Цитата сообщения AWL-PANTERA Никита Кирсанов. "Декабрист Александр Бриген".




Фамилия декабриста пишется с одним "г": Бриген. Так писал сам Александр Фёдорович, его современники, а также декабристы в своих показаниях Следственному комитету, воспоминаниях и письмах. В такой же транскрипции проходит фамилия во всех без исключения официальной документации. После смерти декабриста вариант фамилии с удвоенным "г" ошибочно выбитом на надгробии, постепенно проник на страницы многих публикаций, перемежаясь с правильным написанием, проник настолько, что В.И. Семевский в своей монографии "Политические и общественные идеи декабристов" (СПб., 1909) счёл необходимым сделать специальную оговорку, что фамилию Бриген следует писать через одно "г". Поскольку декабристская тематика до сих пор привлекает внимание как специалистов, так и любителей дореволюционной отечественной истории считаем, что в публикациях с упоминанием фамилии Бригена, необходимо придерживаться этого написания.

Александр Фёдорович Бриген родился 16 августа 1792 г. в Петербурге. Воспитывался он в небогатой семье, родители его не принадлежали к поместному дворянству, не имели крестьян, как впоследствии и сам декабрист. После смерти отца премьер-майора Фридриха Эрнеста фон-дер Бригена (26.04.1752-3.01.1797; похоронен на Волковском лютеранском кладбище) семья осталась без средств к существованию, и Павел I в награду за былые заслуги умершего распорядился выделить молодой вдове Марии Алексеевне, урождённой Микешиной (1765-20.04.1852) в аренду имение под Митавой - Петерталь, где, видимо, Александр Фёдорович и провёл детство до помещения его в учебное заведение. О среде, в которой вращался юный А.Ф. Бриген, сохранилось мало сведений. Известно, что его крёстным отцом был Г.Р. Державин, который до самой своей смерти любил и жаловал крестника и всегда говорил, что из него выйдет прок.

Образование Бриген получил в Петербургском училище при церкви Св. Петра и пансионе Мейера, преимущественно у профессора Раупаха, а у профессора Германа слушал лекции по политической экономии. Особый интерес будущий декабрист проявил к изучению истории и языков, в том числе и классического латинского языка.

На военную службу А.Ф. Бриген поступил 14 декабря 1808 г. подпрапорщиком в лейб-гвардии Измайловский полк, с которым впоследствии прошёл все дороги Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов 1813-1814 гг. 28 декабря 1809 г. - произведён в портупей-прапорщики, 27 октября 1811 г. - в прапорщики, 16 апреля 1812 г. - в подпоручики.

За участие в Бородинском сражении, где Бриген был контужен в грудь, его наградили золотой шпагой с надписью "За храбрость". В сражении под Кульмом он получил пулевое ранение в голову, и опять же "за отличную храбрость" был награждён двумя орденами Владимира 4-й степени с бантом и знаком прусского Железного креста. 7 декабря 1813 г. - произведён в поручики, 22 октября 1816 г. - в штабс-капитаны, 27 февраля 1819 г. - в капитаны, а 3 мая 1820 г. - в полковники. "Уволен от службы по болезни" 7 сентября 1821 г. и поселился в деревне Понуровка Глуховского уезда Черниговской губернии.

Одним из сильнейших впечатлений, вынесенным Бригеном из длительной войны с Наполеоном, был высокий патриотизм, ежедневный ратный труд и подвиг русского солдата. В заграничных походах Бриген, как и сотни других офицеров, не мог не сравнивать положения простого народа европейских стран, уже не знавшего крепостничества, с "рабским состоянием русских крестьян". А пребывание в Париже напомнило, что именно здесь народ впервые сверг революционным путём монархическую власть. Все эти наблюдения накапливались в сознании Бригена и в конечном счёте привели его в лагерь передовой революционно настроенной молодёжи. В 1818 г. он вступил в Петербурге в Союз благоденствия. На вопрос следствия, что побудило его вступить в тайное общество, Бриген ответил: "Чистосердечное желание блага моему Отечеству, коему я с честью 14 лет и на поле брани служил".

С начала 1821 г. - Бриген член Северного общества, но заметной роли в его деятельности он не играл, а с течением времени вообще отошёл участия в нём, хотя был в курсе всех планов декабристов и даже вполнял разовые поручения К.Ф. Рылеева.

10 января 1826 г. А.Ф. Бриген был арестован в имении тестя М.П. Миклашевского, в деревне Берёзовка Стародубского уезда Черниговской губернии. Случилось так, что за два дня до ареста Бриген хотел выехать за границу, но по дороге, в 20 верстах от Берёзовки, его экипаж сломался, и он вынужден был повернуть обратно. Неожиданно ночью в Берёзовку нагрянули жандармы. Они произвели обыск и арестовали Бригена и его шурина А.М. Миклашевского.

Декабрист Н.И. Лорер, живший с Бригеном на поселении в Кургане, а своих записках пишет: "Арестование Бригена в 1826 году особенно знаменательно. Проживая в своей деревне, Бриген собирался за границу, получил уже паспорт и послал к банкиру кредитив в 15 тыс. рублей. Карета была приготовлена к дороге, вещи уложены.

Отслужили молебен, и Бриген выехал из родного дома. В 20 верстах от дома у него ломается экипаж, и Бриген возвращается домой. Через сутки опять всё было исправлено, и Бриген с женой и детьми снова прощается с оставшимися родными и вдруг влетает на двор исправник с фельдъегерем, хватают Бригена и везут в Петропавловскую крепость. Несколько дней раньше бы собраться ему или не ломайся его экипаж и Бриген избежал бы своего заточения".

12 января Бриген был доставлен в Чернигов, а 17 января привезён частным приставом Хантинским в Петербург. На другой день его заключили в одиночную камеру № 17 Трубецкого бастиона Петропавловской крепости. В сопроводительной записке коменданту крепости Николай I указывал: "посадить по усмотрению, содержа хорошо".

При вынесении приговора члены Верховного суда большинством голосов отнесли Бригена к седьмому разряду. Ему вменили в вину знание об умысле на цареубийство и принадлежность к обществу со знанием цели его. VII разряд предусматривал после конфирмации - год каторжных работ и последующее вечное поселение в Сибири.

После двухмесячного "путешествия" 15 апреля 1827 г. Бриген был доставлен в Читинский острог (приметы: рост 2 арш. 7 4/8 вершк. (173 см), "лицо белое, чистое, румянец во всю щёку, глаза светло-карие, нос остр, волосы на голове и бровях светло-русые, на левой стороне головы небольшой шрам от полученной в сражении при Кульме контузии"). По отбытии срока обращён на поселение в Пелым Тобольской губернии, куда прибыл 23 июля 1828 г.

Жизнь Бригена в Пелыме проходила скучно, однообразно и уединённо.

"Я много хожу, - писал он А.Е. Розену 15 ноября 1833 г., - большую часть дня провожу в полях, вечер же с двумя свечами сижу за моими книгами: признаюсь, что сии вечера составляют приятнейшее время моего пребывания в Пелыме".

В Пелыме Бриген возобновил свою литературную и переводческую деятельность, начатую в Читинском остроге. Он собирал сведения о сосланном ранее в это селение покорителе Данцига и Очакова - Минихе.

В марте 1836 г. в связи с резко ухудшившимся здоровьем и после многолетних ходатайств, Бригена перевели на поселение в г. Курган Тобольской губернии, где к тому времени сложилась небольшая колония декабристов. Здесь жили М.М. и Е.П. Нарышкины, Н.И. Лорер, В.Н. Лихарев, И.Ф. Фохт, А.Е. Розен с семьёй и М.А. Назимов. Бриген поселился на съёмной квартире, так как средства не позволяли ему приобрести или построить собственное жилище.

"Я без гроша, - писал он в одном из писем к дочери, - говорю без преувеличения, пропустил ярмарку - кругом в долгу. Если бы не бедное жалованье, которое получаю, то пришлось бы голодать. Не забудьте, моя дорогая Мария, прислать мне, если представится случай, ещё одну пару жилетов, подобных тем, которые вы мне пересылали и из которых один, сделанный из платья, вами ношенного, почти совсем износился, - я его ношу каждый день, - между тем другой ещё совершенно новый. Но что меня приводит в отчаяние, так это моя шуба, столько путешествовавшая и видавшая столько перемен! Она обветшала, а провести зиму в Сибири в шубе, доступной холоду, неприятно. Делавшим мне замечание я отвечал с важным видом, как лиса в басне "Лисица и зелёный виноград", что я незябкий, что меха заставляют меня страдать от теплоты".

Нужда заставляла Бригена искать службы, думать о деньгах. Он вынужден был поручить дочери Марии продать из библиотеки коллекцию картин.

В отличие от других своих товарищей Бриген был очень сдержан, молча терпел все невзгоды и лишения жизни и никогда не обращался за помощью к тем, кто жил более состоятельно. Больше того, когда он определился на службу, то сам стал помогать своим неимущим товарищам.

30 апреля 1840 г. М.А. Фонвизин писал из Тобольска Бригену: "Ваше письмо, Александр Фёдорович, со вложением двухсот рублей ассигнациями я получил вчера. С большим удовольствием готов исполнить ваше желание о доставлении этих денег Николаю Осиповичу Мозгалевскому в Минусинск. Они будут отправлены ему с первою почтой".

В январе 1838 г. Бригену разрешили вступить на государственную службу канцелярским служителем 4-го разряда в курганский окружной суд. В этой должности он служил восемь лет, пока его не перевели в 3-й разряд канцелярских служителей, а 24 апреля 1848 г. произвели в коллежские регистраторы и назначили на должность заседателя курганского окружного суда.

Новая должность принесла Бригену большие неприятности. Исполняя обязанности судьи, он обвинил местные власти в организации убийства крестьянина М.Е. Власова, в связи с этим с марта по июнь 1850 г. Бриген находился под следствием. За "неуместные его званию суждения и заносчивое поведение" в июне 1850 г. Бригена направили заседателем в Туринский окружной суд, где 29 декабря 1853 г. он был произведён в коллежские секретари.

3 марта 1855 г., когда дело всё-таки было решено в пользу Бригена, ему разрешили вернуться в Курган, но шеф жандармов А.Ф. Орлов сделал оговорку: "Если опять будет дерзок, то, не спрашивая, опять перевести из Кургана". После возвращения в Курган Бриген служил в той же должности заседателя окружного суда. В 1856 г. его произвели в чин титулярного советника.

Но служба, которая его уже много лет тяготила, к этому времени стала невыносимой, и он мечтал от неё избавиться. Однако, сделать это Бриген не мог по соображениям материального порядка, так как был в Сибири обременён большой семьёй, которую создал в 1838 г. с молодой крестьянкой деревни Рябково Курганского округа Александрой Тихоновной Томниковой (р. 1819). В Петербурге у Бригена оставалась законная жена Софья Михайловна, урождённая Миклашевская (1803-1874), дочь екатеринославского губернатора, героя Рымника, сенатора Михаила Павловича Миклашевского и Анастасии Яковлевны, урождённой Бакуринской.

У Софьи Михайловны Бриген от брака с Александром Фёдоровичем было четверо детей: Михаил (р. 1822), выпускник 1-го кадетского корпуса, офицер конной артиллерии (1842), исправник Глуховского уездного полицейского управления (1860-е), чиновник особых поручений Московской губернской казённой палаты (1870-е); Мария (1821-1881), выпускница Смольного института благородных девиц (1839), бывшая замужем за глуховским предводителем дворянства Владимиром Ивановичем Туманским (1809-1889); Анастасия (1824-29.10. или 11.11.1874), воспитывалась в Смольном институте, но курса по болезни не закончила, была замужем (с 25.10.1844) за помещиком Казанской губернии Иваном Павловичем Умовым (1811-28.01.1876; похоронены в Казани на православном Арском кладбище) и Любовь (23.07.1826-16.02.1899), выпускница Смольного института (1845), бывшая замужем за штабс-ротмистром лейб-гвардии Уланского полка, впоследствии полковником Василием Васильевичем Гербелем (ск. 15.11.1878; похоронены в Спб. на кладбище Новодевичьего монастыря). О существовании второй семьи у А.Ф. Бригена они узнали только в 1856 году.

В новой семье Бригена было пятеро детей. Из них первый сын, Иван (8.07.1841-20.07.1842), умер во младенчестве. Другой сын, так же Иван (20.12.1842-10.11.1856), умер тринадцати лет, вскоре после амнистии декабристам.

Объявленная амнистия поставила Бригена перед выбором - воспользоваться ею или остаться в Кургане, чтобы сохранить вторую семью, не оставить на произвол судьбы детей. Положение усугублялось ещё тем, что Александра Тихоновна, предвидя разлуку с мужем, тяжело заболела, и её частые приступы безумия ввергли Бригена в отчаяние. Благодаря назначенной пенсии материальная сторона проблемы вообщем была решена, но болезнь Александры Тихоновны не позволила Бригену оставить с ней детей.

Между тем, не зная ничего об этой семье Бригена, его родня, находившаяся в Европейской России, торопила с отъездом. Он решается наконец поехать, но мучительно ищет различные варианты устройств детей. Младшего сына Николая (р. 13.05.1848) он при всех случаях решает везти с собой, дочерей же, Екатерину (р. 4.11.1839) и Марию (р. 6.04.1844), он сначала решает отдать на воспитание настоятельнице Туринского монастыря, но вскоре эту мысль бросил и, признавшись своим родным - С.М. Бриген, мужу сестры Н.А. Терентьеву и дочери Л.А. Гербель, - в существовании второй семьи, просил совета, как ему поступить. В этих обстоятельствах ему очень помог его родственник, свояк, начальник топографов штаба Сибирского отдельного корпуса в Омске Григорий Александрович Яковлев. Бриген сообщает о нём декабристу Е.П. Оболенскому в письме от 21 июля 1856 г.: "Этот мой свояк человек отменно хороший... В этом году оставляю я службу и намерен переместиться к нему в Омск".

Г.А. Яковлев предложил взять к себе в Омск старшую дочь Бригена Екатерину и сосватал ей жениха. В письме от 13 января 1857 г. к Н.А. Терентьеву Бриген об этом сообщал: "С Катенькою вот такое моё распоряжение. За неё сватает жених, хороший молодой человек, некто Кузнецов, унтер-офицер Омского батальона кантонистов. Ему 21 год, и он через четыре года должен получить офицерский чин. Беда только та, что средства его к жизни очень скудны, а я хоть из пенсиона моего и могу его поддерживать, но теперь дать ему вдруг на подъём не могу. В этом затруднении может мне подсобить Г.А. Яковлев, к коему я с этою почтою пишу и прошу его перевесть Кузнецова в своё ведомство и сделать его исправляющим должность землемера. Тогда Кузнецов получит 1000 рублей ассигнациями жалования, что достаточно для проживания с женою".

Бракосочетание Екатерины состоялось 3 февраля 1857 г. в Богородице-Рождественской церкви г. Кургана. Через неделю после этого события счастливый отец сообщал в письме к другой дочери Л.А. Гербель: "Прошлого воскресения, т.е. 3-го февраля, было бракосочетание моей Катеньки с Александром Львовичем Кузнецовым, унтер-офицером, учителем Омского Полубатальона Военных кантонистов, молодые отправились в Омск, где на первое время будут приняты сватом моим Яковлевым, одним из самых добрых и милых людей..."

Дочь Марию Бриген решил оставить с матерью, припадки которой опять усилились. Только одна мысль, что Мария останется с ней, ободряла её. В 1857-1859 гг. они проживали в Омске под присмотром Г.А. Яковлева, а в 1860 г. возвратились в Курган, где Мария вышла замуж за учителя А. Федотова.

12 июля 1857 г. А.Ф. Бриген с сыном Николаем выехал в Европейскую Россию и поселился вначале в деревне Слоут Глуховского уезда на Украине, затем в феврале 1858 г. перебрался в Петергоф к дочери Л.А. Гербель. 20 июля того же года Бригену разрешили поселиться в Петербурге. Но здоровье старого декабриста было подорвано годами Сибирской каторги и ссылки. 27 июня 1859 г. Александр Фёдорович скончался от холеры. Один единственный декабрист Н.Р. Цебриков был на его похоронах. В письме к Оболенскому о последних днях Бригена он сообщал:

"С душевным прискорбием извещаю вас, любезный князь Евгений Петрович, о кончине нашего доброго товарища Александра Фёдоровича Бригена. У него сначало было расстройство желудка, и он этим пренебрёг... Я его навещал через день. Смерть его меня поразила. Мне жаль расставаться с ним. Я его любил за его доброту и за его благородный характер. Он сохранил до гроба свои убеждения, свои принципы, свои стремления. Чистая, кроткая душа его не знала другой скорби, как только по Отечеству, в котором великая черта любви к нему блестит теперь, как огонёк среди глубокой ночи".

Далее Цебриков сообщал о похоронах на Волковском православном кладбище. А спустя полгода он вновь напомнил Оболенскому о Бригене:

"Память о нём священная для всех тех, кто не изменил подобно ему своих задушевных убеждений, своих стремлений".

Высокую оценку Бригену давали и другие декабристы: Лорер, Пущин, Трубецкой, Тургенев. Последний, в частности, писал:

"Это был самый благородный, с возвышенным характером человек. Мне дано было ещё обнять его по возвращении его из Сибири. Каково было положение страны, где такие люди гибли, не нарушив не только никакого нравственного, но даже и никакого гражданского закона!"