Я болею за «Спартак» с раннего детства. Можно сказать, что всю жизнь. Сделал меня болельщиком наш сосед дядя Миша Левин. Федор Черенков еще не играл в то время, когда я стал болельщиком. Много хороших игроков «Спартака» я видел. Кого-то помню, кого-то – не очень. А Федора Черенкова и знали, любили все болельщики, и не только «Спартака».

   За что же его любили?  За гениальные финты, азартную игру, за подаренную на поле радость зрителям. За скромность. Он никогда не выделался. Хотя был именно гениальным футболистом, каких в советском футболе можно пересчитать по пальцам.

   Судьба не была к нему благосклонной. Он не вписывался в футбол Лобановского и не сыграл ни на одном чемпионате мира или Европы, не имел вместе со «Спартаком» крупных международных побед. Не был особенно известен за пределами страны. Но, несмотря на это, футбольные власти одному из первых присвоили ему звание заслуженного мастера спорта. Справедливо, ведь он был великим артистом на зеленом футбольном поле. Многие шли смотреть на него, на Федю. Пока он играл, его все звали Федей. И получил более почетное, самое почетное звание. Он стал «народным футболистом». Превратился в живую легенду, оставаясь на редкость скромным человеком. Это была какая-то крайняя форма скромности, застенчивости и нежелания выставлять себя напоказ. При похвалах он сильно смущался. Может быть поэтому к нему все относились очень деликатно, трогательно. Он был очень ранимым. 

Сегодня его имя носит Академия футбола, где обучаются мальчишки. Значит, память о нем останется навсегда, пока жив футбол. Светлая память тебе, Федор Федорович!