Вещное право. Отрывок из коммента Брагинского
 

Брагинский М. И.Понятие и содержание права собственности

Право собственности представляет собой наиболее широкое по содержанию вещное право, которое дает возможность своему обладателю-собственнику и только ему определять содержание и направления использования принадлежащего ему имущества, осуществляя над ним полное "хозяйственное господство".

В п. 1 ст. 209 ГК правомочия собственника раскрываются с помощью традиционной для русского гражданского права "триады" правомочий: владения, пользования и распоряжения, охватывающих в своей совокупности все возможности собственника.

Под правомочием владения понимается основанная на законе (юридически обеспеченная) возможность иметь у себя данное имущество, содержать его в своем хозяйстве (фактически обладать им, числить на своем балансе и т. п.).

Правомочие пользования представляет собой основанную на законе возможность эксплуатации, хозяйственного или иного использования имущества путем извлечения из него полезных свойств, его потребления. Оно тесно связано с правомочием владения, ибо по общему правилу можно пользоваться имуществом, только фактически владея им.

Правомочие распоряжения означает аналогичную возможность определения юридической судьбы имущества путем изменения его принадлежности, состояния или назначения (отчуждение по договору, передача по наследству, уничтожение и т. д.).

У собственника одновременно концентрируются все три названных правомочия.

Но порознь, а иногда и все вместе они могут принадлежать и не собственнику, а иному законному (титульному, то есть опирающемуся на определенное юридическое основание - титул) владельцу имущества, например арендатору. Последний не только владеет и пользуется имуществом собственника-арендодателя по договору с ним, но и вправе с его согласия сдать имущество в поднаем (субаренду) другому лицу, внести в имущество улучшения, следовательно, в известных рамках распорядиться им.

Итак, сама по себе "триада" правомочий еще недостаточна для характеристики прав собственника.

Правомочия собственника устраняют, исключают всех других лиц от какого-либо воздействия на принадлежащее ему имущество, если на то нет его собственника воли. В отличие от этого правомочия иного законного владельца не только не исключают прав на то же имущество самого собственника, но и возникают обычно по воле последнего и в предусмотренных им пределах.

Более того, характеристика правомочий собственника как "триады" возможностей свойственна лишь нашему национальному правопорядку. Впервые она была законодательно закреплена в ст. 420 (т. Х, ч. 1) Свода законов Российской империи, откуда затем по традиции перешла и в гражданские кодексы 1922 и 1964 годов.

В зарубежном законодательстве имеются иные характеристики этого права.

• Так, согласно 903 Германского гражданского уложения собственник распоряжается вещью по своему усмотрению;
• в соответствии со ст. 544 Французского гражданского кодекса собственник пользуется и распоряжается вещами наиболее абсолютным образом;
• в англо-американском праве, не знающем в силу своего прецедентного характера легального (законодательного) определения права собственности, его исследователи насчитывают от 10 до 12 различных правомочий собственника, причем способных в разных сочетаниях одновременно находиться у различных лиц, и т. д.

Дело, таким образом, заключается не в количестве и не в названии правомочий, а

в той мере реальной юридической власти, которая предоставляется и гарантируется собственнику действующим правопорядком.

С этой точки зрения главное, что характеризует правомочия собственника в российском гражданском праве, - это возможность осуществлять их по своему усмотрению (п. 2 ст. 209 ГК), (по своей воле и в своих интересах) а именно самому решать, что делать с принадлежащим имуществом, руководствуясь исключительно собственными интересами.

Некоторыми особенностями обладает содержание права собственности на землю и другие природные ресурсы (п. 3 ст. 209).

Конституционная возможность иметь указанные объекты в собственности не только государства или муниципальных образований, но и частных лиц, предполагает и возможность их перехода от одних собственников к другим, то есть оборот земельных участков и участков недр. Однако этот оборот законодательно ограничен (п. 3 ст. 129) в общественных, публичных интересах так же, как и содержание прав всякого землепользователя или природопользователя. Ведь количество и состав такого рода объектов ограничены в силу очевидных объективных причин, а их использование всегда поэтому так или иначе затрагивает интересы общества в целом. Поэтому и свободное, по усмотрению собственника, использование принадлежащих ему правомочий относительно земельных участков и иных природных объектов подвергается неизбежным ограничениям в публичных интересах, причем во всяком правопорядке. Так, собственник должен учитывать природоохранные (экологические) требования и запреты, целевое назначение данных объектов, требования закона по их рациональному использованию, права и интересы соседствующих пользователей и т. д. Это является не ограничением его права собственности, а установлением более точных границ его содержания, которое в любом случае не может быть беспредельным.
Собственник вправе передавать другим лицам свои права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему имуществом, оставаясь его собственником (п. 2 ст. 209), например, при сдаче этого имущества в аренду. На этом основана и предусмотренная п. 4 ст. 209 ГК возможность передать свое имущество в доверительное управление другому лицу, что, как подчеркивает закон, не влечет перехода к последнему (доверительному управляющему) права собственности на переданное ему имущество. Доверительное управление является, следовательно, способом осуществления собственником принадлежащих ему правомочий, одной из форм реализации правомочия распоряжения, но вовсе не установлением нового права собственности на данное имущество. Поэтому институт доверительного управления, предусмотренный первой частью нового Кодекса (см. также ст. 38 ГК), не имеет ничего общего с институтом "доверительной собственности" ("траста"), который пытались внедрить в отечественное гражданское законодательство под влиянием совершенно чуждых ему англо-американских подходов (см. п. 1 Указа Президента РФ от 24 декабря 1993 года N 2296 "О доверительной собственности (трасте)"<181>.
При доверительном управлении, например, опекуном имуществом своего подопечного такой управляющий использует чужое имущество, не становясь его собственником и не в своих интересах, а в интересах собственника или назначенного им выгодоприобретателя. Такая ситуация может возникнуть как по указанию закона, так и по договору собственника с доверительным управляющим, например, поручающим ему за вознаграждение использование своих ценных бумаг для получения соответствующего дохода. При этом управляющий, которому собственник доверил свое имущество, приобретает возможности владеть, пользоваться и даже распоряжаться им, в том числе участвовать с этим имуществом в имущественном обороте от своего имени, но не в своих интересах.
В отличие от этого траст (англ. "trust" - "доверие") - сложная система отношений, при которой учредитель траста-собственник (сеттлор) наделяет своими правами управляющего (трасти), который, выступая в имущественном обороте в роли собственника, должен отдавать полученный доход выгодоприобретателю (бенефициару), действуя в его интересах. При этом считается, что каждый из названных участников в определенном объеме имеет правомочия собственника, то есть каждый из них является субъектом права собственности. Такая ситуация возможна потому, что в англо-американском праве имеется свой, особый подход к содержанию и осуществлению правомочий собственности. Более того, взаимоотношения учредителя траста и управляющего здесь обычно предполагают высокую степень доверия, отвечающего неким общим представлениям о "справедливости", которыми руководствуются суды при разрешении возникающих при этом споров и которые только и дают возможность проконтролировать действия управляющего-трасти. Такие представления о справедливости выработаны особой ветвью прецедентного права - "правом справедливости", обычно противопоставляемым "общему праву". Деления права на "общее право" и "право справедливости" не знает ни один правопорядок континентальной Европы, включая и российский, тогда как англо-американскому праву, в свою очередь, неизвестно деление прав на вещные и обязательственные.
При рассмотрении "траста" с позиций привычных континентальному правопорядку подходов (что содержалось в п. 4 названного Указа, распространившем на "право доверительной собственности" "правила о праве собственности") неизбежно возникает парадоксальная ситуация. Ни один из участников отношений "траста" не обладает всей совокупностью правомочий собственника, но каждый из них сохраняет у себя какую-то их часть. Получается, что единое право собственности как бы "расщепляется" между несколькими субъектами, и потому невозможно сказать, кто же из них все-таки является собственником переданного "в траст" имущества. Несмотря на то, что "учредитель траста владеет имуществом в силу права собственности", к доверительному собственнику "переходят имущество и все связанные с ним имущественные и личные неимущественные права, принадлежащие учредителю" (пп. 8 и 9 Указа). Но и доверительный собственник не становится полноценным собственником, ибо использует это имущество не по своему усмотрению, а "вправе владеть и распоряжаться доверенным имуществом исключительно в интересах бенефициария" и "только с целью управления им в соответствии с условиями договора об учреждении траста" (п. 9 Указа). После прекращения договора все права на имущество вновь переходят к учредителю траста.
В англо-американской системе такая ситуация не порождает противоречий, ибо там право собственности, состоя из дюжины различных правомочий (элементов), способно в разнообразных сочетаниях дать до полутора тысяч вариантов вполне самостоятельных "прав собственности". Эти сложные построения, основанные на многовековых традициях прецедентного права и уходящие корнями в феодальный правопорядок, совершенно чужды континентальной правовой системе. "Ввести в гражданское законодательство институт доверительной собственности (траст)", как того требовал п. 1 названного Указа, по сути означало примерно то же самое, что и "введение" в систему христианских религиозных обрядов элементов буддизма или магометанства. "Трастовые операции" банков, о которых упоминает банковское законодательство, как и сами заключаемые ими "трастовые договоры", в действительности являются словоупотреблением, не имеющим юридического смысла, ибо обычно скрывают за собой смешанные договоры, сочетающие элементы отношений поручения и комиссии, а иногда и других договоров (ср. п. 3 ст. 421 ГК), заключение которых не возбранялось и ранее действовавшим гражданским законодательством. В связи с принятием части первой ГК, закрепившей институт доверительного управления имуществом собственника, Указ Президента РФ от 24 декабря 1993 года N 2296 следует считать утратившим силу как противоречащий закону (п. 5 ст. 3 ГК). Доверительное управление является институтом обязательственного, а не вещного права.
В отношениях собственности тесно переплетаются две стороны: "благо" обладания имуществом и получения доходов от его использования и "бремя" несения связанных с этим расходов, издержек и риска. В этом смысле собственность действительно обязывает владельца быть заботливым хозяином и расчетливым коммерсантом, а отсутствие такого "бремени" риска и потерь никогда не сделает владельца настоящим хозяином. Поэтому ст. 210 ГК специально подчеркивает необходимость для собственника нести бремя содержания своего имущества (охрана, ремонт и поддержание в должном состоянии и т. п.), если только законом или договором это "бремя" или его часть не возложены на иное лицо (например, охрана имущества - на специально нанятых лиц или организацию, управление имуществом банкрота - на конкурсного управляющего и т. д.).
Собственник несет также риск случайной гибели или порчи своего имущества, то есть его утраты или повреждения при отсутствии чьей-либо вины в этом (ст. 211). По сути, этот риск также составляет часть указанного выше "бремени" собственника. С этой точки зрения названное правило закона корреспондирует с правилами ст. 223 и 224 ГК, определяющими момент перехода права собственности на приобретателя имущества по договору, ибо с этого момента на приобретателя переходит и указанный в ст. 211 ГК риск, если, конечно, иное не предусмотрено законом или договором. Перенос риска случайной гибели или порчи имущества на других лиц возможен по договору собственника с ними (например, по условиям конкретного арендного договора), а также в силу указания закона (в частности, такой риск может нести опекун как доверительный управляющий имуществом собственника-подопечного, а также унитарное предприятие как субъект права хозяйственного ведения).
Субъектами права собственности могут быть любые субъекты гражданского права: граждане, юридические лица (кроме унитарных предприятий и финансируемых собственником учреждений), государственные и муниципальные (публичные) образования. Не могут, однако, выступать в этом качестве образования, не имеющие гражданской (имущественной) правосубъектности, в частности трудовые и иные "коллективы", различные "общины" и тому подобные объединения граждан (физических лиц), не имеющие никакого собственного имущества, обособленного от имущества их участников. Если же такое имущество потребуется создать и обособить, то произвести это можно будет лишь предусмотренным законом способом, а именно - создав один из видов юридических лиц, и речь тогда пойдет о собственности этого юридического лица. Поэтому никакой "коллективной" или иной "формы собственности" Кодекс не предусматривает.
Более того, он исходит из того, что понятие "форма собственности" экономическая, а не юридическая категория. Наличие разных "форм собственности" неизбежно влечет появление разных прав собственности, как это имело место ранее, когда нахождение имущества в государственной или иной форме "социалистической" собственности предоставляло ее субъекту неизмеримо большие возможности, чем форма "личной собственности". Обеспечить же "равенство всех форм собственности" в юридическом смысле просто невозможно. Так, в государственной собственности может находиться любое имущество, в том числе изъятое из оборота (п. 2 ст. 129 ГК); государство может приобретать имущество в собственность такими способами (налоги, сборы, пошлины, реквизиция, конфискация, национализация), которых опять-таки лишены граждане и юридические лица. С другой стороны, юридические лица и публично-правовые образования отвечают по своим долгам всем своим имуществом, а граждане - за установленными законом изъятиями (приложение 1 к ГПК).
В действительности речь должна идти о принадлежности имущества на праве собственности различным субъектам - гражданам, юридическим лицам, публично-правовым образованиям, причем с совершенно одинаковым объемом правомочий, а не о появлении разных "форм собственности" и соответствующих им разных "прав собственности". Иными словами, существует лишь одно право собственности с единым, одинаковым для всех набором правомочий (содержанием), у которого могут быть лишь различные субъекты.
С этой точки зрения право частной собственности является общим, собирательным понятием для права собственности частных (негосударственных, непубличных) владельцев имущества, преследующих при его использовании свой частный, а не государственный или муниципальный (публичный) интерес. В этом смысле оно противостоит праву государственной и муниципальной (публичной) собственности, не несет в себе никакой политэкономической нагрузки. Не случайно ГК, в отличие от ранее действовавшего Закона о собственности, но следуя традициям правопорядков развитых стран, отказался от использования самого этого термина.
В п. 1 ст. 212 ГК воспроизводится конституционная формула, в действительности не имеющая гражданско-правового смысла. Она сводится, в сущности, к провозглашению частной и публичной собственности. Упоминание в ней об "иных формах собственности" является результатом недоразумения, которое может дать базу лишь для чисто умозрительных, политэкономических построений (типа "коллективной", "арендной" или "общинной собственности"), не имеющих реального юридического смысла.
Юридическое содержание имеет прежде всего п. 2 ст. 212 ГК, как раз и устанавливающий наличие одного права собственности с различным (но не безграничным) субъектным составом. При этом права всех собственников согласно п. 4 ст. 212 защищаются равным образом, что действительно свидетельствует о равенстве их возможностей. Что же касается неизбежных особенностей возникновения, прекращения и осуществления права собственности на имущество в зависимости от его субъектного состава, исключающих полное равенство возможностей собственников, то они в соответствии с п. 3 ст. 212 теперь могут устанавливаться только законом, но не подзаконными актами. Законом же могут определяться и виды имущества, находящегося только в собственности публично-правовых образований, то есть изъятого из оборота. Все это призвано исключить необоснованные различия в возможностях различных собственников как участников единого имущественного оборота.

Право собственности отдельных лиц

Все граждане и юридические лица являются частными собственниками принадлежащего им имущества. В этом качестве они могут быть собственниками любого имущества, в том числе различных видов недвижимости, включая земельные участки, предприятия как имущественные комплексы (ст. 132 ГК), а также иметь в собственности оборудование, транспортные средства и другие "средства производства". Объектом права собственности граждан и юридических лиц не может быть только имущество, изъятое из оборота, поскольку оно составляет объект исключительной собственности федерального государства. По действующему законодательству таким имуществом являются богатства континентального шельфа и морской экономической зоны, некоторые виды вооружений, памятников истории и культуры и т. п. Конституция провозгласила возможность иметь в частной собственности не только землю (земельные участки), но и другие природные ресурсы (п. 2 ст. 9, п. 2 ст. 36).Однако действующее законодательство пока не предусматривает возможности иметь в частной собственности участки недр или лесов. Так, новая редакция Закона РФ "О недрах"<182> в ст. 12 предусматривает, что недра, включая содержащиеся в них полезные ископаемые, являются государственной собственностью, а участки недр не могут быть предметом гражданского оборота (что нельзя признать вполне соответствующим положению п. 2 ст. 9 Конституции РФ); ст. 9 Федерального закона "О природных лечебных ресурсах, лечебно-оздоровительных местностях и курортах"<183> устанавливает исключительное право государственной собственности на природные лечебные ресурсы (минеральные воды, лечебные грязи т. п. объекты). В любом случае виды объектов, которые не могут принадлежать на праве собственности гражданам и юридическим лицам, должны быть прямо указаны в законе (п. 2 ст. 129 ГК), но не в подзаконном акте. Это же касается и объектов, которые могут находиться в собственности частных лиц только по специальному разрешению, то есть ограниченных в обороте (абз. 2 п. 2 ст. 129 ГК).
В соответствии с п. 2 ст. 213 ГК не подлежат ограничению количество, а также стоимость объектов права собственности граждан и юридических лиц, если только такое ограничение не вызывается целями защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (абз. 2 п. 2 ст. 1). Таким образом, Кодекс предусматривает весьма широкие возможности для развития частной собственности и создает ей необходимые правовые гарантии.
В пп. 3 и 4 ст. 213 ГК вновь прямо подчеркивается, что юридические лица (за исключением унитарных предприятий и финансируемых собственниками учреждений) являются едиными и единственными собственниками своего имущества, в том числе имущества, переданного им в качестве вкладов (взносов) их участниками (членами), что вытекает также из правил пп. 2 и 3 ст. 48, п. 1 ст. 66, п. 2 ст. 117, п. 1 ст. 118 ГК. Никакой долевой или иной собственности учредителей (участников, членов) на имущество юридического лица по общему правилу не возникает (если, разумеется, речь не идет об имуществе унитарных предприятий или учреждений либо об имуществе, прямо переданном в пользование, а не в собственность юридического лица). В ином случае, как уже отмечалось, теряет смысл сама конструкция юридического лица.
Кодекс подчеркивает также, что такие некоммерческие юридические лица, как общественные и религиозные организации, благотворительные и иные фонды, допускаемые в имущественный (гражданский) оборот со строго целевым назначением, предусмотренным их уставами, вправе использовать принадлежащее им на праве собственности имущество лишь для достижения тех целей, которые прямо названы в их учредительных документах (п. 4 ст. 213). В этом смысле они, будучи частными собственниками, тем не менее в большей степени ограничены в своих возможностях, нежели иные частные собственники. Более того, в случае их ликвидации участники таких организаций не получают прав на "ликвидационную квоту" (то есть на распределение части имущества, оставшейся после удовлетворения требований кредиторов), поскольку соответствующее имущество должно быть использовано в целях, прямо указанных в их учредительных документах.
Применительно к праву государственной собственности ст. 214 ГК развивает правила, установленные ранее действовавшим Законом о собственности. Прежде всего, сохраняется правило о множественности субъектов государственной собственности, в роли которых выступают Российская Федерация в целом (в отношении имущества, составляющего федеральную собственность) и ее субъекты республики, края, области и т. д. (в отношении имущества, составляющего собственность субъекта Российской Федерации). В соответствии с п. 5 ст. 214 ГК закон должен определить порядок отнесения государственного имущества к собственности Федерации и ее субъектов. До принятия специального закона по этому вопросу в соответствии со ст. 4 Вводного закона сохраняют силу постановление Верховного Совета РФ от 27 декабря 1991 года N 3020-I "О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга и муниципальную собственность"<184> и Положение об определении пообъектного состава федеральной, государственной и муниципальной собственности и порядке оформления прав собственности, утвержденное распоряжением Президента РФ от 18 марта 1992 года<185>.
Следует подчеркнуть, что субъектами права государственной собственности выступают именно соответствующие государственные (публично-правовые) образования в целом, то есть Российская Федерация и входящие в ее состав республики, края, области и т. д., но не их органы власти или управления (п. 3 ст. 214 ГК). Последние выступают в имущественном обороте от имени определенного государственного образования и в соответствии со своей компетенцией осуществляют те или иные конкретные правомочия публичного собственника (ст. 125 ГК).
Находящееся в государственной собственности имущество подразделяется на две части. Одна часть закрепляется за государственными юридическими лицами - предприятиями и учреждениями - на ограниченных, но вполне самостоятельных вещных правах хозяйственного ведения или оперативного управления. Это "распределенное" государственное имущество составляет базу для участия этих организаций в обороте в качестве самостоятельных юридических лиц. Оно не может служить для обеспечения покрытия возможных долгов государства, ибо предприятия и учреждения как юридические лица не отвечают своим имуществом по долгам учредившего их собственника-государства - этим имуществом они отвечают по собственным долгам перед кредиторами (если речь не идет о казенных предприятиях и учреждениях, где возможна дополнительная ответственность государства по их долгам, но все равно исключается их имущественная ответственность по долгам государства) (ст. 56, п. 5 ст. 113, п. 5 ст. 115, п. 2 ст. 120 ГК).
Имущество, не закрепленное за государственными предприятиями и учреждениями ("нераспределенное" государственное имущество), прежде всего средства соответствующего бюджета, составляют государственную казну того или иного государственного (публично-правового) образования. ГК понимает под казной именно "нераспределенное" государственное имущество, а не орган государства (казначейство). Это имущество может быть объектом взыскания кредиторов государства-собственника по его обязательствам. Поэтому на первом месте и названы бюджетные средства, которые реально составляют объект такого взыскания. Эти же средства служат источником дополнительной (субсидиарной) ответственности государства (публично-правового образования) по долгам его казенных предприятий и учреждений при недостатке у них денежных средств для расчетов со своими кредиторами.
В п. 2 ст. 214 ГК установлен особый режим земли и природных ресурсов. Он заключается в данном случае в том, что государственной собственностью объявлена вся та земля и все те природные ресурсы, которые прямо не переданы в частную собственность граждан и юридических лиц либо в муниципальную (публичную) собственность. Иначе говоря, установлена своеобразная презумпция (предположение) государственной собственности на землю и другие природные ресурсы, что исключает их существование в качестве бесхозяйного имущества (ст. 225). С другой стороны, этим правилом закона установлены известные ограничения частной собственности на землю и другие природные ресурсы в том смысле, что они могут быть объектом частной и даже муниципальной собственности лишь в той мере, в какой это прямо допускается государством.
Субъектами права муниципальной собственности в п. 1 ст. 215 ГК объявлены городские и сельские поселения и другие муниципальные образования. Конкретизировать это понятие должен будущий закон о местном самоуправлении, не относящийся к числу гражданско-правовых. Однако уже на базе норм Кодекса можно сделать по крайней мере два очевидных вывода по этому вопросу. Во-первых, субъектами муниципальной собственности являются различные муниципальные (публично-правовые) образования в целом, а не их органы управления. Во-вторых, муниципальная собственность не является разновидностью государственной собственности, ибо ее субъекты не являются государственными образованиями. Однако она относится к публичной, а не к частной собственности, поскольку ее субъекты - муниципальные структуры - являются публично-правовыми образованиями.
Иное дело, что от имени соответствующего муниципального образования собственника его правомочия в соответствии со своей компетенцией могут осуществлять те или иные его органы (п. 2 ст. 215, ст. 125 ГК), что не делает их собственниками соответствующего имущества. Как и государственные органы, органы муниципальных образований могут выступать в имущественном обороте и в качестве самостоятельных юридических лиц - муниципальных учреждений, обладающих самостоятельным вещным правом оперативного управления на закрепленное за ними имущество (ст. 296). Частью этого имущества - денежными средствами - они будут отвечать по своим обязательствам. При осуществлении ими правомочий собственника муниципального образования - они получают возможность в той или иной мере распоряжаться имуществом этого собственника, поступающим, выбывающим или составляющим его казну, и именно имущество казны, в первую очередь средства соответствующего бюджета, составляет базу самостоятельной имущественной ответственности такого муниципального (публичного) собственника по своим долгам.
В связи с этим муниципальное имущество, подобно государственному, также делится на две части (п. 3 ст. 215 ГК). Одна часть закрепляется за муниципальными предприятиями и учреждениями на самостоятельных, хотя и ограниченных вещных правах хозяйственного ведения и оперативного управления, а другая, нераспределенная часть составляет казну соответствующего муниципального образования. С точки зрения интересов имущественного оборота такое разделение муниципального имущества имеет значение прежде всего для обоснования раздельной имущественной ответственности муниципального образования и созданных им юридических лиц по их долгам.
В ст. 217 ГК указывается на возможность приватизации государственного и муниципального имущества, то есть его переход в установленном законом порядке из публичной в частную собственность. При этом следует иметь в виду, что объектом приватизации может стать любое недвижимое имущество, определенное в этом качестве специальным законом, кроме имущества, составляющего исключительную собственность федерального государства, - изъятого из оборота. Переход движимого имущества от публично-правовых образований к частным лицам обычно совершается в порядке традиционных гражданско-правовых сделок по отчуждению имущества, прежде всего по договорам купли-продажи, заключаемым и оформляемым по общим правилам гражданского законодательства. Исключением здесь являются только принадлежащие публично-правовым образованиям акции акционерных обществ, которые могут отчуждаться в частную собственность граждан и юридических лиц не только в общем порядке, предусмотренном гражданским законодательством, но и в специальном порядке, установленном законодательством о приватизации.
Что же касается перехода в частную собственность принадлежащих публично-правовым образованиям долей участия (паев) в обществах с ограниченной ответственностью и в хозяйственных товариществах, а также патентов и иных объектов "интеллектуальной собственности" (что предусмотрено в ст. 1 Закона о приватизации государственных и муниципальных предприятий), то здесь речь идет о переходе к другим лицам прав, а не вещей, что и с точки зрения общего гражданского законодательства требует особого оформления (см. ст. 382-390 ГК).
Переход из публичной в частную собственность таких объектов недвижимости, как предприятия (имущественные комплексы), жилые дома, квартиры, земельные участки, предусмотрен специальными законами. Они же устанавливают условия и порядок оформления такого перехода, включая оформление права собственности. Поэтому общие правила ГК о приобретении и прекращении права собственности распространяются на эти отношения только при отсутствии специальных указаний в законодательстве о приватизации. По существу, это означает, что в соответствии с общим правилом об исключении специальным законом действия общего закона отношения приватизации в основном выведены из-под действия правил Кодекса.
В ст. 216 ГК закрепляется более развернутое и четкое, чем в ранее действовавшем Законе о собственности, понятие и виды ограниченных вещных прав. Такие права на имущество принадлежат лицам, не являющимся его собственниками, но тем не менее получающим возможность в том или ином (ограниченном) отношении использовать чужое имущество в своих интересах без посредничества собственника, в том числе иногда и помимо его воли.
Вещные права как отдельная разновидность гражданских прав обычно противопоставляются правам обязательственным. В этом качестве основной чертой всех вещных прав выступает их абсолютный характер, в силу которого субъекты данного права самостоятельно воздействуют на соответствующее имущество без содействия каких-либо иных лиц, а все другие участники имущественных отношений должны не препятствовать им в осуществлении таких возможностей. В отличие от этого в обязательственных правоотношениях, имеющих относительный характер, управомоченное лицо, например арендатор, может воздействовать на чужое имущество в своих интересах только при участии иного лица собственника, дозволяющего это по условиям заключенного договора. В вещных (абсолютных) правах обязанными лицами являются все участники имущественных отношений, которые несут лишь пассивную обязанность, обычно выражающуюся в запрете нарушения этих прав. В обязательственных отношениях обязанное лицо - должник обычно играет активную роль, совершая по требованию своего контрагента кредитора необходимые ему действия.
Вещные права оформляют непосредственное отношение лица к вещи в том смысле, что для осуществления своего права такое лицо не нуждается в посредничестве других лиц. Обязательственные права осуществляются путем исполнения обязанным лицом требований управомоченного, например, по передаче ему имущества, право на которое, следовательно, невозможно осуществить без действий обязанного лица.
В таком смысле вещные права, включая право собственности как наиболее широкое, всеобъемлющее из них, давно известны не только русскому законодательству, но и законодательству других стран континентальной Европы, прежде всего его германской ветви (им, в частности, посвящена книга третья Германского гражданского уложения). В ст. 216 ГК эта категория использована в более узком смысле - для обозначения иных, кроме права собственности, вещных прав. Поэтому в п. 2 данной статьи говорится об их принадлежности лицам, не являющимся собственниками имущества.
В этой связи новый ГК устанавливает еще один важный признак таких ограниченных (по сравнению с правом собственности) вещных прав. В п. 3 ст. 216 указывается на принципиальное их сохранение даже при смене собственника имущества. Иначе говоря, эти права сохраняются при переходе права собственности на соответствующее имущество, как бы обременяя его, то есть следуют за имуществом, а не за его собственником.
Общность вещных прав и права собственности заключается и в общих для них средствах правовой защиты. В соответствии с п. 4 ст. 216 ГК ограниченные вещные права защищаются от их нарушения вещно-правовыми способами, присущими защите права собственности, причем такая защита предоставляется их обладателям по отношению к любым другим лицам, включая и самого собственника (ст. 305 ГК). С этой точки зрения наличие ограниченных вещных прав на имущество является известным ограничением прав самого собственника на это имущество.
Поскольку характер и содержание ограниченных вещных прав, как и само их возникновение, обычно не зависят от воли собственника, а определяются непосредственно законом, последний должен сам установить все их разновидности. Если в обязательственных отношениях, возникших на основе договора, участники в значительной мере вольны в определении их содержания и условий, включая установление условий хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему, то в вещных отношениях это невозможно, поскольку они возникают не только по воле их участников.
В связи с этим в п. 1 ст. 216 ГК включен в принципе исчерпывающий перечень ограниченных вещных прав. К ним отнесены две группы таких прав: вещные права по использованию чужих земельных участков (право пожизненного наследуемого владения, право постоянного (бессрочного) пользования и сервитуты, которые могут обременять также здания и сооружения) и вещные права юридических лиц на хозяйствование с имуществом собственника (право хозяйственного ведения и право оперативного управления).
Исходя из изложенных выше признаков ограниченных вещных прав, в них также входят предусмотренные ст. 292 ГК права членов семьи собственника жилого помещения (тем более что в заголовке гл. 18, где расположены эти правила, речь идет о "других вещных правах на жилые помещения"), а также право залогодержателя на заложенное имущество (см., например, ст. 347 ГК). Несмотря на отсутствие прямых указаний в ст. 216, вещно-правовая природа этих прав не вызывает сомнений. Не колеблет она и вывода об исчерпывающем перечне ограниченных вещных прав, ибо названные права также прямо предусмотрены законом.

Глава 14. Приобретение права собственности (ст. 218-234)

Общие положения

Первоначальные способы приобретения права собственности

Особенности возникновения права собственности при
производных способах его приобретения

Общие положения

Основания возникновения (приобретения) права собственности - это юридические факты, обобщающий перечень которых содержится в ст. 8 ГК. С этой точки зрения важно отметить, что в качестве таких правопорождающих, то есть юридических, фактов, влекущих возникновение права собственности на определенное имущество у конкретных лиц, могут выступать как действия лиц, так и не зависящие от воли людей события. К первым, например, относятся различные сделки по отчуждению имущества, а ко вторым - смерть гражданина, вызывающая наследственные правоотношения.
В качестве объектов права собственности могут выступать только вещи - предметы материального мира, обязательно имеющие к тому же форму товара (поскольку они всегда так или иначе являются результатом человеческого труда, имеющим определенную материальную (экономическую) ценность). Следовательно, объекты права собственности - категория гораздо более узкая, чем объекты гражданских прав (гл. 6-8 ГК). Поэтому и правила гл. 14 касаются оснований возникновения права собственности на вещи и не говорят об ином имуществе.
Основания приобретения права собственности называются также титулами собственности. Титульное владение - это владение вещью, основанное на каком-либо праве (правовом основании), вытекающем из соответствующего юридического факта - титула (например, право собственности, основанное на договоре купли-продажи вещи или переходе ее в порядке наследования). В отличие от этого беститульное (фактическое) владение не опирается на какое-либо правовое основание, хотя при установленных законом условиях и оно может влечь определенные правовые последствия.
Титулы собственности могут приобретаться различными способами, которые традиционно подразделяются на две группы: первоначальные, то есть не зависящие от прав предшествующего собственника на данную вещь (включая и случаи, когда такого собственника ранее вообще не было), и производные, при которых право собственности на вещь возникает по воле предшествующего собственника (чаще всего - по договору с ним). Практическое значение такого различия состоит в том, что при производных способах приобретения права собственности на вещь всегда необходимо учитывать возможность существования прав на эту же вещь других лиц-несобственников (например, арендатора, залогодержателя, субъекта иного ограниченного вещного права). Эти права обычно не утрачиваются при смене собственника вещи, переходящей к новому владельцу, как бы обременяя его имущество. В этом отношении действует прямо не выраженное, но подразумеваемое законом старое правило, берущее начало еще в римском частном праве: никто не может передать другому больше прав на вещь, чем имеет сам. Понятно, что на первоначального приобретателя вещи никакие ограничения подобного рода распространяться не могут.
Таким образом, различие первоначальных и производных способов приобретения права собственности сводится к отсутствию или наличию правопреемства - перехода прав и обязанностей владельцев вещи. В свою очередь, это обстоятельство делает возможным различие понятий "основания возникновения права собственности" (титулы собственности) и "способы приобретения права собственности".
В ст. 218 ГК достаточно четко проводится различие между способами приобретения права собственности. В п. 1 речь идет о таком первоначальном способе приобретения этого права, как создание (изготовление) новой вещи, на которую ранее не было и не могло быть установлено ничье право собственности. Разумеется, речь идет о создании вещи "лицом для себя", а не для другого лица (например, по договору подряда, создающему обязательство по передаче готовой вещи подрядчиком заказчику). Кроме того, такое право возникает у изготовителя вещи "с соблюдением законодательства", в частности правил об обязательной государственной регистрации вновь созданных недвижимых вещей (ст. 131).
Первоначальными являются и способы, предусмотренные в ст. 220-222 ГК: переработка и сбор или добыча общедоступных для этих целей вещей, а при определенных условиях - и самовольная постройка. К числу первоначальных способов приобретения права собственности относятся и способы, указанные в п. 3 ст. 218 ГК. Речь здесь идет о приобретении права собственности на бесхозяйное имущество либо на имущество, от которого собственник отказался или на которое утратил право (ст. 225-234).
В п. 2 ст. 218 Кодекса речь идет о производных способах приобретения права собственности: по договору об отчуждении вещи, в порядке наследования после смерти гражданина, в порядке правопреемства при реорганизации юридического лица. Каждый из этих способов особо урегулирован законом в соответствующих институтах (договорного права, наследственного права, правопреемства при реорганизации юридических лиц), выходящих за рамки права собственности.
Особый способ возникновения права собственности предусмотрен п. 4 ст. 218 ГК. В соответствии с ним гражданин как член потребительского кооператива, полностью внесший паевой взнос за предоставленный ему кооперативом объект (жилую квартиру, гараж, дачу и т. п.), становится собственником такого имущества. Аналогичная возможность предоставлена и иному лицу, "имеющему право на паенакопления", то есть супругу или другому члену семьи пайщика.
В соответствии с этим взаимоотношения потребительского кооператива как собственника и граждан-пайщиков как его членов, пользующихся соответствующими объектами недвижимости, предоставленными им кооперативом, носят срочный характер. Как только пайщик полностью выплатит паевой взнос за такой объект, он приобретает на него право собственности (которое в силу п. 2 ст. 8 и ст. 131 ГК подлежит обязательной государственной регистрации). Если право на пай имели несколько лиц (супруги или иные члены семьи пайщика), соответствующий объект недвижимости становится объектом их общей собственности пропорционально их долям в пае ("паенакоплении"). Кооператив же по решению общего собрания своих членов меняет свои уставные задачи и вносит соответствующие изменения в учредительные документы, ибо фактически он превращается в объединение граждан по совместной эксплуатации остающегося в его собственности имущества (лифтов, подвалов, чердаков и т. п. в кооперативном жилом доме; сетей электро- и водоснабжения, построек и иного имущества садоводческого товарищества и т. д.). Возможен и раздел этого имущества между бывшими членами кооператива, что, однако, не исключит необходимости его совместного использования сособственниками. Наиболее оптимальной организационно-правовой формой такой общей деятельности является потребительский кооператив, в собственность которого все равно придется передать совместно используемые объекты (менее удобным, хотя теоретически допустимым способом является создание простого товарищества, то есть заключение бывшими членами кооператива - сособственниками договора о совместной деятельности).
Рассмотренный способ возникновения права собственности граждан на отдельные объекты недвижимости стал традиционным для российского законодательства. Впервые он был закреплен в ч. 2 ст. 7 союзного Закона о собственности, а затем воспроизведен в п. 2 ст. 13 аналогичного российского Закона. Специальные законодательные акты о порядке введения в действие и применения этого правила, принимавшиеся как союзным, так и российским законодателем (см., например, постановление Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 года<186> ), привели к тому, что оно применяется на территории Российской Федерации с 1 января 1990 года, то есть за год до
вступления в силу российского Закона о собственности.

Постановление Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 года фактически не действует
В настоящее время правоотношения собственности на территории России регулируются Гражданским кодексом РФ от 30 ноября 1994 г.

Первоначальные способы приобретения права собственности

Согласно ст. 219 ГК право собственности на вновь создаваемое недвижимое имущество возникает лишь с момента его государственной регистрации. Данное правило распространяется не только на первоначальные, но и на производные способы приобретения права собственности на недвижимое имущество, ибо отражает особый юридический режим таких объектов. До момента государственной регистрации такие вновь создаваемые объекты не приобретают юридического режима недвижимости, следовательно, рассматриваются законом как движимости. Поэтому недостроенные объекты ("незавершенка") не могут оцениваться в качестве недвижимостей, а представляют собой известную совокупность строительных материалов и конструкций, в которую вложен также труд строителей. Соответственно этому право собственности на такие объекты принадлежит собственнику (собственникам) стройматериалов, в роли которых совсем не обязательно выступают их заказчики. Отчуждение таких объектов также производится по упрощенным правилам об отчуждении движимого имущества.
Практически этот же подход развивается законодателем и в правилах о последствиях переработки вещи как основании приобретения права собственности на движимое имущество (ст. 220 ГК). По общему правилу право собственности на движимую вещь, созданную путем переработки (обработки) материалов, приобретается собственником материалов. Если же стоимость работы значительно превышает стоимость материалов, собственником становится тот, кто осуществил переработку, но при наличии двух обязательных условий: он должен действовать добросовестно (то есть договориться об этом с собственником материалов либо добросовестно полагать, что он и является одновременно собственником используемых материалов), а также осуществлять эту работу для себя, а не по заказу другого лица. Собственник материалов может не стать собственником вещи, созданной из этого материала, и в случаях, предусмотренных договором (например, договором подряда по изготовлению вещи из материала подрядчика, а не заказчика). Понятно также, что если собственник материалов изготавливает из них вещь для себя, то он и становится ее собственником в силу правила п. 1 ст. 218 ГК.
Собственник материалов, из которых изготовлена движимая вещь, вправе требовать передачи ему этой вещи в собственность, если он утратил их в результате недобросовестных действий лица, осуществившего переработку материалов и изготовление новой вещи (п. 3 ст. 220). Это правило по сути является санкцией за нарушение изготовителем вещи условий, установленных в п. 1 ст. 220 ГК.
Статья 221 ГК впервые за долгие годы предусмотрела прямое разрешение сбора ягод, грибов, цветов, ловли рыбы, охоты на животных, добычи других общедоступных вещей (например, глины, песка и других общераспространенных полезных ископаемых) с целью приобретения на них права собственности. Титул собственности здесь возникает при условии его соответствия закону (прежде всего, разумеется, природоохранному и земельному законодательству) и общему разрешению собственника (в роли которого чаще всего, но не исключительно, выступает федеральное государство). Оценка же этого способа приобретения права собственности как первоначального при наличии собственника и выраженной им воли на отчуждение своего имущества связана с тем, что такая воля носит общий характер, не обращенный к конкретным лицам, и потому в данной ситуации не возникает вопроса о правопреемстве (представляющем главный критерий разграничения первоначальных и производных способов приобретения права собственности).
Сказанное в известной мере применимо и к правилам о самовольной постройке, помещение которых в главу о приобретении права собственности (ст. 222) требует значительных оговорок. Прежде всего, лицо, осуществившее самовольную постройку, по общему правилу не приобретает на нее право собственности (п. 2 ст. 222), а сама эта постройка не становится недвижимостью, ибо она не подлежит государственной регистрации по причине допущенных при ее создании нарушений. Речь опять-таки идет о совокупности стройматериалов, которые их собственник вправе забрать, осуществив за свой счет снос такой постройки (абз. 2 п. 2 ст. 222).
Правила о последствиях самовольного строительства ранее широко использовались при нарушении застройщиками не всегда обоснованных ограничений на размер и характер возводимых построек, закреплявшихся ранее действовавшим законодательством. Однако отпадение таких ограничений (п. 2 ст. 213 ГК) вовсе не привело к возможности возведения любых объектов по усмотрению их заказчиков или застройщиков. Очевидна необходимость сохранения ограничений, предусматриваемых строительным, природоохранным, земельным и иными отраслями административного законодательства, устанавливаемых в публичных интересах. Поэтому п. 1 ст. 222 ГК сохраняет понятие самовольного строительства как постройки объекта недвижимости при наличии хотя бы одного из указанных в нем нарушений: нарушение порядка землеотвода или его целевого назначения, отсутствие необходимых разрешений на строительство (хотя бы одного из них), существенное нарушение строительных норм и правил.
Лишь в порядке исключения возможно возникновение права собственности на самовольную постройку, если этим не нарушаются законные интересы других лиц (например, соседних землепользователей) и не создается угроза жизни и здоровью граждан (что подтверждается наличием необходимых разрешений со стороны органов пожарной охраны, санитарного надзора, архитектурного или строительного контроля и т. д.), а лицо, осуществившее такую постройку, должным образом оформило землеотвод (п. 3 ст. 222 ГК). Суд вправе также признать право собственности на данную постройку (при наличии указанных выше условий) за собственником или иным законным владельцем земельного участка, на котором она осуществлена, при условии компенсации владельцем участка необходимых расходов застройщику (абз. 2 п. 3 ст. 222). В этих исключительных случаях самовольная постройка может стать основанием возникновения права собственности, которое также следует отнести к числу первоначальных (поскольку речь идет о создании нового, ранее не существовавшего объекта недвижимости).
Понятие бесхозяйных вещей (ст. 225 ГК) в действительности является собирательным, охватывающим и такие их разновидности, как брошенные собственником вещи (ст. 226), находки (ст. 227-229), безнадзорные животные (ст. 230-232), клады (ст. 234). Во всех этих случаях речь идет о возможности приобретения права собственности на вещи, собственник которых либо неизвестен, либо отказался от них, либо утратил на них право.
Применительно к правовому режиму бесхозяйных вещей Кодекс продолжает линию, начатую законами о собственности в отношении равенства прав всех собственников. Если до 1990 года бесхозяйное имущество по общему правилу поступало в доход государства, то после вступления в силу 1 июля 1990 года правил союзного Закона о собственности государство как собственник утратило эту привилегию. На такое имущество правовое основание (титул) отсутствует как у частных, так и у публичных собственников. Право собственности на бесхозяйные вещи появляется у владельцев в силу указанных в законе обстоятельств, то есть первоначальным способом.
По-разному строится правовой режим движимых и недвижимых бесхозяйных вещей. Бесхозяйные движимости становятся объектом собственности их фактических владельцев либо при наличии условий, прямо установленных законом для конкретных ситуаций (брошенные вещи, находка, безнадзорные животные, клад), либо в силу предусмотренных ст. 234 ГК правил о приобретательной давности (п. 2 ст. 225). Бесхозяйные, как и другие недвижимости, подлежат государственному учету. Поэтому они должны быть приняты на учет по заявлению органа местного самоуправления, на территории которого находятся. Если в течение года со дня постановки бесхозяйной недвижимой вещи на учет никто не заявит о своих правах на нее, комитет по управлению муниципальным имуществом может потребовать в судебном порядке признания права муниципальной собственности на такую вещь. Суд, однако, может и не удовлетворить данное требование (например, при наличии фактических владельцев, должным образом использующих такое имущество). Тогда эта вещь может перейти в собственность фактических владельцев в силу приобретательной давности (п. 3 ст. 225 ГК).
Институт приобретательной давности был введен в наше законодательство п. 3 ст. 7 Закона о собственности в РСФСР. В новом Кодексе ему посвящена специальная ст. 234. Необходимость введения этой категории объясняется отпадением преимуществ для государственной (публичной) собственности, в которую ранее в соответствии со ст. 143 ГК 1964 года по общему правилу и поступало бесхозяйное имущество.
Приобретательная давность распространяется на случаи фактического, беститульного владения чужим имуществом. Наличие у владельца какого-либо юридического титула (основания) владения, например долгосрочного договора аренды, исключает действие приобретательной давности. Сколько бы времени арендатор или, допустим, хранитель ни владел чужим имуществом, он, разумеется, не становится его собственником.
Для приобретения права собственности на вещь по давности фактического владения необходимо иметь ее во владении добросовестно (то есть фактический владелец не должен быть, например, похитителем или иным лицом, умышленно завладевшим чужим имуществом помимо воли его собственника). Далее. Такое владение должно быть открытым, очевидным для всех иных лиц, причем владелец относится к соответствующей вещи как к своей собственной (имея в виду не только эксплуатацию, но и необходимые меры по ее поддержанию в надлежащем состоянии, ибо собственник, как уже отмечалось, несет не только "благо", но и бремя собственности). Наконец, такое владение должно быть непрерывным в течение установленных законом сроков (ко времени фактического владения в силу указания п. 3 ст. 234 ГК можно также присоединить время, в течение которого данной вещью владел правопредшественник лица, ссылающегося на приобретательную давность, например его наследодатель или юридическое лицо, из состава которого выделилось затем юридическое лицо - владелец).
Лишь при соблюдении всех трех перечисленных условий приобретательная давность может стать основанием (титулом) права собственности фактического владельца вещи (п. 1 ст. 234 ГК). При этом также учитываются различия в правовом режиме движимых и недвижимых вещей. Срок приобретательной давности для движимости установлен в пять лет, а для недвижимости - в пятнадцать лет. При этом право собственности на недвижимость и в силу истечения срока приобретательной давности возникает только с момента государственной регистрации данного объекта (абз. 2 п. 1 ст. 234 ГК).
Вместе с тем до истечения указанных сроков фактический добросовестный владелец вещи пользуется защитой своего владения против всех иных лиц (п. 2 ст. 234 ГК), то есть наравне с титульными владельцами имущества. Тем самым и фактическое владение приобретает определенное юридическое значение.
В п. 4 ст. 234 Кодекса решен довольно сложный вопрос о течении срока приобретательной давности в отношении имущества, которое могло быть истребовано у фактического владельца титульным (законным) владельцем, пропустившим срок исковой давности на такое требование. В отношении такого "задавненного" имущества течение приобретательной давности не может начаться ранее истечения срока исковой давности по соответствующим требованиям, ибо до окончания срока исковой давности имущество может быть принудительно истребовано его законным владельцем, а фактическое владение не может быть признано добросовестным.
К числу бесхозяйных вещей закон отнес брошенные собственником вещи (ст. 226). Если эти вещи не имеют значительной стоимости (ниже суммы, соответствующей пятикратному минимальному размеру оплаты труда) либо представляют собой различные отходы, они могут быть обращены в собственность лица, на территории которого находятся (собственника или иного титульного владельца земельного участка, водоема и т. д.), путем совершения им фактических действий, свидетельствующих об обращении этих вещей в собственность нового владельца. Все иные брошенные собственником вещи могут поступить в собственность нового владельца лишь в судебном порядке - путем признания их бесхозяйными с распространением на них соответствующего режима, предусмотренного ст. 225 ГК.
Нашедший потерянную вещь (находку) не становится ее собственником. Он прежде всего обязан уведомить о находке лицо, потерявшее вещь, либо иного известного ему законного владельца вещи, либо сдать ее в орган милиции, местного самоуправления, либо владельцу помещения или транспортного средства, в котором обнаружена потерянная вещь. Нашедший вещь вправе хранить ее и у себя, отвечая в этом случае за ее возможную утрату или повреждение при наличии грубой неосторожности или умысла и в пределах стоимости такой вещи (пп. 3 и 4 ст. 227 ГК).
По истечении шести месяцев с момента заявления о находке органу милиции или местного самоуправления и отсутствия сведений о законном владельце вещи нашедший вещь приобретает на нее право собственности. При его отказе от этого возникает право муниципальной собственности на найденную вещь (ст. 228 ГК).
Нашедший вещь имеет право на возмещение расходов по хранению этой вещи либо от ее законного владельца, либо от органа местного самоуправления, в собственность которого поступила найденная им вещь, а также право на вознаграждение за находку от лица, управомоченного на получение вещи (ст. 229 ГК).
Во всех этих случаях речь идет о движимом имуществе. Аналогичный, по сути, правовой режим приобретают и безнадзорные животные, которые по истечении шести месяцев с момента заявления об их задержании и необнаружении их законного владельца поступают в собственность нашедшего их лица, а при его отказе - в муниципальную собственность (п. 1 ст. 231). При возврате безнадзорных животных прежнему владельцу обнаружившее их лицо имеет право на возмещение необходимых расходов, понесенных на их содержание, а при возврате домашних животных - также и на вознаграждение по правилам о вознаграждении за находку (ст. 232).
Новыми являются правила ст. 233 ГК о правовом режиме клада. В отличие от прежнего порядка, в соответствии с которым клад во всех случаях подлежал передаче в собственность государства, теперь он поступает собственнику имущества, в котором был сокрыт клад (земельного участка, строения и т. п.), и лицу, обнаружившему клад, причем в равных долях, если соглашением между ними не предусмотрено иное. Если же предварительное согласие собственника имущества, где был обнаружен клад, не было получено, клад целиком должен поступить именно ему, а не обнаружившему клад лицу.
Лишь входящие в состав клада вещи, относящиеся к памятникам истории и культуры, подлежат передаче в государственную собственность с вознаграждением в размере половины их стоимости, поступающим собственнику имущества, где был сокрыт клад, и нашедшему его лицу. При неполучении последним предварительного согласия собственника на раскопки или поиск ценностей указанное вознаграждение целиком поступает собственнику.
Таким образом, обнаружение клада может стать основанием возникновения права частной или публичной (государственной) собственности.

Особенности возникновения права собственности при
производных способах его приобретения

При производных способах приобретения права собственности учитывается воля прежнего собственника (отчуждателя вещи), поэтому обычно речь идет о различных договорах - купли-продажи, мены, дарения, аренды с выкупом и т. д., становящихся юридическими титулами (основаниями) возникновения этого права у приобретателя.
При этом важное значение имеет точное определение момента, с которого на приобретателя вещи по договору переходит и право собственности. Ведь с этого же момента на него переходят и бремя собственности, и риск случайной гибели или порчи вещи. Наш закон традиционно определяет этот момент "системой передачи" (п. 1 ст. 223), в соответствии с которой такое право переходит на приобретателя в момент фактической передачи ему отчуждаемой вещи. Однако этот момент определен диспозитивно - законом или договором сторон может быть установлен и иной момент (например, заключение соглашения). На имущество, подлежащее регистрации, прежде всего на объекты недвижимости, право собственности обычно возникает в момент государственной регистрации перехода прав, а не в момент его фактической передачи или в иной момент, определенный соглашением сторон (п. 2 ст. 223).
Закон специально раскрывает и понятие "передачи" (ст. 224 ГК). Ею признается не только фактическое вручение вещи приобретателю или сдача ее перевозчику либо в организацию связи для отправки приобретателю, но и фактическое поступление имущества во владение приобретателя или указанного им лица (например, доставка на его склад), а также передача ему товарораспорядительного документа на вещи.
Новым является правило п. 2 ст. 224 Кодекса о том, что фактическое владение вещью приобретателем к моменту заключения договора о ее отчуждении (например, при выкупе арендованного имущества) приравнивается к ее передаче. Иначе говоря, в такой ситуации заключение договора об отчуждении вещи признается законом и ее одновременной фактической передачей.
Конкретные способы оформления договорных отношений по отчуждению вещей и основанные на них способы фактической передачи имущества составляют предмет регламентации договорного права.

Глава 15. Прекращение права собственности (ст. 235-243)

Общие положения о прекращении права собственности

Случаи принудительного изъятия имущества у собственника

Общие положения о прекращении права собственности

Право собственности является не только широким, но и наиболее устойчивым вещным правом, составляя основную юридическую предпосылку и результат нормального имущественного оборота. Поэтому закон специально регулирует не только основания приобретения права собственности (правопорождающие юридические факты - титулы этого права), но и основания его прекращения (правопрекращающие юридические факты). Последние подлежат тщательной регламентации, с тем чтобы сохранить и поддержать "прочность" права собственности в соответствии с провозглашенным в п. 1 ст. 1 ГК принципом неприкосновенности собственности.
В ст. 235 ГК четко устанавливается, что прекращение права собственности происходит лишь в случаях, прямо предусмотренных законом (п. 1). Прежде всего, это случаи прекращения данного права по воле собственника. Они охватыва