Сенсационную новость о том, что Елизавета, мать ныне царствующей королевы Великобритании, была рождена от тайной связи графа и кухарки, предала гласности в своей недавно вышедшей в Нью-Йорке книге «Королева-мать» леди Колин Кэмпбелл. Чем только добавила популярности Елизавете — единственному члену королевского семейства, которому придирчивые британцы, кажется, готовы простить все.

Согласно официальным биографиям, королева Елизавета — дочь Клода Боуз-Лайона (14-го графа Стрэтморского и Кингхорнского), а также леди Сесилии Кавендиш-Бентинк. Но в свой предсмертный час отец Елизаветы якобы сделал скандальное признание своему личному врачу — доктору Эйлсу. Граф заявил, что на самом деле мама Елизаветы вовсе не леди Сесилия, а повариха-француженка Маргерит Родьер, служившая в семейном поместье.

Эту историю поведала в своей книге «Королева-мать», вышедшей недавно в Нью-Йорке, леди Колин Кэмпбелл. Потомственная аристократка в силу своего происхождения общалась с самыми родовитыми семьями Великобритании, в том числе близкими к королевскому двору. В пользу достоверности ее версии событий говорит и тот факт, что после выхода книги не последовало никаких претензий со стороны Букингемского дворца. Более того, часть иллюстраций к творению леди Колин была предоставлена с одобрения королевской семьи.

Впрочем, впервые слухи о не вполне благородном происхождении Елизаветы начали распространяться задолго до смерти ее отца. И, как это ни странно, в этом отчасти была виновата сама королева. Она столько раз меняла сведения о месте своего рождения, что это начало казаться подозрительным — как будто она пыталась что-то скрыть. Согласно церковным книгам, рождение Елизаветы было зарегистрировано 4 августа 1900 года в графстве Хартфордшир, в храме, расположенном неподалеку от фамильного поместья Сент-Пол-Уолден-Бери. Но в паспорте, выданном ей в 1921 году, она указала, что родилась в Лондоне. Зато 1937-м, когда Елизавета уже стала королевой, при подготовке к открытию мемориальной доски в ее честь в соборе она снова заявила, что родилась в фамильном поместье. Но и это был еще не окончательный вариант. Позднее Елизавета объявила, что вообще не знает точно, где родилась. Быть может, в Лондоне, к примеру, на заднем сиденье такси или в карете «скорой помощи»!

Наверняка известно лишь то, что у Елизаветы было восемь старших братьев и сестер. Леди Сесилия, обожавшая детей, не боялась испортить фигуру многочисленными родами. Но за несколько лет до появления на свет будущей королевы Сесилия перенесла страшный удар, от которого она так до конца и не оправилась, — умерла от дифтерита ее старшая и любимая дочь Вайолет. И тогда, если поверить свидетельствам недругов Елизаветы, граф, который обожал свою жену, додумался занять свою супругу заботами о маленьких детях. Но так как здоровье Сесилии было ослаблено и ей самой больше рожать не рекомендовалось, он прибег к помощи своего рода «суррогатной мамы» —

кухарки Маргерит Родьер. Клод, похоже, воспользовался услугами этой дамы еще раз: почти два года спустя в их семье появился еще один ребенок — Дэвид, младший брат Елизаветы.

Между прочим, в начале прошлого века это была довольно распространенная и не вызывавшая осуждения практика. Многие аристократы, жены которых по каким-то причинам не могли иметь детей, пользовались услугами своих служанок. Причем, если родители признавали ребенка своим, он, в отличие от «приемышей», по закону того времени имел полные права наследника.

Как бы то ни было, и маленькая Лиз, и ее брат Дэвид воспитывались как графские дети. Будущая королева была прелестной малышкой, похожей на ангелочка. Но все называли ее не иначе как веселой проказницей. Хотя многим

от ее шуток было совсем не весело. К примеру, гостям поместья, прибывающим на прием, когда с высоты одной из башен замка на их головы обрушивались ведра холодной воды. А Елизавета и Дэвид, учинившие такой «холодный душ», оправдывались тем, что играли в защитников осажденной крепости. Другой фирменной шуткой проказников стала вымазанная белой краской нижняя ступенька парадной лестницы. Дети успели сделать это в то время, когда маляр красил стены на втором этаже их фамильного особняка. Белые следы, оставшиеся по всему холлу, слуги потом долго не могли отскрести. А как-то раз Елизавета ухитрилась затащить по лестнице в свою спальню... любимого пони! Причем ни отец, ни мать никогда не наказывали своих детей за их провинности. Так что Елизавета росла своевольным ребенком, убежденным в том, что ей
позволено все. К тому же она была так обаятельна, что перед ее шармом не мог устоять никто.
Он просил ее руки три раза.

В первый раз Елизавета увидела своего будущего супруга принца Альберта (которого друзья и родные звали не иначе как Берти), когда была еще ребенком — на одном из детских праздников в доме приятельницы своей мамы Сесилии. Юная кокетка Лиз тогда призналась подружке, что нашла принца «ну совершенно непривлекательным». Что было неудивительно — Берти был тогда худым, затравленным сверхжестким отцовским воспитанием нескладным мальчишкой… Его папа, король Георг V, считал, что с будущим мужчиной нужно быть построже. От постоянного стресса Берти мучительно заикался и страдал от нервного тика. Так что в то время успехом у девочек он не пользовался. Но к моменту их второй встречи с Лиз — на балу в 1920-м — Берти заметно возмужал и похорошел, хотя от заикания ему избавиться не удалось. На этот раз Елизавета нашла его, как она писала в одном из писем, «довольно милым» — но не больше.

Дело в том, что юная Елизавета не знала недостатка в кавалерах. На балах она была нарасхват и кокетничала со всеми напропалую. К тому же будущая королева была немного влюблена (или ей так казалось) в Джеймса Стюарта, королевского конюшего. Именно он, как один из ее постоянных партнеров на танцах, и представил ей Берти официально. А кроме того, Елизавета в то время прикладывала все усилия, чтобы очаровать старшего брата Берти — наследника престола Дэвида, принца Уэльского. Дэвид был хорош собой и не менее обаятелен, чем сама

Лиз. Амбициозной красотке он казался гораздо более завидным женихом, чем Берти. Увы, Дэвид был едва ли не единственным, на кого не действовали чары Лиз. Тем не менее она не теряла надежды и регулярно продолжала флиртовать с ним на балах. Так что когда Берти сделал ей предложение, Лиз оказалась в затруднительном положении. Она не хотела окончательно упускать Берти, но и не желала отказываться от мечты выйти замуж за старшего сына короля. Девушка пошла на компромисс — формально отказала Берти, но сделала это в предельно мягкой форме, чтобы удержать его при себе. «Мне ужасно жаль, что все так вышло… Я чувствую себя несчастной — ведь вы так добры ко мне… Пожалуйста, простите меня!» — умоляла Елизавета в своей записке, адресованной отвергнутому жениху.

Королева Мэри, мать Берти, была так заинтригована, что пожелала лично познакомиться с особой, пренебрегшей ее сыном. И после чаепития с участием Лиз заявила: «Я думаю, эта девушка может сделать Берти счастливым!» Но когда Лиз отвергла его повторно — принц сделал ей предложение год спустя, — королева разгневалась. Она приказала своим придворным дамам позаботиться о том, чтобы Лиз больше не приглашали на балы во дворце. Для Елизаветы такое «отлучение» было худшим наказанием, она просто не могла жить без великосветских развлечений. Так что ей пришлось капитулировать. Следующее — третье — предложение Берти она приняла.

Королева Мэри не ошиблась — никто не смог бы позаботиться о Берти лучше, чем Елизавета. Именно Елизавета оказала мужу в будущем неоценимую поддержку в борьбе с заиканием. Эта история довольно точно показана в фильме «Король говорит!» — за исключением лишь одного маленького нюанса. Замечательного логопеда-самоучку Лайонела Лога нашла не Елизавета, а… одна из любовниц Берти — певица и актриса Эвелин Лэй, которую друзья звали просто Бу. Лайонел был известен как талантливый преподаватель сценической речи в театральных кругах, где вращалась Лэй. И хотя компания подобралась диковинная, все они — и Берти, и Лайонел, и Елизавета, и Бу — дружно работали вместе как одна команда. Елизавета помогала мужу с дыхательной гимнастикой, а Лэй пела вместе с ним в репетиционном зале дуэты, что тоже было важной составной частью терапии.

Кстати, о подружках Берти. Если поверить сплетникам, Бу была далеко не единственной его пассией, с

которыми принц не терял контакта даже после женитьбы. К примеру, долгое время будущий король поддерживал очень тесную дружбу с фрейлиной своей супруги — леди Морин Стэнли. А Елизавета якобы все знала и совершенно не имела ничего против!

В своей книге «Королева-мать» леди Колин Кэмпбелл приводит слова принца Дэвида, которому брат Берти не раз жаловался на проблемы в интимной жизни. Якобы вскоре после свадьбы Елизавета под предлогом нездоровья начала уклоняться от супружеского долга. Так что Берти ничего не оставалось, как искать развлечений на стороне. И поскольку Берти таким образом обрел утешение и был вполне доволен жизнью, то и Елизавета, отнюдь не обладавшая огненным темпераментом, тоже была счастлива. Она даже ухитрялась дружить и с Бу, и с Морин Стэнли.

Проблема возникла, когда король Георг V и королева Мэри начали настойчиво намекать молодым супругам, что пора бы завести детей. Впрочем, из щекотливой ситуации нашелся выход. По утверждению все того же принца Дэвида, супруги прибегли, как ни невероятно это звучит, к искусственному оплодотворению! Процесс зачатия будущей наследницы престола — Елизаветы II (которую до ее вступления на престол все звали Лилибет) — благополучно прошел под руководством модного доктора Уолтера Джаггера. А через три года якобы тем же способом была зачата младшая сестра — принцесса Маргарет.

Самая опасная женщина в мире

Жизнь Берти и его супруги изменилась в одночасье, когда скончался король Георг V. Принц Дэвид был провозглашен королем Эдуардом VIII, а Берти переместился на первую позицию в очереди к престолу.

Избранницу нового короля — Уоллис Симпсон — Елизавета невзлюбила с первого взгляда. Уоллис не уважала традиции и гордилась своими чрезвычайно свободными взглядами. Когда ее представляли королеве Мэри, она ухитрилась просто пожать августейшей особе руку вместо положенного реверанса или хотя бы поклона! Говорят, уже когда Дэвид стал королем, по требованию Симпсон на приемах подавали сэндвичи и хот-доги, а она сама, как и ее любимый, щеголяли перед собравшимися в замке гостями в шортах. А когда Елизавета узнала, что Уоллис за ее спиной еще и показывает на нее чрезвычайно обидные пародии, супруга Берти решила, что с этого момента миссис Симпсон — ее враг № 1. И приложила все усилия, чтобы уничтожить

противницу. Именно стараниями Елизаветы было начато придворное расследование по абсурдному обвинению. Утверждалось, что Уоллис удерживает короля при помощи каких-то секретных сексуальных практик, которыми якобы овладела во время своего пребывания в Китае! Разумеется, доказательств не нашлось, но многие, в том числе и члены Кабинета министров, решили, что дыма без огня не бывает. Поэтому когда определялась участь молодого короля — разрешить ли ему жениться на Уоллис, дважды разведенной женщине, — ее испорченная слухами репутация стала окончательным аргументом против принятия положительного решения. А Дэвид, оказавшись перед выбором — жить с Симпсон или отречься, выбрал любовь. Так Берти, благодаря его решению, стал королем, приняв имя Георг VI, а его супруга — королевой Елизаветой.

Даже недруги Елизаветы не смели утверждать, что она была плохой королевой. Она умела не только веселиться на балах и приемах. Ни один важный документ, подававшийся на подпись королю, не проходил мимо нее. «Я сообщу вам свое решение завтра утром!» — безапелляционно заявляла Елизавета премьер-министру Уинстону Черчиллю, забирая бумаги себе. Так что ни одно сколько-нибудь существенное постановление не принималось без ее участия, и тот же Черчилль был вынужден признать, что в большинстве случаев выбор Елизаветы оказывался самым правильным. Даже самый ярый враг Великобритании — Гитлер — признавал ее силу. Он называл королеву не иначе как «самой опасной женщиной в мире».

Во время Второй мировой Елизавета мужественно отказалась покинуть пределы страны, когда возникла реальная угроза вторжения фашистских войск. «Принцессы (юные Лилибет и Маргарет) не могут уехать без меня, я — без короля, а король тем более никуда не поедет!» — торжественно объявила она. Она не испугалась даже авианалетов: когда немецкие бомбы попали в Букингемский дворец, она заявила: «Ну вот теперь я, по крайней мере, смогу смело смотреть в глаза жителям Вест-Энда (наиболее пострадавшего от бомбежек района Лондона)!»
«Я просто очень люблю жизнь!»

Правление Елизаветы оказалось недолгим. Берти, к которому она так привязалась за время совместной жизни, скоропостижно скончался в феврале 1952-го. Королевой стала их старшая дочь Лилибет, вступившая на престол, как Елизавета II. Шестнадцать лет, на протяжении которых ее мать была королевой, пролетели как сон. Елизавета (отныне она носила титул королева-мать) овдовела, когда ей исполнился всего 51 год, и ее все еще переполняла кипучая энергия.

В отличие от всех прежних вдовствующих королев, она отказалась становиться затворницей, влачащей свое существование в дальних комнатах королевского замка. Елизавета прожила еще 50 с лишним лет и старалась наслаждаться каждым днем. Королева-мать сохранила свои прежние хобби — она всегда была страстной собачницей и любительницей рыбной ловли. Жители деревень, расположенных в окрестностях замка Мей в Шотландии, где Елизавета была частой гостьей, нередко видели ее с удочкой в руках, в высоких резиновых сапогах обследующей берега реки в поисках осторожной форели. Или же совершающей долгие прогулки в окружении ее любимых собак — корги (первый пес этой породы появился у нее еще в 1933 году). Но кроме старых у Елизаветы появились и новые увлечения. Она превратилась в страстную любительницу скачек. Королева-мать никогда не пропускала ни одних серьезных состязаний ни у себя дома, ни во время поездок за рубеж.

Елизавета стала заядлой путешественницей. Она успела посетить Австралию, Новую Зеландию, Иран, Фиджи… Не говоря уже о европейских странах. Используя свой статус члена королевской семьи, Елизавета совершала все положенные ей заграничные туры, но никогда не ограничивалась только официальными мероприятиями. Приехав в новую страну, она не уезжала, не осмотрев всех значительных местных достопримечательностей. И при этом,
даже когда ей было уже за 70, не уставала от многочасовых экскурсий.

Не стоит думать, что королева-мать смогла вести такой активный образ жизни потому, что природа одарила ее железным здоровьем. Как раз наоборот — за свою жизнь она перенесла множество болезней. Начать с того, что ей дважды довелось подвергнуться онкологическим операциям. Пришлось пережить удаление аппендикса, замену бедренного сустава и другие хирургические вмешательства, не считая бесконечных простуд и бронхитов... Но каждый раз, пройдя через очередные мучения, королева-мать снова возвращалась к жизни.

При этом, Елизавета никогда и не скрывала, что вкусная еда и дорогое вино — это те маленькие радости жизни, в которых она не собирается
себе отказывать. Елизавета нередко начинала свой день с джина, продолжала бокалом вина или шампанского, а завершала его рюмочкой ликера. На свой 101-летний юбилей она подняла за свое здоровье бокал шампанского, а годом раньше просила проследить, чтобы в глазурь на ее именинном торте добавили побольше джина.

Так или иначе, Елизавета, не теряя оптимизма, лишь полгода не дожила до своего 102-го дня рождения, став на тот момент абсолютным чемпионом среди членов королевской семьи по продолжительности жизни. На вопрос, в чем секрет ее долголетия и оптимизма, сама королева-мать ответила когда-то: «Я просто очень люблю жизнь!»