Валерий Леонтьев: Я до сих пор волнуюсь перед каждым концертом!

Сегодня Валерий Леонтьев отмечает творческий юбилей. 9 апреля 1972 года в Воркуте во Дворце культуры шахтеров состоялся его первый сольный концерт. С тех пор прошло 40 лет.
-
Валерий Яковлевич, публика сильно изменилась за эти годы, с момента того самого первого концерта?

- Если честно, я не почувствовал каких-то особых перемен. Заметил лишь, что люди стали поживее в реакции на концертах. Когда зритель привязывается к артисту, когда он полюбил артиста, годы уже не имеют никакого значения. Он приходит к любимому артисту и ведёт себя соответственно. Часто в городах задают сходный вопрос: "А вот публика чем-нибудь отличается - воронежская, скажем, от санкт-петербургской?". Отвечаю - ничем, потому что люди идут на любимого артиста и аплодисменты совершенно одинаковые. И в Воронеже и в Санкт-Петербурге.

- А мандраж присутствует перед концертом?

- До сих пор! Чудовищный! А особенно перед последним шоу в Кремле, потому что технически все очень сложно и, как всегда, не хватило чего-то... Сначала не хватало недели, вчера не хватало еще одного дня, а вот сегодня не хватает... ну ещё бы часик-другой. Так что волнуюсь перед каждым концертом.

- Вы помните тот самый первый момент, когда почувствовали, что у Вас есть поклонники? Не просто кто-то подошел на служебке за автографом, а когда поняли, что люди Вас обожают, ходят на концерты по нескольку раз, в зале уже есть знакомые лица...

- Конечно, помню! (улыбается) К счастью, это случилось уже давно. Первые поклонники появились задолго до того периода, когда я вступил в пору известности - я это понял еще в начале 70-х, еще не будучи профессиональным артистом, когда пел в Воркуте в различных самодеятельных кружках, коллективах... И тогда уже были люди, которые ходили смотреть мои выступления постоянно, из раза в раз. Где бы они не происходили - эти люди там появлялись. Я уже тогда сообразил, что это и есть явление, которое называется поклонением, поклонничеством или фанатизмом. Последнее слово довольно буржуазное и совершенно неупотребимое в те времена, но именно это оно и было (улыбается).

- Что Вы почувствовали, когда это поняли? Радость или, может быть, страх?

- Поначалу это у меня вызвало недоумение. Потом я быстро с ним справился, недоумение переросло в волнение, а волнение в гордость. Мол, вот эта пара ходит смотреть на меня и слушать уже в десятый раз! Так что это все случилось довольно давно, и когда я вошел в стадию популярности и славы, то в какой-то мере был готов к этому состоянию, к таким реакциям публики. Для меня это не было неожиданностью.

И вообще должен сказать, что хорошо, что я не просыпался знаменитым, как это случалось со многими моими коллегами, с представителями других направлений искусств. Особенно часто это случается с киноартистами - снялся в удачной картине, все ее посмотрели, прогнали по кинотеатрам, и ты просыпаешься утром - звезда! Хорошо, когда человек по своим личным качествам, по своему характеру готов, чтобы жить звездой. Чтобы жить окруженным любовью, успехом, ненавистью, злобой и другими проявлениями человеческих страстей... А если человек к этому не готов и с ним резко случается такое "выпадение в славу", то тогда по жизни начинаются очень неприятные и, порой, трагические вещи. Но, к счастью, меня это не коснулось - шаг за шагом я входил в это состояние и был к нему подготовлен.

- И часто Вы так парите?

- К сожалению, нечасто. Если бы это было часто, то я уже давно бы обкайфовался, это вошло бы в привычку и стало обыденностью. А это плохо. Обыденность - враг творчества!

Максим ЯКОВЛЕВ, для «Новостей шоу-бизнеса NEWSmusic.ru»