Александр Башлачёв

Памяти Саши Башлачёва                        
 

Читать далее...

Александр Башлачев

Роман Сенчин

Пусть не ко двору...

27 мая могло бы исполниться 50 лет рок-поэту Александру Башлачёву

Александр Башлачёв // bashlachev.org

Не ко двору Башлачёв сегодняшней культуре и всему, что её окружает, не подходит он и единогласной, казарменно бодрой модели, которую пропагандируют архитекторы жизни. Башлачёвские песни, написанные четверть века назад, вполне могут войти (или уже входят) в разряд нерекомендуемых к публичному исполнению.

В последние годы часто приходится встречать такое утверждение: мы оглушены информацией. На мой взгляд, утверждение справедливое. И в этом наверняка причина нашей глухоты к появлению новых настоящих произведений искусства, литературы, к произнесённому настоящему слову, да и здорово укорачивается память от этой оглушённости — мы многое забываем, оказываясь в сложных ситуациях незащищёнными, без поддержки опыта прошлого. Живём, словно первые и единственные люди на земле, пробиваясь вперёд сквозь шквал пёстрых новостей, бесконечных хитов, блокбастеров, бестселлеров, обманок-реклам. Иногда реагируем на самое-самое, но чаще затыкаем уши, зажмуриваем глаза, чтобы не сбиться с пути — с пути, мало нами самими различимого.

...Сейчас сложно и почти невозможно вспомнить, представить, как жили люди, особенно молодёжь, в начале 1980-х. Уже веяло грядущими переменами на родине, докатывались отзвуки неких других миров, другой литературы, музыки, других общественных отношений. Но всё равно сохранялась атмосфера закупоренности, удушливости, безысходности. Ожидания нового сменялись вымученной весёлостью, а эта весёлость — апатией. Недаром те годы в среде контркультурщиков получили определения: Эпоха великого стёба, затем Эпоха великого облома...


"Известно, что период творческой активности Башлачёва продлился всего несколько лет — с 1983 по 1986 годы. В мае была написана последняя известная песня, «Вишня»: «Что-то князя не видать, песенки не слышно. Я его устала ждать, замерзает вишня...». Так что многие месяцы он провёл в состоянии немоты, не имея при этом постоянного жилища, места работы."

Проводник по чёрным дырам


Стёб был в конце 70-х — начале 80-х, во времена относительной свободы, точнее непринимания всерьёз контркультуры, а потом, когда «неформалами» занялись, — грубо говоря, при Андропове и Черненко — наступил Облом. Рок-музыка стала занятием опасным, устройство концертов — уголовно наказуемым преступлением.

Но именно тот период, а точнее 1984 год, стал, на мой взгляд, самым важным годом советского (потом его назвали русским) рока. От стёба он перешёл к серьёзности.

«Дайте мне ночь, дайте мне час,
Дайте шанс сделать что-то из нас —
Иначе всё, что вам будет слышно,
Это «что вам угодно?» —

призывал Борис Гребенщиков товарищей из «служебных комнат». А Майк Науменко объявил о своём неучастии в общей жизни, о недвижении вперёд:

Машина обгоняет машину,
И каждый спешит по делам,
Все что-то продают, все что-то покупают,
Постоянно спорят по пустякам.

А я встречаю восход, я провожаю закат,
Я вижу мир во всей его красе,
Я удобно обитаю посредине дороги,
Сидя на белой полосе.

В тот год с роком началась борьба всерьёз, но тогда же были записаны знаковые альбомы «Периферия» группы ДДТ, «Начальник Камчатки» «Кино», «Крематорий II» «Крематория», «Нервная ночь» Константина Кинчева, дали первый концерт «Звуки Му»... В тот год рок-Россия узнала Александра Башлачёва. Пусть сначала это были несколько десятков человек.

...Башлачёва пытались делить между собой и барды, и рокеры, запоздало включали в свой цех профессиональные поэты. На мой взгляд, как не вписывался Высоцкий в сообщество бардов, так не был там своим и Башлачёв. Он выбрал рок-культуру, когда приехал в Москву, а оттуда в Ленинград, и песни его были для той протестующей молодёжи, что томилась и перекипала в атмосфере 84-го года. Ощущение удушья, тесноты, обречённости сквозит в каждой строке «Мёртвого сезона», «Рыбного дня», «Минуты молчания», «Сегодняшний день ничего не меняет...», «Палаты № 6», «Чёрных дыр»...

Нелепо всё то, что могло нам присниться,
Но мы разрешали друг другу мечтать.
Мы ждали появленья невиданной птицы,
Способной красиво и быстро летать.

Казалось, что сказка становится былью,
И всё остальное смешно и старо,
Что птица расправит могучие крылья
И, может быть, сверху уронит перо.

Весь мир удивится пернатому чуду,
Весь мир изумлённо поднимет лицо...
Теперь этот запах буквально повсюду,
Теперь этот запах решительно всюду...

Похоже, что где-то протухло большое яйцо.

Конечно, такие песни в то время были опасны, но как вовремя они пришли к слушателю! И дело здесь не столько в тогдашней актуальности, а, в пусть часто саркастической, но абсолютной серьёзности содержания текстов.

Для тогдашнего рока они были необыкновенно серьёзны, и, наверное, Башлачёв не только образностью, метафоричностью, скоморошеской едкой бесстрашностью, но и этой серьёзностью много дал русскому року. Быть может, и «Поезд в огне» «Аквариума», и «Настало время менять» «Алисы», и «Мы ждём перемен» «Кино», и «Круговая порука» «Наутилуса Помпилиуса», и «Конвейер» ДДТ, и череда альбомов «Гражданской обороны» вышли из тех ранних песен Башлачёва. А потом также дружно почти все рок-группы пережили «русский», «былинный» период своего творчества.

Артемий Троицкий не раз вспоминал о своём знакомстве с Башлачёвым осенью 1984 года. Как, послушав его песни, пригласил приехать в Москву, где Башлачёва, как считал Троицкий, примут на ура. И как Башлачёв отнёсся к этому приглашению без внешнего энтузиазма. Но через месяц приехал, пел каждый вечер на квартирах, знакомился с известными поэтами и артистами, принимал книги с авторскими автографами. Затем отправился в Ленинград... В Череповец вернулся лишь затем, чтобы сжечь мосты.

Ну вот, ты — поэт... Еле-еле душа в чёрном теле,
Ты принял обет сделать выбор, ломая печать.
Мы можем забыть всех, что пели не так, как умели.
Но тех, кто молчал, давайте не будем прощать.

В статье «Жизнь с кокаином», опубликованной в самом начале 1992 года, литературный критик Вячеслав Курицын писал: «...он (Башлачёв. — Р.С.) появился у самых дверей первой свободы, где-то в районе 85-го, когда поэт уже обязан был чувствовать, что воздух начинает пахнуть иначе, что такой рывок из рабства не рифмуется с ситуацией, что так дико кричать, как он кричал, уже странно, поздно, почти неприлично перед лицом тех, что жили раньше и круче, но так не кричали. Это было похоже на смех без причины. Но причина была, и она глубже, чем конкретно-исторические коммунистические заморочки. Башлачёв специально был дан в почти уже вольный момент, чтобы за счёт этого «почти», за счёт контраста между периодом первых надежд и его отчаянным надрывом показать, что истинно русской лире не нужны поводы для надрыва: она сама — уже повод, уже надрыв — вечный и независимый от погод».

Есть с чем поспорить, но — «надрыв — вечный и независимый от погод», по-моему, очень точно. Он отвечает на все до сих пор возникающие недоумённые вопросы: из-за чего Башлачёв покончил с собой? Почему отказывался от предложений записаться на «Мелодии»? Отказывался от съёмок в фильмах? Почему в тот момент, когда наконец-то произошёл прорыв рок-музыки на телевидение, на стадионы, уехал в Сибирь, в Среднюю Азию? Почему всё у него так получилось?..

В основе творчества Башлачёва, конечно, лежит протест. Но протест бывает разный, разного уровня. Кто-то протестовал против того, что его не принимают в Союз композиторов, кто-то — что не пускают на большую сцену, кто-то — что не выпускают за границу, кто-то — что страной правят коммунисты. Победив, протестующие успокаивались, переключались на неспешное высокое искусство, а то и на восхваление тех, кто им помог победить... Протест Башлачёва был выше, глобальнее, и действительно не зависел «от погод». И потому победы быть не могло. Невозможно представить себе победившего Пушкина, Льва Толстого, Есенина, Высоцкого...

«Мне было стыдно, что я пел.
За то, что он так понял.
Что смог дорисовать рога
Он на моей иконе», —

написал Башлачёв тем, кто видел в нём гастролирующего по стране диссидента. И, может быть, это отношение к нему как к противнику чего-то узкого, какой-то «конкретно-исторической заморочки» и заставило его замолчать именно в том момент, когда с этой «заморочкой» стали бороться все кому не лень. Тогда, в 1987-м, заниматься этим было уже почти безопасно.

Часто, особенно в ранних песнях, Башлачёв повествует от «мы», включает себя в «нас».

Мы запряжём свинью в карету,
А я усядусь ямщиком,
И двадцать два квадратных метра
Объедем за ночь с ветерком.

Мы вскроем вены торопливо
Надёжной бритвою «Жилетт»,
Но вместо крови льётся пиво
И только пачкает паркет.
«Больное семя»

Налегке
Мы резво плавали в ночном горшке,
И каждый думал о червячке
На персональном золотом крючке.
«Рыбный день»

Спохватились о нём только в среду,
Дверь сломали и в хату вошли,
А на нас Степан Грибоедов
Улыбаясь глядел из петли.
«Грибоедовский вальс»

И пусть разбит батюшка Царь-колокол,
Мы пришли с чёрными гитарами,
Ведь биг-бит, блюз и рок-н-ролл
Околдовали нас первыми ударами
И в груди искры электричества...
«Время колокольчиков»

В поздних же песнях чаще появлялось «я», «ты», «он». Башлачёв словно бы отстранялся от остальных, от «мы». «Политика, быт, все «приземлённые» материи интересовали его всё меньше — и в жизни, и в стихах», — отмечал Артемий Троицкий. Башлачёв всё дальше отходил и от рокерской эстетики. Тогда появились его «Ванюша», «Хороший мужик», «На жизнь поэтов», «Слушая Высоцкого», «Егоркина былина»... Шедевры. А потом — обрыв.

...17 февраля 2008 года исполнилось двадцать лет, как Башлачёв ушёл из жизни. Дата эта выпала на воскресенье, и поэтому многие СМИ отметили её заранее — в пятницу, а то и в четверг. Вообще, у нас многое нынче начинают отмечать заранее — Новый год с ноября, избрание президента за полгода до самих выборов. Стабильное течение времени, расписанный календарь событий, никаких неожиданностей... Газеты поместили на своих полосах небольшие статьи, пространные интервью с рок-ветеранами, где те рассказывали о себе и Башлачёве; а телевидение (по крайней мере, центральные каналы) печальную годовщину, кажется, не заметили.

Грустно. И в который раз пришлось вспомнить модное словцо «неформат». В этом случае неформат и технический, и идеологический. Да, сохранившиеся кино- и видеозаписи Башлачёва не могут посоперничать с нынешней «цифровкой», песни его не услаждают слух. Наоборот, скорее раздражают чувства, как произведения всех больших поэтов.


"Попытки довести материал Высоцкого до попсового совершенства дают, как правило, клинический результат. Бледные демоны блюза не любят грамотных аранжировок и продуманных соло. Рядовой адепт зелёного змия гораздо выше и тоньше оценивал формулы своего сумеречного бытия, в равной степени противопоказанные (и отвратительные) и профанам, и эстетам, как неадаптированная гаитянская кухня."

Чёрное золото на серебряных струнах

Не ко двору Башлачёв сегодняшней культуре и всему, что её окружает, не подходит он и единогласной, казарменно бодрой модели, которую пропагандируют архитекторы жизни. Башлачёвские песни, написанные четверть века назад, вполне могут войти (или уже входят) в разряд нерекомендуемых к публичному исполнению, как, например, некоторые стихотворения Пушкина, басни Крылова, сказки Салтыкова-Щедрина (факты их исключения из концертных программ имеются)... После перестроечного всплеска свободы творчество Башлачёва вновь ушло в андеграунд, к которому сегодня можно отнести и интернет-сайты, книжные издания, диски. «Чего нет в телевизоре, — как гласит народная мудрость, — того нет и на самом деле».

По большому счёту, нынешняя подпольность башлачёвского наследия — это не так уж плохо. Всё что-либо значительное в последние годы постепенно уходит в подполье. Дело в том, что безобидных и забавных песен, стихов, рассказов, пьес — миллионы, они сыплются, как песок в воронку времени. А настоящее, застревая в этой воронке, заставляет тревожиться тех, кто пытается рулить культурой и искусством (таких руляющих во все времена было предостаточно). Что-то они пытаются протолкнуть в небытие, что-то вынуждены признать жемчужинами, что-то отправляют в запасники. В конце 1980-х в «серьёзных» изданиях относились иронически к упоминанию в статьях имени Башлачёва — он не был предметом обсуждения, не был фактом культуры. Чуть позже возникшая мода на рок-музыку сделала широко известным и Башлачёва. Посмертные публикации стихотворений, вал статей-воспоминаний, пластинка, книга, телевизионные передачи... Сейчас наследие Башлачёва в запаснике. Рулящим культурой боязно пропагандировать его поэзию, прибавлять громкость его песням — двадцать лет назад они будили тысячи равнодушно дремавших людей (пусть даже таких, как антигерой «Случая в Сибири»), сегодня же всё направлено на то, чтобы всех окутывала уютная дрёма... В такой дрёме лошадки обычно таскают телеги по хорошо знакомой им дороге, а возницы, намотав вожжи на кулак, мычат песенки без слов...

Все, кто говорят о Башлачёве, обязательно употребляют словосочетание «трагическая судьба». Да, конечно, судьба трагическая. И всё-таки, по-моему, ему повезло. Повезло в том, что нашлись люди (среди которых и нелюбимый многими «опопсовевший» Артемий Троицкий), убедившие Башлачёва, что его песни нужны не только в маленьком Череповце; повезло и в том, что он сам нашёл в себе решимость бросить более или менее устроенную жизнь, стать бардом в истинном смысле этого слова (или — как чаще говорят о Башлачёве — скоморохом). Повезло, что узкий и неприветливый, ориентированный в то время на западные традиции круг питерских рокеров принял его, а многие из тех, кого Башлачёв считал недосягаемо выше себя, назвали его гением, пошли за ним. Повезло ему со временем, в которое изречённое слово ещё много значило, слово слышали, впитывали, а главное — были люди, способные это слово изречь. И сколько было в те 80-е годы на Руси подобных Башлачёву, но погибших, не вспыхнув, не нашедших сил и смелости разжать зубы. Наверное, гибнут они и сегодня. Гибли всегда, потому что всегда были «не ко двору эти ангелы чернорабочие».

У каждого поэта есть стихотворение, которое, не всегда являясь лучшим, всё же стоит над всем его творчеством. Пресловутая визитная карточка. У Башлачёва это — «Время колокольчиков». Есть там такие строки:

Что ж теперь ходим круг да около
На своём поле, как подпольщики?
Если нам не отлили колокол,
Значит здесь время колокольчиков.

Да, колокол, наверное, не отлит. Может быть, и нет в этом ничего страшного, может быть, «батюшка царь-колокол» — это сказка, ведь он изначально был расколот, и голоса его никто не слыхал. Страшно то, что не слышно сегодня тех, будящих, зовущих подняться колокольчиков, одним из которых был Александр Башлачёв.

То ли нет их в природе, то ли мы, оглушённые информационной какофонией, не способны расслышать...

http://www.chaskor.ru/article/pust_ne_ko_dvoru_17549
взято тут

Александр Башлачев

Димамишенин

ЦЕННЫЕ БУМАГИ: Введение в квартирную культуру для начинающих (2009)

Эпиграф:

Из города в город;
Из дома в дом,
По квартирам чужих друзей -
Наверно, когда я вернусь домой,
Это будет музей.

Из песни «Сегодня ночью»,
С альбома АКВАРИУМА «ТАБУ» (1982)


Первые квартирники устраивали шаманы в пещерах, где жили древние люди. Потом квартирники проводились в виде домашних оргий на виллах римских аристократов-рабовладельцев. К эволюции квартирников мы можем отнести театральные представления в феодальных замках в средние века. В принципе, любые развлечения при дворе и дворцовые шоу и развлечения можно рассматривать как предтечу квартирников.

То же самое можно сказать и о салонном времяпрепровождении знати: от бальной эпохи, описанной Львом Толстым в «Войне и мире», до карточных посиделок героев Пушкина в «Пиковой даме». Все это проявления той самой домашней культуры. Она же проявилась и в форме крепостного театра прогрессивного помещика, и в форме спиритических сеансов декадентствующей публики, ведомой сквозь грезы и явь Владыкой Сен-Жерменом или графом Калиостро.

Причина, по которой в начале XX века не зарастала народная тропа на Гороховую улицу в Дом Григория Распутина, а спустя век – на лестницу БГ на Софьи Перовской, по большому счету одна. Это было проявление той самой духовной активности жителей Питера и прочих масс из российских окраин и провинций, которые находили в доме определенной личности Мекку и Медину, Вриндавн и Иерусалим. В таких квартирах для них было больше святости, волшебства и значимости, чем в любом официальном храме или концертном зале страны.

Выводя универсальную формулу – первым культовым квартирником в истории Земли можно назвать Тайную Вечерю Иисуса Христа, на которую собралось больше десятка его преданных поклонников.

Итак, разобравшись с теорией, перейдем к практике.

А именно – к расцвету культуры квартирников в 80-х гг. прошлого века в СССР. В те годы я был восьмиклассником и моей любимой песней была песня группы «КИНО» «Восьмиклассница»*. Я завидовал тому взрослому парню-корейцу по имени Виктор, давно закончившему школу, которому явно отдалась моя ровесница. У меня не было такой 8-классницы. У меня не было и девочки из песни «Акселерация»** Пети Самойлова, которая забеременела от дяди с усами, ровесника ее мамы... Не было у меня и «Девочки сегодня в баре»*** Лозы, которой уже исполнилось 15 лет и которую щекотали взгляды те, что пониже спины... Я был настоящим девственником и потенциальным самоубийцей, я не умел играть на гитаре, петь козлиным или гнусавым голосом, а значит мне не светило, что мне дадут мои ровесницы.

Что уж там говорить. Да. Я был невинным и наивным восьмиклассником, и,
чтобы заглушить в себе сексуальную неудовлетворенность и дикое возбуждение от моих невероятно сексуальных ровесниц, которые спали только со взрослыми мужчинами – то учеными писателями, то свободными художниками или подпольными рок-звездами – я слушал на полной громкости ррррррроооооккк!!! Сексуальный, заводной и потакающий всем моим низменным инстинктам. От прослушивания магнитофонных записей я быстро пришел к желанию ходить на концерты. Я помню, шел с компанией своих школьных товарищей по бульвару Новаторов рядом с Ленинским проспектом города Ленинграда и обсуждал, за сколько бы денег и кто пошел бы на какой квартирник и какой группы...

Как не принижал Артемий Троицкий в своей вскоре вышедшей в Англии книге «Назад в СССР» (1987 г.) (о которой тут же рассказал Сева Новгородцев в моей любимой радиопередаче школьных лет «Севооборот» на Русской службе «Би-Би-Си»), - как Троицкий не принижал подпольные группы «Примус» и «Трубный зов», те пользовались огромной популярностью среди молодежи. К примеру, мы, 14-летние подростки из спортшколы олимпийского резерва по баскетболу, между собой решили, что больше всего мы бы хотели попасть на квартирник группы «Примус». В связи с тем, что деятельность этой поп-группы была на уровне порнографии, блатной песни и записей эмигрантов с Брайтона, интерес к ней был особый – не только у критически настроенных органов, но и у озабоченных детей. За то, чтобы услышать на нелегальном концерте «Аквариум», мы готовы были платить в районе пяти рублей. За антисоветский и диссидентский, непринятый в Ленинградский рок-клуб из-за религиозной пропаганды «Трубный зов», создатели которого, находясь за решеткой, стали героями уголовной хроники и передачи «Человек и закон», мы решили, что можем отдать рублей 10. Но именно на «Примус» мы готовы были заплатить до 25 рублей.

Они пели о джинсах, пьянках, лени и сексе. Похабно, пошло и дешево, но этим и привлекательно для подростка. Однако никто не знал, дают ли они квартирники, и вообще, как продают билеты на эти самые квартирники, потому что мы о них много слышали, но еще никогда на них не были...

«Примус» были еще более запрещенные, чем любые питерские рокеры и панки. У которых уже были ТВ-появления, как у «Аквариума» в «Веселых ребятах» или «Телевизора» на «Музыкальном ринге». «Примус» с их песнями «Мой приятель
голубой» и «Девочка сегодня в баре» добрались до телеэфира позже всех, уже в конце 80-х. И то с ужасными купюрами и цензурой, принуждавшей их убирать по целым куплетам, а не просто словам их песен. В принципе, «Примус» показали только для того, чтобы сообщить зрителям, что те распались. Это было в 1989 году и, наверное, этот год я бы назвал концом квартирников. Газетная реинкарнация журнала «Рокси» - «Рок» Ленинградского рок-клуба 1987 года с некрологом на смерть главного героя квартирников 80-х Александра Башлачева, прочитанным мною в переходе метро, стал печатной точкой в этой истории.

Прошло пару лет после этого, и наступили совсем другие дни…

1990 год уже был годом, принесшим первые рейвы, песню Моби с сэмплом из «Твин Пикс» - «Go!», давшую призыв целому поколению, и квартирники уступили место психоделическим космодромам для запуска очередной партии молодежи на новый Open Air. С клуба «Там-Там» началась клубная революция. Границы расширились невероятно. К нам пришло видео, компьютеры и кабельное ТВ. В 90-х мы больше смотрели не живые выступления, а клипы MTV, под которые было ярче и прикольнее триповать, чем под русскую акустику. Мои квартирники закончились, так и не начавшись – в многокомнатной квартире будущих пропагандистов операционной системы LINUX – отца и сына Бапо, любезно пригласивших меня и моих друзей пожить у них в гостях перед их эмиграцией в США. Пока папа был заОКеаном, мы с его отпрыском применили на местной почве весь угар реальной квартирной вечеринки, которая началась сжиганием гитары на паркете в квартире и обильным возлиянием алкогольных напитков. В общем, мой первый квартирник быстро перерос в оргию в коммуне токсикоманов и наркоманов – с разломанной под звуки рок-н-ролла мебелью, изрисованными черной краской потолками, запуском из окна летающих виниловых дисков из коллекции Хозяина, разрубленной топором дверью, обливаниями водой из сифонов и финальным вызовом соседями опер-группы и программы «600 секунд».

Я помню только одну песню на этом квартирнике – «Кастрированный Аэроплан, счастливого пути тебе!». И все. Потом пустота и галлюцинации. Так вот... Заканчивая школу, я шел по тому же Бульвару Новаторов со своим приятелем из детской группы «Психообработка», за которым уже вскоре будут гоняться по всему району автоматчики за его бандитские проделки, и болтали о Dalis Car, Cure и Joy Division, наших любимых группах. Тут он спросил, видел ли я последний концерт Цоя? «Звезда по имени Солнце»? Я сказал – конечно.

А он обратил мое внимание на то, как у Цоя сел голос – как у человека, полностью упоровшегося черным. Героином. Я удивился его проницательности и внимательности. А я и не заметил… Конечно, это был пустой треп, и в последствии я узнал, что наркотики совсем не были темой группы «Кино», но тогда это было среди молодежи чем-то вроде марки качества для музыки. Когда мы смотрели клипы «Bauhaus» или «Japan», «Coil» и «Psychic TV», обсуждалось всегда в первую очередь то, под каким допингом он был снят, и под чем находится Питер Мерфи или Дэвид Сильвиан, на чем торчат Роберт Фрипп и Брайан Ино, что употребили перед выступлением или записью Мик Карн или Иэн Кертис. Все это нас интересовало гораздо больше, чем ботинки и шмотки, в которые они были одеты. Нам хотелось постичь не внешний, а внутренний мир наших кумиров и героев. Не просто быть похожими на них внешне (одеваясь, как они, и делая такие же прически), а пережить то, что пережили они… хотя бы с помощью химии… Поэтому когда такие нарко-вещи говорили о «КИНО», это значило, что группа причислена к пантеону искателей философского камня и новым алхимикам.

К сожалению, уже летом 1990 года, со смертью Виктора, и в 1991-м году с гибелью Майка Науменко – двух наиболее культовых персонажей моего детства – закончилась эпоха легендарных оракулов и пророков. Наступила эпоха хаоса, хауса и ди-джей вечеринок. Но это уже совсем другая история, которую, если честно, я проспал, очнувшись от затяжного трипа лет через 10.


Уникальность прошедшего времени 80-х гг. в том, что, имея один магнитофон и гитару, ты мог в России стать рок-звездой. И писатель, имея под рукой одну печатную машинку, мог без миллионных тиражей и пиар-компаний обрести миллион читателей.

В 90-х это ушло и обросло лишними деталями – и людьми, и деньгами, и айзеншпицами. Но нулевые с интернетом и компьютерным бумом вернули таланту возможность, имея один инструмент под рукой, стать звездой в литературе или музыке. И в этом смысле наше время тоже уникально.

Когда хиппи БГ и Майк записали «Все братья – сестры» в 1978 году на свежем воздухе полянки а-ля городского пляжа, - это был тот же квартирник, который они повторяли потом не раз. Квартирники Майка, БГ и Цоя интереснее сольных альбомов. Интересно наблюдать за песенным диалогом рок-звезд, которые пытаются по-дружески, но явно убрать друг друга на совместном выступлении, миксуя песни так, что возникает четкая беседа между ними, и жизнь бьет ключом в каждой такой записи больше, чем в официальных релизах. Квартирник стал вскоре такой же нелегальной формой для зарабатывания хоть каких-то денег на своем таланте и ремесле, что и продажа «Вилли» Усовым вручную оформленных магнитофонных альбомов питерских рок-групп, что составляло альтернативу официальной «Мелодии». Это было естественное направление в шоу-индустрии для подработки, когда организация концерта в ДК была тяжела или невозможна. Вот и все.




Интересно и то, что появились впоследствии и абсолютные звезды квартирников. Как
Александр Башлачев, который создавал чудо-атмосферу в квартире, но абсолютно
потерялся на пятом рок-фестивале, когда его ослепили прожекторы, а публика приняла тревожным молчанием и редкими выкриками. И ему было тяжело справиться с пребыванием перед микрофоном на сцене, отделенным от зрителя и невидящим его.

А тот же Петя Самойлов, бессменный бас-гитарист «Алисы» мог держать аудиторию лучше любой рок-группы. Никогда не забуду свой первый выход 14-летним подростком на ночную премьеру фильма Учителя «Рок» в кинотеатре «Молодежный», снятого под вечеринку... Вход стоил 3 рубля. Когда на кинопленке играли БГ и Цой, зрители вставали между рядов и танцевали в темном кинозале, как на живом концерте. Новомодные электрические «Петля Нестерова» и «Младшие братья» были освистаны, а Петя Самойлов, поющий песни, не помня слов, по бумажке, под гитарку и по-домашнему непринужденно – произвел полный фуррор. Вот такие были нравы в 1988 году.

Мне нравились квартирники, как и любые камерные выступления, тем, что ты тут же
попадал в историю. Как ребята на массовках и в эпизодах в перестроечных рок-фильмах «Асса» и «Взломщик». Твои аплодисменты, самые громкие среди всех, и твои крики «Аристократа!!!» и твой смех и визг сливались на записи квартирника с голосом Самого Гребенщикова, поющего про Сенсимилью, и ты легко становился не просто публикой, а частью действа под названием Квартирник и запечатлевался на записи, расходившейся по стране, еще одним анонимным звуком, как чей-то кашель или чих. И тот же «Аквариум» без тебя и твоих звуков и реакций уже никогда не мог существовать в этом пространстве магнитной ленты, как он не мог существовать без Севы Гаккеля и Дюши Романова...




В общем, квартирник это не концерт. Это тусовка и это общий ритуал, куда более интимный и личный и персонализированный, чем просто «лайв». Это как разница между групповиком влюбленных друг в друга людей и тем, чтобы совершить акт эксгибиционизма и дать подрочить на себя тысячам вуайеристов. В принципе, и там, и там секс, и там, и там удовлетворение. Но абсолютно разные контакт, действо и ритуал. С совершенно разной энергетикой. И, разумеется, квартирники никогда не были ограничены рок-музыкой. Можно упомянуть Литературные квартирники Мити Волчека и Сергея Курехина – предтечей клубных Поэтических чтений Тимура Новикова и Речников. Квартирные выставки художника-сюрреалиста Александра Исачева, организованные филантропом и коллекционером Георгием Михайловым, который из своего дома сделал воскресный вернисаж, куда могли каждый вечер прийти посетители, проходили с середины 70-х до начала 80-х. Впоследствии за свои квартирники питерский меценат будет приговорен к почти пятилетнему сроку за нелегальную коммерческую деятельность и будет вынужден эмигрировать в Западную Германию, откуда позже вернется.

Но на примере наших рок-звезд наиболее заметна эволюция домашней культуры. Эволюция квартирников росла с эволюцией самих рок-звезд и появлением новых возможностей обогащения и пиара для них во внешнем мире, который начал благосклонно относиться к своему культурному достоянию в связи с изменениями внутренней политики и экономического устройства страны. Как только стал возможен выход на официальные фирмы грамзаписи, в телешоу и концертные залы с организацией гастролей, квартирники были забыты вместе с самодеятельной магнит-записью, как минувшая эпоха. Тем более что ушла материальная заинтересованность и выгода в их устроительстве. Это постепенно стало экзотикой и данью уходящей моде, а потом исчезло как атавизм.

Недавно продюсер в костюме, узнав, что я собираюсь участвовать в квартиной выставке журнала «Хулиган», посвященной обложкам неизданных журналов, сказал: «Знаешь, Дима, сам того не заметив, ты окажешься в лапах своего Айзеншпица, который снял все сливки с группы Кино… Это судьба всех питерцев в Москве. И тебе станут разом неинтересны любительские проекты».

Я жму плечами.

Хуй не знает.

По крайней мере - мой. Мне почему-то интересно все больше и больше. Но я не идеализирую ситуацию. Возрождение старого возможно только тогда, когда в новом возникает чисто материальная предпосылка для его возрождения – экономическая, когда вдруг современным исполнителям, художникам или писателям будет закрыта дорога в клубы, галереи и издательства. Но со времен баптистского «Трубного зова» и ПТУшного «Примуса» такого я не помню.

Или – предпосылка сексуальная. Когда новому поколению захочется свингерства и
более плотного контакта с аудиторией и большего интима, чем есть на сцене. Но в итоге, только когда появится одна из таких предпосылок сугубо материального свойства, квартирники реанимируются и возродятся. В любом другом случае это будет небольшой ретро всплеск интереса к давно забытому явлению, как квартирные выставки в связи с появлением массы галерей публичных. Немного экзотики в наш пресыщенный на события век. Для информационного ассортимента. Впрочем, единственный жанр, где квартирник будет существовать всегда естественно и без напряга, это жанр домашней вечеринки и хом пати. Как он существовал в 90-х и нулевых, постепенно трансформировавшись в такое всем известное понятие, как «Корпоратив». В связи с кризисом и отмиранием корпоративов происходит возвращение обычных домашних вечеринок.

Квартирник – один из вариантов хом арта и самиздата, прямыми внуками и внучатами которых стали блоггеры и ди-джеи... В принципе, мода на олд-скул сейчас сродни моде на easy listening в 90-х гг, воплощенной наиболее массово в саундтреках и фильмах Тарантино. Нормальная и здоровая тяга к ретро-раскопкам и нео-реконструкциям. Современный квартирник – это то самое американское домашнее пати в духе фильма «Выпускник» или очерков политического обозревателя Генриха Боровика. С барбекю, с разного рода законными и незаконными веществами, с музыкой и выставками, семьей и друзьями – то, что было всегда, никуда не уходило и никуда не уйдет. Поэтому и говорить о возвращении явления квартирников это то же самое, что заявлять о возрождении хиппи, гранжа и битников этим летом. Это есть всегда. Вопрос только в реакции Средств Массовой Информации и так называемой МОДЕ, которые вдруг начинают нас уверять, что именно в этом сезоне моден матросский клеш, а не фарцовочные бананы или зауженные брюки стиляг. Ничего нового не происходит, кроме вечного и перманентного возрождения и ренессанса. И чем дольше я живу, тем я больше понимаю, что так было не всегда. И были времена, когда все-таки появились мини юбки и электрогитара. И были времена, когда их точно не было.

Конечно, они появились не на пустом месте и стали следствием эволюции определенных вещей. Но был миг, когда они появились впервые. И это наиболее ценно. Для этого нам и нужно вдохновение от прошлого. Для следующего шага.

Поэтому если сиюминутная мода на квартирники подвигнет современную молодежь открыть действительно нечто новое и сделать то, чего никогда не существовало, значит эта мода возникла не зря.

Александр Башлачев

В коммуналке у БГ

На самом верху 8-этажного дома на улице Софьи Перовской, недалеко от Невского......

- Вступление
- Пляши в огне
- Вечный Пост
- Ванюша
- Все от винта!
- Время колокольчиков
- Интервью с Александром Башлачёвым

--------------------------------------------




--------------------------------------------
http://www.liveinternet.ru/users/rock_video_music_box/post110521748/
взято тут
спасибо,rock_video_music_box

Александр Башлачев




САШБАШу 50!
http://vkontakte.ru/video.php?id=26273600
взято тут

Александр Башлачев - Время колокольчиков



Долго шли зноем и морозами,
Все снесли и остались вольными,
Жрали снег с кашею березовой
И росли вровень с колокольнями
Читать далее

Александр Башлачев

http://proceedings.usu.ru/?base=rubrica&xsln=articles.xslt&id=r076

ПАМЯТИ АЛЕКСАНДРА БАШЛАЧЕВА (1960–1988)

Гавриков В. А. Диалектика метафоры в творчестве Александра Башлачева / В. А. Гавриков // Известия Уральского государственного университета. – 2008. – № 56. – С. 135-150.
Александр Башлачев: по ту сторону «Времени колокольчиков» // Известия Уральского государственного университета. – 2008. – № 56. – С. 132-135.
Шеваров Д. Душа звенит / Д. Шеваров // Известия Уральского государственного университета. – 2008. – № 56. – С. 128-131.
Курицын В. Русская смерть / В. Курицын // Известия Уральского государственного университета. – 2008. – № 56. – С. 123-127.
Вайль П. Семь кругов лада / П. Вайль, А. Генис // Известия Уральского государственного университета. – 2008. – № 56. – С. 119-123.
Александр Башлачев. Биография // Известия Уральского государственного университета. – 2008. – № 56. – С. 111-118.
Быков Л. П. Александр Башлачев: Рок по-русски / Л. П. Быков // Известия Уральского государственного университета. – 2008. – № 56. – С. 109-110.

http://proceedings.usu.ru/?base=rubrica&xsln=articles.xslt&id=r076
почитать тут

462 слушали 8 копий [+ в свой плеер]

Александр Башлачев ВСЕ ОТ ВИНТА! Рука на плече. Печать на крыле. В казарме проблем — банный день. Промокла тетрадь. Я знаю, зачем иду по земле, Мне будет легко улетать. Без трех минут — бал восковых фигур. Без четверти — смерть. С семи драных шкур — шерсти клок. Как хочется жить. Не меньше, чем петь. Свяжи мою нить в узелок. Холодный апрель. Горячие сны. И вирусы новых нот в крови. И каждая цель ближайшей войны Смеется и ждет любви. Наш лечащий врач согреет солнечный шприц, И иглы лучей опять найдут нашу кровь. Не надо, не плачь. Сиди и смотри, Как горлом идет любовь. Лови ее ртом. Стаканы тесны. Торпедный аккорд — до дна. Рекламный плакат последней весны Качает квадрат окна. Дырявый висок. Слепая орда. Пойми, никогда не поздно снимать броню. Целуя кусок трофейного льда, Я молча иду к огню. Мы — выродки крыс. Мы — пасынки птиц. И каждый на треть — патрон. Сиди и смотри, как ядерный принц Несет свою плеть на трон. Не плачь, не жалей. Кого нам жалеть? Ведь ты, как и я, сирота. Ну, что ты? Смелей! Нам нужно лететь! А ну от винта! Все от винта!

СашБаш-Время колокольчиков

Великий человек 20 века.

= В коммуналке у БГ =

На самом верху 8-этажного дома на улице Софьи Перовской, недалеко от Невского......

- Вступление
- Пляши в огне
- Вечный Пост
- Ванюша
- Все от винта!
- Время колокольчиков
- Интервью с Александром Башлачёвым

--------------------------------------------




--------------------------------------------


В коммуналке у БГ.avi


-------------------------------------------

А.Башлачев. Концерт в ДК МЭИ. 1988

А.Башлачев - "Вечный пост"


Пусть возьмет на зуб, да не в квас, а в кровь.
Коротки причастия на Руси.
Не суди ты нас! На Руси любовь
Испокон сродни всякой ереси.
Испокон сродни черной ереси.
На клинках клялись. Пели до петли.
Да с кем не куролесь, где не колеси,
А живи, как есть -
в три погибели.

"Несчастная жизнь! Она до смерти любит поэта !"..


А.Башлачев - "Время колокольчиков". концерт в ДК Ильича.1987г.

Уже почти двадцать лет прошло с тех пор, как стремительным полетом из окна оборвалась жизнь Александра Башлачева, загадочного СашБаша с его бубенцами и колокольчиками, последнего «проклятого» русского поэта, пронзающего пустоту обыденности острым нервом своего мироощущения, завораживающего хриплым голосом и до боли невыносимым плачем души. Много слов было сказано о его творчестве, о том, что спел, и что не успел спеть или сказать. С дерзким равнодушием собрана его трагическая Жизнь и не менее трагическая Смерть по крупицам из воспоминаний. Но все воспоминания ограничены творчеством, и личность оценивается только с этой точки зрения.

Сергей Дружинин.

Александр Башлачев

Александр Башлачёв - последний гений ушедшей эпохи

Звенимир Запечный


9 января 1988 года в ДК МЭИ, ровно за сорок дней до своей трагической гибели, Саша Башлачёв дал свой последний большой концерт. Наш Дом культуры тогда гремел на всю Москву, благодаря энергии нашего молодого директора Юрия Аркадьевича Дубовицкого, который сделал эту площадку центром молодежной театральной жизни и рок-музыки города. Организатор концерта, хорошая знакомая Башлачёва, Марина Тимашева нервничала. До концерта оставалось уже меньше часа, все билеты проданы, а Башлачёва нет. Несколько человек послали на улицу, чтобы искать его, описав им в торопях приметы. Мало ли, - размышляли мы, - может найти ДК не может, он же Москву не знает хорошо. Дом культуры находился недалеко от м. Авиамоторной, но от метро идти к нему нужно было довольно замысловатой траекторией, через серые кварталы и студенческие общаги.
Саша появился в комнате администратора как призрак. Никто так и не понял как он прошел внутрь ДК минуя охрану из злобных бабушек на входе и посыльных, которые его так и не опознали. Он был очень просто одет, в какую-то байковую клетчатую рубашку, очень потрепанные джинсы и видавшие виды зимние ботинки (Знаменитых кед и кирзовых сапог в которых он ходил и зимой и летом на нем тогда не было). Небритый и слегка опухший Башлачёв довольно вежливо со всеми поздоровался, но говорил, что чувствует себя неважно и не очень готов к выступлению. Потом говорил, что не любит большие площадки и не уверен, что у него получится раскачать такой большой зал. Все это было похоже на капитуляцию, и было тем странно, что Саша Башлачёв в таких вопросах всегда был очень определенным. А тут как-то не похоже на себя юлил. Марина Тимашева его все же уговорила выступать, сказала что все билеты проданы и что народ уже заполняет зал. Вскоре выяснилось, что он потерял в дороге гитару, и все кинулись судорожно искать ему уже хоть какую-нибудь. У Володи Маркина, звукооператора клуба (в последствие известного исполнителя «Сиреневого тумана» и песен в стиле шансон) взяли какую-то гитару-развалюху, но она не строила совершенно. Потом нашли еще одну, она была получше, но там тоже были проблемы со строем. На ней был огромный ремень, который был бы в пору человеку очень высокого роста и Саше никак не получалось наладить его. При его маленьком росте, гитара находилась у него где-то на уровне чуть выше колен.
Многие из администрации, включая директора не понимали, почему такой ажиотаж. Наш директор увидев Башлачёва разглядывал его весьма скептически и вскоре совсем устранился от активности, считая что сейчас будет полный провал. Хорошо помню тот невероятный шквал аплодисментов которыми приветствовали зрители появление Башлачёва на сцене. Дубовицкий повернулся к нам стоящим на заднике сцены и сказал: «А личность-то известная. Может все пройдет и не так плохо. Смотрите как встречают!»
Строптивая гитара никак не хотела звенеть в сашиных руках, она издавала какие-то дикие звуки, и упорно не желала приручаться. Тут еще выяснилось, что ему нужен медиатр, и пришлось обращаться прямо к зрителям. Потом он запел своим сильным, проникающим до печенок, голосом, а гитара завыла что-то свое. Так весь концерт они с гитарой и шли вразрез. Концерт был короткий. Где-то около часа. Саша спел все свои знаменитые песни «Время колокольчиков», «Некому березу заломати», «От винта!» и др. Немного странно было появление давно не петой «Петербургской свадьбы» и то что «Посошок» он спел не в конце.
После концерта мы немного пообщались, выяснилось что у Саши пропала в ДК его зимняя шапка, подарок его близких, в которой он приехал. Саша саркастически как-то отреагировал: «Потерявший голову по шапке не плачет». И посмотрел на всех присутствующих каким-то безнадежно-горячим взглядом. Вообще даже при рукопожатии, чувствовалось, что у Саши температура под сорок. Хотя, это был скорей метафизический огонь, который сжигал его изнутри с какой-то непонятной для окружающих силой. Пока искали его шапку, мы даже не заметили как Саша вдруг незаметно как-то исчез. Почти также как и появился. Посиделок за полночь со спиртным, как бывало с Майком Науменко, Кинчевым, Бутусовым и другими не было. Мы все разбрелись по домам.
Это было весьма символично, что Саша растаял после концерта как дым. Он как метеор ворвался в культурную жизнь страны и также быстро оттуда вышел. Теперь по крупицам собирают его наследие, пытаются разгадать феномен его загадочного гения. О его творчестве написаны книги, статьи, филологические исследования и диссертации.

* * *

Что это была за вселенная – Александр Башлачёв? Что пыталось говорить с нами через него?
Саша сам неоднократно рассказывал, что стихи его буквально осеняли. «Луч света, столб такой, потом - стихи» - как говорил он сам о процессе озарения своему приятелю Сергею Смирнову. А один раз ответил другому своему приятелю, Марку Копелеву на вопрос - как это происходит у него: «Ты знаешь, мне кажется, что это не я… пишу. А кто? Я не знаю… Кто-то там…» и показал глазами куда-то вверх. Часто он до конца не понимал смысла написанного, и только в процессе обработки пришедшего материала начинал вникать в суть. Все это говорит только о том, что тут было действие высокого духовного существа, которое избрав Сашу сосудом, инспирировало его. Так или иначе многие творческие люди испытывают подобного рода инспирации, только все это с разной степенью таланта доносится в итоге до мира. Уровень инспираторов, их принадлежность к разным, часто полярным духовным сферам, весьма по-разному определяют деяния их земных со-творцов.
Жизнь Александра Башлачёва была довольно ясной и понятной, до осени 1983 года. Он - выпускник свердловского университета, работал журналистом в череповецкой газете «Коммунист», был на хорошем счету и пользовался уважением коллег. До этого у Башлачёва был опыт написания текстов для местной рок-группы «Рок-сентябрь», было написано несколько стихотворений.
Все началось когда Саша написал «Грибоедовский вальс» осенью 1983 года. Это было первое произведение-подарок. Потом в течение нескольких месяцев были написаны еще 10-15 стихотворений («Хозяйка», «Галактическая комедия», «Палата № 6», «Рыбный день» и др.), которые вскоре стали звучать с музыкальным сопровождением. Саша понял, что это песни. Он стал учиться играть на гитаре исключительно для того, чтобы мелодекламировать свои стихи. К осени 1984 года Башлачёв уже был готов для выхода в свет. Именно тогда в Череповец приезжает Артемий Троицкий, которого специально вытащил посмотреть на Башлачёва, сашин приятель, Леонид Парфенов (в будущем известный тележурналист, а тогда сотрудник местного череповецкого телевидения). Тогда на квартире Парфенова прозвучали «Время колокольчиков», «Зимняя сказка», «Лихо», «Влажный блеск наших глаз», «Черные дыры», «Похороны шута», «Некому березу заломати», «Осень», «Слет-симпозиум» и другие песни. Все эти песни Саша написал за сентябрь-октябрь, и они были потом еще долгое время его основными хитами. Потрясенный А. Троицкий, как он сам писал, испытал тогда настоящий культурный шок. Он сказал Саше: «Через недельку, бери гитару и поезжай в Москву, а я пока все сделаю, чтобы подготовить почву для твоего приезда». Осенью 1984 года Башлачёв дал первый концерт в арбатской квартире скрипача Сергея Рыженко. А потом началось его триумфальное концертное шествие по квартирам и небольшим площадкам Москвы и Петербурга. Были концерты в Театре на Таганке, на квартире у Аллы Пугачевой, Александра Градского, в издательстве «Литературной газеты», где Саше бурно аплодировал Андрей Вознесенский и подарил ему свою книгу с автографом. Но Москва как-то была не близка Саше и вскоре он перебрался в северную столицу, а в Москву приезжал наездами. А в целом за последущие годы Башлачёв исколесил всю страну, был в Сибири, Средней Азии, Украине, Прибалтике, на Урале. Уволившись из газеты он ведет опьяняющую жизнь свободно-блуждающего менестреля.
С сентября 1984 по май 1986 года Саша писал в таком нечеловеческом, плотном ритме, что просто диву даешься. Практически 60 песен, было написано тогда, многие из которых как «Егоркина былина» и «Ванюша» уже по одному времени исполнения выходили за рамки просто песни. Это были настоящие мистерии, своего рода былинные исповедания по 15-20 минут каждая. А еще были «Имя имен», «Вечный пост» и др., тоже немаленькие.
И вот в мае 1986 года поток света иссяк. Наступила тишина. Саша наверно не сразу понял, что это конец подаркам. Он вымотался и думал, что пришло время взять тайм-аут и немного перевести дух. Силы человеческие не запредельны. Он был выкачан и творчеством и концертами. Но это был уже предопределенный конец творческого пути. Фактически всё что было с мая 1986 по февраль 1988 года, иначе как агонией и не назовешь.
Творящий Дух, что столько подарил ему, покинул его. Саша не сдавался, искал путь к нему. Но время шло, а не происходило ровным счетом ничего. Летом 1987 года Саша с женой Настей просидели в деревне под Череповцом около месяца и это была последняя попытка начать опять писать. Настя уверяет, что он очень много написал за этот месяц, сидел все ночи напролет с гитарой, пытался облекать стихи в песни. Но потом все написанное уничтожил, и ушел авто-стопом с приятелем Славой Задерием в Среднюю Азию на несколько месяцев. Очевидно он понимал, что это не уровень «Ванюши», «Вечного поста» и другого его великого. Это был уже он сам, беспомощный перед той невероятно завышенной планкой, ниже которой он уже прыгнуть не имел права.
Рокерское окружение Башлачёва боготворило, но было в целом довольно беспомощно в плане оказания помощи ему, оказавшемуся в тяжелой мистериальной ситуации. Саше, чем дальше, тем меньше хотелось общаться с этим окружением. Но другого окружения вокруг не было. Это была его основная публика, его свита, довольно циничная и часто совершенно безшабашная, хиповая тусовка, жаждущая только новых песен и не понимающая его личной драмы. Они хорошо умели вытягивать жилы из своих кумиров, как они вытягивали их и из Майка Науменко, Янки Дягилевой, да и из крепкого восточным умом Виктора Цоя, лишая их жизненных сил и подводя невольно к преждевременному концу.
Тут вспоминается скандальный и талантливый Федя Чистяков. Как все рокеры переживали, что он перестал быть отморозком, бросил творчество и стал банальным членом секты Свидетелей Иегова. До этого чуть не отправивший на тот свет известную питерскую хипарку Иру Линник (по иронии судьбы сыгравшей и в жизни Башлачёва неблагоприятную роль) и оказавшийся в Крестах, а потом на принудительном лечении в психушке. Он пересмотрел свою жизнь и сделал для себя весьма многозначительные выводы. Он выбрал жизнь вместо смерти. Но это очень многим его горячим поклонникам не понравилось. Казалось, что многим было бы милее если бы «дядя Фёдор» погиб в 25 лет, но остался бы в их сердцах легендарным балагуром-отморозком.
Осенью 1987 года Саша решил креститься, но молодой батюшка-неофит из рекрутского набора батюшек бросившихся в православие в разгар перестройки, так ему затуманил мозги его неготовностью и прочими словоблудскими поповскими истинами, что Саша уехал от него ни с чем. Возможно, это могло бы стать для него первым шагом к катарсису…

* * *

Когда Саша Башлачёв начинал петь, то он из маленького, щуплого юноши за несколько секунд превращался в сказочного исполина. Это преображение наблюдали многие. У многих слушателей от тяжелого умственного и эмоционального перенапряжения не выдерживали нервы. Были случаи, когда присутствующие на квартирниках дамы падали в обморок. Марина Тимашева как-то сказала Саше, что когда она слушает его песни, то у нее в мозгу как бы случается микроинсульт, что каждую секунду там словно взрывается маленькая бомба. Саша ее спокойно выслушал и ответил: «А теперь, Марина, представь себе, что я переживаю внутри себя, что я несу в себе». У Саши было понимание своей крестной ноши.
Еще поразительно звучало сашино признание о том, что «баба ехала на возу и обронила стихи, а я подобрал». А потом после паузы добавлял: «А имя бабе - Россия». Вот эту концовку многие и не слышали и даже распространился слух, что Саша украл стихи у Янки Дягилевой и еще подобие какой-то несусветной чепухи. Но Саша часто говорил притчами и какими-то малопонятными фразами, в которых скрывался большой смысл.
Возможно, что тут кроется большая и очень ясная догадка, что инспирирующим духом творчества Александра Башлачёва была русская народная Душа. Не стоит это существо воспринимать афористически и символически. Русская народная Душа это существо в духовном мире совершенно реальное.

* * *

В России течёт своя ни на что ни похожая жизнь. Россия колыбель будущей мировой культуры. Русский народ – это народ Христа. Народ который через века будет являть собой путь всей мировой эволюции. Русская народная Душа еще не вошла в свои полномочия полноправно. Путь к ней индивидуален. Она действует по вертикали, как в сказке о Сивке-бурке. До нее нужно допрыгнуть. Невеста Иванушки – это и есть София. В афанасьевских вариантах этой сказки, Невеста-София изображается с изумрудным перстнем на руке и когда Иванушка допрыгивает до нее, то она бьет его этим перстнем в лоб. И оттуда струится поток света, после которого Иван прозревает и посвящается. Перстень олицетворяет собой Небесный Иерусалим.
Когда пала Византия в 1453 году, то Архай Византии перешел в Восточную Европу. Россия стала расти как империя. Иван Великий, Иван Грозный, Петр Первый, Иосиф Сталин – были типичные византийские правители. Они много дали России в плане обустройства и укрепления себя в мире. Часто это все было связано с большими человеческими жертвами и кровью. Но это уже специфика византийского Архая.
Когда пал Советский Союз, то Византийский Архай отошел от России. Теперь пришла пора русскому народу познакомиться со своим настоящим правящим духом, со своей народной душой, с Софией-Афиной-Палладой. Поэтому опять стали много говорить о русской идее. Со времен софиологии и Соловьева об этом молчали. Говорили только некоторые.
До этого в течение русской истории она проявляла себя особенно явно в тяжелые периоды. Например, в 1613 году когда требовалось собрать народное ополчение, или в 1941, когда требовалось нагнать невероятные морозы и не пустить фашистов к Москве. Таких примеров множество. Действовала она и через многих людей, частично инкорпорировавшись в них. Она действовала в Распутине, который был последним гарантом самодержавия и со смертью которого все масонские потоки в России привели ее к духовной катастрофе 1917 года, сразу после его убийства. Она была явлена во всех великих русских святых и в старцах Оптиной пустыни она говорила их устами. Действовала также через славянофилов и любомудров, Чаадаева и Тютчева, Пушкина и Толстого, Лермонтова и Гоголя. В конце 19-го века она манифестировала себя через Владимира Соловьева и других великих русских философов начала 20-го века.
Во времена серебряного века Душа русского народа проявляла себя через символистов, в кругу которых витал дух Владимира Соловьева и был развиваем культ «Прекрасной Дамы», которая есть никто иная как София. Светоч культурной жизни того времени Андрей Белый, тонкий инспиратор Александр Блок, Дмитрий Мережковский с его написанным эссе о «Святой Софии», Максимилиан Волошин со своими пророческими стихами – были проводниками Души русского народа.
В наступившее советское время, когда духовная жизнь была зажата тисками атеизма, и Душе русского народа было трудно пробиваться к своим избранникам. Трагедия Сергея Есенина состояла в том, что русская народная Душа особенно активно пыталась говорить через него. Новой власти в лице Троцкого и Сталина были совершенно чужды эти откровения. Поэтому правящая власть пошла на крайние меры и Есенина убрали. Это была первая в советском времени жертва поэзии. Интересно, что пик творчества Сергея Александровича, последние три года его жизни, пришлись на суровую внутреннюю борьбу двух мощнейших духовных кланов молодой страны советов: хазаро-иудейского в лице Троцкого и византийского в лице Сталина. В итоге византийский дух в лице Сталина победил. Это привело к тому, что Душа русского народа не могла полноценно манифестировать себя через индивидуальности. Хотя византийское правление Сталина было очень близко русскому народу и знакомо по своей многострадальной истории и в какой-то мере было для России даже спасительным в тех тяжелейших духовных условиях. Если бы к власти пришел Троцкий, то Душа русского народа могла бы быть надолго отринута от России. Потому что хазаро-иудейское правление боролось бы с ней нещадно. Возможно даже, что Душа русского народа могла бы отказаться от своей миссии правящего Духа и тогда Россия была бы обречена на ассимиляцию. При правлении Сталина, хоть и лилась кровь рекой, но постепенно все начинало возвращаться к тому что было в России до революции.
В Сталинское время у многих деятелей культуры судьбы складывались драматически. Дорожкой Есенина пошли многие поэты и писатели. Число их жертв сталинского времени идет на сотни и тысячи. Душа народа прорывалась через таких удивительных самородков в поэзии как Николай Клюев, Сергей Клычков, Павел Васильев, Марина Цветаева. Все они погибли не своей смертью. Прозрачно и ясно русская народная Душа выражалась в Андрее Платонове и Пантелеймоне Романове.
В Осипе Мандельштаме и Борисе Пастернаке, двух крещенных евреях, впитавших в себя всю русскую культуру, русская народная Душа говорила тоже совершенно явственно. Эти двое индивидуальностей, являли собой пример того как надо ассимилировать в себе правящий Дух современного еврейского народа - Агасфера, который действует в современной мировой эволюции совершенно эгоистически, в русском этносе. Забегая вперед, скажем, что третьей такой индивидуальностью в русской культуре стал, тайно крещенный в малолетстве няней в 1942 году, - Иосиф Бродский.
Мандельштам умер трагически в 1938 году. Он совершенно не вписывался в реалии жизни страны советов. Борис Леонидович уцелел в сталинское время, потому что умело лавировал между сохранением своего «Я» в искусстве и режимом. Но карма его догнала уже в начале хрущевской оттепели. Последние годы его жизни, после вручения ему нобелевской премии, стали для него поистине мученическими.
В период оттепели наступил период поэтического реннесанса. Это время нам дало Вознесенского, Евтушенко, Рождественского, Ахмадуллину, а потом и главных столпов слова второй половины XX-го века: Бродского с Солженицыным. Многие поэтические вечера проходили в битком набитых залах. И в больших и маленьких городах был невероятный интерес к поэзии и живому слову. Тогда же появилась самодеятельная песня в лице Окуджавы, Визбора, Кима, Арика Круппа, Веры и Новеллы Матвеевых, где через пение с нашими сердцами говорило что-то очень чистое и высокое.

* * *

Хотелось бы рассмотреть индивидуальности, которые отмечены в русской культуре последнего периода советского времени особым образом. Их творческая деятельность была связана с русской народной Душой и отличие их от многих других своих современников в том, что жертвой за творчество, за запредельное горение, становилась жизнь.
Здесь встает феномен некого духовного регентства в русской культуре, которое длилось ровно три года. Получается интересная трехлетняя цикличность смертей, которая как бы передавала эстафету от одного к другому:
Николай Рубцов – 1971
Василий Шукшин – 1974
Александр Галич – 1977
Владимир Высоцкий - 1980
Леонид Губанов – 1983
Александр Башлачёв – 1986 (дата фактической смерти)
О каждом из этих людей написано очень много. Это были кумиры поколения. Это были люди, которые еще при жизни были живыми легендами, и которые сгорели в огне своего творчества. Что их объединяет, так это очень странные, хотя во многом и закономерные смерти, после которых оставался осадок долгой, гнетущей пустоты. Когда они уходили, всегда было ощущение, что умирала часть духовного существа России.
Неудивительно, что среди этой шестерки много бардов: Галич, Высоцкий, Башлачёв. Стоит добавить к этому же, что Николай Рубцов тоже часто пел свои стихи аккомпанируя себе на семиструнке, а на стихи Губанова, барды написали множество песен.
Русские изначально не были воинственными, как нам пытаются их демонстрировать наши историки. Воинственность появилась уже позже, и то она была связана только с охраной своих границ. Часто вместо оружия славяне носили в походах гусли, бубны и другие музыкальные инструменты. Совершенно бескровная ассимиляция финно-угорских народов Восточной Европы происходила так, что славяне строили свои жилища недалеко от поселений местных аборигенов, а потом шли к ним в гости, подсаживались к их кострам и пели с ними вместе песни. Потом же довольно быстро братались. Славянам, было свойственно отдаваться магической музыке, в которой еще сохранялся отзвук музыки небесной, музыки сфер. Византийский историк Прокопий описывает, как в 529 г. греки ночью напали врасплох на славянское войско. Те усыпили себя песнями и не выставили никаких караулов. Подобное можно понять и ныне, если пережить, какое действие оказывают подчас русские народные песни на самих русских. Это качество русской души интересно выразил Василий Макарович Шукшин в сказке "До третьих петухов" описывая историю со стражником, усыпленным песнями. Неудивительно, что Душа русского народа особенным образом действовала в русском этносе через пение.
Николай Рубцов открывает этот список по праву. Он был чистый гений в поэзии. Гений такой силы, что после Сергея Есенина и не рождался такой на Руси. Он написал очень много и последние три года своей жизни был особенно активен. С 1968 по 1971 годы вышли сразу три сборника его стихотворений. Он очень сильно пил в это время и по-лермонтовски искал смерть. И нашел ее в «объятиях» своей невесты. Вроде обычная бытовуха, но многие тогда оценили это чуть ли не как ритуальное убийство. Несчастная Людмила Дербина отсидевшая 6 лет, взяв на себя вину за смерть Рубцова, потом отойдя от шока поняла, что это скорей всего была смерть от сердечной недостаточности. Месяц Рубцова мучили боли в области сердца, и все это на фоне непрекращающегося перманентного запоя. Рубцов как и положено гению абсолютно точно предсказал дату своей смерти, написав «я умру в крещенские морозы». Он умер 19 января 1971 года.
Василий Макарович Шукшин – это уже многогранный гений. Он проявил себя в кинематографе как артист и режиссер и не менее сильно проявил себя в литературе. Рассказы Шукшина пользовались огромной популярностью, а фильм «Калина красная» поверг в культурный шок всю страну. Но Шукшин еще написал великую спиритуальную сказку 20-го века «До третьих петухов», равной по силе «Властелину колец» Толкина, смысл которой многим до конца неясен, но за простотой изложения стоял высокий творящий Дух. Смерть Шукшина была воспринята русским народом с глубокой неподдельной скорбью. Смерть странная. Появилась информация, что очень пахло газом в закупоренной каюте маленького кораблика-гостиницы. Шукшин пытался вырваться из каюты, но дверь почему-то не открывалась, как будто ее кто-то закрыл или припер снаружи. У Василия Макарыча сердце было уже не очень, а тут и вовсе не сдюжило. Георгий Бурков много чего знал про это, но унес эту тайну с собой в могилу. Последние 3 года жизни Шукшина были очень активные и значимые. Очень много написал, поставил два кинофильма. Уже начинались съемки «Пугачева».
Александр Галич будучи самым старшим по возрасту из этой золотой компании, раскрылся как бард и как значимый поэт в очень зрелом возрасте. За свое творчество Александр Аркадьевич вылетел из Союза Писателей и союза кинематографистов, а потом был фактически выдворен из СССР. Голос Галича был для страны тогда рупором гласности. Это был голос совести, которая не могла молчать. Галича убило током, когда он подключал новый «Грюндиг-комбайн». Кто-то вывел на корпус 220 вольт. Скорей всего какой-то добрый дядя электрик с погонами под своей робой. Последние три года Галич провел на чужбине. Он уехал на Запад в 1974 году, незадолго до этого приняв крещение у своего хорошего приятеля Александра Меня. Кстати, еще большой вопрос, чьи погоны были под робой электрика. Запад уверял, что это КГБ. Но сейчас все явственнее всплывают факты того, что это были спецслужбы Запада. Оказывается, у Галича все больше возникало желание вернуться на родину. Начальники «Радио Свобода» были им не довольны, побаивались что он вернется назад, потому что он за эти годы быстро разочаровался в западной демократии. Апологетом антисоветизма он так и не стал. Его репортажи в передаче «У микрофона Александр Галич», все больше отдавали ностальгией, все больше в них прорывался голос любви к родине.
Владимир Высоцкий это наше всё. Как Пушкин. Он залез во все щели русской словесности. Он идентифицировался со всеми профессиями. Он ворвался в каждый дом, он рвал динамики из каждого окна. Он просто стал нами. Это была просто небывалая популярность человека, актера, барда. Такой популярности наверно не было ни до его жизни, и возможно не будет после, ни у кого из живущих в России. У Высоцкого проблемы с правящей властью начались с 1968 года. Тогда же была у него первая клиническая смерть от пьянства. Но он был живучий. Когда его спасли от пьянства, то наши умельцы в погонах помогли подсесть ему на героин. Долгие шесть лет Владимир Семенович умудрился жить с этой заразой, спал по 2 часа в сутки и работал как вол. Как дотянул до 42 лет - непонятно. Последние три года его жизни были особенно насыщенными и драматичными.
Леонид Губанов в этом списке возможно кому-то покажется малоизвестным. Но вина в этом только в том, что во время когда он творил, о нем знали лишь немногие. Он был поэтом от Бога. Только сейчас, спустя время, гениальные и во многом пророческие стихи Губанова видятся как нерукотворный памятник России и своему времени. Основной пик творчества поэта пришелся на 60-е года, когда он был совсем юным, когда он основал СМОГ и гремел в закулисье поэтической жизни страны. О последних годах его жизни известно немного. Он предсказал свою смерть в 37 лет. И она состоялась 8 сентября 1983 года. Описание его смерти как-то выглядит противоречиво. По одним данным он умер за рабочим столом, по другим – повесился, что старались тщательно скрывать. Но после смерти Высоцкого Губанов получил свое регентство на трехлетний крестный путь в русской словесности. И это только сейчас отразилось в том когда выяснилось сколько он тогда написал стихов и поэм в последние три года своей жизни.
Теперь мы опять возвращаемся к Саше Башлачёву. И здесь просто таки удивительным образом совпадает смерть Леонида Губанова с рождением в молодом череповецком журналисте Саше Башлачёве - великого поэта земли русской Александра Башлачёва. Именно в сентябре 1983 года, Башлачёв принял свою крестную ношу, которую нес три года. И надорвался под этой ношей, получив свой пропуск в великомученики от слова. Конец его трехлетнего горения был в 1986 году. Хотя его физическая смерть наступила полутора годами позже. Словно скомандовав себе «От винта!», 17 февраля 1988 года, Саша вылетел из окна квартиры своей фиктивной жены Жени Каменецкой на Проспекте Кузнецова в Ленинграде. Самое странное смерть была около часа дня и квартира была полна народа, но все были как опоенные каким-то сонным зельем, никто даже не дернулся на сашины призывы пробудиться. Получилось, что никаких свидетелей этой драмы не было. А накануне там кто-то все перевернул, как будто что-то искал, и это больше напоминало обыск, чем обычный беспорядок. Говорили, что Саша не спал всю ночь, жёг свои черновики. Но почему-то всё его сгорело вместе с рукописями Жени, как будто, тот кто жёг, нехорошо понимал что жечь и на всякий случай сжёг всё. Очень странная картина смерти. Никаких концов не найдешь.

* * *

В хрущевско-брежневское время были две харизматические фигуры в русской литературе, два нобелевских лауреата: Александр Солженицын и Иосиф Бродский. Говорить о них в контексте духовного регентства не получается. Хотя, исходя из нашей схемы им можно обозначить свое время. Солженицыну отвести период с 1962 по 1965, а Бродскому период с 1965 по 1968. Потому что эти периоды были у их обоих ярчайшими в их творческих биографиях. У Александра Исаевича этот период получается от приема в члены СП в 1962 году до ареста его архива в квартирах антропософов В.Л. Теуша и И.И. Зильберберга, случившегося 11 сентября 1965 года. У Бродского – это период его северной ссылки в Норенскую и некоторое время после приезда оттуда. Интересно, что сам Бродский считает этот период самым счастливым временем своей жизни. Он тогда невероятно много писал, переводил и был в удивительной гармонии с самим собой. Но здесь все же было водительство иное. И не взирая на их мировую известность и всесоюзную популярность, их отношения с русской народной душой носили совсем другой характер. Оба в итоге оказались в эмиграции, пускай и вынужденной, но все же их пути с Россией спиритуально разошлись.
Александр Исаевич Солженицын стоял как бы над всем. Его миссия заключалась в борьбе с византийским Духом, который давил свободу личности в его стране. Он боролся с советизмом и глубокомысленно размышлял о прошлом и будущем России. Его «Архипелаг Гулаг» был первым гвоздем в гроб советской империи. Это был человек такой мощной жизненной силы, что его не брал ни рак, ни пропитанные ядом иглы наших кэгэбэшников, когда после укола на новочеркасском рынке в 1971 году, он по всем расчетам должен был умереть. Вообще его, только, что дустом травить не пробовали. Но он не поддавался ни какой суггестии и продолжал упорно гнуть свою линию. В конце концов наши партийцы устали с ним бороться и отпустили на Запад.
Триумфально возвратившись в Россию в 1994 году, он всю ее проехал на поезде от Владивостока до Москвы, везде общался с простым народом и творческой интеллигенцией. Все ждали, что вот сейчас он нам объяснит как жить, решит все наши проблемы одним махом. Но пару раз выступив в Думе с планом нового обустройства России, Александр Исаевич потом заперся в своем троице-лыковском особняке и фактически устранился от активной жизни. Было такое ощущение, что Дух народа посадил его в темницу, не приняв его в новой России как творящую индивидуальность, объясняя ему что его время уже прошло.
Много метаморфоз пережил Иосиф Бродский на чужбине, планомерно выдавливая из себя все русское, отказавшись в итоге от родного языка и того самого инспирирующего русского Гения речи. И все нобелевские заслуги меркнут после такого предательства. Бунин ведь не отказался от языка. И свою нобелевку в 1933 году получил «За строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы». Солженицын «За нравственную силу, с которой он следовал непреложным традициям русской литературы». А Бродский «За всеобъемлющее творчество, пропитанное ясностью мысли и страстностью поэзии». Этими тезисами многое объясняется. На Иосифа Александровича не самым лучшим образом повлияла та антисоветская, совершенно русофобская, среда эмиграции. Укатали нашего сивку господа с масонскими сердцами. Бродский был человеком мягким и внушаемым, большого желания сопротивляться этим силам не имел и просто жил. Но как обещал нам в своих стихах, на Васильевский остров, он не пришел умирать, поменяв его на более благопристойное кладбище Венеции.

* * *

Были еще харизматические индивидуальности хрущевско-брежневской эпохи, которые так же несли печать гения в советское время, и также не дожили до старости. Их смерти весьма трагические, а у многих загадочные. Леонид Енгибаров, Геннадий Шпаликов, Андрей Тарковский, Надя Рушева, Ника Турбина, Олег Даль.
Как странно умирал наш гениальный «клоун с осенью в душе» Леонид Енгибаров. Там был большой непрофессионализм со стороны врачей нескольких «Скорых», которые его буквально уморили и привели к смерти. Геннадий Шпаликов, который был почти воплощенным духом хрущевской оттепели, любивший говорить, что поэту жить после 37, как-то даже неприлично, устроил себе красивую смерть через повешение в «Доме литераторов». Хотя смысла в этом было мало, потому что у него уже был цирроз печени и он был обречён. Олег Даль идя к себе в номер киевской гостиницы, крикнул актеру Леониду Маркову свои последние слова: «Пойду к себе умирать!» А утром его нашли мертвым, лежащим на постели в костюме, скрестившим руки на груди. Молодой гениальной художнице Наде Рушевой сделали не совсем удачную операцию мозга. Она умерла в 17 лет. Ника Турбина - изнасилованное славой дитя, которым поиграли и бросили. Через Нику прорывался чей-то голос. Некоторые считают, что в Нике договаривала Марина Цветаева и как пример приводят ее детские фотографии, где она очень похожа на маленькую Цветаеву. Может это и была инкорпорация души нашей великой поэтессы. Нику по-свински все бросили после того как у нее наступил пубертат и голос сидящий в ней замолчал. Никто не объяснил ей как жить своей жизнью, после того как чужая душа отговорила в ней.
Андрей Тарковский являвшийся бриллиантом не только советского, но и мирового кинематографа, с огромным трудом преодолевал все трудности самоутверждения своего пути в искусстве. При всей своей ранимости, он обладал чертами дипломата и мог очень долгое время доказывать право на свое видение и не ломался, развивая свое высокодуховное кино. Но Андрей Арсеньевич все же сгорел в борьбе. Жизненных сил было потрачено много. Свидетели вспоминают, что на съемках «Сталкера» съемочная группа сильно отравилась парами исходящими от того «чудо-озера», где Тарковский выбрал место съемок. Или ему выбрали… Потом все главные герои картины уходили один за одним. Причём все от рака. Солоницын, Тарковский, Гринько, Лина Тарковская. Кайдановский прожил подольше, но тоже умер в 49 лет.

* * *

Потом, после 1986 уже была перестройка, которая нас еще порадовала яркими личностями. Большой резонанс тогда имела отечественная рок-музыка, которая пришла на смену андеграунду самодеятельной песни. К 80-м годам самодеятельная песня измельчала, и уже не являлась носителем высокого Духа. А русский рок как раз с начала восьмидесятых вошел в полную силу. Большую роль в развале СССР сыграло это движение. Это была стихия, которую было трудно остановить. Наши правоохранительные органы уже с трудом сдерживали волну молодежного неповиновения. Легализовав рок-клуб в Ленинграде в 1981 году, они сделали себе возможность получать всю информацию о новых возмутителях спокойствия. Отрастившие себе для пользы дела хаера, молодые внедренные агенты-сексоты, только успевали оттуда приносить досье на новых и новых членов. Но бороться с этим движением было уже трудно. До конца андроповского периода правления эта борьба еще велась: разгоняли группы, отбирали дорогостоящую аппаратуру, сажали в психушки лидеров рок-групп, но потом вся политическая ситуация стала меняться.
В рок-музыке были еще знаковые смерти больших талантов и кумиров: Виктора Цоя (1990), Майка Науменко (1991), Янки Дягилевой (1991) и Игоря Талькова (1991). Эти смерти даже при чисто эмпирическом рассмотрении кажутся какими-то неестественными. В свое время много говорили про такие же культовые смерти рок-звезд Запада. Когда в течение полугода спецслужбы отправили на тот свет ярых возмутителей спокойствия, трех лидеров мирового рок-движения: Джоплин, Морисона и Хендрикса. О странной, почти ритуальной, смерти Джона Леннона писали и говорили много.
Лидер «Зоопарка», тридцатишестилетний Майк Науменко, пребывавший последний год в творческом и внутреннем кризисе, возвращавшийся из гостей ночью, был ограблен и получил удар железной трубой по голове, после чего у него произошел инсульт, но он умудрился с пробитой головой доползти до квартиры и там вскоре умер. Янка Дягилева, полгода до этого находящаяся в тяжелом душевном кризисе, пошла прогуляться в лес и пропала без вести, и потом была найдена мертвой через 8 суток в водах родной Оби. Про Талькова и Цоя чего только не говорили и не писали. И чем больше говорили и писали, тем только больше все запутывались. И если в смерти Цоя все было как бы не на виду, то смерть Игоря Талькова наблюдали десятки людей и так никто и не смог ничего толком понять и объяснить. А открывал этот список культовых смертей перестроечного времени Александр Башлачёв.
Также невозможно не вспомнить зверское убийство известного священника Александра Меня, 9 сентября 1990 года. Эта смерть повергла в шок тогда всю страну. Духовная деятельность Александра Меня в последние годы перестройки вышла за рамки просто церкви и являла собой какой-то фантастический духовный феномен. На его выступления валом шли люди. Раздражение со стороны власти, иудаистских и православных кругов росло, вокруг отца А. Меня, сжималось кольцо клерикальных и политических кругов. В конце концов он стал неугоден всем и его убили. Перестройка уходила от нас, унося своих жертвенных героев.
В 90-е была какая-то переходная жизнь. С одной стороны мы еще жили по-старому, по-советскому. И культура еще работала на старой закваске. С другой стороны уже началось подражание западным стандартам и в культуре начали просвечиваться элементы какой-то новой и совершенно чуждой России жизни. Личностей, что определяли лицо русской культуры становилось все меньше и меньше. Один за одним уходили гении сцены, кинематографа, литературы, поэзии. Была неожиданная смерть гениального Сергея Курехина, вечного двигателя музыкального творчества перестроечной эпохи, который умер в 1996 году от поразительно редкой болезни - рака сердца. В 90-е годы в песенном жанре невероятно ярко проявил себя Веня Дыркин, умерший в 29 лет от лейкемии в 1999. Тогда же прозвенел юный, ангельский голосок России - Максим Трошин, которого убили пьяницы как гайдаровского Альку из «Военной тайны» в 17 лет.

* * *

Можно во всем искать и находить следы работы спецслужб, заказные и ритуальные убийства, происки мирового закулисья и другую вполне объективную обусловленную реальность. Это очень таинственная и привлекательная тема, которая притягивает и обывателей и слепых искателей истины. Но это все вторично. Это как правило только внешняя канва внедрения неких сил в судьбу субъекта. Любая смерть, даже самая неожиданная, почти всегда закономерна. Причины смертей наших кумиров стоят выше. И в данном контексте важны следующие вопросы. Насколько они умели заземляться и защищать себя от суггестии, которая начинала очень сильно поднимать в них, доселе дремлющую силу их Двойника? Насколько они могли совладать с той непомерно тяжелой ношей, что на них возлагали существа высших Иерархий, к которым относится и русская народная Душа? И главное: насколько они могли находить в себе силы существовать потом, когда их миссия как носителей высокого Духа в себе внезапно заканчивалась.
У основателя Духовной науки Рудольфа Штейнера в книге «Духовное водительство человека и человечества» (GA 15), очень хорошо очерчено как божественная сущность Христа воплощалась в теле Иисуса из Назарета, где в частности он пишет: «Если бы перед нами стоял человек и если бы действием каких-нибудь мировых сил из него могло быть удалено его обыкновенное "Я" - то есть мы должны допустить как возможность, чтобы это обыкновенное "Я", которое прошло с человеком через все воплощения, было удалено из физического, эфирного и астрального тел - и если бы в эти три тела можно было бы внести затем такое "Я", которое действует во взаимосвязи с духовными мирами - то что-то же должно было бы разрушиться в таком человеке? Через три года его тело сломилось бы! В силу действия мировой кармы должно было бы наступить то, что духовное существо, связанное с высшими мирами, не могло бы жить в этом теле более трех лет». Здесь речь идет о том, почему именно три года могло действовать в уникальном, подготовленном Иерархиями теле Иисуса «Я» Христа. При переходе от детского к более позднему возрасту человеческий организм сохраняет свою жизнеспособность, ибо в это время он способен меняться. В последующей жизни он уже не может изменяться, и потому не может существовать дальше с тем "Я". Далее Р. Штейнер пишет: «Человеческий организм, который во время Крещения от Иоанна стоял в Иордане, укрыл в себе после Крещения, после того, как "Я" Иисуса из Назарета вышло из трех тел, укрыл в себе совершенно сознательно высшее человеческое "Я", которое обычно бессознательно для человека с мировой мудростью действует в ребенке. Но вместе с тем стало необходимо, чтобы это "Я", связанное с высшим духовным миром, только три года жило в указанном человеческом организме. После того события должны были протекать так, чтобы по истечении трех лет земная жизнь этого существа была бы окончена». Так было только у Христа и так было только один раз в мировой эволюции.
Если взять русских святых, то там мы наблюдаем феномен иного рода. Святые умерщвляли в себе свое «Я», как бы отбрасывали его, давая возможность существам высоких иерархий говорить через себя. То есть святой отдавал свою инкарнацию какому-то более высокому существу. Это было возможно только при абсолютном развитии своего высшего «Я».
Творческие люди, изначально находящиеся под сильным воздействием люциферических духов, в похожей ситуации впадают в сильную дифференциацию своего духовного существа. При проникновении в них души Народа, они получают высокие имагинации, инспирации, интуиции идущие нее, а с другой стороны в них начинает проявляться зооморфическая природа тотемного существа народной Души, со всеми страстями и низкоастральной обнаженностью. Когда действие народной Души ослабевает или полностью изымается из творческой личности, то он остается один на один с этой низменной природой в себе. Это часто и приводит к душевному опустошению и последующей катастрофе. Почему подобное не происходит у святых? Да потому что они уже пронизали свои оболочки Духом, познали свое высшее «Я» и их низшая природа не является уже для них преградой, потому что подвергнулась большим преобразованиям.
Душа народа лишена моральности, в том смысле как это понимает человек. Она не понимает что такое хорошо, что такое плохо. У нее есть свои высокие эволюционные задачи и она вынуждена их решать через людей. Отсюда исходит кажущаяся беспощадность или безразличие Души народа к человеку, через которого она действует. Она относится как минимум к рангу Архангелов, и понять человека напрямую не может. С другой стороны - наши страсти и сила наших вожделений, равно как и все наши страдания Архангелу непонятны. Ангел, поскольку он близко стоит к человеку, это уже понимает и доводит до сознания Архангела. Ангел всегда состоит в переводчиках человеческих деяний перед Архангелом и с другой стороны переводит нам то, что Архангелы хотят донести до нас.
Рассматриваемые нами творческие индивидуальности не являлись посвященными и святыми, они не ведали о наличии Стража порога и суггестии человеческого Двойника, некоторые даже считали себя атеистами и не были крещенными, но при этом ставились в условия приближенные к сознательному прохождению Порога, с последующим возвышением до высшего «Я» в себе.
Исследуемые нами шесть индивидуальностей, фактически явились агнцами на закланье, потому что ношу регентов, которую им выбрали, было нести гораздо сложней, чем просто быть инспираторами народной Души. Срок их регентства ограничивался именно тремя годами, потому что больше времени духовный мир предоставить им не мог. Сакральный ребенок внутри уже достигал предела роста и меняться в себе уже не мог. Дальше, у каждого из призванных на регентство происходила своя личная Голгофа.
Единственно, что можно было бы сделать такой судьбоносной ситуации, так это попытаться оставить всё свое творчество. Всё – до самого остатка! Начать жить другую жизнь и полностью переродиться при жизни. Как это случилось например в 1874 году с гением Артюра Рембо. Но русскому тащить свою планиду всегда важнее, да и смерть намного милее жизни.

* * *

Стремительно ворвался в наше бытие интернет. Может наше время уже можно именовать эпохой интернета. А может еще и нет. Ведь наверняка скоро ученые, подбиваемые не самыми светлыми духами, подсунут нам какую-нибудь игрушку поинтересней. Но мир уже безвозвратно изменился с конца девяностых годов.
Также появилась очень быстрая дорога к славе. Когда заходишь на Стихиру и видишь там полмиллиона зарегистрированных поэтов, то ум за разум заходит. Господи, да может ли такое быть? А еще столько же прозаиков и других «неизвестных гениев». Напрашивается вопрос, - может ли творящий высокий Дух, выбрать себе избранника в таком разреженном пространстве? Тем более что это вотчина совсем других духов.
Литературно-писательская и остальная культурная жизнь, конечно, идет своим ходом и без интернета. Там отбирают лучших, как-то их презентуют и ранжируют, но все кто творчески существует в интернет-пространстве и те, кто его презирает и не пользуется им, понимают, что русская культура потеряла настоящих гениев. Гении сейчас могут быть только придуманные и сотканные рекламой и прочими технологиями.
Произошло то, что интернет лишил нас образцов чистого Духа в культуре на которые мы могли бы опереться. Всё обезличилось. Такое ощущение, что если раньше к большому метафизическому пирогу, в котором была та самая инспирирующая начинка гениальности, допускались избранные, которых, Гении речи, высокие духовные существа, выбирали из очень малого количества людей, то сейчас туда ворвалась толпа созданных технологиями и рекламой самостийных "гениев", и стала рвать эту божественную кормушку как Тузик грелку. Растащила толпа по маленькому кусочку этот пирог, а подоспевшие бойкие воробьи-таланты склевали остатки крошек.
Можно смело утверждать, что уже окончилась эпоха идеализма или эпоха сердца в нашей культуре, и чистые гении являющие нам образцы своего высочайшего творчества больше не нужны. Похоже, что нивелирование таких высоких ценностей подошло к нулю, и было вычеркнуто из хода современности как атавизм.
Интересно, что рокеры первые отметили смерть Башлачёва как некое знамение. Юрий Шевчук говорил, что у него было ощущение, что смерть Саши была во многом знаковой и что страна после его смерти стала другой. И ведь действительно похоже. Уже прошло больше двадцати лет после его смерти, а до сих пор место духовного регента культуры свободно.
Наша культура и литература уже больше двадцати лет погружены в состояние пралайи. Ничто высокое и столь желаемое многими не родится в ее недрах, кроме «халифов на час» и сделанных «звезд». Новое или демонически невыносимо и требует большого одухотворения, и очень большого осмысления. Все больше многие начинают оглядываться назад и ностальгировать, о том времени где им было так сладостно хорошо.
Но уже давно пора смотреть вперед и задумываться о том, в каких формах будет проистекать высокое водительство в русской культуре, лишенной гениев и поцелованных небесами пророков.
Но надо нормально воспринимать это явление и не воспринимать как обмельчание наших душ и помрачение культуры в целом. Просто необходимо понять, что людям предоставляется возможность заявить о себе от лица самих себя. И что духовный мир именно этого хочет теперь от нас и поэтому на место Гения ставит самого Человека. Ведь человек это тоже иерархическое существо, которое эволюционирует и развивается, и в конечном счете на земном эоне должен подняться на ступень Ангела.
Не надо воспринимать это как богооставленность, надо начинать рождать из себя новое культурное достояние России. При этом надо хорошо проникнуться тем великим смыслом русского этноса в мировой эволюции. А для этого для начала очень глубокомысленно ознакомиться с содержимым русских народных сказок и содержимым былинного эпоса. Развитие человечества и культуры также, протекает таким образом, что смысл настоящего в нем заключается в подготовке будущего. Если раньше, до мистерии Голгофы, существа третьей Иерархии: Архаи, Архангелы, Ангелы, через мистерии, посылали инспирирующие импульсы, и осуществляли свое водительство, а с появлением абстрактно-понятийного мышления это определялось с помощью философии, то сейчас мы уже имеем предпосылки того, что существа третьей Иерархии предоставляют человеку на земле творить мир причин своего бытия. Существа Иерархий действуют согласно космическим законам, но они уже того же ждут и от человека.
Протягивающиеся руки помощи из будущего человек не должен отвергать. А эта поддержка заключается в том, что наступает пора метаморфизировать известную нам форму мышления и перейти от абстрактно-понятийного, рассудочного мышления через осознание своего высшего «Я», к так называемому мышлению эфирного мозга.
Для этого совершенно не обязательно быть гением. Все это можно делать уже сейчас. Ориентиром такого метаморфизирования может являться которую пережил в себе великий Гёте, 200 лет назад. И то, что на основе гётеанизма, представляет антропософский метод познания, данный Рудольфом Штейнером через Духовную науку.

* * *

27 мая 2010 года в ЦДХ отмечали пятидесятилетний юбилей Александра Николаевича Башлачёва. Собрали для выступления музыкантов, кто помнил его и разнообразили молодежью для кого он уже легенда. Включили кино без звука, знаменитый сашин квартирник у БГ, который записывала на камеру сестра Джоаны Стингрей. Потом вышел Олег Коврига как организатор концерта, в тапках на босу ногу и каких-то драных подштанниках и стал в своей шутовской манере рассказывать как они с Санькой дурака валяли и шлялись по улицам. Периодически кто-то пел. Сначала сашины песни, а потом все больше свое. Коврига всё это как заправский конферансье сглаживал своим специфическим юмором. В зале было человек 30-40 не больше. Запомнились только Юра Наумов и Максим Ляшко, которые хорошо понимали, зачем они сюда пришли. Остальные только себя показывали. Всё как всегда в роковой тусовке. Там сто лет пройдет, а ничего не изменится. А пора… Пора Сашу вытаскивать из этого рок-н-рольного болота, и выводить на уровень национального достояния России, и пора уже понять, что в его лице мы лицезрели последнего гения ушедшей эпохи.
На юбилей хотели установить Башлачёву памятник в родном Череповце, даже место уже определили где ему стоять, недалеко от небольшого памятника Николая Рубцову, (это было бы весьма символично, учитывая написанное выше), но потом местные власти на это не дали разрешения. По другой версии не нашли денег. Висит только мемориальная доска на его хруще. Спасибо и за это.

6-11 октября 2011

http://www.chitalnya.ru/work/429605/
взято тут

Александр Башлачев




http://vkontakte.ru/videos-6682?z=video-6682_161442561%2Fclub6682
взято тут
спасибо, Алексей Макаров

Осенние Песни. Рок-музыка. Память

Это сообщение, наверное, не нуждается в словах.
Получилось так. Когда вспоминались осенние рок-песни, то подумалось, что авторы-исполнители многих из них уже никогда не споют новых песен. А те, известные их песни, остаются здесь.
Так получился этот пост.

Александр Башлачёв. Как ветра осенние. Клип памяти Башлачёва



Далее песни групп "Кино", "Гражданская Оборона", "Полковник и Однополчане", "Колибри".

СМОТРЕТЬ ВИДЕО И СЛУШАТЬ ВСЕ ПЕСНИ

Пост помещается в рубрику Вечная Память.

Серия сообщений "ОСЕННЕЕ НАСТРОЕНИЕ":

Часть 1 - Осеннее настроение: осенняя ретро-десятка
Часть 2 - Алексей Глызин: ОСЕННИЙ РОМАНС
...
Часть 9 - Осеннее Настроение. Эстрадные песни
Часть 10 - Осеннее Настроение. Рок-музыка
Часть 11 - Осенние Песни. Рок-музыка. Память
Часть 12 - Осеннее Настроение. Рок-музыка. ДДТ
Часть 13 - ..........Осень – Она не спросит, Осень – Она придёт..........
...
Часть 29 - Осень. Осенняя живопись. Осенние пейзажи
Часть 30 - Осенние стихотворения Тютчева в аудиозаписи
Часть 31 - Красиво

«Событием высокого культурного значения стал пятый слёт-симпозиум районных городов». Песня «СЛЁТ-СИМПОЗИУМ»

Сначала своеобразная "преамбула".
Этот ролик вышел ещё месяц назад, а я увидел его только сегодня.
Херовка, Парашино и Поебай: самые «неприличные» сёла России.
Если вы недовольны названием населённого пункта, в котором проживаете, например, деревней Дешёвка, селом Замогилье или посёлком Бухалово, вы можете название это сменить. Но что удивительно, оказалось, жителей таких деревень и поселков всё устраивает. Хотите узнать, почему?




Опубликовал, потому что вспомнились эти строки:
"Тянулись Стельки, Чагода... Посёлок в ногу с городом.
Угрюм, Бубли, Кургузово, потом Семипердов.
Чесалась Усть-Тимоница. Залупинск гладил бороду.
Ну, в общем, много было древних, всем известных городов".

Приведу текст песни полностью и саму песню опубликую.

Нажмите, чтобы увидеть текст песни

Александр Башлачёв. Слёт-Симпозиум. Первый концерт Башлачёва в Москве



Александр Башлачёв. Слёт-Симпозиум. 1984 год




Александр Башлачёв. Слёт-Симпозиум. 1985




Александр Башлачёв. Слёт-Симпозиум. Совместное исполнение с "Алисой"




Александр Башлачёв. Слёт-Симпозиум. Совместное исполнение с Шевчуком. 1985 год



Песню я вспомнил только и не столько из-за сюжета, а ещё и из-за того, что много нам ещё придётся увидеть подобных "слётов-симпозиумов". Какая страна – такие и слёты. И дело совсем не в названиях посёлков, деревень и городов. Совсем не в них. Такие дела.

Серия сообщений "ВСЕ ВЕРСИИ ИСПОЛНЕНИЯ ОДНОЙ ПЕСНИ":

Часть 1 - Три Белых Коня. Песня из фильма ЧАРОДЕИ в исполнении разных артистов
Часть 2 - САНСАРА. ПРЕКРАСНОЕ ДАЛЁКО
Часть 3 - САНСАРА. ПРЕКРАСНОЕ ДАЛЁКО (Мелодия)
Часть 4 - Русская народная песня «ВЬЮН НАД ВОДОЙ» и разные версии исполнения
Часть 5 - «Событием высокого культурного значения стал пятый слёт-симпозиум районных городов». Песня «СЛЁТ-СИМПОЗИУМ»

«Я знаю, зачем иду по земле – мне будет легко улетать…»


Сегодня вокруг его имени не будет бессмысленной круговерти. Не будет бессмысленных концертов, на которых всякие-разные исполнители споют его песни, не осознавая в этих песнях ничего. И это хорошо, что не споют. Не исковеркают хотя бы.
Просто прошло ровно 20 лет.

"Рука на плече. Печать на крыле.
В казарме проблем — банный день.
Промокла тетрадь.
Я знаю, зачем иду по земле,
Мне будет легко улетать".
Александр Башлачёв, "Все от винта!"

Я, например, знаю только об одном концерте, и отнюдь не бессмысленном. Называется он "Благотворительный фестиваль памяти Александра Башлачёва" и должен пройти 19 февраля 2008 года в клубе "Орландина" города Санкт-Петербурга, в 19-00.
Участвуют: Олег Гаркуша ("АукцЫон"), Владимир Леви ("Тамбурин"), Олег Сакмаров, Макс ИвАнов ("Торба-на-Круче"), "Ступени", "Проект ВетровЪ", "Возвращение", "Ворон Кутха", "Лестница Эшера", Зинаида Охтинская, Анатолий Багрицкий, Дмитрий МаксимачЁв и БСО, Максим Аншуков ("Ключевая").
Может быть, питерские расскажут, как всё это было.
Я тоже сегодня не буду публиковать статью, в которой бы рассказывалось о творчестве Башлачёва и о моём восприятии его творчества.
Просто потому, что есть люди, которые в своё время сделали это лучше меня и с которыми я просто соглашусь.
Поэтому процитирую статью Валентины Калачёвой, опубликованную в 1998 году (да-да-да, в те самые времена "НерВоздуха", о которых здесь неоднократно упоминалось). Статья эта есть у меня с авторскими правками, написанными от руки - при публикации произошли кое-какие неточности, и автором это "кое-что" было исправлено.
Например, в печати было так:
"Однако мало кто может это стихотворение до конца понять, объяснить все его нюансы, грубо говоря, на ином языке, нежели которым мы пользуемся в "спешной повседневности"
А у автора было так: "Однако мало кто может это стихотворение до конца понять, объяснить все его нюансы, потому что оно написано, грубо говоря, человеком, изъясняющимся на ином языке, нежели которым мы пользуемся в "спешной повседневности".
Согласитесь, разница есть.
Ну и ещё в других местах текста кое-что исправлено, но это уже так, "по мелочи".
В общем, вот эта статья.

"КАЖДУЮ ПЕСНЮ НУЖНО ПРОЖИТЬ...

Сложно рассуждать о такой фигуре, как Башлачёв. Я меняюсь - соответственно меняется моё восприятие этого человека, его творчества.
Если говорить о каких-то более-менее постоянных вещах, то это прежде всего мысль, которая преследует меня с момента знакомства с песнями Башлачёва и по сей день: он был свободен в творчестве. На первый взгляд это утверждение выглядит буднично, даже банально (невольно требует альтернативы: а кто это у нас тут несвободный, а?), но на поверку оказывается, что по-настоящему свободных художников, забывших "дорогу назад" и плотно закрепившихся на опасной, но для них неизбежной тропинке между Богом и бесом (а, допустим, не между столом и издателем/редактором и/или публикой), можно по пальцам пересчитать. Приоритеты сдвигаются.
А. Житинский в своё время вздохнул: Башлачёв не успел стать "поэтом Александром Башлачёвым". Так вот, для меня ещё вопрос (причем весьма спорный), согласился бы Башлачёв тащить груз официального признания со всеми вытекающими из этого последствиями? Мне кажется, вряд ли, потому что плясать под чью-то дудку, восторженную ли, бичующую ли, тем паче хозяйскую (а коллектив всегда диктует единице, урезает ее свободу) он бы не смог. У Башлачёва в песнях очень часто встречаются понятия "воля" и "любовь".
Поэзия Башлачева мне нравится не в плане доставленного удовлетворения, а по неизбежности - "куда же я без нея"? Мне безумно интересно вслушиваться или вчитываться в его тексты, ибо Башлачёв, на мой взгляд, использует слово не как сочетание звуков или набор значений (точнее, набор условных земных значений), а как элемент единого божественного Логоса. (Я понимаю, что в контексте сегодняшнего дня эти мысли воспринимаются как бред больной собаки, но тем не менее: русская азбука обладает таким же мощным духовным потенциалом, как, к примеру, китайские иероглифы. Говоря по-гребенщиковски, "Серебро Господа - выше звёзд, выше слов, вровень с нашей тоской").
Я полностью согласна с Ю. Наумовым, который назвал Башлачева "изощрённым гигантским художником". Эти параметры я понимаю как достижение некой вершины поэтического мастерства, до которой удаётся дойти единицам, имеющим вдобавок мистический опыт. Допустим, никто не будет утверждать - хоть сегодня мне трудно за что-либо поручиться, что "Имя Имён" - это набор слов, не подкреплённых связующей идеей. Однако мало кто может это стихотворение до конца понять, объяснить все его нюансы, потому что оно написано, грубо говоря, человеком, изъясняющимся на ином языке, нежели которым мы пользуемся в "спешной повседневности", - не строго линейном, а ворошащем огромные исторические пласты, нам, возможно, в момент восприятия недоступные.
Для меня существуют два Башлачёва - поэт (в стихах, в песнях) и философ (в малочисленных интервью). Многие считают, что он основал русский рок-н-ролл. Я не совсем понимаю этот термин, потому что рок-н-ролл, мне кажется, это стихия. Имеет ли она национальный оттенок? Сомневаюсь. Похоже, это просто иллюзия нашего сознания. Башлачёв - мастер от Бога, ему многие условности удалось преодолеть. Единственное, что на него как на поэта оказывало прямое влияние, - это образ жизни. Его слова: каждую песню надо оправдывать жизнью, каждую песню надо обязательно прожить. Он родился в России, варился в русскоязычной среде, проживал завязанную на отечественных реалиях жизнь, отсюда "русскость" песен. Рок-н-ролл ли всё это? Не знаю.
Как философ Башлачёв для меня - создатель кодекса честного творчества (сказала бы "христианского", да понятие до того извратили, что на язык нейдёт).
Если толковать о личных переживаниях, то сейчас меня напрягает ажиотаж вокруг имени Башлачёва, граничащий с крайним фанатизмом и непорядочностью. Публикуются мемуары, в которых пропагандируется установка: Башлачёв - не Бог, он был так же мерзок, как и мы. Естественно не Бог, но, ребята, если он и был низок и распущен (в чем я всё же усомнюсь - обалдую "Ванюшу" не написать), то он был низок как Башлачёв, а уж не как мы с вами.
Некогда в газете я прочитала объявление: дескать, у кого есть письма Башлачёва к такой-то девушке, пришлите мне ксерокопии, а то помру!!! По радио, говорят, тоже читали отрывки из его переписки. По ТВ делаются какие-то абсолютно дикие передачи с кислотной молодежью, литературными критиками, балаганом из сотен друзей-музыкантов (из киркоровской танц-массовки откопали, что ли, - по количеству схоже). Мне это очень странно наблюдать, иногда стыдно, особенно перед живущими родственниками и вдовой.
После "вереницы праздничных дат", то бишь юбилеев не менее замечательных людей, я держу кулаки за то, чтобы не услышать однажды "Время колокольчиков" в исполнении Натальи Сенчуковой или кого-нибудь из той же эстрадно-развлекательной тусовки. Но даже если это и случится, то я перенесу - хотя бы потому, что у меня есть "Верка, Надька да Любка", подаренные мне когда-то Башлачёвым, Царство ему Небесное.

Валентина Калачёва, "Петрозаводский Университет", 1998 год."

Да уж, мало что изменилось с тех пор. Если вообще что-то изменилось.
От себя я могу добавить только то, что песни Башлачёва оказали очень сильное влияние и на мои песни и стихи (на песни прежде всего). Постоянные читатели этого дневника знают, что я перечислял тех, кто на меня очень сильно в творчестве повлиял. Башлачёв в этом списке стоит особняком, так как повлиял он на моё творчество едва ли не больше других поэтов и рок-музыкантов.

Вот ещё две интересные публикации о Башлачёве:
http://novayagazeta-nn.ru/2008/31/bashlachyov-dvadtsat-let.html
http://novayagazeta-nn.ru/2007/19/na-vtoroi-mirovoi-poezii.html
Интервью с Анастасией Рахлиной:
http://community.livejournal.com/bashlachev/49475.html

Сайты. Там можно многое узнать о Башлачёве и о его творчестве.
http://www.bashlachev.ru/
http://www.bashlachev.net/
http://bashlachev.nm.ru/
http://www.bashlachev.spb.ru/
Сообщество, посвящённое Башлачёву. Очень хорошее информативное сообщество.
http://community.livejournal.com/bashlachev/

P.S. "Поэты живут. И должны оставаться живыми.
Пусть верит перу жизнь, как истина в черновике.
Поэты в миру оставляют великое имя,
Затем, что у всех на уме — у них на языке.
Но им все трудней быть иконой в размере оклада.
Там, где, судя по паспортам — все по местам.
Дай Бог им пройти семь кругов беспокойного лада
По чистым листам, где до времени — всё по устам.

Поэт умывает слова, возводя их в приметы,
Подняв свои полные вёдра внимательных глаз.
Несчастная жизнь! Она до смерти любит поэта.
И за семерых отмеряет. И режет — эх, раз, еще раз!
Как вольно им петь. И дышать полной грудью на ладан...
Святая вода на пустом киселе неживой.
Не плачьте, когда семь кругов беспокойного лада
Пойдут по воде над прекрасной шальной головой.

Пусть не ко двору эти ангелы чернорабочие.
Прорвётся к перу то, что долго рубить и рубить топорам.
Поэты в миру после строк ставят знак кровоточия.
К ним Бог на порог. Но они верно имут свой срам.
Поэты идут до конца. И не смейте кричать им: — Не надо!
Ведь Бог... Он не врёт, разбивая свои зеркала.
И вновь семь кругов беспокойного, звонкого лада
Глядят ему в рот, разбегаясь калибром ствола.

Шатаясь от слёз и от счастья смеясь под сурдинку,
Свой вечный допрос они снова выводят к кольцу.
В быту тяжелы. Но однако легки на поминках.
Вот тогда и поймём, что цветы им, конечно, к лицу.
Не верьте концу. Но не ждите иного расклада.
А что там было в пути? Эти женщины, метры, рубли...
Неважно, когда семь кругов беспокойного лада
Позволят идти, наконец, не касаясь земли.

Ну вот, ты — поэт... Еле-еле душа в чёрном теле.
Ты принял обет сделать выбор, ломая печать.
Мы можем забыть всех, что пели не так, как умели.
Но тех, кто молчал, давайте не будем прощать.
Не жалко распять, для того, чтоб вернуться к Пилату.
Поэта не взять всё одно ни тюрьмой, ни сумой.
Короткую жизнь — Семь кругов беспокойного лада -
Поэты идут. И уходят от нас на восьмой.

Александр Башлачёв, "На жизнь поэтов".


Анастасия Рахлина, Александр Башлачёв, Сергей Бугаев (Африка), Виктор Цой.


Рядом с Башлачёвым можно узнать Майка Науменко и Константина Кинчева.