В школу я пошёл в 1953 году. В нашей деревне ввиду её малости школы не было. Рядом были две школы. В соседней деревне Чёрное -  начальная, 4 класса. И в деревне Федурново -  семилетняя, позже она стала восьмилетней.

    Естественно, мы ходили в школу в Федурново. Чтобы в неё попасть, нужно было преодолеть три препятствия: перейти шоссейную дорогу, далее пересечь железнодорожные пути, потом, пройдя по деревне Федурново, миновать мостик через небольшую речушку и, свернув налево, пройти ещё метров 150 до школы, которая вплотную примыкала к Федурновскому лесу. Весь путь чуть более одного километра.

   Моего года рождения в деревне, кроме меня, оказалось ещё трое. И все девчонки. Это Светка Родионова, Галька Блинникова и Наташка, фамилию которой запамятовал. Может, потому, что она была не деревенская, их семья снимала жильё в деревне и через несколько лет навсегда уехала.

   Вот в этом дамском окружении я топал в школу и возвращался назад. Они же были и моими друзьями вне школы. Нет-нет, в куклы я с ними не играл, а вот во всякие подвижные игры охотно.

   Я не помню, чтобы взрослые нас провожали в школу или встречали. А ведь на пути было столько соблазнов и… опасностей. Движение по шоссе поначалу было редкое – ладно. А вот железная дорога нас сильно очаровывала. Не могли мы пройти мимо неё равнодушно. Клали на рельсы монетки, гвозди, спички и потом наблюдали, как их плющило колёсами поезда. Тут же рядом с железной дорогой стояли бараки, где жили рабочие-железнодорожники. Народ этот был лихой, из лимитчиков, многие после тюрьмы. Пили, ругались, дрались, резали друг друга ножичками. Нам, ребятишкам, взрослые не рекомендовали заходить на их территорию, мы побаивались, но всё же иногда заходили. Речка тоже нас влекла. Утопиться в ней было сложно, слишком мала, но вымокнуть или вывозиться в грязи – это, пожалуйста.

   Однажды по деревне Федурново проходила колонна танков. Деревянный мост был слабоват для них, поэтому один из танков решил форсировать речку вброд. Неопытный водитель не справился. Танк мордой ткнулся в противоположный берег речки и зарылся под него так, что над водой торчала только башня. На радость нам, ребятишкам. Потом приехал какой-то мощный, здоровенный танк и, зацепив тросом страдальца, вытянул его из речки.

   Школа была деревянной, в один этаж, с длинным коридором посередине. Отопление было печное. При школе была так называемая техничка, которая топила печи и поддерживала порядок, прибиралась. Она же звонила в колокольчик, обозначая начало и конец урока. Парты были деревянные, старые и тяжёлые, все изрезанные надписями. На каждой парте стояли в углублениях чернильницы-непроливашки. Писали мы перьевыми ручками, с нажимом.

   Школа мне давалась легко, без напряжения, я сразу же стал отличником, неся этот крест, вплоть до окончания школы. Без всякого содрогания писал в школе диктанты, сочинения, изложения, контрольные по математике, помогал исправлять ошибки товарищам. У меня были неплохие отношения с одноклассниками. Наиболее я сошёлся с Женькой Молодовым и Вовкой Кузьминым. В деревне Федурново их дома были рядом.

   Более наук я любил в школе уроки труда и физкультуры. В школьной мастерской мы чего-то пилили, строгали, делали табуретки. И девочки тоже. Работали в пришкольном саду и огороде. Там  росли яблони, клубника и прочее. Мы пололи , рыхлили, копали землю, сгребали листву. Всё, что там росло , шло на внутреннее потребление учителям, нам ничего не доставалось. Летом мы в этом же саду проходили «практику». Уроки физкультуры были в хорошую погоду на улице, бегали, прыгали, гоняли в футбол. Зимой – лыжи. В плохую погоду занимались в коридоре, кувыркались на матах, строили модные в те времена пирамиды. Однажды Женька Молодов оказался наверху пирамиды вверх ногами. Его «хозяйство» вывалилось, все захихикали. На что учительница физкультуры сделала замечание. Мол, мальчикам нужно надевать под трусы плавки. В школе я  стал заметно выделяться в лыжных гонках, занимать первые места.

   Помимо учёбы, в школе были и кое-какие кружки. Раз десять я ходил учиться играть на балалайке, больше мне почему-то не понравилось. Но зато к концу школы активно посещал авиамодельный кружок. Делал планеры, резиномоторные модели, копии самолётов. А вот таймерные модели не строил, для них нужны были моторчики, купить которые мне было не на что. Завидовал ребятам, у которых моторчики были. И с восторгом смотрел, как  они гоняли свои самолёты по кругу и даже вели воздушные бои.

   В 7 классе мы с Женькой Молодовым записались в Железнодорожном в секцию вольной борьбы и занимались там два года, до окончания 8 классов.  Скажу вам, спорт этот весьма тяжёлый.

   По пути в школу случались со мной всякие казусы. Однажды идём в школу, как обычно, вчетвером, а у меня сильно прихватило живот, да так, что никакой мочи нет. Девчонкам сказать  стыдно, отбежать в сторону некуда. Ну, и навалил прямо в штаны жидким поносом. Пришлось с позором повернуть домой, в школу я в этот день не попал. В другой раз зимой девчонки пошли по мосту, а я перед мостом решил срезать и пройти через болото и речку. Конечно, провалился в торфяную жижу по пояс. В школе техничка меня во что-то переодела, постирала мою одежду, и я два-три урока просидел у неё возле печки, пока сушилась одежда, пил чай.

   Вслед за мной в эту же школу через три года поступил мой брат Саша, а через шесть лет – сестра Татьяна. Брат учился плоховато, были у него тройки и двойки, а сестра практически отлично.

   Ещё в школе я начал влюбляться. Первой моей любовью была Родионова Светка из нашей деревни, в неё я влюбился в 4-м классе и сох по ней до 5- го класса. Светка взаимностью не отвечала, она была хохотушкой, дружила со многими. Из-за неё я угрожал зарезать Вовку Кузьмина, который тоже оказывал Светке знаки внимания, потом передумал и не стал его резать. В 7-м классе я влюбился в Вальку Васину из Федурнова, тоже безответно, пострадал-пострадал да и бросил это дело.

Окончил я  8 классов с отличием. И Молодов Женька тоже. Мы потом вместе поступали в техникум и в нём учились.