами. И я не помню более весёлых вечеров, чем там. Они изображали и петуха, и ещё кого-то… а игры! Часто я отпрашивалась от званого обеда с изысканными блюдами, на которых надо было быть как на вытяжке час, а то и 1½ часа. А там угощали нас простым обедом с кашей и простым третьим блюдом. Люстра горела тускло, но зато было свободно, спокойно.

   Летом мы стали гулять все вместе большой молодёжной компанией. Не было несимпатичной Марины [Марина Эрастовна Рындина - племянница дяди Вани], которая вышла замуж почти за нашего сверстника с Валей Ходасевич, её дядю Владю.

   Дядя Ваня был очень богат. Тетя Мария Степановна  была его старше. Она очень располнела. А он, хотя от его кудрей и синих глаз мало чего осталось, но он был на десять лет её моложе. Он умел очаровывать, а моя новая учительница прошла школу притворства.

   Семья моей гувернантки очень нуждалась, так как отец её всё растратил. Одна сестра была замужем за военным. По окончании института “Воробушек” жила у них, но сестра приревновала к мужу и она очутилась у нас.

   Некоторое время всё шло хорошо.

   Елена Васильевна была молода, а Мария Степановна была в годах, как говорится. И тут начался флирт. Сперва отвлечённый: я была почтальоном по передаче поцелуев.

   Эта роль была живая, весёлая и полная конспирации.

   Понемногу обходиться стали без меня. Я видела, как он её мял между двумя портьерами.

   Потом пошли мечты, как мы втроём весело будем жить.

   Затем вмешалась Мария Степановна Воронина. “Воробушек” вопил в своей комнате, что она умирает. “Жить хочу!”, неслось по всему дому. Дядя Ваня стоял на коленях перед умирающей. В стакане была кровь – наличие туберкулёза.

   Сохранилось письмо-размышление о происшедшем, написанное Марией Степановной Ворониной  Елене Васильевне Бух:

  «Милая Елена Васильевна!

   Мне очень грустен тот инцидент, который произошел перед Вашим отъездом. Но я отчасти и Вас обвиняю в нем. Я думала, что во время нашего разговора в пятницу, я высказалась вполне и хотела Вам написать подробно. Вы же пожелали продолжение его в присутствии Ивана Александровича в Воскресение вечером, когда у нас были гости. Вы видели, что я старалась его прекратить в самом начале, но Вы и Иван Александрович настойчиво потребовали от меня отчета "почему я нахожу неудобным Ваше возвращение в качестве наставницы Жени". Понятно всякому, что такая настойчивость не могла понравится мне и я, может быть и не желая, высказалась резко и возбужденно. Забудем это. Мы оба виноваты друг перед другом.

   Как Ваше здоровье теперь? Как Вы устроились? Напишите мне. Женя Вас целует. Иван Александрович и Стародуб кланяются. Выздоравливайте, приезжайте, мы будем очень рады если Вы будете бывать у нас.

Целую Вас

М.Воронина»

   Итак,  моя тетя - Мария Степановна решительно запротестовала, что у меня больная учительница, и “Воробушек” уехала в Крым к сестре.  Вот письмо ее ко мне из Сочи от 11 апреля 1906 года:

   Здравствуйте, моя малюточка, моя дорогая, милая Женюрочка!

   Просто до слез обрадовалась я Вашей маленькой записочке, значит, помните и любите меня, моя крошка. Пишите мне побольше, длинные, длинные письма и я с радостью буду отвечать Вам на них и на все Ваши вопросы. В этом письмеце Вы меня спрашиваете, когда я Вас полюбила <…> Откровенно Вам говоря, я полюбила Вас еще не зная Вас. С того самого дня, когда говорила с тетей в квартире Тереховых. Когда же приехала к вам, то полюбила Вас еще больше, привязалась всей своей душой. <…>Вы спрашиваете, нравится ли мне Сочи? Сейчас ничего точного и определенного ответить не могу, т.к. я вся под впечатлением нашей разлуки, на душе тяжело и больно, а потому все немило. Когда успокоюсь, напишу Вам все свои впечатления. Что мне, конечно, очень нравится и, где я отдыхаю нравственно и физически – это море, чудное, голубое море! Пока кончаю свое письмо. Целую Вас крепко, крепко, моя дорогая деточка.

     Горячо Вас любящая

     Е.Бух.

   Многоуважаемая Мария Степановна!

   Я уверена, что первое Ваше чувство при получении моего письма будет удивление… не правда ли?

   Не удивляйтесь, Мария Степановна, а поймите мое желание написать Вам хоть несколько строк и выслушайте.

   Вот уже 3 недели, как я уехала с далекого севера на пышный, чудный юг! Море, небо, вся природа дышат такою полной красотой!… Столько очарования, столько неподдельного восторга и какого-то душу захватывающего энтузиазма пробуждает она в моем сердце! Забываются все тревоги, волнения, все неприятности и обиды, - все, все горькое в жизни уходит в далекое, бездонное пространство… А Ты остаешься, вся охваченная одним глубоким и могучим чувством всепрощения и любви…

   Весь мир хочется обнять в порыве этого чувства! Хочется каждому сказать слово ласки и утешения; кажется, что каждый человек друг и брат Тебе…

   Вы, должно быть, тоже не раз испытывали такое чувство и мое состояние Вам, вероятно, понятно?

   И вот сегодня, под влиянием того же чувства, незаметно для себя я унеслась в далекий край, в Ваше милое, славное Гиреево. Одна картина за другой стали всплывать в моем воображении… вспоминалась каждая мелочь, каждый пустячок. Все такие милые, хорошие воспоминания… Как вдруг среди них врывается таким резким диссонансом – тот злополучный вечер!…

   Мария Степановна, не верю и не хочу я верить, что всё сказанное Вами тогда было сказано с преднамеренной целью меня оскорбить. Не думаю, чтобы руководила Вами и злоба… За что? Разве я чем-нибудь ее тогда заслужила?!… Скажите же мне сами  вполне откровенно, что это было такое? Как видите, я все еще до сих пор не верю или не хочу верить, что все сказанное исходило у Вас от чистого сердца искренно…  И вот почему, несмотря на до боли оскорбленное самолюбие, я все-таки решила сесть за это письмо. Рассейте же, наконец, мои сомнения – в дурную или хорошую сторону. Буду рада получить от Вас какую бы то ни было весточку. А пока позвольте Вам пожелать всего хорошего. Всем шлю свой привет.

Ваша Е.Бух.Кавказ. Сочи.

16 апреля 1906 г.

   Многоуважаемая Мария Степановна!

   Сейчас получила Ваше письмо, на которое и спешу Вам ответить.

   От души радуюсь, если происшедший между нами инцидент Вам действительно грустен, как пишете Вы, т.к. это заставляет меня уверится в моем предположении, что Вы не хотели умышленно меня оскорбить. Если моя вина заключается в моей “настойчивости” в тот день, то это произошло из-за моего взгляда на вещи, что лучше вести дело на чистоту, открыто. Если это могло Вас обидеть,то извиняюсь.

   Благодарю Вас за Ваше приглашение бывать у Вас. – Приеду я в Москву, вероятно, скоро, т.к. здоровье мое поправилось, да и скучно без дела. Здесь же очень хорошо: прелестная природа, чудный воздух, веселое общество – словом все, чтобы забыться на время и отдохнуть.

   Теперь позвольте, Мария Степановна, возразить на несколько слов Вашего письма. Вы пишите, между прочим: “Я думала, что во время нашего разговора в пятницу я высказалась вполне и хотела Вам написать подробно”.

   Простите, Мария Степановна, но Вы ничего в тот день не сказали мне такого, из чего бы я могла хоть немножно понять Ваше не желание видеть меня в Вашем доме в качестве наставницы Жени. Я отлично помню весь наш разговор с начала до конца и могу его воспроизвести дословно. Смею Вас уверить, что никаких намеков не было в нем.

   Вы все ссылаетесь на мою болезнь, говоря, что мне сейчас главное надо поправляться и продолжение моих занятий с Женей будет зависить от моего здоровья. Раньше Вы всегда были довольны мной и моим преподаванием, что не раз высказывали мне прямо в глаза, так что я не могла предположить, что теперь вдруг все стало противоположное… А когда в пятницу Вы сказали при мне Ивану Александровичу, что находите мое возвращение неудобным, то и в этот день я все-таки не поняла истинной причины этого “неудобства”.

   Поверьте, Мария Степановна, что если бы уже в пятницу я могла бы заподозрить что-нибудь подобное, то, поверьте (во мне самолюбия много): несмотря ни на какие обстоятельства я бы ни секунды не осталась больше. Теперь мне становится более понятна “истина”… И тем ужаснее, что Вы, Мария Степановна, могли заподозрить во мне такую вещь!… Теперь уже после Вашего письма, я могу только радоваться, что в Вас, по-видимому, рассеялись эти незаслуженные подозрения. Я сделала все, что могла, все, что в моих силах сделать для Женюрки. В это любимое дело воспитания и обучения я вложила всю свою любовь к нему и всю свою душу целиком. А если что и вышло не так, как я хотела, то в этом не вините меня.

   Итак, многоуважаемая Мария Степановна, если возможно, забудем прошлое и начнем новое.

   Пока до свидания. Желаю Вам всего хорошего. Шлю Вам и всем гиреевцам свой сердечный привет. Остаюсь уважающая Вас

Е.Бух. Кавказ. Сочи.

26 апреля 1906 г.

   Многоуважаемая Елена Васильевна!

   Я получила от Вас два письма. В первом Вы пишете, что под влиянием природы хотите всех простить (разумеется, в том числе и меня к которой чувствуете ненависть и зло но, имея силу воли, боретесь с ними) прощаете мне сделанное Вам зло, и оскорбление и просите рассеять ваши сомнения в плохую или хорошую сторону. На это Ваше письмо Вы получили одновременно посланное мною Вам; в нём я написала все, что нашла нужным написать.

   Вчера получаю на него ответ очень странный по подчеркнутым в нем фразам, смысл которых мне не ясен и оскорбителен, как и многое другое писанное Вам к другим. Я тоже очень самолюбива, но никогда не позволю себе никаких намёков и объяснений, а потому прекратим всё это; у нас разные взгляды и понятия.

   Относительно воспитания Жени, пользу которого Вы мне и лично и письменно ставили на вид. Я Вас благодарила лично и еще раз благодарю. Вы сделали должное и я без Вашего многократного напоминания сумела бы оценить ее.

   Вы пишете, что лучше вести дело начистоту, и открыто, а сами даже вашей воспитаннице даёте поручения помимо меня; и находите более удобным писать о ваших беспокойствах относительно нее Ивану Александровичу, а не мне или нам обоим; кто кого более оскорбляет? В своих письмах Вы подтверждаете, что помните дословно наш разговор. В котором я не дала вам понять, что не желаю иметь вас наставницей Жени. Ссылаясь на ваше нездоровье, говоря - поправляйтесь, я же вам дам ответ через месяц; тогда Вы меня опять просили решительно ответить, чтобы вам знать, как устроить свои дела. На это я ответила: “Е.В. я не знаю, как устроюсь с учителями, если найду подходящим, то менять нахожу неудобным для Жени”. Спросила Вас: “Пойдете ли на Курсы?” Вы сказали: “Да”. На это я Вам ответила: “Значит, занятия с Женей всё равно должны кончится”. Вы мне ответили, что будете ездить из Москвы давать ей уроки. Я на это сказала, что мне это неудобно. Не знаю, где здесь оскорбление, если нахожу сделать всё как мне нужно и думаю, что ответа на это я не обязана никому давать кроме матери и воспитываемого мною ребёнка. Вы находите одно хорошим я другое. Быть может, Ваша система хороша для Вас, а не для меня. Я думаю, что это письмо последнее. Так как я не желаю никаких объяснений: ни письменных, ни устных. Будем корректны. Разойдемся прилично. Мы очень хорошо друг друга понимаем и одинаково самолюбивы. Надеюсь, что всё это останется между нами, а впрочем, как хотите.

   М.Воронина

   После того, как я отказалась ездить в гимназию, я стала заниматься с учителем, который преподавал в школе на Орехово-Зуевской фабрике и играл у нас в квартете на виолончели. Ему было лет сорок. Он был очень живой, подвижный. Тогда только появилась фонола, и все стали увлекаться писанием нот.

   Дядя Ваня оборудовал специальные столики, и у взрослых началось соревнование, кто скорее и лучше напишет ноты. Всех быстрее писала Мария Степановна, но она же больше всех делала ошибок. Я тоже соблазнилась, нашла стол вышедший из употребления, линейку и написала Соколова “романс” для скрипки с аккомпанементом. Проиграв его на фоноле, я осталась довольна. “Большие” стали усовершенствовать фонолу: у неё не было верхнего “фа”, а оно часто встречалось в нотах. Даже с одной фирмой заключили договор, и она за ноты платила. Из библиотеки вынесли чудесные диваны и поставили большой щит, к которому прикрепляли шесть экземпляров одинаковых бумажных лент шириной 60-70 см. На первом экземпляре были все знаки. Дело поручили мне, и я была очень довольна такой ответственной работой. Марку свою заказала. Это была какая-то птица. Надо было её ставить и приклеивать колечко, за которое зацепляли ленту. Это всё была моя работа.

   Много было споров, шума…

   Мой новый учитель историю знал не очень хорошо. Я знала лучше, чем он. Но он замечательно красиво писал, и я увлеклась каллиграфией. Я забыла сказать, что крикун, спорщик, “орало” хорошо разбирался в электричестве.

   Иван Александрович Торлецкий построил небольшую электростанцию, которая попыхивала (заряжалась) раз в неделю: дом, конюшни, даже курятник осветился.

   Я туда забегала греться. Там стояла неподвижная, со многими клапанами машина и весёлая динамо-машина с бегающим ремнём. А в соседней комнате стояло множество банок аккумулятора, если не ошибаюсь. Там был монтёр строгий, шалить нельзя было, и я молча стояла, смотрела и грелась.

   По примеру старших, мы с подругой решили открыть воскресную школу. Учениками были младшее поколение детей управляющего и дети монтёра. Учила я их читать, писать, считать, а чтобы они приходили, дарила им свои бронзовые игрушки. Занимались мы в оранжерее.

   Счастливый Воробушек, пожив в Крыму, поступила на курсы и жила в общежитие.

   С моей стороны дома была лужайка яркая и на ней клумба, а рядом деревце рябины. Все с большим вкусом. А розы!

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ЕВГЕНИЯ ПЕТРОВНА ":

В НАЧАЛЕ БЫЛО... ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ

Часть 1 - В НАЧАЛЕ БЫЛО...
Часть 2 - ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ
...
Часть 4 - ТУРМАНИНА Е.П. МОЙ ДРУГ - ДЯДЯ МИТЯ КИПЛИК
Часть 5 - ДЕТСКИЕ ГОДЫ: ГИРЕЕВО - ЗАМОСКВОРЕЧЬЕ
Часть 6 - МОИ ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ В ИМЕНИИ ТОРЛЕЦКОГО
Часть 7 - РЕРБЕРГИ. ЛЕТО НА ВОЛГЕ В СТАВРОПОЛЕ.
Часть 8 - Московская Практическая Академия Коммерческих Наук в фотографиях преподавателей и студентов в 1908 году.
...
Часть 10 - СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ
Часть 11 - МАРИЯ СТЕПАНОВНА ВОРОНИНА, УРОЖДЕННАЯ ФАЙДЫШ
Часть 12 - 25 АВГУСТА 1868 ГОДА. ПРИДАНОЕ МАРИИ СТЕПАНОВНЫ ФАЙДЫШ

   

   Автором - Смокотиной Дарьей Васильевной анализируются сведения арабских письменных источников о расселении славян и высказывается предположение о местонахождении города Вантит, упоминаемого арабами, в земле племенного союза вятичей

   VII–IX вв. в истории Восточной Европы отмечены крайней скудостью письменных сведений. В равной степени это относится, в частности, и к истории знаменитого пути «из варяг в арабы», его маршрутам, проложенным самыми предприимчивыми представителями местных племен, опорным пунктам на этих маршрутах. А между тем именно VII–IX вв. стали временем становления и формирования знаменитого водного торгового пути и были отмечены значимыми изменениями в судьбе населения земель Восточно-Европейской равнины, по которым пролегал торговый путь.

   Наиболее достоверную картину расселения племен на протяжении пути «из варяг в арабы» дает Повесть временных лет. И хотя появилась летопись в начале XII в., хронологически описание относят к более раннему времени – ко второй половине I тыс. н.э. Большой вклад в определение принадлежности территории и границ расселения, в частности вятичей, внесли археологи и антропологи.

       Ареал вятичей русские летописи связывают с Окой. Повесть временных лет отмечает: «…а Вятъко седе съ родомъ своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи» [Летопись по Лаврентьевскому списку // Лаврентьевская летопись (ПСРЛ). М.:Языки русской культуры, 1997. Т. 1.  С. 11]. Таким образом, судя по летописи, территория расселения вятичей охватывала бассейны верхнего и среднего течения Оки.

Наиболее аргументированную и подробную картину вятичского расселения дают лишь археологические материалы. Из найденных вещей этнически определяющими являются только семилопастные кольца [Арциховский А.В. Курганы вятичей. М.: РАНИОН, 1930. С. 110]. Таким образом, пределы вятичского племенного региона вырисовываются следующим образом.

   Западная граница вятичского ареала сначала шла по водоразделу Оки и Десны. В бассейнах Жиздры и Угры выделяется пограничная полоса, где вятичские курганы сосуществовали с кривичскими. Далее вятичская граница поднималась на север до верховьев Москвы-реки, а потом поворачивала на восток по направлению к верховьям Клязьмы. Правобережье Москвы-реки целиком принадлежало вятичам. Вятичи заходили и на левый берег этой реки, но здесь вместе с вятичскими курганами встречаются и кривичские. Примерно около впадения Учи в Клязьму вятичская граница поворачивала на юго-восток и шла сначала по левобережью Москвы-реки, а потом – Оки. Бассейн верхнего течения Оки целиком был вятичским.

   В.В. Седов сделал предположение, что первые группы славян переселились в Волго-Окское междуречье еще в V–VIII вв. [Седов В.В. Восточные славяне в VI–XIII вв. М.: Наука, 1982. С. 148]. На сегодняшний день к VI–VIII вв. специалисты относят первую волну славянской колонизации, когда на территории, занятой финно-угорско-балтским населением, стали проживать славяне. Б.А. Рыбаков на страницах своих сочинений, в том числе и «Мира истории», говорит о племенном союзе вятичей, существовавшем, по его словам, одновременно с «суперсоюзом Русь» [Рыбаков Б.А. Мир истории: начальные века русской истории. М.: Молодая гвардия, 1987. 351 сС. 69]. А поскольку о Руси академик пишет, по крайней мере, с V–VI вв., надо полагать, в этой фразе заложена такая же хронология вятичского союза. Ю.В. Коваль отмечает, что «первая волна» славянского переселения почти не оставила после себя следов. Она разбилась о безбрежные просторы лесов и рек, смешалась с местным неславянским населением и – исчезла. Новое переселение славян в этот край относят к началу XI в. [Коваль В.Ю. Древние славяне на берегах Москвы-реки // http://www.archeologia.ru,page 2–3. Дата посещения сайта 08.08.2007. ].

   Согласно общим контурам, набрасываемым Повестью временных лет, славянская колонизация не захватывает бассейна Дона. Более того, в этнографическом введении Начальной летописи восточнославянская территория как будто ограничена на юго-востоке бассейнами Сейма и Сулы. Повесть временных лет, рассказывая о восточнославянских племенных союзах, не сообщает этнонима верхнедонских славян. Она не знает славян в степях на восток от Днепра и южнее Сулы, расходясь в данном случае с показаниями арабских писателей. Такое разноречие вполне понятно. Составитель летописи жил лет на полтораста позднее, когда расселение славянского населения уже значительно изменилось по сравнению с предыдущими веками. Славянские поселения на Дону были покинуты в конце Х в. По-видимому, переселение славян из этого обжитого края было вызвано набегами кочевников-печенегов. В то время, когда создавалась Повесть временных лет, группы славян на Верхнем Дону уже не было, поэтому ее имя не попало на страницы русских летописей.

   Однако уже русские историки второй половины XIX в. полагали, что славянские поселения не ограничивались территорией, указанной в летописи, а достигали верхнего и среднего течения Дона. Высказывались и догадки о племенной принадлежности славян Донского бассейна. Так, П.Г. Голубовский считал их вятичами [Голубовский П.Г. История Северской земли до половины XIV столетия. Киев, 1881], Д.И. Багалей – северянами [Багалей Д.И. История Северской земли. Киев, 1882. С. 13–15], а Н.П. Барсов предполагал вятичско-северянскую колонизацию этих земель [Барсов Н.П. Очерки русской исторической географии. Варшава, 1885. С. 77]. А.А. Шахматов высказал предположение, что первоначально вятичи жили на Дону и позднее оттуда расселились на Оку [Шахматов А.А. Южные поселения вятичей // Известия АН. Cер.VI. 1907. №16. С. 720–723].

   Поскольку материальная культура донских славян имеет много общего с культурой верхнеокских вятичей, ряд ученых предполагают, что донское славянское население входило в вятичский племенной союз [Седов В.В. Восточные славяне в VI–XIII вв. М.: Наука, 1982. 328 с. С. 142;  Москаленко А.Н. Городище Титчиха. Из истории древнерусских поселений на Дону. Воронеж, 1965. С. 152–158]. Возникновение славянских поселений на Верхнем и Среднем Дону относят ко времени не ранее VIII в. [Москаленко А.Н. О возникновении древнерусских поселений на Дону // Вопросы истории славян. Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1966. Вып. 2. С. 144]. Переселение сюда верхнеокских вятичей, очевидно, было следствием формирования в ту пору Окско-Донского торгового пути.

   Вообще, следует отметить, что вятичи, их быт и нравы оставались для летописца terra incognita. До последней четверти XI в. летописи не называют ни одного города в земле вятичей. Автор Повести временных лет не может объяснить читателю, почему вятичи «прозвашася» именно так, а не иначе, а потому пишет по этому поводу: «А Вятко седе с родом своим по Оце, от него прозвашася вятичи» [Летопись по Лаврентьевскому списку // Лаврентьевская летопись (ПСРЛ). М.: Языки русской культуры, 1997. Т. 1.  С. 11]. И все же вятичи получили от киевского летописца весьма нелестную характеристику: «яко звери, ядуще все нечисто» [Летопись по Лаврентьевскому списку // Лаврентьевская летопись (ПСРЛ). М.: Языки русской культуры, 1997. Т. 1. С. 13].

   Судя по летописным данным, земля вятичей в VIII–XI вв. была целостной восточнославянской территорией. Длительное время вятичи сохраняли свою самостоятельность и обособленность. В 882 г. князь Олег объединил ряд земель во главе с Киевом, создав, таким образом, объединенное Древне-русское государство. Свободолюбивое и воинственное племя вятичей долго и упорно отстаивало независимость от Киева. В том же IX в., согласно Повести временных лет, вятичи платили дань Хазарскому каганату, обеспечивая, таким образом, своего рода поддержку в борьбе с Киевом. Его подданными они продолжали оставаться и в Х в. Освободил их от этой зависимости Святослав. О воинственности вятичей говорится и в былинах об Илье Муромце, в которых переезд богатыря из Мурома в Киев дорогою «прямоезжею» через вятичскую территорию считается одним из его богатырских подвигов [Три поездки Ильи Муромца // Былины / Сост., вступ. ст., обраб. текстов, примеч.и слов. Ю.Г. Круглова. М.: Просвещение, 1985. С. 67]. С гордостью, как об особом подвиге, говорит о своих походах в эту землю и Владимир Мономах в своем «Поучении», относящемся к концу XI в. [Поучение Владимира Мономаха. Древнерусский текст и перевод (Д.С. Лихачева)// Русская литература XI–XVIII вв. / Редкол.: Г. Беленький, П. Николаев, А. Овчаренко и др.; Сост., вступ. статья, примеч. Л. Дмитриева и Н. Кочетковой. М.: Худож. лит., 1988. С. 54].

   Сведения о вятичских землях появляются в арабской географической литературе почти с момента ее возникновения в литературной традиции Арабского халифата. В VIII в. арабскими купцами осваивается очередной маршрут-ответвление от Волжской магистрали. Об этом можно судить по распространению кладов арабского серебра [Кирпичников А.Н., Дубов И.В., Лебедев Г.С. Русь и варяги (русско-скандинавские отношения домонгольского времени) // Славяне и скандинавы / Пер. с нем.; Общ. ред. Е.А. Мельниковой. М.: Прогресс, 1986. С. 207]. Путь по Оке, протекающей по землям вятичей, стал вторым маршрутом, проложенным купцами, после Волго-Камского «пушного» пути. Именно с формированием окского торгового маршрута связывают волну переселения главным образом верхнеокских вятичей на Верхний и Средний Дон [Москаленко А.Н. О возникновении древнерусских поселений на Дону // Вопросы истории славян. Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1966. Вып. 2. С. 144]. Если обратиться к находкам восточных монет в бассейне р. Оки, то можно отметить, что они отражают несомненное развитие торговли со странами Халифата с 70–80-х гг. VIII в. Однако версия о дублировании маршрутом по Оке волжского отрезка пути, а тем более о его полной замене, представляется несостоятельной. Вероятно, столь позднее признание окско-донского пути можно объяснить не столько поздним проникновением собственно арабских купцов на данный участок балтийско-каспийской торговой магистрали, сколько четкой ориентацией международной торговли в меридиональном направлении с Востока из стран Арабского халифата на север в балтийский регион. По-видимому, Среднее Поднепровье на раннем этапе в сферу торговых интересов купцов торговой магистрали не входило.

   Путь по Оке проходил по вятичским землям. На территории вятичей обнаружено 19 монетных кладов IX в. [Никольская Т.Н. Земля вятичей: К истории населения бассейна верхней и средней Оки в IX–XIII вв. М.: Наука, 1981. С. 276], происхождение которых обычно связывают с функционированием пути от Болгар (Сувара) по Волге, Оке и Десне к Киеву [Монгайт А.Л. Рязанская земля. М.: Изд-во АН СССР, 1961. С. 90–97; Рыбаков Б.А. Путь из Булгара в Киев // Древности Восточной Европы. М.: Наука,1969. С. 189–196; Монгайт А.Л. Абу Хамид ал-Гарнати и его путешествие в Русские земли 1150–1153 гг. // История СССР. 1959. №1. С. 174], т.е. фактически с функционированием днепровского пути, а не пути «из варяг в арабы». Однако археологические данные не позволяют однозначно сделать подобный вывод.

   В настоящее время наиболее обширные сведения о торговом пути «из варяг в арабы», его населении и пунктах исследователи находят в трудах восточных географов. Вот уже более полутора сотен лет они с благодарностью обращаются к письменным источникам восточного происхождения. Эти сочинения являют собой ценный источник порой не только уникальных, но и неоднозначных сведений о международной торговле, о населении Восточно-Европейской равнины и событиях, с ними связанных. Благодаря сообщениям арабских путешественников стало известно о существовании средневековых городов и поселений, о названиях племен и местностей, маршрутах торговых путей, некоторых сторонах хозяйственной и религиозной жизни населения этого региона.

   К сожалению, не все факты, приведенные в сочинениях арабских географов и связанные с Восточной Европой, могут быть сейчас уверенно интерпретированы. Немалую путаницу вносят незначительные на первый взгляд разночтения при переводах разными исследователями одних и тех же отрывков. Но, несмотря на ряд проблем, эти источники при общем состоянии информации о Волжском торговом пути VII–IX вв. представляют большую ценность.

    Лучше всего восточные авторы знали гидрографию Восточной Европы – моря и реки, по которым пролегали основные торговые пути того времени. Особого внимания заслуживают сообщения арабских географов об «отдаленных концах» славянских земель и городе Вантит, ставшем одним из спорных вопросов ранней истории восточных славян.

    Итак, арабским географам было известно об «отдаленных концах» славянских земель. Об этом повествуют почти все восточные географы. Важно отметить, что для арабского автора IX в. выражение «отдаленные концы» могло означать не только далекий и почти неведомый северо-запад, но и южные районы славянской земли. Могло оно означать и северо-восточный «конец» славянского мира, что более правдоподобно, так как большей частью в восточных сочинениях говорится, что купцы-русы и славяне прибывали из «отдаленных концов славянских земель» вниз по Волге. На границе леса и степи по рекам для торгового обмена с давних времен должны были возникать поселения. Таковы письменные свидетельства арабских географов о торговых связях с северо-восточным «отдаленным концом» славянских земель, а именно, с племенным союзом вятичей, занимавшим бассейн нижнего и среднего течения реки Оки – правого притока Волги [Седов В.В. Восточные славяне в VI–XIII вв. М.: Наука, 1982. С. 147].

    Сообщают арабские путешественники и сведения о государственном образовании вятичей (существует мнение, куда более древнем, чем Киевская Русь) [Гаврилов Д. Правда и вымысел Велесовой книги // http://arustra.narod.ru. – Дата посещения сайта 01.11.07]. Тексты из сочинения Ибн Русте «ал-Алак ан-нафиса» и из «Худуд ал-алам» анонимного автора сообщают исследователям о некоем славянском городе Вантит (Вабнит). У Ибн Русте читаем: «И между странами печенегов и славян расстояние в 10 дней пути. В самом начале пределов славянских находится город, называемый Ва . т (Ва . ит). Путь в эту страну идет по степям (пустыням?) и бездорожным землям через ручьи и дремучие леса. Страна славян – ровная и лесистая, и они в ней живут» [Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI–IX вв.// Древнерусское государство и его международное значение / Под ред. В.Т. Пашуто, Л.В. Черепнина. М.: Восточная литература, 1965. С. 294]. И в «Худуд ал-алам»: «Вабнит – первый город на востоке (страны славян), и некоторые из его жителей похожи на русов» [Там же. С. 296].

    В своем сочинении «Зайн ал-ахбар» Гардизи сообщает о городе следующие сведения: «И на крайних пределах славянских есть город, называемый Вантит… И страна славян ровная, изобилует деревьями, и они живут большей частью среди деревьев» [Там же С. 296]. Известно, что окские леса славились своей непроходимостью. Так, когда в 1066 г. гордые и непокорные вятичи в очередной раз поднимаются против Киева, на их усмирение идет Владимир Мономах. Однако первые его два похода окончились ничем. Дру жина прошла сквозь леса, так и не встретив неприятеля. Арабы дают описание быта славян и природы страны Вантит, которое не оставляет сомнений в отождествлении Вантита и земли вятичей.

    Попытки исследователей интерпретировать сведения, сообщаемые арабским автором, и обозначить месторасположение упоминаемого в источниках Вантита (Вабнита) породили широкий спектр мнений. Справедливости ради следует отметить, что ни один автор не говорит конкретно о месторасположении Вантита, ограничиваясь общими сведениями. Вероятно, это свидетельствует о том, что иноземцам путь в Вантит, за редким исключением, был заказан.

    Еще в XIX в. А.Я. Гаркави высказался за отождествление города с Киевом [Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870. 264 c. С. 264]. А.П. Новосельцев придерживается этой же точки зрения и поясняет, что «сохранившиеся варианты арабского написания этого города вполне могут быть (курсив мой. – Д.С.) искаженным названием Киева» [Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI–IX вв.// Древнерусское государство и его международное значение / Под ред. В.Т. Пашуто, Л.В. Черепнина. М.: Восточная литература, 1965. С. 300]. Следует, однако, помнить, что речь идет о «крае» славянских земель, т.е. о «крайнем» племенном союзе. А город Вабнит – «первый город на востоке (страны славян)». Этого никак нельзя сказать о Киеве – центре полян, – отождествляемом многими (если не большинством) исследователями с Куйабой – городом, «ближайшим к мусульманам» [там же. С. 317], но по сравнению с ас-Славийей и ал-Арсанией, а не из всех славянских городов.

    Гипотеза об отождествлении Ва . т-Вантит с племенем вятичей была выдвинута Ф. Вестбергом [там же С. 300] и поддержана такими крупными исследователями, как В.Ф. Минорский и Т. Левицкий. Однако А.П. Новосельцеву эта гипотеза кажется неубедительной. Как отмечает исследователь, «весьма странно, что арабские авторы IX в. из всех восточнославянских племен и объединений отметили только едва ли не наиболее отсталое, которое даже русская летопись XII в. считала самым слаборазвитым из всех славянских племен (курсив мой. – Д.С.)» [там же  С. 300]. Действительно, Нестор описывает нравы и обычаи вятичей следующим образом: «Радимичи, вятичи, северяне имели одинаковый обычай: жили в лесах, как звери, ели все нечистое, срамословье было у них пред отцами и снохами; браков не было у них, но были игрища между селами. Сходились на игрища, на плясанья и на все бесовские игрища и тут умыкали себе жен, с которою кто сговаривался; имели по две и по три жены» и так далее. Впрочем, следующая фраза вполне объясняет столь неприязненно-критический тон летописца-монаха: «Этих же обычаев держались кривичи и другие язычники, не зная закона Божья, но сами себе творя закон (курсив мой. – Д.С.)» [Летопись по Лаврентьевскому списку // Лаврентьевская летопись (ПСРЛ). М.: Языки русской культуры, 1997. Т. 1. С. 14]. Следует помнить, что было это писано не позднее 1110 г., когда в Киевской Руси уже прочно утвердилось православие и церковники с праведным гневом обличали своих сородичей-язычников, погрязших в невежестве. В 1166 г. новгородский архиепископ Илья говорил своим священникам, что «земля наша недавно крещена», и вспоминал, как очевидец, «первых попов». Где-то в это же время «Слово к невеждам о посте» упоминает в ряду нехристианских народов, кроме булгар и половцев, вятичей и словен-новгородцев [Прозоров Л. Времена русских богатырей. По страницам былин вглубь времен. М.: Яуза, Эксмо, 2006. С. 99]. Таким образом, нет оснований видеть в вятичах дремучий и невежественный народ и отказывать им в уровне культуры, приемлемой для того времени, а также в предприимчивости, которую они не могли не проявить, занимая значимые позиции на пути «из варяг в арабы».

    А.П. Новосельцев подчеркивает, что «…во всех текстах ясно указано, что под названием Ва . т и т.д. подразумевается именно город, а не народ и не племя» [Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI–IX вв.// Древнерусское государство и его международное значение / Под ред. В.Т. Пашуто, Л.В. Черепнина. М.: Восточная литература, 1965]. И еще: «Источники, дающие довольно разные формы написания этого названия, единодушны в том, что речь идет о городе, а не о племени или народе, территории и т. д. По этому и другим мотивам отождествлять его с землей вятичей, где к тому же в IX в. не было городов, оснований нет» [Новосельцев А. «Мир истории» или миф истории? // Вопросы истории. 1993. № 1.С. 23–32 (По: http://www.scepsis.ru)].

    Впрочем, тот факт, что летописец, не скрывающий своей нелюбви к вятичам и упорно занижающий уровень их развития, не отмечает ни одного города на вятичской территории, совсем не свидетельствует об их отсутствии. А потому не противоречит свидетельствам того, что на земле самого восточного из славянских племен – вятичей – располагался «Вабнит – первый город на востоке (страны славян)» (на востоке, а не на юге, где находится Киев – Куйаба).

    Однако А.П. Новосельцев не последователен. Тот же «Худуд» упоминает и еще один город славян – «Хордаб – большой город и место пребывания царя» [Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI–IX вв.// Древнерусское государство и его международное значение / Под ред. В.Т. Пашуто, Л.В. Черепнина. М.: Восточная литература, 1965. С. 296], и исследователь высказывает мнение, что «это название есть не что иное, как искаженное хорват…Возможно, что источник имел в виду славянское племя хорват, упоминаемое в русской летописи. Быть может, существовал и город с таким же названием, бывший в VIII–IX вв. центром прикарпатского объединения славян» [20. С. 300]. К слову сказать, существует мнение, что город Хордаб также принадлежит земле вятичей. Некоторые историки видят центр вятичского государства в древнерусском городе Кордно близ современного села Карники Веневского района и полагают, что именно о нем говорят арабские авторы, именуя Хордабом [Вятичи // Информационно-аналитический и энциклопедический портал «Русская Цивилизация» // www.rustrana.ru].

    В литературе отмечается, что расположение города на окраине славянского ареала свидетельствует о том, что он выполнял оборонительные функции [Седов В.В. Племена восточных славян, балты и эсты // Славяне и скандинавы. М.: Прогресс, 1986. C. 176]. Скорее всего, город Вантит не был какого-либо рода центром и, если он и был пунктом обмена, то незначительным. Но для арабов город играл свою роль – роль первого славянского города на пути «из араб в варяги», и был отмечен теми исключительно предприимчивыми арабами, которые рискнули подняться выше Булгара, несмотря на запрет. Известно,   что арабский географ Сихаб эддин ибн Фалдаллах ал-Умари сообщает, что еще в XIV в. «купцы наших стран не забираются дальше города Булгара» [Демин В.Н. Загадки Урала и Сибири (от библейских времен до Екатерины Великой). М.: Вече, 2000. C. 52]. Мы знаем, что именно Булгар был одним из источников информации для арабов. Закономерно, на наш взгляд, предположение, что волжские булгары – ближние соседи восточных славян на Волжском торговом пути – обладали куда более обширными знаниями о своих соседях-вятичах и, разумеется, о Волго-Окском междуречье, но, соблюдая «коммерческую тайну», не разглашали их конкурентам. Таким образом, существует вероятность, что сведения о славянском городе Вантит – есть свидетельство прямого получения информации самими же арабскими купцами.

   Вопрос об идентификации Вантита до сих пор остается открытым. Что он представлял собой: оборонительное пограничное сооружение, перевалочный пункт, место складирования товара или один из торговых пунктов на пути «из варяг в арабы» – еще предстоит выяснить. Представляется возможным утверждать, что Вантит, удостоенный внимания таких отдаленных народов, как скандинавы и арабы, в период становления и развития международной водной торговой магистрали играл отнюдь не второстепенную роль.

    И в завершение следует заметить, что глубина раскрытия того или иного заявленного аспекта проблемы напрямую зависит от состояния источникового и историографического материала, который отличается неоднозначностью и неоднородностью. Нельзя не отметить крайнюю скудость сведений о Вантите в сочинениях восточных географов, которые фактически ограничиваются сообщением о его существовании. Не приводится каких-либо данных о месте расположения пункта. Не говорится о каких-либо особенностях, которые могли бы стать для исследователей подспорьем в идентификации Вантита и его локализации на территории расселения славян. На сегодняшний день для разрешения озвученных задач в распоряжении исследователей имеются лишь косвенные данные по этой проблеме. Однако развитие междисциплинарного подхода окажет существенную поддержку в разысканиях в данном направлении.

 

ВЕСТНИК ТОМСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА, 2008, История №1(2),

ПРОБЛЕМЫ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ

 

Серия сообщений "РАССЕЛЕНИЕ ПО ЗЕМЛЕ В БЫЛИННЫЕ ВРЕМЕНА":

ВСЕМИРНЫЙ ПОТОП. ВЕЛИКАЯ ТАРТАРИЯ. Германия: Гозекский круг: древнейшая обсерватория. Следы Русколани в Приэльбрусье. Священная гора ариев и немецкий аэродром. Приэльбрусье. Кто построил Великую стену?

Часть 1 - Германия: Гозекский круг: древнейшая обсерватория
Часть 2 - ИССЛЕДОВАНИЯ ВСЕМИРНОГО ПОТОПА В ЧЕРНОМ МОРЕ
...
Часть 12 - По Амуру, в гости к Уру
Часть 13 - Азов. Загадки древнего города
Часть 14 - ВАНТИТ – ГОРОД ВЯТИЧЕЙ
Часть 15 - ДРЕВНЯЯ РУКОТВОРНАЯ ПЕЩЕРА НА КАВКАЗЕ
Часть 16 - ЗАГАДОЧНАЯ БИАРМИЯ
...
Часть 19 - Казаки – кто они? История казачества
Часть 20 - СКИФЫ – РУСЫ – НОСИТЕЛИ R1a1 НА ЮЖНОМ УРАЛЕ В ЖЕЛЕЗНОМ ВЕКЕ
Часть 21 - Всемирная древнейшая вера (волхвы пришли из России?)

ИЗ ДЕТСКИХ ВОСПОМИНАНИЙ ЕВГЕНИИ ПЕТРОВНЫ ТУРМАНИНОЙ, УРОЖДЕННОЙ ФАЙДЫШ (1893-1973)

   Из  Гиреево в Москву меня отпускали по субботам. Ехать на поезде надо было минут 15. У вокзала было много извозчиков, все они наперебой предлагали отвезти. Цена была 40 копеек, и если кто-нибудь соглашался, то мы усаживались с моей воспитательницей Верой Яковлевной на узенькие саночки и поднимались в гору на Таганку. По бокам широкой улицы горели керосиновые фонари, и две каёмочки из них поднимались вверх, и ясно было, что мы едем в гору. Переезжали мост. Снег был как шоколад на молоке (светлый шоколад). Часто полозья скрипели по камням. На душе было весело. Сердце даже то замирало от счастья, то быстро колотилось в груди.

   Но вот и наш переулок [2-ой Спасоналивковский] – узнаю по мрачному кирпичному зданию на углу. Вера Яковлевна командует: “Красный дом налево, где фонарь”. Бегу в калитку через двор и кухню. В окно уже заметили нас и бегут встречать. За неделю или две я успевала скопить подаренных мне конфет, игрушек и щедро оделяла семью. Вера Яковлевна исчезала к своим родным до утра понедельника, и было весело остаться среди детей.

   Сколько рассказов!  Мама [Анастасия Ивановна Файдыш, урожденная Смирнова (1858-1943)]  даже посылала кого-нибудь купить запеканки сливовой, и мы важно выпивали по рюмочке в честь запорожцев. Потом была гора подсолнухов, тыквенных семечек, которые быстро были съедены. Показывались фокусы из карт. Братья уже учились в гимназии, и только мы с Виктором были маленькие. Играли в карты, в прятки. Если это было перед Рождеством, то потихоньку собирали деньги маме на подарок. Её рождение и именины были за два дня до Рождества. Утром шли всей гурьбой покупать. Денег было мало, так как тетя [Мария Степановна Воронина, урожденная Файдыш (1850-1914)] из-за педагогических соображений не давала. Но иногда в шутку позволяла обходить гостей с копилкой, и тогда нередко сыпались и золотые, но большинство наших гостей привозили подарки.

   Маме клали подарок рядом с постелью, когда она засыпала. И мы все были очень довольны тому, что она радуется. Подарки были плохенькие, например ночные туфли за 2 рубля или ещё что-нибудь в этом роде. Но она делала вид, что очень рада и говорила: “Мне не дорог твой подарок, а дорога твоя любовь”.

   Так как я была “закреплена” учением с Верой Яковлевной у Марии Степановны, вопреки желанию мамы, то у меня уже не было своей кровати. А сдвигали стулья, их связывали, клали перину, платок очень большой и тёплый с бахромой и подушку. Голова моя была под киотом. Часто сестра читала вслух или рассказывала прочитанное. Мама брала к кровати керосиновую лампу со стеклянным колпаком и тоже долго читала. А когда все успокоятся, то шла к киоту с иконами молиться. Молилась она долго и пламенно, стоя на коленях, слёзы катились часто по щекам.

Она была красивая моя мама, и я её любила. Но между ними, между тетей (Марией Степановной) и мамой, был всегда антагонизм. Обе не любили друг друга. Мама иногда удивлялась тому, что Мария Степановна была толстая. Мария Степановна же всегда говорила словами дяди Вани [Торлецкий Иван Александрович (1859-1918)], что мама похожа на костяную яичницу. Тётя прошла суровую жизненную школу, и ей было странно, как мама воспитывает мальчиков, не заставляя их помогать по хозяйству. Меня это тоже удивляло. Тётя помогала маме, вносила ежегодную плату в училище за детей, что составляло 600 рублей, потом продуктами, отчасти вещами.

   В спальне на стене висели портрет Николая II и Александры. Впоследствии они сослужили большую службу при обысках. До 1905 года по моим детским наблюдениям все довольно хорошо мирились с монархизмом. У дворника, я помню, висел портрет матери Николая II. Я с удовольствием рассматривала все драгоценности на её шее. У Нади (сестры Маши) был сундук, на крышке которого, изнутри, были наклеены, среди милых карточек, тоже царские портреты.

   Против наших окон были окна дома (теперь его нет – он снесён фугасной бомбой) и там какой-то молодой человек, собираясь, наверное, в гости делал перед зеркалом поклоны, прижимал руку к сердцу, смеялся, шаркал ножкой и завивал волосы мелким барашком. Всё это было очень интересно. Или как к маме приезжали родные или гости, и как она их угощала. Я вела себя плоховато. Мама не останавливала, думая наверное так: “Ребёнок приехал к матери, пусть пошалит”. А может быть, чувствуя свою зависимость от тёти.

 

ЛЕГЕНДЫ СТАРОГО ДОМА В ГИРЕЕВО

 

   Но нужно было возвращаться  к тёте - в Гиреево. Лошадь ждала на ст. Перово. При въезде в дубовый лес охватывала сырость и грусть. Жалко было оставленную  маму, детей,  игр и света. Но вот всё, кажется, о счастливом и печальном детстве.

   Сейчас начнётся более сложная полоса, которая приведёт к жизни в Москве. Начинаю новую страницу. Ах нет, опишу ещё “Большой дом” с его красотами и страхами.

   Большой дом был построен при Елизавете Петровне, когда она должна была венчаться с Алексеем Разумовским.

   Недалеко была построена для этой же цели церковь.

   Дом был двухэтажный с большими террасами и широкими лестницами.

   У дома росли с двух сторон по две столетние липы.

   В доме было много больших комнат, но так же и потайных коридорчиков, лесенок.

   Чердак очень большой и светлый.

   Крыши были почти что плоские, но дядя Ваня для безопасности поставил ещё и красивую загородку.

   Внизу была бильярдная, где мне разрешалось играть мазиком. Я была очень хорошим игроком, а потом перешла на кий, и сейчас не прочь поиграть, да негде.

   В этой же комнате стояли большие часы, их поддерживали четыре металлические фигуры, изображающие Европу, Азию, Африку и Америку! На них стоял большой (с метр) четырёхугольный, красиво украшенный шкафчик и внутри струился водопад из стеклянных трубочек. С другой стороны были какие-то тоже удивительные часы, и вверху было украшено. Я уже их совсем забыла, только помню водопад. Говорят они стоят сейчас в Кремле. Были в этой же комнате уютные диваны.

   За бильярдной комнатой, был большой зал с камином, над которым висел хорошей работы портрет Александра I, а по стенам стояли вышитые стулья, тоже прекрасной работы.

   Следующая комната была угловая с двумя большими окнами. Эта комната была моим мучением: мне летом отводили под детскую. Вера Яковлевна (гувернантка Евгении Файдыш), как я уже говорила, засиживалась с “большими” до 2-3 часов, а я одна дрожала. Иногда забежит бывало добрая душа – Маша, посидит минут пять, успокоит и опять умчится по своим делам.

   За угловой был тоже зал, за маленькой проходной с овальными старинными портретами и миниатюрами. Зал был большой. В нём было много хороших копий, я уже их забыла. Помню только одну Рубенса “Отцелюбие римлянки”.

   А в комнате рядом копия картины, изображающая известную в то далёкое время балерину, сходящую кажется с лестницы. Картина была так живо написана, что казалось вот - вот она сделает шаг и сойдёт. Её узенькая ступня в белой балетной туфельке казалась живой. Говорили, что в полночь она “сходит” с картины.

   Дядя Илюша (дядя Ивана Александровича Торлецкого), взяв газету и свечу, решил проверить. Лёг там спать и до 12 часов решил не засыпать и, как всегда в таких случаях бывает, заснул. Проснулся он в темноте. Пахло гарью. Быстро он зажёг спичку. Оказалось, что газета загорелась и была потушена вместе со свечкой. А платье балерины колыхалось. Так он рассказывал.

   Второй раз “проверял” преподаватель по скрипке, тот, что заместил Эрденко. Он положил на столик рядом со своей кроватью часы с крышкой и заснул. Проснулся от щёлканья крышки. Часы показывали 12 часов. Крышка была закрыта, а платье балерины колыхалось.

   В этой комнате “большие” занимались спиритизмом, и столы у них так летали, что они бегали, подняв руки кверху. Даже скептик тётя и та удивлялась.

   Детская моя в одно из лет была рядом с комнатой балерины. Мне подарили тяжёлый мячик. Замки были старинные. Я заперла дверь и стала играть в мячик, стараясь попасть в щель двери, приговаривая: “Если дверь откроется, то про балерину это всё верно”. И вдруг дверь открылась и у двери стояла балерина. Я успела захлопнуть дверь и хотела бежать, но ноги мои отнялись. Я ползком выбралась в другую комнату, где я спала. Вот куда ведёт мистика.

   Дом был со вкусом и богато меблирован. В доме когда-то хозяйничали французы. Они искали денег и перепортили мебель, подняли паркетные полы. Но всё это было восстановлено. Мария Степановна купила материю и при помощи драпировщиков обила всё заново. И стало очень хорошо. Медальоны со старинными портретами, драпировки, рамы на картинах и люстры… все было художественно.

   На террасах стояли длинные турецкие диваны с подушками.

   С двух сторон террасы были застеклены и внизу были вставлены цветные стёкла, в которые мы, детвора, подолгу смотрели. Как преображался мир в этих стёклах!

   Против дома был круг из сирени, а в нём лежал круглый с полметра камень. Кто говорил, что это валун, а кто что это ядро осталось от французов.

   Был еще в имении Старое Гиреево для житья дом у пруда. Там были ценные микроскопы и проч. и был старичок, видевший в детстве французов. В те далёкие времена он был 12-летним мальчиком. Старичок всё ещё хотел работать, и ему выстроили будку, в которой он стоял и сидел весь день. Он был ещё знаменит тем, что сжёг дом за несколько лет до моего появления там. Он уронил лампу горящую, испугался, убежал, а дом запер. Когда тётя с дядей вернулись, остались одни погорелые столбики. Дядя очень жалел свой микроскоп.

   Дом сгорел, потом его отремонтировали. Стали в нем жить. Перед домом была поляна с чудесным старым дубом.

 

ПРАЗДНИКИ И БУДНИ В ГИРЕЕВО

 

   Часто Ёлка была удивительная по красоте и богатству. Наряжали её при закрытых дверях, а мы - дети, сгорая от нетерпения, стояли у дверей и ждали. Наконец нас пускали. Мне раз подарили игрушечное пианино. Мы танцевали, ходили цепью под музыку, а под конец можно было разбирать игрушки. И тут дети нашего бати были самыми жадными: они набрасывались и валили даже иногда ёлку. Мои же [Файдыши] вели себя, как всегда, чересчур скромно. За них вступалась Мария Степановна. Потом был ужин, чай и все разъезжались.

   Новый же год был тоже великолепен. В особенности был хорош 1900 с транспарантом. Последующие были так оформлены: у каждого прибора стояла вазочка с цветами ландышами и сиренью и маленькая электрическая лампочка была в букете. В полночь гасили огонь и маленькие лампочки зажигались. Гости шли вереницей чокаться и поздравлять дядю и тётю. Пробки от шампанского летели в потолок.

   Был у нас в Гиреево свой учёный садовод. У него была трагическая любовь с дочерью управляющего. Родители её были староверы и не согласились на этот брак. Они выдали её, согрешившую, но замоленную, за бородатого старовера. Молодой, красивый садовод не перенёс этого и сошёл с ума. Я с отвращением смотрела на молодожёнов, когда они приезжали к родителям. И сейчас с жалостью вспоминаю красивого, несчастного садовода. А какие цветы он выращивал!  Какие букеты и какие клумбы делал!

   Частенько, когда приезжали гости, то мы часто танцевали под русскую музыку “шла девица за водой”. Мне больше нравилось надевать Любину (сестра Евгении Файдыш) папаху из серого барашка, свои красные штаны, валенки и выплясывать за мальчика. Вслед за нами танцевали и взрослые. Я выучила все танцы сама, а у Шайтана, так сказать, теоретическую основу. Когда приезжали дети, то часто просили дядю Ваню [Иван Александрович Торлецкий] “поиграть” нам танцы. Он знал па-де катр и ещё что-то.

   Но для фотографии дядя Ваня отпускал длинные ногти, и они ударяли по клавишам как кастаньеты.

   Отдали меня в коммерческое училище. Я каждый день ездила. Но новая обстановка, новые обязанности заставляли, наверное, задумываться. Может быть, дорога утомляла, но я стала молчалива и “звонок” не звенел на весь дом. Тогда тётя Мариша (Мария Степановна) и дядя Ваня  решили меня взять из этого училища. Сейчас я об этом очень, очень жалею.

   У коридорчика в мою детскую была лестница, которая вела во второй этаж. Там была мастерская дяди Вани, фотографическая, шкафы и девичья, где жила домашняя портниха Надя и ночевала Маша. В комнате было большое окно и круглая большая железная печка. Всё там было хорошо. Часто я удирала от Веры Яковлевны туда, а там подговорив Надю, мы с ней снимали обувь и тихонько играли в прятки. Иногда на этом заставала нас Вера Яковлевна и мы конфузливо одевались, и она строго посмотрев, уводила.

   Надя – святая душа не была замужем, была очень добрая, волосы у неё после тифа немного красиво вились, а на затылке был большой узел из волос. Я помню, мне очень хотелось заболеть тифом, чтобы волосы у меня также вились. Я потихоньку выбегала с голыми ногами на снег и всячески старалась заболеть. Помню, мне это удавалось. Тогда меня, всю пышущую жаром, Мария Степановна брала к себе и, по её словам, душила. Мне было тяжело, сердце нестерпимо билось, испарина проступала. Своих детей я так не лечу.

 

   Вообще всё, что напоминало мне мою семью, было дорого.

   Часто они в полном составе приезжали к нам в Гиреево, и я не знала, что с ними делать. Все были очень самолюбивы, застенчивы и сидели за столом молча. Как я не старалась оживить “общество”, ничего не выходило, и мне было тяжело и скучно. Дома, в Замоскворечье, они были совсем другие...

   “Большие” почти каждый день играли в карты. Кто-нибудь приезжал или из Москвы, или из Реутова, и они долгими часами играли, и мне не с кем было играть, и я ждала “выходного”. Вечером был чай, и после меня отправляли спать. С отъездом Веры Яковлевны меня не заставляли перед гостями читать наизусть французские стихи. И это было для меня великим счастьем, так как за два часа, как я начинала учить стихи, я уже начинала волноваться, а при гостях ещё больше.

   В субботу мне делали ванну. Иногда совместную с тётей Маришей, а иногда я одна купалась, и это было очень приятно. Купаться было приятно, но, как я думаю, я шалила, и Маша меня пугала рассказами, как утопили одну девочку в ванне. Вымыв меня, Маша брала меня на руки и относила в детскую, в кровать.

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ЕВГЕНИЯ ПЕТРОВНА ":

В НАЧАЛЕ БЫЛО... ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ

Часть 1 - В НАЧАЛЕ БЫЛО...
Часть 2 - ДЯДЯ ВАНЯ ТОРЛЕЦКИЙ
Часть 3 - В ОСЕЧЕНКЕ.
Часть 4 - ТУРМАНИНА Е.П. МОЙ ДРУГ - ДЯДЯ МИТЯ КИПЛИК
Часть 5 - ДЕТСКИЕ ГОДЫ: ГИРЕЕВО - ЗАМОСКВОРЕЧЬЕ
Часть 6 - МОИ ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ В ИМЕНИИ ТОРЛЕЦКОГО
Часть 7 - РЕРБЕРГИ. ЛЕТО НА ВОЛГЕ В СТАВРОПОЛЕ.
...
Часть 10 - СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ
Часть 11 - МАРИЯ СТЕПАНОВНА ВОРОНИНА, УРОЖДЕННАЯ ФАЙДЫШ
Часть 12 - 25 АВГУСТА 1868 ГОДА. ПРИДАНОЕ МАРИИ СТЕПАНОВНЫ ФАЙДЫШ

Уважаемая Валерия Ильинична!

   Ваше письмо от 5 сентября пришло к нам 10-го; обсуждали письмо все Охотские мудрецы (двое уже умерли, осталось еще двое, и присоединился один новый, видать, ненадолго).

   1. Об Эльбрусе и приэльбрусии: вблизи от обжитых мест, учредили там станции и наблюдательные посты. Хороший климат, все есть и все дешево, и ученый люд на лето охотно едет туда  - вроде на дачу.

   На Джугджуре холодно и заедают комары, безлюдно и нет винограда и яблок. И никакому ученому Джугджурия не нужна: Джугджурия на положении колонии.

   2. Про Улукиткана мы знаем не только из книг Федосеева [Григорий Анисимович, (1899—1968) — советский писатель, инженер-геодезист], но еще живы видившие Улукиткана [настоящее его имя - Семен Григорьевич Трифонов (1871 - 1963) —   легендарный проводник-эвенк писателя Г.Федосеева]. И Федосеева кое-кто еще помнит - человек, жизнь проживший не на Эльбрусе, не в Москве, а там, где худо.

   3. Федосеев искал «Ступени Богов», или «Шаманские ступени». Не нашел - по-видимому, имел неправильное представление, и не дошел дня два: так объясняют эвены.

   Арсеньев [Владимир Клавдиевич, (1872-1930)  — русский и советский путешественник, географ, этнограф, писатель, исследователь Дальнего Востока] когда-то посетил Ступени.

   Странное место: утром люди просыпаются то с больною головой, то полуоглохшие, то с утра начинается рвота; к полудню немощи проходят.

   Где-то в окрестностях есть слюда, в ручьях - самородный серый металл: не золото, но ножом строгается - мы так и не поняли - олово это или платина.

   4. Книги Федосеева мы читали, не присылайте. Лучше будет, если из архива пришлете Фурьеровы ряды в готовом виде - в качестве примера вычислений для нас.

 

   13 сентября 1972    Шереметьев Юрий Васильевич, ОХОТСК

 

Уважаемая Валерия Ильинична!

   Получил письмо от 30 Октября. Удивился.

   Знаете, нового для нас в письме нет. О Вас и Вашей большой семье нам рассказывали выпускники МГУ и Варпаховский или Варпаковский - не знаем, кем он был в МГУ или около МГУ.

   Проныра и гастролер Варпаховский, каких порядочно промелькнуло через Охотск в последние годы.

   От Вас с Вашей семьей и требовать нечего, но зачем разводить гастролеров от науки, живущих по трем принципам: а) от работы кони дохнут; б) дураки работу любят; в) работа дураков любит. Но все же Варпаховскому надо отдать должное: человек умный и объяснить что-либо из незнакомой области ему много легче, чем среднему хомо вульгарис.

   Превратился Варпаховский в штатного бездельника от науки. И получает хорошее жалование. А на Дальний Восток охотнее других едут варпаховцы - здесь проще заработать.

   О сопке Плоской. Иногда называют Широкой. Ш-53 гр.31 мин., Д-142 гр.12 мин. [geo-search.ru: Сопка Плоская - Хабаровский край - Российская Федерация. Координаты: N 59° 48.833' E 146° 13.250'], причем сами геологи и геодезисты сомневаются в координатах. Ущелье со ступенями находится на Сев.Вост.склонах, и если от входа в ущелье смотреть на Полярную звезду, то вершина Плоская будет за спиною по правую руку. Где-то поблизости находится ручей Стеклянный: в нем находили нечто, похожее на плавленное стекло. Под молотком дробится. Невольно думается: ну кто в глуши мог выделывать стекло? Другие думают, что это алмазы.

   О проводниках. Найти трудно: ибо бессовестные русские стреляют домашних оленей, обижают туземок, делают пожары. О достопримечательностях туземцы помалкивают и показывают далеко не всем.

 

   10.10.1972 Шереметьев Юрий Васильевич

 

    После напечатания получил информацию от лесника Зайцева: сам он на Шаманских Ступенях не бывал (хотя бродяга отменный), но об ущелии слышал не менее трех вариантов; один вариант указывает местонахождение на Юго-Зап.стороне сопки.

   Ущелье очень холодное, но снег почему-то стаивает рано.

Ю.В.

 

 

Серия сообщений "ДАЛЬНИЙ ВОСТОК. ":
Часть 1 - ТАЙНА НЕБЕСНЫХ СТРЕЛ.
Часть 2 - КЛИМАТИЧЕСКИЕ РИТМЫ В ИСТОРИИ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
...
Часть 10 - ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ КЛИМАТА ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
Часть 11 - О ТУНГУССКИХ СКАЗАНИЯХ ПРИШАНТАРСКИХ БЕРЕГОВ
Часть 12 - УЩЕЛЬЕ «СТУПЕНИ БОГОВ», ИЛИ «ШАМАНСКИЕ СТУПЕНИ»: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Часть 13 - В ЗАГАДОЧНОМ ПРИМОРЬЕ
Часть 14 - Древние легенды о времени после космической катастрофы

Серия сообщений "ШЕРЕМЕТЬЕВ Ю.В. ПИСЬМА К ТУРМАНИНОЙ В.И.":
Часть 1 - ТАЙНА НЕБЕСНЫХ СТРЕЛ.
Часть 2 - КЛИМАТИЧЕСКИЕ РИТМЫ В ИСТОРИИ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
...
Часть 9 - СКАЗАНИЕ ПРО ОБЛЕДЕНЕНИЕ ДЖУГДЖУРА
Часть 10 - О ТУНГУССКИХ СКАЗАНИЯХ ПРИШАНТАРСКИХ БЕРЕГОВ
Часть 11 - УЩЕЛЬЕ «СТУПЕНИ БОГОВ», ИЛИ «ШАМАНСКИЕ СТУПЕНИ»: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Часть 12 - ОХОТСКИЕ НАХОДКИ
Часть 13 - О ПРИХОДЕ РУССКИХ НА ОХОТСКИЕ БЕРЕГА

Уважаемая Валерия Ильинична!

   Ритмы Гангнуса интересны. Но книга явно хуже его статей - в статьях больше сути. И народный язык Тура Хейердала много приятнее такового у Гангнуса.Если бы это было только мое мнение, я бы не сказал Вам об этом, однако, так судят многие.

   О кипрее. В «Науке и Жизни», кажется, 8-й номер за 1971 год, на задних страницах, или на корочке - цветное изображение кипрея. Может ли кипрей быть в Охотске? Здесь по обочинам дорог обильно растет что-то, донельзя схожее с изображенным в журнале.

   О студенте на Шантарских островах. Тунгусские сказания около Шантарского моря я слышал в 1930-е годы. В 1940-е попал туда вторично - и встретил лишь одного знатока старины: вымерли остальные; как мне объяснили, была вспышка туберкулеза, стариков почти не осталось, и сильно поредели младенцы; меньше пострадал средний возраст.

   Молодежь старины не знает. Это еще усугубляется обстоятельством: раньше знатоками истории и преданий были преимущественно шаманы (личности часто исключительные). В коллективизацию шаманов так запугали, что потомки избегают вспоминать свое родство с шаманами (совершенно так же, как у русских - потомки служителей церкви); сказания и предания тунгусская молодежь расценивает как глупые сказки шаманов (не без поощрения сверху).

   Чтобы услышать тунгусские сказания в наши дни - их надо искать; желающих искать находится очень и очень мало. Наверное, потому,  что в наше время никто ничего не хочет делать, что гумилевская пассионарность на Святой Руси стала явно дефицитна (по мнению мрачных - иссякла, осталась лишь в мечтах поэтов); а без этой пассионарности - что толкнет человека заняться трудным делом поисков преданий, ради коих надо пройти сотни километров по комариной тайге?

   Предания говорят так; когда тунгусы пришли к Шантарскому морю, там обитало дикое племя смуглых черноглазых людей; огонь они знали, но пищу употребляли преимущественно сырую. Дотунгусское смуглое население было редкое, малочисленное, и растворилось в массе тунгусов. Среди пришантарских тунгусов и сегодня встречаются черноглазые и смуглые потомки дотунгусского населения.

   При тунгусах в Шантарское море приплыли моржи - это событие отмечают многие сказания.

   Вскоре после появления моржей тунгусы-воины ушли на войну с гиляками (др. сказания называют поход религиозным). Ушли и не вернулись (неизвестно почему). А к берегам с гор спустились Беглецы (что за Беглецы - ни одно сказание не знает). Видимо, Беглецы принеслы железо или металл - у них было нечто, чем они долбили на камнях знаки (относятся к религии). Беглецы переженились на тунгусках, забыли своих богов, забыли железо, и нынешние тунгусы - их потомки.

   В сказаниях много подробностей, но я забыл их. Записи Пришантарских тунгусских легенд (они значительно разнятся со слышанными мною) - в книге: Велеречивий, «Энциклопедические очерки Охотского моря». Издана в Николаевске-на-Амуре в смутные годы 1920-21-22 - точно год не помню.

   Эту удивительно интересную  книгу я давно не встречал.

   Затрудняюсь судить, сколь верны такие комментарии, но старая русская администрация Беглецов считала военным отрядом маньчжуров. Якобы копачи -золотоискатели (а золото в Пришантарии есть). Находили полированные каменные плиты с китайскими иероглифами - это одна версия, или с маньчжурскими надписями - другая версия. Я школьником, а потом студентом техникума, слышал, что Маргаритов [Василий Петрович, (1854–1916) — исследователь Дальнего Востока России, этнограф и археолог, внесший вклад в изучение коренного населения Камчатки],  Максимович  [Карл Иванович, (1827—1891) —  знаменитый русский ботаник, известный исследователь флоры Дальнего Востока, Японии, Китая и Средней Азии], Бошняк [Николай Константинович, (1830 - 1899). Русский путешественник, исследователь Дальнего Востока, капитан-лейтенант флота],  а после них Арсеньев  [Владимир Клавдиевич,  (1872-1930) -— русский и советский путешественник, географ, этнограф, писатель, исследователь Дальнего Востока], весьма недоумевали по поводу примеси чужеродных слов у Пришантарских тунгусов; слова эти не гиляцкие, не якутские, и не маньчжурского корня.

   Слышал достаточно давно во Владивостоке, что изображения на моржовых клыках с Охотского моря не отличимы от чукотских.

   Есть книга: «Проблема айнов». Книга к делу не относится, но ее очень известный автор (забыл его фамилию) высказывал много недоумений касательно населения Шантарского угла Охотского моря.

   По-моему, история Пришантарских берегов - это сплошные недоумения исследователей.

   14.11.1971   Шереметьев Юрий Васильевич

Серия сообщений "ДАЛЬНИЙ ВОСТОК. ":
Часть 1 - ТАЙНА НЕБЕСНЫХ СТРЕЛ.
Часть 2 - КЛИМАТИЧЕСКИЕ РИТМЫ В ИСТОРИИ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
...
Часть 9 - СКАЗАНИЕ ПРО ОБЛЕДЕНЕНИЕ ДЖУГДЖУРА
Часть 10 - ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ КЛИМАТА ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
Часть 11 - О ТУНГУССКИХ СКАЗАНИЯХ ПРИШАНТАРСКИХ БЕРЕГОВ
Часть 12 - УЩЕЛЬЕ «СТУПЕНИ БОГОВ», ИЛИ «ШАМАНСКИЕ СТУПЕНИ»: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Часть 13 - В ЗАГАДОЧНОМ ПРИМОРЬЕ
Часть 14 - Древние легенды о времени после космической катастрофы

Серия сообщений "ШЕРЕМЕТЬЕВ Ю.В. ПИСЬМА К ТУРМАНИНОЙ В.И.":
Часть 1 - ТАЙНА НЕБЕСНЫХ СТРЕЛ.
Часть 2 - КЛИМАТИЧЕСКИЕ РИТМЫ В ИСТОРИИ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
...
Часть 8 - ЯМСКОЕ СКАЗАНИЕ О ПРИХОДЕ СИНИХ ЛЮДЕЙ
Часть 9 - СКАЗАНИЕ ПРО ОБЛЕДЕНЕНИЕ ДЖУГДЖУРА
Часть 10 - О ТУНГУССКИХ СКАЗАНИЯХ ПРИШАНТАРСКИХ БЕРЕГОВ
Часть 11 - УЩЕЛЬЕ «СТУПЕНИ БОГОВ», ИЛИ «ШАМАНСКИЕ СТУПЕНИ»: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Часть 12 - ОХОТСКИЕ НАХОДКИ
Часть 13 - О ПРИХОДЕ РУССКИХ НА ОХОТСКИЕ БЕРЕГА

  

   Последние годы много говорится и пишется о периодических явлениях природы. Для жителей Дальнего Востока восприятие изменений природы вошло в сознание уже не одного поколения. Наши моряки и духовные лица (в старину в этих далеких краях носителями культуры были представители главным образом этих профессий) сумели еще в прошлые века организовать некоторые наблюдения в этом плане. Так для Охотского моря еще в ХV веке создавались карты ледовитости. Составлялись и печатались они  частным порядком Православным подворием в Ситке. Возглавляли это дело отец Мирон и отец Савва - они назывались стольниками, помогали им отец Афогак, отец Иеремея, Стрежемский, Гросецкий, Перламутров. Еще в середине прошлого века русскими моряками было подмечено, что ход прироста годичных колец у лиственницы периодически изменяется. Подобным образом изменяется и ход ледовитости наших морей. Большим знатоком прикладной ботаники был командир Владивостокской Военной гавани перед Русско-Японской войной 1905 года контр-адмирал Иван Константинович Григорович [(1853-1930)] .

   По воспоминаниям Юрия  Васильевича Шереметьева лет 30-40 назад в мореходном училище, в котором он учился,  был курс ботаники, и там обучали, как можно составлять прогноз ледовитости по древесным кольцам.  Впоследствие этот курс был снят. На лекциях  по мореходной астрономии рассказывали о явлениях, связанным с периодами Сароса [Сарос (греческое слово) - период, по истечении которого вследствие повторения взаимного расположения Солнца, Луны и узлов лунной орбиты на небесной сфере в одной и той же последовательности повторяется солнечные и лунные затмения (Большая Советская Энциклопедия). Сарос в астрономии, древний Ассирийский период, происхождения и продолжительность которого неясны, но вызывают много споров (Американская энциклопедия, 1944)].

   Знакомство русской интеллигенции прошлого века с японскими, корейскими, китайскими летописями позволяло им еще в ХIХ веке дополнять положения, известные в Европе, сведениями народов Дальнего Востока. В.К.Арсеньев и другие исследователи ХХ века восприняли и блестяще развили некоторые идеи, смутно осознанные предшествующим поколением. Лекции Владимира Клавдиевича Арсеньева, которые Ю.В.Шереметьев имел счастье слушать, записи ориенталиста Сорокалетова вдохновили его, помимо его основной работы, подбирать сведения о периодических явлениях природы Дальнего Востока.

   Наиболее значительные изменения климата связывались с 1800-летним периодом - Великим Саросом. Максимум похолодания и увлажненности этого периода приходится на 1400-1650 годы. В Охотском море в это время встречались моржи. Шантарское море не очищалось летом ото льдов.  Почти ежегодно перемерзало Пенжинское горло. Часто замерзали все Курильские проливы. Сопки у Шантарского моря и Пенжинского горла летом не обтаивали. Нагромождения моренных валов, большей частью не залесенных, очевидно, связаны с отступлением ледников этого периода. По берегам Пенжинского залива обитали песцы - «лисицы белого цвета».

   По хроникам народов, пишущих иероглифами, около 1500 года в степных странах севернее Китая наступили страшные холода зимой, вызывавшие гибель скота. В Китае летом были сверхприливы; в эти годы великая река Ян-цзы-цзян изменила русло, что явилось небывалым бедствием. Похолодание в Приморье ускорило распад государства Бохай, обеднелые и одичавшие разрозненные княжества оставались от этого некогда мощного государства. Для эвенов, живших по побережью Охотского моря, наоборот похолодание явилось положительным фактором. Обледеневший Джугджур защищал их от набегов с материка. Вот как об этом рассказывается в легенде, которую Юрий Васильевич Шереметьев передал по наиболее подробной записи Антонюка.

СКАЗАНИЕ ОБ ОБЛЕДЕНЕНИИ ДЖУГДЖУРА

   Бесконечно давно из-за Джугджура приходили воинственные люди. Они 1-2-3 года жили на Охотской стороне хребтов, грабили эвенов, отбирали лучших женщин и оленей, и с табунами уходили за сопки. (По Ульинским сказаниям это оленные люди, по Аянским конно-оленные).

     Стали часты затмения - лунные и солнечные. Обледенел Джугджур  и прекратились грабительские набеги из-за гор. Самые влиятельные в крае, Урацкие князья стали ежегодно приносить благодарственные жертвы богам - за избавление. Грозное Джугджурское землетрясение сделало Джугджур еще выше и он обледенел после этого еще сильнее, а река Улья-Нагорная потекла после землетрясения вспять - раньше текла она на Запад и вливалась в систему Лены, а теперь потекла к Охотскому морю. Но вот Урацким князем стал пришелец. Он прекратил благодарственнные жертвы богам. Восемь поколений не приносили жертвы богам и Джугджур обтаял.  Затмения стали редкими. Не помогло и возобновление приношения жертв богам. Триста лет перевалы Джугджура проходимы. [Перевалы Джугджура и в настоящее время трудны для перехода. Только с опытными проводниками можно пересечь хребет без особых приключений. Летом здесь нередко встречаются снежники, не тающие все лето].

   Потепление климата, обтаивание снежных вершин, уход некоторых промысловых зверей выше в горы к северу здешние охотники увязывают по времени с приходом русских. Камчадальское предание гласит, что с приходом русских снеговая линия Кроноцкой сопки быстро и намного поднялась вверх по склонам. Там можно наблюдать 8 ярусов морен.

    Особенно грандиозные моренные валы наблюдаются в южной части Карагинского залива у Начикинской сопки. Юрий Васильевич Шереметьев заметил, что с 1930-ых годов леса повсюду на прибрежных сопках поднялись намного выше того уровня, что он видел прежде.

   Камчатский гольцовый соболь забрался выше прежнего уровня и сильно поредел.

   В связи с периодами изменений путей циклонов в Европе, можно предположить, что для наших мест эти пути могут быть продолжены следующим образом. Когда циклоны с Атлантики идут над Карским морем, что бывает в период наибольшего потепления, Забайкальские и Китайские циклоны идут над Якутией и Джугджуром на Колыму. Когда в Европе циклоны проходят по верховьям Волги, на Дальнем Востоке они проходят в районе Хабаровска и на Камчатском перешейке. При южном пути следования циклонов через Аральское море, на Дальнем Востоке они следуют через Приамурье и Южные Курилы. Оледенение Джугджура было приурочено к этому периоду.

   На фоне этих  крупных изменений для Дальнего Востока можно наметить периоды продолжительностью 31-80 лет. Сопоставление величин пророста лиственниц легендами, сказаниями, рассказами русских, эвенов, японцев, позволило выделить следующие периоды.

   1610-1710 - период кеты и преобладания муссонов с дождями.

   1710-1741 - период «нярки» и сухих муссонов 2/3 годов солнечных, а 1/3 дождевых.

   1741-1788 кета и дожди.

   1888-1929 нярка, сухо, солнечно.

   С 1929 до, вероятно, 1990 года кета, дожди.

   Максимум дождевых многолетий приходятся на следующие годы 1855, 1764, 1660, 1526-1559. В эти годы море смывало Охотск. Вершины наиболее сухих периодов могут быть датированы так: 1909, 1805, 1726-1729, 1593-1604 годы.

   Периодические изменения длительностью 10-15 лет на спилах лиственниц скалистых вершин побережий получают наибольшее выражение. Наиболее высокие показатели прироста этих лиственниц бывают в годы со средними условиями увлажнения и благоприятными температурными условиями. В эти годы ледовитость Охотского моря имеет средние показатели.

   Сопоставления прироста лиственниц с данными вахтенных журналов, авиаразведки и прочее позволили выявить эту связь и восстановить по приросту лиственниц подобные колебания в прошлом. Если вычеркнуть на графике величины прироста лиственниц, то кривая ледовитости будет как-бы огибать эту кривую прироста. На основании этих сопоставлений Ю.В.Шереметьев прогнозирует ледовитость Охотского моря и пока не делал ошибок. 

   На приведенных выше графиках кривая ледовитости с 1932  по 1964 года, которая получается по толщине зимних годичных колец охотских лиственниц (после некоторой обработки). Ошибка менее 20 миль. Годы ранее 1942 - по старым данным и по годичным кольцам лиственниц.

   

Валерия Ильинична Турманина, Юрий Васильевич Шереметьев, 1969 год

 

Более подробно  эта тема http://www.liveinternet.ru/users/4316166/post261207156/ПИСЬМА ШЕРЕМЕТЬЕВА Ю.В. ТУРМАНИНОЙ В.И.

 

 

Серия сообщений "ДАЛЬНИЙ ВОСТОК. ":
Часть 1 - ТАЙНА НЕБЕСНЫХ СТРЕЛ.
Часть 2 - КЛИМАТИЧЕСКИЕ РИТМЫ В ИСТОРИИ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
...
Часть 8 - ЯМСКОЕ СКАЗАНИЕ О ПРИХОДЕ СИНИХ ЛЮДЕЙ
Часть 9 - СКАЗАНИЕ ПРО ОБЛЕДЕНЕНИЕ ДЖУГДЖУРА
Часть 10 - ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ КЛИМАТА ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
Часть 11 - О ТУНГУССКИХ СКАЗАНИЯХ ПРИШАНТАРСКИХ БЕРЕГОВ
Часть 12 - УЩЕЛЬЕ «СТУПЕНИ БОГОВ», ИЛИ «ШАМАНСКИЕ СТУПЕНИ»: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Часть 13 - В ЗАГАДОЧНОМ ПРИМОРЬЕ
Часть 14 - Древние легенды о времени после космической катастрофы

   1. Бесконечно давно из-за Джугджура приходили воинственные люди. Они 1-2-3 года жили на Охотской стороне, грабили эвенов, отбирали лучших женщин, оленей, и с табунами уходили за сопки. (По Ульинским сказаниям это оленные люди, по Аянским конно-оленные).

   2. Стали часты затмения - лунные и солнечные.

   3. Обледенел Джугджур - и прекратились грабительские набеги из-за гор.

   4. Урацкие князья (самые влиятельные в Крае) стали ежегодно приносить благодарственные жертвы богам - за избавление. (По-видимому, князь Урацкой был главою самого большого тунгусского (эвенского) племени).

 

   5. Джугджурское Грозное землетрясение. Джугджур стал выше, а Прибрежный хребет - ниже.

   Возможны два толкования:

 

а) Джугджур стал выше, чем был; а прибрежный хребет - ниже, чем был;

б) Джугджур стал выше Прибрежного хребта - подразумевается, что раньше было иначе.

 

   Река Улья-Нагорная после землетрясения потекла вспять - об этом рассказывают двояко:

а) река Улья-Нагорная потекла в Охотское море; до землетрясения текла на Запад и вливалась в систему реки Лены. (Со слов коммерсантки Бушуевой А.А., якутская версия,записал Мух);

б) река Улья-Нагорная до землетрясения текла на Юго-Запад, вливалась в реку Тукчи, и в заливе Одян впадала в Охотское море. Т.е. в сравнении с сегодняшним днем - река Улья-Нагорная текла вспять. (Записал Бусов в Аяне, то же Фогельман).

   6. После Землетрясения Джугджур обледенел еще больше, затем обледенел Прибрежный хребет.

   7. Урацким князем стал Пришелец (чужой, пришлый человек); прекратил благодарственные жертвы богам за избавление от набегов. (Пришелец был 8-м предком главы противорусского Великого Восстания Тунгусов, т.е.эвенов).

   8. 8 поколений после Пришельца не приносили благодарственные жертвы. Хребты обтаяли, вновь стали проходимы - и пришли русские - 1630-е годы.

   С богами вздорить - всегда накладно.

   9. Затмения стали редки.

   10. Князьцы, поднявшие противорусское Восстание Тунгусов в 1700-е годы (видимо, возглавил князьцов наследник Пришельца), сразу же возобновили благодарственные жертвы богам. Тунгусы были заодно и верили, что боги им помогут - вновь покроют льдом Джугджур. Но хитрые русские по одному перетянули князьцов на свою сторону - ясаком: князьцы стали сами собирать ясак для русских. Из ясака им причиталась доля; получая долю, о жертвах богам князьцы забыли.

   Джугджурские перевалы проходимы уже лет 300.

   (Версия из Аяна, рассказал якутский шаман Элляй, записал татарин Басаргин, торгован. Библ. инж. Антонюка).

   С 1300 до 1700 - годы Страшных Зим в Европею

   Обледенение Джугджура длилось лет 250.

 

   Первособиратель: Чернов (по др.свед. Черных) 1905-17 годы, полуякут, поэт-самоучка.

   Продолжатели: Антонюк, Инж., 1950-ые годы.

   Бусов, 1930-е годы.

   Басаргин, вероятно,  ок. 1924.

   Бушуева, коммерсантка, 1920-е годы

   Гильберштейн? коммерсант, 1920-е годы

   Мух

   Сокольник (вероятнее Скольник), 1960?-е 

   Фогельман, золотопромышленник, 1920-е годы

   Ярцев, 1950-е годы

   Участие не выяснено: Титрюмов, помощник Фогельмана.

   Прислал Шереметьев Юрий Васильевич

Серия сообщений "ДАЛЬНИЙ ВОСТОК. ":
Часть 1 - ТАЙНА НЕБЕСНЫХ СТРЕЛ.
Часть 2 - КЛИМАТИЧЕСКИЕ РИТМЫ В ИСТОРИИ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
...
Часть 7 - ЭВЕНСКИЕ ПРЕДАНИЯ О СИНИХ ЛЮДЯХ
Часть 8 - ЯМСКОЕ СКАЗАНИЕ О ПРИХОДЕ СИНИХ ЛЮДЕЙ
Часть 9 - СКАЗАНИЕ ПРО ОБЛЕДЕНЕНИЕ ДЖУГДЖУРА
Часть 10 - ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ КЛИМАТА ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
Часть 11 - О ТУНГУССКИХ СКАЗАНИЯХ ПРИШАНТАРСКИХ БЕРЕГОВ
Часть 12 - УЩЕЛЬЕ «СТУПЕНИ БОГОВ», ИЛИ «ШАМАНСКИЕ СТУПЕНИ»: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Часть 13 - В ЗАГАДОЧНОМ ПРИМОРЬЕ
Часть 14 - Древние легенды о времени после космической катастрофы

Серия сообщений "ШЕРЕМЕТЬЕВ Ю.В. ПИСЬМА К ТУРМАНИНОЙ В.И.":
Часть 1 - ТАЙНА НЕБЕСНЫХ СТРЕЛ.
Часть 2 - КЛИМАТИЧЕСКИЕ РИТМЫ В ИСТОРИИ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
...
Часть 7 - ЭВЕНСКИЕ ПРЕДАНИЯ О СИНИХ ЛЮДЯХ
Часть 8 - ЯМСКОЕ СКАЗАНИЕ О ПРИХОДЕ СИНИХ ЛЮДЕЙ
Часть 9 - СКАЗАНИЕ ПРО ОБЛЕДЕНЕНИЕ ДЖУГДЖУРА
Часть 10 - О ТУНГУССКИХ СКАЗАНИЯХ ПРИШАНТАРСКИХ БЕРЕГОВ
Часть 11 - УЩЕЛЬЕ «СТУПЕНИ БОГОВ», ИЛИ «ШАМАНСКИЕ СТУПЕНИ»: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Часть 12 - ОХОТСКИЕ НАХОДКИ
Часть 13 - О ПРИХОДЕ РУССКИХ НА ОХОТСКИЕ БЕРЕГА