Марена (Мара) - Богиня Зимы. Богиня дающая наставления умершему

13 января (стуженя, сеченя) отмечается Мара Зимняя - святодень, когда великая тёмная владычица, хозяйка зимних стуж входит в свою полную силу. Этот день считается в народе "страшным", опасным для всего живого днём. Его не отмечают как собственно праздник, поэтому этнографические сведения о нём крайне скудны. Так, известно, что день этот - один из самых "несчастливых" дней в году. Это связано с тем, что, согласно народным поверьям, 13 сеченя на волю «отпускаются» Лихорадки, или Сестрицы-Трясовицы, дочери Мары, обитающие во мрачных подземельях мира Нави, числом 13: Огнея, Гнетея, Знобея, Ломея, Трясея, Хрипея, Глухея, Пухлея, Сухея, Желтея, Чернея, Хладея и Старея (известны и другие имена Сестриц-Трясовиц.
Лихорадки же - буквально: "радеющие о лихе (зле)", ср. в этимологическом словаре Фасмера: "рада лиху"; олицетворение болезней, зловредные и "злообразные" духи женского пола из свиты Мары; по некоторым сведениям, её дочери. Их обрядовое вызывание и насылание используется в кощной потворе (наведении порчи и сглазов). В иконописи до конца XVII века было распространено изображение Лихорадок-Трясовиц в виде женщин, нередко обнажённых, с крыльями летучей мыши (символ ночи), причём все изображались разными красками: белой, жёлтой, красной, синей и др. В эпоху двоеверия на Руси Лихорадок отождествляли с "проклятыми" дочерьми библейского царя Ирода. По одной из народных легенд, записанной в Черниговской области, когда Иродиаде принесли голову Иоанна Крестителя, она "затряслась от ужаса в лихорадке", именно от неё затем Лихорадки-Трясовицы разошлись по всей земле, поэтому Лихорадка считается "жидовкой" (в значении "иномирного" существа).
На ночь в этот день оставляют на столе кашу, молоко и хлеб для Домового, с просьбой о благополучии. Если в доме "поселилось" Лихо, обращаются к Домовому за помощью. Для этого, встав до первых петухов, берут крашеное яйцо, оставшееся с Ярилы Вешнего (23 цветеня/апреля-месяца), зажигают свечу и обращаются к Домовому со словами заговора: Дядя Домовой, Хозяин Дворовой! Приходи ко мне на свет от свечи, На зелень, как дубовый лист, На синь, как речной вал! Приходи таков, как я есть сам, Я тебе яичко Ярилино дам! Пособи мне, помоги мне, Отведи моё горе [такое-то] От моего дома, от моего двора, От моей семьи, от меня, Внука Даждьбожьего [имярек]! Хозяюшко, пособи в моей беде! Именем Велеса заклинаю! Гой! Свечу и яйцо оставляют там, где читался заговор, а сами идут спать.
Сведущие люди чтут в этот день Зимнюю Владычицу особо — обрядами и радениями. В лесу находят сухое дерево, кладут к его подножью собачий череп, к ветвям привязывают обрывки звериных шкур. Кланяются Маре подгорелыми пресными лепёшками (перепеками) и очищенными от скорлупы варёными яйцами, которые накалывают на «Навьи кости» — заточенные колышки, воткнутые в снег вокруг дерева.
Колдуны чертят на яичном белке своей кровью особые чиры, призывая Силу Тёмной Владычицы — как ради исцеления, так и для Кощных заклятий... Однако на Родовых обрядах, буде таковые совершаются в этот день всей Общиной, использование крови в общем кругу строго запрещено.
Различают три Зимних Лика Мары:
1) Мара Девица (Юница) — Мара Осенняя — Её встречают не ранее 9 груденя/ноября-месяца («Матрёна Зимняя» в эпоху двоеверия), но не позднее 21 груденя («Введение»);
2) Мара Владычица — Мара Зимняя — Её чествуют 13 сеченя/января-месяца (подробности см. далее);
3) Мара Старица — Мара Вешняя — Её провожают на Масленицу, не позднее 25 березозола/марта-месяца, сжигая чучело Старухи-Зимы на обрядовом костре.


Двенадцать Трясовиц

Мара Зимняя хозяйкой
Страшных стуж, вошедши в силу,
Не красавицей холодной,
Не в отрепьях замарашкой,
А личиной смерти лютой
Предстаёт в зубном оскале.
Нрав свой строгий и ужасный
В день несчастный раскрывает.
Для всего живого вражьим
Вся полна поползновеньем
И, спустившись во мрак Нави,
Кличет дочек – лихорадок;

Их двенадцать, но сегодня
День Ломеи** и Шумеи***.
Эта пара рада лиху.
За собой зовут подружек,
Чтобы кощною потворой
Навести болезни, порчи.
Лихорадки – Трясовицы
Машут крыльями с когтями,
Как вампиры, смехом жутким
Страх вселяют в нас и ужас.
Образ духов свиты Мары
В женских ликах всем отвратны,
Но беснуются и пляшут
В танце злой Иродиады****
Те, кто счастлив в безобразье.
День опасный, несчастливый,
Да минует всех, кто в Яви,
От беды и от болезней!

Есть заступник**** не всесильный,
Домовой, сидящий тихо.
На ночь мы ему оставим
В плошке молока и хлеба,
Каши чугунок откроем;
Пусть вкушает, пьёт и молит
Нави буйное злодейство,
Чтобы дом сей оградился
От беды, а с ним – семейство.

Маржана, Марцана, Морена, Морана - общеславянская богиня плодородия и жатвы. Согласно "Хронике Польши" Яна Длугоша и "Mater Verborum" , соотносимая с Гекатой ("Ecate, trivia vel nocticula, Proserpina"). Она же Мара - богиня смерти по позднего происхождения "Краледворской рукописи" и Marzava по А. Френцелю ("De Marzava, Dea Morte, Dea Mortis"). Морана у чехов в позднем средневековье - богиня не просто смерти, но и зимы.
Для изгнания Мары использовалась кочерга и опахивание поселения. С темной стороной богини связаны такие понятия, как мор, морок, море, как опасная среда, кошмар. Сама богиня - ипостась древнейшей Великой Матери - хозяйки жизни и смерти, и в этом случае является темной стороной Макоши или Яги в её темной ипостаси. Hе случайно и Макошь сравнивали с Гекатою. Марену чествуют на Сретение - Сречу, 15 февраля, ее задабривают, чтоб не задерживалась, и зовут весну. Кульминацией празднований дней Марены считается Масленица.

13 стуженя входит в полную силу Мара Зимняя, зимних стуж Хозяйка. У нас удивительным образом в предверии святодня Мары закончилась затянувшаяся оттепель, метет за окном снег, укрывает все живое, Мороз ночью сковал озеро и остановил реку, бегущую через весь город. Этот день не принято было праздновать, он считался одним из опасных дней года, несчастливым днем. Старались проводить этот день в кругу семьи, избегали ссор и размолвок. Почти в каждой избе проводили очистительные защитные ритуалы, ведь именно сегодня выпускает Чернобог из пекла трясовиц-лихоманок, а уж они, замерзая от лютого холода, тянуться в теплые избы, к теплу да к человеку поближе. С утра обязательно старейшая в семье женщина обкуривала дом майской полынью, специально собраной для такого случая, мыла полы с настоем из вербовой коры. 15 января хозяка дома могла пригласить бабку-повитуху для смывания лихоманок. Тайком от мужского глаза до рассвета солнца бабушка входила во двор и не заходя в дом начинала смывать притолок . Вымытый притолок вытирался сухим новым полотенцем и благодарностью и подарками повитуха шла в следующий дом. Если не было возможности пригласить повитуху этот обряд проводила самая старшая женщина в доме. Мыли притолок водокресной водой с добавлений золы из купальского костра, сухого чернобыльника и заговоренной соли.

В день Мары Зимней заговаривали от лихорадок-трясовиц часто болеющих деток . Ребенка садили на пороге, лицом к выходу, умывали немой водой и читали заговор: Как было на Синем Море возмущенье Исходили из него дванадесять девиц, Шли по воде, Простоволосые, простопоясые. И вопросили их старцы старые, белобородые: «Кто сии к нам идоша?» И рече им дванадесять девиц: «Есть мы Морены-Царевны дочери. Идём на весь Белый Свет Кости знобит, тело мучить!» И зломали старцы старые, белобородые Именем Велесовым по три прута, Тем стали их бити По три зори утренних, По три зори вечерних. Взмолишась двунадесять дев Ко старцам старым, белобородым. И не почто же их мольба бысть. И начаша их старцы старые, белобородые Бити, приговоривая: «Ой вы еси, дванадесять девиц! По Велесову Слову, по нашему заговору Будьте вы тресуницы, водяницы, расслабленныя На воде студенице живите, На Белый Свет не ходите, Тела не мучите, Кости не знобите!» Побегоша дванадесять девиц К воде студенице Трясуницами, Водяницами, Расслабленными. Именем Велесовым Заговариваю я (имярек) От двунадесяти трясовиц. Сходиты вы, трясовицы, Отыдите от (имярек) За Море синее, Во леса темные, На дерева сухие! Крепко мое слово, А несть иного! Гой! (при словах бити ломались над головой 12 осиновых прутиков, которые потом обязательно сжигались во дворе, но не в коем случае не в печке)

МОЛИТВЫ К МАРЕ


Мара-Марица, снежная птица,

Лютая вьюга, белая пурга,

Серебряны крылья в убранстве инея,

Очи ясные, звёзды частые,

Кощная мати, стани во хладе,

Снегами облачися, во нощи величайся!

Гой! Чёрна мати! Гой-ма!

Мара-Марушка, хозяюшка-матушка,

Дозволь ныне тя величати,

Не расточати, но собирати,

Приди к нам, тя чтущим,

Приди к нам, день твой блюдущим,

Приди к нам во нощи радеющим,

Приди дорогами белыми,

Приди зелёными елями,

Приди с вьюгами морозными,

Приди со слугами грозными,

Приди, мати, да не с горями,

Приди, мати, да не с хворями,

Приди, мати, блага да лепа,

Приди, мати, мягка да добра,

Приди, укрой Землю шубою белою,

Приди, сбереги в полях семя до времени,

По рекам мосты мости ледяные,

По берегам крЕпи возводи крутые,

Отрини хлады да мороки,

Отрини напрочь изжившее,

Отрини сглазы-притороки,

Худое яко не бывшее,

Отрини, не возврати,

От стара к нову веди!

Гой! Черна мати! Гой-ма!




Уж ты гой еси, чёрна наша матушка,

Чёрна матушка, подгорна хозяюшка,

Яко чудеса твои дива дивные,

Яко кудеса твои чуда чудные,

Яко серебро твоё млеко литое,

Яко инобытие в нави скрытое,

Со полнощной стороны звёзд рассветия,

Превеликие дары самоцветия,

Из чертогов из твоих леднокаменных,

Свои милости дари паче чаянья,

Уж ты гой еси, чёрна матушка,

Чёрна матушка, подгорна хозяюшка!

Гой! Чёрна мати! Гой-ма!

Мара-Матушка, Мара тёмная,

Черновьюжная, белоснежная,

Мы пришли до тя в нощи-полнощи,

Мы встречаем тя, величаем тя,

Мара-Матушка, Мара тёмная,

Луноликая, величавая,


Лето на зиму запираешь ты,

По рекам мосты вымощаешь ты,

Снежные ковры расстилаешь ты,

Жито на полях, травы да цветы

Снежным пологом согреваешь ты,

Да от холода сберегаешь ты,

На семи холмах, на семи ветрах,

Да за речкою, да за смородиной,

Где черным-черно от нощи чёрной,

Где белым-бело от зимы седой,

То не зверь рычит по-звериному,

То в нощи твоей, да во полнощиТо не лес шумит по-лесиному,

Духи шалые всюду чудатся,

Тени-навии всюду видятся,

Мара-Матушка, мати чёрная,

Мы встречаем тя, величаем тя,

Ты услыши нам, ты сниди до нас,

Не остави нас своей милостью,

Как ты травы да муравы сберегаешь,

Белым снегом от мороза согреваешь,

Тако ж нас укрой милостной рукой,

От болестей, от горя-злосчастия,

От дурного да чёрного слова,

От неправого дела лихого.

Величайся Мара тёмная,

Черновьюжная, белоснежная!

Гой! Чёрна мати! Гой-ма!