Источник: http://www.rusidea.org/?a=25110403

Покайся ж, Русь, злосчастная блудница…

Омый в слезах свой оскверненный стыд.

Твоя Заступница, Небесная Царица,

Тебя и грешную жалеет и хранит.

С.С. Бехтеев

В наше время становится все сложнее и труднее сохранить христианское лицо в окружающем нас мире, который представляет собой в буквальном смысле преддверие ада. Теперь нам понятны пророчества сирийского подвижника аввы Исхириона, сказанные им в первые века христианства, что если последние христиане (т.е. наше поколение) претерпят посылаемые им скорби и сохранят веру, то будут выше первых.

Ситуация в современном мире напоминает первые века христианства, когда Христову Церковь окружали язычники. Наши грехи сделали нас пленниками сатаны, ибо нераскаянный грех лишает нас благодати Божьей.

Накопленные наши нераскаянные грехи – это энергия зла, благодаря которой антихрист будет властвовать над людьми. Поэтому силы зла всячески препятствуют нашему покаянию, чтобы не потерять свою власть над нами. Грехи человеческие – это их питательная среда, наши грехи – их сила и «право».

Ф.М.Достоевский говорил, что в душе русского человека две бездны. По своему нравственному состоянию русский человек может возвыситься до неба и может ниспасть до глубин ада. Он также утверждал, что покаяние было отличительным свойством русского народа.

Одно из главных основополагающих событий русской истории – проведение в 1607 г. святыми патриархами Иовом и Гермогеном соборного покаяния русского народа. Покаянный чин, составленный по правилам церковных канонов, был совершен в Успенском соборе Московского Кремля. Он положил начало избавлению Руси от польско-литовского ига, попущенного Богом за тяжкие грехи вероотступничества, клятвопреступления и цареубийства. И, хотя после принесенного покаяния Россию еще 5 лет продолжали терзать внутренние и внешние враги, покаявшийся народ уже имел благодать и силу, чтобы перенести попущенные испытания. Проведенное в 1607 году всенародное покаяние предопределило решение Земского Собора 1613 года, когда покаявшейся России Господь даровал Царя, и все присягнули ему на верность. Наступил благодатный период 300-летнего царствования рода Романовых и духовный расцвет Русского государства.

Однако, спустя века, мы вновь прогневали Господа грехами и беззакониями. Сейчас мы переживаем новое смутное время и избавление от лютого ига возможно только через всенародное соборное покаяние.

Благословляя освободительную войну против завоевателей, в последнем послании народу, написанном в заточении, великий страдалец за землю Русскую, Патриарх Гермоген, взывал: «Всем вам от меня благословение и разрешение в сем веце и будущем. Стойте за веру неподвижно, а я за вас Бога молю». Бранили за этот призыв Первосвятителя-мученика, говоря: «Почто вмешиваешься в дела мирские, а твое дело за Церковью смотрети». Нечестивые дела вероотступников, Святитель справедливо называл «христоборством», непостижимым «бесовским омрачением», которое толкало русских людей от одного заведомого обманщика к другому.

«Бывшим православным христианам, а теперь как и называть вас – не  ведаю.», - вот как обращался Патриарх к тогдашним русским изменникам. Он крепко верил, что Православие есть жизненная сила русского национального самосознания, и знал, что измена верхних слоев народа еще не есть смерть народа.

Спасение России пришло от святой православной веры и Церкви. Православная вера освятила русский патриотизм, дала силу подвига, готовность мученичества в знамение победы.

В наши дни, хотя и изменилась форма смуты и опасность страшнее, но исцеления надо ждать от того же указанного Патриархом Гермогеном пути. Верность Церкви, Царю Самодержавному, объединение всех русских людей для разоблачения врагов Церкви и Отечества, предателей Святой Руси и ее интересов иноземцам и инородцам.

К великому прискорбию, нынешним правителям не нужен духовно просвещенный народ, свято берегущий свою безсмертную душу. Нас, русских людей, хотят извратить, очернить и свести на «нет» нашу славную историю. Из нас хотят все человеческое выжечь, вытравить и гнать, как скот, на послушание в царство антихриста.

Из уст современного священноначалия мы слышим, что нужно любить всех и вся, безропотно, не задумываясь исполнять все послушания, ибо «послушание превыше поста и молитвы», во всем смиряться, ничему не противоречить, так как на страже стоят «бдительные» пастыри и архипастыри. А по сути, осуществляется послушание лжи.

Преподобный Нил Синайский еще в IV в. говорил, что есть ложная любовь, которая дается от беса и она отличается от истинной любви – той, что дается нам по благодати. Объясняя разницу между этими двумя видами любви, преподобный указал на то, что у божественной любви всегда есть обратная сторона – праведный гнев.

Митрополит Филарет Дроздов говорит: «Люби врагов своих, ненавидь врагов Христа и бей врагов Отечества».

Приснопамятный батюшка Николай Гурьянов говорил: «Господь заповедует не молчать, когда вера в опасности. Молчанием предается Бог». Все мы должны стать воинами Христовыми, готовыми служить своему многострадальному Отечеству. Прежде всего, необходима соборная покаянная молитва (чтение Псалтири с молитвой об избавлении от богоборческого ига и дарования православного Царя), крестные хода, которые можно проводить и небольшими группами. Нужно объезжать свои веси, города и села с иконами и др. святынями; доносить реальную, а не вымышленную информацию своим близким и дальним.

Отец Николай Гурьянов оставил нам завет: «Храните Церковь и все Царское и ничего не бойтесь… Сейчас, чтобы быть истинными служителями Церкви, надо быть готовым на Крест и муки. Помоги, Господи, и нынешним архиереям и батюшкам». Помоги, Господи, и всем нам иметь внутри себя хотя бы крупицу того несокрушимого мужества, в котором непоколебимо стоял Первосвятитель Гермоген. По благословению Патриарха Гермогена, Казанская икона Божьей Матери сопровождала ополчение Минина и Пожарского. Простерши руки в ту сторону, откуда направлялись к Москве защитники Отечества, святитель торжественно произнес: «Да будет над ними милость Божия и мое благословение! На вас же, изменников, - обратился он к окружавшим его предателям, желавшим ввести в России униатство и католичество, - да излиется гнев Господень».

Сегодня нам никто не скажет этих слов священномученика Гермогена, но пусть они из глубины веков, как колокольный звон доносятся до каждой русской души и обличат нашу совесть: «…Вы забыли обеты православной веры нашей, в которой родились, крестились, воспитались и возросли, преступили крестное целование и клятву стоять до смерти за дом Пресвятой Богородицы и за Московское государство и припали к ложномнимому вашему царьку… Болит моя душа, болезнует сердце, и все внутренности мои терзаются, все составы мои содрогаются; я плачу и с рыданием вопию: помилуйте, помилуйте, братие и чада, свои души и своих родителей, отшедших и живых… Посмотрите, как Отечество наше  расхищается и разоряется чужими, какому поруганию предаются святые иконы и церкви, как проливается кровь неповинных, вопиющая к Богу…»

Значение подвига священномученика Гермогена раскрывает для нас в своем слове новомученик ХХ века Иоанн Восторгов, который в 1918 году писал, что «крестными ходами, петициями, заявлениями, протестами, постановлениями, всем, что разрешено христианской совестию, мы можем и обязаны проявлять и осуществлять священную борьбу за веру и Церковь… Пойдем с крестами, иконами, безоружные с молитвами и песнопениями – пусть Каины и Иуды нас убивают. Наступают времена идти на мученичество и страдания».

Соотечественники, не настало ли время на нашей Святой Руси подыматься Мининым и Пожарским, следуя примеру наших благочестивых предков и с упованием на небесную помощь возопить от всего сердца к Богородице:

«Матерь Божия спаси землю Русскую!»

Подготовила матушка Лидия.

http://3rm.info/29933-put-k-prozreniyu-k-400-letnemu-yubileyu-okonchaniya-velikoy-smuty-na-rusi.html

http://3rm.info/29917-4-noyabrya-2012-v-gorode-luganske-sostoitsya-krestnyy-hod-v-chest-kazanskoy-ikony-bozhiey-materi.html

12 Июля 1596 года у боярина Феодора Никитича Романова и боярыни Ксении Ивановны (урождённой Шестовой) родился третий сын Михаил Феодорович Романов, единственный из пятерых сыновей, выживший в младенчестве. Михаил приходился внучатым племянником Царю Иоанну Васильевичу и Царице Анастасии Романовне (урожденной Захарьевой-Юрьевой) и племянником Царю Феодору Иоанновичу. Первый Русский Царь из Династии Романовых, по исключительному соборному единогласию как избранник Божий, был поставлен на Царство Московским Державно-Церковным Собором 21 Февраля (3 Марта) 1613 года и начал царствовать с 14 Марта 1613 года. Взойдя на Царский Престол в неполных 17 лет, Он взял на себя тяжелейший Крест Царского служения в пору повсеместного разорения Государства Российского.

В 1600 году, пяти лет отроду, Михаил был разлучен с Отцом и Матерью, постриженных в монахи с именами Филарет и Марфа, и рос у своей родни - князей Черкасских. Когда Лжедмитрий I в 1605 году вернул оставшихся в живых Романовых из ссылок, монах Филарет был рукоположен в Митрополиты Ростовские. В Ростове тогда, видимо, проживала и инокиня Марфа с сыном. В 1608 году при Царе Василии Иоанновиче Митрополит Филарет был пленен Тушинским вором, который сделал его «Патриархом». Инокиня Марфа с сыном тогда, очевидно, отъехала в одну из Романовских вотчин. В 1610 году Митрополит был отбит у тушинцев и пребывал в Москве до отправки с посольством в Речь Посполитую. В это время Инокиня Марфа с Михаилом тоже прибыла в Москву, поэтому, когда поляки в 1611 году захватили Кремль, они тоже оказались в польском плену, пребывая в Кремле вплоть до освобождения его Ополчением в Октябре 1612 года. Оттуда мать с сыном осенью 1612 года отправилась в свою вотчину Домнино под Костромой.

Поэтому первоначально они ничего не знали о решении Московского Собора 21 Февраля 1613 года. Тяжкие жизненные испытания с неоднократными смертельными опасностями, которые выпали на долю младенца и отрока Михаила Феодоровича, воспитали в нём, с одной стороны, кротость и смирение по отношению к искушениям, попускаемым Богом, а с другой стороны, и раннюю не по возрасту суровость и твердость характера. Недаром Семибоярское правительство после пленения Митрополита Филарета под Смоленском провозгласило юношу Михаила в 1612 году боярином, и не исключено, что по раннему взрослению и природной смышлености Михаил принимал участие в заседаниях плененной поляками в Кремле Семибоярской Думы. Конечно, в безгосударное время присвоение такого чина было не вполне законно, однако Московские соборяне 1613 года признавали за шестнадцатилетним кандидатом в Русские Цари этот высокий сан. На Соборе присутствовали многие бояре, окольничие, стольники и чашники, получившие свои чины не только от законных Царей Феодора Иоанновича, Бориса Феодоровича, Феодора Борисовича и Василия Иоанновича, но и от Лжедмитрия I, королевича Владислава и даже от Тушинского вора. Некоторые из этих чинов по факту были признаны и Царем Михаилом, как, например, Царский сродник князь Борис Михайлович Оболенский-Лыков, вошедший в боярство при Лжетдмитрии I, а другие если и были временно понижены в звании, но сохранили законное право на карьерный рост в дальнейшем.

Государственно мыслящие российские историки древнейших эпох, нового и новейшего времени пришли к выводу, что Русь-Россия живет и развивается периодическими мобилизационными рывками. Начало одного из таких периодов связано с Великим Московским Собором 1613 года.

После освобождения Москвы от польско-литовских интервентов силами ополчения, возглавляемого князем Дмитрием Пожарским, и казачьих отрядов, в коих общим числом было более 11 000 человек, в конце Ноября 1612 года Совет всея Земли принял решение о созыве Всероссийского Собора.

«Видя над собою милость Божию, начаша думати, как бы им избрати Государя на Московское Государство праведна, чтобы дан был от Бога, а не от человек. И послаша во все городы Московского Государства, чтобы ехали к Москве на избиранье Государя [церковные] власти и бояре и всяких чинов людие». В этих грамотах, обращенных к русским городам, предлагалось прибыть в Москву к 5 Декабря.

Но открытие Собора состоялось только в Татьянин день 12 Января 1613 года - на память Святой Мученицы Татианы, Святителя Саввы Сербского и образов Божией Матери «Акафистная» и «Млекопитательница». Общие Соборные встречи и прения проводились в Успенском соборе Московского Кремля.

Предвидя возможные брожения и споры между собою, соборяне по благословению Освященного Собора (c самым старшим по чести на тот момент Митрополитом Казанским Ефремом во главе) сообща порешили прежде всего наложить на себя и людей Московского государства строжайший трехдневный пост. Не только себе они отказывали во всякой пищи, кроме просфоры после Литургии, даже воды позволяя самую малость на протяжении всех трех суток, но и сосущих млеко младенцев отлучали от материнской груди и лишали корма домашнюю скотину до захода солнца каждого из постных дней. Можно представить, какой повсеместный детский крик и животный стон осенял Землю Русскую в те дни, напоминая взрослому населению о необходимости сугубого покаянного плача о всенародных грехах перед Богом, которые повлекли за собой в годы Великой Смуты кровавую междоусобицу, повсеместный разбой, насильство, иноверное пленение, разорение, голод и даже случаи людоедения.

Надо сказать, что подобный же подвиг всенародного покаяния через трехдневный строгий пост был памятен московским старожилам по Всероссийским Соборам в Феврале 1598 года Святом Патриархе Иове и в Феврале 1607 года при Царе Василие Иоанновиче, Святых Патриархах Иове и Гермогене. Выражаясь современным политическим новоязом, всеобщий строгий трехдневный пост был уже испытанной временем духовно-политической «технологией» приведения в состояние держаного самосознания Русского Народа и других православных народов России.

И только по исходе поста, взаимного прощения обид, таинства исповеди и всеобщего причащения на Литургии Державный Собор приступил к обсуждению важнейших вопросов. В первую очередь на соборном совещании было порешено: «Литовскаго и Шведскаго короля и их детей и иных Немецких вер и никотoрых государств иноязычных не Христианской веры Греческаго закона на Владимирское и Московское Государство не избирать, и Маринки и сына ея на Государство не хотеть, потому что Польскаго и Немецкаго короля видели на себе неправду и крестное преступление и мирное нарушение: Литовский король Московское Государство разорил, а Шведский король Великий Новгород взял обманом».

Однако это решение - искать Государя среди своих именитых родов - вызвал среди соборян большое безпокойство и прения. Искал Русского Престола и военачальник Смутного Времени боярин князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой. Дворянином Суминым была пущена сплетня, что хочет видеть себя Царем герой нижегородского ополчения природный Рюрикович князь Димитрий Михайлович Пожарский. Впрочем, отличавшийся врожденной скромностью князь Пожарский сразу отверг такое предложение некоторых соборян.

6 Февраля 1613 года перед праздничной Всенощной соборяне через князя Дмитрия Пожарского обратились к Освященному Собору Русских Архипастырей: «Теперь у нас в Москве благодать Божья возсияла, мир и тишину Господь Бог даровал: станем у Всещедраго Бога милости просить, дабы нам дал Самодержателя всей России. Подайте нам совет благий. Есть ли у нас Царское прирождение?» На эту просьбу Освященный Собор ответил: «Государь Дмитрий Михайлович! Мы станем Собором милости у Бога просить. Дай нам сроку до утра».

Наступило 7 Февраля. После Воскресной Литургии, посвященной предвеликопостной Неделе о Страшном Суде, открылась соборная встреча. Некий дворянин из Галича, имя которого не сохранили летописи, а историки только строят догадки о том, кто это был персонально, выступил вперед и предоставил письменное суждение о том, что Государю из племени Великого Князя Иоанны Калиты, Царю Феодору Иоанновичу, из ныне живущих именитых людей ближе всех по родству приходится Его племянник - Михаил Феодорович Романов, сын плененного поляками Ростовского Митрополита Филарета (Федора Никитича Романова; ок. 1554-1633) и внучатый племянник Царицы Анастасии Романовны - первой супруги первого Российского Царя Иоанна Васильевича Грозного. Именно поэтому Михаил Феодорович Романов является «прирожденным Царем», а не временным народным вождем, избранным по людскому самохотению.

Тут надо сказать, что идея обсуждать сего отрока как претендента на Российский Престол принадлежала ещё Священномученику Гермогену, Патриарху Московскому и всея Руси, и высказывалась им ещё в самом начале Семибоярщины после свержения заговорщиками Царя Василия Шуйского и насильственного пострижения Его в монахи 17 Июля 1610 года. Боярский переворот был осуществлен вскоре после поражения, нанесенного 24 Июня 1610 года армией гетмана Станислава Жолкевского русско-шведскому войску в битве у смоленского села Клушино (родина космонавта Ю.А.Гагарина).

Тогда Михаилу Феодоровичу Романову было всего четырнадцать лет. В то же время по Москве имели хождения чьи-то духоносные пророчества, что умиротворение Руси наступит, когда Царем будет некий Михаил. Имя Спасителя Отечества связывалось с ветхозаветным пророчеством Даниила: «И восстанет в то время Михаил, Князь великий, стоящий за сынов народа твоего; и наступит время тяжкое, какого ещё не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге» (Дан. 12, 1).

Безусловно, соборяне 1613 года знали об этих двух пророчествах - древнем и недавнем, однако из их рядов послышались голоса сомнения относительно выступления дворянина из Галича: «Кто прислал такую грамоту, откуда?» Но в это время пред лице Собора вышел на середину Успенского храма Донской атаман и также подал грамоту от казачества. «Что же ты подаешь, атаман?» - спросил его князь Пожарский и услышал в ответ: «О прирожденном Царе Михаиле Феодоровиче». С той поры Собором иных кандидатур не обсуждалось.

Как справедливо свидетельствовал ровно век тому назад генерал А.Д.Нечволодов в своем «Сказании о Русской Земле», написанном специально для научения Святого Цесаревича-Мученика Алексия Николаевича к 300-летию Царственного Дома Романовых, «таким образом, и Земщина, и Казачество, всегда между собою враждовавшия, произнесли одно имя, на котором сошлись лучшия чувства Русских людей и которое должно было их всех примирить».

Сколь же глумились светские российские историки XIX-XX веков относительно этого непонятного и непонятого ими единодушия! Им так хотелось видеть в этом событии борьбу боярских «партий» и поиска политического компромисса, что в их интерпретациях совершенно терялась победа Русского духа, восставшего над мелочными интересами группировок, победа Русского Духовного Оружия. Но видя то, с какой духовной предосторожностью и осмотрительностью соборяне приступали к этому ещё предварительному решению, мы убеждаемся в том, что участники Собора ясно видели, что продолжение споров и борьбы означает продолжение гнева Божия над Русской Землей и усиление Смуты, которая завершится погибелью Русского Государства и Русского Народа. Именно Божий страх срастворенный с искренним желанием спасти Отечество для грядущего, подвигали сердца наших Богомудрых предков к покаянному знамению всенародного единства. Совместный пост, постоянная совместная исповедь и причащение соборян по Воскресениям на протяжении предшествующих трех недель очистили их сердца от терний взаимной злобы и недоверия.

Соборяне разослали по русским городам грамоты о своем предварительном решении и стали ждать ответа сограждан и новых посланцев от городов на Собор. Ответы из городов вместе с новыми соборянами в поддержку Державному Собору прибывали в Москву всю первую, сугубо покаянную седмицу Великого Поста, когда по церквам читается Канон Преподобного Андрея Критского и весь народ Земли Русской готовится к первой великопостной Исповеди и Причастию. Первая Неделя Поста ознаменована празднеством Торжества Православия в честь Святых Отцов Седьмого Вселенского Собора и победы над вековой ересью иконоборчества. Именно в этот день, 21 Февраля,после Божественной Литургии и общего Причастия, в Успенском соборе Кремля состоялось новое собрание Всероссийского Державного Совета.

Долгих обсуждений на этот раз уже не было, по призыву Высокопреосвященнейшего Ефрема, Митрополита Казанского, и князя Дмитрия Пожарского все соборяне в общее вместилище подали свои записки, на которых всяким тайно было начертано имя Царя, Которого, по разумению каждого соборянина, желает видеть Господь на Русском Престоле.

В это время после Воскресной службы на Китайгородском Торжище возле Лобного Места у подножия Покровского собора на Рву стал собираться народ - жители и гости Столицы. Тогда эта торговая площадь ещё не называлась Красной.

В Октябре 1612 года поляки литовцы и жиды, засевшие в Кремле, в ожидания штурма Русского Ополчения со стороны Китай-города выжгли все деревянные постройки Торга и прилегающих территорий, чтобы удобнее было расстреливать с большого расстояния из пушек и мушкетов идущих на приступ русских ополченцев. Но несмотря на эти приготовления, изможденные голодом горделивые ляхи сдались без боя, в надежде сохранить себе жизни по условиям капитуляции. Не последнюю роль в этом решении могли играть и многочисленные жидовские факторы, которые финансировали интервенцию России и пристально наблюдали за расходованием своих средств. Уж эти-то ревностные саддукеи, в отличие от поляков и литовцев, вовсе не верующие в воскресение из мертвых, дорожили своими богомерзкими жизнями особо.

Ввиду таких обстоятельств пустое пространство Торга и прилегавших к нему сожженных деревянных застроек было как никогда громадно. Против Никольских ворот Кремля оно простиралось вдоль Китайгородской стены за воротами Воскресенскими до каменных строений Заиконоспасского монастыря. Против стены, между воротами Никольскими и Спасскими, ближайшим уцелевшим каменным строением, кроме печных труб на пожарищах, был древний Богоявленский монастырь. Против самой Спасской башни уцелел только каменный Земский Двор (ведомство Земского приказа - московская «полиция» того времени»), а за Лобным местом и Покровским собором пожарищная пустошь тянулась вдоль правой стороны улицы Варварки, застроенной каменными храмами, строениями Английского двора и палатами бояр Романовых, вплоть до самых Варварских ворот Китай-города.

К слову сказать, Лобное Место располагалось тогда гораздо ближе к Спасской башне - почти напротив парадного крыльца Царского Покровского собора с главным Алтарем, посвященным Пресвятой Троице.

Во все время проведения Великого Московского Собора в Январе-Феврале 1613 года это громадное пустующее пространство значительной частью заполнялось многотысячным народом - ополченцами, стрельцами, казаками, москвичами, приезжими со всех концов Руси, лотошниками с постной снедью, в ожидании, когда с Лобного Места известят о ходе соборных прений.

Двадцать первого же Февраля 1613 года собравшиеся на этой великой пустоши пребывали в особо возвышенном расположении духа, так как подавляющее большинство из них по русскому церковному обычаю в день Торжества Православия причастились Святых Тайн и смиренно ожидали Божией воли о себе, которую должно было явить решение большинства участников Державного Собора. Но со временем напряжение нарастало. Из среды народного собрания стали раздаваться нетерпеливые клики: «Царь Михаил Феодорович!» - которые поддерживал одобрительный гул толпы.

В это время разбор записок соборян явил собой невероятное для самих участников Державного Собора чудо их единодушия и единомыслия. Все до единой записки содержали только одно имя: Михаила Феодоровича Романова! Никто из соборян даже не был против Его, не говоря уже об именах иных кандидатов. Каждый из соборян хотя и в глубине сердца чаял такого единодушия, надеялся на него, но не мог себе и представить, что оно обнаружится столь явным и однозначным образом. Стены древнего Успенского собора огласили радостные восклицания и славословия Господу. На глазах у суровых Пастырей Церкви и испытанных боями Державных мужей, уже забывших свой страх и горечь, теперь стояли детские слёзы давно небывалой на Русской Земле радости. Казаки, сановитые гости, ополченцы, купцы, крестьяне, черносотенцы, белые попы, бояре, монахи и дьяки - все без разбору чинов обнимали друг друга, лобызали и поздравляли с великой победой русского духовного оружия и новым Торжеством Православия - Русского Православия. Им тогда казалось, что сама Пасха Христова наступила прежде всех сроков.

Немного утишившись в этих чувствах, соборяне направили на Торг свою депутацию известить народ о воле Господа Святого Духа и Собора - «Изволися бо Святому Духу и нам» (Деян. 15, 28). Высокопреосвященнейший Феодорит, Архиепископ Рязанский, Богоявленского монастыря Архимандрит Авраамий (Палицын), Архимандрит Новоспасского монастыря Иосиф и боярин Василий Петрович Морозов вышли на Лобное Место и обратились к народному собранию с вопросом: «Михаила Феодоровича Романова в Цари Московскаго Государства хотите ли?»

- Наш Царь - Михаил!!! - ответствовало людское море вокруг Лобного Места.

Как сообщает летописец, «в той же день бысть радость велия на Москве, и поидоша в Соборную апостолькую церковь Пречистыя Богородицы и пеша молебны з звоном и со слезами. И бяше радость велия, яко изо тьмы человецы выидоша на свет. Он же Благочестивый Государь того и в мысле не имяше и не хотяше: бывшее бо ему в то время у себя в вотчине, тово и не ведяше, да Богу он годен бысть. И за очи помаза его Бог елеем святым и нарече ево Царем».

Но судьбу Русского Государства ждало ещё одно великое испытание. Точная дата этого события не сохранилась в летописях, но, скорее всего, оно относится к концу Февраля - началу Марта 1613 года. Юный боярин Михаил Феодорович в те поры только по слухам мог знать о соборном признании воли Божией о Нём и пребывал в своем родовом имении Домнино под Костромой. Одна из польско-литовских шаек, видимо, перехватив одну их соборных грамот, рассылаемых по русским городам, узнала, что Собор хочет видеть Русским Царем отрока Михаила Романова, и решила Его изничтожить или пленить. Об этом замысле разбойников-богоборцев как-то разузнал домнинский крестьянин Иван Сусанин, служивший дядькой Богоизбранного Отрока.

Иван Сусанин предупредил и спрятал своего хозяина в погребе сгоревшего овина, засыпал крышку погреба тлеющей золой, чтобы человечий дух не учуяли собаки разбойников. Сам же разрезал боярские сапожки, прикрепил их к своим ногам и тотчас побежал в лесную чащу. Забравшись вглубь леса, он снял хозяйские сапожки и, заметая свои следы, окольным путем выбрался обратно в Домнино. Там уже были поляки, которые тотчас приступили к допросам боярского дядьки. Для виду поотпиравшись, Иван Сусанин «согласился» за иудину мзду показать, куда отправился охотиться его молодой хозяин. Поводив по чащобам отряд душегубов до самой ночи, Иван Сусанин признался, что обманул их, за что и был жестоко замучен - посажен на кол да изрублен саблями и топорами. За это время отрок Михаил Романов успел добраться до Костромы под охрану стен Ипатьевского монастыря.

Подвиг русского крестьянина Иоанна Сусанина, сознательно пожертвовавшего своей жизнью за Богоизбранного Царя, перед лицем Божиим стал искупительной жертвой Русского Народа за грехи Великой Смуты, за убийство юного Царя Феодора Борисовича Годунова и безчинное свержение Царя Василия Иоанновича Шуйского. Этот подвиг сияет в наших русских сердцах по сию пору и не померкнет никогда.

Соборные встречи продолжались, и Державный Собор отрядил депутацию на поиск юного боярина Михаила Феодоровича Романова для приглашения Его на Царствование. Соборный Синклит возглавил Рязанский Архиепископ Феодорит. Только в Ярославле посольство узнало, что новообретенный Собором Государь находится в Костроме. Представительное соборное посольство прибыло к Костроме 13 Марта 1613 года и через послов испросило у Михаила Феодоровича и Его матери Великой Инокини Марфы, когда они изволят их принять. Встреча была назначена на следующий день - Воскресение 14 Марта, Неделю Преподобного Иоанна Лествичника. Первоначально и мать Государя, и сам Михаил Феодорович категорически отказывались признать решение Собора и принять Русское Царство.

Уговоры и увещевания продолжались более шести часов. Наконец, Соборное духовенство стало свидетельствовать о возможности Божией кары, которая может постичь юного боярина Михаила Феодоровича, если Он откажется подчиниться воле Господа нашего Иисуса Христа, явленную через решение Державного Собора. И это увещевание возымело наконец силу над волей Михаила Феодоровича и страхами его матери. Государь согласился вступить на Русский Престол, праздный с 17 Июля 1610 года. Таким образом, 14 Марта 1613 года стало днем восшествия на Державный Престол России Царя Михаила Феодоровича как родоначальника новой Царственной Династии.

Уже 19 Марта Царский поезд торжественно выехал из Костромы в Ярославль, куда он прибыл 21-го. Именно из Ярославля 23 Мартапоследовал первый Царский Указ Государственному Собору, где Царь вновь засвидетельствовал, что «его произволения и хотения на Престол не было», но теперь Он требует, чтобы Его волю исполняли непрекословно, а Его Царским именем для суда пока не пользовались до его прибытия в Столицу.

Отпраздновав в Ярославле Пасху Христову, Царский поезд отправился из Ярославля на Москву только после 8 Апреля - Светлого Четверга и прибыл в подмосковное Царское Село Тайнинское 1-го Мая. На следующий день, 2 Мая, в третью по Пасхе Неделю Жен Мироносиц, Государь торжественно вступил в пределы града Москвы.

Столица готовилась к приезду своего Государя. Громадная пустошь в Китай-городе к Востоку от Кремля была расчищена от остатков пожарищ. Через мощеный булыжником Торг от Воскресенских ворот Китай-города до Спасских ворот Кремля, а от Спасских ворот до Успенского собора был устроен деревянный настил, покрытый красной материей. Все это делалось для особой торжественности Царского Входа. По разумению ряда исследователей, именно с той поры - от Красного Царского Пути - торговая площадь с восточной стороны Кремля стала именоваться Красной Площадью.

В тот же день «пожаловал Государь Царь и Великий Князь Михаил Феодорович всея России боляр и окольничих, и столников, и стряпчих, и дворян, и приказных людей, и жильцов, и гостей, и торговых всяких чинов людей, веле бытии у своей Царской руки. Людие же увидеша себе свет, не имяху себе веры, не чаяху такие себе радости. И приидоша ко Государю всею Землею со слезами бити челом, чтобы Государь венчался своим Царским Венцом. Он же не презри их моления». Таким образом мы видим, что 2 Мая состоялась соборная встреча Державного Собора уже не под председательством Митрополита Ефрема, а во главе с новым Государем. Собором Венчание на Царство было назначено на 11 Июля, в канун имянин Царя Михаила Феодоровича - дня памяти его Небесного покровителя Преподобного Михаила Малеина (+962), Игумена Кименской обители на Афоне, который празднуется 12 Июля по церковному календарю. Причем, чтобы не было никаких обид и пререканий, Государь указал «для своего Царскаго Венца во всех чинах бытии без мест».

10 Июля по всем церквам были отслужены Всенощные. Сам день 11 Июля является для Русской Церкви и для Русской Государственности весьма знаменательным, поскольку отмечается память Святой Равноапостольной Великой Княгини Ольги-Прекрасы, во Святом Крещении Елены (+ 969).

Утром в день торжества Государь послал «сказать боярство» (то есть возвести в боярский чин) своему двоюродному брату князю Ивану Борисовичу Черкасскому, а затем и стольнику князю Димитрию Михайловичу Пожарскому. Венчание на Царство было совершено по древнему Чину и подробно описано в «Книге об избрании на Царство». Книга эта была составлена во второй половине XVII века знаменитым боярином Артамоном Сергеевичем Матвеевым и «строилась» вся по указам Царя Алексея Михайловича. Писал книгу подьячий Иван Верещагин, а рисунки в красках к ней, в количестве 21, писали иконописцы Иван Максимов, Сергей Рожков, Ананий Евдокимов и Федор Юрьев. Подлинная рукописная «Книга об избрании и венчании на Царство Михаила Феодоровича» хранится в Московской Оружейной Палате. В 1856 году по повелению Государя Императора Александра II Освободителя книга эта была напечатана в Москве, причем рисунки к ней, кроме одного в красках, приложены черные, резанные на меди.

В этой книге мы можем прочитать: «А венчали ево Государя Царским Венцом - Казанский Митрополит Ефрем и все [церковные] власти Московского Государства». В то лето в Москве были три Митрополита - Ефрем Казанский (старший на тот момент по чину), Кирилл Ростовский, Иоанн Сарский (Крутицкий) и Подонский, четыре Архиепископа - Герасим Суздальский, Феодорит Рязанский, Арсений Архангельский и Тверской и Нектарий Охридский с 25 Июня 1613 года - Архиепископ Вологодский и два Епископа - Сильвестр Корельский и Иосиф Коломенский. «А в чинах были бояре: осыпал (золотыми деньгами) боярин князь Федор Иванович Мстиславской, с скифетром боярин князь Дмитрей Тимофеевич Трубецкой, с шапкою - Иван Никитич Романов, с яблоком - Василий Петрович Морозов. По Царское платье ходил на казенный двор князь Дмитрей Михайлович Пожарской да казначей Никифор Васильевич Траханиотов. И как платья принесли в полату золотую и в Соборную церковь платья послаша з боярином Васильем Петровичем Морозовым да с казначеем с Никифором Траханиотовым, а с яблоком был боярин князь Дмитрей Михайлович Пожарской».

После Священного Рукоположения, Мvропомазания и Венчания Государя - Венчания с Россией - был подобающий «брачный» пир, так же как и в последующие два дня. 12 Июля, в день своего Ангела и Рождества, Государь пожаловал в думные дворяне Козьму Минина, что давало тому право, наряду с боярами, окольничими и именитыми людьми Строгановами, писаться с "ичем", почему он и стал прозываться с этих пор Козьмою Миничем Сухоруким.

Таким образом, в торжественные дни Священного Венчания Государя на Царство оба великих мужа, Пожарский и Минин, были вознаграждены за свои необычайные подвиги на пользу Родине: первый - пожалованием в боярство, а второй - в думные дворяне, что в категориях того времени являлось весьма достойной и высокой наградой за их заслуги.

«Это и было торжеством справедливости и великою почестью для пожалованных», - говорит И.Е. Забелин. Бoльшего, при тогдашних понятиях, Царь ничего сделать не мог. «Наперекор желаниям даже самого Государя, - продолжает И.Е. Забелин, - и Трубецкой, и очень многие другие бояре везде должны были первенствовать пред Пожарским. Однако и то было великим делом, что на Коронации он держал по чину третью регалию (принадлежность торжественного Царского облачения), весьма знаменательную, державу, яблоко владомое, великодержавное».

Как отмечает современный исследователь, «отношение между Царской и Патриаршей властью в Московской Руси в значительной степени определяется тем обстоятельством, что Венчание на Царство не требовало наличия Патриарха. - Напротив, поставление Патриарха, предполагало в качестве необходимого условия наличие Царя» (Успенский Б.А. Царь и Патриарх).

Позже в настольной грамоте, данной в 1619 году отцу Царя Михаила Феодоровича - Патриарху Филарету Никитичу при его поставлении в «Патриархи Царствующаго Града Москвы», Иерусалимский Патриарх Феофан говорит о Царе Михаила Феодоровиче: «Яко един есть Он ныне на земли Царь Великий и Благочестивый и инаго ныне такова истиннаго во всей Вселенней под Небесем и под Солнцем на Земли не обретаю».

Однако победа над Смутой в Москве, в Столице Русского Царства, была только началом одоления тяжкого наследия Смуты. В провинции повсеместно орудовали разрозненные казачьи и польско-литовские шайки. Особую опасность представляли отряды Заруцкого, в стане которого была Марина Мнишек с сыном Иваном, в неистовом блуде прижитым ею то ли от Лжедмитрия II, то ли от самого Заруцкого или кого-то ещё. Из-за расхищенной казны Царь Михаил Феодорович был вынужден обращаться за помощью к «именитым людям» - сольвычегодским промышленникам Максиму Яковлевичу и Никите Григорьевичу Строгановым, которые и в пору Смуты неоднократно помогали русскому правительству. Снаряженное на строгановские средства войско князя Ивана Одоевского сшиблось у Воронежа с шайками Заруцкого, и тот бежал к Астрахани, где объявил себя очередным «Царевичем Дмитрием». Обстановка в Астрахани была неблагоприятной для Заруцкого, и он 12 мая 1614 года ночью бежал из города, двинулся вверх по Волге. Царский воевода Василий Хохлов нагнал его и нанес сильный удар. Заруцкому, Марине Мнишек и ее сыну Иоанну удалось уйти к реке Яик, где 25 июня 1614 года его пленили посланные за ним в погоню стрельцы. В Москве Заруцкого посадили на кол, а Мнишек умерла в тюрьме. Малолетнего же сына её, прозванного в народе «воренком», повесили.

Жестокость, конечно, исключительная по отношению к малому ребенку. Но следует помнить, какие неописуемые зверства творили с мирным населением в России 1610-1618 годов польско-литовские и казачьи шайки, к которым примыкал и местный сброд. Они вырезали поголовно и сжигали не то что деревни и села, а целые города, такие как Переяславль Залесский, Юрьев Польской, Углич, Ростов. Пришлые разбойничьи отряды с участием местных злодеев не считались с женщинами и немощными стариками или безоружными монахами, чтобы не оставлять в живых свидетелей. А младенцев и малых детей вырезали уже из «жалости», чтобы «не бросить на произвол судьбы». На фоне этих непрекращающихся ужасов и после обретения законного Царя Михаила жесткость по отношению к потенциальному поводу новой династической смуты - к «царевичу Иоанну Дмитриевичу» - может быть если не вовсе оправдана потомками, то понята ими, а для современников этой брутальной эпохи такой безчеловечный акт был необходимым проявлением здоровой политической воли соборян, установивших пресекать любые поползновения против законной власти.

Летом 1614 года польско-литовский конный отряд под командованием польского полковника Лисовского (3 тысячи всадников) совершил глубокий рейд по российским землям. Рейд начался из района Брянска, затем н двинулся к Вязьме и Можайску, потом его путь пролегал через Костромскую, Ярославскую, Муромскую и Калужскую области. Злодей Лисовский обходил большие города, опустошая их окрестности. Близ Алексина Лисовский имел стычку с войском князя Куракина, а затем покинул российские пределы.

После казни Заруцкого не присягнувшие Царю казаки продолжали грабить центральную Россию. В 1614 году на Руси орудовала многотысячная шайка атамана Баловня (Михаила Баловнева), которая отличалась крайней жестокостью: она сжигала села, оскверняла церкви, забивала скот, издевалась над людьми. Например, разбойники засыпали порох в рот, уши пленников и поджигали. Отряд Баловня совместно с казаками пана Голеневского и гетмана Щелковицкого в декабре 1614 года опустошил Спасо-Прилуцкий Дмитриев монастырь. Весной 1615 года они приблизились с Севера к Москве и встали в Ростокино неподалеку от места, где ныне расположен Всероссийский Выставочный Центр. Боярин князь Алексея Лыкова со своей ратью подошел к ним со стороны Ярославля, Баловень и 3 тысячи его казаков были пленены. 23 Июля 1615 года казнили только атамана Баловня, а его казаки были прощены.

Надо отдать должное христианскому милосердию и политическому здравомыслию наших предков, которые не развязали беспощадного кровавого террора по отношению к рядовым противникам законной власти. Но и в 1616 году продолжали поступать известия из Владимира, Суздаля, Мурома, Нижнего Новгорода о грабежах, совершаемых казаками.

В разгар Смуты Россия понесла большие территориальные утраты. Попытка вернуть часть из них обернулась русско-шведской войной. Еще при Царе Василии Иоанновиче шведы захватили Старую Ладогу, в 1611 году - Великий Новгород. Летом 1613 года начался неудачный и затяжной поход воеводы князя Д.Т. Трубецкого из Москвы с целью освобождения Новгородских земель, но русское войско дошло только до Торжка, а осенью того же года шведы осадили Тихвин, правда, безуспешно. На следующий год они захватили Гдов, а 30 июля 1615 осадили Псков. Наконец 27 Февраля 1617 года был заключен Столбовский мир, по которому Старую Ладогу, Новгород, Гдов, Старую Русу и Порхов вернули Москве, но при этом Россия почти на 85 лет потеряла выход к Балтийскому морю и отдавала шведу свои исконные города Ям, Орешек, Ивангород, Копорье.

В то же самое время постоянно обострялись отношения и возобновлялись военные действия с Речью Посполитой. Ещё Весной 1613 года Царь Михаил направлял дворянина Дениса Аладьина с посольством к королю Польши Сигизмунду III Ваза, но переговоры тогда не удались. В Апреле 1617 года 22-летний король Владислав выступил из Варшавы и осенью вместе гетманом Ходкевичем после продолжительной осады взял Дорогобуж, а следом -Вязьму. Гетман Лисовский захватил Козельск, но Калугу взять не смог. Там, по просьбе жителей, воеводой назначили князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Попытка короля Владислава внезапно овладеть Можайском окончилась безрезультатно. 9 Сентября 1618 года Царь Михаил Федорович созвал Державно-Церковный Собор, на котором было решено не уступать полякам и литве. Но с Юга с 20-тысячным войском казаков к столице России приближался гетман Запорожцев Петр Сагайдачный. На пути к Москве он разорил Путивль, Ливны, Елец, Лебедянь. 17 Сентября 1618 года королевич Владислав стоял в Звенигороде в 30 верстах от Кремля, а Сагайдачный в 50-ти - в селе Бронницы. 20 Сентября польские войска и отряды казаков объединились. 1 Октября союзники начали осаду Москвы, прорвались до самых Арбатских ворот, но были отбиты. Приступ к Никитским воротам был для них ещё менее удачным. С наступлением морозов 1 Декабря 1618 года в деревне Деулино близ Москвы состоялось подписание перемирия, которое было подписано сроком на 14 лет. Договорились обменяться пленными. Домой из длительного пленения в Польше отправились Митрополит Филарет и боярин Михаил Шеин. В Можайске Митрополита Филарета встретили Архиепископ Рязанский Иосиф и князь Дмитрий Пожарский. 14 июня 1619 года перед бродом через Пресню Царь Михаил встретился с отцом, оба поклонились друг другу в ноги и обнялись.

Население России, по исследованиям придирчивых западных историков, в 1600 году составляло 15,5 миллионов человек (Mols Roger.Population in Europe. 1500 - 1700, Cippola C. M. (ed.) Fontana Economic History of Europe London: Harper-Collins Ltd. (Fontana), 1974. Vol. 2. P. 38.). По расчетам на основании податной переписи 1646 года, общее число жителей России составляло всего 12,7 миллионов человек - на 2,8 миллиона человек меньше по сравнению с началом века. И это с учетом того, что в относительно мирные 1619-1645 годы начался интенсивный прирост населения.

21.02.1613 - 21.02.2013

(3.03.1613 - 3.03.2013)

Русские, верноподданные Российской Империи, нам посчастливилось жить в тот период Великой Русской Истории, когда Русский Народ отмечает 400-летие благословлённого Богом на Русский Престол Дома Романовых! С великим праздником вас!

Слава Царскому Дому Романовых! Слава!

Боже, Царя храни!

Сильный, державный,

Царствуй на славу,

На славу нам!

Боже, Царя храни!

Сильный, державный,

Царствуй на славу,

На славу нам!

Царствуй на страх врагам,

Царь православный!

Боже, Царя храни!

Царствуй на страх врагам,

Царь православный!

Боже, Царя храни!