Белые-белые перчатки

Часть I

Жил-был мальчик Сеня. Обычный мальчик, в меру баловный, как все мальчики, и непослушный – тоже, как все.
И всё бы было обычно, если бы Сенька не обижал свои пальцы. Правда, он не знал, что обижает их. Просто, когда задумывался о чём-то, грыз ногти. После рисования или лепки мыл руки кое-как. И в тарелку часто лез рукой, чтобы достать кусочек повкуснее. Зимой забывал надевать варежки.
Круглый год пальцы Сеньки украшали ссадины и заусенцы.
Родители не могли приучить сына к чистоте, поэтому стали покупать ему чёрные-чёрные перчатки, которые почти сразу становились грязными-грязными.

Однажды весной мальчик Сеня прочитал книжку про рыцарей и захотел сделать во дворе крепость. Он разобрал поленницу и старые кирпичи, сложил из них стену, а вместо цемента использовал талую землю.
Пальцы строителя были в синяках и занозах, да ещё кот Цыган, которого Сенька попытался поймать и посадить на цепь, вместо собаки, для охраны замка, так прошёлся когтями по большому на левой руке, что разорвал кожу до самой косточки.

Ночью Сенька уснул, а пальцы стали держать совет: как им быть дальше при таком хозяине? И решили они уйти от него. Навсегда. Ни один пальчик ни полсловечка не промолвил в защиту хозяина, лишь большой, с длинной полосой запёкшейся крови, вздохнул: «Как я мечтаю примерить белые-белые перчатки…» - «Да, - закивали его братья, - белые-белые перчатки – это наша общая мечта!»
Перед разлукой пальцы поделились планами, кто куда отправится. Затем сжались в крепком рукопожатии, рассыпались и разбежались в разные стороны.


Часть II


Ночью Сеньке снилось, что он – король Артур. Эскалибур разил без промаха, ножны защищали тело короля, но в жестокой битве пот покрыл лоб славного мужа, Артур снял шлем, и тут ему в нос влетел осколок от чьих-то лат.
Сенька сунул в ноздрю указательный палец, чтобы убрать кусочек железа, мешающий дышать, и проснулся.

«Сеня! Завтракать!» - звала из кухни мама.
Сенька сел на постели, хотел снять пижаму, и не смог – на его руках не было пальцев! Только левый указательный, с неровным обломанным ногтем, смотрел в глаза мальчику зло и ехидно.
Сенька спросил растерянно: «Что это значит?» Левый Указательный ответил: «То и значит! Мы не могли больше терпеть твои издевательства. Ты так с нами обращался, словно мы тебе не нужны. А, раз так, - то и ты нам не нужен!»
Сенька осмотрел ладони, похожие теперь на пухлые оладушки, и снова спросил: «А, ты почему остался?» - «Я бы не остался, да ты меня ночью в нос засунул! Знал бы, как противно в твоём носу ковыряться!» - «Противно?.. А, если нос чешется?» - «Носовые платки для чего изобрели? Вот, если бы тебя головой по сто раз на дню в…» - «Ф-фу!» - «То-то!» - «Извини».
Указательному вдруг стало стыдно: оказывается, Сенька не такой уж плохой! И умный, и рассудительный, и вежливый…

Сенька молча плакал. Указательный поскрёб его по щеке и шепнул: «Давай дружить? Я тебе помогу. Я слышал, куда каждый палец собрался уйти. Мы найдём их, только вернутся они при одном условии…»
Сенька промокнул лицо подушкой: «Спасибо! Что я должен сделать?» - «Тебе нужны белые-белые перчатки. Все пальцы мечтают о них. Если ты будешь носить такие перчатки, ни один не откажется занять своё прежнее место!»

«Сеня! – закричала мама, - Мне пора на работу! Я сегодня на сутках, так что, увидимся завтра! Каша на столе!» - «Спасибо, мамочка, я сейчас!»
Сенька подождал, когда мама уйдёт, и спустился в столовую.
Возле стула развалился кот, в его когтях дёргался окровавленный большой левый палец. Сенька замер: «Цыган?» Кот муркнул-буркнул: "Забирай уже! Жив он, не бойся! Раненый, так двигался не шустро. Остальные-то сбежали. Не моя забота твои пальцы стеречь, да мне больно нравится, когда ты меня за ухом чешешь!"
Левый Указательный дотронулся до Левого Большого: «Иди сюда! Хозяин извинился, только и нам придётся перед ним извиняться. Чем обижаться, да уходить навсегда, надо было с ним поговорить!» Сенька перебил: «Не время отношения выяснять! Я не покажусь родителям в таком виде! Беда, конечно, не так велика – сейчас искусственные пальцы производят не хуже настоящих, но я хочу жить с вами – моими родными пальчиками, поэтому отправляюсь на поиски!»
«Я с тобой!» - вскочил Цыган, убрав когти, и Левый Большой тут же оказался на ладони.

Сенька подкрепился перед дальней дорогой; разбил копилку; с помощью уже двух пальцев переоделся; в мамином комоде взял белые перчатки, которые она хранила со дня свадьбы; собрал в рюкзак еду и кошачьи консервы, сунул в карман сотовый телефон и, ровно в полдень, в компании с Цыганом, вышел из дома.


Часть III

По дороге Большой и Указательный рассказывали, где искать их восьмерых братьев.
Ближе всего решил обосноваться Левый Безымянный.
В сенькином классе училась девочка Леночка, на руках которой росло по шесть пальцев. Вот, Левый Безымянный и подумал, что лишним не станет. И ещё, ему так нравились колечки на пальчиках девочки, что он жаждал ощутить прикосновение золотого обруча с цветными камушками к своей коже!

Лена жила на соседней улице, на четвёртом этаже точечного дома.
В этот день ей исполнилось 9 лет. Сеня получил приглашение на праздник, но не мог появиться на людях, поэтому спрятался за гаражами и стал дожидаться вечера, чтобы тайно встретиться с одноклассницей.

Из окон квартиры доносились смех и музыка. Вдруг наступила тишина, а потом раздался душераздирающий крик: «А-а-а!»
Леночка разворачивала подарки под аплодисменты гостей. Последний подарок раскрылся сам собой, и в нём, на яркой коробке с фарфоровой куклой, лежал палец!

Леночка рыдала, её успокаивали, а леночкин папа схватил палец и вышвырнул его в форточку!
Безымянчик упал в мусорный бак, вокруг которого шныряли крысы и вороны. Цыган молнией метнулся в ржавый контейнер и через минуту положил к ногам Сеньки посиневшего от страха беглеца. Уговаривать его вернуться не пришлось.
Сенька повеселел, да и пальчики радостно потирали друг друга, делясь новостями и сочувствуя мальчику.

Теперь предстояло искать Правый Средний, потому что он тоже остался в городе.
Сенька часто рисовал на запотевшем стекле, на заляпанных грязью автомобилях, на снегу или на песке. Средний возомнил себя великим живописцем и направился прямиком в Художественную школу. Надо добавить, что, вместе со Средним Правым, упоённо рисовал и Правый Указательный. Но, едва он заикнулся, что тоже не прочь сделать художественную карьеру, как Средний пресёк его порыв: «Мне конкуренты не нужны!» На этом их сотрудничество закончилось.

Сенька с Цыганом добрались до школы в темноте. Занятия заканчивались. Из дверей выходили дети и родители.
Мальчик и кот прошмыгнули внутрь и затаились под лестницей.
Когда в кабинетах и коридорах погас свет, друзья задумались: как попасть в запертые аудитории и найти новоявленного малера?
Выручил Левый Указательный. Он пролезал в щели под дверьми, но, раз за разом, возвращался ни с чем.
Поход по обоим этажам успехом не увенчался. Чтобы привести себя в порядок перед тем, как улечься на ночь под той же лестницей, у батареи, Сенька зашёл в туалет, наощупь нашёл кран и, покрутив вентиль, почувствовал, что что-то изменилось.
Он поднёс руки к ушам и задохнулся от счастья: заливаясь от восторга, между собой тараторили четыре пальца!

Горе-художник не мог ничего сделать сам. Он весь день пытался изобразить на чужих полотнах хоть что-нибудь! Дети, отворачивавшиеся от своих картин, с возмущением обнаруживали на них пятна и кляксы, стирали и закрашивали непонятную мазню, ссорились и жаловались преподавателям.

Правый средний изгваздался в темпере, масле, гуаши и акварели и направился в туалет, отмываться. Но и помыться не смог – краны были туго закручены. Так и сидел на краю раковины, разочаровавшийся в себе и во всём мире, пока Сенька не включил воду.

Сенька, расчувствовавшись, перецеловал пальцы, потом умылся, поел и покормил Цыгана, и крепко уснул возле батареи, гладя довольного-предовольного лаской верного кота.


Часть IV

Утро началось с неожиданности.
Цыган смотался на улицу, по своим мартовским делам.
Умаявшийся от дневных переживаний Сеня спал так крепко, что не услышал, как школа открылась. Охранник, проверяющий помещения, наткнулся на мальчика, растолкал его, достал рацию, угрожая вызвать милицию, но тут заметил, что у ребёнка на двух руках всего четыре пальца!
Охранник позвонил в скорую помощь. Карета приехала быстро. Сеньку забрали в больницу. Единственное, что он успел сделать, - записать в телефоне голосовое сообщение для Цыгана и затолкать мобильник под нижнюю ступеньку.

Врачи подозревали, что ребёнок-инвалид сбежал из интерната. Пока выясняли, в каком специализированном заведении пропал воспитанник, Сенька бродил по палатам, знакомясь с маленькими пациентами.

Перед операционной, на широком подоконнике, нахохлившись, как воробей в непогоду, сидел конопатый шкет и баюкал перевязанную кисть. Сенька кивнул ему: «Привет! Я – Сенька. Что у тебя с рукой?» Шкет шмыгнул носом: «Здорово. Я – Колян. Давай пять!»
Сенька вытянул перед собой руки: «Пять не получится, есть три и один...»
Колян выпучил глаза: «Ох, ни фига себе! А, я-то расстраиваюсь, что одного пальца лишился! Представляешь, хотел мясорубку бабушке починить, а вилку из розетки не выдернул. Бедная бабушка, сейчас с инфарктом в больнице напротив. Сень, тебе больно?» - «Нет. Неудобно, но вполне приспособился».
Колян спрыгнул на пол: «Можно потрогать?» - «Трогай» - «Сеньк, а Сеньк, у меня операция через час. Подождёшь меня за дверью? Родители в экспедиции, бабуля помирает. Я понимаю, что мне сделают наркоз, но мне реально будет легче от мысли, что за меня кто-то переживает!» - «Конечно, подожду! А, что за операция?» - «Мне должны пришить какой-то палец» - «Здорово!»

Коляна увели и провезли мимо уже на каталке.
После ужина Сенька заглянул в палату самоделкина: «Коль, ты спишь?» - «Нет» - «Как ты?» - «Ничего. Только палец словно не мой» - «Покажь!»
Колян приспустил бинт, и Сенька зажмурился, боясь поверить в случившееся: из-под бинта печально-укоризненно моргал его родимый Левый Мизинчик.

Колян толкнул окаменевшего дружбана: «Очнись!» Сенька помялся и выдохнул: «Коля, этот палец не приживётся. Он – мой!»

Утром Коля предпочёл думать, что дальнейшие события явились побочным эффектом передозировки снотворного.
Мальчик Сеня обратился к пришитому пальцу: «Здравствуй, дорогой мой Левый Мизинчик! Я прошу у тебя прощения и умоляю вернуться! У меня есть белые-белые перчатки!»
Мальчик Сеня достал из нагрудного кармана белые-белые перчатки, и его четыре пальца зашевелились и заговорили: «Малыш, иди к нам! Мы всё тебе объясним!»
Палец путался в пропитанной лекарствами марле и причитал: «Ребятушки, не могу без вас! Помогите!»
Мальчик Сеня шагнул к Коляну. Колян вжался в стену и почти заорал, но тут в форточку запрыгнул лохматый кот, в зубах которого светился сотовый и повторял одну и ту же фразу: «Цыган, ищи меня в больнице! Цыган, ищи меня в больнице! Цыган, ищи меня в больнице!»
Мальчик Сеня раскрыл коту объятья, понажимал на кнопочки мобильного, который тут же разразился звонком, и ответил на вызов: «Да, мамочка! Извини, мамочка! У меня телефон выпал, когда мы с Колей в прятки играли. Я его только что нашёл. Мама, не волнуйся, я у Коли остался, нас накормили, мы спим уже. Какой Коля? Из параллельного класса. Поговорить с ним?»
Мальчик Сеня дал Коляну чувствительного тумака и прошипел: «Мою маму зовут Ольга Михайловна! Немедленно скажи ей, что у нас всё о’кей!»
Коля эхом вторил за Сеней: «Добрый вечер, Ольга Михайловна! Да, у нас всё хорошо. Нет, телевизор не смотрим. Да, поужинали. Мои родители Вам не звонили, потому что они за границей, а бабушку вчера отвезли в больницу. Ольга Михайловна, можно, Сеня поживёт у меня пока? Всё равно, каникулы начинаются. Еда у нас есть. Нам тётя Люба из пятой квартиры готовит. Завтра мы к моей бабушке сходим, навестим её, и к Вам зайдём. Спасибо. До свидания».
Мальчик Сеня захлопнул крышечку. Кот, фырча и чихая, разгрыз бинт. Палец, пошатавшись и потрещав тонкими нитями на швах, сдвинулся с назначенного места, качнулся и, мостиком перекинувшись с ладони Коляна на Сенькину, прилип с края, превратив его левую "птичью лапу" в почти нормальную руку.
Мальчик Сеня вежливо попрощался с Коляном и удалился в неизвестном направлении, неся в охапке кота, декламирующего пушкинское «Лукоморье».

На утреннем обходе Коля сказал хирургам, что понятия не имеет, куда подевался пришитый накануне мизинец. Его записали в очередь на новую операцию.

А Сенька ехал в электричке в город Петербург, куда за два дня до этого наметил путь Левый Средний, и, под стук колёс, в полудрёме слушал рассказ о злоключениях Мизинчика.


Часть V

Левый мизинец как-то не определился с тем, куда ему отправиться и чем заняться. На самом деле, он и ушёл-то за компанию. Хозяин его не настолько раздражал, чтобы покинуть насиженное место, но, когда все пальцы, в знак протеста, оторвались от ладоней, мизинец поддался общему порыву.
Он даже не помнил, что сказал по поводу цели своего предстоящего путешествия. Сказал что-то, лишь бы отвязались.

Ну, что плохого видел он от Сеньки? Учитывая малый рост и левую руку, Сенька пальчик почти не трогал, даже, грызя ногти, доходил до него не каждый раз.
Мизинчик по характеру был немножко трусишкой и, чуть что, жался к ладошке.
Абсолютно не за что было обижаться ему на Хозяина. Ну, не за то ж обижаться, что, задирая товарищей, Сенька складывал на каждой руке по два кукиша, отчего согнутый под углом мизинец терпел некоторое неудобство. Но – терпел. Потому что давно уверился, что, если он и не лишний, то бесполезный. Хоть для чего.

Одолеваемый такими мыслями, палец не заметил, как оказался в каком-то подъезде. И тут же захлопали двери, забегали люди в белых халатах, один из них наклонился и воскликнул: «А, вот и палец!», сунул мизинчика в пакет со льдом, а на другой день его пришили Коляну.
Остальные пальцы тут же рассказали о страшной смерти его предшественника, и Мизинчик в стотысячный раз пожалел о том, что не осмелился высказать собственное мнение в минуты быстротечного бунта. Или, кто мешал ему проголосовать за освобождение, да затаиться? Или вернуться потом, втихаря? И, когда он увидел Сеньку, то подумал, что это – галлюцинация, которая, однако, была приятнее суровой действительности.

Левый Мизинчик то и дело просил ущипнуть его, чтобы вновь и вновь удостовериться: он, правда, у себя дома!

В Петербурге Сеньке предстояло добраться до Кунсткамеры, где Левый Средний захотел устроиться экспонатом. Ему вздумалось, что живой палец рядом с заспиртованными привлечёт внимание публики и прославит его!

Сенька никогда раньше не ездил без взрослых, не знал правил, билет не купил. Вагон мерно раскачивался. Мальчик задремал, и тут его похлопала по плечу толстая контролёрша: «Ваш билет! Нету? Платите штраф!»
Сенька полез за кошельком.
Цыган привстал на задние лапы, заслоняя мальчика и оскалился на тётку: «С-совсем-м с-совес-сть потеря-ала-ау-мяу-вау-уа?! С убогих мзду требуешь, шушера позорная?!»
Толстуха закатила глаза и грохнулась в обморок, чуть не задавив Цыгана.
Сенька подхватил рюкзак и ушёл в тамбур.

Пассажиры громко ругали цены на билеты и вымогательницу в форме, которая давала квитанции на выход из вокзала по самому низкому тарифу, а денег за это требовала в два раза больше.

Электричка неслась по мегаполису. Наступала ночь. Город сиял огнями реклам и фонарей. За окнами тянулись тысячи зданий, виадуки и улицы, заполненные миллионами машин и миллионами людей.
Цыган дёрнул мальчика за штанину: «Посмотри, что у меня есть!» Возле рюкзака высилась стопка купюр, увенчанная квитанцией.
Сенька деньги не брал: «Цыган! Воровать нельзя! Это – нечестно!»

Цыган замахал хвостом (те, кто держит у себя кошек, знают, что кошки машут хвостом, выражая крайнее недовольство): «А то, что ей все деньги дают – честно? То, что ей наплевать, куда в такое время едет без сопровождения взрослых искалеченный третьеклассник – честно? То, что она присваивает деньги, а не сдаёт их в казну – честно?!»
Сенька присел и погладил кота: «Цыга! Ты-то, зачем украл?» Кот лизнул его в нос: «Глупый! У тебя сколько рублей в копилке было? У нас уже нет еды. Нам где-то надо ночевать. А, ещё тебе нужны варежки. С такими руками ты слишком заметен. Особенно, с правой!» - кот скорчил смешную рожу и, фыркая от не вовремя подкатившего приступа веселья, не удержался, чтоб не съюморить: «Как представлю вашу классную, Веру Васильевну…» Черномордый комик загундосил: «Дети, кто выучил стихотворение про весну?», а тут ты, такой весь из себя, руку поднимаешь! Задумаешься тут, радоваться ли, что именно этого оригинал отыскался раньше остальных правых!»
Состав качнулся на стыке, Сенька, свалив кота, икал на полу, давясь смехом.
Правый Средний сложился в три погибели и больно ткнул хозяина в линию ума, делящую ладонь почти пополам.
Сенька ойкнул и погрозил Цыгану гордо распрямившимся обиженным и оскорблённым, отчего друзья снова сползли на пол, держась за животы.
Через пару минут, восстановив дыхание, кот продолжил: «Не сегодня-завтра твои родители подадут в розыск. Тебе нужен новый телефон, потому что в твоём – встроенный маячок» - «Что мне делать?» - «Для начала, убери подальше деньги. На вокзале зайди в туалет, сфотографируйся и пошли родителям фото и смску, что ты жив-здоров» - «В туалет?» - «Я тебя сейчас укушу! Не тупи! Твоя фотография должна быть на таком фоне, чтобы никто не понял, где ты находился в момент съёмки. А, во всех туалетах стены одинаковые – кафельные!» - «Ладно. Что потом?» - «Потом отключишь аппарат, и я запихаю его в багаж кому-нибудь, кто едет в другой город».
Последовав совету Цыгана, Сенька написал родителям, что совершает кругосветное путешествие, и будет присылать им открытки.


Часть VI

Где и как искать ночлег, Сенька не знал. Он посадил кота в рюкзак и спустился в метро, покататься, погреться и подумать.
Народ стоял плотной стеной. Откуда-то снизу Сенька услышал сильный голос, перекрывающий другие шумы: «Граждане, помогите, кто чем может! Дай бог здоровья вам и вашим детям!» За голосом, протискиваясь между ног и чемоданов, ковылял парень. Сенька сначала подумал, что попрошайка – лилипут, но приглядевшись, вздрогнул: у парня не было ног, какие-то обрубки в кожаных мешочках, и он, поворачивая торс в стороны, полз на этих обрубках, расчищая проход обрубками же рук. На шее у парня висела торба, в которую мужчины и женщины опускали деньги. Парень, слегка кланяясь, благодарил за каждую монетку.
На конечной станции Сенька вышел из вагона и догнал ампутанта, который, раскачиваясь как маятник, спешил на встречную электричку: «Здравствуйте! Извините, я не могу дать вам денег, но у меня есть конфеты. Хотите, я Вас угощу?» Парень улыбнулся: «Хочу. Прям сейчас съел бы, устал уже».
Сенька вошёл в вагон с парнем и, пока доставал и разворачивал конфеты, зачем-то рассказал Андрею (так представился инвалид) свою историю.

Андрей не перебивал, наворачивал мармелад и мычал одобрительно. Поезд снова остановился на конечной. Сенька спохватился: «Вы же денег не просили!» Андрей вздохнул: «Я – не попрошайка. Это – работа. Ты видишь, какой я. Был молодой да красивый, жениться хотел, чтоб дети, и всё как у людей. Попал в аварию. И никому не нужен. Мать старая, больная совсем. Нас бы обоих в дом престарелых забрали, но кто там будет о матери заботиться, как надо? Да, и сам я не могу сидеть, сложа руки. А так – всё при деле, зарабатываю, сиделку нанимаю. Конечно, я сейчас бы ещё бабок насшибал малехо, да очень уж ты сочиняешь складно!»
Сенька насупился: «Я правду говорю. За деньги не беспокойся. Я тебе дам – сколько ты получаешь в поезде?»

Андрей не успел ни растеряться, ни обидеться, потому что из рюкзака высунулась башка здоровенного кота с бешенными глазами и взвыла: «Семён, ты – идиот! Тебе ночевать негде, а ты кровные рублики первому встречному предлагаешь!»
Сенька щёлкнул говорящую голову по шерстистому уху и повернулся к изумлённому Андрею: «Тебе это показалось. Я хочу стать фокусником и тренируюсь в чревовещании. Да, ты меня раскусил – я врал от первого до последнего слова. Я пойду».
Андрей возразил: «Стой! Куда ты, на ночь глядя? Врал ты, или что там ещё – не мои проблемы. Но пацан ты, что надо! Переночуешь у меня! Я расскажу, где Кунсткамера. Ты ведь, в Питере не был ни разу? То-то и оно. Пошли на эскалатор, сказочник! Признался бы сразу, что решил махануть в Америку или в Мексику. Я сам в детстве три раза из дома удирал! Ну, артист!..»

Сиделкой при матери Андрея, да и при нём тоже, была пожилая женщина. Она не задала парню ни одного вопроса по поводу странного мальчика.
Андрей проводил гостя в одну из комнат, где уже была приготовлена постель: «Ложись, отсыпайся! Фатера у меня шикарная, но это ненадолго. Один останусь, займусь разменом. Сиделка работает за будущее жильё. Ну, и мне одному с такой площадью не сладить. Спокойной ночи!»

Утром Андрей сказал: «В Кунсткамеру едем вместе. Я вызвал социальное такси» - «А, как же работа?» - «Сегодня у меня выходной. Посвятим его культурному отдыху!»

Сенька толкал коляску с Андреем по музею: «Андрей, а почему ты в метро на коляске не ездишь?» - «Под землю колясочников не пускают» - «Совсем?» - «Ну, как сказать. Для того, чтобы попасть в метро, я должен сначала позвонить туда и узнать, в какое время меня пропустят» - «Почему?» - «Для того, чтобы включить отдельный эскалатор» - «Зачем?» - «Считается, что метро представляет опасность для инвалидов, а инвалиды на колясках представляют опасность для пассажиров. Коляска может сорваться вниз по лестнице. Мне обязательно нужны сопровождающие, чтобы держали коляску. В-общем, одному мне туда попасть никак невозможно» - «Андрей, но это же глупость какая-то! Вот ты не можешь ходить по этажам, но в домах есть лифты. В метро тоже должны быть лифты!» - «Они есть. Но нас в них не пускают» - «Ничего не понимаю!» - «Да, я сам не понимаю. Во всех странах в метро спускают на лифтах не только больных людей, но и женщин с грудными детьми. А у нас это запрещено. Ладно, я и так справляюсь. Давай-ка, заруливай в государев кабинет!» В зале с заспиртованными уродцами осмотрели каждую витрину, заглянули во все углы, но пальца не нашли.

К Неве выбрались грустные. Сенька готов был расплакаться. Андрей спросил: «Ко мне?» - «Нет» - «Куда?» - «В Италию» - «Ага…» - «Ага».
Андрей отпустил такси и указал мальчику на пакет, привязанный к спинке коляски: «Там - варежки, мама моя вязала когда-то... И телефон с незасвеченной симкой и зарядка. Мы ночью с Цыганом твою тему перетёрли. Уважаю. Мой домашний номер на карте памяти первый. Второй – скорая. Третий – полиция. Четвёртый – МЧС. Сам не знаю, почему до сих пор мобилу не продал или не выкинул. Наверное, тебя ждал.
Пойдёшь прямо по набережной, упрёшься в Морской вокзал. Прощай, Семён! Удачи!»

Сенька, всё-таки, разревелся, повис на Андрее, не в силах остановить слёзы. Успокоившись, поцеловал почему-то солёную щёку: «До свидания! Я к тебе приеду, скоро!»
Цыган вылез из рюкзака, запрыгнул Андрею на ноги, внимательно всмотрелся в серые глаза: «Мы к тебе приедем. До встречи, братуха!»
Сенька всё ещё переживал разлуку: «Ты как домой доберёшься?» - «Я – на колёсах! Заодно, по пути подзаработаю. Погода-то, какая шикарная! Сегодня все так откупаться от чужого горя будут, что вчерашний недобор с лихвой покрою! Эх, я б с тобой поехал, да мать бросить не могу… Хотя, ей уже всё равно, она меня давно не узнаёт. Но, я должен быть с ней до последнего…»

Сенька шагал вдоль течения реки, невольно любуясь великим городом. Цыган бежал рядом.
До Морского порта можно было доехать на троллейбусе. Но, кто же ездит на троллейбусе в такой погожий денёк?


Часть VII.


За мостом перед путниками возник красивый корабль. Цыган сказал: «Ледокол «Красин»! Хочешь по нему полазать?» - «Хочу!» - «Деньги не доставай. Я научу, как пройти бесплатно».

Сенька, поддерживая игру, предложенную ушлым котом, испачкал руки в луже, развёл по щекам мокрые полосы и, поднявшись по трапу, заныл в окошечко кассирши: «Тётенечка, я от группы отстал, а у нас сегодня здесь экскурсия запланирована… Я города не знаю, можно, своих где-нибудь на палубе подожду?»
Кассирша жалостливо сморщилась: «Проходи, внучок! Проголодался? У нас на кухне есть борщ и макароны по-флотски!» - «А, коту покушать дадите?» - «И коту дадим! Твой, что ли?» - «Мой. Он везде со мной. У него никого нет, кроме меня».

Насытившиеся путешественники уселись на носу ледокола, под флагом и, лениво жмурясь на небо, разговорились совсем не о Сенькиных бедах.
Мальчик допытывался у кота, откуда тот знает о жизни людей такое, что не каждому человеку известно.
Цыган растянулся на спине, потянулся до дрожи в коготках и ответил: «Все коты, кошки, котята когда-то были людьми. Что такое тело? Та же одежда. Для души. А душа, какая была, такая и осталась» - «Не понимаю» - «Упростим урок. Представь, что ты – именно ты – и есть душа. А одежда – твоя кожа. Когда всамделишная одежда для тебя мала – ты уменьшаешься под неё?» - «Нет» - «Когда костюмчик велик, ты можешь тут же вырасти?» - «Не могу» - «Если на пьяницу и лодыря надеть королевскую мантию, он королём станет?» - «Нет» - «Если кассирше, которая нас пожалела, на лоб бриллиантовую диадему Мисс Мира напялить, она станет Королевой Красоты?» - «Нет!..» - «Вот, и всё объяснение. Тело – не главное» - «Но, ты – кот!» - «Тело кошки получает душа, если человек, который владел душой до этого, случайно убил кошку» - «Как это?» - «Авария, да что угодно. По окончании своей жизни душа переселяется в кошку» - «В наказание?»
«Жизнь – в наказание?! Семён, кошки обладают космическим разумом, плюс помнят всё, что было с ними во всех прошлых жизнях. Они берегут дома, лечат хозяев. Нас отправляют помогать людям, раз так получилось, что, когда мы были людьми, не смогли помочь кошкам» - «Все кошки такие?» - «Домашние – все. Дикие – редко».

Любопытство Сеньки прервала кассирша: «Мальчик, золотко, твоя группа приехала!» Сеньке пришлось пойти на зов.

На ледокол поднималась стайка детишек. Дети шли неровно, руководительница группы, со взглядом приговорённой к каторге, не смягчённым стёклами затемнённых очков, исподтишка раздавала подопечным шлепки и подзатыльники. Её губы шевелились беззвучно, но Цыган, обладающий более тонким слухом, переводил хозяину: «Надоели, ненавижу, господи, когда это кончится…»
Все дети были с небольшими физическими недостатками. Замыкала процессию девочка лет пятнадцати, поддерживающая хромающую на обе ноги девочку помладше.

Воспитательница вопросила гневно: «Где наш ребёнок?!» - «Вот!» - «Это не он!» - и, уже к Сеньке: «Как тебя зовут?» - «Семён» - «Ты из какого класса?» - «Из третьего «а» - «Третий «а» уже уехал!» - «Я отстал от группы» - «Я тебя не помню что-то!»
Девочка постарше подошла поближе: «Светлана Николаевна, я Сеню знаю! Он с моей сестрёнкой дружит. Правда, Ирочка?» Ирочка кивнула. Девочка продолжила уговоры: «Светлана Николаевна, всё же отлично получается! Ганушкин сбежал как раз в третий «а», у него там брат. А нас на корабль не пустят, если количество детей не соответствует списку!»
Воспитательница зыркнула на Сеньку и саркастически поинтересовалась: «А, как Семён, против не будет? Молодой человек, Вы не очень расстроитесь, что, вместо Шотландии, Вам придётся довольствоваться посещением Италии?» - «Италии?! - Сеньку затрясло так, что у Цыгана в рюкзаке защёлкали зубы, – Я согласен!»
Сенька готов был встать на колени и молиться на фурию в очках, на девочек, отчего-то признавших его, на хромых детей с застывшими лицами и на легендарный ледокол, подаривший ему невероятную встречу.
Светлана Николаевна поморщилась: «Тогда, запомни: с этой минуты ты – Ганушкин Иван. Семёном, как тебя там, станешь, когда вернёмся. А Ганушкина я потребую перевести в спецшколу! Колония по нему плачет!»

Дети кое-как отбыли экскурсию, сели в автобус и направились к огромному, возвышающемуся над городом, как гора над лесом, белому парому.
Сенька занял место рядом с девочками. Старшая, не дожидаясь вопросов, сказала: «Ганушкин убёг, на деревню к дедушке. Без него нас вернут в детдом. Прощай круиз. Я смотрю, ты сам себе турбюро? Вот, и присоединяйся! И тебе хорошо, и нам» - «Спасибо!» - «Не за что. Это мы тебя благодарить должны. Светлана Николаевна у нас второй день работает, поэтому всех не знает. Я помогаю, из-за сестры. Не дрейфь, тебя никто не выдаст» - «Спасибо» - «Достал своей вежливостью. Сам откуда?» - «С города Кукуда!» - Сенька разозлился на благодетельницу. Та звонко расхохоталась: «Наш человек!»

Через час Сеня ужинал в потрясающем воображение ресторане парома PRINCESS ANASTASIA. А ещё через час, вместе с Цыганом и сёстрами, Олей и Ирой, провожал рубиновый закат, всматриваясь с верхней открытой палубы в холодный горизонт Балтийского моря.


Часть VIII


Ночью Сеньку разбудил телефонный звонок. Вернее, ночь ещё не наступила, но после отбоя Сенька заснул. Телефон зазвонил за час до полуночи. Андрей хотел узнать, как дела у его маленького приятеля.
Мальчик заперся в туалетной и вполголоса отчитался. Андрей восхитился: «Дитя, ты – баловень Судьбы! Я пока больше звонить не буду, и ты не звони, а то роуминг все деньги сожрёт! Присылай фотки с мобилы, я на компьютере посмотрю» - «Ладно» - «Передай Цыгану, что я по нему соскучился» - «Передам. Он тоже скучает. И я…»
Связь прервалась. Сенька полез под одеяло, к блаженно дрыхнущему коту, но тут паром словно наткнулся на препятствие. Сначала встал на дыбы, а затем, клюнув носом бездну, стал куда-то проваливаться.
Сенька покатился с койки, к нему упали девочки и Цыган, орущий благим матом: «Пол-лунд-р-ра-а!!!»

Корабль швыряло в разные стороны, он то уносился в небо, то заваливался на бок. Вдруг дверь распахнулась. В каюту по-пластунски заползла Светлана Николаевна: «Дети, вы как? Никто не разбился? Не бойтесь, это всего лишь шторм. Не запирайте дверь, а лучше выбирайтесь в коридор. Я хочу видеть вас всех, да и вместе не так страшно!»
«Мы утонем?» - спросила Ирочка. «Что ты, - Светлана Николаевна попыталась закрепить улыбку на бледном лице, - паромы – самый надёжный вид транспорта!» «Но, они тоже тонут!» - это Оля ударилась в панику.
Светлана Николаевна приподнялась на четвереньках, пытаясь встать, и прикрикнула: «Прекратить истерику! Взрослая девица! У меня там тридцать сирот к мамкам просятся, а ты родную сестру до смерти пугаешь!»

Ещё не девятый вал сбил «Принцессу» с курса, а воспитательницу с ног. Она неловко согнулась, стукнулась головой об угол койки и потеряла сознание.
За воспитательницей в тесную каюту лезли уставшие плакать детишки. Их опухшие глазки и перекошенные ротики перекрывали все «мей-дей» мира,
и не осталось
НИКОГО,
кто мог бы их успокоить.

Никого?

Кто посмел так подумать?!

Вы, что ли, забыли, что кошки приходят на Землю, чтобы спасти людей от всех бед?!

Бравый Цыган, отважно балансируя в свихнувшейся ночи, цапнул Олю за локоть: «Быстро сними со своей сестрёнки футболку и надень на меня!» Оля застыла низверженой статуей. Ирочка стащила через голову полосатую сине-белую маечку и нарядила кота, который тут же начал представление:
- Здравствуйте, ребята! Вы меня узнаёте? Я – кот Матроскин, настоящий морской волк, прошедший сквозь все океанские бури! Сейчас мы споём волшебную песню, утихомиривающую волны, но для этого надо собраться всем вместе! Идите за мной!»

Даже шторм от неожиданности утих на минуту.
Паузы хватило для того, чтобы дети включили любопытство.
Кот мявкнул Оле в самое ухо: «Отомри, дурында! Займись Светланой!» и мячиком попрыгал через спины малышни, стараясь прикоснуться пушистым хвостом к каждому ребёнку. Дети зашевелились за ним.


Цыган командовал: «Всем лечь! Ряды сомкнуть! От первого до тридцатого р-рас-счи-тайсь!»
«Первый…» - слабо пискнул один мальчик. «Второй!» - уже увереннее крикнул его сосед. «Третий! Четвёртый!» - понеслось по цепочке. Пока дети вспоминали цифры, кот носился между ними, раздавая спасательные жилеты.

Дети, лоскутным оранжевым ковром, улеглись вдоль коридора, по трое в ряд, головами к лестнице. Прижавшись друг к другу и к стенам, они больше не летали между кают. Вместе стало и веселее.
Сенька уселся поперёк коридора, упершись ногами в стену. Цыган обосновался на коленях хозяина, как на эстраде, и завёл:
«Бескозырка белая, в полоску воротник.
Пионеры смелые спросили напрямик:
«Какого, парень, года,
С какого парохода,
И на каких морях
Ты побывал, моряк?»

Сенька слова знал с пелёнок. Каждый раз, когда к нему приезжал дед Степан, служивший во флоте, встреча начиналась именно с этой песни. Дед пел хорошо, внук ещё лучше.
Сейчас, зажав Цыгана мёртвой хваткой, якобы для того, чтобы тот не упал, а на самом деле, изрядно труся, Семён выводил хрустальным дискантом, которому позавидовал бы сам Лоретти:

«С водопада падали, сидели на мели!
А, сколько мы товарищей хороших завели!
А, сколько песен спели!
А, сколько рыбы съели!
Одних зубастых щук
Поймали сорок штук!»


Когда песня пошла по второму кругу, самодеятельный детский хор подхватил припев. Очнувшаяся Светлана Николаевна сосредоточенно наблюдала за концертом, пытаясь уяснить: жива ли она, и если жива, то насколько здорова.

К крепнущему с каждой минутой a cappella тянулись пассажиры с других палуб. «Принцесса Анастасия» уже не беспомощно кувыркалась в кипящей стихии, она танцевала свой дебютный Венский вальс, всё более уверяясь в собственных силах.

Над Балтикой громче грома гремели «Катюша» и «Калинка», «Барыня» и «Коробейники», «Улыбка», «Учат в школе» и, даже почему-то никого не смутившая, «В лесу родилась ёлочка»!

Любая волна, кренящая корабль так, что лежащие люди оказывались стоящими то на ногах, то на головах, вызывала взрывы смеха, словно дети и взрослые неслись по американским горкам!

Цыган слинял под шумок.
Когда шторм начал стихать, и качка стала даже приятной, как в гамаке, все уснули на полу, не пожелав нарушать магию чувств и звуков, мерцающих в камертоне Вселенной.

За завтраком в ресторане только и разговоров было о невероятных русских детях и завораживающем голосе загадочного солиста, не снимающего варежек даже за столом.
Толпы людей, включая самого капитана, спешили к ребятишкам, на разных языках говорили комплименты, дарили сувениры и просили сфотографироваться рядом на память!

Перед выходом в Стокгольме, для обзорной экскурсии и посещения музеев, Светлана Николаевна подошла к Сеньке: « Ты, Семён, не сбежишь от нас на берегу?» - «Нет, мне домой надо вернуться! Родители волнуются. Может, уже на розыск подали» - «Расскажешь, что у тебя случилось?» - «Не расскажу. Всё равно, не поверите».
Воспитательница засунула руку в рюкзак и почесала шею разомлевшему Цыгану: «Не говори. Хотя, я готова поверить во что угодно. А, давай-ка, я позвоню тебе домой! У вас там скайп есть?»

Сенька не был дома всего четыре дня. Родители, обманутые второй ночью, заволновались всерьёз на третьи сутки.
Светлана Николаевна связалась с Сенькиной мамой.. Не моргнув глазом, вежливо солгала, что Сеня выиграл какой-то конкурс, где призом был круиз по разным странам.

По Сенькиному городку разнеслась радостная весть. Его родители, взбудораженные больше, чем успокоенные, описывали знакомым, как по Интернету говорили со своим ребёнком, с другими детьми, видели паром, на котором их мальчика все любят и хвалят за то, что он талантливый и способный!
Сенькины однокашники прописались в глобальной сети, часами пересматривая видеоролики о том, как на огромаднейшем пароме пассажиры чуть не на руках носят их приятеля.

Школа, где учился победитель неизвестно чего, принялась готовиться к торжественной встрече юного героя.


Часть IX


Круиз продолжался две недели. То на пароме, то на автобусе дети объехали пол-Европы.
Капитан «Принцессы» договорился со Светланой Николаевной, и дети несколько раз выступили в концертном зале, при полном аншлаге.
Публика, в-основном, шла послушать Сеню, но и его друзья, выучившие несколько песен, вызывали у зрителей искреннее восхищение. Результатом концертной деятельности стало то, что хористам разрешили пользоваться всеми услугами на пароме бесплатно. Дети атаковали неведанные для них спа-процедуры и запретно-притягательные игровые автоматы.

Группа наших школьников стала популярнейшей темой для газет и телевидения. За исчезнувшего в Санкт-Петербурге Ганушкина Светлана Николаевна не беспокоилась – она выяснила, что тот жив-здоров и проводит каникулы в деревне.

Если б не сильнейший за сто лет шторм, воспитательницу выгнали бы с работы. А так, подстраиваясь под благоприятные обстоятельства, администрация детского дома объявила прессе, что Сеня выиграл конкурс на сценарий интерактивной сказки, для детей с ограниченными возможностями, в которой воспитанники государственного образовательного учреждения могут принять посильное активное участие, и всё происходящее – не более чем удачный спектакль, имеющий заслуженный успех у публики.
Ну, что сказать? Комментарии излишни. Такое объяснение всех удовлетворяло, не вызывая неудобных вопросов. Единственное, чего хотели журналисты – подробностей. И, здесь уже каждый врал как мог и что хотел.
На пике славы Сенькина семья, школа, детский дом и – самое важное – Андрей, стали объектами пристального внимания общественности, что решило многие проблемы участников событий.
Спонсоры не жалели средств ни на что, мастерски вливаясь в рекламную кампанию.

Однако, Сенька продолжал носить варежки, интригуя любопытствующих. Об этой странной привычке отговаривался, что варежки приносят удачу, и он поклялся, что снимет их только на пороге родного дома. Гипервнимание ему не льстило. Дни бежали, до возвращения оставалось меньше недели. Поездка в Милан в планах экскурсий не значилась.
С одной стороны, Сеньку это радовало – свидетели ему были не нужны. С другой – он ломал голову, не в силах придумать, как незаметно добраться до крупнейшего города на севере Италии.

А, что же забыли четыре правых пальчика в столице итальянской моды? Хотели стать дизайнерами, или моделями?
Нет!
По осени Средний Правый палец выдал остальным напыщенную речь о том, что знаменитый итальянский художник Маурицио Каттелани воздвиг на площади Аффари в Милане памятник Среднему Правому пальцу. Скульптура символизирует полную свободу, поэтому остальные четыре пальца от кисти отсечены. Значит, средний палец – самый главный!
Когда случился мартовский ночной заговор, четыре правых: большой, указательный, безымянный и мизинчик собрались в Италию, дабы занять пустующие места на мраморной ладони и, таким образом, восстановить справедливость.

Автобус с детьми двигался по маршруту «Берлин-Прага-Вена-Венеция-Рим».
Ранним утром 1 апреля, когда Австрия закончилась, Сенька подошёл к воспитательнице: «Светлана Николаевна, мне надо выйти. Я должен попасть в Милан. Отпустите меня, пожалуйста!» Светлана Николаевна задумчиво покивала головой: «Как ты себе это представляешь? Папарацци не дадут тебе сделать ни шагу, да и нас замучают, допытываясь, куда ты подевался!» Сенька расстроился: «Что же делать?! Мне очень-очень надо в Милан!» Светлана Николаевна пошутила: «Да-с, молодой человек, Вы эту кашу заварили, а нам расхлёбывать! И, знаешь ли, Семён, тебе везёт невероятно. Сегодня – 1 апреля!» - «Мне не до смеха!» - «Ты будешь смеяться, мальчик! Мы все будем смеяться!» Она попросила водителя сделать остановку и объявила: «В Италии сегодня – День Первоапрельской рыбки. Что это значит? В 1564 году Король Франции Карл IX решил модифицировать календарь и отмечать Новый год не 1 апреля, как раньше, а 1 января. Все подчинились и 1 января, действительно, отметили Новый год. Повеселились, надарили друг другу подарков, но когда наступило 1 апреля, некоторые французы, ради шутки, решили отпраздновать Новый год еще раз - «понарошку», с ненастоящими поздравлениями и подарками. При чём здесь рыбка? Толком никто не знает, но этот праздник поможет нам сегодня помочь Сене. Дети, вы довольны тем, как сложилась поездка?» - «Да!» - «Если бы не Семён, не было бы у нас таких увлекательных приключений, правда?» - «Да!» - «Но, вы же понимаете, что Семён поехал бы в Италию если не с нами, то всё равно с кем, как получилось бы. Потому что ему очень надо в Милан. Однако, он с нами, и нам от этого только хорошо. Теперь мы можем отплатить ему за всё хорошее, что получили. Итак, вместо Венеции мы едем в Милан! И, заодно, сбежим от газетчиков и телевизионщиков, которые стерегут нас на всех остановках» - «Ур-ра!!!»

Автобус зарулил на просёлочную дорогу за заброшенной фермой. Водитель, нацепив на нос солнцезащитные очки, поймал попутку и смотался в ближайший маркет, скупив в хозяйственном отделе все варежки-прихватки в виде рыб; в отделе детских праздников – синие и зелёные бумажные парики; в отделе одежды – футболки с рыбками и прикольными надписями; в отделе сувениров – разноцветные очки на морскую тематику и морские шапочки.
Группа переоделась и вышла на остановку. Водителю оставленного автобуса было велено приехать в Милан к обеду, на площадь перед зданием итальянской фондовой биржи.
Говорливых шумных пассажиров междугороднего рейса маскарад не удивил, даже варежки вызвали одобрение и остроты. Варежки же были самым главным! Сенька не мог снять свои, и этим привлекал внимание, теперь он стал как все, и на него никто не смотрел!

В Милане наша группа сразу затерялась среди толп туристов. День выдался малооблачным, воздух прогрелся до 21 градуса, а на солнце термометр показывал за 30.
Piazza Affari кишела туристами со всех стран.
Памятник возвышался как насмешка над мечтой. Четырёхметровая кисть с бревнообразным пальцем, воздвигнутая на семиметровый постамент, не представляла возможности заглянуть на верх композиции. Если пальцы и прятались где-то там, они не расслышали бы Сенькиного призыва – рядом с памятником расположились бродячие музыканты, с волынками и в клетчатых юбках.
Цыган, умаявшийся в рюкзаке, который по очереди нёс каждый ребёнок, высунулся из мешка и сообщил: «Внимание! Начинаем развлекаться! По очереди подходим к постаменту, снимаем варежки и, называя имя того, кто снял, вместе кричим: «Валя здесь?» Валя отвечает: «Валя здесь!» - «Белые перчатки у тебя есть?» - «Нет!» - «Неправильный ответ! Банан-лимон, выйди вон!» Понятно? Дети зашушукались: «Ничего не понятно!» Кот подпёр лапой взмокшую щёку и покачал головой: «Дети мои! Сене нужен шум, который не вызовет интереса у гуляющих. Мы – иностранцы. Порядок не нарушаем? Нет. Дети. Устали. Играем. Всё. Понятно?» - «Понятно!» - «Начали!»
Первой перед памятником встала Ирочка. «Ира здесь?» - «Ира здесь!» - «Белые перчатки у тебя есть?» - «Нет!» - «Неправильный ответ! Банан-лимон, выйди вон!»
Никто и не смотрел на наших путешественников, а, если и посмотрел, то сразу отвернулся: ну, что интересного в детских считалках?
«Вова здесь?» - «Вова здесь!» - «Белые перчатки у тебя есть?» - «Нет!» - «Неправильный ответ! Банан-лимон, выйди вон!»

Сенька и Цыган внимательно наблюдали за памятником. Наверху произошло еле заметное движение. То ли воробушек юркнул, то ли тень пролетела.
«Ляля здесь?» - «Ляля здесь!» - «Белые перчатки у тебя есть?» - «Нет!» - «Неправильный ответ! Банан-лимон, выйди вон!»

Не тень, и не воробушек, а братство четырёх пальцев выстроилось между мраморными обрубками!
Цыган подтолкнул хозяина к скульптуре.
«Сеня здесь?» - «Сеня здесь!» - «Белые перчатки у тебя есть?» - "ДА!!! У меня есть белые-белые перчатки! Вот они!" - В мгновение ока Сенька сдёрнул с рук прихватки и варежки и поднял над головой ловушку для беглецов. Всё произошло так быстро, что никто не уловил разницы между руками Семёна и любого другого ребёнка – его правая кисть приняла обычный вид! Сенька снова надел варежки и, обессилев от треволнений, улёгся на мостовую.
Светлана Николаевна растерялась. Цыган взвыл: «Флешмоб в действии! Тихий час! Всем спать!»
Детишки повалились кто где стоял и закрыли глаза. Воспитательница подходила к музыкантам и громко разговаривающим прохожим, приклыдывала палец к губам и просила тишины, указывая на «спящих» малышей. Охочие до зрелищ миланцы и гости города укладывались рядом. Когда наступила полная тишина, Цыган подкрался к Сеньке: «Пора заканчивать балаган! Автобус на подходе! Вставай и пой!» - «Что петь?» - «Включи мозги, конечно – итальяно канцоне!» Сенька кое-как сел, затем, пошатываясь, поднялся и завёл:

«Lasciatemi cantare
con la chitarra ai mano
lasciatemi cantare
sono l'italiano

Come Italia gli spaghetti al dente
e un partigiano come Presidente
con l'autoradio sempre nella mano destra
canarino sopra la finestra
Buon Italia con i tuoi artisti
con troppa America sui manifesti
con le canzoni con amore
con il cuore
con pi? donne sempre meno suore
Come Italia buon giorno Maria
con gli occhi pieni di malinconia
buon giorno Dio
sai che ci sono anch'io»

Припев выводила вся площадь:
«Lasciatemi cantare
con la chitarra ai mano
lasciatemi cantare
una canzone piano piano
Lasciatemi cantare
E per ne sono fiero
sono l'italiano
L'Italiano vero»


Милан получил событие дня для главных новостей. Ведущие программ вопрошали: «Почему моберы из России устроили акцию у скандального творения Кателлани?» и сами же отвечали: «Италия – родина всех искусств, тишина – это тоже искусство! А настоящему пению ничто не должно мешать! Дети воспринимают мир без зашоренности взрослых правил и ограничений, для них палец – это всего лишь палец! Детский флешмоб на данный момент – самый удачный из предпринятых поклонниками и противниками монумента! Мы покорены выдумкой и артистизмом маленьких россиян! Вива Россия!»


Часть Х


На вокзале в родном городе Сеньку встречали с помпой.
Он не разочаровал знакомых и исполнил роль звезды ко всеобщему удовольствию.
Апрель вытащил из прошлогодней травы жёлтые комочки мать-и-мачехи, высушил лужи и разогнал старые тучи. Но, Сеня не снимал варежек. Народ ждал, когда это произойдёт, так что до дома мальчику пришлось шагать во главе многочисленной демонстрации.
Родители поджидали его на пороге. Сенька поднялся по ступеням и виновато взглянул на маму: «Здравствуй, мамочка! Извини меня, пожалуйста» - «Что ты, сыночек! Я, конечно, волновалась, но вовсе не сержусь! Мы так рады, что ты вернулся!»
Сенька вздохнул: «Мама, ты не понимаешь. У меня один палец… Э… сейчас, только не пугайся». Он снял варежку с правой руки, стал снимать с левой, но тут Цыган, выпрыгнувший из рюкзака, метнулся хозяину под ноги. Сенька от неожиданности присел, опершись руками о доски лестницы, а поднялся с сияющим лицом и, развернувшись к провожатым, помахал всем раскрытыми ладонями с полным набором из десяти пальцев!

Последний беглец давным-давно прятался под дверью, веря в чудо, и оно свершилось!
Местный музей попросил варежки для готовящейся экспозиции, Сенька их сразу отдал.

Вот так закончились приключения самого обычного мальчика.
Отдельно надо бы сказать об Андрее. Он оказался отличным предпринимателем, на собственном опыте знающем о нуждах инвалидов. Став известным, получил деньги под реализацию программы «Земля надежды», о которой уже рассказывалось в другой истории, «Dedmoroz@tam» http://proza.ru/2011/05/20/164

На следующий день, после занятий, Сенька столкнулся в школьном коридоре с Леночкой. Она сама подошла к нему: «Привет! Знаешь, я переживала, когда узнала, что ты пропал» - «Правда?» - «Правда. А в мой день рождения кто-то глупо пошутил и подарил мне палец» - «Ой…» - «Да, ничего, я не расстроилась, наоборот! Я давно просила родителей сделать мне операцию, но они отказывались. Папа гордился, что наша фамилия, Шестопаловы, соответствует внешности. Он считал, что это отличает нас от остальных людей. Не глупость ли? А, если бы наша фамилия была Треуховы или Косоглазовы – он тоже стремился бы соответствовать? Так что, я закатила истерику, разогнала гостей и неделю не выходила из комнаты. Результат – я теперь такая, как и ты, и мне это нравится!»

Пальцы на руках Сеньки побелели. Он спрятал ладони за спину и спросил: «А, куда дели отрезанные пальцы?» Леночка улыбнулась: "Там, в больнице, лежал мальчик, которому раздробило палец в мясорубке. Он хотел починить прибор, но не выключил его из сети. У нас совпали группы крови. Мой палец пришили мальчику, и он прижился! Думаю, и второй пригодился кому-нибудь!»
По рукам Сеньки разлилось тепло. Он сказал: «Давай, я провожу тебя до дома!» Леночка покраснела: «Пошли. А, почему ты не был на моём дне рождения?» - «Я не мог, извини» - «Да, ладно. Я даже рада» - «Чему?» - «Ты не видел, как я ревела и вопила. Ещё бы подумал, что я сумасшедшая!»

Сенька провожал Леночку самой дальней дорогой. Держась за руки, они шли до своей улицы три часа. Портфели забыли в школе.
Дети шли и никак не могли разнять руки, чтобы расстаться. Их пальцы обнялись так крепко, что было ясно: они уже никогда не захотят жить друг без друга.

Вечер не отпускал солнышко, и оно само не спешило закатиться - так приятно было смотреть на мальчика и девочку, ещё не понимающих, что в их душах родилась большая любовь.

Вы спросите: «А, как же белые-белые перчатки?»
Да, при чём здесь перчатки?! Сенька давно положил их на место, потому что – ну, где вы видели нормального мальчишку в белых-белых перчатках?




Другие сказки здесь: http://www.proza.ru/avtor/lazasim&book=2#2 для детей
http://www.proza.ru/avtor/lazasim&book=11#11 для взрослых