Красивая ажурная кайма для платьев, свитеров и других изделия спицами (видео-мастеркласс) &...
Спектакли - (0)Спектакли онлайн Смотреть спектакли онлайн
Я завела себе мужчину - (0)ZЯ завела себе мужчину... (Рассказ) Я завела себе мужчину... (Рассказ) Впервые в жизни. У все...
Все связано - (0)Bcё cвязaнo Новая книга автора «Арифметики вязания» демонстрирует читателям,...
Филейное платье - (0)Вязание крючком - Филейное вязание крючком - Потрясающие филейные платья от Валентины Дьяченко: Плат...
Олег Даль |
Однажды на концерте конферансье ошибся, назвав Олега Даля народным артистом. Тот усмехнулся: «Я не народный, я инородный». Олег Даль не имел званий и наград, не был лауреатом. Он был Артистом…
На вступительных экзаменах он читал отрывок из "Мертвых душ". Длинный, тощий, с пафосом декламирующий монолог Ноздрева подросток. Экзаменаторы в экстазе. Хохочут до слез. Провал?
Когда он стал читать "Мцыри", экзаменаторы изумленно переглянулись: перед ними был юноша с горящим взором и прекрасной речью. Олега приняли.
А потом, в 1973 году, наконец, как и мечтал в детстве, сыграл Печорина."
Его считали близким ПО ДУХУ грандиозные филологи. Он стал родным семье Шкловских, на похоронах Виктор Борисович был "слепым от горя», за него боялись. Ираклий Андронников (как бы к нему ни относиться) искренне считал, что только Олегу Далю можно доверить чтение Лермонтова. Виктор Конецкий, Вениамин Каверин - многолетние друзья.
Фрагменты радиопередачи "Театральная площадь". Ведущая Ксения Ларина.
К. ЛАРИНА – Ну что ж, наконец-то открывается наша "Театральная площадь", и сегодня на нашей сцене выступает артист удивительный, артист, так и не успевший состариться, Олег Даль. И в гостях у нас сегодня Елизавета Алексеевна Даль.
ЕЛИЗАВЕТА ДАЛЬ : Он мечтал быть летчиком, вот это была его места. Вот очень многие считают, что Даль был маленького роста. Когда я говорю, что он был метр восемьдесят пять, мне говорят – да разве? Вот буквально вчера, я забыла, кто, но кто-то мне говорил. Он мечтал быть летчиком, но он в детстве играл в баскетбол и сорвал сердце. У него было плохое сердце, его не брали ни в какие армии потом. И он в какой-то момент понял, что он не сможет быть летчиком, и что он вообще много чего не сможет. И придумал, что если он пойдет в артисты, то он сможет все, что угодно. И даже сыграть любимого Печорина. Он сам пришел, у него не было никаких актеров в роду и вообще в близком окружении."
К. ЛАРИНА – Вот об отношении к стихам хочется поговорить более подробно. Я так понимаю, что это все-таки было что-то необычайное в его душе, тем более, что сам стихи писал.
Е. ДАЛЬ – Да, и началось это, его давно просили, мы еще были в Ленинграде, может быть, еще до моего знакомства с ним, его просили почитать, приглашали. Он всегда говорил: "Я не читаю стихов, я не умею". Однажды, в начале 70-х гг. он на телевидении прочитал Пушкина, немножечко, и у него получилось. Потом был большой-большой перерыв, а потом так случилось, что мы были в Пушкинских горах, и нас оттуда буквально выставили, потому что приехала делегация работников культуры, нужны были места в гостинице, в ресторане не кормили, а кормили этих делегатов красной икрой, а нас не могли даже супом покормить. И Олег в этих случаях был совершенно категоричен, он влетел в номер, сказал – собирай вещи, мы уехали. И мы пробыли там вместо недели, которая у нас была, три дня. И, значит, пришлось убраться. А спустя много лет, в 78 году ему предложили, "горящие" деньги были в музыкальной редакции, ему предложили сняться на стихи Пушкина. Поскольку музредакция, значит, были романсы в исполнении известных и очень хороших певцов. И, значит, вперемешку со стихами. И Олег уехал с замечательным совершенно человеком, который был в свое время оператором на фильме "Вариант Омега", а потом сделался режиссером телевидения, это Володя Трофимов, он ему предложил, и я ему страшно благодарна, потому что Олег снова встретился с Пушкиным. И они сделали этот фильм, и Володя рассказывал, что первую неделю Олег не мог ничего, потому что он трепетно ходил по этим комнатам, и он не мог брать в руки вещи, которые даже не были подлинными, но все равно они, ему было трудно. А потом он привык, и вот, сделал этот фильм, прочитал эти стихи без всякого грима совершенно. А временами, как мне кажется, он так похож на Пушкина там. И даже Миша Козаков, который обычно гримируется, он, посмотрев, сказал моей маме, посмотрев этот фильм, сказал – как можно быть так похожим на Пушкина? У него это получалось, он "залезал" в своего героя, тем более, кумира, Пушкин для него был все, и вот так от Пушкина он вдруг кинулся к Лермонтову, очевидно, это, я думаю, что в подсознании было это ощущение близкого конца, трагедии. Вот что-то в подсознании, я много раз это замечала, у меня есть на этот счет много всяких предположений, хотя он, как тогда были слухи по Москве, что он покончил жизнь самоубийством – нет-нет, он слишком любил жизнь. И никогда бы такого греха не совершил, он был человеком верующим. Он кинулся к Лермонтову, и это было удивительно, потому что ему подарили плохенький советский магнитофон.
К. ЛАРИНА – Он дома записывал, да?
Е. ДАЛЬ – Дома, да, в своем кабинете.
К. ЛАРИНА – Просто придумал целый спектакль?
Е. ДАЛЬ – Да, не понимая ничего в технике, но он сумел сделать перезапись, то, что мы называем перезаписью, киношники, т.е. записать сразу стихи и музыку. Ведь он же не списывал с двух пленок, как это делается там – на одной пленке стихи, он ставил пластинку, он садился в кресло, там, на оригинале, который у меня хранится, ложечкой он размешивает кофе и зажигает сигарету, и он прочитал под любимую свою музыку, прочитал те стихи, они были у него уже выбраны. И сделал этот моноспектакль. Сначала он сделал без музыки, прочитал нам с Олечкой. Сначала, еще до этого, он прочитал "Мцыри". У него была одна кассета, тогда было не купить, к магнитофону прилагалась кассета. Он записал "Мцыри" так, что я, просто у меня слезы катились, я обожаю "Мцыри".
К. ЛАРИНА – Он наизусть читал?
Е. ДАЛЬ – Нет, он... подглядывая, вот так бы я сказала. А потом он записал вот этот вот спектакль сначала без музыки, потом опять стер, и потом уже записал вот с этими пластинками, которые потом так здорово расшифровал Сережа Филиппов, и очень много работал с этой пленкой. Если бы не он, не было бы ни этих дисков, ни пластинок, ни кассет, ничего. И когда Олега не стало, это было незадолго перед смертью, я знала его способность все стирать – сделал и стер, роль сыграл и забыл, у него не было такого – я люблю свою вот эту роль, он считал, что роль надо забыть, а любить следующую. И также тут. И лежала эта кассета, и стоял этот магнитофон, и я боялась. Во-первых, я боялась услышать голос, Олега нет, и вдруг, если он не стер, я услышу его голос, и что со мной будет. Я еще не знала, как это бывает. Во-вторых, я боялась, что я не услышу голос, что он стер. И вот перед 40 днями я все-таки тихонечко, чтобы не слышала Олечка, заперлась в кабинете и послушала, и услышала голос, и поняла, что есть, и на 40 дней пришло очень-очень много народу, человек 50, я не преувеличиваю, актеров масса. И вот мы сидели в кабинете, у нас выходят окна так же, как у вас, на Красную площадь, на все вот это красивое. Вечерело, я поставила эту пленку, тоже я ее первый раз слушала. У меня слов нет, я рассказать не могу, что тогда это было так близко, тогда только Ия Савина сказала, спустя какое-то время, она сказала: "Мне стыдно, но я сегодня Лермонтова для себя открыла, я приду домой и буду читать его". Вот так он пошел к стихам, он их читал, не декламировал, это было что-то другое. Потом была радиопередача, когда уже вышла пластинка, и редактор, которая делала, прибежала ко мне спустя какое-то время, и говорит: "Лиза, Вы знаете, я не могла удержаться. Дело в том, что пришло столько писем. Все письма почти одинаково начинаются – временем, т.е. почти сразу после передачи. И "никогда в жизни не писал на радио", "никогда в жизни не писала на радио", "пожалуйста, повторите, мы хотим записать". И ее в такой степени это потрясло, что когда дали повтор передачи, она под копирку на все эти там, вот эту пачку писем, дала короткий ответ – "тогда-то, на такой-то волне будет повтор этой передачи".
Наталья Вольпина из эссе " Олег Даль. Наверное, он был волшебником":
В работе над композицией по М.Ю.Лермонтову Олег Иванович ориентировался на архив блистательного специалиста по М.Ю.Лермонтову профессора Б.М.Эйхенбаума. Архив находился ДОМА (теща – дочь Бориса Михайловича).
Оказывается, актер записал 10 стихотворений «однажды для себя» (?), да еще «осенним (?) вечером».
Магнитофонная запись сделана между 10 и 15 АПРЕЛЯ – сведения опубликованы.
Кассета - рабочая проработка (включая мизансцены, музыкальное и световое оформление) спектакля, который Даль готовил для зала им.П.И.Чайковского. Спектакль включили в абонемент Гос.филармонии на 1981 год – не успел узнать. Кто знает, сообщи ему администраторы на недельку раньше, может, сердце крепче оказалось бы.
Через полгода после смерти актера кассету реанимировали те, кто понимал, с материалом какого уровня имеют дело. Первоначально радио-спектакль, затем выпущена пластинка с последующими переизданиями на других носителях."
МОНОСПЕКТАКЛЬ
ЛЕРМОНТОВ
ЗАВЕЩАНИЕ
Выхожу один я на дорогу.
Дума
И скучно и грустно
НА СТИХИ ПУШКИНА
Естественно, слышала разговоры, как под настроение Олег Даль пел часами и ночами. Но возможность послушать имели лишь счастливчики из «ближнего круга». Ничего не сохранил даже на домашнем магнитофоне: «Я пою только в своей роли, голосом своих героев – только там, где ДОЛЖЕН петь» («ОД», стр. 243 – «должен» выделено в оригинале). А ведь когда-то именно его Исаак Осипович Дунаевский сделал солистом детского хора. Но считал себя не певцом, а актёром – настаивал на этом.
Кстати, если вслушаться в его речь из спектакля или фильма, чувствуется небезупречность дикции: пропадают звуки «р» и «ж»; свистят «с» и «з». Проглатываются слоги.
Резкий контраст с песнями или чтением стихов – там безукоризненная фонетика. Он даже утрирует те же самые «р» или «м», которые «глотает» в «длинных прозаических» работах.
Речь индивидуальна. Большой артист способен превратить особенности дикции в неповторимый стиль. Так произошло с Марлен Дитрих, с А.Н.Вертинским, с Николаем Симоновым, с Джонни Деппом.
Олег Даль исполняет два романса на стихи А.С.
Я вас любил
Зимний вечер
В июле 1980 года умер Высоцкий, с которым Даль дружил. На его похоронах Олег твердил: "Теперь моя очередь". В день рождения Высоцкого 25 января 1981 года Даль сказал жене: "Мне снился Володя. Он меня зовет". 3 марта 1981 года не стало Олега Даля. В этом году будет 30 лет со дня его смерти.
Источники:
http://www.proza.ru/2009/05/24/394
http://oleg-borisov.narod.ru/dal/DAL2Press5.htm
http://nnm.ru/blogs/girlfriendHudo/desyat_shagov_po_vertikal i/
Рубрики: | Музыка |
Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |