Вуди Аллен о «Римских приключениях», пенсии и неснятых шедеврах.

«Недостатки славы никогда не перевесят лучшие столики в ресторане»

В российский прокат выходит новый фильм Вуди Аллена «Римские приключения» — очередная часть его «кинотурне по Европе». Изучив нравы Лондона, Барселоны и Парижа, на этот раз Аллен отправил в итальянскую столицу Алека Болдуина, Роберто Бениньи, Пенелопу Крус, Джуди Дэвис, Джесси Айзенберга, Грету Гервиг, Эллен Пейдж и Элисон Пилл, и впервые за пять лет сам появится в кадре. В интервью Аллен рассказал о том, откуда берутся идеи, зачем он ездит по европейским столицам с кинокамерой, и почему старается никогда не пересматривать свои фильмы.

Говорят, у вас в кабинете есть волшебный ящик с картотекой хороших идей. По такому случаю там что-то нашлось?

Это правда, у меня полно заметок. Каждый раз я стараюсь записывать приходящие мне в голову идеи — на чем попало — и кидаю их в комод у себя дома. Потом залезаю туда и с удивлением сознаю, что большинство — полная чушь: понятия не имею, чем я думал, когда их делал. Но иногда находится и что-то стоящее, на коробке спичек или огрызке салфетки. Например, «мужчина, который может петь, только принимая душ». И тут меня озаряет, что из этого можно сделать смешную историю. В этот раз было что-то похожее, сразу несколько идей фильма появились на свет из записок, которые я сохранял на протяжении целого года.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Когда я был помоложе, мне доставались главные роли, романтические сцены с красотками. А сейчас надо радоваться, если мне перепадет роль швейцара в отеле или чьего-то дядюшки
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Вы ведь давно не появлялись в собственных фильмах, но тут снова на экране. Не выдержали?

Нет, я в фильме лишь потому, что для меня там нашлась роль, честно. Обычно я трезво оцениваю собственные сценарии и вписываю себя в команду, только если мне как актеру там есть место. Если нет — никогда не берусь за роль, на которую не подойду. Но вообще для меня все реже находится амплуа — потому что, надо признать, я старею. Когда я был помоложе, мне доставалось все самое лучшее. Главные роли, романтические сцены с красотками. Сейчас надо радоваться, если мне перепадет роль швейцара в отеле, чьего-то дядюшки или вроде того. Я от этого, конечно, не в восторге, но что уж поделать.

Как другие комики чувствуют себя с вами в одном фильме? Вы выбираете, чтобы они сочетались с вами в кадре?

А они и не должны сочетаться. Я выбираю их потому, что они идеально подходят моим сценариям. Например, я вовсе не был уверен, что мы с Роберто Бениньи сойдемся темпераментом. Я даже предвкушал, что у нас с ним будут трудности: что его будет не унять, что он не станет меня слушать, в вместо этого будет носиться по площадке как ненормальный. Оказалось, что он — интеллектуал, сосредоточенный, спокойный и очень приятный человек, отлично работающий в команде.

Ходят слухи, что вы не любите общаться с актерами во время съемок.

Я стараюсь избегать их, потому что они все время задают вопросы, а я либо не знаю ответа, либо не хочу отвечать. Так что стараюсь разговаривать с актерами как можно меньше. Но это из-за того, что я им полностью доверяю. Когда они импровизируют, их реплики всегда получаются лучше тех, что я написал у себя в спальне. Я ведь немного оторван от жизни в Нью-Йорке, а на съемках актеры парой слов заставляют звучать все более естественно.

Снимать фильм в Риме после Феллини — это ходить по местам, где делали «Сладкую жизнь». Так совпало или вы специально выбрали похожие маршруты?

Это было неизбежно, потому что я просто не очень хорошо знаю Рим. Все симпатичные и интересные места для съемок подыскивал арт-директор, но я не в курсе появлялись ли они в других фильмах. Конечно, я понимал, что снимать Колизей — это общее место, и его в кино показывали уже раз пятьдесят. И это не единичный случай. Но лично я многие улицы видел впервые.

Фильм получился своеобразной рефлексией на тему успеха и славы. Вас это все еще волнует?

Как это часто бывает, то, о чем фильм, выяснилось в самом конце — то, что он получился о славе и успехе, стало ясно лишь постфактум. А вначале я думал: «Смешно, что парень поет в душе, что однажды он неожиданно просыпается знаменитым и даже не понимает почему. Забавно, что молодая пара приезжает в Рим, они только поженились и вдруг оказываются вовлечены в эту историю». Снимать фильм на тему — это не мое. Случаются совпадения — ты делаешь что-то бессознательно, а потом это выходит на первый план. Сам я думаю о славе примерно то же, что шофер говорит о ней в фильме: жизнь тяжела независимо от того, знаменитость ты или нет. Но лучше быть известным, потому что тогда больше ништяков.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Лучше быть известным, потому что тогда больше ништяков ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Ты получаешь хорошие места на баскетбольном матче, можешь позвонить врачу в субботу утром, и он все равно приедет. Если ты знаменит, люди более терпимы к тебе. Но я не говорю, что это честно. Это отвратительно. Но я частенько пользуюсь этим. В том, что ты знаменит, есть и недостатки, но с ними можно смириться. Да, папарацци караулят тебя у дома или около ресторана, но актеры каждый раз делают из этого событие, несутся в свои машины или заматывают лицо одеждой. Такое впечатление, что их сейчас расстреляют. Не надо кривить душой, к этому можно привыкнуть. Недостатки славы никогда не перевесят лучшие столики в ресторане.

 

Вы не только режиссер и актер, но еще успеваете играть в джаз-бэнде. Вы, наверное, много возитесь с саундтреком? Ведь в «Римских каникулах» музыка играет довольно важную роль.

Музыка в фильме — отличный способ замаскировать массу погрешностей. Великий режиссер Ингмар Бергман считал, что использовать музыку — это варварство. Именно в таких словах. Ну да, его фильмы столь хороши, что можно обойтись без добавок, но мне нужна помощь. Еще во время монтажа первого в моей жизни фильма «Хватай деньги и беги» я заметил, что в нем есть совершенно безжизненные сцены. Монтажер сказал: «Давай просто подложим какую-нибудь мелодию». И в один миг все, что было на самом деле таким скучным, заработало, заиграло новыми красками. С тех пор этот хитрый прием не раз меня спасал в непростых ситуациях. Я бессовестно использую музыку — всю классику, всех знаменитых композиторов. Это самая приятная часть фильма. Когда у тебя есть фильм, и ты смотришь его, а он холоден, как лед, без музыки, а потом добавляешь по нотке Гершвина и Моцарта, на твоих глазах все вдруг оживает, как по волшебству. Прекрасное ощущение.

В фильме так много шуток и гэгов — вы решили вернуться к стилистике ваших первых фильмов?

Сюжет и картинка требуют рассказывать эту историю языком более грубой, фарсовой комедии. Нужно немного, но все же добавить такого юмора. Меня это не пугает, это же забавно, я люблю комедии-буфф. Если завтра у меня появится классная идея грубой комедии, буффонады, я, не колеблясь, его сделаю. Лично я как зритель, получаю от таких фильмов искреннее удовольствие.

 

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Ты встаешь утром и идешь на работу, где тебя окружают красивые, остроумные и талантливые люди в хороших костюмах, и все это под красивую музыку ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

 У вас уже второй фильм подряд — череда каких-то фантастических событий, которые невозможно представить даже в самых сумасшедших мечтах

Реальная жизнь, если честно, намного скучнее и неизбежно грустнее, чем кино. В фильме ты контролируешь все происходящее и можешь не отказывать себе в самых фантастических, романтичных, эскапистских мечтах и фантазиях. Можешь делать все, что душе угодно. Вот почему так притягательно и приятно зарабатывать деньги, снимая кино. Ты не живешь в реальном мире. Ты встаешь утром и идешь на работу, где тебя окружают красивые, остроумные и талантливые люди в хороших костюмах, и все это под красивую музыку. Ты живешь не в реальном мире и, по сути, занимаешься тотальным эскапизмом.

В фильме Алек Болдуин путешествует по волнам своей памяти, а в «Полночи в Париже» герой попадает в начало XX века. Жалеете, что пока нет машины времени?

Ни за что на свете! Нет, можно вернуться в прошлое, но только на ланч. Просто представьте — там тебе даже не вколют анестезию у стоматолога. Не будет антибиотиков, телефона, телевизора и всех вещей первой необходимости, к которым мы так привыкли. Чтобы приехала скорая помощь, потребуется очень много времени. Что-то этого совсем не хочется. Было бы здорово, если можно было бы время от времени встречаться с другом за ланчем в Париже 1900 года, или в 1870 году несколько часов погулять по парку, а потом вернуться сразу на Бродвей.

Вы изучали человеческие отношения во всех своих фильмах в течение многих лет. Какой самый главный урок о любви вы усвоили?

Если говорить о важных в жизни вещах, то всего не узнаешь. Ты можешь изучить технологии или других специфические материи, но реальные проблемы, с которыми сталкиваются люди, экзистенциальные или романтические, не поддаются окончательному пониманию. Ты можешь поставить себя в глупое положение и когда тебе двадцать, и когда тебе сорок или восемьдесят. Это не новость — с такой проблемой сталкивались даже древние греки. Они постоянно все портили, и все то же самое происходит поныне.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Ты можешь поставить себя в глупое положение и когда тебе двадцать, и когда тебе сорок или восемьдесят ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Во всем мире отношения между мужчинами и женщинами очень, очень сложные. Нет точной науки, которая объяснила бы тебе, что ты делаешь не так. Ты все время следуешь инстинкту, и твой инстинкт тебя предает, потому что ты хочешь того, что ты хочешь, и когда ты этого хочешь. Все так запутанно. Большинство отношений не складываются и не длятся долго, даже если все идет хорошо. Встретить невероятного, потрясающего человека — большая редкость, еще реже — когда два человека со всеми их тонкими потребностями находят друг друга, когда все проводки на нужном месте. У меня за спиной годы и годы неудач. Нет, мне нечего сказать, никакой мудростью я не обзавелся.

Вы сняли столько фильмов , что даже не помните их количество. Какой в итоге сейчас кажется самым важным?

Профессия режиссера не сильно отличается от шефа в ресторане. Когда ты целый день провел на кухне, шинкуя продукты и добавляя соусы, есть это уже не захочется. Примерно то же самое я чувствую по отношению к фильмам. Я работаю над каждым год. Пишу сценарий, отбираю актеров, монтирую, добавляю музыку. После этого остается одно желание — никогда больше его не видеть. Каждый раз, начиная работу, я надеюсь, что вот сейчас сниму «Похитителей велосипедов», или «Великую иллюзию», или «Гражданина Кейна», — в общем, величайшее произведение, когда-либо запечатленное на пленке. А потом, перед просмотром молюсь, чтобы это не оказалось самым большим разочарованием. Ни одним своим фильмом я не доволен. Свой первый фильм я снял в 1968-м, и с тех пор не пересмотрел его ни разу.

Между тем, что ты представляешь себе, когда пишешь сценарий, и тем, что прошло испытание реальностью — гигантская пропасть. Ты пишешь что-то смешное, прекрасное, романтичное и драматичное, а потом должен появиться на площадке холодным утром, а там актеры, и все идет не так, ты оступаешься и все портишь. А на следующий день отсматриваешь материал и понимаешь, что все — дело уже не исправить. Разница между идеальным фильмом в твоей голове и конечным результатом огромна, но я очень благодарен аудитории, которой все же нравятся некоторые мои фильмы, несмотря на все, что я о них думаю. 

И даже «Энни Холл»?

Когда я начинал «Энни Холл», я не предполагал, что этот фильм получится именно таким. Он должен был быть о том, что творится в голове у парня, вы должны были увидеть мой поток сознания. Но я сделал абсолютно бессвязный фильм, никто не понимал, что в нем происходит. Отношения между мной и Дайан Китон волновали всех намного больше, чем я того бы хотел. Для меня они были лишь маленькой частью большого полотна, а в конце концов, мне пришлось сократить фильм до наших с ней отношений, к моему жуткому разочарованию. «Ханна и ее сестры» — тоже провал, мне пришлось очень сильно упростить свою задумку, чтобы фильм вышел. Конечно, вы видите только конечный результат и что-то о нем думаете. А для меня это всегда ужасный компромисс, а вовсе не тот шедевр, который, как мне казалось, я предназначен создать.

В этом фильме ваш герой приравнивает выход на пенсию к смерти. Вы согласны с ним или порой вас все же посещает мысль, что когда-то придет время завязывать с кинематографом?

Пенсия — очень субъективная вещь. Я знаю вполне счастливых пенсионеров: они путешествуют по всему миру, ездят на рыбалку, играют со своими внуками и никогда не скучают по работе. И есть другой тип людей, и я к ним принадлежу, — они любят работать все время. Мне просто так нравится. Я не могу представить себя на пенсии выгуливающим собаку. Я люблю просыпаться и идти на работу. У меня слишком много энергии, ну или я слишком нервный. Может быть, однажды со мной случится сердечный приступ или удар, но если здоровье позволит, я постараюсь не расслабляться как можно дольше. Кроме того, могут закончиться деньги. Раньше или позже, парни, которые платят за фильмы, могут придти в себя и перестанут давать мне бюджет. Но знаете, даже в таком случае я все равно на пенсию не пойду. Буду писать книги или театральные пьесы.