Активно читающие дети к пятому классу обнаруживают, что им не нужно знать правила для того, чтобы писать правильно.
Остальные пробираются сквозь русскую грамматику, проклиная её запутанность и непоследовательность.

Грамматику нужно учить в школе. Потом — поздно.
О чём можно разговаривать с человеком, который, имея на руках аттестат зрелости, пишет «попробывать», «ихний» и «девчёнка»?
Который ошибается в «–тся» и «–ться»?
Что, кроме вопиющей тупости, мешает ему, написав глагол, мысленно задать себе вопрос «что делать?» или «что делает»?

Кое-что об авторской пунктуации.
Её не существует.
По крайней мере до тех пор, пока пишущий чётко не осознает, чем отличается сложносочинённое предложение от сложноподчинённого, причастие от прилагательного, в каких случаях ставится запятая перед «как», почему в одних случаях надо употреблять двоеточие, а в других — тире.

Кстати, многоточие вместо запятой авторской пунктуацией не является.
К примеру : «Я сижу на подоконнике… и вижу… что за окном идёт дождь… мелкий и противный… как всегда в этом городе…».
Это попытка ванильных девушек выдать за меланхолию неуверенное обращение с пунктуацией.

Нет, это не снобизм, потому что язык — не вещь, не личностное качество, не свойство, и уж подавно не способ возвыситься над другими.
Язык — ещё одно средство постижения мира, как зрение или слух.
Почему люди, которым ни за что не придёт в голову лишить себя зрения, сознательно лишают себя языка?
Откуда вот это «зачем писать правильно, мы же не на экзамене»?
Почему, стоя утром перед зеркалом, никто не думает «надену треники, мы же не на показе мод» или «не стану чистить зубы, мы же не на конкурсе свежего дыхания»?…
Почему люди, которым не приходит в голову лишить себя слуха, преспокойно говорят «скрипя сердцем»? Где они слышали сердечный скрип?

Нелепо оправдываться «зато я знаю физику, а Вы?».
Язык — не профессия. Это средство связи. Для физиков, математиков, лингвистов, художников, шахтёров, токарей. Пожалуй, единственное надёжное средство связи с миром.