РОЯЛЬ И МОЁ ПЕРВОЕ ПИАНИНО

Майя Розова

Я НЕ ПОСТУПАЮ – ПОСТУПАЮ В МУЗЫКАЛЬНУЮ ШКОЛУ

Майя Розова

                                СОЛДАТЫ В МОЕЙ ЖИЗНИ

 ВОТ ОН, КАКОЙ, ТАКОЙ!

   Чингис Хан

СТРАХ

Давайте поговорим  о  страхе.

В один из вечеров, в 1955 году,  меня семилетнюю, по каким-то обстоятельствам оставили дома - вечером, одну. Тому, кто это чувство  однажды испытал  -  оно запомнится  до конца дней. Это не страх перед известными  угрозами, событиями, личностями. Это что-то животное, неконтролируемое. Подобное,  наверное, испытывали  первобытные люди, не имея понятия   о причинах или  происхождении  многих  явлений в природе -  явлений, что  мы  сегодня даже не причисляем к опасным для жизни. Этот страх был ноющe-гудящим в ушах, колотящимся в сердце и,  конечно, сопровождался тошнотой. Я просидела весь вечер  у стола, почти не двигаясь, с включённым  по всей квартире светом и в один момент от страха вырвала на стол.  Особенно меня приводила в ужас и  не покидала мысль о присутствии  Хана Батыя...  или Чингис Хана... За шкафом... В спальне...  По картинкам из учебника истории моего  братика Сёмочки, которыми он меня, в тайне от родителей, часто терроризировал.

Только один раз я,  много лет спустя, уже  в Америке, буквально через месяц после приезда, испытала чтo-то подобное.

В  школу мою я могла попасть двумя путями: пройдя скверик, через дорогу от нас, на противоположном  углу пересечения Чкалова и Комсомольской, а так же через проходной двор -  сквозь  дом, примыкавший к скверику.  Под домом этим был подвал, а  ямы  с выходящими туда  подвальными окнами с решётками, были во дворе дома. Я тогда училась в третьем или четвёртом классе.

Однажды в осенний, с пронизывающим ледяным ветром, дождливый день иду  домой со школы и решаю пройти через проходной  двор, дабы укрыться от ветра. Во дворе, около одной из ям, собралась довольно большая группа детишек всех возрастов. По мере моего приближения, от группы отделился мальчишка -  его, помню,  побаивались даже учителя. Хоть я и видела его в школе почти каждый день, но никогда - смеющимся. Он был хмур и сер, с головы  до пят. И вот, держа в руках огромную алюминиевую кружку  с обломанной ручкой (почему-то запомнила обломанную ручку)  он  побежал к дворовому крану и через несколько секунд, с кружкой, уже наполненной до краёв, вернулся к яме.

Я подхожу.  Малолетний садист, сверху, ледяной водой поливает  кошку, что укрылась в яме и в этот самый момент рожает и из неё, один за другим, вылезают котята... Могу сказать, что кричала она голосом женщины! Никто не сказал ни слова -  боялись. Рукава серой фуфайки почти закрывали  его, ещё детские  руки с покрасневшими от холода пальцами, от тяжести кружки побелевшими на концах.  Я тоже ничего не сказала - тоже  боялась и через минуту, рыдая, поплелась домой. Может если бы  закричала я или вцепилась бы в эти руки, он прекратил бы пытку и, забыв про кошку, набросился на меня и  избавила бы я  несчастное животное от мук!  Надеюсь, что он издох молодым, в неволе  и в страшных мучениях. Б-же, прости меня!

Это было  первое в жизни  чувство, пронзившее мою душу  почти физической болью от жалости к живому существу, от бессилия и  жажды мести.

Я несколько раз в своей жизни испытала нечто подобное (а кто из нас не испытывал?), но во сто крат сильнее, много лет спустя.

 Хочу заметить, что с годами, душевная боль становится всё более ощутимой...

Об этом расскажу отдельно.

Майя Розова. 3 - 15 - 2011. Los Angeles

   Итак, я родилась. Через две недели, маму со  мной, умирающей от  общего  заражения крови,  забрали в больницу. Мама рассказывала, что уже в неотложке  я, посиневшая,  не подавала признаков жизни.  Положили нас  не  в нормальную палату, а  спустили в подвал, где сетки  кроватей были едва  прикрыты тощими матрасами и лишь потом мы узнали, что в  этyчасть подвала отправляли   обречённых  «смертников»... Папа в гимнастёрке и сапогах -  он несколько лет после войны носил солдатскую одежду и сапоги. Одежды у нас было мало, впрочем как и у большинства граждан страны.  Незадолго до моего отьезда из Одессы,  уже в 1964 г, я помню опустевший двустворчатый шкаф, когда мама и папа уходили в кино, на вечеринку или в гости. 

Итак, мой папа в гимнастёрке и  сапогах   примчался в больницу и найдя маму со мной  в подвале, поднялся к глав. врачихе и сказал, что если я умру, он собственноручно её  убьёт. Нас тут же перевели на

первый этаж.

Мальчик, по кличке «Белый» (благодаря его белобрысым волосам),  был одним из самых грозных и неисправимых  хулиганов школы №2.  Hе могу сказать, что внешность его была  неприятной - как раз наоборот и по сегодняшним  стандартам,  очень  даже мужественной - этакий крутой  русский  парень,  или кавбой  из Техаса.  Он, выше ростом и физически более развитый, чем   его однокласники, судя по всему, был второгодником в пятом классе.

Эпизод, о котором  хочу рассказать, произошёл, когда я была во втором. Как вы знаете, все неразрешённые конфликты, имевшие место во время уроков,  обычно выяснялись на переменках. Очень хорошо помню, что у меня зашатался зуб и вот-вот должен был выпасть. Выхожу я из буфета, где прикупила себе черствую булочку - одну из тех, по которым, за секунду до покупки, у всех на глазах, ползали рыженькие «прусаки»,  даже не обращая внимания ни на нас, школьников, ни на  нашу буфетчицу,  тушей своей   занимaвшyю пол буфета. Наверное  раздобрела   на дармовой школьной сметанке, что,  по  волшебному мановению её рук со жбаном воды, превращалась в обезжиренное молоко...  До чего же вредная была тётка! Хочу сказать, что присутствие тараканов в буфетах, было обыденным явлением, даже в первоклассной гостинице "Приморская" - в Сочи, в московской гостинице "Россия"  и др. 

ДЖУЛ И ЕЁ ДОЧКА ЮЛЯ

 В свой каждый приезд  из Лас Вегаса в Лос Анджелес, она останавливалась  в отеле Ritz-Carlton, воздвигнутом  на берегу океана, в престижном районе Marina Del Reу. На определённом участке вдоль дороги, построенный в стиле Aрт Dеко, отель возвышается над рядом одноэтажныx  ресторанов и морских клубов. Из окон верхних этажей отеля видна бухта со множеством яхт и, конечно, Тихий Океан. Очень живописное место, особенно по вечерам, когда яхты освещены. Этакий городок на воде.  В этом отеле я сегодня работаю геммологом в ювелирном магазине.

Женщину звали  Джул (Juel). Ей  было около 60-ти лет. Невысокого роста, полненькая крашеная блондинка,  с пышной, уложенной  а- ля «Мерлин Монро», причёской и  тонной косметики на лице.  Ярая республиканка. Вечерами она заходила ко мне в магазин и если я не была занята, мы с ней «калякали» о политике: я тоже, хоть и не ярая, но республиканка. Она, так же,  рассказывала мне о своих детях - сыне и, особенно, о дочери Джули. Назовём её Юля (по английски имена мамы и дочки  звучат почти одинаково). По  тону я сразу поняла, что доченька была её любимицей.

ВЫПУСКНОЙ КОНЦЕРТ В 

МУЗЫКАЛЬНОЙ ШКОЛЕ №3

И БИОГРАФИЯ РОБЕРТА ШУМАНА

               8 июня, 1810 – 29 июля, 1856

  Ура! Мы дожили до счастливого дня  и я исполняю свою выпускную программу  на  заключительном концерте в музыкальной школе №3, расположенной в Одессе, по улице Средняя №1 (Осипенко), здание которой,  в далёком прошлом, было ни чем иным, как синагогой!

В школе был довольно внушительный концертный зал и сцена. По левой стороне зала располагались  учительская, директорская и несколько классов. Верх зала был окружён балконами, куда тоже выходили двери  классов - светлых, просторных и  тёплых зимой. Когда-то  на этих  балконах сидели женщины, a  внизу, в зале молились   мужчины  и сцена была тем возвышением, где, за бархатным занавсом  хранилась ТОРА.  Но в этот день в зале присутствовали родственники и друзья выпускников  вперемешку - внизу и на балконах.

 ЛОХМАТАЯ ДВОРНЯЖКА

  И СОСЕД ШИХ 

Собачек, на протяжении лет у нас было две и обе - Рексы. Первого Рекса  папа купил на охотничьем рынке - маленький японский пинчер без хвоста.  У нас его украл, как мы подозревали,  «дубина» по имени Яшка, с  колодочной фабрики,  когда я вывела пёсика прогуляться.  Яшка  часто просил папу продать ему нашего Рексика, но папа его всегда посылал... На этот раз  Рекс убежал  за угол дома во дворе, рядом с колодочной фабрикой (даже  не за ворота)  и исчез. Следующего Рекса мы встретили на улице, когда меня забирали из пионерского лагеря. Тоже японский пинчер, он  бегал по вечернему городу, потерянный. Увидев нас, просто пошёл к папе и  мы, конечно,  забрали его домой. 

Как  объяснить наличие интеллекта у животного с таким маленьким объёмом  серого вещества. Он, бывало, садился на полу  у пианино и подвывал моему пению во всё горло. Нужно было видеть его мордочку и  манеру закатывать глазки, когда  переходил на высокие регистры!  Он погиб, когда на него, ни с того ни с сего, упала швабра. Мы решили, что собак у нас больше не будет.

Однажды,  на углу Преображенской и Чкалова, я увидела  собачку - небольшую лохматую дворняжку и привела её домой. Я её искупала в тазу и скормила ей целый круг колбасы. Она была такая славненькая.  Вечером папа  пришёл с работы и я бросилась  к нему, а  собачка за мной, но папа был уставшим и чем-то расстроенным. Он глянул на пёсика и сказал, чтоб я его немедленно выбросила на улицу. Как я ни  рыдала - слёзы не помогли и мои братики  увезли её на трамвае подальше от района, где мы жили.

Я обожаю собак и об одном пёсике  расскажу в отдельной главе,  но хочу заметить, что  иногда хозяева просто не достойны своих собак.

У моих родителей, когда уже жили на Черёмушках, был сосед по фамилии Ших.  У этого Шиха была маленькая  чёрненькая собачка нeизвестной породы, но умненькая, умевшая держать себя с достоинством. Она никогда ни на кого не лаяла и напоминала этакую полненькую, с  покладистым характером, тётеньку, а вот Ших непременно  хотел сделать из неё злого пса. Он, дабы пробудить заложенные в ней природой   инстинкты  хищного   волка,  прямо на дворе у дома, опускался на четвереньки   перед этой крайне  деликатной  собачкой и начинал на все лады свирепо гавкать на неё...

Хочу сказать, что ему никогда не удавалось вытянуть из неё и звука. Она сидела перед ним  не двигаясь и, безмолвно глядя на него, всем своим видом говорила: «Ну какой же ты поц!» - что  нам всем,  не раз наблюдавшим эту картину, доставляло  неимоверное удовольствие.

Мы, обсуждая Шиха, сходились во мнении, что такого тупого еврея  мир ещё не видал.

Майя Розова. 6 - 19 - 2011. Los Angeles.

После двух  недель крулосуточной жары, температура спала и в то утро над берегом у океана повис густой туман. Я оставила свою Тойоту в безлюдном гостиничном паркинге и, направляясь к входу в гостиницу, у лестницы заметила скопление чаек. Я подошла поближе. На бетоне лежала мёртвая чайка и её родственники  устроили себе завтрак. Они, игнорируя моё присутствие, суетливо, как заведённые, выклёвывали куски своего друга и на белых перьях тела птицы алела кровь. Несколько секунд, в шоке, я наблюдала за действиями тупых хищников и, не выдержав, разогнала их. Они, с угрожающими криками, нехотя разлетелись, но тут же уселись на парапете, в нескольких шагах от места трапезы. Я знала, что как только уйду, они снова накинутся на свежее мясо.

В конце дня я возвращалась к машине. У лестницы, где утром чайки разрывали своего сородича, на бетоне со следами засохшей крови, лежало лишь крыло погибшей птицы  и ветер, как видно привыкший видеть крылья только в небе, шевелил  пёрышки на одиноком крыле, словно пытался помочь ему взлететь.

Майя Розова. 

На весёлой ноте: люблю фильм "Титаник" и это фото...