Цитата сообщения Xek Александр Башлачев

Димамишенин

ЦЕННЫЕ БУМАГИ: Введение в квартирную культуру для начинающих (2009)

Эпиграф:

Из города в город;
Из дома в дом,
По квартирам чужих друзей -
Наверно, когда я вернусь домой,
Это будет музей.

Из песни «Сегодня ночью»,
С альбома АКВАРИУМА «ТАБУ» (1982)


Первые квартирники устраивали шаманы в пещерах, где жили древние люди. Потом квартирники проводились в виде домашних оргий на виллах римских аристократов-рабовладельцев. К эволюции квартирников мы можем отнести театральные представления в феодальных замках в средние века. В принципе, любые развлечения при дворе и дворцовые шоу и развлечения можно рассматривать как предтечу квартирников.

То же самое можно сказать и о салонном времяпрепровождении знати: от бальной эпохи, описанной Львом Толстым в «Войне и мире», до карточных посиделок героев Пушкина в «Пиковой даме». Все это проявления той самой домашней культуры. Она же проявилась и в форме крепостного театра прогрессивного помещика, и в форме спиритических сеансов декадентствующей публики, ведомой сквозь грезы и явь Владыкой Сен-Жерменом или графом Калиостро.

Причина, по которой в начале XX века не зарастала народная тропа на Гороховую улицу в Дом Григория Распутина, а спустя век – на лестницу БГ на Софьи Перовской, по большому счету одна. Это было проявление той самой духовной активности жителей Питера и прочих масс из российских окраин и провинций, которые находили в доме определенной личности Мекку и Медину, Вриндавн и Иерусалим. В таких квартирах для них было больше святости, волшебства и значимости, чем в любом официальном храме или концертном зале страны.

Выводя универсальную формулу – первым культовым квартирником в истории Земли можно назвать Тайную Вечерю Иисуса Христа, на которую собралось больше десятка его преданных поклонников.

Итак, разобравшись с теорией, перейдем к практике.

А именно – к расцвету культуры квартирников в 80-х гг. прошлого века в СССР. В те годы я был восьмиклассником и моей любимой песней была песня группы «КИНО» «Восьмиклассница»*. Я завидовал тому взрослому парню-корейцу по имени Виктор, давно закончившему школу, которому явно отдалась моя ровесница. У меня не было такой 8-классницы. У меня не было и девочки из песни «Акселерация»** Пети Самойлова, которая забеременела от дяди с усами, ровесника ее мамы... Не было у меня и «Девочки сегодня в баре»*** Лозы, которой уже исполнилось 15 лет и которую щекотали взгляды те, что пониже спины... Я был настоящим девственником и потенциальным самоубийцей, я не умел играть на гитаре, петь козлиным или гнусавым голосом, а значит мне не светило, что мне дадут мои ровесницы.

Что уж там говорить. Да. Я был невинным и наивным восьмиклассником, и,
чтобы заглушить в себе сексуальную неудовлетворенность и дикое возбуждение от моих невероятно сексуальных ровесниц, которые спали только со взрослыми мужчинами – то учеными писателями, то свободными художниками или подпольными рок-звездами – я слушал на полной громкости ррррррроооооккк!!! Сексуальный, заводной и потакающий всем моим низменным инстинктам. От прослушивания магнитофонных записей я быстро пришел к желанию ходить на концерты. Я помню, шел с компанией своих школьных товарищей по бульвару Новаторов рядом с Ленинским проспектом города Ленинграда и обсуждал, за сколько бы денег и кто пошел бы на какой квартирник и какой группы...

Как не принижал Артемий Троицкий в своей вскоре вышедшей в Англии книге «Назад в СССР» (1987 г.) (о которой тут же рассказал Сева Новгородцев в моей любимой радиопередаче школьных лет «Севооборот» на Русской службе «Би-Би-Си»), - как Троицкий не принижал подпольные группы «Примус» и «Трубный зов», те пользовались огромной популярностью среди молодежи. К примеру, мы, 14-летние подростки из спортшколы олимпийского резерва по баскетболу, между собой решили, что больше всего мы бы хотели попасть на квартирник группы «Примус». В связи с тем, что деятельность этой поп-группы была на уровне порнографии, блатной песни и записей эмигрантов с Брайтона, интерес к ней был особый – не только у критически настроенных органов, но и у озабоченных детей. За то, чтобы услышать на нелегальном концерте «Аквариум», мы готовы были платить в районе пяти рублей. За антисоветский и диссидентский, непринятый в Ленинградский рок-клуб из-за религиозной пропаганды «Трубный зов», создатели которого, находясь за решеткой, стали героями уголовной хроники и передачи «Человек и закон», мы решили, что можем отдать рублей 10. Но именно на «Примус» мы готовы были заплатить до 25 рублей.

Они пели о джинсах, пьянках, лени и сексе. Похабно, пошло и дешево, но этим и привлекательно для подростка. Однако никто не знал, дают ли они квартирники, и вообще, как продают билеты на эти самые квартирники, потому что мы о них много слышали, но еще никогда на них не были...

«Примус» были еще более запрещенные, чем любые питерские рокеры и панки. У которых уже были ТВ-появления, как у «Аквариума» в «Веселых ребятах» или «Телевизора» на «Музыкальном ринге». «Примус» с их песнями «Мой приятель
голубой» и «Девочка сегодня в баре» добрались до телеэфира позже всех, уже в конце 80-х. И то с ужасными купюрами и цензурой, принуждавшей их убирать по целым куплетам, а не просто словам их песен. В принципе, «Примус» показали только для того, чтобы сообщить зрителям, что те распались. Это было в 1989 году и, наверное, этот год я бы назвал концом квартирников. Газетная реинкарнация журнала «Рокси» - «Рок» Ленинградского рок-клуба 1987 года с некрологом на смерть главного героя квартирников 80-х Александра Башлачева, прочитанным мною в переходе метро, стал печатной точкой в этой истории.

Прошло пару лет после этого, и наступили совсем другие дни…

1990 год уже был годом, принесшим первые рейвы, песню Моби с сэмплом из «Твин Пикс» - «Go!», давшую призыв целому поколению, и квартирники уступили место психоделическим космодромам для запуска очередной партии молодежи на новый Open Air. С клуба «Там-Там» началась клубная революция. Границы расширились невероятно. К нам пришло видео, компьютеры и кабельное ТВ. В 90-х мы больше смотрели не живые выступления, а клипы MTV, под которые было ярче и прикольнее триповать, чем под русскую акустику. Мои квартирники закончились, так и не начавшись – в многокомнатной квартире будущих пропагандистов операционной системы LINUX – отца и сына Бапо, любезно пригласивших меня и моих друзей пожить у них в гостях перед их эмиграцией в США. Пока папа был заОКеаном, мы с его отпрыском применили на местной почве весь угар реальной квартирной вечеринки, которая началась сжиганием гитары на паркете в квартире и обильным возлиянием алкогольных напитков. В общем, мой первый квартирник быстро перерос в оргию в коммуне токсикоманов и наркоманов – с разломанной под звуки рок-н-ролла мебелью, изрисованными черной краской потолками, запуском из окна летающих виниловых дисков из коллекции Хозяина, разрубленной топором дверью, обливаниями водой из сифонов и финальным вызовом соседями опер-группы и программы «600 секунд».

Я помню только одну песню на этом квартирнике – «Кастрированный Аэроплан, счастливого пути тебе!». И все. Потом пустота и галлюцинации. Так вот... Заканчивая школу, я шел по тому же Бульвару Новаторов со своим приятелем из детской группы «Психообработка», за которым уже вскоре будут гоняться по всему району автоматчики за его бандитские проделки, и болтали о Dalis Car, Cure и Joy Division, наших любимых группах. Тут он спросил, видел ли я последний концерт Цоя? «Звезда по имени Солнце»? Я сказал – конечно.

А он обратил мое внимание на то, как у Цоя сел голос – как у человека, полностью упоровшегося черным. Героином. Я удивился его проницательности и внимательности. А я и не заметил… Конечно, это был пустой треп, и в последствии я узнал, что наркотики совсем не были темой группы «Кино», но тогда это было среди молодежи чем-то вроде марки качества для музыки. Когда мы смотрели клипы «Bauhaus» или «Japan», «Coil» и «Psychic TV», обсуждалось всегда в первую очередь то, под каким допингом он был снят, и под чем находится Питер Мерфи или Дэвид Сильвиан, на чем торчат Роберт Фрипп и Брайан Ино, что употребили перед выступлением или записью Мик Карн или Иэн Кертис. Все это нас интересовало гораздо больше, чем ботинки и шмотки, в которые они были одеты. Нам хотелось постичь не внешний, а внутренний мир наших кумиров и героев. Не просто быть похожими на них внешне (одеваясь, как они, и делая такие же прически), а пережить то, что пережили они… хотя бы с помощью химии… Поэтому когда такие нарко-вещи говорили о «КИНО», это значило, что группа причислена к пантеону искателей философского камня и новым алхимикам.

К сожалению, уже летом 1990 года, со смертью Виктора, и в 1991-м году с гибелью Майка Науменко – двух наиболее культовых персонажей моего детства – закончилась эпоха легендарных оракулов и пророков. Наступила эпоха хаоса, хауса и ди-джей вечеринок. Но это уже совсем другая история, которую, если честно, я проспал, очнувшись от затяжного трипа лет через 10.


Уникальность прошедшего времени 80-х гг. в том, что, имея один магнитофон и гитару, ты мог в России стать рок-звездой. И писатель, имея под рукой одну печатную машинку, мог без миллионных тиражей и пиар-компаний обрести миллион читателей.

В 90-х это ушло и обросло лишними деталями – и людьми, и деньгами, и айзеншпицами. Но нулевые с интернетом и компьютерным бумом вернули таланту возможность, имея один инструмент под рукой, стать звездой в литературе или музыке. И в этом смысле наше время тоже уникально.

Когда хиппи БГ и Майк записали «Все братья – сестры» в 1978 году на свежем воздухе полянки а-ля городского пляжа, - это был тот же квартирник, который они повторяли потом не раз. Квартирники Майка, БГ и Цоя интереснее сольных альбомов. Интересно наблюдать за песенным диалогом рок-звезд, которые пытаются по-дружески, но явно убрать друг друга на совместном выступлении, миксуя песни так, что возникает четкая беседа между ними, и жизнь бьет ключом в каждой такой записи больше, чем в официальных релизах. Квартирник стал вскоре такой же нелегальной формой для зарабатывания хоть каких-то денег на своем таланте и ремесле, что и продажа «Вилли» Усовым вручную оформленных магнитофонных альбомов питерских рок-групп, что составляло альтернативу официальной «Мелодии». Это было естественное направление в шоу-индустрии для подработки, когда организация концерта в ДК была тяжела или невозможна. Вот и все.




Интересно и то, что появились впоследствии и абсолютные звезды квартирников. Как
Александр Башлачев, который создавал чудо-атмосферу в квартире, но абсолютно
потерялся на пятом рок-фестивале, когда его ослепили прожекторы, а публика приняла тревожным молчанием и редкими выкриками. И ему было тяжело справиться с пребыванием перед микрофоном на сцене, отделенным от зрителя и невидящим его.

А тот же Петя Самойлов, бессменный бас-гитарист «Алисы» мог держать аудиторию лучше любой рок-группы. Никогда не забуду свой первый выход 14-летним подростком на ночную премьеру фильма Учителя «Рок» в кинотеатре «Молодежный», снятого под вечеринку... Вход стоил 3 рубля. Когда на кинопленке играли БГ и Цой, зрители вставали между рядов и танцевали в темном кинозале, как на живом концерте. Новомодные электрические «Петля Нестерова» и «Младшие братья» были освистаны, а Петя Самойлов, поющий песни, не помня слов, по бумажке, под гитарку и по-домашнему непринужденно – произвел полный фуррор. Вот такие были нравы в 1988 году.

Мне нравились квартирники, как и любые камерные выступления, тем, что ты тут же
попадал в историю. Как ребята на массовках и в эпизодах в перестроечных рок-фильмах «Асса» и «Взломщик». Твои аплодисменты, самые громкие среди всех, и твои крики «Аристократа!!!» и твой смех и визг сливались на записи квартирника с голосом Самого Гребенщикова, поющего про Сенсимилью, и ты легко становился не просто публикой, а частью действа под названием Квартирник и запечатлевался на записи, расходившейся по стране, еще одним анонимным звуком, как чей-то кашель или чих. И тот же «Аквариум» без тебя и твоих звуков и реакций уже никогда не мог существовать в этом пространстве магнитной ленты, как он не мог существовать без Севы Гаккеля и Дюши Романова...




В общем, квартирник это не концерт. Это тусовка и это общий ритуал, куда более интимный и личный и персонализированный, чем просто «лайв». Это как разница между групповиком влюбленных друг в друга людей и тем, чтобы совершить акт эксгибиционизма и дать подрочить на себя тысячам вуайеристов. В принципе, и там, и там секс, и там, и там удовлетворение. Но абсолютно разные контакт, действо и ритуал. С совершенно разной энергетикой. И, разумеется, квартирники никогда не были ограничены рок-музыкой. Можно упомянуть Литературные квартирники Мити Волчека и Сергея Курехина – предтечей клубных Поэтических чтений Тимура Новикова и Речников. Квартирные выставки художника-сюрреалиста Александра Исачева, организованные филантропом и коллекционером Георгием Михайловым, который из своего дома сделал воскресный вернисаж, куда могли каждый вечер прийти посетители, проходили с середины 70-х до начала 80-х. Впоследствии за свои квартирники питерский меценат будет приговорен к почти пятилетнему сроку за нелегальную коммерческую деятельность и будет вынужден эмигрировать в Западную Германию, откуда позже вернется.

Но на примере наших рок-звезд наиболее заметна эволюция домашней культуры. Эволюция квартирников росла с эволюцией самих рок-звезд и появлением новых возможностей обогащения и пиара для них во внешнем мире, который начал благосклонно относиться к своему культурному достоянию в связи с изменениями внутренней политики и экономического устройства страны. Как только стал возможен выход на официальные фирмы грамзаписи, в телешоу и концертные залы с организацией гастролей, квартирники были забыты вместе с самодеятельной магнит-записью, как минувшая эпоха. Тем более что ушла материальная заинтересованность и выгода в их устроительстве. Это постепенно стало экзотикой и данью уходящей моде, а потом исчезло как атавизм.

Недавно продюсер в костюме, узнав, что я собираюсь участвовать в квартиной выставке журнала «Хулиган», посвященной обложкам неизданных журналов, сказал: «Знаешь, Дима, сам того не заметив, ты окажешься в лапах своего Айзеншпица, который снял все сливки с группы Кино… Это судьба всех питерцев в Москве. И тебе станут разом неинтересны любительские проекты».

Я жму плечами.

Хуй не знает.

По крайней мере - мой. Мне почему-то интересно все больше и больше. Но я не идеализирую ситуацию. Возрождение старого возможно только тогда, когда в новом возникает чисто материальная предпосылка для его возрождения – экономическая, когда вдруг современным исполнителям, художникам или писателям будет закрыта дорога в клубы, галереи и издательства. Но со времен баптистского «Трубного зова» и ПТУшного «Примуса» такого я не помню.

Или – предпосылка сексуальная. Когда новому поколению захочется свингерства и
более плотного контакта с аудиторией и большего интима, чем есть на сцене. Но в итоге, только когда появится одна из таких предпосылок сугубо материального свойства, квартирники реанимируются и возродятся. В любом другом случае это будет небольшой ретро всплеск интереса к давно забытому явлению, как квартирные выставки в связи с появлением массы галерей публичных. Немного экзотики в наш пресыщенный на события век. Для информационного ассортимента. Впрочем, единственный жанр, где квартирник будет существовать всегда естественно и без напряга, это жанр домашней вечеринки и хом пати. Как он существовал в 90-х и нулевых, постепенно трансформировавшись в такое всем известное понятие, как «Корпоратив». В связи с кризисом и отмиранием корпоративов происходит возвращение обычных домашних вечеринок.

Квартирник – один из вариантов хом арта и самиздата, прямыми внуками и внучатами которых стали блоггеры и ди-джеи... В принципе, мода на олд-скул сейчас сродни моде на easy listening в 90-х гг, воплощенной наиболее массово в саундтреках и фильмах Тарантино. Нормальная и здоровая тяга к ретро-раскопкам и нео-реконструкциям. Современный квартирник – это то самое американское домашнее пати в духе фильма «Выпускник» или очерков политического обозревателя Генриха Боровика. С барбекю, с разного рода законными и незаконными веществами, с музыкой и выставками, семьей и друзьями – то, что было всегда, никуда не уходило и никуда не уйдет. Поэтому и говорить о возвращении явления квартирников это то же самое, что заявлять о возрождении хиппи, гранжа и битников этим летом. Это есть всегда. Вопрос только в реакции Средств Массовой Информации и так называемой МОДЕ, которые вдруг начинают нас уверять, что именно в этом сезоне моден матросский клеш, а не фарцовочные бананы или зауженные брюки стиляг. Ничего нового не происходит, кроме вечного и перманентного возрождения и ренессанса. И чем дольше я живу, тем я больше понимаю, что так было не всегда. И были времена, когда все-таки появились мини юбки и электрогитара. И были времена, когда их точно не было.

Конечно, они появились не на пустом месте и стали следствием эволюции определенных вещей. Но был миг, когда они появились впервые. И это наиболее ценно. Для этого нам и нужно вдохновение от прошлого. Для следующего шага.

Поэтому если сиюминутная мода на квартирники подвигнет современную молодежь открыть действительно нечто новое и сделать то, чего никогда не существовало, значит эта мода возникла не зря.