http://www.youtube.com/watch?v=-R0kJ-CtAFY&feature=player_embedded

 

---

Я сознаю, что я не Эмиль Золя и мой голос услышат немногие. Но сказать то, что я собираюсь, необходимо именно сейчас. И сделать это должен классический музыкант, живущий в России.

Я обвиняю эту власть, власть Путина и тот властный слой, представителем и воплощением которого она является, в необратимом растлении страны, в бессовестном, преступном нравственном расколе России.

Сейчас этот раскол, эта трещина проходит по сердцам и душам всех без исключения людей, живущих в России или уже не живущих в ней, но внутренне связанных с Россией по рождению, языку и воспитанию.

4 февраля 2012 года я с тяжелым сердцем понял, что Болотная и Поклонная – символ разрыва в душе народа, разрыва, сознательно и изощренно спровоцированного властью. Сегодня, 7 февраля 2012 года, я неожиданно для себя самого заплакал от горя, ужаса, жалости, бессилия, недоумения, прочтя, что Алиса Фрейндлих снялась в агитационном ролике за премьер-министра в его так называемой «президентской кампании». Рядом с ней я увидел имена выдающихся классических музыкантов с мировой известностью - Юрия Башмета и Валерия Гергиева.

Но плакал я не из-за коллег-музыкантов, а из-за великой актрисы Алисы Фрейндлих, которая для нескольких поколений была образцом таланта, душевной чистоты и преданности ремеслу театра, тому ремеслу, которое со времен Эсхила невозможно было представить без служения правде, слову, мысли и человеческой совести.

С того момента, когда такие люди, как Фрейндлих, заняли позицию сознательной поддержки лживой, циничной, преступной, блатной власти, обрекающей страну на нравственное, политическое и экономическое вымирание, трещина прошла прямо по сердцам миллионов тех, кто их любил.

Трещина эта стала видна на двух московских площадях еще 4 февраля. Наивный и по-детски душераздирающий вопрос: как теперь смотреть любимые фильмы и спектакли с Фрейндлих, как читать ее воспоминания, не ловя себя на мысли, что она в конце карьеры позволила себе забыть, что происходит в стране с простыми людьми, к которым она всю жизнь обращалась со сцены и с экрана, происходит благодаря власти Владимира Путина - Горлума, надевшего Кольцо Всевластия?

А что, собственно, происходит?

Происходит то, что и происходило последние 300 лет, – медленный, упорный террор номенклатуры, наглое торжество чиновничьего государства, одетого теперь в гламур и ворочающего конвертируемые в личную власть миллиарды. Наше государство никогда не было слабым, оно всегда было и остается чересчур сильным, особенно сейчас, когда оснащено ядерным оружием и когда любая средняя или высшая должность обеспечивает представителю власти личное долларовое богатство. Но большинство населения малодушно просто из страха потерять иллюзию защищенности, уверено, что государство еще слишком слабо, что его нужно еще и еще укреплять, что нужно наводить «порядок», и на этом играет, будет играть и будет выигрывать чиновничья элита.

Блатное сознание основано на унижении, узаконенном беззаконии, культе хитрости, подлости, издевательства, поддержке грубого, или изощренного насилия. Изощренность насилия оснащена теперь корпоративно-личными капиталами. Власть, непрерывно попирая свою собственную конституцию и фундаментальные представления о законе и праве, приучая к этому народ, занимается патерналистско-блатной поддержкой знатных артистов, режиссеров, музыкантов.

Ужас ситуации с Фрейндлих не в частном мнении Алисы Бруновны, на которое она имеет полное право, а в том, что с момента записи ею политического ролика она добровольно приняла на себя прямое (ведь в косвенном можно упрекнуть каждого из нас) соучастие в лжи, грабеже и преступлениях режима. Но я не могу и не хочу чрезмерно обвинять Алису Фрейндлих - ведь ее прямая политическая поддержка Путина вызывает скорее чувство ужаса, стыда и жалости.

Но я обвиняю своих коллег – «музыкантов в законе», героев современного классического истеблишмента Валерия Гергиева и Юрия Башмета. Я обвиняю их, живущих на почти заслуженные (если бы не постоянная поддержка сначала советской, затем постсоветской государственной системы) мировые гонорары и на гораздо менее заслуженные огромные подачки власти.

Я обвиняю их в распределении этих подачек среди подчиненных им и зависящих от них денежно и карьерно молодых и не очень молодых коллег.

Я обвиняю их в том, что они способствовали или ничем не помешали воцарению власти откатных денег и лично-семейно-блатной протекции в классической музыке.

Мне совершенно ясно, что таким, как Валерий Гергиев, и Юрий Башмет, совершенно наплевать, что о них думаю я и многие другие музыканты, не уступающие им ни талантом, ни мастерством, но не желающие играть в гламурные и преступные социальные игры и тем самым радикально рискующие своей карьерой.

Великие музыканты Гергиев и Башмет захватили все пути, по которым музыканты, не связанные отношениями протекции, могли бы помимо них попасть на большую сцену и доказать миру свою состоятельность, мастерство, и величие.

Я обвиняю Гергиева, Башмета и им подобных в нравственном растлении нескольких поколений молодых музыкантов, которые во многом благодаря им убеждены, что мерой мастерства и таланта являются деньги, деньги, еще раз деньги и только деньги. Именно они убедили и приучили молодежь к тому, что главное - это использовать свое бессмертное ремесло для гламурного успеха при циничном равнодушии к так называемой «политике».

Речь идет о равнодушии к кричащим фактам государственного насилия, беззакония, экономической газово-нефтяной симуляции, тотального чиновничьего откатного грабежа, обрекающих население страны на жизнь без будущего, в том числе унизительной нищеты десятков тысяч российских классических музыкантов.

Спросите россиянина, в том числе музыканта, живущего на зарплату: на сколько недель вперед он может планировать свою жизнь и жизнь своей семьи? Спросите коллегу-музыканта в тех городах, где вы гастролируете: всегда ли он может финансово позволить себе купить билет на ваши концерты?

Как только что выяснилось, ни о каком чистом искусстве речь у вас не шла и не идет, вы обманывали профессиональную музыкальную молодежь и публику. В мгновение ока вы, представители одного из самых возвышенных и бескорыстных искусств, добровольно превращаетесь не в политиков, нет, а в обслуживающий персонал одного из самых позорных, циничных и преступных правителей в истории России, первого в российской истории политического симулянта глобального масштаба.

Вы искренне убеждены, господа и коллеги, что вами движет благородное желание стабильности для страны? Ну, так вы ошибаетесь, и это та самая ошибка,которая хуже, чем преступление.

Дело не только в том, что нарушаются и будут еще больше нарушены базовые свободы, не только в том, что реальна угроза активно репрессивного режима, но в том, что эти методы абсолютно бесперспективны именно с прагматической точки зрения.

Централизованные, вертикально контролируемые экономики – cлабейшие и самые короткоживущие в мире, даже если у них есть десятилетний период относительного успеха. Они абсолютно не в состоянии справиться с базовыми экономическими проблемами мирного времени, в том числе с построением экономической инфраструктуры: дорог, коммуникаций и защиты частной собственности.

Реальная история демонстрируют жизнеспособность и длительную (а не кратковременную, как при Гитлере-Сталине-Путине) мощь открытых обществ, даже учитывая глобальные системные кризисы. Ностальгия по "сильному" государству в России, наглое использование этой ностальгии и иллюзии стабильности преступной властью неизбежно и совершенно объективно приводят к дестабилизации всей системы. И это было ясно сразу, с момента принятия Путиным курса на реставрацию власти силовых структур.

На самом деле, коллеги, поймите, если вы вообще готовы что-либо понять, что лодку раскачивает не оппозиция, а с преступным упорством сама властная вертикаль. Вертикаль без обратных связей – самый верный путь к дестабилизации системы.

Все это неизбежно приведет к еще большему обнищанию страны и людей. Только свободный, обладающий достоинством и реальной частной собственностью человек может себя прокормить. Только государство, жестко контролируемое снизу, сверху и сбоку СМИ, судом и законом, длительно жизнеспособно.

Я обвиняю вас, встроенные в систему коллеги с мировым именем, в том, что вы не находите в себе ни интеллектуального мужества для понимания обреченности путинизма, ни личного мужества, чтобы Путину противостоять. Позор ситуации состоит в том, что здесь вы ничем не рискуете, ваша жизнь, ваши мировые гонорары давно материально не зависят от Путина и всей его камарильи, как видимой, так и невидимой.

Вы, Валерий Абисалович и Юрий Абрамович, давно вполне могли бы послать нашего Горлума на три и даже больше букв. Ваше физическое и профессиональное выживание никак не связано с этой системой. С этой системой связана только ваша личная власть, ваша московская, или питерская гламурная жизнь и некоторые, пусть и важные творческие проекты. Но вы, закрывая глаза на тотальное беззаконие системы, на страдания политических заключенных, на преступный сервильный суд, на убивающую будущее российской экономики систему откатов и зависимость от трубы, не просто пользуетесь благами преступной системы, а активно выступаете как услужливые лакеи за ее сохранение в тот момент, когда ваш голос мог бы прозвучать как отрезвляющий, сильный и слышный во всем мире. Но вам не до этого.

Я напоминаю вам, что кроме вас существуют такие музыканты, как Арво Пярт, посвятивший свою симфонию Михаилу Ходорковскому, и Гидон Кремер, отказавшийся принимать участие в практике мирового продажного музицирования.

Я обвиняю вас в цинизме российского и международного масштаба, в том, что вы позволили себе забыть что настоящее, то есть, по словам Марины Цветаевой, и современное, и подлинное искусство возможно только при свете совести.

Я прекрасно понимаю, что вы властители не только умов и душ музыкантов, но и убивающего классическую музыку российского и мирового музыкального менеджмента. Я отдаю себе отчет, что ни у меня, ни у многих моих коллег и друзей не было раньше, и тем более не будет сейчас шансов доказать, что есть музыканты, не уступающие вам ни в таланте, ни в уме, ни в мастерстве.

Я знаю, что мое и моих друзей физическое и творческое выживание напрямую связано с отношением к нам той преступной системы, неотъемлемой частью которой вы являетесь. Но, перефразируя знаменитый афоризм, я хочу сказать вам в лицо: тот, кто не готов ради свободы и творчества пожертвовать своим благополучием в условиях преступной и циничной власти, не достоин ни свободы, ни благополучия, ни творчества.

Полностью присоединяюсь!

 

---

Утвержден список доверенных лиц Путина. Почти полтысячи их там. Среди записных холуев, облизывающих любую власть, есть и люди, так сказать, «с претензией».

Эти люди пошли на сделку с дьяволом. Приходится напомнить им, что, содействуя третьему пришествию Пахана, они содействуют тому, чтобы в стране продолжалось беззаконие, чтобы как минимум ближайшие шесть лет не ответили перед законом мерзавцы, угробившие Магнитского, чтобы не ответили за свои проделки судьи, выносящие убийственные (иногда в буквальном смысле) приговоры, - Криворучко, Боровкова, Дворянчиков, Абрамова и т.д. Более того, не просто не ответят - еще и будут продолжать убивать. Так что ждите, друзья, новых смертей в СИЗО.

Вам, Олег Павлович Табаков, видимо, мало Алексаняна, Шайгалимова, Трифоновой? Вам надо еще и Таисию Осипову с ее диабетом угробить? И девочку ее осиротить? Вы тут давеча промолвили, что, дескать, из всего предлагаемого меню Путин вроде как самое подходящее. Я не верю, что Вы, Олег Павлович, не догадываетесь, что именно Ваш доверитель и выхолостил все меню. Что именно он и повыбрасывал оттуда все более подходящее. А значит, Вы просто валяете дурака. Чем, кстати, очень походите на своего нынешнего патрона.

Путин вновь - это значит, что никто не ответит за открытые и наглые убийства Натальи Эстемировой и Магомеда Евлоева. Как минимум еще шесть лет никто не заикнется о расследовании на эту тему. Останется неотомщенной Анна Политковская. Никто еще шесть лет не поинтересуется нестыковками в объяснениях «рязанских учений» 1999 года, и никакая прокуратура не соберется провести проверку всей этой истории о взрывах той страшной осени и о начале второй чеченской предвыборной войны. Значит, еще шесть лет как минимум молчок на эту тему. А также о Беслане, "Норд-Осте", «Курске» и т.д.

Эй, мастера культуры! Инженеры душ человеческих! Вы хоть понимаете своими утонченными мозгами, что приговариваете еще к шести как минимум годам Ходорковского, Лебедева, Пичугина и всех остальных сидельцев «ЮКОСа»? Вы понимаете, что никто из правоохранителей до ухода Путина не рискнет даже заикнуться о пересмотре этих дел? Это вы, мелкие людишки, содействуете тому, что дети этих людей могут и не увидеть своих родителей. Это на вашей совести (если она еще хоть немного сохранилась) то, что едва ли Марина Филипповна дождется своего сына!

Вам невдомек, что ли, что пока ваш патрон в Кремле, никогда не будет установлена правда в деле о ДТП на Ленинском проспекте? Что убитые ПРИВСЕЛЮДНО две женщины так и останутся виновными в том, что оказались там?

Вас, Павел Николаевич Гусев, устраивает, что еще как минимум шесть лет главной государственной идеей будет мракобесие: «Весь мир против нас... наш главный враг – Америка, все нам гадят... Запад только и мечтает нас поработить, развалить... все, кто выходит на площадь, проплачены Госдепом... «за небольшую денежку»... все правозащитники шакалят у посольств, шастают к Макфолу за инструкциями...» Вам это все нравится, господин Гусев? Вам нравится обстановка всеобщего холуйства в стране? Когда ни на одном федеральном канале ни полслова критики по адресу Самого?

Господин Бондарчук, Вы же вроде на что-то такое чуть ли не отважились на том самом съезде! Вы ж вроде и не лизнули там подобно Машкову. Так ведь? Пусть это было и маловразумительно. Так я у Вас и спрашиваю – Вам нравится, что еще минимум шесть лет кунак Вашего доверителя Рамзан, полуграмотный дикарь, будет куражиться от имени Пахана? Что он еще долго сможет убивать кого захочет и где захочет – по всему миру? Что вести себя он так и будет – как самый крутой из пацанов?

Кстати, я ведь и не исключаю, что Ваш доверитель – большой любитель всяких шуточек – сделает его своим преемником. А почему бы и нет? Вот ведь кто обеспечит шефу неприкосновенность! А в том, что амбиции Рамзана не ограничиваются только Кавказом, вряд ли стоит сомневаться. И в этом случае вся ваша братия – калягины, табаковы, бондарчуки, якубовичи, хазановы, михалковы – будете у Кадырова младшего в доверенных лицах?

Так и видится умилительная картина – Расторгуев с Рамзаном, обнявшись, поют: «Комбат – батяня, батяня – комбат...» Один в портупее, другой в камуфляже от Зайцева.

И только не надо тут пускаться в демагогию насчет «меньшего зла» и каких-то неведомых нам, простым смертным, мотивов. Для меня очевидно, что, живи вы все в Германии 30-х годов, вы бы пошли в услужение Гитлеру и украсили бы своими именами ряды НСДАП. А потом, спустя годы, блеяли бы, что ничего не знали о крематориях и газовых камерах.

И не надо здесь никаких недомолвок. Долой излишнюю дипломатичность! Путин не просто один из кандидатов на чей-то особо изысканный вкус. Путин – ВРАГ. Этот человек не просто тормозит развитие моей страны, он тащит ее назад – в мракобесие и средневековье. Это при нем наша страна перессорилась со всеми соседями, как дурная хозяйка на коммунальной кухне. Это при нем «наши танки на чужой (грузинской) земле». Это при нем разрушен такой институт, как репутация. Когда главный санитарный врач страны на голубом глазу рассказывает нам, что «Боржоми» вредно для здоровья. (Для всей Европы полезно, а россиянам –вредно.) Это в результате его усилий отсюда уносят ноги молодые и талантливые, а делают карьеру подленькие ничтожества из так называемых молодежных движений. Это при нем подлость и ложь стали нормой жизни и условием приобщения к «элите».

Я понимаю, дорогие «мастера культуры», что страшно наверно выступить против Дракона. Но хотя бы «не быть первых учеником», а?.. Тоже слабО?

Мечтаю о тех временах, когда нынешним его помощникам будет стыдно высунуться на улицу. Когда слова «поддерживал Путина» станут причиной нерукопожатности. Хотя мы ведь можем уже и сейчас начать бойкотировать эту шваль? Не ходить на их спектакли, концерты, не покупать их книг и газет. Просто из гигиенических соображений.

---

Михаил Кригер: все записи →
Свободное место: все записи →
Все блогеры →

 

За Владимира Путина агитируют звезды сцены, экрана и спорта - кто-то вошел в число доверенных лиц кандидата, кто-то снялся в предвыборном ролике. О политике эти знаменитости говорят неохотно, зато не скупятся на эмоции. К сердцу каждого Путин нашел особый подход.

Юдашкин Валентин , модельер, доверенное лицо кандидата Путина

Я буду голосовать за Владимира Путина, потому что я выбираю экономический успех, международную интеграцию, творческую свободу. Я выбираю Владимира Путина для того, чтобы я жил в сильной России. Я за сильную Россию.

http://truba.karelia.pro/video/322193/

Запашный Эдгард , дрессировщик, доверенное лицо кандидата Путина

Еще в декабре при личном разговоре с Владимиром Владимировичем мы с братом (Аскольдом Запашным. - Ред.) ему сказали, что хотели бы поддержать его на президентских выборах, и потом нам перезвонили и предложили стать доверенными лицами.

Я считаю, что Владимир Владимирович избрал хоть и тяжелый, но наиболее оптимальный и правильный путь развития нашей страны.

http://actualcomment.ru/news/37298/

Билялетдинов Динияр , спортсмен, доверенное лицо кандидата Путина

Кто меня позвал в доверенные лица Путина – секрет. В ближайшее время он встретится с нами всеми, доверенными лицами, и там объяснят, какой план действий, хотя я не смогу присутствовать на встрече – занят на тренировках. Не могу сказать, поддерживаю ли я Путина, во всяком случае, я буду за него голосовать.

http://www.soccerland.ru/news/107457.html

Михайлов Стас , бард, доверенное лицо кандидата Путина

Я не политик, я чисто только интуитивно говорю. Я хочу, чтоб дети жили спокойно, чтобы была стабильность в обществе, чтобы люди себя чувствовали защищенными. Я очень хочу, чтобы Россию опять стали уважать. И я думаю, что с приходом Владимира Владимировича как раз такая история будет. Ну я в нем силу чувствую.

http://youtu.be/EpEnYip6GHc

Фрейндлих Алиса , актриса

Мне думается, что его профессиональный уровень соответствует тому, чтобы быть капитаном этого корабля. Потому что такую мощную, непредсказуемую, трудную и проблемную страну повести сложно, для этого нужно иметь внутренние ресурсы очень сильные.

http://youtu.be/Hac3Ib65Yrc

Тарасова Татьяна , тренер, доверенное лицо кандидата Путина

Мне кажется, я в этом убеждена, что у него есть идея, только чтобы люди жили хорошо... Он сильный, молодой, умный и очень энергичный человек. Я за Путина и за никого другого!

http://youtu.be/xyffF1PBwtw

Новиков Аркадий , ресторатор, доверенное лицо кандидата Путина

Мне было очень интересно почитать Forbes (рейтинг самых влиятельных людей планеты. - Ред.), посмотреть, кто в этом году признан самым влиятельным, кого считают лидером люди разных стран. Если честно, я очень порадовался за Владимира Путина. И без рейтинга я уверен, что он - лидер. Он достоин и первого места.

http://er.ru/news/2011/11/3/arkadij-novikov-putin-lider-i-bez-rejtinga-forbes/

Невзоров Александр , публицист, доверенное лицо кандидата Путина

На самом деле Владимир Владимирович Путин - замечательный дядька. С огромным потенциалом и возможностями быть совсем другим, не таким, каким мы его сейчас знаем. Но, к сожалению, вот этот грибок фараонства уже врос в него. Он долго ему сопротивлялся, пытаясь сохранять человеческий облик, однако... Думаю, на этой должности любой рано или поздно станет мерзавцем. Так будет до тех пор, пока власть в России централизована. Их всех на фиг из Кремля надо выселять. Это не власть, а администраторы, которых мы должны менять с регулярностью перчаток. Чтобы не успевали зажраться... Я не говорю, что Путин плохой. Он такой, как есть. Я, уточню еще раз: политикой давно не занимаюсь. Но не замечать того маразма, который развели при нем, невозможно... Владимир Владимирович, как я уже заметил выше, до сих пор мне симпатичен, несмотря ни на что. Просто ему кто-то внушил, что он король папуасов, потому и сам бегает в перьях. На самом деле страна наша давно не папуасская. Можно было бы уже отойти от всего этого мракобесия.

http://svpressa.ru/t/51462/?odkl=1

Бондарчук Федор , кинорежиссер

Я никогда не говорил, что мне все нравится. Но вы знаете в истории России эпоху, когда простой человек, а не элита, жил бы лучше, чем сейчас?

...А что касается вертикали – я тут себе устроил большую поездку по России. Мы не представляем, какая она на самом деле большая. Она большая чудовищно, и как можно этой территорией управлять без сильного, жесткого менеджера – я не знаю. Пусть этот менеджер вызывает бесконечные претензии и будет мишенью критики со всех сторон – это нормально. Но никаких особых зверств я за ним не знаю, а деловые его качества меня устраивают вполне.

http://sobesednik.ru/interview/sobes_28_10_bondarchuk/

Утро у меня начинается, у меня Марш несогласных у меня дома. Я говорю (жене Светлане. - Ред.): «Я прошу тебя, утром я завтракаю, у меня есть 10 минут экранного времени. Дай мне попить кофе, я покурю сигарету и уеду. Давай вечером поспорим, что все надо менять, что все воры, давайте все перестроим. Я не хочу с тобой разговаривать» и т.д. Это каждый день и каждое утро: «Я пойду туда к Триумфальной, и ты меня не остановишь».

http://tvrain.ru/teleshow/harddaysnight/fedor_bond...menya_doma_kazhdoe_utro-45591/

Если бы меня позвали к премьеру или к президенту, я бы первый озвучил вопрос с Ходорковским. Я бы сказал, что так нельзя, – это важный для нас всех и для меня вопрос.

http://www.gazeta.ru/column/rynska/3381797.shtml

Миронов Евгений , руководитель Театра наций

Этот ролик (агитационный. - Ред.) - моя благодарность Путину за то, что на протяжении пяти лет он вел проект реконструкции Театра наций. Когда я стал художественным руководителем театра и не мог добиться помощи ниоткуда, я обратился лично к Путину, и он стал лично курировать строительство и вообще идею развития театра. Ему это было интересно, он меня поддержал, за что я ему как человеку благодарен. В течение пяти лет я сталкивался с самыми разными проблемами, иногда находился в полной жопе, особенно когда случился кризис. И я всегда знал, что могу обратиться только к одному человеку, он никогда меня не кидал и довел дело до конца. Я, понимая, сколько у него других проблем, за это ему очень благодарен. Меня попросили об этом рассказать, что я и сделал, я говорил только о работе. Я не говорю о политике, это моя личная благодарность Путину за помощь.

http://www.snob.ru/go-to-comment/454942

Шахназаров Карен , кинорежиссер, доверенное лицо кандидата Путина

Ну, я решил продемонстрировать то, что я собираюсь за него голосовать, то, что я считаю, что в моем понимании лучший кандидат на пост президента. И я решил не скрывать это, как говорится, от общественности, и продемонстрировать... Естественно, я буду в меру своих... Раз я взялся в меру своих, так сказать сил, и не думаю, что каких-то огромных. Но, тем не менее, естественно, каким-то образом, убеждать людей, с которыми... которые хотят меня выслушать. Что это лучший вариант... В общем, для меня это лишний раз, если хотите, может быть, говорит о том, что это совсем не столь... Тут нет желания получить каких-то выгод. У меня ощущение, чего-то я в атмосфере вот 91-й год почуял. И как-то вот это меня подвигло, что надо все-таки... Я считаю, что на сегодняшний день, при всем том, что я прекрасно понимаю, очень много, так сказать, проблем у Владимира Владимировича, но я считаю, что вот он гарант стабильности и целостности в стране, понимаете? Поэтому вот это меня подвигло обнародоваться.

http://echo.msk.ru/programs/razvorot-morning/856491-echo/

Табаков Олег , руководитель МХТ, доверенное лицо кандидата Путина

Я помню, что когда помогал на последних выборах Юрию Лужкову, мне рассказали: это принесло несколько сотен тысяч голосов. Я делал нечто подобное и для Бориса Ельцина и, кстати говоря, никогда мне не приходило в голову брать за это деньги, как это делали другие.

...Пошлость мышления предполагает, видимо, сервильность мотивации моего поступка. Эта власть дала мне все награды, которые у нее есть, но я держусь от нее на дистанции. Как и предыдущая власть меня награждала, а я так же держался на дистанции. Но это вовсе не означает, что у меня недостаточно разума, чтобы сделать разумный выбор.

http://www.svobodanews.ru/content/article/24475292.html

Коляда Николай , театральный режиссер, член путинского штаба

России нужна жесткая рука, жесткая – такая, какая есть у Владимира Владимировича... Мне не кажется, что в данном случае нужно какое-то обновление (власти. - Ред.). Путин - посмотрите телевизор - ездит, ходит, разговаривает. Он во все вникает, он всем делает втыки, он ведет себя как хозяин, он стучит по столу кулаком.

...Вы знаете, этот тендер (грант губернатора Свердловской области на сумму 5 млн рублей. - Ред.) мы выиграли совершенно честно. Но я подумал: "Вообще-то 5 миллионов тебе дают, Коляда, тебе дает правительство здание для театра, чего-то для тебя делают – а ты тут будешь сидеть и оппозиционировать?" Здесь, понимаете, синица в руке, а журавль в небе мне не нужен. За мной 65 человек, и у каждого в семье еще по три человека. И мне все-таки надо думать о моем частном театре, о моем хозяйстве и о людях, которые за мной, а не быть таким диссидентом, правым или каким-то левым, или еще каким-то. Это совсем не дело руководителя, потому что ты отвечаешь за судьбы людей. И надо дружить с властью, если уж честно. Надо дружить с властью, да. Но на меня никто не давил.

http://www.svobodanews.ru/content/article/24448429.html

Виторган Эммануил , актер, член предвыборного штаба Путина

Да, я тоже член нашего государства, мне тоже очень хочется, чтобы все было хорошо. Я тоже понимаю, что далеко не всегда все может быть хорошо. По-разному складывается жизнь наша и руководителей наших. Поэтому очень хочется мне...

Я дал согласие совершенно без насилия. Мое согласие состоит лишь в одном. Во-первых, мне очень приятно, что я еще раз с астраханцами, будет там несколько моих творческих вечеров. Поэтому я на этих вечерах все скажу. Я не намерен настаивать, чтобы люди голосовали именно за этого кандидата. Люди, безусловно, должны голосовать за того, за кого они хотят голосовать. Это безусловно. Просто я выскажу свою точку зрения на это. Вот и все. Только и всего.

http://www.echo.msk.ru/programs/beseda/856246-echo/

Харламов Игорь , актер-комик, доверенное лицо кандидата Путина

Став доверенным лицом, я выразил свою гражданскую позицию: я искренне считаю, что президентом страны должен быть Владимир Владимирович.

Я пока не уверен, что смогу выступать на политических дебатах, потому что не имею большого политического веса, и вообще у меня несколько другое амплуа по жизни. Но я еще подумаю, как я могу его использовать в процессе агитации за Владимира Владимировича. В целом же я считаю, что сегодня, когда тысячи людей митингуют и смотрят, так сказать, в "другую сторону", было бы неплохо с моей стороны поддержать Владимира Владимировича.

http://top.oprf.ru/news/6532.html

Башмет Юрий , музыкант, доверенное лицо кандидата Путина

Когда меня спрашивают, как я отношусь к правящей партии, я говорю: там, где Путин, там все в порядке. Я считаю, что не обязательно быть членом партии, но раз Путин туда пошел, я всей душой там.

http://www.kommersant.ru/Tests/Test14.aspx

Вот я за Путина - знаете почему? Я с ним знаком. Я за него по тому же принципу, что и в деревне, да - я с ним знаком, я знаю, что, когда говорят: «Владимир Владимирович, вот такая проблема есть», - он говорит: «Подумаем». И потом делает. Или не делает. Человек, который всегда отвечает за то, что говорит. Мужик - он и есть мужик.

...Пять лет назад я отмечал свой юбилей в консерватории. Путин не мог приехать и пригласил меня на чай. Мы прелестно совершенно с ним посидели, выпили бутылку шампанского с моей подписью. Я думал, что сильно его отвлекаю, а он говорит: «Нет, я так отдыхаю!» За это время с ним говорили только несколько президентов — он включил линию и сказал, чтобы его соединяли только с первыми лицами. Было два таких звонка, не буду говорить от кого — это было за месяц-полтора до начала войны в Ираке. И вот мы сидели, очень чудно с ним общались, открылась дверь, и вбежал черный лабрадор Кони. И так эта собачка его любит, так он ее гладит! Он не брезгует, когда она его языком лижет.

...Есть город Барнаул, прекрасный совершенно: я не мог там покакать в своем номере люкс. Там было написано, что в номере останавливался президент Путин. И я вот думал: "А как он там какал?" Там для этого сидеть нужно криво...

http://www.rollingstone.ru/articles/music/article/4154.html

Гергиев Валерий , руководитель Мариинского театра, доверенное лицо кандидата Путина

Владимир Владимирович, за вами карта огромной страны. Отдельное вам спасибо за то, что она такая огромная и могучая. Это первое.

...Россия – это не только страна нефти и газа, это еще и страна величайших писателей, поэтов, композиторов. Доверяйте своему инстинкту! И мне очень импонирует, что наш разговор сегодня не идет вокруг удач или неудач «Единой России», а идет разговор о России. Вот за это второе спасибо.

http://kp.ru/online/news/1042186/

Мацуев Денис , пианист, доверенное лицо кандидата Путина

Для начала мы послали письмо в его администрацию, чтобы он нам приветствие написал в буклет фестиваля. Все остальное было исключительно инициативой людей из администрации. И такое чудо произошло: президент выбил в своем графике эти три часа для встречи с молодыми музыкантами! В Кремле! Конечно, сразу статус фестиваля повысился невероятно. Что было для нас поразительно: Владимир Владимирович был абсолютно в курсе всех близких нам проблем, касалось ли это консерватории, Гнесинки, недостроенной музыкальной школы или всей системы образования. А когда телекамеры через полчаса ушли, он совершенно раскрепостился, и мы увидели абсолютно другого Путина, которого никогда не видели по телевизору.

http://www.rodgaz.ru/index.php?action=Articles&...25&tek=19778&issue=262

...Cейчас в Китае около ста миллионов пианистов. Об этой проблеме я рассказал Путину, а Владимир Владимирович парировал, что у нас есть Мацуев и нам не нужны эти сто миллионов.

http://www.mkset.ru/news/person/8748/

Нетребко Анна , певица

Я всегда однозначно за Россию и нападки на свою страну воспринимаю крайне негативно. Если сталкиваюсь с этим, всегда спорю, защищая наши позиции. Несмотря на все нападки, сегодня на Западе к нашей стране уважение растет... Всегда смотрю новости. И мой папа, который живет в Краснодаре, просвещает меня по всем важным вопросам - он у меня тоже патриот. Я рада, что сейчас в России идет борьба с алкоголизмом.

http://www.trud.ru/article/24-11-2011/269984_anna_...o_ja_znaju_rody_molodjat_.html

Так получилось, что мы вместе (с Путиным. - Ред.) оказались за столом на банкете. И он очень милый, обаятельный человек. По крайней мере, когда общается с обычными людьми. Мы общались на какие-то отвлеченные темы, кто что любит пить... Мы говорили про шампанское. Я спросила: «Что вы пьете? Водку?» Он говорит: «Воду». Я говорю: «А что, нельзя водку?» Он говорит: «А кто мне запретит?» Ну так, в шутку. А я сказала, что люблю шампанское.

http://www.ng.ru/saturday/2006-01-27/13_netrebko.html

Расторгуев Николай , певец, доверенное лицо кандидата Путина

Ко мне пришли люди из охраны Владимира Владимировича и попросили отменить антракт. А ведь отыграть большой концерт без перерыва достаточно сложно. На резонный вопрос «А зачем отменять?» телохранители честно ответили: «Просто шефа некуда деть! Он же не будет стоять со всеми в очереди в буфет за бутербродами!» Конечно, я не смог отказать в просьбе, и мы отыграли концерт без перерыва.

http://taini-zvezd.ru/public/putin_rastorguev/

Бабкина Надежда , певица, доверенное лицо кандидата Путина

(Обращаясь к Путину)
Вы много внимания уделяете культуре общества. Именно общества, потому что о государстве судят по культуре общества. И знаете, когда я это слышу, вот такие заявления серьезные, важные, я испытываю такое удовольствие, аж подпрыгиваю от радости. Честное слово, это так и есть... Я первая из творческих людей вступила в политическую партию «Единая Россия», причем никто меня не заставлял, по зову сердца, потому что «Единая Россия» – этим сказано всё, что меня возбуждает в прямом смысле слова... Я спою "Трудовую покосную". В народных песнях всегда есть подтекст, спою про любовь, но там глубже.

http://premier.gov.ru/events/news/15104/

Хазанов Геннадий

Вспомнил сейчас, как сказала одна старая еврейка во время ужина в Америке: "Проституция - это уникальный бизнес, второго такого нет: человек продает то, что у него есть, и после продажи это у него остается". Мы не можем упрекнуть женщину: "Что же ты не идешь в проститутки - выгоднее же?!" Она резонно ответит: "Ну не могу я".

...Шендерович считал, что я соглашатель, а я приведу вам на это историю, которую люблю повторять, хотя звучит она несколько грустно. Когда мне было 24 года, Утесов повел меня обедать в Центральный дом работников искусств. Мы были вдвоем в пустом зале, нам принесли обед... Леонид Осипович взял ложку, попробовал суп, а потом подозвал официантку и отдал ей тарелку. Она спросила: "Вам не понравилось?" - "Деточка, - прозвучал ответ, - это даже кушать не надо (Утесов не сказал "есть"!), потому что это уже говно".
...Сегодня, когда слышу, что место интеллигенции в оппозиции, говорю: "Тогда я не интеллигент". Ни в какую оппозицию я не пойду, потому что сразу же Леонида Осиповича вспоминаю. Не хочу...

http://www.bulvar.com.ua/arch/2009/32/4a84083b4940d/

Калягин Александр , глава Союза театральный деятелей, доверенное лицо кандидата Путина

(О встрече президента Путина с деятелями культуры в 2003 году)

Мне очень жаль, что такие встречи происходят редко, но, честно говоря, я был поражен тем, как люди культуры, искусства не умеют беречь время друг друга, дорогое время Президента... Надо нам учиться беречь время Президента.

http://www.kalyagin.ru/node/200

Плющенко Евгений , фигурист, доверенное лицо кандидата Путина

С приходом Путина к власти, по крайней мере, спортсмены стали получать гарантированные деньги. У меня есть пенсия как у призера Олимпийских игр, это большой плюс. Ни для кого не секрет, что, заканчивая карьеру, спортсмен переходит на другую работу и зарабатывает очень мало.

http://www.fontanka.ru/2011/12/02/091/

Боярский Михаил , актер, доверенное лицо кандидата Путина

Для меня Путин не только весомее (президента Белоруссии Александра Лукашенко. - Ред.), он личность номер один на земном шаре. Я считаю, что он - краеугольный камень всех проблем на планете.

http://www.kommersant.ru/Tests/Test14.aspx

Бутман Игорь , джазмен, доверенное лицо кандидата Путина

У нас два потрясающих лидера – Дмитрий Медведев и Владимир Путин. Они говорят умнейшие вещи, работают, знают ситуацию в стране. И на этом фоне вдруг выходят лидеры других партий и дают абсолютно невыполнимые обещания.

http://er.ru/news/2011/12/5/igor-butman-u-nas-dva-...-rabotat-na-blago-gosudarstva/

В нашей стране, в России, впервые в истории были два человека, которые могли принять решения – это Медведев и Путин.

http://tvrain.ru/news/igor_butman_o_vstreche_s_med..._kto_stanet_prezidentom-51814/

Бугаев Сергей (Африка) , художник, доверенное лицо кандидата Путина

Я сейчас чувствую приток сил и хочу взаимодействовать со всеми, и в первую очередь с властью... очень многие занимались... искусством, только чтобы уехать. Для этого достаточно критиковать Россию - и будет тебе уютная студия в тихой европейской столице. Я уезжал, возвращался и сейчас осуществляю свою деятельность в том числе и на Западе. Но как-то Путин сказал про "шакалить у западных посольств", и эта фраза мне запала... Я уважаю Путина. За то, что сохранил государство... Критика государства через искусство на данном этапе - штука вредная.

http://www.izvestia.ru/comment/article3152475/

Мазаев Сергей , лидер группы "Моральный кодекс", доверенное лицо кандидата Путина

А что, какая бы девчонка отказалась от такого, как Путин? Многие хотели бы. Вообще хорошая же тенденция. Человек-победитель, успешный человек, он должен радовать. Он принесет стабильность в семью, от таких надо рожать детей...

http://www.izvestia.ru/culture/article3144397/

Пиотровский Михаил , директор Эрмитажа, доверенное лицо кандидата Путина

Когда он только переехал в Кремль, кто-то из журналистов его спросил, какое впечатление на него произвели кремлевские дворцы. Путин ответил просто: «Я видел Эрмитаж».

http://www.dominterier.ru/mihail-piotrovskij-hranitel-russkogo-kovchega

Антонова Ирина , директор ГМИИ им. Пушкина, доверенное лицо кандидата Путина

(Проводя экскурсию для Путина)

"Иоанн Креститель"... Караваджо изображает его одухотворенным, цельным, юным, голым... А "Спящий Амур"? Страшноватый образ, правда?..

..."Поклонение пастухов". Сколько нежности в их взглядах, сколько чувства!.. Полное единение всех в одном чувстве!.. Любви к Нему!

http://www.kommersant.ru/doc/1832557

Рыбников Алексей , композитор, доверенное лицо Путина

В жизни все равно совершаешь те или иные поступки, говоришь те или иные вещи, которые потом тебя мучают. Но потом важно признаться самому себе в том, что это - плохо, и искренне стремиться не делать так больше. А дальше... Все это происходит снова и снова. Ты хочешь не повторять эти ошибки, а все равно их повторяешь, и снова каешься. Это бесконечный процесс, о котором говорили, кстати, и многие святые. Мы все-таки живем в мире не райском, в мире падшем.

http://www.foma.ru/article/index.php?news=5745

---

Совсем было собрался написать большую серьезную статью по поводу Новодворской и судеб либерализма в России, но что поделаешь – события вынуждают меня выступить бытописателем оппозиционной жизни.

В понедельник – традиционная акция Удальцова у ЦИКа. Обычно она называлась «Долой фиктивные выборы!» и проходила под этим лозунгом, а также призывом к Чурову побриться наголо (для каковой цели Удальцов за многократные посещения уже оставил ему целый набор бритв). Правда, на этот раз Удальцов зачем-то разбавил четкую и ясную концепцию названием «Займи Старую площадь», солидарностью с героями Уолл-Стрита и масками Гая Фокса, что было не совсем по моему вкусу, однако же не являлось причиной для отказа от участия в акции, острием своим по-прежнему направленной против пресловутых «выборов».

Акция, как это повелось с возвращением Путина, закончилась стремительным винтоловом, а затем началась вторая, скрытая от посторонних глаз, но особо интересная часть Марлезонского балета. Предварительно мы сговорились не давать своих данных, пока в отделение не пустят защитников. Прежде, кстати, так проделали в Арбатском отделении, там прошло безо всяких проблем, на выходе мент мне еще пенял: «Ну зачем вам это было нужно, вы же знаете, что защитников мы всегда пропустим». Но под мощными старинными (XVIII век) сводами Тверского ОВД, вызывающими в воображении Преображенский приказ и Тайную канцелярию, все пошло по-иному, т.е. в лучших традициях произвола. Приходит защитник (Денис Юдин), называется, предъявляет в дежурной части паспорт, доверенности, чин чином – его не пропускают. Мы начинаем шуметь. К нам выходит мент и держит длинную речь о том, что мы здесь уже не первый раз, что мы все знаем - никакой защитник нам не нужен, и раньше мы его не требовали, сейчас нас быстро оформят и отпустят. Мы отвечаем, что это не его дело – судить, нужен нам защитник или нет, мы имеем право, а они обязаны и точка. Поскольку диалог с ментовским Цицероном вел я, то меня, видимо, сочли главным заводчиком бунта. В результате меня отделили от остальных и заперли в бокс. Боксы в Тверском – это небольшие уютные кабинки примерно три на три метра, без вентиляции, с тусклой лампочкой, без мебели, если не считать дощатого настила, что делает бокс похожим на старинный сортир. Стал я морально готовиться к тому, что сейчас нарисуют статью 19.3 (неповиновение законным требованиям сотрудника полиции) и поеду я на сутки (даже интересно было: посмотрю, как на сутках люди живут, все вроде уже были, а я нет – даже неудобно). Но телефон не отняли, и по нему держу связь с внешним миром. Выяснилось, что всех «пробили», установили личности без их помощи, затем развели по кабинетам, пишут на них протоколы, которые подписывают за них двое понятых («от подписи отказался») - после чего выгоняют из отделения. И вдруг: «Мичурину дурку вызвали». Я думал, что ослышался: «Что-что?» «Дурку, говорю, вызвали!»

Так случилось, что Владимира Мичурина быстро отделили от нас и увели особо. Его отказ предоставлять данные без защитника почему-то так поразил работавших с ним ментов, что они увидели в этом явные признаки ненормальности и вызвали психиатрическую помощь, сообщив, что он общается с духами (т.е., собственно, галлюцинации были у ментов, а психушку вызвали Мичурину!). К счастью, работники «дурки» оказались вполне вменяемыми и, услыхав от Мичурина, по какой истинной причине они вызваны, пожали плечами, дали подписать бумагу, что от освидетельствования он отказывается, и укатили. Мичурина после этого выпустили. Самое интересное, что выпустили и меня, последним, зато безо всякого протокола. Просто открыли дверь бокса и вывели на улицу.

На следующий вечер была акция на Триумфальной «Выборы без оппозиции - преступление!». Когда нас всех (14 человек) набили в автозак, в арестантское помещение просовывается мент: «Несовершеннолетние есть?» «Мы все здесь несоврешеннолетние!» - орут ему развеселые арестанты. «Журналисты есть?» - «Мы все здесь журналисты!» И наконец: «Мы все здесь несовершеннолетние журналисты, ха-ха!» И надо же, именно на этих словах у меня звонит телефон, и я узнаю, что в соседнем автозаке - 15-летний журналист Андрей Новичков, корреспондент отдела митингов интернет-канала «Фронде-ТВ». Как я позже выяснил у Андрея, дело было так: его затащили в автозак, после чего мент сказал: "Я тебя знаю, ты снимал на Козихинском. На каком основании ты прошел на стройку? Ты портил экскаватор". Имелся в виду последний набег жителей на (незаконную) стройку на Козихинском, в ходе которого действительно экскаватору засыпали песок в бак – Андрей все это снимал, но сам песок, разумеется, не сыпал. "Разве журналистам запрещено заходить на стройку при исполнении обязанностей?" – спрашивает он. Мент: "Запрещено без разрешения". Андрей (спеша освободиться, чтобы заснять продолжавшуюся акцию): "Ну извините". Мент: "Если я еще раз тебя увижу здесь или на Козихинском, то влеплю статью за прочу экскаватора". После чего Андрея выкинули из автозака.

Утром вторника произошло еще одно чудесное происшествие, в котором я, впрочем, не участвовал. Владимир Мичурин устроил пикет под лозунгом «Путин будет казнен». Замечательное в этом то, что пикет был согласованный. В мэрии согласовали, видимо, не особо вчитываясь, длинную бумагу, в которой Мичурин подробно излагал теорию и философию своего информационного пикета и приводил 9 тезисов, шестой из которых звучал так: "За взрывы домов и другие кровавые преступления их организатор гражданин В. В. Путин по решению народного суда, принятому в соответствии с легитимными на сегодня законами РСФСР, будет казнен". (В скобках: Мичурин по убеждениям – вполне умеренный и либерально настроенный социал-демократ. При этом он считает, что после 1993 года существующая власть не является легитимной, поскольку вопреки демократическим нормам народ де-факто не является ее источником и не участвует в ее формировании. В качестве противоядия он предлагает создание «народных избиркомов» и проведение альтернативных выборов, на которых и была бы создана альтернативная легитимность. Подробно излагать взгляды Мичурина здесь не место.) Словом, пикет согласовали, и Мичурин развернул на углу Тверского бульвара и Тверской улицы большой стенд, на котором крупными буквами красовалась надпись: "ПУТИН БУДЕТ КАЗНЕН". Менты подходили было, но, получив под нос бумагу с согласованием, уходили ни с чем. Народ, по словам Мичурина, выражал поддержку. Правда, пикет пришлось прекратить досрочно из-за сильного ветра с дождем и снегом (подробности см. здесь).

Пикет был согласован на три дня, и в среду Мичурин со Станиславом Поздняковым (член ПАРНАСа) вышли с теми же материалами на старое место. Но не тут-то было! Их тотчас окружили бойцы 2-го Отдельного полка полиции, не давая развернуть плакаты, и стали ждать указания. Затем отобрали материалы и отвели в Тверское ОВД (эту роскошную сцену заснял Евгений Фельдман из «новой Газеты»).

В Тверском долго думали, как их оформить, сначала пытались написать все ту же статью 20.2 (несогласованный пикет), потом сообразили, что пикет не может быть признан несогласованным, коли бумага о согласовании налицо, потом наконец махнули рукой и написали-таки 20.2, отказавшись, несмотря на требование Мичурина, приобщить к делу бумагу о согласовании пикета. Заключаю словами, которые написал по этому поводу наш общий друг Геннадий Строганов: «На два из трех стендов оформили протоколы изъятия, однако копий Мичурину не выдали; на третий стенд вообще ничего не оформляли. Мичурин подал заявление о хищении. Намерен доказывать в суде незаконность действий мусоров - хотя исход дела, как представляется, будет не в его пользу. Так или иначе, своей цели мрази добились: завтрашний пикет сорван, поскольку новые стенды до утра не изготовить. Сегодняшнее беззаконие лишний раз подтверждает справедливость центрального лозунга пикета».

 

© «Вечерние Ведомости»

То, о чем молчат экономисты и мировые корпорации


Премьер все записи автора Думаю, не открою вам Америку, сказав, что все производимые товары намеренно делаются недолговечными, чтобы люди бесконечно их покупали, меняя старые на новые. Производство сейчас избыточно и направлено не на удовлетворение потребностей людей в товарах, а на максимальное извлечение прибыли производителями. Чтобы наращивать прибыли им надо как можно больше продавать. А чтобы продавать, надо сделать так, чтобы люди во что бы то ни стало покупали. А цель, как известно, оправдывает любые средства. Советую посмотреть этот фильм. Может, встанут на места некие до сих пор нестыкующиеся в вашем сознании вещи.

http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=cs4_qsORPPU

В этот день 1945 года узники Бухенвальда были
освобождены американскими танкистами. А за
два дня до того охрана лагеря разбежалась,
куда глаза глядят. Но был в истории
фашистских концлагерей день куда более
страшный и героический.

Осенью 1943 года узники лагеря смерти
Собибор совершили невозможное: они подняли
восстание, перебили почти всех эсэсовцев
охраны и вырвались
на волю. Восстание в
Собиборе - одна из самых героических
страниц истории Сопротивления в годы
второй Мировой войны, единственный за всё
это время случай, когда восстание узников
завершилось победой. Оно уникально по
плану, по исполнению и по
кратковременности подготовки. На Западе о
нём издано немало книг и создано несколько
фильмов. Но в России оно мало кому известно,
хотя руководил восстанием советский
офицер, лейтенант Александр Аронович
Печерский, а ядро восставших составили
советские
военнопленные-евреи. Готовя эту
статью, я обзвонил многих своих знакомых,
но почти никто из них, в том числе и евреев,
не смог мне ответить на предельно простой
вопрос: "Что ты знаешь про Собибор?".
Забвением покрыта и память о Печерском на
его родине в Ростове-на-Дону: ни улицы или
площади его имени, ни памятника на могиле.
Не награждён он также ни одной
государственной наградой

В марте 1942 года по специальному приказу
Гиммлера, руководителя СС и шефа гестапо,
близ небольшого городка Собибор
в****
Люблинском воеводстве был построен в****
условиях строжайшей секретности лагерь****
смерти исключительно для уничтожения
евреев. Его существование было окутано
непроницаемой завесой тайны. Этот край
находится в лесной глуши, вдалеке от
главных маршрутов и городов, почти у самого
Буга, где в начале войны проходила граница
с СССР.
22 сентября 1943
года в Собибор прибыл состав,
доставивший из Минского трудового
лагеря
СС две тысячи евреев, в том числе женщин и
детей. Большинство из них были жителями
Минского гетто, которое ровно через месяц,
23 октября, немцы ликвидировали. Последних
его обитателей расстреляли в Малом
Тростянце. В числе вновь прибывших
находилась и группа из шестисот
военнопленных-евреев и среди них
единственный офицер - лейтенант Александр
Аронович Печерский.

Александр Аронович Печерский

В лагере существовал подпольный комитет,
который задумал организовать восстание и
побег.
Возглавлял комитет Леон
Фельдгендлер. Но и сам Леон, и его соратники
были глубоко
штатскими людьми и
осуществить восстание они, коне чно же, не
смогли бы. Но вот прибыл эшелон из Минска.
Среди военнопленных Печерский выделялся и
ростом, и статью, и уверенностью в
поведении, да и сами военнопленные
обращались к нему, как к командиру.
Фельдгендлер подошёл к Печерскому и
заговорил с ним на идише, но тот его не
понял. Однако Леон, как большинство
польских евреев, мог изъясняться по-русски,
так что языковый барьер удалось
преодолеть. Что касается других старожилов
Собибора, то
общение Печерского с ними
происходило с помощью Шломо Лейтмана,
прибывшего тоже из Минска.
Франц Штангль, комендант Собибора (а
позднее - комендант Треблинки), во время
суда над ним так ответил на вопрос, сколько
человек могло быть убито за один день: "По
вопросу о количестве людей, пропускаемых
чере з газовые камеры за один день, я могу
сообщить, что по моей оценке транспорт из
тридцати товарных вагонов с тремя тысячами
человек ликвидировался за три часа. Когда
работа продолжалась около
четырнадцати
часов, уничтожалось от двенадцати до
пятнадцати тысяч человек. Было много дней,
когда работа продолжалась с раннего утра
до вечера".
Всего за время существования лагеря, в нём
было уничтожено более 250 тысяч евреев, из
них около сорока тысяч детей. Что касается
600 военнопленных, прибывших из Минска, то ко
дню восстания в живых оставалось из них
лишь 83. Та же участь ждала и остальных,
поэтому Печерский спешил, идя на
смертельный риск: достаточно было хоть
одному человеку донести
немцам о
готовящемся восстании, и все в тот же день
были бы уничтожены. Но предателя не
нашлось.

Восстание

Печерский, освоившись с обстановкой,
разработал план восстания: уничтожить
предварительно немецких офицеров
поодиночке и быстро, в течение одного часа,
чтобы они не успели обнаружить
исчезновения своих и поднять тревогу.
Главная задача заключалась в том, чтобы все
организовать тайно, чтобы как можно дольше
не привлекать внимание эсэсовцев и
охраны.
Восстание было
назначено на 14 октября. Вот
что рассказывает об этом Семён Розенфельд ,
один из советских военнопленных: " В
полдень Печерский меня позвал и говорит:
|Сюда после обеда должен прийти Френцель,
комендант первого лагеря. Подбери хороший
топорик, наточи его. Рассчитай, где
Френцель будет стоять. Ты должен убить его.
" Я, конечно, приготовился. Мне было
двадцать лет, и я не был такой уж герой, но
убить Френцеля - справлюсь". Судьбе было
угодно распорядиться так, что Семён
Розенфельд штурмовал Берлин и оставил
на
рейхстаге надпись: "Минск - Собибор -
Берлин".

Лагеря смерти

Начальник лагеря гауптштурмфюрер Иоганн
Нойман прибыл в портняжную мастерскую на
двадцать минут раньше срока. Он слез с
лошади, бросил поводья и вошел. Там были,
кроме мастеровых, Шубаев и Сеня Мазуркевич.
У дверей лежал топор, прикрытый
гимнастеркой. Нойман снял мундир. Пояс, на
котором висела кобура с пистолетом, он
положил на стол. К нему поспешил портной
Юзеф и начал примерять костюм. Сеня подошел
ближе к столу, чтобы
перехватить Ноймана,
если он бросится за пистолетом. Убить
топором немца должен был Шубаев, такого же
высокого роста, как и Нойман. Нойман все
время стоял лицом к Шубаеву. Тогда Юзеф
повернул немца лицом к двери под предлогом,
что так лучше делать примерку. Шубаев
схватил топор и со всего размаха хватил
Ноймана обухом по голове. Из нее брызнула
кровь. Фашист вскрикнул и зашатался. Вторым
ударом Шубаева Нойман был добит. Труп его
бросили под койку в мастерской и за кидали
вещами. Залитый кровью пол
быстро засыпали
приготовленным заранее песком, так как
через пятнадцать минут должен был прийти
второй фашист.
"Тотчас же Шубаев схватил пистолет
Ноймана и принес мне,- вспоминал Печерский.-
Я обнял его. Все утро я страшно волновался,
хотя всячески старался скрыть это. Но как
только я узнал, что немцев уничтожают и
план выполняется, сразу успокоился".

Ровно в четыре часа штурмфюрер
Геттингер явился в сапожную мастерскую и
спросил, готовы ли его сапоги. И когда он
сел примерять,
Аркадий Вайспапир одним
взмахом топора зарубил его. В десять минут
пятого в сапожную зашел штурмфюрер Иоахим
Грейшут. Он тут же был убит Лернером.
Цибульский со своей группой уничтожили во
втором секторе четырех фашистов. После
этого он пошел к унтершарфюреру Зигфриду
Вольфу и сказал, что имеется хорошее
кожаное пальто. Пока его никто не взял -
пусть он пойдет и заберет. Вольфа
уничтожили и
тоже спрятали среди вещей замученных
людей. Той же дорогой последовали еще два
фашиста. Но с четвертым
оказалось труднее,
он находился в конторке, где стоял
несгораемый шкаф с награбленным золотом.
Цибульский понес драгоценности в контору
штурмфюрера Клятта, делая вид, что хочет
передать ему дневную добычу, найденную в
карманах убитых. Фашист подозрительно
насторожился, но Цибульский вскочил на
него и начал душить, тут же подскочили
остальные.
Может возникнуть вопрос, как это удалось
так легко ликвидировать эсэсовцев? Ответ
прост: им даже в голову не прихо ило, что
евреи способны к
организованному
сопротивлению, они же не считали их за
полноценных людей, - вот и поплатились. Но
главное, восстание организовал кадровый
военный и участвовали в нём на первом,
самом сложном этапе тоже военные, успевшие,
как говорится, понюхать пороху.
Участник восстания историк Томас Блатт так
оценивает количество бежавших, погибших и
спасшихся узников Собибора: общее
количество узников, находившихся в лагере
в день восстания, - 550. Из них:
не смогли или не захотели бежать (и были
убиты сразу
или вскоре после восстания) -
150,
погибли на минах и от пуль немцев и охраны -
80,
вырвались с территории лагеря и достигли
леса - 320.
Из этих 320 узников: пойманы и казнены - 170.
Из оставшихся в живых 150 узников:
погибли в войне с немцами в партизанских
отрядах и в армии - 5,
погибли в убежищах, тайниках и т. п. (в
основном от рук враждебно настроенных лиц
из местного населения) - 92,
дожили до освобождения Красной армией - 53.
Сам лагерь по указанию Гиммлера снесли до
основания, место, на
котором он стоял,
перепахали и засеяли многолетней травой -
как будто это было обыкновенное поле.
Самую высокую оценку дал восстанию узников
Собибора президент Польши Лех Валенса:
- Есть в Польской земле места, которые
являются символами страдания и низости,
героизма и жестокости. Это - лагеря смерти.
Построенные гитлеровскими инженерами,
управляемые нацистскими "профессионалами"
лагеря служили единственной цели - полному
истреблению еврейского народа. Одним из
так8х лагерей был Собибор. Ад,
созданный
человеческими руками. У заключенных
практически не было шансов на успех, однако
они не теряли надежды.
Спасение жизни не было целью героического
восстания, борьба велась за достойную
смерть. Защищая достоинство 250 тысяч жертв,
большинство из которых были польскими
гражданами, евреи одержали моральную
победу. Они спасли свое достои нство и
честь, они отстояли достоинство
человеческого рода. Их деяния нельзя
забыть, особенно сегодня, когда многие
части мира снова охвачен=
фанатизмом,
расизмом, нетерпимостью, когда вновь
осуществляется геноцид.
Собибор остается напоминанием и
предостережением. Однако история Собибора
- это еще и завет гуманизма и достоинства,
триумф человечности.
Воздаю долг памяти евреям из Польши и
других стран Европы, замученным и убитым
здесь на этой земле.

Это послание, написанное по случаю 50-летия
восстания, не меняя в нём ни строчки, ни
единого слова, можно было бы адресовать и
сегодня оставшимся в живых участникам
восстания - а их
сейчас по пальцам
пересчитать. На постсоветском
пространстве только двое: Аркадий
Вайспапир проживает в Киеве, Алексей
Вайцен - в Рязани.

Тяжкая судьба Печерского

Печерский, возглавивший восстание, с
группой бывших военнопленных, прибывшим с
ним в Собибор, сумел присоединиться к
партизанам, а затем к Красной армии. Все его
соратники продолжили войну в её рядах, и
только Печерского вместо того, чтобы
представить к награде, направили в один из
штурмовых батальонов, кот орые были
созданы
специально для офицеров,
побывавших в плену. Штурмбаты мало
отличались от штрафбатов: и те, и другие
были предназначены для смертников. В
штурмбате в 1944-м Печерский был тяжело ранен
в одном из боёв и провалялся в госпиталях
несколько месяцев, после чего его
комиссовали. Выходила лейтенанта
медсестра, простая русская женщина Ольга
Ивановна Котова. Они полюбили друг друга и,
поженившись, приехали в 45-м в родной город
Печерского Ростов-на-Дону.. Там он
устроился администратором в театр
оперетты,-
как никак окончил до войны
музыкальную школу. Но в 1948 году, когда
началась кампания против космополитов, его
уволили, и пять лет, до самой смерти
Сталина, герой никуда не мог устроиться.
Бывший фронтовик, партизан и штрафник,
прошедший через плен и лагерь смерти, он
освоил самую мирную специальность -
научился вышивать. Его изделия раскупались
на рынке нарасхват.
Только в 1953 году Александр Аронович сумел
поступить простым рабочим на
машиностроительный завод. Несмотря на
перенесённое, он
прожил долгую жизнь и
умер в 1990 году в возрасте 81-г

 

•  

 

Этот архипелаг не значится в географии, он существует только в литературе. Второй наш Архипелаг, вшитый в карту рукой художника, второй после солженицынского.

Иллюстрация: Юлия Валеева

 

Но от Архипелага ГУЛАГ остались хотя бы суда – столыпинские вагоны, эти корабли Архипелага, плавающие до сих пор; осталось кое-что из чудом выжившего и вернувшегося населения; остались какие-то руины, остались могилы, где у пожелтевших скелетов бирка на костях голени: бирка с лагерными идентификационными данными. Это куда долговечнее освенцимских и бухенвальдовских татуировок. Кожа жертв Адольфа Гитлера сгорела в крематориях за исключением той, что пошла на абажуры. А вот кости жертв Сталина вместе с их бирками сохранились в вечной мерзлоте и вопиют к небесам об отмщении.

Но аксеновский Архипелаг вы не найдете нигде, только в библиотеке. Однако он существует с не меньшей очевидностью, чем море Лаптевых, пролив Дежнева, Магелланов пролив или Земля Франца-Иосифа. На эту далекую землю мы вряд ли когда-нибудь попадем, а «Ожог» и «Остров Крым» у нас всегда перед глазами. Хотя такого Крыма никогда не было, это шальная российская мечта о Несбывшемся. «Но гибель не страшна герою, пока безумствует мечта!» Это еще Блок сказал. Да и остров Колыма у Аксенова хотя и очень страшный, но не такой забитый и прозаический, как реальная Колыма – без Василия Аксенова и без его матери Евгении Гинзбург, оставившей колымский, эльгенский, магаданский (а до этих остановок еще и казанский, бутырский и ярославский – в масштабе женского политизолятора) путеводитель под названием «Крутой маршрут».

Василий Аксенов всегда честно говорил о себе, что он не был советским (хотя и не был свободным) человеком. Это уже типичный диагноз для советских молодых представителей богемы, тусовавшихся в ЦДЛ, ЦДРИ, Домжуре, «выездных» (как Евтушенко с Вознесенским) и «невыездных» (как сам Аксенов после «Метрополя»). При этом с начала семидесятых, когда развеялся оптический обман издыхающей оттепели, вся эта золотая, талантливая, со звездно-полосатой мечтой молодежь частенько вынимала кукиш из кармана. Их не сажали, их унижали и «прорабатывали», их старались взять измором. Василий Аксенов запечатлел этот мир, который не умел выть с волками, но старался ужиться, приспособиться, не бросая перчатку куда не следует. Софья Власьевна, эта мамашка, не любила сажать литературных дитяток. Княгиня Марья Алексевна с Темзы или с Гудзона, да и с Сены и Рейна начинала слишком уж негодовать. Их сначала пихали (в газетах, на собраниях, в издательствах), а потом старались выпихнуть из страны. Но за свободу в несвободной стране приходилось платить совсем уж дорого, как сидевшему два срока талантливейшему Леониду Бородину, как Ирине Ратушинской и Наталье Горбаневской. А это мало кому было по карману в постсталинские времена, когда можно было не сидеть.

Аксеновский мелкий жемчуг с 1972 года поблескивает меж его страниц. Однако море таланта у него было, и оно выкатило ему на берег две огромных жемчужины, жемчужины из коллекции капитана Немо: «Ожог» и «Остров Крым». Этого хватило бы, чтобы оправдать две жизни, а не одну. В этих вещах, сияющих, гениальных, грозных, как океаны его Архипелага, Тихий и (такое знакомое нам) Черное море, омывающее «Остров Крым», он свободен от страны, от власти, от себя, он стоит в полный рост и смеется над всем на свете, в том числе и над собой.

Василий Аксенов начинал свою невинную детскую жизнь в ужасе и во мраке, а потом пожил долго и вкусно. Много женщин, много романов, много путешествий. Давайте хотя бы пооблизываемся на эту прекрасную, интересную, увлекательную жизнь.

 

Дитя ГУЛАГа

Бедному маленькому Васе не повезло: и отец, и мать у него оказались «врагами народа», причем мать даже посадили раньше отца. Жили они все в Казани. Павел Васильевич Аксенов был председателем казанского горсовета и членом бюро татарского обкома партии. Номенклатура. Но добрая. Эсерка-сокамерница его жены Евгении Гинзбург вспоминала его добром. Он ей помог, а ведь эсеры давно были вне закона. Красавица, похожая на Веру Холодную, Евгения Семеновна Гинзбург, умница, эрудитка, филолог, преподавала в Казанском педагогическом институте и была завотделом культуры в газете «Красная Татария». Была, конечно, членом ВКП(б). Павел Васильевич привел в семью Майю, дочь от первого брака. Евгения Семеновна внесла свой вклад в виде сына Алеши, тоже от первого брака. Ему повезло меньше всех: он погиб от голода в блокадном Ленинграде, где жил у родственников после ареста родителей. Вася, наш герой, был общим ребенком, баловнем и любимцем.

Он родился 20 августа 1932 года. В пять лет малыш остался один. Сначала взяли мать, потом – отца. Последнее, что он запомнил, это был флакон дорогих маминых духов, которые он, балуясь, разбил, а мама его отшлепала. Маму он увидел через одиннадцать лет, на Колыме. Его родители оказались железными людьми. Отец прошел через все пытки и ничего не подписал. Ему дали десять лет. Он ухитрился выжить и умереть на воле, в 1991 году, прожив 92 года. Евгения Гинзбург прошла ад Ярославской политической тюрьмы, стояла на краю могилы, уехала на Колыму («Я помню тот Ванинский порт и крик парохода угрюмый, как шли мы по трапу на борт в холодные мрачные трюмы»), умирала много раз от голода и непосильного труда, но выжила ради Васи, возненавидела Сталина, сохранила эрудицию и острый ум и влепила-таки Софье Власьевне одну «безэшку»: свой «Крутой маршрут». Это только ее маршрут, это не Шаламов, не великий Солженицын, но художественная сила этого «тура» так велика, что пусть ее книга (пробившаяся в советскую печать в сокращении только в конце перестройки, а полностью вышедшая на Западе и у нас после 1991 года) стоит на аксеновской полке, как аксеновское наследство. Благо в этой книге мы знакомимся с Васей-колымчанином. Кстати, нежная культурная Женя тоже ничего не подписала. Она, к счастью, прошла свои тюремные круги ада за полгода до разрешения пыток. А Васю не отдали бабушке, матери Жени, его бросили в детдом для детей заключенных. Но, к счастью, его дядя, брат отца, в 1938 году отыскал бедняжку в Костроме и забрал из детдома.

Вася хорошо учился, пытался жить, как нормальный советский ребенок, с комсомолом и волейболом. Как вдруг Евгению Гинзбург арестовали вторично, прямо в детсаду, и за Васей в школу заехали из МГБ мамины следователи вместе с арестованной мамой и повезли домой на обыск

Вася жил в семье Моти Аксеновой, его родственницы по отцу. Жил не очень богато, ходил в телогрейке. Первое пальто ему справила мать на ссыльные заработки. Упорная Женя в магаданской ссылке пробилась на шикарную работу музработника в детсад (музыканта-вольняшки не нашлось). И в 1948 году, подкопив деньжат, послала вольную товарку за Васей на «материк», чтобы он окончил школу на Колыме, выбив разрешение у «королевы Колымы», Шурочки Гридасовой, сердобольной и простой бабы. Умение попадать в какие угодно кабинеты Евгении Семеновне было свойственно в высшей мере. Вася, он же Толя фон Штейнбок из «Ожога», прилетел, полюбил свою мать, они вместе читали стихи, эти будущие литераторы. Оказалось, что мать полюбила (считая своего мужа мертвым, ведь так сообщили его родственникам) заключенного хирурга, немца Антона Вальтера (Мартин из «Ожога»). Они с Васей поладили.

Вася хорошо учился, пытался жить, как нормальный советский ребенок, с комсомолом и волейболом. Как вдруг Евгению Гинзбург арестовали вторично (чтобы дать ей вечную ссылку), прямо в детсаду, и за Васей в школу заехали из МГБ мамины следователи вместе с арестованной мамой и повезли домой на обыск. Это Аксенов описал потом в «Ожоге». В класс вошла зеленая учительница, геометричка Элеодора Луковна и завизжала: «Есть псевдоученик, который скрывает свое подлинное лицо, падая, как яблоко, недалеко от яблони в вишневом советском саду, где лес рубят, а щепки летят, и где молоток за пилу не ответчик! Косинусом строим гигантские гипотенузы, выращиваем арбуз в квадратно-перегнойных гнездовьях, под руководством великого вождя  лесозащитными полосами меняем течение рек, а змеиное поголовье врагов народа, гнилостным зловонием смердя, вползает в дружную семью народов!» Но Вася не испугался, носил маме передачи в «Васьков дом». Дерзил следователям. Из школы его не исключили, родительский комитет давал бесплатный обед, расконвоированный доктор Вальтер носил ему свой докторский ужин и съедобные гонорары от знатных эмгэбэшных пациентов, а мама скоро вернулась. Вася окончил школу и улетел оканчивать институт. Из Казанского университета его исключили за то, что он скрыл «вражеские биографии» родителей. Мама вернется на волне «реабилитанса», вернется не одна, а с удочеренной сироткой Тоней. Потом вернется и Вальтер, но он слишком долго сидел. Болезни, трофические язвы скоро сведут его в могилу. А Евгения Гинзбург, вернувшись, став христианкой и антисоветчицей, пойдет… восстанавливаться в партии. Советские штампы так и не удастся преодолеть.

 

Дитя системы координат

Юный Вася в 1956 году окончил 1-й Ленинградский мед и получил распределение в Балтийское пароходство, где должен был работать врачом на судах дальнего плавания. Родители были реабилитированы, но визу ему не дали. Нечего сыну ГУЛАГа в загранку ходить. Работал он на Крайнем Севере и в Карелии, лечил туберкулез в московской больнице. Но литература властно звала его. В 1959 году он написал повесть «Коллеги». Сага о врачах, этакий советский Хейли, вариант «Окончательного диагноза», однако с комсомольским душком. Понятен Устименко у Юрия Германа в «Дорогом моем человеке». Такое воспитание. Но не очень понятно у юноши, видевшего Колыму. Но свежесть, молодость, мелкий жемчуг таланта! Аксенов сразу прославился, в 1962-м вышел одноименный фильм.

Через два года, в 1961-м, пишется «Звездный билет». И тут же на экран, под названием «Мой младший брат». Это уже, несмотря на жемчуг таланта, похуже «Коллег»: оправдание советской системы координат, голодной, раздетой, несвободной жизни в СССР. Оказывается, отсутствие приличных фильмов, джинсов, ботинок, квартир и машин, железный занавес и коммуналки, цензура и партократия – это все пошло в уплату за Гагарина, за этот треклятый космос, за «звездный билет в эпоху». Жалкий пафос комсомольского секретаря не из самых умных. Самые умные поедут потом комиссарами в стройотряды, наколотят деньжонок, а когда придет Горби, будут торговать колготками, компами, презервативами, и при Ельцине, в праздничные девяностые, будут становиться Ходорковскими. Из аксеновской же авоськи покатятся «Апельсины из Марокко», потом в «Юности», взявшей Василия на откуп (член редколлегии к тому же), выйдет безобидный, но веселый абстракционистский изыск «Затоваренная бочкотара», которая «затюрилась» и «затарилась». И еще полно кое-чего, каждый год что-то выходит. Но это уже совсем пустячки, даже не жемчуг, а перламутр. Непонятно, за что на встрече с интеллигенцией в Кремле Хрущев громил Аксенова вместе с Вознесенским в 1963-м (памятном выступлением вождя против «п…дорасов»). Наверное, за стиль, за свободу любви (еще пока без секса; прочти Хрущев «Ожог» и «Остров Крым», он умер бы на месте от удара).

В 1971 году в той же «Юности» Софья Власьевна получает от Аксенова последний подарок: «Любовь к электричеству» про большевика Красина. Оправдание большевиков (правда, до 1917 года). Все они таланты, все они красавцы, все они поэты (и ученые). И, конечно, герои, как Надя, изнасилованная жандармским офицером. Был ли Аксенов и впрямь так наивен? Ведь через четыре года из него попрет сплошная крамола. Современники намекают, что ему просто хотелось кушать. Но это уж совсем плохо. Пусть лучше будет наивен. Ведь кушать надо каждый день, а больше такого в его творчестве не будет.

 

«Свободы резвое дитя»

В 1972 году Аксенов задумался и двинул в зубы советский милитаризм: повесть о странниках, странных странниках из советской действительности, вернее, целый роман – «Поиски жанра». И вот появляется на Западе, в Штатах (не было даже смысла нести это в советскую печать), гневный «Ожог», начинающийся с колымского стажа Васи и его матери, с садиста-следователя Чепцова и заканчивающийся динозавром над Москвой, доисторической тварью, сутью режима. А в промежутках – диссиденты, КГБ, обыски, коктейли, аресты, бешеный секс, рыжая красотка Алиса (она же в первой жизни погибла на колымском этапе) в красном «фольке», иностранка Машка Кулаго, печатающая «Хронику текущих событий» машинистка Нинка, изнасилованная своим отчимом, тем же Чепцовым, писатель Пантелей Пантелей, музыкант Самсик, вольнодумец Кун (растроение личности автора), и все пинают власть, режим, социализм, вторжение в Чехословакию в 1968 году.

Например, такие советы от Сани Гурченко, колымского узника, бежавшего на баркасе в США (из урановых рудников): «Да что я, в тягловую лошадь, что ли, превратился? Вот передо мной восточные горы… Перевали одну за другой эти горы или на одной из них сдохни! Быть может, ты еще увидишь море с плавающим льдом. Переплыви это море или утони в нем! Разве ты забыл, как выбивают оружие у охраны? Уходи с оружием или получи пулю!» Молодой, веселый, злой Аксенов. Бездна ненависти и таланта.

А в 1979 году – уже просто шедевр, вторая часть аксеновского Архипелага, «Остров Крым». О том, как белые отстояли Перекоп, а в Крыму возникла отдельная, богатая, шикарная, свободная Россия, почище Парижа, и как она пропала, соединившись с брежневским жутким CCCР по воле дураков, патриотов и социалистов из Союза Общей Судьбы во главе с Андреем Лучниковым, редактором газеты «Курьер». О, небоскребы и хайвеи Симфи, и роскошь Ялты, и «ТВ-Миг», свободное телевидение, будущий (и убиенный на наших глазах) НТВ! И танки, и военные суда, и вторжение, и гибель дураков из СОСа! Предупреждение Западу: не верьте, не уступайте, защищайтесь, социализм – дерьмо.

...диссиденты, КГБ, обыски, коктейли, аресты, бешеный секс, рыжая красотка Алиса в красном «фольке», иностранка Машка Кулаго, печатающая «Хронику текущих событий» машинистка Нинка, изнасилованная своим отчимом...

В то время Аксенов уже ничего не боялся. Саня Гурченко, как часовой, стоял у него за спиной. Между тем он, поклонник прекрасных дам, женился на некоей Кире. Она родила ему в 1960 году сына Алешу. Но Кира, судя по аксеновским интервью, мешала писателю-вольнодумцу крутить романы (и зря, верности ждать от таких талантов, от такой раскованной богемы по меньшей мере нелепо). Видно, нервы Кира нашему гению попортила, потому что даже в своем последнем интервью он не стеснялся говорить о том, что его старая жена располнела, ревновала, вот он ее и бросил. Жестоко. Но когда писатели такого уровня были добры к простым смертным женщинам? Наш Аксенов, Дон Жуан и талант, отбил у режиссера Кармена его жену Майю Афанасьевну, умную и красивую. Она дала ему и любовь, и веселость, и товарищество, и терпимость. И дочь Елену, которая, к несчастью, умерла во сне от инфаркта за год до смерти отца. Майя была старше писателя на два года, она окончила институт Внешней торговли, работала в Торговой палате, ездила «за бугор», привозила Василию Павловичу шмотки…Она была при нем всю жизнь, до последнего вздоха. Слава Богу, ехать за ним ей пришлось не на Колыму, а в Штаты. «Остров Крым» и «Ожог» получили высший балл по шкале КГБ: их не только изымали на обысках, за них давали срок. Они шли в приговоры по 70-й статье УК: «антисоветская агитация и пропаганда в целях подрыва и ослабления строя». Сколько таких экземпляров я оплатила ксеристам (копирование оригинала и переплет стоили 100 рублей) и пустила «в люди», в самиздат, в подпольные библиотеки! Ради этих двух книг диссиденты рисковали жизнью, и книги того стоили.

Самого Аксенова все чаще и чаще называли на партфорумах и в печати несоветским и антинародным. Дело пахло керосином… А тут еще «Метрополь», самиздатовский альманах, в котором он участвовал с Андреем Битовым, Виктором Ерофеевым, Фазилем Искандером, Евгением Поповым и Беллой Ахмадулиной. Безобидная штука, но Политбюро взбесилось, и когда в том же 1979 году альманах издали в США, Попова и Ерофеева исключили из Союза писателей СССР. После чего Аксенов сам оттуда ушел вместе с Инной Лиснянской и Семеном Липкиным. Эту историю Аксенов изложил в романе «Скажи “изюм”» (1985), уже в США. Их выпустили. Якобы читать лекции. Аксенов знал, что будет дальше. Так было со многими литераторами и диссидентами. Но не на Колыму же было ехать, обратно на Колыму? Они уехали, их лишили гражданства. А дальше была совсем уже хорошая жизнь.

 

Дитя человеческое

Английским оба беженца владели блестяще. Талант, репутация, слава, все было при них. Аксенов прекрасно устроился, преподавал русскую литературу в американских университетах, много писал «мелкого жемчуга». «Бумажный пейзаж» (1982), «В поисках грустного бэби» (1986). К тому же в 1980–1991 годах Аксенов работал на «Свободе» и на «Голосе Америки». Исполнял святой долг диссидента.

А вот его трилогия о Градовых, московской семье интеллигентов («Московская сага», 1989, 1991, 1992) – это жемчуг крупный, как у Клеопатры. Полный разгром и троцкистов, и социалистов, и советской действительности, и Берии, и Сталина, и НКВД, и «великого подвига» советского народа (прямо из лагеря, как Градов-средний) в Великой Отечественной войне. Зря Аксенов вернулся в Россию в 2004-м. Он не понял, что здесь происходит, его «Московскую сагу» экранизировали похабно, превратив в дешевую агитку к 9 Мая, кое-какие его высказывания понравились официозу. Но самое скверное было впереди. В свой домик в Биаррице он не вернулся, в 2008-м его постиг инсульт. Из больницы он уже не вышел, умирал долго и тяжело, до 6 июля 2009 года. Надеюсь, Иешуа Га-Ноцри, усердный читатель русской литературы, прочитал и его романы, и ангелы будут ему наливать во всех тамошних барах. За творчество и за то, что он контрабандой свозил за границу свою маму Евгению Гинзбург, незадолго до ее смерти от рака в 1977 году. А для того, чтобы заново открыть его «Остров Крым», у нас есть целый материк – вся Россия. С будущими «ТВ-Мигом», с «Курьером», с небоскребами и хайвеями. В нашем Храме он сразу и Микеланджело, и Иероним Босх, и Гойя.

 

•  

 

Фото: Megaq

Сейчас с новой силой разгорелась полемика вокруг Сталина, сталинского периода и сталинского наследия - в декабре грядет 130-летие вождя.

Для нас личность Сталина не предмет спора, он не заслуживает никакого оправдания, хотя бы потому, что физически уничтожил более 100 тысяч православных священников и монахов. Такого масштабного гонения на христиан не было даже во времена Древнего Рима. Однако, будучи демократами, мы не может не дать слово обвиняемому. И вот вам его показания, полученные в результате «спиритического сеанса». Насколько Дядя Джо искренен - решайте сами.

Итак, вызываем дух Иосифа Сталина!

 

Иосиф Виссарионович… Очень много к вам вопросов накопилось у потомков. У тех, кто сам сидел, у тех, чьи родители были посажены и расстреляны, у всех, кто хоть что-то читал о ГУЛАГе, да, в конце концов, и о той же войне… Очень много вопросов. Их так много, что непонятно, с какого конца начинать. Поэтому начну я с того, что обсуждалось совсем недавно, буквально осенью. Ну то есть самое актуальное из ваших, скажем так, деяний. Катынь.

- Я понимаю, что выгляжу монстром, тем более, когда вы смотрите на то, что мы делали, из XXIвека. Но все же я попытаюсь донести до вас те идеи, из которых мы исходили в 1939-м, когда принимались эти решения о расстреле пленных польских офицеров.

Так называемый пакт Молотова-Риббентропа - это ведь была целая большая система документов. Ее можно сравнить с Тегеранскими, Ялтинскими и Потсдамскими договоренностями 1943-го и 1945 годов. Принцип такой же: договоренности об устройстве мира. Вначале у нас такие договоренности были с Гитлером, потом такие же договоренности были с Америкой и с Англией. И в соответствии с этим пактом, а потом в 1945 году, в соответствии с договоренностями с союзниками, значительная часть Польши переходила Советскому Союзу. И я себе отдавал отчет в том, что мне придется с этой частью Польши, польского населения работать. И мне пришлось бы иметь дело с польской аристократией, или, как теперь модно говорить, элитой.

Я человек старый, и значительная часть моей жизни прошла еще в царской России. И я знал, что может натворить польская элита со своим народом, когда столкнется с тем, что мы будем включать поляков в единую семью народов, строящих социализм. Она их подымет на восстание. И тогда жертв будет не двадцать и не тридцать тысяч. Тогда счет жертв пойдет на сотни тысяч, а может быть, даже на миллионы. Потому что мы же не остановимся. Мы же все равно заставим их строить социализм. Я стоял перед выбором: уничтожить часть, чтобы сохранить целое. Потому что эти ребята, голубая кровь, польское офицерство - они же такие: и сами умрут, и весь народ угробят. Как это было не раз, когда они поднимали антирусские восстания в Польше еще в царские времена…

Я, кстати, не был инициатором расстрела. Это мне Лаврентий предложил…

Я потом перед Лениным стоял – он меня отчитывал, как мальчишку. И Троцкий ручки потирал

А я слышал, что это была ваша месть за 1920 год. За расстрелянных красноармейцев.

- Лаврентий знает мои слабые места. Я никогда не мог забыть это полякам, никогда. Он, естественно, напомнил мне о нашем с Тухачевским походе на Варшаву. И тем более я не мог этого простить Тухачевскому, который сам был поляк. Я вообще подозреваю, что всю эту затею с варшавским походом Тухачевский начал, чтобы угробить Красную Армию. Во всяком случае, я это не могу до конца опровергнуть.

А чего «этого» вы не могли им простить?

- Того, что в конечном итоге была военная катастрофа, что огромное количество красноармейцев попало в плен, и всех их поляки уничтожили. Без суда и следствия, наплевав на все договоренности, на все статусы военнопленных. Двадцать тысяч красноармейцев. Минимум.

Я потом перед Лениным стоял - он меня отчитывал, как мальчишку. И Троцкий ручки потирал. А мне нечего было сказать! Да это в том числе была и моя идея - поход на Польшу. Ленину я никогда не врал. И поэтому когда Лаврентий в 1940 году пришел ко мне с этим предложением, он знал, что я не смогу ему отказать.

Следующий вопрос, Иосиф Виссарионович, связан с темой мести. Правда ли, что многие ваши поступки были продиктованы именно ею? В частности, уничтожение старой партийной гвардии. Репрессии по отношению к семьям «врагов народа». Месть - это был ваш мотив, который влиял на политику, на все?

- Человеку трудно оценивать свои поступки. Мне кажется, что я никогда не позволял своим эмоциям выплескиваться наружу. Может быть, подсознательно? Я бы сказал по-другому: я не помогал своим врагам избежать репрессий. Специально я их не преследовал. Они просто попадали под общую гребенку. Но они ко мне и не обращались, потому что прекрасно понимали: зачем обращаться к человеку, которому они сделали гадость? Люди, которые считали, что они мои друзья и до конца не осознали, какие гадости они мне сделали, типа Коли Бухарина, да, они мне писали всякие слезливые письма, но враги? Они просто ко мне не обращались.

Я очень многим помог, кстати. Я огромное количество генералов вытащил из тюрьмы, особенно когда война началась. Я помогал не сесть в тюрьму Пастернаку, спас от тюрьмы Булгакова. Я спас многих деятелей искусства, писателей…

Нет, специально преследовать своих врагов - этим я не занимался. Ко мне приходили со списками. Что я должен был говорить? Если они преступники - арестовывайте. Если я видел, что это хороший человек, и я знал этого человека, и он сделал много полезного, я говорил: «Подождите, давайте разберемся. Может быть, человек оступился. А может, его оклеветали».

Может быть, и есть в чем-то моя вина… Но ведь решал не только я! А Хрущев ваш любимый, у которого руки по локоть в крови? А Булганин с Маленковым? А Берия - я читаю сейчас, вы из него чуть ли не прозападного политика делаете… Нехорошо. Почему только мне все это приписывают?

На самом деле реки крови лились в 1931-1932 годах. Просто интеллигенция тогда предпочла этого не заметить

Все-таки непонятно, зачем было принято решение о массовых репрессиях после 1934 года?

- А почему вы меня не спрашиваете, почему было принято решение о массовых репрессиях до 1934 года? Когда мы проводили коллективизацию - тогда репрессии были несопоставимо масштабнее, чем в пресловутом 1937-м.

Вы поймите, у вас неправильное представление о репрессиях. Это представление горожанина. А страна, которая мне досталась в управление, к середине двадцатых годов представляла следующую картину: примерно восемьдесят процентов жило в деревнях и только двадцать - в городах.

Так вот: если взять за сто процентов людей, которые были репрессированы за весь период моего правления, с 1922-го по 1953-й, то примерно девяносто процентов из них были крестьяне. И только десять процентов - горожане. Просто среди горожан были и интеллигенция, и журналисты, и писатели, и т. д. И они-то такой визг и подняли, будто в 1937-м лились реки крови! А на самом деле реки крови лились в 1931-1932 годах. Просто интеллигенция тогда предпочла этого не заметить.

Я, кстати, об этом честно сказал Черчиллю, когда он прилетел ко мне в декабре 1941-го в Москву и спросил: «Тяжело вам сейчас?» Немцы стояли под Москвой, Питер уже почти пал. Мы фактически проиграли войну. Я сказал ему тогда: «Нет. Не сейчас. Никогда мне не было так тяжело, как в 1931-1932 годах». Когда шла коллективизация, когда мы должны были уничтожить миллионы крестьян. Вот этот грех я взял на душу. А что этих щелкоперов прикончил - мне абсолютно ни одного из них не жалко. Что мне, Бабеля нужно жалеть? Который сам лично участвовал в расстрелах, с удовольствием пытал людей? Мне нужно было пожалеть Колю Бухарина, который завел меня в это болото? Ну мы к этому еще вернемся. Вот крестьян, да… Я сам фактически крестьянин, а Гори - это ведь в действительности деревня. Однако мне пришлось это сделать.

Но я спрашивал вас не про крестьян и не про интеллигенцию. Зачем вы уничтожали опору вашего строя? В частности тех, кто участвовал в последнем предвоенном съезде партии. И почему он не проводился затем много лет? Была ли это месть? Или это была некая необходимость?

- Месть? За то, что они будто бы прокатили меня на выборах генсека? Да нет. Съезды не проводились, потому что незачем ломать эту комедию, особенно во время войны. Да и после войны - шло восстановление страны, у меня на эту говорильню времени не было. Вы же прекрасно понимаете, что съезды превратились в фикцию! Они и потом стали фикцией. Что, я буду время терять и деньги, людей занятых отрывать от работы?

А эти, партийцы ваши, вряд ли были опорой строя. Я этих всех говнюков знаю как облупленных. Вот сейчас ваши деятели открыли наконец архивы, вы прочитайте докладные записки НКВД, которые они мне писали. Это были разложенцы все! Ворюги! По две, по три жены! Обросли коврами, какими-то китайскими вазами, квартирами… С этими людьми я должен был в войну идти? С этими людьми я должен был мобилизацию проводить, переносить промышленность на восток? Они ничего не могли - только бла-бла-бла. Зачем они мне были нужны?

И все-таки мотив их уничтожения? Даже если исходить из вашей логики, это было очень серьезное испытание для страны.

- А я вам говорю, что такой руководящий класс мы найдем в народе десять раз по столько. Это не были выдающиеся менеджеры! Не надо преувеличивать их потенциал. Он весь полностью строился исключительно на страхе. Это не были талантливые люди, которые могли повести за собой. Это были люди, которых могли двух расстрелять, а остальные восемь побегут, задрав штаны, выполнять указание комиссара.

Ну хорошо. Вот ваш план экономического рывка, индустриализации. Эту работу возглавляли конкретные люди. Скажем, Куйбышев…

- Куйбышева я не убивал!

Орджоникидзе…

- Орджоникидзе я не убивал!

Киров…

- Кирова я не убивал!

Все они были теми самыми людьми, которые выполняли эту задачу. Они исчезли в середине тридцатых…

- Однако перечисленные вами люди не были репрессированы! Просто у них кончился ресурс. Куйбышев умер в своей постели, по-моему, от гепатита или от сердца. Серго застрелился. Неприлично с вашей стороны ставить мне в вину самоубийство товарища. Для меня самого это была личная трагедия. Думаю, он не выдержал, глядя, как исчезают другие. Наверное, не захотел в этом участвовать. Оказался слаб.

Кирова я тоже не убивал. Убийца Николаев ревновал его к своей жене. Сергей был большой ходок…

Бухарин бегал по Кремлю и орал, что всех надо расстреливать! Он очень любил это слово

Я знаю подробности убийства Кирова, и я знаю, что охрана Кирова сменилась…

- Это все я уже сто раз слышал. Какая глупость - я убил Кирова. Ну зачем мне это было надо?

Тем не менее эти люди были хорошими менеджерами?

- Серго - да.

А Куйбышев? Киров?

- Куйбышев? Не знаю… Киров вообще не был менеджером - он был партийным руководителем…

А зачем были уничтожены генералы? Ведь никакого заговора не было!

- А я считаю, что был заговор. Вот вы сейчас начнете искать в архивах доказательства этого заговора и не найдете. А у меня есть основания считать, что он был. И они в конечном итоге признались, что он был.

Многие признавались, методы допросов были сами знаете какие…

- Слушайте, мы тоже при царе проходили разные методы допроса. Понимаете, в чем дело: люди не могут одновременно врать в одну калитку. Они, когда их бьют и пытают, они все врут, но врут по-разному. Они же не сговариваются! Значит, вы хотите сказать, что я еще и сценарий написал, каждому слова и так далее? Зачем? Открытого суда-то не было! Понимаете, эти процессы, которые я в 1937-м устраивал для «Нью-Йорк таймс», это была одна история. Что касается военных - там же никаких индивидуальных процессов не было! Они сами понимали, за что их казнят.

Заговор был. Я не скажу, что это был заговор со стороны агентов немцев или англичан, хотя и этого не исключаю. Но военные сами договорились. «Мы управляем войсками, сковырнем этого гада вместе с его энкавэдэшниками. Сами все поправим».

И потом, что вы так жалеете Тухачевского? Как стратег он был ноль, варшавский поход это показал. А с точки зрения его моральных кондиций - ну вспомните, как он тамбовское восстание подавлял. Детей двенадцатилетних расстреливал, травил людей химическим оружием, сбрасывал с аэроплана бомбы на русские деревни… Это все было. Концлагеря, заложники, удушение голодом…

Но тогда и к себе нужно применять эти ваши моральные кондиции, Иосиф Виссарионович. А то вы у нас такой строгий судия…

- А я к себе и применяю. И поэтому я нисколечко бы не удивился, если бы Тухачевский меня отправил в расход, приди он к власти.

Я просто пытаюсь спорить с вами по поводу тезиса о том, что они были слабые руководители…

- Слушайте, они проиграли! Значит, они были слабее меня! Вот и все! Они проиграли. Они играли в эту игру. Победи они - они бы меня убили, и я бы считал, что это справедливо.

Или вы думаете, что Троцкий меня бы пожалел? Ха-ха! Или Тухачевский?

Строить социализм в отдельно взятой стране? Бред! В этом отношении я абсолютно согласен с Троцким

Но оппозиция исходила из некоего, может быть, очень узко понятого, но партийного закона. И когда они с вами боролись, они объявляли вам открытую войну. Хотя, может, они были ужасные с моральной точки зрения люди. Но в рамках этих правил они действовали открыто, в то время как борьба с ними велась совершенно другими способами.

- Как другими? На тех же партийных съездах голосовалась их резолюция и голосовалась моя резолюция. Моя резолюция проходила, их - нет. Мы их выводили из состава Политбюро, снимали с руководящих должностей. В чем мои методы отличались от тех методов, которые применяли они?

Тем, что вы их уничтожали.

- Победи они, они бы сделали то же самое. У вас есть сомнения в том, что товарищ Троцкий был твердый революционер? И у него рука не дрогнула бы меня расстрелять?

В Гражданскую войну, когда Фрунзе зашел в Крым во главе Красной Армии, там было порядка тридцати тысяч белых офицеров. Фрунзе в то время был просто исполнителем воли Троцкого. Фрунзе сказал им: «Вы совершенно зря, товарищи господа офицеры, собираетесь эмигрировать, вы просто зарегистрируйтесь, и я вам даю слово командарма, что с вами ничего не будет, если вы сложите оружие и признаете советскую власть». Они спустились с гор, зарегистрировались и сложили оружие. Всех арестовали и утопили! До единого. Цвет нации, белая кость, университеты, юнкерские училища, кадетские корпуса!

Кто ему приказал это сделать? Несмотря на то что он дал слово командарма? ЛевДавидович Троцкий. И я, кстати, считаю, что правильно.

А что он вообще творил во время Гражданской! Когда его назначили наркомвоенмором, Красная Армия была полностью разложена, это была махновщина. Один Чапаев чего стоил! Он туда послал комиссаров, навел дисциплину. А как он наводил эту дисциплину? Расстреливал и расстреливал…

Военспецов он брал из царских офицеров, ставил командирами полков, а к ним - комиссара. А что делали с семьями этих офицеров, знаете? Товарищ Троцкий их отправлял в концентрационные лагеря. Каждому офицеру комиссар сообщал, что если ты, падла, будешь плохо воевать, мы твою семью расстреляем. А если ты еще вздумаешь бежать к белым, мы их не только расстреляем, но перед этим будем долго мучить. Так что вы за товарища Троцкого не беспокойтесь!

…Я могу вам рассказать, что делал товарищ Бухарин во время Гражданской войны. Примерно то же самое. Только он еще и не отвечал ни за что. Но бегал по Кремлю и орал, что всех надо расстреливать! Он очень любил это слово. И Зиновьев с Каменевым. И Рыков. Будучи гражданскими, не участвуя непосредственно в руководстве военными действиями, они больше всех орали про репрессии.

Так что со всеми нами, если бы мы проиграли эти внутрипартийные дискуссии, поступили бы ровно так же. Кстати, Троцкого я выпустил, но он же не унялся! Он продолжил борьбу и за границей!

Одним словом, мне нужна была другая элита, для других задач.

Я утверждаю: не было никаких причин морить голодом пять миллионов человек, кроме одной – спасти оставшиеся двести

Вы верили в мировую революцию?

- Да. И самой большой катастрофой в своей жизни я считаю то, что в 1944 году мне пришлось распустить Коминтерн, иначе союзники отказывались открывать второй фронт. И, собственно, итогом Второй мировой войны стало разделение мира на две части. Так что мы не смогли провести мировую революцию в развитых странах. Это, конечно, большая трагедия. Я считаю, что я не выполнил завет Ленина. Для чего я, собственно, и жил. То, ради чего все это затевалось, оказалось не реализовано. Строить социализм в отдельно взятой стране? Бред! В этом отношении я абсолютно согласен с Троцким.

Я же с Троцким расходился только в тактике! Стратегически и я, и он были за мировую революцию. Просто он хотел сразу наскоком ее сделать. Это же он утверждал, что после падения кайзеровской Германии там случится социалистическая революция и мы создадим единую республику. А она не случилась.

Я земной человек, я очень хорошо понимаю, как люди устроены. Поэтому я не питал никаких иллюзий. К мировой революции нужно готовиться долго. Нужно было превратить Россию в промышленную державу, создать боеспособную армию, дождаться, когда в Европе начнется война, и ударить им в тыл. Тогда у нас был бы шанс построить социалистическую Европу. Но что случилось, то случилось. Во всяком случае, я к победе мировой революции был ближе, чем Троцкий с его завиральными идеями.

Поймите, все мое противостояние с ним, с 1922 года фактически до самого конца жизни, - это противостояние с левацкой идеей, что мировую революцию можно провести за счет агитации рабочего класса. Я отдавал себе отчет в том, что агитация - слабое оружие, что, конечно же, предстоит серьезная, большая война, и она случилась, правда, немножко по-другому сценарию.

Все-таки мы тоже создали некую мировую систему: Китай, Россия, Восточная Европа, огромное количество стран и людей в капиталистическом мире, которые нам симпатизировали! Ведь не за деньги, а искренне желая нам помочь, нам передали секрет атомной бомбы. И я преклоняюсь перед этими людьми. Это подвиг. И их убили. Кстати говоря, те самые западные демократы, которые талдычат, что Сталин зверь. Взяли и убили семью Розенбергов…

Странное дело. Троцкий ведь тоже крестьянин. У него отец был херсонский крестьянин. Он вырос на хуторе. И при этом совершенно не понимал и ненавидел крестьян. Он говорил: «Давайте экспроприируем землю, создадим коммуны, а крестьян силой заставим работать, наработаем много-много зерна, продадим, купим оружие и нападем!» Вот его идея. То есть он хотел жесткую коллективизацию провести вместо нэпа. Он же был против нэпа!

Ленин с ним боролся. Я в то время, конечно же, прекрасно отдавал себе отчет, что страна умирает с голоду, что мы находимся в капиталистическом окружении, что никто нам не поможет, и, конечно, я был за нэп! Ведь что началось? Кронштадт, Тамбов. Огромное количество крестьянских восстаний по всей стране. Мы просто рухнули бы! Троцкий со своей Красной Армией не удержал бы власть! Эта колоссальная махновщина по всей России - она бы все смела на своем пути! Поэтому - нэп.

Но мы неправильно описали нэп в «Кратком курсе истории ВКП(б)». Это моя вина. Мы как его описали? Вот нэп в деревне: крестьяне имеют землю, работают, идет мелкотоварное производство, они продают продукт на рынок и так далее. Вот нэп в городе: мелкие мастерские, торговля, ресторанчики. А крупная промышленность в руках государства.

Так, да не так! Мы собирались строить другой нэп! Сейчас в исторической литературе эта тема появляется: концессии, лицензии, иностранные инвестиции… Что касается крупной индустрии, то мы собирались привлекать крупный капитал, мы собирались отдавать иностранцам концессии, месторождения. Фактически это была продажа контрольных пакетов, как у вас сейчас это называется. Мы собирались пустить в СССР западных инвесторов. Конечно же, под контролем государства.

Но понимаете, в чем дело: я не очень крупный теоретик марксизма. Я искренний марксист, я читал Маркса, я внимательно слушал Ленина, но я никогда не считал себя теоретиком. Мне более авторитетные в теории товарищи - Ленин, Троцкий - говорили: «Вот Коля Бухарин - он дока в марксизме!» И я его в этом смысле безоговорочно слушал. И вот он мне говорил, что нэп - это временное отступление, что нам надо накопить силу, что это будет длиться тридцать, сорок, может быть, даже сто лет, мы будем строить новую индустрию, нам нужно прийти к социализму через государственный капитализм. И мы это начали делать. А Троцкий был - против! Поэтому мы боролись с левой оппозицией. И мы победили. И к моменту, когда мы победили, мы забыли главное в учении Маркса - о цикличности капитализма…

Гитлер начал войну, не имея главного ресурса – нефти. Его румынские месторождения – курам на смех

Начался кризис?

Когда мы начали строить нэп, на Западе был подъем, и они хотели вкладывать в Россию. И поэтому мы достаточно быстро, после Гражданской войны, после всей белой истерии в западных странах, восстановили дипломатические отношения. Прежде всего с Германией. И получили доступ к технологиям. Англия, Франция, даже США в конечном итоге восстановили с нами дипломатические отношения и признали наше правительство. Хотя по западным стандартам мы пришли к власти абсолютно незаконно! Мы были чистая хунта, захватившая власть абсолютно нелегитимно. Через пять лет после того, как мы ее захватили, нас признали. Это феноменально! И это, кстати говоря, лишнее доказательство того, что западная демократия - абсолютно прогнившая, и они своих принципов сами не придерживаются, только болтают о них.

И вот к концу двадцатых мы победили. Крупный теоретик Бухарин торжествовал, а Троцкого посадили на пароход и отправили за границу. Я говорю Бухарину: «Коля, ну давай! Где инвестиции? Давай!» Вот у нас еще царские проекты - ДнепроГЭС, Магнитка… Огромное количество заводов было предусмотрено построить по программе развития Столыпина. До него еще Менделеев с Макаровым этим занимались. Я говорю: «Давай эту программу реализовывать, ГОЭЛРО ленинское строить!»

И тут начался кризис. Запад сам чуть концы не отдал. Где инвестиции? Коля, где инвестиции? Мы правые, мы идем правым курсом, мы нэп строим, но где инвестиции? К концу 1929 года стало очевидно: инвестиций не будет долго.

И вот я нахожусь в ситуации, когда мне, уже без всякого марксизма, ясно, что скоро будет война. Более того, задачей моей партии является мировая революция.

А в 1930-м мы не представляли собой в военном отношении ничего! В любом случае стояла задача индустриализации, и индустриализации в сжатые сроки. И мы не имели выбора не проводить индустриализацию. Потому что это означало попросту лишиться суверенитета, стать чьей-то колонией. Стало ясно, куда ведет правый курс и что темпы индустриализации за счет внутренних источников, если не трогать крестьянство, не обеспечивают нам выхода на необходимый индустриальный уровень к необходимым срокам.

Мне нужно было колоссальное количество рабочей силы, ускоренный переток людей из деревни в город, чтобы строить эти заводы, мне нужны были ресурсы для этого. Я искренне - сейчас-то мне незачем врать - восемь лет боролся за нэп. Я собирался строить государственный капитализм в России. Я не трогал крестьянство, не трогал нэпманов, хотя Троцкий и левые, которые составляли почти половину партии, требовали от меня этого. Я взял идею Бухарина: политику мирного врастания «кулака» в социализм. И к 1929 году я убедился лично, и все убедились, включая, кстати говоря, и Колю, что это тупик. Это и у вас случилось, в конце века. Ельцин ваш строил «открытое общество» для того, чтобы пришли инвестиции. И когда он наконец его почти построил, начался кризис 1998-го и никаких инвестиций в Россию не пришло. И он проиграл.

Все должно случаться вовремя! Если бы в 1929 году на Западе был подъем, то никакие репрессии в отношении крестьянства были бы не нужны.

Ведь что случилось с Китаем? В Китае, когда Дэн Сяопин пришел к власти, он взял курс на индустриализацию Китая. Ровно как мы в середине двадцатых. Но тогда, когда у него было все готово, когда он победил все внутренние оппозиции, разгромил «банду четырех», оказалось, что на Западе подъем, и они готовы инвестировать! И теперь что мы видим? Китай уже имеет собственные источники для развития. А к моменту, когда Советский Союз все подготовил, на Западе начался кризис. Самый сильный кризис за всю историю капитализма, а потом - Великая депрессия…

И с этим была связана коллективизация?

- Скажите, а что бы вы делали в такой ситуации? Сейчас некоторые умники говорят: нужно было пойти на то, чтобы лишить Россию суверенитета. Пускай ее захватят! Людей больше бы осталось, русская нация бы сохранилась. Русскому мужику все едино: либо зверский сталинский режим, либо зверский гитлеровский. Как были крестьяне рабами при Сталине, так и остались бы при Гитлере. Гитлер, кстати говоря, колхозы распустил. И церкви открыл! Вдоволь бы вы наелись гитлеровского рая…

Однако в тридцатые годы, несмотря на коллективизацию, в стране была острая нехватка продовольствия. Она обнаружилась очень быстро…

- А я и не сомневался, что она будет! Именно поэтому голодомор и случился!

Но продовольственная проблема в итоге и погубила ваш СССР.

- Да, это был тупик! И я эту гайдаровскую идею о том, что родимым пятном, скрытым уродством построенного мною социализма является недоразвитость аграрного сектора, я этот упрек принимаю, безусловно. Но ведь вы поймите, что у меня ж была другая идея! У меня была идея мировой революции! Это раз. А во-вторых, я с Китаем не ругался. Это же Никита поругался. А я был уверен, что в обмен на наши бомбу и машины товарищ Мао выбил бы из китайцев столько риса, сколько нам надо.

Если бы Гитлер сразу ударил по Сталинграду и перерезал нам пуповину с Баку в 1941 году, мы бы скорее всего проиграли

Но им самим не хватало, они сами голодали.

- Значит, они бы умерли! Поверьте мне, так или иначе, но с Мао мы бы не пропали. Мы бы китайцев пустили в наши колхозы, где народу не хватало…

Коллективизация для повышения обороноспособности, для мировой революции, для войны - все это как бы логично выглядит. Но все это задним числом, товарищ Сталин. На самом деле было непонятно, что такое Третий рейх, его еще не было в 1929 году…

- Странное дело, я вам рассказываю свои мотивы, а вы мне говорите: нет, я вру, мотивы были другие. Я утверждаю: не было никаких причин морить голодом пять миллионов человек, кроме одной - спасти оставшиеся двести.

Однако есть мнение, что этот поворот был чисто политическим. Ведь в 1929 году страна не знала такого лидера - Сталина. К 1929 году партия ушла в тень, поскольку главными стали проблемы экономического развития. Страна успокоилась и стала немножко походить на то, что было в мирное время до 1917 года. Именно коллективизация, то есть всенародная борьба с внутренним врагом, привела вас к власти. Это так?

- Абсолютная чушь! Выглядит как какая-то история из Тита Ливия. Глупость несусветная! Поверьте мне, к 1929 году я фактически имел все рычаги власти в руках.

Но страна узнала о вас именно…

- Поверьте, у меня не было задачи, чтобы меня знали. Такого внутреннего тщеславия во мне никогда не было. Да, наверное, меня можно упрекнуть в том, что я не остановил так называемый культ личности. Но они сами все это сделали, я тут особых усилий не прилагал. Поверьте мне, для того, чтобы прославить себя, нет необходимости убивать пять миллионов человек.

Просто есть разница между властью над партийным аппаратом, который сам не совсем у власти, если развивать разные формы собственности…

- У меня к вам тоже вопрос, товарищ. Разные формы собственности сейчас в Китае? Разные. Иностранная, частная, коллективная, государственная собственность. Коммунистическая партия там правит? Правит. Рычаги власти у нее в руках? У нее. Так в чем вопрос?

Это частность, про формы собственности. Согласитесь же, что есть огромная разница между вашей властью над партийным аппаратом, которую вы имели до 1929 года, и властью реальной, абсолютной в масштабах страны, которую вы стали иметь после того, как началась классовая борьба в деревне.

- Да не было там никакой борьбы, это все выдумки! Хоть одно восстание мне назовите в 1929-1931 годах. Люди тупо умирали. Потому что войска НКВД оцепляли целые районы и не выпускали оттуда людей. Ни одного восстания! Мелкие стычки. Кто-то выкопал ржавый пулемет. Тут же его и застрелили. Это все ерунда.

Классовую борьбу я понимаю по-другому…

- Ну-ка, ну-ка, научите меня, что такое классовая борьба!

Когда одни идут арестовывать других - соседи с этой же улицы…

- А те, заметьте, не уходят в леса и банды, а грузятся на телеги и едут в Архангельскую область, в ссылку. Где тут борьба, где вы ее увидели? Страна уже была полностью в наших руках. Мы полностью все контролировали. Нам реально нужно было коллективизацию провести ради индустриализации!

И потом, вы даже не представляете себе, насколько низкий уровень развития был на тот момент в деревне. Полное отсутствие тракторов. Полное отсутствие селекции зерна, низкая урожайность, вечный недород. Полное отсутствие селекции скота, низкая продуктивность, падеж, эпидемии. Это можно было исправить, только проведя коллективизацию. Может быть, можно было и по-другому сделать - постепенно реформируя деревню, если бы не мировой экономический кризис.

Рассказывать мне о том, что я провел коллективизацию для того, чтобы упрочить свою власть над страной - смешно! Уже работал репрессивный аппарат. Уже хозяйственники в струнку вытягивались перед партийными руководителями. Уже работал политический сыск, границы закрыты, пресса полностью под контролем. Поверьте мне, мы к 1929 году идеальную страну имели - то, что сейчас имеет Китай. Они делают то, что мы хотели сделать в конце двадцатых. Только им повезло, а нам - нет.

Вы поймите, я же с Мао много разговаривал. Мы же с ним были большие друзья! На самом деле, я не шучу. Может быть, это был мой единственный друг, особенно после войны. И, может быть, моя последняя надежда, потому что я ему завещал сделать мировую революцию, как Ленин завещал это сделать мне. И я верил в Мао. Вот после 1944 года самая главная моя радость была - это Китай. Мао. Может, они еще и сделают мировую революцию. А американцы им продадут ту самую веревку, на которой китайцы их повесят. Ровно как и предсказывал Ленин.

Я хотел, чтобы Гитлер напал на Англию. Я бы тогда ударил ему в тыл! Тогда вся Европа была бы моя!

Вот у нас есть такой писатель, Суворов, который утверждает, что вы хотели начать войну первым.

- Слушайте! В генштабе любой армии, конечно же, разрабатываются различные варианты. Был и у нас план превентивного нападения на Германию. И мы провели такого рода подготовку в армии. Но окончательного решения, конечно, не было. Понимаете, я хотел иметь армию, которая готова была бы выполнить этот приказ, если бы я принял такое решение. Но для себя я еще не решил, буду это делать или нет.

Я не был лично знаком с Гитлером. Тут мы иногда с ним общаемся, и, в общем, это довольно симпатичный человек. Хотя сильно напоминает Троцкого. И, как я его чувствую, Гитлер - это человек, который ужасно не любил находиться в зависимости от каких-то внешних обстоятельств.

Теперь-то я знаю, что у него было огромное количество агентуры. И в Генштабе, и в ЦК, и в Совмине. Начиная с двадцатых годов у нас было большое количество проектов сотрудничества с немцами. И в военной сфере, и в экономике. Геринг у нас в Липецке в летной школе учился! Конечно, они внедрили везде своих людей, завербовали. Они были умные ребята! Гитлер прекрасно понимал: да, у меня нет желания на него напасть. Но он так же прекрасно понимал, что я хотел бы такую возможность иметь. И вот этого он не мог себе позволить. Он не хотел находиться в зависимости от моего настроения. Он хотел определенности. Я не совсем точно просчитал эту ситуацию.

Я потом с маршалом Паулюсом много разговаривал, мы же его в плен взяли в Сталинграде. Это же он разрабатывал «Барбароссу». И в 1942-м, когда «Барбаросса» окончательно провалилась, Гитлер бросил его на Сталинград и сказал: «Ты изобрел эту “Барбароссу”, так иди и выполняй!»

В 1940 году Паулюс на скорую руку склеил «Барбароссу», которая строилась на старой немецкой доктрине: «Если мы не победим в течение двух месяцев, значит, мы проиграем войну». Вот почему Гитлер напоминает мне Троцкого: они оба были сильные, с мощной харизмой, но жуткие авантюристы.

Гитлер начал войну, не имея главного ресурса - нефти. Его румынские месторождения - курам на смех. Воевать против СССР, Англии и Соединенных Штатов, которые имеют всю нефть Америки, Персидского залива и Ирана, а мы еще и бакинскую нефть…

Ведь что сделал СССР в 1941 году, как только Гитлер напал? Он вместе с Англией оккупировал Иран.

Без бензина танки не поедут… Суворов ваш пишет о том, что у Гитлера была слабая армия, потому что не было грузовиков и армия была на конной тяге. Глупость несусветная! Гитлер захватил всю французскую армию, у него было огромное количество грузовиков! Он мог перевозить армию куда угодно. У него были танки, грузовики, все у него было… Не было только горючего. Поэтому, имея грузовики, он всю армию пересадил на лошадей, чтобы оставить горючее только для танков и самолетов. И все равно его не хватало. Поэтому он не мог обеспечить воздушный мост со Сталинградом, он не мог обеспечить бесконечное бомбометание на Англию.

То есть это была чистая авантюра?

- Конечно! Не имея главного ресурса войны, он пошел на СССР. Отсюда доктрина: победа за два месяца. Это прошло с Польшей, это прошло с Францией, это не прошло с Россией. И я думаю, что он прекрасно это понимал. Если война не выиграна в два месяца, ее не выиграть вообще. Потом он объявил нам тотальную войну, он хотел переломить ход событий… Слушайте, да если бы он сразу ударил по Сталинграду и перерезал нам пуповину с Баку в 1941 году, мы бы скорее всего проиграли.

Возвращаясь к вашему вопросу, товарищ. Если бы я напал первый, англичане тут же высадились бы на континент. И он прекрасно понимал: будет, как в Первой мировой. Поэтому Гитлер хотел успеть разгромить Россию, чтобы воевать с Англией, имея ресурсы России и не имея опасности с тыла. Если бы он был твердо уверен в нас, он бы никогда не напал первым на СССР, он начал бы реализовывать операцию «Морской лев». Высадку в Англию.

Англичане нас перехитрили. Они очень много сделали, чтобы посеять между нами недоверие, дезинформацию запускали. Нам рассказывали, что немцы готовятся, немцам рассказывали, что мы готовимся…

Кстати говоря, горючее, если бы он с Англией начал воевать, я, может быть, ему и поставлял…

Думаю, он все-таки не предполагал, что вы его надежный союзник в борьбе с Англией.

- Но он меня не спрашивал! Безусловно, он с англичанами хотел помириться. Он мне никогда не верил… Конечно. Он послал в Англию Гесса, он остановил танки под Дюнкерком - знаете эту историю? Когда он в 1940 году напал на Францию, там стоял английский экспедиционный корпус. И немцы их зажали в Дюнкерке. Гитлеровские танки и артиллерия встали вокруг Дюнкерка. Он мог их всех уничтожить. А он сказал: стоп! И дал им эвакуироваться.

А американцы что натворили со своим народом? Я имею в виду индейцев. И вот теперь эти люди запрещают мне репрессии!

Почему?

- Он хотел помириться с Англией. У него была же эта расовая теория: англичане - арийцы… Белая раса. Мы должны быть вместе, говорил он. И он им послал Гесса: давайте разгромим Советский Союз и будем править. Америка там, мы здесь… И тогда, кстати, в английском парламенте голоса разделились почти пятьдесят на пятьдесят. Галифакс говорил: давайте поддержим Гитлера, хрен бы с ними, с французами и поляками. Черчилль переломил его. Вот тогда Англия и взяла курс воевать до победного конца. Ну как они воевали до победного конца, вы знаете: нашими солдатами. В этом - вся Англия!

Я хотел, чтобы он напал на Англию. Я бы тогда ударил ему в тыл! Тогда вся Европа была бы моя! Я бы немецких солдат взял себе в интернациональную революционную Красную Армию. Потом. И они бы пошли. Я бы им объяснил про пролетарскую солидарность, интернационализм - они же все это знают. Коммунисты бы им объяснили. Это хорошие солдаты, немцы. Но он не напал на Англию, он напал на меня. Сейчас я вот думаю: наверное, надо было ему сказать: «Я тебе дам топливо, напади! Напади». Он бы туда залез… И вот тогда... Англичане нас перехитрили.

Итак, Гитлер не напал на Англию, потому что знал, что Сталин хочет ударить ему в тыл?

- А в этом его убедили англичане. Через своих агентов в окружении Гитлера. Англичане - серьезные люди. Я их, правда, после войны переиграл, у меня были там ребятки, кембриджская пятерочка… Но в начале войны они меня объегорили, конечно… И с Польшей потом мне долго голову морочили. Одно варшавское восстание сколько нам вреда принесло!

Поляки вас считали своим врагом?

- Поляки всех русских считают врагами. Всегда. Я думаю, что и сейчас, в 2009 году, поляки русских все равно считают врагами. Это не вопрос дискуссии, это вопрос национальной ментальности. И это длится уже пятьсот лет. Это как Пушкин писал: «Старый спор славян между собою».

Поляки, конечно, сильно верили своим союзникам - Англии и Франции. А те их фактически предали… Нет, ну каковы союзнички, а? Герои, правда? Выдающиеся люди! Если они даже собственный Париж защищать не стали, неужели бы они за Варшаву легли? Откуда у поляков эта наивность? Так не любить русских, чтобы из-за этого так полюбить французов! Это же просто потеря национального благоразумия!

Все-таки никто не был готов к такой войне.

- А у Гитлера не могло быть другой войны, потому что у него не было ресурсов. Он мог только чудовищной жестокостью и молниеносностью, огромным напором уничтожить врага. Конечно, к такой войне никто не был готов. И мы не были готовы, поэтому мы до Москвы и отступали. Мы не могли представить себе, что это будет такое остервенение. Теперь-то я понимаю, что у него просто не было другого варианта.

Даже если брать только военную сторону дела и не рассматривать гитлеровские зверства на оккупированных территориях. Такой мощной концентрации танков на узких участках фронта, такими массированными артиллерийскими подготовками задавить противника… Мы к этому были не готовы. Мы не ожидали.

А его солдаты? Какая мотивация! Как он накачал эту пионерию свою за тридцатые годы! Конечно, мы потом тоже развернули наш пропагандистский аппарат: «братья и сестры», русский народ, церкви… Это мы тоже сделали. Я, кстати говоря, очень много у Гитлера понял и перенял. Потому что все-таки классовое на тот момент было слабее, чем национальное. Мы тогда развернулись от интернационализма к национализму, если вы помните. Погоны дали армии…

Сейчас про вас распускают даже такие слухи: перед Сталинградской битвой Сталин стоял перед иконой на коленях, молился.

- Чушь какая! Слушайте, я учился в духовной семинарии. И я был абсолютно сознательный атеист! Это чушь собачья. Я действительно верил, что Его нет.

Почему?

- Потому что я был материалист. Я был марксист, я в это искренне верил. Вам это не понять. Вы все такие толерантные! Может, есть Бог, может, нет…

А облет с иконой Тихвинской Божией Матери на самолете позиций советских войск - этого тоже не было?

- Я не знаю, может, и было. Может, попы попросили, и им дали самолет: летайте! колдуйте! Но вы думаете, что все, что случалось в Советском Союзе, - это все товарищ Сталин? У меня бы рука отвалилась все подписывать!

После смерти Нади Лаврентий привозил каких-то девушек. Но все это было эпизодически, не по-настоящему

Ну и все-таки, Иосиф Виссарионович. Был фильм Эйзенштейна «Иван Грозный». Был роман Алексея Толстого «Петр I». Везде царь, везде Бог. Осмысленная политика.

- «Александр Невский» был. Это все на ту же тему.

То есть возрождение национального духа перед войной и во время войны…

- Перед войной не было. Во время войны. «Иван Грозный» - 1944-1945 год. «Александр Невский» - 1941-й.

А Толстой, скажем, он что, сам по себе написал своего «Петра»?

- Конечно! Я его очень хорошо знаю. Я же его вернул в страну! Он был русский националист. И именно в этом качестве он был мне нужен, особенно во время войны. Он был талантливый человек, но он был русский националист.

Этот ваш поворот к русскому национализму был тактический, только на время войны?

- Безусловно! Я же потом все это прекратил!

Необходимость в следующем вопросе вроде бы отпадает. Но все-таки я спрошу: ведь когда вы отправили все эти миллионы крестьян в Сибирь, уничтожив тот образ жизни, который они вели, это ведь был и удар по национальному духу прежде всего? Или вам это было все равно?

- Мне, как марксисту, безусловно, было все равно. Конечно. Мы интернационалисты. Материалисты. Практики. Я рассматривал Россию всего лишь как инструмент для мировой революции. Россия - это всего лишь часть множества под названием «весь мир». И поэтому то, что мы в этой меньшей части жертвуем еще какими-то меньшими частями ради огромной великой цели - согласитесь, что это просто смешно обсуждать!

Просто все это из той мудрой государственной логики, которую вы сейчас тут развернули, несколько выпадает. Я понимаю, политик, тем более марксист, может ставить себе задачи мировой революции, но все-таки его инструмент - это страна, это народная масса… Все-таки страна рано или поздно вернется к своим национальным корням… Согласитесь, хотя бы теперь, что с этим совершенно невозможно бороться.

- Повторяю: я потерпел личную катастрофу. Да, я делал вид, что ура, что победа, что народ-победитель! Но я не сделал того, что я обещал Ленину. Если бы я сделал это, то было бы одно государство на весь мир, одна нация, все люди равны…

Ведь в чем мое ключевое неприятие капитализма как системы? Идея капитализма: человек способен эффективно и хорошо трудиться только из-под палки. Я имею в виду конкуренцию, страх потерять работу, страх остаться без средств, боязнь голода, боязнь, что ты не достигнешь каких-то намеченных результатов, что семья твоя будет голодать… Или тобой руководит алчность. Так или иначе, но только конкуренция заставляет человека двигаться вперед. Меня это глубоко и лично оскорбляет. Да, конечно, я заставлял людей трудиться из-под палки, потому что это был материал, доставшийся нам от капитализма. От ужасного, российского тем более, капитализма.

Но в идеале я хотел бы увидеть человека, который трудится не из-под палки, а потому что ему нравится. Ему просто хочется хорошо работать. И он производит качественный, эффективный товар не потому, что конкурент произвел лучше, а потому, что ему нравится делать хорошо, ему это доставляет удовольствие. Трудится для других, для общества, для радости… Знаете, наверное, что коммунизм - это свободный труд свободно собравшихся людей. Ну разве это не красивая идея? Разве для нее не стоит жить?

Красивая. Но на практике-то получилось…

- Да бросьте вы с практикой! Британцы никакого коммунизма строить не собирались. А их практика в Китае, Индии, Южной Африке или еще где-нибудь сильно ли отличалась от нашей? Концентрационные лагеря, расстрелы… Людьми пушки заряжали и стреляли. А что они делали с «боксерами» во время «боксерских восстаний»? Об этом страшно даже вспоминать. А во время опиумных войн в Китае? Вспомните, миллионы людей были уничтожены! Кто-нибудь их считал? И ничего! А теперь эти люди рассказывают о зверствах большевизма! Как не стыдно. Я уж не говорю про фашистов. А американцы что натворили со своим народом? Я имею в виду индейцев. Кто-нибудь об этом задумывался? И вот теперь эти люди запрещают мне репрессии!

А я для чего их делал? Уж не для того, чтобы королева Виктория правила миром! Я это делал для того, чтобы когда-нибудь в будущем люди свободно собрались и свободно трудились. И не было бы всех эти расовых, национальных и прочих предрассудков. Разве это плохо? Если ради гнусной и банальной наживы европейцам можно было извести миллионы китайцев и индусов, то почему светлая идея коммунизма недостойна таких же жертв?

Я стал теплее относиться к детям. Особенно к Светланке. Васька-то всегда был шалопаем. Хотя он был смелый парень, как я. Но дурак. И алкоголик

Но ведь на практике получалось, что социализм - это санкционированная государством полунищета для большинства населения.

- Но слушайте: а какая нам досталась страна?

Страна вам досталась разная.

- Вы своего Бунина почитайте! Он писал, что кругом чернозема по локоть, а не бывает пяти лет, чтобы голода не было. Вот какая страна нам досталась в 1917-м. С чудовищно низким уровнем развития сельского хозяйства, с огромным, растущим населением, с высокой рождаемостью и детской смертностью. Пятьдесят процентов населения моложе шестнадцати лет. Как в Кении. С практически полным отсутствием промышленности - не надо себя обманывать. С нижайшим уровнем жизни, как сейчас в Эфиопии. Голод, эпидемии, чудовищная детская смертность, неграмотность фантастическая, полное отсутствие здравоохранения, полное отсутствие системы образования! Полное отсутствие государства как такового! Развал полный! И вы говорите, что из этой страны мы слепили ту, которая народ держала в нищете…

Да как вам не стыдно! Вот сейчас вы в 2009 году живете - через что вы только не прошли! У вас тут и перестройка была, и Ельцин, и развал СССР - но вы ни разу не голодали! Вы хоть один завод построили после 1991 года? Вы живете на том, что я построил! Фактически я кормлю эту страну до сих пор! Так что не зря мои портреты тут опять появились!

Я не спорю с тем, что ваша политика сделала деревенскую страну более цивилизованной…

- Да я их читать научил! А сколько я вузов создал! А профессура нынешняя - ее кто создал, царь, что ли? Вся царская профессура в пароход погрузилась и слиняла!

Все-таки жизнь человека, если брать историческую перспективу, зависит в первую очередь от мотивации. Мотивация «жить хорошо» после вас исчезла. Осталась мотивация «жить как все»… Я говорю про то, что при капитализме у человека есть правильная мотивация. А при социализме она все-таки исчезает.

- Меня глубоко оскорбляет то, что желание урвать лучший кусок - это единственный движущий стимул человека! Неужели у него нет доброй воли, чтобы без принуждения хорошо трудиться? Неужели мы не можем воспитать такого человека? Почему мы не верим, что такого человека можно сделать?

Потому что ему надо что-то дать взамен.

- Мы ему дадим взамен счастье! Счастье жить в коллективе, в котором тебя любят, который ты уважаешь. Счастье пользоваться любым знанием, накопленным человечеством.

А как же его желание быть лучше всех? Самым первым?

- А вот это желание нужно подавлять! Это желание очень плохое.

Но вы же лично хотели быть самым первым…

- Слушайте, я сорок лет прожил при капитализме. Я плоть от плоти этого строя. Но мне хватает ума понять, что можно построить мир более счастливый и хороший. А вы считаете, что если вы лично заражены этими инстинктами, то и мы все не можем произвести людей другого рода. А такие люди существуют. Среди ученых было много таких людей. Мне кажется, что те пионеры, 1923 года рождения, которые погибли во время войны, они могли бы стать такими людьми… Если бы не было войны, многое было бы по-другому…

Но вы же строили страну исходя из того, что вам нужна эта война…

- Я строил страну исходя из того, что она будет орудием мировой революции. Вы поймите, вы мыслите какими-то странными горизонтами. Это Хрущев, дурак, сказал, что нынешнее поколение будет жить при коммунизме. Я мыслил другими масштабами. Сначала создание мощной мировой державы. Когда я говорю «мировой державы», это не значит уровня Советского Союза или Соединенных Штатов. А мировой - это значит единой, во всем мире. Нет государств! Мощная страна. В которой работают государственные капиталистические корпорации. Потом государственная программа воспитания нового человека, которая может длиться столетия! Но постепенно, шаг за шагом, поколение за поколением, воспитывать этого человека. На базе созданной материально-технической базы коммунизма.

Маркс говорил: коммунизм - это прыжок из царства необходимости в царство свободы. Давайте же сделаем этот прыжок! Я сейчас очень жалею, что остался в истории таким прагматиком. На самом деле я мечтатель еще больше, чем Троцкий! Я очень романтичный человек. Я же, в отличие от Троцкого, получил религиозное образование. А он только гимназическое. Поэтому я мечтать-то умею серьезней, чем Троцкий. И мощнее.

А кстати, как вы в глубоко религиозной стране решились насаждать воинствующий атеизм?

- Русский народ слабо религиозен. Поэтому, кстати говоря, русский народ, когда ему было разрешено, очень легко закрыл все церкви, сломал кресты, все разрушил.

Ну это делалось все-таки насильственно.

- Если бы русский народ был религиозен, он бы не дал этого сделать! Они же спокойно смотрели на это, и крестьяне тоже. И, больше того, зачастую по собственной инициативе это делали. Представьте себе такую ситуацию в Польше, чтобы коммунисты залезли в костел и начали его разрушать. Да их бы тут же порвали на куски! Или в Италии где-нибудь. Или в Иране!

Они были доверчивы, русские крестьяне…

- Да ладно вам - доверчивы! Русские - абсолютно не религиозный народ, поверьте мне! За редчайшим исключением. Они любят всю эту мистику, обрядность, но в глубине души у них никакого религиозного чувства нет.

А что его вызывает, это чувство?

- Истинная вера в Бога, не связанная с каким-то поклонением доскам или мощам. У них ее нет. Для них это все сказочные персонажи: надо помолиться Илье-пророку, чтобы дождик пошел. Самый просто уровень язычества. Конечно, до вершин христианства они не поднялись.

В революцию, значит, было больше духовного огня, скажем, чем в царские годы, до вас?

- Конечно. Вы не представляете, насколько отвратительной и прогнившей была Российская империя к моменту революции! Этот казенный патриотизм 1914 года, эти проворовавшиеся поставщики в армии, фуражиры, разлагающаяся армия, бедные эти крестьяне, которые с этими пукалками бегают в грязных шинелях, бородатые, вшивые, раненые, никто не понимает, зачем эта война, для чего. Все воруют, развратничают, среди офицеров и интеллигенции наркотики - ужас! Ужас! Бабы, надрываясь, пашут. Низкая урожайность, чудовищные болезни, эпидемии, полное отсутствие чего-либо - вот что такое Российская империя к тому моменту. Все эти разговоры про реформу Столыпина, про созидание новой мощной страны - все это пустой разговор!

Я стал стареть. Может быть, даже пить больше стал. Вот эти ночные посиделки для меня стали важны, потому что я боялся ночью один остаться

А вы Солженицына читали?

- Я тут с ним недавно виделся.

Ну и как?

- Да ничего такой мужичок… Но у него, кстати говоря, ко мне претензий нет. По поводу ареста. Он говорит: да, я действительно вел антисоветскую агитацию. У него же переписка была. А это уже документ. То есть по тогдашним законам он совершил полную глупость. И он прекрасно отдавал себе отчет, что это уголовное преступление.

Вы знаете, кстати, что у него дедушка был олигарх, по-вашему, миллиардер? У него великолепное поместье в Сальских степях было. У него дядя ездил на «роллс-ройсе». Один «роллс-ройс» был у великого князя, а другой - у дяди Солженицына. Конечно, ему царская Россия нравилась! А пожил бы он в Гори, в семье сапожника-алкоголика, я бы на него посмотрел!

Так вот Солженицын в «Красном колесе» пишет: Временное правительство ввело солдатские комитеты в армии, то есть лишило армию единоначалия… И вот именно это решение привело к развалу армии, к тому, что русская армия стала движущей силой революции.

- Это во-первых, а во-вторых, царь был дурак. Зачем он начал эту войну? Давайте смотреть на вещи глобально, что мы в частности ударились? Какие-то идиоты где-то застрелили какого-то принца! Какое это отношение к нам имеет? Я не понимаю! Взялся воевать с родным дядей. С какой стати, для чего, зачем? Начал мобилизацию… Большевики всегда выступали против этой войны.

Войны по-разному складываются, но далеко не всегда приводят к революции.

- Ну у него была такая страна. Она была беременна революцией! Она висела на волоске. Жизнь народа была настолько плохой, что любое минимальное ухудшение выводило его за грань выживания. И он это сделал! Потому что не знал своей страны. Ему устраивали везде потемкинские деревни, рассказывали, как все замечательно. В Петербурге работали французские рестораны, ездили пролетки на резиновых шинах…

Или ты должен создать чудовищной силы репрессивный аппарат и держать людей в такой узде, чтобы никто пикнуть не мог. Вот тогда уже начинай войну. Или хотя бы жизнь сделай народу, хоть чуть более достойную. Он не сделал ни того ни другого. Он не накормил народ и не создал репрессивного аппарата. Тогда чего же он ждал?

Однако пока не было солдатских комитетов в армии, солдаты подчинялись офицерам. И революция была невозможна. Разве нет?

- Нет, конечно. Солдатские комитеты были созданы после Февральской революции, а Февральская революция произошла, когда в армии еще было единоначалие.

Не было бы никакой революции, если бы элита империи не заставила царя отречься.

- А почему она заставила его это сделать? Я вам объясняю, почему. Потому что огромное количество госпиталей было создано в Петербурге. И туда свозили всех раненых. А потом из выздоравливающих формировали части, которые отправляли на фронт. А на фронт они идти не хотели. И тут появились все - меньшевики, эсеры, кадеты, - которые сказали: а давайте республику строить! А давайте! Всё. Знаете, кто перешел на сторону Февральской революции? Брат царя ходил с красным бантиком. Гвардейский Семеновский полк перешел на сторону восставших! Вместе со своими командирами.

Брат царя и командиры Семеновского полка были яркими представителями тогдашней политической элиты, которая…

- Я за нее не ответствен! Она мне глубоко отвратительна, я ее всю расстрелял. Всех этих кадетов, эсеров, все это говно нации. Они сделали Февральскую революцию, а мы воспользовались ее плодами. И мы выразили интересы народа! Мы им дали землю, мы им дали мир. Мы прекратили войну! И не мы начали Гражданскую войну. Ее начали эти господа, которые убежали на Дон и подняли казаков. Это не мы начали войну, а эсеры, которые убили Володарского! Это не мы ее начали, а левые эсеры, которые подняли восстание в Москве летом 1918 года. И мы были вынуждены начать красный террор. До этого мы брали подписку, что они не будут бороться с советской властью, и всех отпускали.

Эсеры были вашими союзниками.

- Только левые. Правые - нет. Чернов сразу отказался входить в наше правительство. Мы работали только со Спиридоновой. А потом, летом 1918 года, и Спиридонова восстала вместе с анархистами. Дзержинского арестовали. Мирбаха убили, чтобы рассорить нас с Германией. Это была единственная страна, которая нас в тот момент поддерживала. Чего вы хотите? Чтобы мы не начали террора в этот момент?

Я считаю, что вы воспользовались той абсурдной ситуацией, когда офицеры были лишены власти. Естественно, когда вооруженные люди перестают подчиняться своим командирам, неизбежно кровавое столкновение…

- Конечно же, большая глупость - создание солдатских комитетов. Мы, кстати, в Красной Армии все это ликвидировали, как вы знаете, и ввели очень жесткую дисциплину и подчиненность командиру. Но дело не в этом. Во-первых, начинаем с начала. Февральская революция совершилась, когда никаких солдатских комитетов еще не было. Временное правительство солдатские комитеты ввело к лету 1917 года. И летом 1917 года фронт действительно затрещал по швам. Летом 1917 года Ленин уже прибыл в Москву с четкой договоренностью с германским командованием о том, что, если он придет к власти, он закончит войну и подпишет с немцами мир. Чего они желали, потому что они не хотели войны на два фронта. Нас это полностью устраивало. И мы этот мир подписали. Какие к нам претензии? Мы дали русскому народу то, что он хотел - мир! А вы предлагаете, чтобы мы продолжали войну еще год? Но народ этого не хотел!

Как могла бы развиваться ситуация иначе? Я думаю, что российская элита просто не успела выработать новые органы власти. Легитимные, признанные народом. Например, Учредительное собрание…

- Учредительное собрание мы собрали. И что? Мы их распустили вовсе не потому, что мы там не имели большинства! А потому, что оно отказалось принять абсолютно очевидные и совершенно понятные для всех вещи: «Декрет о мире» и «Декрет о земле». Которые мы уже приняли как правительство. Тем самым они доказали, что они нелегитимны. Что они не выражают волю народа. Потому что даже идиоту было понятно, что за «Декрет о земле» нужно голосовать. Но его заблокировали! Оставим в стороне «Декрет о мире», хотя это тоже очевидная вещь, но кто заблокировал «Декрет о земле»? Учредительное собрание. А «Декрет о земле» - это была чистая, взятая из программы эсеров идея. И они за свою собственную программу отказались голосовать не из-за того, что народ был против «Декрета о земле». А из-за того, что, видите ли, они не захотели штамповать решение узурпаторов.

Это всего лишь революционная фраза. Опять поза вместо дел! Это как раз то, чем вы в начале девяностых наслаждались! Помните, как вы с радио по улице ходили? Говорильня! Вот это все и происходило в Учредительном собрании. Только тогда страна находилась на грани краха. И нам уже некогда было думать. Либо отдаем мы землю крестьянам, либо не отдаем землю крестьянами. Господа, это ваша программа, мы ее взяли у вас! Левые эсеры им говорили: это наша программа, эсеровская! Крестьянской партии. Землю - крестьянам. Декрет - слово в слово: «…помещичье земледелие отменяется полностью, без всякого выкупа».

Я уже понял, что Ленин был вашим учителем, и его политическое завещание вы пытались претворить, и это дело всей вашей жизни. Но почему ж тогда был создан институт Ленина и вы подвергали цензуре его произведения, какие-то куски, фрагменты или даже целые статьи?

- Ну слушайте, Ленин писал много всякого разного. И не всегда он писал вещи, которые связаны с марксизмом. Если сейчас опубликовать все, что написано Львом Толстым, в том числе и его расписки или письма любовницам в молодости, да кому это надо? Или переписку Чехова с братом, где они обсуждают проституток…

Понимаете, все, что мы убрали из Ленина, это все не касалось каких-то фундаментальных марксистских вещей. Это касалось вопросов тактики, политической интриги, отношения к людям… Можно сказать, что это вообще были приватные вещи. Как, например, он меня ругал за то, что я Крупскую послал подальше. Ну кому это интересно, кроме нас троих?

Победителем в войне считается тот, кому после ее окончания платят. Вы им сейчас платите, а они вам – нет. Значит, они выиграли у вас войну

Очевидно, что вы сделали из Ленина культ. Получается странная история: вы хотели привести людей к более высокой ступени развития. Чтобы перестали действовать примитивные мотивации. А получается, что для этого вводили в жизнь страны мотивации еще гораздо более примитивные. Культ одного человека. Ленина, Сталина.

- Все равно со школьной скамьи до университета, а дальше и до самой смерти человек слышал, что Бога нет, что религия - опиум для народа, что мир материален и так далее. Поэтому я думаю, что со временем можно было, конечно, ленинский культ потихоньку начинать микшировать, сводить на нет…

Поначалу нам нужна была какая-то пассионарная личность, которая олицетворяла бы собой, персонифицировала бы то дело, которое мы делаем. Нам кажется, что нам это удалось. Н

 

•  

 

ВЛАД ЛИСТЬЕВ. МИФЫ И ФАКТЫ

Сто семьдесят недель проблистал «Взгляд». Первый выпуск самой рейтинговой программы отечественного телевидения состоялся 2 октября 1987 года. Последние три выпуска (28 декабря 1990 года, 4 и 11 января 1991 года) были сняты с эфира Кремлем. Потом, конечно, были «Взгляды из подполья». И спецвыход по Пятому каналу, контрабандно отэфиренный Бэллой Курковой вместо «Пятого колеса». Нежданный выкрик тандема Любимов–Политковский 17 мая 1991 года из рижской студии, которую во время эфира подожгли (а самого Любимова в этот день атаковали, раскроив ему голову бутылкой). Постпутчевое трехчасовое торжество (23 августа 1991 года), когда по горячим следам опрометчиво было сказано много ненужного. Эксклюзив через два дня (25 августа): президент СССР Михаил Горбачев передал ребятам кассету, записанную им в Форосе. И наконец, вызвавший нарекание экс-соратников ремейк передачи, который начиная с 27 мая 1994 года по апрель 2001-го вел Александр «Люби» Любимов. После его ухода с ТВ в августе прошлого года можно констатировать: ни один из экс-ведущих мегапрограммы не остался в отрасли, которую они во многом и сформировали. Что касается режиссеров, то здесь по-разному. Таня «Дмитра» Дмитракова собирает свой урожай ТЭФИ. Максим «Макс» Иванников погрузился в документалку. Иван «Рулевой» Демидов стал чиновником АП. А Костя «Большой» Эрнст превратился в ТВ-гуру, вызывающего искреннее восхищение молодых/начинающих & разномасштабную зависть всей медийной общественности.

Зачем я взялся за эти мемуары? Был я в этой программе гостем, соприкоснулся по касательной, меня пригласил на соведение Александр Любимов (чуть позднее Сергей Ломакин позвал себе в пару моего коллегу по «Совершенно секретно» Артема Боровика). В штате «молодежки» я никогда не работал, сотрудничал freelance. Но! Но тем не менее молчать не готов. Особенно сейчас. Мне надоело читать абсурдные тексты, авторы коих, впадая в ту или иную крайность,отчаянно мифологизируют «Взгляд» и Владислава Листьева. Одни числят «взглядовцев» «ночными гаденышами», разрушившими великую страну, другие – романтичными супергероями, коим чуждо все человеческое, полубогами с ТВ-Олимпа. Суть, собственно, в том, что хочется правды. Пусть и пристрастной. Без карамельных восторгов, но и без наездов хмурых. Возможно, кому-то покажется излишне фамильярным употребление внутрикомандных прозвищ вместо традиционных имен-отчеств. Однако я помню, что Мукусем называли Владимир Викторыча и Листом – Владислава Николаевича. А Любимова звали Люби. Любя называли. Сюжеты, не все из которых, право, звездные, но я именно их запомнил. Разномасштабные скандалы, связанные с нервной работой «взглядовцев». И дюжина мифов, наконец.

 

 

Миф №01. О Владе-журналисте 

Фигура самого Листьева тотально мифологизирована, что вполне закономерно в контексте его трагической гибели. И один из мифов – убили журналиста. На самом деле – расстреляли бизнесмена. Первой этот очевидный тезис публично озвучила, насколько помню, Ирина Хакамада, на следующий день после трагедии (а в том контексте подобные заявы было делать непросто). Дело в том, что к весне 1995 года у Влада, ставшего ТВ-персоной номер один, было много завистников и просто врагов.

Да, конечно, у Влада были терки с бандитами, как и у всех бизнесменов начала девяностых. Помню, после одного из «видовских» круизов, которые устраивала девушка Римма, в офис Листьева приехала братва, из тех, что,собственно, и были в круизе, между прочим. Явились в спортивных костюмах и кроссовках, с автоматами. Это был 1994 год. Влада в кабинете не было, гостей с ним соединили по телефону.

– Почему с оружием-то? – сухо поинтересовался Лист.

Ответили что-то типа «мы всегда так ходим».«Ждите», – лаконично сказал Лист. Через полчаса приехали бойцы столичного РУОПа в масках и бронежилетах. Бандитов приняли. Но ненадолго. Оказалось, что визит Листьеву нанес «вор в законе» Александр Макушенко, известный как Саша Цыган, симпатичный бандит-тусовщик (меня с ним знакомил Юра Айзеншпис, который тогда носился с проектом «Сташевский»). В начале девяностых бандиты не строили, как сейчас, церквушку за церквушкой, а разминались в настоящей как бы благотворительности. Саша Цыган купил какую-то медицинскую аппаратуру для детей и пытался презентовать ее Леониду Рошалю, который за несколько лет до этого возглавил Международный благотворительный фонд помощи детям при катастрофах и войнах, созданный для того, чтобы обеспечивать транспортировку, покупку оборудования и питание врачей, входящих в международную бригаду неотложной помощи. Доктор отказался, мотивировав тем, что «от криминалитета ничего не надо».И Цыган попробовал зайти через ВИD, поскольку было известно, что Листьев любит детей (не показушно, а по-настоящему, у него так биография сложилась, что это где-то даже закономерно). Насколько помню, в конце концов эту технику вручил от имени компании Александр Любимов, а Рошаль через год после убийства Влада получил звание «Детский доктор мира».

Что касается Цыгана, то его в конце концов завалили. Покушались на него, как помню, беспрестанно. Особенно «чехи», если верить покойному Айзеншпису. Помню, перед «видовскими» круизами (из которых только два первых окупились, остальные стали провальными и с точки зрения имиджа компании, и с коммерческой, конечно), еще на берегу (иногда в одесском порту, иногда в Шереметьево, если лайнер отходил из Италии), все блатные договаривались: на борту никаких стрелок, выяснения отношений исключены. Что, впрочем, не мешало им делать свое бандитское дело хотя бы в плане сканирования пассажиров (на предмет будущей охоты за коммерсами). Убивали их, убивали они. Пачками. Тогда, собственно, Евгений Кемеровский и всплыл со своим, типа, хитом «Братва, не стреляйте друг в друга».

Так вот, про братву. Через пару лет после устранения Влада положили и его неудачливого гостя Макушенко. Как и Листьева, его убрали фактически дома. Влада застрелили в подъезде, а Цыгана – когда к подъезду подкатил. В «авторитета» прямо на глазах его подруги разрядили пару рожков из Scorpion. Убийцу быстро вычислили и арестовали. Это был «медведковский» киллер Федин, тезка Цыгана. Дело в том, что «медведковские» беспредельщики делили в начале 1997-го Рижский рынок с могучими «солнцевскими». Макушенко в качестве третейского судьи отписал площадку «солнцевским». И за это был наказан.Это я к тому, что убивали тогда коммерсов регулярно. И зуб на Влада был у многих, повторю. Врагов он в криминальной среде нажил. Не только, впрочем, в криминальной. Ведь незадолго до инцидента с Цыганом Листьев вообще уволил половину (!!!) останкинских сотрудников. И на общем собрании заявил, что вместо «странных премий, которые платили в прошлом»,будут зарплаты («Мы знаем, кто брал взятки, и с ними расстанемся»).

Про его убийство написано несколько книг. Про него самого же никто не рассказывает.Те немногочисленные интервью, на которые развели первую жену Листа,были проплачены. Елена Валентиновна Есина-Листьева отказывается общаться с журналистами меньше чем за 100 тысяч рублей. Желающих пока нет. Ее дочь, Валерия Владиславовна Осецкая (по экс-супругу), будучи логопедом по образованию, работает в так называемой Академии парикмахерского искусства «Долорес» на Арбате, она спец по наращиванию ногтей.Сейчас Валера находилась во втором декретном отпуске. Жаль, конечно, что Листьев, так любивший детей, внуков не увидит. Но, впрочем, можно без сомнений прогнозировать, что они своего дедушку узреют на экране. Дедушку, которому не суждено было перешагнуть даже 40-летний рубеж. Приходилось читать в таблоидах, что Лера, мол, никому из коллег не рассказывает о своем звездном отце, который-де оказывался от своих родительских обязанностей и не общался с этой семьей. Дочь, писали, Владислав не признал и судился со своей первой супругой из-за алиментов. Не совсем правда. То есть совсем неправда. Вывод о том, что Влад отказался от своего второго ребенка (первый, сын, умер, не прожив и суток, безымянным), строится именно на судебной тяжбе из-за алиментов. Однако Листьев не отказывался платить вовсе, нет, судя по бумагам, которые я видел, он просто бился лишь за снижение суммы, поскольку уже содержал новую семью: у него на иждивении было двое детей, один из которых был инвалидом.

Дмитрий Захаров вспоминал, что имя Елены при нем не упоминалось. Влад только однажды обмолвился коллеге об этом своем периоде жизни: «Я вышел из дома за кефиром и больше туда не вернулся».

На фото: с руководителем «взглядовского» отдела Сергеем Ломакиным Влад не только вел эфиры, но и ездил на чесы

Его вторая жена, Татьяна Лялина, была студенткой филфака, познакомились они во время Олимпиады 1980 года. Они реально бедствовали. Их первенец родился с дефектом кишечника, в роддоме сделали неудачную операцию, переборщив с наркозом, ребенок ослеп и оглох. Владик-младший умер в возрасте шести лет, ночью, не издав и звука.С Татьяной Листьев прожил столько же, сколько с первой женой – семь лет. С третьей (в законном браке) – вдвое меньше.

Владислав точно не был подлым. Не был завистливым. Мелочным не был. За это я отвечаю. Как и все, он был не без недостатков, конечно, но не таким жалким, каким ретроспективно рисует его спутница жизни.Не святой, конечно, грешил в полный рост. Всем своим женам изменял и был горьким пьяницей. Но кто без греха? Листьев был абсолютно порядочен по отношению к тем, кого числил своими (таковых, конечно, было не очень много, но у иных нет и вовсе). Был великодушен по-царски. Талантлив многогранно. Обаятелен беспредельно. В начале пути все ребята были отважными + честными. Дрались за дело правое. Потом, когда появились деньги, увы, рассорились серьезно. Любимов с Листьевым вообще последние полгода (с осени 1994-го) не разговаривали. Это была война. Что, уверен, не помешало Саше очень искренне и глубоко переживать трагическую кончину экс-компаньона и товарища.

Однако если кто-то захочет написать книгу (а не такие вот пристрастные заметки) о последнем годе жизни Владислава Листьева, то говорить с бывшими ведущими «Взгляда» бесполезно. Лист был отрезанный ломоть, как говорится. Вообще на том этапе общался с очень немногими. По бизнесу – исключительно с Аркадием «Бадри» Патаркацишвили & Борисом Березовским. По творческим вопросам – с Андреем Разбашом & Константином Эрнстом. Дружил по-настоящему, по-моему, только с Леней Ярмольником (и Ксюхой, его женой) да Андреем Макаровым. Про Листьева как бизнесмена и человека детально могут рассказать лишь Игорь Удалов и Альбина Назимова, которая как-то заметила: «Друзей у Влада было немного. Влад аккуратно общался – он работал с людьми, для людей, и коэффициент общения зашкаливал». Могут. Но вряд ли станут.

А остальные... Ну вот в ворчливых воспоминаниях Елены Листьевой я не могу узнать Владислава. Впрочем, что можно ждать от женщины, которая на вопрос «Но вам ведь было жалко Влада?» простодушно ответила:

– Жалко, конечно, мы лишились хороших алиментов. Я за ними приезжала на Королева, 12, и меня всегда сопровождал какой-то мужчина, чтобы деньги не украли, сумма была внушительная.

Кстати, деньги впрок не пошли. По советской привычке они хранили весь налик дома, и однажды (в 1996-м, через год после убийства) все накопленное Валерия Владиславна просто отдала цыганке, которая загипнотизировала листьевскую дочь.

Интересная деталь. Есина-Листьева вспоминает, что «у Влада был специфический взгляд», и что дочь этот взгляд унаследовала, она ребенку говорила:

– Не смотри на меня так, мне страшно становится.

На фото: интервью Светлане Кашляевой (1992) для газеты «Взгляд» (позднее «Новый Взгляд») телекомпании ВИD

 

Факт №01. Ретроспекция 

Разыскал интервью Влада для «Нового Взгляда», записанное по моей просьбе лучшим интервьюером страны Андреем Ванденко. Влад напророчил: «Мне кажется, что через три года я просто умру». Летняя запись… 1992 года. Вообще, мне кажется полезным воспроизвести беседы со «взглядовцами», листьевскими соратниками именно той поры, двадцатилетней давности. Когда была иная политическая конъюнктура. Абсолютно иной контекст.

Листьев на момент гибели был, пожалуй, самым любимым телевизионщиком державы. И он сделал это сам. Не без помощи Альбины, команды, но все же самостоятельно. Ошибочно думать, что слава образца 1995 года была пролонгацией перестроечной эйфории конца восьмидесятых. Отнюдь. Это уже была другая страна. И другая слава. Сейчас уже никто не помнит, что за три года до расстрела Влада, в марте 1992-го, прошло заседание совета директоров телекомпании «Останкино», на котором пилили эфир Первого канала. И «видовцы» тогда попытались получить фиксированное время в эфире кулуарными методами. В ходе бурного обсуждения 11 марта директор студии международных программ и видеообмена телекомпании «Останкино» Александр Михалыч Любимов предложил «делать ставку на звезд», позиционировав себя персонально как члена клуба Тор-10, в презумпции того, что в первой десятке будут и его коллеги по компании ВИD. Однако удар нанес директор социологического центра телекомпании «Останкино» Всеволод Вильчек, который обнародовал результаты опроса, проведенного его сотрудниками 15–20 февраля. Лидерами по версии центра стали: «Новости»– 55%, «Вести» – 44%, игровые фильмы – 40%, «Поле чудес» – 20%, «600 секунд» – 18%, «Добрый вечер, Москва!» – 15%.

Список телеведущих-фаворитов возглавили не «видовцы», а ведущие новостийных программ: Татьяна Миткова – 15%, Александр Невзоров – 14%, Ирина Мишина – 13%, Юрий Ростов и Светлана Сорокина – по 11%,Борис Ноткин – 8%, Александр Гурнов – 7%, Анеля Меркулова, Татьяна Комарова, Евгений Киселев и Владислав Флярковский – по 6%.

Ну асреди ведущих телепрограмм лидировали Владимир Молчанов и Владислав Листьев – 5% и 4% соответственно.

Меньше 1% набрали еще 14 человек, в том числе и «взглядовские» Александры – Любимов и Политковский.

Впрочем, справедливости ради замечу, что опрос был не вполне репрезентативным, поскольку опросили лишь 550 жителей столицы. Однако очевидно, что феноменальная популярность ведущих «Взгляда» рухнула, как сбитый истребитель, всего за год, прошедший с закрытия этого проекта Кремлем. Год гайдаровских экспериментов со страной. Год торжества криминалитета. Но Лист сумел за три года (с 1992-го по 1995-й) поднять рейтинг своих проектов и свой собственный на рекордную высоту. Хотя в него не все верили.

На фото: Влад с режиссером Татьяной Дмитраковой в круизном путешествии ВИDа, после которого приключился злополучный визит Саши Цыгана в офис телекомпании и арест визитеров РУОПом Владимира Рушайло

 

Миф №02. Ведущих изначально должно было быть четверо 

На самом деле было трое. Из которых осталось двое. Сначала на кастинг пришли Олег Вакуловский, Влад «Лист» Листьев, Александр «Люби» Любимов. И да, их действительно подтянул Андрей Шипилов, ранее работавший с ними на Иновещании. А вот Дмитрий «Гурвинек» Захаров появился через несколько дней. Олег же сошел с дистанции. Сошел, разочаровавшись в проекте и не поверив в его перспективу.

Хотя был достаточно активным во втором выпуске программы (9 октября 1987 года). После дебюта ребят обвинили в «имитации прямого эфира», причем коллеги-газетчики отмечали, что ведущие новой передачи (называлась АСБ-4) «симулировали умело». Вакуловский, подученный Анатолием Малкиным, после того как Листьев вволю постебался над публикациями, посвященными дебюту, обратил внимание зрителей на гигантский циферблат с секундомером в студии и попросил сверить часы. В презумпции того, что никакая записанная трансляция не может синхронить столь точно, секунда в секунду. Журики-скептики были посрамлены.

Дмитрий Захаров вспоминал:

– Мы много работали, и редкие моменты, когда удавалось выползти из «Останкино» и где-нибудь посидеть, воспринимались как праздник. Во времена «Взгляда» наша троица была очень сплоченной. Помню, сколько вместе было выпито, как мы переживали, когда нас закрывали, как играли с Владиком в теннис прямо на парковочной площадке, чтобы немного прийти в себя.

То есть здесь речь еще об одном мифе. Не было никакой близости, иллюзии были. Как там у БГ: «Сплоченность рядов есть свидетельство… страха сделать собственный шаг». Тот же Захаров отказался участвовать в создании кооператива «Взгляд», а Любимов очень ревниво относился к успехам Листьева, хотя, как мне кажется, был публикой обожаем более всех остальных (ну, быть может, кроме Политковского).

Первые несколько выпусков передача эфирилась под титулом «Вечерняя передача АСБ-4» (в соответствии с номером аппаратно-студийного блока; по иронии судьбы премьерное интервью с подводниками было снято на фоне аварийно-спасательного буя, который был маркирован аналогичной аббревиатурой).

Владимир Мукусев: «Для “еженедельной информационно-музыкально-публицистической развлекательной программы для молодежи” был объявлен конкурс на лучшее название, и нас завалили письмами: назовите “Ночной экспресс”, “Телескоп”… и наконец, “Взгляд”. Эдуард Сагалаев вызвал к себе режиссера Игоря Иванова и заказал ему заставку с названием». Считается, что Сагалаев при этом помнил о былой популярности US-журнала Look и именно этим для себя мотивировал выбор.

Любопытно, что ведущие очень быстро привыкли к четырем согласным, но никак не готовы были соглашаться на использование самого слова в названиях медийных проектов. В отличие от «щедрого» Листа вечные оппоненты Любимов и Мукусев солидарны, по мне, лишь в одном: их возмущает любое употребление слово «взгляд» в индустрии, они публично возмущаются тем, что «всякие там “новые” или “русские”, “мужские” и “женские” “взгляды” пытаются проехаться на нашей славе». Увы, о самой-то передаче многие забыли. А иные из тех, кто фанател когда-то от «Взгляда», навешивают и на сам проект, и на его создателей ярлыки коварных разрушителей великой державы. Хотя, конечно, страну ломала под себя комсомольско-гэбэшная элита, не желавшая, как их предшественники брежневской эпохи, довольствоваться пайками & распределителями. За что боролись, на то и напоролись, это правда.

 

 

На фото: Владик Листьев, Шура Политковский, Саня Любимов, Вова Мукусев... Даже по детским фотографиям видно: мальчики очень разные

 

Факт №02. Прикид ведущих 

В «молодежке» работали над прикидом: сразу было решено, что ведущие нового ночного шоу будут отличаться от дикторов и по одежке тоже. Стилистов как профессии на ЦТ СССР не было. В основном тут импровизировали продвинутые молодые режиссеры – Иван Демидов и остальные (роль выпускающих была быстро сведена к нулю после того, как один из них, Мукусев, сам сел в кресло ведущего). Так, к седой голове Политковского «приросла» знаменитая кепка, купленная на самом деле, как он мне рассказывал, для жены, Анны Политковской. А эффектный красавчик Саша Любимов закатывал рукава студенческой толстовки с перестроечной символикой.

Уже позже, с образованием ВИDа, «взглядовцы», обретя звездный статус, перестали внимать сержантским демидовским установкам. И зря. У Вани со вкусом все в порядке. И опыта в достатке. Все телевизионщики знают, например, что в кадре белое и красное «секамит», такова специфика ТВ-сигнала (SECAM, Séqu entiel couleur avec mémoire – система аналогового цветного телевидения, используемая в Европе). Красное «плывет», белое «горит». Так вот, Листьев, обретя (вполне, замечу, заслуженно) звание телекумира державы, порой заставлял операторов чуть ли не физически страдать, ведя программу в броском алом безрукавном пуловере поверх белоснежной сорочки.

Постпутчевый эфир 23 августа 1991 года Влад провел в белом свитере. Да, собственно, и на первый выпуск Лист явился в белом костюме (справедливости ради замечу, что все же не в «криминально» белоснежном, а в таком, слегка в кремовый отдающим). Впрочем, осторожный совет старших товарищей не злоупотреблять подтяжками как до смешного прямым подражанием в лоб скрипучему очкарику Ларри Кингу самоуверенный Лист тоже с усмешкой игнорировал. Ну право, кто из наших зрителей видел Ларри? А в девяностых единственным человеком, к мнению коего Влад прислушивался в сугубо профессиональных вопросах, был Костя Эрнст, уже доказавший, что про «картинку» он знает больше других. Но Константин Львович, видимо, про подтяжки Листу ничего не сказал.

У Дмитрия Захарова была излюбленная куртка серенького мышиного цвета. Он считал ее счастливой, потому что она еще во время работы на радио приносила Диме удачу. В этой униформе Захаров чаще всего и эфирил.

Владислав Флярковский: «В купленной еще во времена “Взгляда” курточке я потом вел все репортажи из Кремля для программы “Время”. Получив “взглядовскую” закалку, я категорически отказывался надеть пиджак».

На фото: Никотин не был главным наркотиком его жизни... Главным было мороженое. Правда-правда

 

Миф №03. Березовский рулил телевидением 

Борис Абрамович упорно не замечал, что время ушло далеко вперед и те представления, которые казались ему незыблемыми (поскольку он впитал их с молоком матери), уже давно и безнадежно устарели. Поэтому продолжает нападать на российскую власть Патаркацишвили, беспрестанно пугая народ грядущим «подавлением любого свободомыслия». Но! Свободомыслие – это свобода мысли. Параметр внутренний, а не внешний. Ничто не может помешать человеку мыслить, если у него есть такое желание.

Когда Борис Абрамович нанес визит коллективу свежеприобретенной газеты «КоммерсантЪ», он не нашел ничего лучше, чем в порядке знакомства произнести зануднейшую трехчасовую речь о том, как жить. Сотрудники редакции его дружно возненавидели и не сговариваясь решили саботировать все указания нового владельца. Даже руководители приобретенных Березовским СМИ, как могли, надували хозяина. Используя на всю катушку тот самый пиетет к гуманитариям, который у технаря Березовского в крови – БАБа всегда можно было пролечить разговорами про «концепцию», «формат» и так далее. Наблюдал, как это проделывали и Голембиовский, и Третьяков.

Был ли БАБ хозяином ОРТ? Рулить телевизионщиками невозможно. Люди это творческие и всегда найдут возможность фрондировать. Даже пресловутой Административно-командной системе (© Гавриил Попов) не удавалось строить работников ТВ в правильные шеренги, куда уж там олигарху с его подельником Бадри. Все-таки у мощнейшей АКС ресурс был солиднее. И то на нее забивали, когда считали нужным. Например, в первый день путча (19 августа 1991 года), когда танковые колонны рассекали по Москве, арестовывали и свозили в казарму ВДВ неприятелей коммунистического режима, и в «Останкино» готовы были к самым жестким мерам властей: в 15.00 на Первом канале, в самой главной программе державы «Время», озвучены вдруг сообщения международных информационных агентств: президент Империи Добра Джордж Буш осуждает путчистов, премьер-министр Великобритании Джон Мейджор осуждает, а Борис Ельцин вообще объявил их вне закона – генпрокурору Степанкову поручено возбудить уголовное дело. Просто шок. Все, кто видел это, замерли у экранов в непонятках, с широко открытыми очами, словно Бивис и Батхед в женской сауне. А это отважная выпускающая дирекции информации Татьяна Сопова на свой страх и риск сверстала революционный сюжет. А диктор взял и зачитал, как ему по должности положено. Репрессии, впрочем, даже грянуть не успели, потому что через пару дней вся история с переворотом стала историей.

Когда тот же Березовский приобрел ТВ-6 и пытался использовать этот ресурс как еще один инструмент борьбы с группой Лужкова–Примакова, руководитель канала Александр Пономарев (бывший шеф «взглядовской» «молодежки»), соглашаясь на словах с директивами владельца, тихой сапой проводил свою линию, основанную на персональных завязках с пресс-секретарем московского мэра Сергеем Цоем. Попытки БАБа ставить своих комиссаров типа Эдуарда Гинделеева или напрямую общаться с руководителями новостных подразделений ситуацию корректировали, помню, но не кардинально. Те, кто по тем или иным причинам симпатизировал лужковскому «Отечеству», упорно гнули свою линию, игнорируя распоряжения собственника.

 

 

На фото: что такое армия, ведущие «Взгляда» знали все

 

Миф №04. «Мальчики с Иновещания» вытащили счастливый билет 

На самом деле, они сначала не очень рвались на ТВ. Олег Вакуловский поэтому и свалил. Перспектив не видел особенных. И еще один момент. Денежное вознаграждение во «Взгляде», напомню, было более чем скромным – 40 рублей за эфир (я, например, вообще отказался заходить в бухгалтерию), а на престижном во всех отношениях Иновещании ребята получали до 375 рублей в месяц.

 

Год 1988. Факт №03. Возвращение тройки 

Руководитель отдела Сергей Ломакин, оставшись на ведении вдвоем с выпускающим Владимиром Мукусевым, пытался подтягивать альтернативных ведущих. Однажды пригласил актрису Елену Тонунц, которая сильно попалилась с эротической съемкой (она мне жаловалась, что фотограф ее попросту подставил, уверив, что целлофан, в который ее тело упаковали стилисты, будет отсвечивать и женских прелестей никто не узреет). Лена была на восемь лет старше Любимова, поэтому они с Ломакиным представляли совершенно другое поколение. Эфир был у них довольно странный. Рекламировали какие-то очки Андроповского завода. Не «Взгляд», короче.

Эфир от 1 апреля вообще вел Александр Маслюков. Тоже неформат. Выпуск закончили дурацким репортажем Саши Политковского якобы из Сибири, где он нашел-таки снежного человека. Йети появлялся в самом конце, когда Политура как бы падал в обморок. Бигфут отнимал у журналиста микрофон и весело приговаривал: «Фсклят, фсклят…» Под титры КВН-человек Маслюков прощался со зрителями «до следующей субботы, 1 апреля 1989 года». Обхохочешься.

В июне вернули в эфир тройку ведущих Захаров–Листьев–Любимов. Письма зрителей, публикации коллег, штурмы Сагалаева – все это сработало на восстановление статус-кво. И есть все основания полагать, что новые ведущие (Ломакин и Мукусев) были не в восторге от возвращения «премьерного набора».

На фото: Влад Листьев, Альбина Назимова, Константин Эрнст

 

Миф № 05. Рейтинг изначально был невысок 

Это спекуляции. Потому что не было тогда замеров.

Из моей беседы с Анатолием Лысенко (1991 год): «Прекрасно было бы, если бы на стол сегодня ложилась социологическая справка. Вот эту передачу смотрело столько-то человек, а эту – столько-то. Но социология на телевидении – ведомственная. Вот мы даже не заводим социологическую службу. А на ТВ была штатная социологическая служба. Я прекрасно знал ее суть... Чихнул на “Взгляд” Кравченко – “Взгляд” сразу на восьмом месте. А на первом месте верное “Время”. И ведущий самый популярный, конечно, Зорин (Валентин Сергеевич Зорин, ТВ-американист, лауреат Государственной премии СССР 1976 года.– Е.Д.). Улыбнулся Кравченко или сказал Горбачев милые слова – и “Взгляд” на первом месте. Это ведомственное. Но ведь у нас есть прекрасная система датчиков. У нас есть разработанная модель. Установить датчики, которые будут показывать, когда включается, когда выключается телевизор в нескольких семьях. Как во всем мире. Но у нас эти данные показателями не будут! Телевизор включен всегда! Человек пришел с работы: чпок, и все. А как определить? Опросить? Ну я опрошу своих знакомых. Они ни в коей мере не представляют народ. К сожалению».

 

Факт №04. Коллеги о Владе 

Иван Демидов: «Я работал на звезд – Любимова, Листьева, и я знаю, что с этими людьми надо быть другом, очень сильным другом, чтобы знать все их сильные и слабые стороны и как-то это выруливать… Там практически сразу собрались образы. Да простит меня Влад, я видел его без усов, но это нельзя было показывать народу».

Дмитрий Захаров: «Вальяжный Листьев… В перерывах между работой мы собирались за чашкой кофе в кафетерии на Пятницкой, трепались. Рассказы Владика превращались в шоу одного актера».

Леонид Кравченко: «Влад Листьев создавал ряд программ, пытаясь навязать “Останкино” новую программную сетку и, по сути, овладеть государственной телекомпанией. И наступил момент, трагичный для Влада, когда он объявил на полгода мораторий на рекламу. Что было дальше, вы знаете. Позднее выяснилось, что Листьев увел пять миллиардов рублей рекламных денег».

Елена Карпова: «Его не приняли, он не сдал экзамен, и что-то его повело в сторону написания статей… И он решил, что журналистика – это как раз то, что нужно. Он писал маленькие заметочки на спортивные темы, а потом пошел на журфак… Владик заведовал на факультете спортивной секцией… В коридорах “Останкино” я столкнулась со своим однокурсником по журфаку МГУ Владом Листьевым, он шел на кастинг ведущих программы, у которой тогда еще не было названия. Речь шла о “Взгляде”. Позже туда пришла и я, став музыкальным редактором. Очень хорошо помню, как радовалась тому, что могу приглашать артистов, которые были под запретом. В частности, в моем первом эфире звучали песни групп “Ноль” и “Кошкин дом”. Это было нечто!»

Сергей Ломакин: «Листьев, со своими пышными усами, сводившими с ума женщин, подходил на роль разгильдяя. Он, без сомнения, был шоуменом, это у него от природы заложено».

Анатолий Лысенко: «Усатый Влад, такой очаровашка, шармер, которого, казалось, вообще ничего не колышет, кроме возможности закадрить какую-нибудь девушку».

Владимир Мукусев: «Как человек, которого Влад сам как бы выбрал себе учителем, я могу сказать, что Листьев не состоялся как журналист. Может быть, и к лучшему. Потому что журналистов много, и есть даже институты, в которых их обучают. А для шоуменов, телеведущих у нас нет учебных программ, этот талант либо есть в человеке, либо нет. Влад был шоуменом от бога».

Александр Политковский: «Влад учился на том же отделении, на котором учился я. Все то же самое, тот же испанский язык, но я, например, намного хуже выучил испанский, чем он. Разные люди. Есть такая легенда, как будто мы все друзья. Да нет, не друзья – соратники… С той поры, как Влад закодировался, для приятельских застолий он стал потерянным человеком. Помню, как-то собрались хорошей компанией у меня дома – с женами, с семьями, как полагается. Накатили мы бутылочку-другую, на душе сразу потеплело, все расслабились. Все, кроме Влада. Он спиртного ни грамма в рот не берет – ни шампанского, ни пива. Вы представляете, каково компании сидеть за одним столом с абсолютно трезвым человеком? Уже и разговор не очень стройный, и все не столько других слушают, сколько сами сказать стараются... А рядом кто-то сидит и трезвым взглядом за тобой наблюдает».

Кира Прошутинская: «Пройдя через испытания, которые ему выпали, я имею в виду славу, деньги и все остальные атрибуты популярности, он остался нормальным человеком».

Эдуард Сагалаев: «У каждого в передаче было свое амплуа и свое прозвище. Влада так и звали – Влад. Я его для себя называл гусаром... Усы, несколько жен, кажущаяся тогда легкость в поведении и в мыслях. Такое вот шаловливое дитя. Я бы слукавил, если бы сказал, что уже тогда рассмотрел в нем звезду... Был момент, когда он просто висел на волоске – стоял вопрос об увольнении, отлучении от эфира в силу, так сказать, плохой дисциплины».

Константин Эрнст: «Он, безусловно, был самым популярным ведущим в стране, и, может быть, самым популярным человеком в конце восьмидесятых – начале девяностых в стране… Но я его ведущим никогда не воспринимал. Если ведущий по ряду причин уходит из программы, он обычно находит себе замену, безусловно, гаже, чем он сам, чтобы сравнивали, чтобы помнили. Влад всегда выискивал человека, который в чем-то даже лучше, чем он… И в этом была не только его внутренняя человеческая широта, в нем была вот эта легкость и точность продюсерского видения». 

В школе он был круглым отличником лишь по физкультуре. В 1971 году попал в спартаковскую легкоатлетическую школу-интернат имени братьев Знаменских и начал заниматься в группе заслуженного тренера СССР Николая Голованова.

Срочную служил в знаменитой Таманской гвардейской дивизии («Когда его забрали в армию, после построений отпрашивался у старшины, надевал кроссовки и шел бегать. На него все смотрели как на ненормального: только что маршировал, а теперь еще и бегать пошел. Но в этом был весь Влад…» Впрочем, и на гражданке Влад бегал с Севастопольского проспекта к своей тетке Надежде Ивановне, которая жила рядом с метро «Университет», потом «мог бежать к другой своей тете, которая жила еще дальше»).

Спортом увлекался и после армии. В 1978 году на розыгрыше Кубка СССР Листьев победил в беге на 1500 метров.

Как рабфаковец поступил на престижное международное отделение журфака МГУ.

На Иновещание пришел в «Отдел жизни в СССР» Главной редакции пропаганды и из ОЖС ГРП ушел в «молодежку» (1987).

С 1991 года – генеральный продюсер телекомпании ВИD, а с 1993 года – ее президент. Был создателем и ведущим следующих телепроектов: «Поле чудес», «Тема» и «Час пик». Приглашался в жюри Высшей лиги КВН.

В сентябре 1994 года занимает пост вице-президента Академии Российского телевидения.

В январе 1995 года назначен генеральным директором АО «Общественное российское телевидение» (ОРТ).

На фото: то, что он едва не стал профессиональным советским спортсменом, Владислав никогда не забывал. Стал профессиональной мегазвездой...

 

Миф № 06. Передача появилась по инициативе КГБ СССР 

Про передачу говорили, что она-де «комитетская», потому что двое из первой тройки ведущих (Захаров и Любимов) были сыновьями дипломатов, причем про разведчика Михал Петровича Любимова уже тогда было очень даже известно, какого именно рода он был дипломат. Да и сомнений насчет захаровского отца ни у кого не было: шпион.

Непосредственно чекисты концепцию эфира, конечно же, не разрабатывали. Свои люди у них были, опять же «конечно», во всех редакциях, это вне сомнения. Мукусев, будучи депутатом в 1990–1993 годах, получил доступ к гэбэшным архивам и увидел доносы на себя и своих коллег. Да, КГБ пристально пас телевизионщиков. Но контроля ради, а не руления для. На самом деле Лубянка просто подготовила 14-страничную справку для ЦК КПСС, в которой явственно читался намек, что пора окончательно завязывать с практикой глушения так называемых радиоголосов. Идеологический отдел ЦК спустил вымученное решение о вечерней молодежной развлекаловке в Гостелерадио.

 

Год 1992. Факт № 05. Документы КРУ Минфина 

Владимир Мукусев: «В конце 1992 года Комитет по СМИ попросил меня как телевизионного профессионала, прошедшего путь от младшего редактора до главного выпускающего программ, сделать экспертную оценку документов КРУ Минфина по проверке “Останкино”… В этих документах я обнаружил несколько страниц, посвящtнных деятельности ТО “Эксперимент” (бывшей молодежной редакции ЦТ). И это был приговор. Возьмем, для примера, программу “Поле чудес” и условные деньги. Фактически передача стоила пусть тысячу рублей. Коммерческая организация ВИD заключала договор с государственной организацией “Эксперимент” о производстве “Поля чудес” не на тысячу рублей, а на сто тысяч. Мало того, на эту тысячу рублей снималась не одна, а четыре передачи: государственные средства разворовывались в фантастических масштабах».

Считаю нужным все же уточнить. Деньги, которые зарабатывал Листьев с партнерами, шли на расширение компании. Как только вставал вопрос о разделе дивидендов, Разбаш проявлял инициативу: надо закупать аппаратуру, помещениеetc. То есть все вкладывалось в структуру.

Почти все акции Влада унаследовала Альбина. Выйдя замуж за Разбаша, она и ее новый супруг консолидировали доли. А потом… Потом все «взглядовцы» расстались с этой бумажной собственностью. Все, кроме одного – Александра Любимова. Его тезка Политковский мне рассказывал:

– Любимов собрал нас, сказал: «У нас проблемы с Первым», мы, мол, должны продать свои доли. Переговорщиком с представителями канала назначили Ваню Демидова. Я уперся. Саша Горожанкин тоже вроде как сопротивлялся. Но недолго. Со мной встречался Андрей Разбаш, уговаривал отдать акции. Все было очень запутано. Там темные истории были с кредитами, которые понабрал Влад.

Компанию у создавших ее фактически отнял Первый канал. Отнял с подачи и при содействии Саши Любимова. Любимова, оставшегося, между прочим, единственным совладельцем из всех оригинальных акционеров (у него по-прежнему 25% акций, больше, чем было при основании ВИDа). Этого ему экс-соратники не могут простить по сию пору.

 

Год 1995. Факт № 06. Мораторий Влада 

20 февраля Листьев объявил о вводе моратория на все виды рекламы, пока Первый канал не разработает некие «этические нормы».

После путча «Останкино» продавало рекламным агентствам эфирное время по стандартной цене, а те перепродавали его, иногда за бартер. Кроме того, пошла «джинса» (так называемый черный нал за пиар, тоже черный порою). Лидером рекламного рынка на ТВ была компания Premier-SV. Ребята Лисовского закупали мексиканские сериалы («Богатые тоже плачут» и т.п.), получали под них рекламные заказы и передавали права на показ «Останкино». В каждой серии – минут десять рекламы, и за каждую минуту Premier-SV получала по 8 тысяч долларов. Прибыль была свыше 500%.

В «Останкино» было аккредитовано 14 рекламных агентств. Они, собственно, и владели Первым каналом. «ИнтерВИД» Саши Горожанкина был не соизмерим с концерном Лисовского. Все попытки консолидировать поступления бабла заканчивались провалом, Листьев и его коллеги не могли ничего сделать в этом смысле. Борис Березовский предложил акционировать канал и сделать его, условно говоря, народным (по образцу его терпящего крах АВВА – Автомобильного всероссийского альянса). Аналогичные предложения Влада и его партнеров поддержку в Кремле не находили. Но вот БАБ сумел сделать так, что в конце ноября 1994 года Ельцин подписал-таки указ об акционировании «Останкино».

На фото: полуофициальный лозунг компании был «Все только начинается»

1 марта 1995 года Лист провел эфир своей передачи «Час пик» (Первый канал, 19.10). После этого вместе со своим секретарем Елизаветой Кузьминой (ее потом допрашивали раз десять) отсмотрел по телевизору передачу «Счастливый случай», которую продюсировал (это калька ТВ-игры «Гонка за призом»). В 20.13 выехал домой, где в 21.05 на лестничной площадке между первым и вторым этажами (жил на третьем) пятиэтажки получил первую пулю в правое плечо и тут же вторую – в затылок («потерпевшему было причинено сквозное огнестрельное ранение правого предплечья и слепое огнестрельное ранение головы, явившееся причиной смерти»).

В 21.09 в отделение милиции №47 поступил вызов, через десять минут приехал наряд, следом «скорая», которая увезла тело в морг №1. То, что это заказное убийство, было очевидно: в карманах остались деньги – 6207 долларов и 484,400 рублей. А в 22.25 об убийстве телекумира страны телезрителям сообщил ведущий программы «Сегодня» Михаил Осокин. Позднее «Времечко» выдало в эфир сюжет из двора Новокузнецкой улицы, 30. Там к тому времени толпилось человек пятьсот.

Тогдашний вице-президент Альфа-банка Александр Гафин вспоминал, что когда Листьева назначили генеральным директором ОРТ, он на совете директоров предложил закрепить за ним телохранителя, но в ответ на это предложение «все члены совета директоров и сам Листьев рассмеялись».

Замечу, после гибели Листьева многие из коллег поступили достойно. Например, его самый близкий друг той поры Леонид Ярмольник (с которым Влад делал «L-клуб»). Леня знал о некоторых финансовых обязательствах Листьева. О том, допустим, что тот намеревался купить режиссеру Тане Дмитраковой квартиру. И он просто позвонил ей и сказал: «Я знаю, что Влад тебе обещал, возьми у меня деньги». Это просто удивительное благородство для людей, которые на самом-то деле деньги умеют считать. ТВ-компаньоны Влада были людьми порядочными. В основном. Они помогали всем родственникам убитого, даже семье Елены Есиной, первой супруги Влада. И то, что их упорно пытались окучивать следователи на предмет причастности к преступлению – дикая несправедливость. Эти умельцы умудрились извести вопросами даже дочь сожителя Есиной, которая видела-то Листьева лишь по телевизору. А экс-тещу допрашивали так, что у нее случился гипертонический криз. 

Александр Политковский (через сутки после убийства): «Убили его из-за денег, сейчас все определяют деньги, а точнее – власть и деньги, политика и деньги. Деньги делают политику, а политика делает деньги». 

Эдуард Сагалаев (через неделю после убийства): «Не верю в то, что Влад был убит из-за своей новой работы на ОРТ. Потому что он не имел прямого отношения к тем решениям, которые были приняты относительно рекламы на Первом канале. Люди, которые работают в рекламном бизнесе, прекрасно знают механизм принятия известного решения о запрете рекламы с 1 апреля [1995 года]. Они знают и инициаторов, и учредителей. И они прекрасно понимают, что далеко не Листьев принимал это решение. И если бы эти люди хотели отменить принятое по рекламе решение, они бы вряд ли стали это делать, да? Они же не дураки, они прекрасно все понимают». 

Анатолий Лысенко (через пятнадцать лет после убийства): «Думаю, что причина личная – коммерческая деятельность Влада… Он кого-то не того кинул, где-то что-то не поделил… Никакой высокой политики там не было». 

На следующий день после убийства Листьева состоялось ток-шоу во «взглядовской» студии. На подиуме стояло пустое синее кресло Влада. Любимов на съемке отсутствовал, он был за границей. Первым слово взял Разбаш. Затем Демидов. Лысенко. Сагалаев. Про мафию что-то кричала Ирэна Лесневская. Сванидзе призывал Ельцина к ответу. Из концертной студии в режиме телемоста вещал Сергей Доренко, который, как всегда, был неотразим: рассказал, какое впечатление Влад произвел в свое время на бабушку советского шоу-биза Людмилу Гурченко (Доренко с января 1995 года вел на Первом «Версии», что производила компания Лесневской, в сентябре его уже слили). В студии внимание приковывал Костя Эрнст. Не тем, что, в отличие от костюмоносцев, пришел в черной косухе и/или был по-битловски неформален со своей артистической прической. А тем, что не пытался тянуть одеяло на себя, хотя «видовцы»-то знали, что Влад опирался на Костю. В вопросах теоретических, так уж на 90%.

Андрей Макаров: «На следующий день после гибели Влада мы сидели с Альбиной в их маленькой квартирке и с ужасом наблюдали, как в “Останкино” (кстати, в той же самой студии) из его смерти политики создавали шоу. Это было ощущение дешевого пиара с привкусом плясок на погосте. В какой-то момент Альбина встала и со словами «Все, больше не могу» выключила телевизор».

На фото: на экране Влад, как правило, улыбался. В кулуарах часто был сосредоточен

Владимир Мукусев: «В нашей четвертой студии останкинского ТВ, “взглядовской”, действительно “взглядовской” студии, собралось человек сто – журналисты, политики, артисты. “Взглядовцев” было всего трое: Политок, Дима Захаров и я».

Добавлю, что это не совсем так. Мукусевтрадиционно числит «взглядовцами» лишь ведущих программы. А в студии были люди, которые последние пять лет (перед гибелью Влада) в значительной степени формировали политику компании «Взгляд и другие» и влияли на судьбу отечественного ТВ: Иван Демидов, Андрей Разбаш и Константин Эрнст.

По мне, самым концептуальным моментом того эфира было воспоминание Татьяны Митковой о новогоднем мегаклипе Константина Эрнста «Улыбка»: он в 1993 году собрал ведущих конкурирующих проектов и они вместе с Аллой Пугачевой спели «общую песню», такой телевизионный «We Are The World». Вокалисты: Станислав Бэлза, Иван Демидов, Игорь Кириллов, Евгений Киселев, Дмитрий Крылов, Леонид Якубович, Юрий Николаев, Светлана Моргунова, Леонид Парфенов, Игорь Угольников и «взглядовские» Саши (Любимов + Политковский), дуэтом отвокалившие строчку «Лучше всяких слов взгляды говорят». Так вот, Миткова напомнила: Эрнст поставил Влада в открытие, первым. Хотя слуха и голоса у того не было. Но! Был дар. Быть первым.

 

•  

 

Иллюстрации: Александр Котляров

Нередко приходится слышать, что, кто бы ни победил в Гражданской войне, они бы делали одно и то же, ибо такова была историческая необходимость. Что победа белых означала бы установление военной диктатуры (и тут трудно не согласиться), а может быть, даже чего-то фашистского – что вряд ли.

Само собой, в результате победы белых в России не наступило бы благоденствие и благорастворение воздухов. Однако это не означает, что белый режим был бы не лучше красного.

Во-первых, иными были бы условия после Гражданской войны. Не было бы тотальной разрухи: ведь белые могли победить только в 1917–1918-м, а основные разрушения случились в 1918–1920-м. Россия была бы среди победителей Первой мировой войны, а потому качественно иным был бы ее международный статус. Сохранена была бы историческая преемственность, что исключительно важно для социально-экономического развития.

Во-вторых, белые не боролись бы за мировую революцию, расходуя на это ресурсы страны; не устраивали бы национализацию, продразверстку и коллективизацию; не проводили бы политику социоцида, направленную на ликвидацию целых социальных групп; не строили бы идеократическое государство, подчиненное решению абстрактных задач. Победа белых означала бы отсутствие «отрицательной селекции», в результате которой почти вся «старорежимная» социальная элита была искоренена, а новая складывалась по искаженным критериям.

Иными словами, необходимость в чрезвычайных мерах для выхода на уровень передовых стран была бы в разы меньше. Белая Россия, опираясь на колоссальную ресурсную базу и располагая серьезным промышленным потенциалом, еще остававшимся в 1918 году от империи, вполне могла за двадцать лет решить актуальные социально-экономические задачи. Демократии, конечно, не было бы – но не было бы и ГУЛАГа с Коминтерном. Белый путь не был идеальным, но он был бы спасительным...

Потерпев поражение в войне, белые не сложили оружия. В эмиграции они формируют организации, нацеленные на продолжение борьбы – крупнейшей из них был Российский общевоинский союз (РОВС), созданный Врангелем. Принимают монархизм в качестве объединяющей идеи, ищут союзников в других странах, пытаются вести диверсионную работу в Советской России... На этом пути их ждали новые поражения: ВЧК–ОГПУ–НКВД действовали профессиональнее, не чураясь провокаций, а в поисках союзников некоторые из белых пошли на сотрудничество с нацистами, запятнав себя коллаборационизмом.

Зато белые мыслители – Петр Струве, Иван Ильин, Иван Солоневич – в эмиграции формулируют корпус идей, за которые боролись белые. Это уже не могло помочь Белому делу, потому что после драки. Но может пригодиться сейчас, когда красное владычество закончилось полным крахом.

  

СЕМЬ ПРИЧИН ПОРАЖЕНИЯ БЕЛЫХ В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ

Главное везение большевиков было в том, что у них было два талантливых лидера – Ленин и Троцкий. Гениальный политический стратег и блестящий тактик. Но их появление во главе большевиков отнюдь не было предопределенным. Большевики вовсе не были обречены на успех.

 

Психологический надлом

В 1917 году Россия сошла с ума. Нация с гибельным восторгом принялась уничтожать себя. И это нельзя объяснить только порочностью власти или военными тяготами. В 1941 году тяготы были поболе, а власть – куда порочнее, однако инстинкт самосохранения работал, и страна боролась за себя. А в 1917-м инстинкт выключился.

«Белая горячка» была вызвана аллергией на «народ». Крестьяне и рабочие не вписывались ни в какие существовавшие представления о «народе» – ни официозные, ни интеллигентские. С ними случилось озверение. Большевики повели себя адекватно: они стали обращаться с «народом», как с огромным стадом диких зверей. А у белых так не получалось. Они злились на народ, как на взрослых. И тем самым только усугубляли собственную депрессию и отчуждение от большинства.

 

Идеологический вакуум

Белые не были монархистами – во всяком случае, большинство из них в разгар Гражданской войны. Хотя бы потому, что монархическая идея может воплотиться в жизнь только при наличии монарха или хотя бы претендента в таковые, а тут после марта 1917-го было пусто. Но и другой идеи, способной конкурировать с коммунистической идеологией, у них не нашлось.

Парадокс Белого движения в том, что оно формировалось в защиту порядка и преемственности, которых в 1917 году уже не было. Монархия покончила самоубийством. Временное правительство сделало все, чтобы уничтожить себя в глазах общества. Учредительное собрание умело дискредитировали большевики.

Таким образом, белым почти до самого конца их борьбы нечего было противопоставить большевистским идеям. А на одном негативе и «непредрешенчестве» Гражданскую войну не выиграть.

 

Отсутствие лидера

Белым нужен был лидер, способный компенсировать нехватку позитивных идей и формальной легитимности. Лидерскую роль примеряли на себя десятки генералов и полковников, но ни одного Бонапарта среди них не нашлось.

Героев у белых было много. Имелись и умелые полководцы. Иногда говорят, что белые генералы проиграли потому, что у них уровень был не тот – они раньше максимум дивизиями командовали, а то и меньше, а тут пришлось армиями и фронтами. Только ведь у красных командармов и такого опыта не было. Зато были вожди.

 

Поколенческий рубеж

Во главе белых стояли люди не преклонных, но вполне зрелых лет. В 1917 году Алексееву стукнуло 60, Каледину – 56, Юденичу – 55, Корнилову – 47, Деникину – 45, Колчаку – 43. Они были еще достаточно крепкими, чтобы водить в бой полки. Но вот приспосабливаться к новой реальности, когда тебе за сорок, трудно.

Наиболее успешные белые лидеры были помоложе. Сравним (возраст на 1917 год): Марков – 39, Врангель – 38, Чернецов – 37, Дроздовский – 36, Каппель – 35, Кутепов – 35, Слащев – 32... Они по большей части не успели выслужить больших чинов, зато и не накопили предрассудков. Вот только наверх их не пускали, пока не «скисли» предыдущие. А когда те сошли со сцены, было уже поздно...

Для сравнения: у большевиков был только один видный лидер, которому было сильно больше сорока – Ленин (47). В 1917-м Троцкому исполнилось 38, Каменеву и Зиновьеву – по 34, Сталину – 38, Дзержинскому – 40, Свердлову и Фрунзе – по 32... Это политики, а среди военных сорокалетних вообще почти не было, даже среди военспецов: Сергей Каменев – 34, Шапошников – 35, Егоров – 34... Я уж молчу про Тухачевского и Уборевича.

Революция и контрреволюция – дело молодых. Тех, у кого чуть-чуть опыта, зато с лихвой драйва, на котором они и выигрывают. В высшем звене белых смена поколений задержалась, поскольку военные карьеры в норме не должны быть слишком быстрыми, а Белое дело – поневоле – оказалось делом только военных. Задержалась, правда, ненадолго, на год-два. Только эти год-два были решающими. В апреле 1918-го назначение Маркова на место погибшего Корнилова могло в корне изменить дело. В марте 1920-го назначение Врангеля на место провалившегося Деникина могло только ненадолго отсрочить гибель.

 

Ставка на казачество

Казачество было самой трагической ошибкой белых. Генералы и офицеры, решившиеся на сопротивление большевикам, пытались сделать казачьи регионы своей базой. Они знали, что казаки – «опора царя и Отечества», и этим обманулись.

Казаки, разумеется, служили империи – пока та была в силе. И охотно принимали привилегии, даруемые за службу. Но опорой не были никогда. Белые генералы забыли, что во всех русских смутах допетровских времен казачество было чаще за смутьянов, чем за власть. И не знали, что вековая мечта казаков – быть с краю.

Интересно, что это обстоятельство оказалось неприятным сюрпризом не только для Алексеева, но и для Каледина. Атаман никак не ожидал, что «станичники» в критический момент просто пошлют подальше законную власть (да и незаконную тоже). Донской дворянин не знал, что его земляки хотят одного: чтоб над ними никого не было, чтоб их никто не трогал. Это открытие убило Каледина.

Казачий сепаратизм не дал быстро сформировать значительные антибольшевистские силы и мешал консолидации белых в 1918–1919 годах. Когда казаки хлебнули красной власти, они качнулись в сторону белых, но все равно не хотели уходить далеко от своих территорий, подчиняться центральному командованию, вести регулярную войну. Поэтому в самые опасные моменты вместо твердой почвы под ногами у белых оказывалась трясина.

 

Идеализм

Понятие долга для белых – ключевое. В громадном своем большинстве генералы и офицеры, собравшиеся под триколором против красного знамени, не очень представляли себе, за что именно бьются, но точно знали, против чего. Они хотели спасти страну от анархии, разрушения, «грядущего хама». И брались за оружие, чтобы выполнить свой долг.

Однако чувство долга – штука коварная. Деникин встал на место Корнилова из чувства долга. Колчак разогнал Омское правительство и объявил себя верховным правителем из чувства долга. И оба провалились, хотя намерения имели самые благородные. Из чувства долга застрелились Крымов и Каледин. Из чувства долга Каппель подчинился приказам КОМУЧ и не стал наступать на Москву... Много таких примеров.

С другой стороны, чувство долга вело Алексеева, Корнилова и Деникина, когда они создавали Добрармию. Чувство долга рождало героизм Дроздовского, Маркова, Алмазова, Тимановского и других. Чувство долга дало Врангелю силы совершить последнюю отчаянную попытку спасти Белое дело. Чувство долга делало белых слабыми перед беспредельным цинизмом красных. Но оно же позволило сохранить дух и традицию. Однако в Гражданской войне белый идеализм вел к поражению. 

 

МОГЛИ ЛИ ОНИ ВЫИГРАТЬ У КРАСНЫХ?

В советской мифологии белыми называли всех, кто не красные. Но в действительности антибольшевистские силы были пестрыми и между собой грызлись весьма активно. Что отличало белых от остальных некрасных? Идейно – ровно две вещи: во-первых, «единая и неделимая», во-вторых, «Россия».

По составу белые – это офицеры. А также «вольноперы» (вольноопределяющиеся) и юнкера, то есть, по сути, те же офицеры, не получившие еще золотых погон. Костяк движения – фронтовые поручики и штабс-капитаны. По большей части не из кадровых, а из тех же вольноперов и прапорщиков военного времени. «Буржуев» и «помещиков» среди них почти не было: это была разночинная интеллигенция, в окопах великой войны научившаяся любить родину и ценить порядок. Они воевали не за царя и не за дворянские привилегии – боролись против варварства и разрушения.

 

Начало: «корниловский мятеж»

В большинстве своем офицерство с восторгом приняло низложение слабого императора и провозглашение свободы. Однако далее последовал печально знаменитый «Приказ №1» о «демократизации армии», и началось разложение фронта. 1917 год должен был стать победным, а получился развал. Отсюда растущее недовольство новой властью.

Тем не менее офицеры еще могли поддержать эту власть, поскольку к лету 1917-го даже многие социалисты хотели порядка. Именно к этому стремился возглавивший Временное правительство после неудачного большевистского мятежа в июле Александр Керенский. Однако он допустил три фатальные ошибки.

Во-первых, не были раздавлены побежденные большевики. Вялые «преследования» скорее помогли им усилиться. Во-вторых, было устроено неподготовленное летнее наступление. Полуразложившуюся армию бросили в огонь, и фронт рухнул окончательно. В-третьих, Керенский спровоцировал «корниловский мятеж».

Верховный главнокомандующий Лавр Корнилов не выступал против Временного правительства, он предлагал Керенскому другую политику – более жесткую и милитаризованную. Корниловская декларация с призывом сменить власть появилась после того, как Керенский объявил главковерха мятежником. Причем у Корнилова не было никакого плана, он ничего так и не сделал и не сопротивлялся аресту.

В результате Временное правительство потеряло армию. Для солдат оно было буржуйским, а для офицеров – предательским.

Между тем у будущих белых был шанс победить уже тогда. Корнилов хотел наводить порядок вместе с Керенским, и взаимопонимание вполне могло быть достигнуто. В конце концов, когда горит дом, не время спорить, кому принадлежит самая большая комната... Однако посредники подвели, а главные «герои» проявили неуместное упрямство. Тем не менее, стань Корнилов мятежником не только на словах, он мог добиться успеха. Но он остался в Ставке ждать развязки. Тем самым шанс был упущен: будущие красные вышли из кризиса окрепшими, а будущие белые – рассеянными и растерянными. Помешать большевистскому перевороту они уже не могли.

Когда же переворот свершился, пришлось начинать с нуля. Генералы Корнилов и Алексеев на Дону смогли собрать в ряды Добровольческой армии всего 4 тысячи человек. Их героический Ледяной поход от Ростова к Екатеринодару в феврале-марте 1918-го по сути был отступлением и закончился неудачей.

 

Развилка: лето 1918-го

Белая борьба продолжалась пять лет (с августа 1917-го по октябрь 1922-го – от «дела Корнилова» до падения Владивостока). Была ли она обречена изначально? Один шанс победить у белых точно был – летом 1918 года.

После Брестского мира против большевиков отвернулись все их попутчики. Восстание Чехословацкого корпуса лишило красных всего востока страны. Дон отложился. Против «власти советов» бунтовали города и деревни. В Самаре было создано альтернативное правительство России – Комитет членов Учредительного собрания (КОМУЧ). Правда, единственным из старших офицеров, согласившимся формировать антибольшевистские войска, оказался безвестный подполковник Владимир Каппель. Но невысокий чин не помешал Каппелю с его малой дружиной в рекордные сроки взять все Среднее Поволжье, дойдя до Казани.

Для успеха белым нужно было соединить силы Востока и Юга. А на Юге требовалось объединение добровольцев и казаков. Это могло произойти, если бы был жив атаман Каледин, который был своим и для казаков, и для белых. Но он застрелился еще в январе, когда увидел, что казаки не хотят поддерживать белых. Если бы Алексей Максимович нашел в себе силы продолжать борьбу, уйдя в Сальские степи, как поступил его преемник Попов, он, без сомнения, вернулся бы в атаманы весной 1918-го. В отсутствие же Каледина атаманом стал генерал Петр Краснов – авантюрист и коллаборационист, заключивший сепаратный мир с немцами. О едином командовании речи идти уже не могло. Поэтому летом они двинулись в разные стороны: Деникин – на Кубань, Краснов – на Волгу.

При таких условиях у КОМУЧ была единственная возможность победить: стремительное наступление на Москву, пока красные не опомнились. Именно так хотел действовать произведенный в полковники Каппель. Но после его побед объявились генералы, готовые командовать. Они быстренько объяснили «адвокатам» из правительства, что по военной науке надо сначала укрепиться на занятых рубежах, а потом уже наступать… И наступление остановилось. Пока Народная армия КОМУЧ укреплялась на занятых рубежах, красные собрались с силами и осенью попятили белых за Волгу, а потом и за Урал.

 

Несбыточные надежды: весна-лето 1919-го

Тот, кто хоть немного знает историю Гражданской войны в России, может возразить: пик силы Белого движения приходился не на 1918-й, а на 1919 год. Когда на Востоке вместо невнятных полулевых правительств власть взял адмирал Александр Колчак, когда из крошечной Добровольческой армии выросли мощные Вооруженные силы Юга России, когда армия генерала Николая Юденича почти овладела Петроградом...

Все верно. Только время было безнадежно упущено, красные успели закрепиться в сердце страны. Да, Юденич теоретически мог взять Петроград. Но столица была уже в Москве. Да, Колчак мог продвинуться на московском направлении несколько дальше Уфы. Но у него не хватало сил, чтобы контролировать всю Сибирь и наступать. Да, Деникин мог прорваться к Москве. Но осенью 1919 года красные, располагая ресурсами Центра, Волги и Урала, наведя жесточайший порядок в своем тылу, имея фактическую поддержку со стороны махновцев, петлюровцев и поляков, все равно отрезали бы наступающей группировке ВСЮР «голову».

Поэтому надежды, которые питали белые в 1919 году, были тщетными. Тем горше было разочарование. И тем сокрушительнее – поражение.

 

Закат: 1920–1922 годы

Два с лишним года борьбы не прошли для белых зря – они многому научились. Вот только мало их осталось к лету 1920-го. И места для них осталось мало. История Белого дела началась с безнадежного героизма «первопоходников» – и закончилась таким же безнадежным героизмом. Белый Крым был чудом спасен зимой 1920-го, когда генерал Яков Слащёв остановил красных на Перекопе. Затем барон Петр Врангель почти из ничего создал в Крыму армию и государственный механизм. Однако сил хватило только на последний удар летом. В ответ последовал сокрушительный контрудар, и Врангелю оставалось уводить остатки войск в эмиграцию.

Что же касается Приморья, то там сил не хватило даже на последнее наступление. Белые держались на краю России до тех пор, пока у красных не дошли руки до окончательного решения вопроса. Падение Владивостока в октябре 1922 года поставило точку в истории Белого дела.

 

Опубликовано в журнале «Медведь» №147, 2011

 

•  

 

Фото автора

ЗАТЕРЯННЫЕ В СИБИРИ

Журналист Юрий Панков побывал у коммунистов Сибири – осенью 2010 года он редактировал предвыборные газеты КПРФ в Иркутской области, ходил на собрания, работал с агитаторами, общался с комсомольцами и комсомолками. По итогам своей поездки Панков написал двухсотстраничную брошюру «Братство конца». Мы выбрали самые смешные и безобидные куски из этого текста. 

Высадка в Ангарске была почти экспромтом. Мой друг попросил помочь ему заполнить предвыборные коммунистические газеты, выпускавшиеся иркутским обкомом КПРФ в разных городах и районах области.

Первый день мы начинаем в иркутском обкоме КПРФ, занимающем пару комнат одной из центральных библиотек города. Навстречу, роясь в бумажнике, идет человек с героическим лицом. Я предупрежден – это второй секретарь. Пожимает нам руки со словами «Вот иду в банк снимать со счета деньги специально для вас. Ведь это у вас, как я понимаю, вопрос номер один». «Бог с Вами, Семен Михайлович, – делово сокрушается мой друг. – Это мы всегда успеем. Сейчас самое главное – поскорее отправить Юрия в Братск». «Вы уверены?» – радостно спрашивает секретарь, суетливо пряча бумажник в задний карман брюк. «Абсолютно!» – успокаивает его мой друг и быстро переключается на какие-то мне пока неведомые темы.

Проходим в помещение обкома. Обстановочка рабочая. Входят и выходят какие-то «товарищи». При входе – письменный стол. Сидящему за ним толстому носатому товарищу лет шестьдесят-шестьдесят пять. Он весь потный. Шумно дышит. Громко говорит по телефону. Вешает трубку. Мой друг быстро обращается к нему: «Хочу вам представить моего старого друга, журналиста из Москвы, он поможет нам выпускать предвыборные газеты». «Очень приятно. Пушкин, – товарищ протягивает мне руку. – Секретарь по оргвопросам».

Друг переключается на других присутствующих. Я верчусь по сторонам. Осматриваюсь. Здесь все какое-то старое и унылое: планировка, мебель, цвет стен, занавески, агитплакаты, даже воздух. На людях – одежда, вышедшая из моды лет двадцать назад.

Вскоре, к счастью, мы уезжаем обратно в Ангарск (от Иркутска – полчаса). Обедаем и отправляемся в редакцию партийной газеты «Приангарье», расположенной в заводоуправлении компании«Металлконструкция», по слухам, принадлежащей известному иркутскому коммунисту, депутату Госдумы. Редакция занимает ту же комнату, что и ангарский горком партии. Главный редактор Николай сидит под портретом Ленина. Здесь же – верстка, которой командует девушка Белла. Тут же – единственный журналист газеты, член партии с 1967 года, внешне чем-то напоминающий Антонова-Овсеенко (старшего).

В своих предвыборных программах кандидаты от КПРФ почему-то сплошь и рядом воспевают местных предпринимателей, то есть буржуев, а также представителей «Единой России»

Чаю не предлагают. Кофе тоже. Курить нельзя.

Смотрю распечатки. Верстка банальная – «сапоги» да «кирпичи». Тексты жуткие, корректурой и не пахнет, много ошибок. В своих предвыборных программах кандидаты от КПРФ почему-то сплошь и рядом воспевают местных предпринимателей, то есть буржуев, а также представителей «Единой России». Спрашиваю: «А это не политическая ошибка, не провокация?» Отвечают: «Да нет. Все нормально. Наверное, у них просто хорошие человеческие отношения». Я не согласен. Объясняю, что в предвыборной газете коммунистов не может быть никаких комплиментов «единороссам». Пусть они хоть родственники. Тут даже обсуждать нечего. «Юра, успокойся, все в порядке», – говорит мне мой друг.

Возвращаемся домой. Дом – это четырехкомнатная квартира в одном из районов Ангарска. Принадлежит компании «Металлконструкция». Используется как явочная. В двух комнатах – по три кровати. Классических, с пружинами и матрацами. В третьей – одна двуспальная. Четвертая – гостиная. Здесь обитают командированные из Москвы, а также всякий «партактив», наезжающий в Иркутск на съезды и партконференции.

По возвращении из редакции я бегу принимать душ. Выхожу мокрый, обмотавшись полотенцем. И пока тянусь к выключателю, вдруг слышу за спиной какие-то странные звуки: «ух, уф, ох, уф, уф-ф, у-уф». В ужасе и с криком оборачиваюсь. Передо мной в одних семейных трусах до колен стоит товарищ Пушкин. Мой крик превращается в дикий хохот. Оказывается, Пушкин здесь тоже живет. На выходные он уезжает куда-то во глубину сибирских руд, а к началу недели возвращается в Ангарск. Отсюда мотается каждый день на работу в иркутский обком. Вот его рабочий день закончился, он вернулся в «штаб-квартиру» и тоже хочет принять душ.

Мы вместе ужинаем макаронами и свежесобранными груздями. Секретарь по оргвопросам за столом рассказывает мне, как в детстве, живя в деревне, охотился на сусликов. «Неужели их можно есть?» – спрашиваю его. «Зачем? Нам за каждый хвост суслика платили деньги. Мы грызунов истребляли».

Мой друг рассказал, что любимое развлечение Пушкина – звонить с утра пораньше в какие-нибудь таежные сибирские райкомы и горкомы и грозным голосом, в стилистике периода коллективизации и индустриализации, начинать отчитывать товарищей за «недоработку», «перегибы на местах», «недостаточную бдительность», «отрыв от интересов трудящихся масс», «недопонимание текущего момента» и «искажение линии партии». Те, кто был свидетелем его телефонных разговоров, говорят, хохотали до истерики. Что творилось с другой стороны телефонной линии – неизвестно. Вроде никто незастрелился.

Наутро, часов в восемь, мы выехали из Ангарска в Братск. Предстояло проехать через Усолье-Сибирское, заехать в Черемхово и провести там партийное собрание. Далее отправиться в Зиму. Мне – взять интервью у районного военкома, здешнего кандидата от КПРФ на пост мэра, а другу – обсудить с активом текущую повестку дня предвыборных мероприятий.

 

Братск

Церквей нет в принципе. Когда город возник, в шестидесятые, они были, ясное дело, не нужны. Зато сейчас центральную улицу Кирова украшает стройплощадка, огороженная забором. Наполовину недостроенный храм забросили года два-три назад. Деньги, которые в начале двухтысячных собирали всем миром, куда-то делись.

Первое, что бросилось в глаза, – это невероятная популярность такси. Город размером с московский округ и населением в 260 тысяч человек просто наводнен ими. Праворукие «Рено Логан». Во дворе пятиэтажки можно увидеть две-три ждущие или отъезжающие машины с шашечками. Потом выяснилось, что простые люди здесь ездят на такси даже за хлебом, как в «Бриллиантовой руке», потому что на полном серьезе боятся воров и убийц.

Такси – самый распространенный вид общественного транспорта. В любой конец города отвезут за 60 рублей. Шестьдесят – это такса. Машину вызывают по телефону, и она подъезжает буквально в течение трех минут. После полуночи город просто вымирает. Зимой, рассказывают, посреди дня могут сорвать с прохожего меховую шапку или снять дубленку. Летом в порядке вещей отбирать мобильные телефоны, срывать золотые украшения, цепочки. Все, что можно сорвать, отнять и т. п.

Впоследствии, отправляясь за хлебом, я такси не вызывал, так как магазин «Супер Маркет» (такое вот дебильное название) находился во дворе моего дома. Тем не менее, готовясь к худшему, я снимал с себя все, что представляло, по крайней мере для меня, хоть какую-то ценность: часы, золотое кольцо. Оставлял мобильный телефон, документы, бумажник. Не говоря про фотоаппарат и диктофон.

Любимое развлечение Пушкина – звонить с утра пораньше в какие-нибудь таежные сибирские райкомы и горкомы и грозным голосом, в стилистике периода коллективизации и индустриализации, начинать отчитывать товарищей 

...Учитель в сельской школе зарабатывает три-четыре тысячи рублей. Замглавврача братской горбольницы получает десять. 

Трезвых людей я пока не замечал.

Видели детей, стоящих на коленях у железнодорожного переезда и просящих милостыню. Путина и Медведева в этих краях называют ласково: «презики».

Вообще, местечко дико депрессивное. Но очень интересное. Удалось снять трехкомнатную квартиру, правда, без стиральной машины и с ужасной электрической плитой. Зато есть гигантская ванна. Дом, кстати, хрущевская пятиэтажка, а в квартире была сделана перепланировка, целый евроремонт. Студьё, елки-палки! Все удовольствие – семь тысяч в месяц. Поживу здесь пару-тройку недель. Попутешествую, понаслаждаюсь общением с туземцами и туземками. 

Совсем забыл! Соотношение полов здесь один к трем. То есть на трех баб один мужик! Поэтому сплошь и рядом мамаша и дочь живут с одним мужиком. Полным-полно матерей в возрасте 15–16 лет. Из-за этого же много лесбиянок. 

Да, забыл сказать. Был на родине Евтушенко, в городе Зима. Правятв нем бал «единороссы». Уже второй год заколочен местный роддом. Население города – 34 тысячи человек. В год рождается 600–700 детей. Женщины вынуждены рожать в машинах скорой помощи, которые заказывают на нужный день. Кто не успевает – дома. До ближайших городов – Ангарска, Куйтуна, Иркутска –150–200 километров. До Саянска – 25 километров. Но ведь не у всех есть машины и деньги на такси. В общем, не доехать. Рожай, как хочешь. Вернее – как можешь.

Евтушенко в свое время явно повезло… 

За так называемым Братским морем в тайге много деревень. Расстояние между ними – от пары километров до семи сотен. Братский район занимает территорию, сопоставимую чуть ли не с площадью Орловской, Тамбовской и Воронежской областей вместе взятых. Некоторые деревни совсем маленькие. Некоторые – одна-две тысячи человек. Если умирает какой-нибудь житель, труп надо отвезти в Братск: на что-то погрузить, добраться до парома, переправить на другой берег, довезти до морга, зарегистрировать – и назад, тем же путем доставить за море, в родную деревню на кладбище. Такое путешествие в оба конца в компании с покойником стоит дико дорого по местным меркам, да и занимает дня три. Поэтому здесь просто не регистрируют умерших, закапывают в землю просто так. К примеру, из трех с лишним сотен числящихся совершеннолетними жителей какого-нибудь села в живых может остаться только двести. На каких-нибудь умерших бабушек по-прежнему присылают пенсию, местные ее делят и пропивают. А на выборах их голоса перекупают то «единороссы», то «жириновцы». Дело в том, что местный избирком может состоять целиком из родственников. Они получают от партийных агитаторов взятки в 50–60 тысяч (на всех) и в конце дня выборов отмечают покойников как явившихся, ставят галочку напротив заплатившей партии. 

Открытие! А Сибирь-то у нас не электрифицирована. Провода линий электропередачи полноценно через тайгу не протянуты до сих пор. Хотя вокруг прямо-таки адское количество электростанций, причем самых мощных в Европе: Красноярская, Саяно-Шушенская, Братская, Усть-Илимская, Иркутская. Строят Богучанскую. Но вот провода при советской власти не успели везде подвести. А нынешним деятелям наплевать. Линии тянут только на запад. Но ничего. На байкальских турбазах иной раз свет в домики дают от дизеля на пару часов вечером и на час утром. Хотя в некоторых электричество, конечно, есть круглые сутки. Но житье там стоит как в Париже. 

Мэр Братского района надеется, что за несколько десятилетий срубленный лес все же вырастет. Но это неправда. Кедр так быстро не восстанавливается. Я специально посмотрел информацию на растениеводческих сайтах.

Дело в том, что рассуждения про то, сколько каким деревьям потребуется, чтобы вырасти на месте вырубленных, – чистая теория. Дело в том, что тайга еще никогда не переживала такого катаклизма, как нынешний. Другими словами, природа еще не сталкивалась с необходимостью восстановиться вот так целенаправленно на прежнем месте тотального уничтожения и вырубки. В итоге на территории бывшей тайги быстрее всего прорастают тополя, березы, осины и прочая бессмысленная зелень. А это уже совсем другое дело. Как, с какой интенсивностью под сенью этих городских парковых деревьев будет произрастать сосна? Ей ведь тоже нужны какие-то благоприятные условия. Но одно дело, когда, к примеру, молодые кедры тянутся к солнцу в естественных таежных условиях, а другое – на делянках, посреди лиственных, где и эпидемии, и насекомые – все условия другие. Вырастет ли здесь через сто лет тайга? Загадка. 

Простые люди здесь ездят на такси даже за хлебом, потому что на полном серьезе боятся воров и убийц

Все мужики стригутся наголо или совсем коротко. Хорошо, что я перед дальней поездкой подстриг свою шевелюру. За неформальный вид здесь недолго схлопотать по морде. Была история. Объявилась в Братске компания пацанов, назвавшихся скинхедами. Прежде подобных маргиналов здесь не водилось, потому как скинхедам надо кем-то помыкать. А в Братске практически нет ни армян, ни азербайджанцев, ни киргизов. Бить, соответственно, некого. Одним словом, как-то по осени группа этих боевых ребят чего-то явно не учла. Напялили кожаные куртки, штаны в обтяжку, ботинки на толстой подошве. Подстриглись наголо... Только поздней весной, когда Ангара тронулась ото льда, наконец нашли их трупы. Никто на бурят не подумал. Их уделали свои же, русские. Правда, бандиты. Не допустил криминал, чтобы в поле их зрения кто-то другой пытался заявить о своей силе.

Братчанки очень стройные, потому как недокормленные. Правда, лица у всех стандартные – или вытянутые, или приплюснутые. Нестрашные. Все очень акают и тянут гласные: та-а-айга, Ма-а-асква-а.

Малолетки, готовящиеся стать мамашами, боятся делать аборты. Гинекология здесь дореволюционная, и после «процедуры» бесплодие гарантировано. 

Девушки здесь правильные, встречаются с парнями ради удовольствия. Никакого дальнего расчета нет. Вступают в отношения со всеми, кто нравится. Без обязательств. «Что значит секс без обязательств?» – спросил мой товарищ Витя местную комсомолку Лену. «Это значит без презерватива», – ответила она рассудительно.

За всю жизнь Лена успела побывать только в поселке городского типа Вихоревка, городах Тангуй, Зима и Иркутск, где хотела поступать в институт иностранных языков. Но пролетела итеперь собирается в братский педагогический колледж, будет учиться на преподавателя младших классов. 

От моего братского товарища Виктора, который поселился в моей квартире, ушла уже вторая баба. Предыдущую, 24-летнюю Наташу-коммунистку, взревновал ее сожитель-отчим, по совместительству отец ее ребенка. У второй, 21-летней комсомолки Сони, живущей с мужем и его любовницей в одной квартире, в разгар застолья сегодня выяснилось, что умерла бабушка.

– Хорошо, что хоть не успел принять виагру, – сетовал Витя, проводив Соню до такси.

– А то мне пришлось бы на ночь забаррикадировать дверь, – ответил я.

Витя к встрече с Соней готовился. Купил не только виагру, но и шампанское «Мондоро», банановый ликер, водку. Приготовил из телятины прекраснейший густой суп-рагу. Купил три шоколадки и конфеты «Гусиные лапки». Вечером накануне мы перетаскивали в его комнату двуспальную софу из гостиной.

Ничто не пригодилось.

 

1 сентября

Утро.

На улицах города сегодня особенно празднично. Много пьяных детей и их родителей. День знаний. 

Вечер.

К Вите пришла 28-летняя девица-гот. Съела все рагу, выпила банановый ликер, разбила в ванной бокал с «Мондоро». Витя устроил ей настоящую Варфоломеевскую ночь.

Вонь, тянущаяся от Братского лесоперерабатывающего комбината, проникала с улицы во все щели. Под утро в прихожей было невозможно продохнуть. К классической братской вони добавился аромат разлитого «Мондоро».

 

2 сентября

Утро.

Спать очень неприятно. Засыпаешь моментально,из-за пониженного атмосферного давления. Но вся ночь – один сплошной кошмар. Такого у меня не было с последней поездки в Ниццу. Сны больше похожи на какой-то бред, когда не поймешь, явь перед тобой или сон. Все сюжеты какие-то трагичные. Раз или два просыпался в слезах. На Лазурном берегу Средиземноморья это происходит от избытка солнца, моря, соленого воздуха, вина. Здесь – от вони, от злоблевотного смрада, стоящего над городом и его окрестностями.

...Все эти Ириновичи, Мариновичи и прочие Екатериновичи являются носителями таких странных отчеств в связи с поголовной безотцовщиной среди местного населения. Девушки настолько обделены мужским вниманием, что не чувствуют себя вправе что-то требовать от парней после проведенной ночи. И то счастье. 

Я, кажется, нигде не видел такого количества женщин в платьях. Именно в платьях. Иной раз даже в ситцевых. В них ходят те, кому за пятнадцать, и те, кому за шестьдесят. Платья до колен и даже радикально выше. Многие барышни носят вязаные вещи. Кофты, пелерины. Одежда в магазинах стоит крайне дорого и ужасно безвкусная. В моде фиолетовый цвет. Туфельки, губная помада, ногти, сумочки и остальное.

Местные девушки обожают рассуждать о феминизме. Видимо, поэтому не бреются... От многих пахнет смесью духов, дешевой косметики и… дымком. В домах – печное отопление.

 

4 сентября

Меня познакомили с местной ячейкой КПРФ. Вот они,«здоровые силы партии»!

При ближайшем рассмотрении получается, что КПРФ – это чистыйбизнес-проект, построенный по франчайзинговой схеме. В Москве есть Зю. А в Государственной думе – несколько депутатов-коммунистов. У них – помощники. Через помощников на депутатов выходят «представители крупного бизнеса». Встречаются. Обсуждают бюджет того или иного претендента. С учетом бюджета претендента выводят на тот или иной регион под избирательную кампанию. Предварительно, конечно, кандидата для проформы утверждают на региональной, местной партийной конференции.

Если кандидат бедненький, кидают на выборы в какую-нибудь дыру, где и электорат сонный, и партячейка инвалидная, и местные пиарщики много денег не просят. Если бюджет кандидата нехилый, могут выдвинуть на мэры какого-нибудь города или района посерьезней. Если пускают на уровень областного центра, то договариваются об откатах с партиями-конкурентами на случай, если победят. Или проиграют.

Братчанки очень стройные, потому как недокормленные. Правда, лица у всех стандартные – или вытянутые, или приплюснутые. Нестрашные

Многое зависит от того, кто изначально приводит кандидата к депутату Госдумы. Одно дело олигарх, другое – какой-нибудь предприниматель из администрации президента. Под первого могут и областной центр продать со всей партийной обоймой, которая выложится, но за деньги будет делать все, чтобы тот победил. С ним и первый коммунист области сфотографируется, и Зю в его поддержку несколько слов скажет. Ну а «серой лошадке» подбросят самую убогую территорию: победит – спасибо скажет, будет чувствовать себя всем обязанным. Проиграет – скажем, что еще хорошо отделался: ведь без бабок шел.

Что удивительно! Никакого отношения кандидат, как правило, к партии не имеет. Даже желательно, чтобы он не был коммунистом. В этом случае партии удается зацепить как свой традиционный электорат пенсионного возраста, которым управляют через многочисленные ячейки, так и тех, кому партийность кандидата по барабану, зато симпатичен сам кандидат.

Такая франшиза, судя по всему, работает не только у коммунистов, но и у ЛДПР, и у «Единой России», и у «Справедливой».

 

6 сентября

Партактив.

Познакомился с местными коммунистами, которые производят впечатление самой активной и самой несчастной части местного населения.

Василий Зиновьевич Котов. 75 лет.

Встречает моего товарища любимой шуткой: «Витя, опять двери магазина открыты», намекая на якобы расстегнутую ширинку. В ответ получает одно и то же невеселое: «Василий Зиновьевич! Когда в доме покойник, двери не закрывают».

Запойный. Член партии с 1955 года. Главный редактор партийной газеты. Читая его издание, наслаждаешься заголовками: «Ленинский призыв в партию: создано восемь поселковых первичек», «Вот так и живем», «Защитим село – спасем Россию», «Ветераны вспоминают счастливое пионерское детство», «Алые паруса интернационализма», «Партия не прощает предателей». Правда, от самих заметок хочется криком кричать и плакать навзрыд.

Василий Зиновьевич всегда навеселе. Живет в окружении трех котов, которые, судя по всему, делают свои дела прямо на него. Он очень старый, родственники давно махнули на него рукой. Он очень редко бреется. Никогда не стирает одежду. От этого рядом с Василием Зиновьевичем на партсобраниях всегда много пустых мест. Когда мы с ним познакомились, он был в запое. Зашли с ним в «стоячок». Он обратился к буфетчице и сказал: «Людочка. Как всегда!» Это означало полкусочка хлебушка, немного намазанного сверху маслицем. Точнее, это такой легкий намек на масло. Сверху – веточка петрушечки, кусочек селедочки. Блюдо называется «Бутерброд с селедкой». И сразу два двухсотграммовых стаканчика водки.

Открытие! А Сибирь-то у нас не электрифицирована. Провода линий электропередачи полноценно через тайгу не протянуты до сих пор. Хотя вокруг прямо-таки адское количество электростанций, причем самых мощных в Европе

Я на себе чувствую тлетворное влияние идиотизма, который таится в партийной фразеологии. Я сам уже начал постоянно призывать местный «актив» к «партийной дисциплине».

Валерий Дмитриевич Киселев. 65 лет. Чем-то он похож на Ролана Быкова в фильме «Комиссар». Секретарь парторганизации села Новый Тангуй. Рассказывают, что до появления населенного пункта Новый Тангуй в районе существовал другой поселок. С красивым русским названием Тамхуй. Но ему не повезло. В 1967 году он попал в зону затопления Братской ГЭС и исчез с лица земли. Всех местных жителей перевезли в другое место, которое назвали Новый Тангуй.

У Валерия Дмитриевича есть свой продуктовый ларек, цифровой фотоаппарат и гигантский медный крест, который он получил в наследство от бабки и который, по преданию, был отлит в 1511 году. В следующем году партсекретарь собирается отметить его трехсотлетие. Крест он уже возил на экспертизу в Иркутск.

Он атеист. Размышляет: «Не дают мне помещение для парткома. Наверное, буду писать статью о произволе партии власти».

Спрашиваю: «Вы же разумный человек. Зачем вам партия?»

Отвечает: «Да жизнь с ней как-то интереснее».

Он честный человек. Когда что-то говорит, не верить ему невозможно.

У самого Валерия Дмитриевича как бывшего работника совхоза «Тангуйский» земельного пая вообще нет. Так получилось. Почему? Говорить не хочет. Но у жены есть. После перестройки ждали еще 15 лет. Думали, что власти чего-то предложат. Надоело. Договорились, что хватит на двоих и одного пая. Не пропадать же землице. Надо же как-то выкручиваться. А и ладно!

Отдали знакомому фермеру в аренду. Договорились, что за это фермер разово выплатит Киселевым четыре тысячи рублей. А потом ежегодно будет выплачивать аренду двумя центнерами зерна. И правда. Надо же как-то выкручиваться.

Но четырех тысяч рублей фермер найти не смог. Пока. Дела как-то очень плохо пошли. И тогда он вместо двух центнеров пообещал заплатить Киселеву 47 рублей. Надо же как-то выкручиваться. А и ладно!

Но 47 рублей у фермера нет. Пока. Поэтому договорились, что он просто даст им два мешка зерна. Надо же как-то выкручиваться. А и ладно!

Вот уже полгода ждут.

 

7 сентября

Комсомольский актив.

Екатерина. Партийная кличка – Бемби. Лесбиянка. Крашеная шатенка. То есть рыжая. Густо подкрашивает глаза сине-фиолетовой тушью. Любит прилюдно устраивать представления. Не обошлось и тогда: прямо за столом во время комсомольского собрания сняла кофточку. Под ней оказался лифчик цвета революции. На строгие замечания Виктора отвечала угрозами: «Я тебе сейчас яйца откушу». Называет себя гламурной. Пишет стихи и читает их вслух. Я сделал комплимент и сказал, что напоминает Ахматову. Но с творчеством Ахматовой она не знакома. Зато знает два стихотворения Бальмонта и очень его любит. А еще любит задумчиво повторять слово «минет». Мягко так… Растягивая по слогам: минь-е-эт.

А еще мне рассказали, что в городе Братске живет девушка-комсомолка с невероятно красивой фигурой. Она очень любит красить губы. Красит их даже на ночь.

 

9 сентября

Утро.

13-я партийная конференция коммунистов Братского района. Национальный парк. Заповедник. Лесопитомник. Нерпинарий...

Отчетный доклад, заседания и прения продолжались с 11.00 до 19.00. С перерывом на чай и бутерброды. Коммунисты вспоминали, как широко отмечали столетний юбилей Брежнева. На конференции распространялись буклеты против наркомании. В них специально для несведущих подробно прописывались внешние признаки проявления наркомании: нарушенная координация движений, сбивчивая бессвязная речь, блуждающий взгляд... Мне казалось, что я нахожусь на сборище наркоманов.

Бутербродов и газированной воды незарегистрированным гостям не предлагали. На столе президиума прямо напротив второго секретаря обкома, приехавшего специально из Иркутска, демонстративно выставили две маленькие бутылки минеральной.

Закончился день так. Коммунисты устроили пьянку актива прямо в горкоме, с песнями и жалобами на скупость партийных спонсоров. Комсомольцы и кандидаты в ЛКСМ быстро нажрались с членами территориальной избирательной комиссии, их дочками и дочкиными мамашами. В разгар веселья комсомолка Катя дважды на бис прочла «Балладу о зенитчицах» Роберта Рождественского. По неаккуратности залила всех красным.

Звонил пьяный кандидат от ЛДПР в мэры Братского района. Заплетающимся языком выяснял, кого мы пригласили и может ли он зайти выпить со всеми. Не узнают ли его. Боялся публичности, огласки и скандала.

 

11 сентября

Агитаторы.

Я просыпаюсь от громких разговоров и выкриков. Еще только восемь утра, а в соседней комнате Витя проводит занятия с агитаторами. Шесть человек в возрасте от 18 до 24 лет. В день получают по 300 рублей. В том числе и на еду.

Витя очень боится, что под видом желающих работать агитаторами на выборах мэра Братского района в его бригаду проникнут какие-нибудь несовершеннолетние ребята, труд которых по Закону о выборах использовать нельзя. Но несовершеннолетним наплевать. Они хотят заработать. Рублей по двести-триста в день выходит. Они просятся «в поле». Витя не пущает.

Между тем труд агитатора, работающего на кандидата от КПРФ, стоит не только денег. Он стоит реального здоровья – физического и психического. Это «едросам» и «элдэпээровцам» разрешают устраивать митинги на предприятиях. А коммунистов на порог не пускают. Почему? Все просто. Основные трудовые ресурсы, которые остались в Сибири и которые являются сегодня главным российским электоратом, – это железнодорожники. Взять какие-нибудь относительно небольшие города, типа Зимы или Вихоревки с населением до 100 тысяч человек. Практически в каждой второй живущей здесь семье из четырех, пяти, шести человек найдется кто-то работающий на железнодорожной станции. Ну и что? Пустят эти люди к себе в локомотивное депо каких-то 20-летних коммунистических агитаторов? Хорошо если не побьют. Здесь и административного ресурса для выдавливания оппозиции не требуется.

И таких вот станций – узловых, товарных, пассажирских, пересадочных – в стране тысячи. Работающие в системе РЖД – люди, для которых железная дорога – единственный источник жизни. По достижении 50 лет каждый рабочий должен ежегодно проходить полный медосмотр. Не формальный. А на уровне диспансеризации. Быть уволенным по состоянию здоровья сравни расстрелу всей семьи. Вопрос, за кого голосовать, снимается сам собой.

Но, как говорил Ульянов-Ленин, в такой ситуации сам по себе начинает реализовываться революционный постулат «чем хуже, тем лучше». Народ хоть и потихоньку, но все же звереет. Его все же интересует, кто, на какие деньги отремонтирует детский сад, починит дороги, проведет газ, отопление. Людей волнуетсостояние кармана местных чиновников, они начинают почитывать оппозиционную прессу. Те, у кого есть интернет, почитывают законы. Парадокс. Устраняясь от решения социальных проблем в регионах, сбрасывая груз этой ответственности на плечи местного бюджета, все эти предприятия, корпорации, управляемые из Москвы, сами создают реальную напряженность. «Едросы» подставляют «едросов».

В Москве все это как-то расплывчато и размазано. А в каком-нибудь сибирском селе нынешний глава поселковой администрации, где правит бал «ЕдРо», запросто может быть тестем коммуниста. И вот этот самый глава администрации под давлением из области начинает в доме своего собственного тестя проводить модернизационнуюсоциальную политику, объявляя, допустим, новые, завышенные, расценки на дрова. Другими словами, заведется в семье эдакий свой Митволь. Во время Гражданской войны такое уже было. Далеко ходить не надо. Мой прадед, борисоглебский купец Семен Беднов, проклял своего зятя-красноармейца, моего деда, когда тот женился на его дочке, моей бабушке. Простил, насколько я знаю, относительно незадолго до своей смерти, окончательно разоренный в тридцатые годы. Но это еще замечательный мирный исход…

В одном из поселков, где я однажды оказался в бригаде агитаторов компартии, на моих глазах развернулась поразительная картина. Ребята шли по дворам, раздавая местным газеты. Не абы как, не по почтовым ящикам, не для галочки. А из рук в руки. Под разговор. Под перекур. За полтора дня им надо было распространить около 200 газет. Установка: один экземпляр газеты – один новый избиратель.

Девушки здесь правильные, встречаются с парнями ради удовольствия. Никакого дальнего расчета нет. Вступают в отношения со всеми, кто нравится. Без обязательств

Ситуация была тяжелейшая. Четверть жителей поселка плевалась и материлась, когда слышала, что на ближайших выборах им предлагается голосовать за коммунистического кандидата. «Суки и подлецы ваши коммунисты, – кричали бабы, обступив пацанов, держащих пачки братской газеты “Приангарье”. – Страну развалили, Горбачева к власти привели. Сами в буржуев превратились, на народ наплевали. Вспоминают только перед выборами». Я внимательно наблюдал за этой сценой и даже включил в кармане диктофон. Я понимал, что в худшем случае буду бит вместе с агитаторами, но не мог ретироваться. Во-первых, я был старше, во-вторых, производил на баб впечатление начальника, в-третьих, я видел, что ситуация не придуманная. Сейчас – единственный шанс понаблюдать,как на деле осуществляется процесс «деревообработки», как коммунистам удается «находить дорогу к сердцу избирателей».

Все было очень просто. Илья и Глеб четко разделили толпу на две части. Глеб взял на себя тех, кому было явно за шестьдесят, а то и за семьдесят и кто хорошо пожил при советской власти. Илюха нацелился на остальных. Среди «остальных» оказалось несколько мужиков.

Глеб вывернул перед тетушками наружу всю историю жизни своей семьи. История эта, повторяемая им многократно, в течение каждого дня вот уже второй месяц, лилась как песня. Вкратце: брат повесился, отец работал на БрАЗе и стал инвалидом, мать тоже работала на БрАЗе, у нее онкология. (От первого до последнего слова, кстати, чистая правда.)

У Ильи был свой ход: он подробно рассказывал историю, как в течение полугода спасал братского бомжа, бывшего зэка, пытаясь пристроить его то в одно, то в другое социальное заведение города. И как каждый раз он снова и снова находил этого зэка на одной и той же площади у помойки. С несчастным никто не хотел возиться.

Глеб очень четко давал понять электорату, что нечего на него орать, что он такое же несчастное наследие социализма, как и они. Дальше делался «подъем с переворотом», раскуривалась сигарета и начинался разговор о том, возможно ли подобное было при советской власти. И, собственно, что необходимо делать для того, чтобы (пауза) «нет, не о возврате в прошлое я сейчас говорю, а чтобы (пауза) с нами, вот здесь, посреди села стоящими, считалась эта самая партия власти».

Шум. Крики. «Партия власти – это те же коммунисты!» «Мальчишка! Что ты знаешь про советскую власть!»

Глеб: «А вот вы мне и расскажите, как вы жили раньше. Это не мое, а именно ваше поколение отвечает за все, что произошло в стране».

Илья: «Рано или поздно мне придется отвечать за то, что происходит в стране сейчас. Я не хочу краснеть за прошлое, подобно вам сегодня. Мое поколение не будет голосовать за “Единую Россию”, мы будем голосовать за кандидата, программу которого поддерживает Коммунистическая партия – единственная оппозиционная, представленная в парламенте».

Я, конечно же, неточно и неполноценно повторяю диалоги, но их содержание было таково, что уже через десять минут собравшиеся, которые недавно были готовы нас побить, сами начинали, загибая пальцы, перечислять бесконечные беды своей дурацкой жизни, во всем ругая Путина и Медведева, а заодно и нынешнюю районную власть.

Конечно, Владимир Ильич остался бы недоволен происходящим. Как, собственно, и я. Коммунистические идеи революционного характера оставались за бортом. Никто не предлагал крестьянам радикально брать власть в свои руки. Более того. Агитаторы несли какую-то оппортунистическую отсебятину, призывая не бойкотировать, а, наоборот, активно участвовать в выборах, тем самым делая уродливую политическую систему легитимной. Но мы с Лениным в этот момент были страшно далеки от народа. Народу не хотелось воевать. Сил уже ни на какие революции нет. А агитаторам надо было вбить им в голову фамилию своего кандидата на выборах. И газету дать почитать. Читать там действительно было что. (Я постарался.)

Другой раз мы попытались сагитировать ни много ни мало руководителя поселковой администрации. Выступил Глеб. От имени своего поколения высказался Илья. Представили меня, журналиста из Москвы. В ответ получили: «А идите вы все на х…». Руководитель поселковой администрации болел тяжелейшим похмельем. Перегар от него шибал метра на три. Когда мы к нему подходили, он, пошатываясь, вылезал из-за руля «Волги». «Уезжайте отсюда, пока не поздно! – орал он. – Не бередите народ! Дайте ему нормально жить! Я сам был коммунистом до 1991 года. Вы ничего не измените. Вы даже не понимаете, о чем говорите. Какой коммунизм! Эх, вы, дети, – он горестно тряхнул головой и крикнул кому-то: – Вася! Пойдем выпьем. У меня осталось».

Конечно, не ради 300 рублей в день старались агитаторы. Для них, не достигших своего 25-летия, это была какая-то очень ответственная миссия, которую они с успехом могли бы реализовать, будь у каждого из них профессия, работа, семья. Вера, в конце концов. Из каждого получился бы замечательный проповедник. Они не боялись главного – спорить с людьми, отстаивать свою точку зрения.

На улицах города сегодня особенно празднично. Много пьяных детей и их родителей. День знаний

Не знаю, сколько месяцев или лет они смогут быть такими же последовательными помощниками партии. Глеб, например, на тот момент уже три месяца числился кандидатом в ЛКСМ. В поле он был настоящим былинным героем. Но в горкоме партии всегда сидел молча, глупо улыбаясь, боясь оспорить хоть одно мнение, страшась, что его не примут в комсомол.

Илье было наплевать на горком. Ему не на что было жить. Он надменно принимал «командировочные». Старался не потратить ни копейки. Много курил, чтобы заглушить чувство голода. Когда бы он ни приходил в мою «штаб-квартиру», все продукты, случайно остававшиеся на кухонном столе, съедались им без остатка. Его было очень жалко. Ни кофе, ни чай он не признавал. Пил просто горячую воду.

 

12 сентября

В Иркутской области – 85 деревень, куда не дошла электрификация. «Лампочки Ильича» работают от дизеля. Три часа вечером, три часа утром. Дизель-генераторы были поставлены еще в 60–70-е годы прошлого века. Ресурс выработали лет тридцать назад. В Братском районе «по расписанию» живут люди в поселках Хвойный, Тынкобь, Озерный, Наратай, Карахун, Южный.

Кто их будет электрифицировать? У государства, говорят, денег нет. Остается компаниям, которым должны быть интересны территории с точки зрения возможности реализации бизнес-проектов. Но таковых здесь мало. Тайгу давно вырубили. Лесорубы ушли на север Иркутской области.

 

Записал разговор с Марией Ивановной, жительницей города Вихоревка

«Нам все уши прожужжали про рост рождаемости в стране. А знаете, где самая высокая рождаемость у нас в районе? За Братским морем – там, где нет электричества, где “лампочка Ильича” редкость. Включают на пять часов. И все. А через девять месяцев – прибавка материнского капитала. Ха-ха-ха. Возле ГЭС живем, за киловатт шестьдесят копеек платим. А рожать все равно в районе негде. Со всего района к нам, в Вихоревку, ездят. Роддома или позакрывались, или просто коек не хватает. Как-то раз на вертолете привезли к нам бабу рожать из-за моря. Кто-то богатый заказал, наверное, бригадир лесорубов».

 

Горком КПРФ – три незапирающихся смежных комнаты в какой-то общаге. На замок нет денег даже у первого секретаря. Витя дал в долг 300 рублей. Потом неделю клянчил, чтобы вернули.

Коммунизм всех этих коммунистов – ностальгия по молодости.

 

13 сентября

Утро.

Восстанавливаю некоторые записи, которые прежде хранил в отдельном файле, посвященном местной партийной конференции.

Олег, секретарь горкома по оргработе. 24 года. Устроил бэмс. Выступил на конференции с неудовлетворительной оценкой работы партячейки. А потом сделал подробный анализ ситуации, сравнив партию с компьютером. (Я записал на диктофон.)

«Начну с того, что на примере компьютера покажу устройство нашей партии. (В зале стало тихо. Многие впервые увидели компьютер в непосредственной близости, а не по телевизору.) Эта вещь сегодня стала во многих семьях практически вторым членом. Без компьютера сегодня много чего уже нельзя сделать. Изобретением компьютера мы сегодня обязаны нашему коммунисту, Жоресу Алферову. На примере компьютера я хочу показать следующее.

Компьютер состоит из нескольких частей. Основной частью, на которой располагаются практически все основные, является материнская плата. Именно благодаря работе материнской платы осуществляется вся работа компьютера. Никто не будет сомневаться, что материнская плата – это наша идеология. На ней стоим мы и как партия себя продвигаем.

Какие еще есть элементы на материнской плате? Центральный процессор. Он обеспечивает одновременное выполнение очень многих задач. И какое-то решение в зависимости от задаваемых условий. Лично я считаю, что центральный процессор в нашей партии – это первый секретарь. Человек, который принимает конечные решения. Является генератором идей. Некоторых.

Кроме того, имеется жесткий диск, на котором хранится вся информация. Это то количество членов, которые существуют сегодня в партии на учете. Каждый человек, как какая-то флешечка, подсоединяясь к нашему компьютеру – КПРФ, увеличивает объем жесткого диска.

Что еще есть? Есть видеокарта. Она отвечает за то, чтобы на мониторе воспроизводилась более четкая, красивая картинка. В данном случае видеокарта это то, как мы преподносим себя народу: наша эмблемика, наши предвыборные агитационные материалы, наши газеты.

Последней частью является блок питания. На самом деле, когда покупают компьютер, с чего начинают выбирать, так это даже не с материнской платы, а с установки блока питания. От него в дальнейшем зависит мощность компьютера.

(Выкрики из зала: “Регламент!”)

Если ты хочешь, чтобы у тебя был мощнее компьютер – и сейчас, и в будущем, ты должен установить мощный блок питания. Сейчас мощность питания на компьютерах – до тысячи ватт. Когда я покупал свой компьютер, самые мощные блоки были по двести-триста ватт.

Я считаю, что блок питания, если перенести на КПРФ, это и есть наше мощное устойчивое финансовое состояние. Как, за счет каких финансовых средств мы можем реализовать свою собственную программу? Именно с блока питания начинается компьютер. Сегодня Марина Ивановна говорила, сколько у нас членов. Если это переводить на компьютерный язык, то сегодня у нас на учете в районе состоит одна тысячная населения Братска и Братского района.

По-моему, это очень мало и этот показатель может являться недостаточным для реализаций программ партии. Хотя на самом деле для работы партии необходимое количество – одна сотая.

Прямо за столом во время комсомольского собрания сняла кофточку. Под ней оказался лифчик цвета революции. На строгие замечания Виктора отвечала угрозами: «Я тебе сейчас яйца откушу»

Теперь встает вопрос: каким же мы должны быть компьютером, чтобы реализовать задачи и цели? А они у нас простые: сменить существующие власть, построить ту систему, которую мы уже когда-то строили. На компьютерном языке это называется “хакерство”. Мы должны взломать существующую систему с помощью имеющегося компьютера и поставить на него новую систему, ту, которую мы хотим, и модернизировать так, как мы хотим.

(Реплика из президиума: “За хакерство предполагается уголовная ответственность”.)

Для этого мы должны быть очень отчаянными ребятами.

(Вопрос из зала: “Сесть в тюрьму?”)

Хакеров обычно не ловят, – продолжает Антон. – Если мы должны быть хакерами, то у нас должен быть очень хороший компьютер. Чтобы он работал быстро.

О, извините, в компьютере есть еще одна часть. Я ее упустил. Есть оперативная память. Она помогает процессору решать то же количество задач, только быстро. Это и оргработа, и идеология, и агитация. Секретариат городского комитета – это и есть оперативная память. Чем этой памяти больше, тем лучше.

(Крик из зала: “Регламент!”)

Но так как мы должны быть не просто опытными пользователями, а хакерами, компьютер нам нужен очень хороший. А для этого нам нужен хороший блок питания. То есть партия на сегодняшний день для реализации своих дальнейших планов должна быть финансово устойчивой. Однозначно. Это мое главное мнение. Мы должны сегодня научиться обеспечивать себя своими собственными финансовыми ресурсами. Иначе мы ничего не сможем. Хакеров из нас не выйдет. Я общаюсь с ровесниками, с взрослым поколением. И вот разговор заходит о том, что мы можем и что вы мне можете предложить, если я сделаю то, то и это. Когда говоришь, что денег нет в партии, все пожимают плечами и уходят. Люди не готовы работать за идею. Идея ваша нам нравится, но мы не готовы работать за нее бесплатно.

(Реплика из зала: “Это наемники!”)

Это не наемники, это люди, которые пожили двадцать лет в капитализме, знают запах денег, знают, как они зарабатываются и зачем они нужны. Живя в капиталистической системе, мы не можем не считаться с фактором денег. Это не при социализме. Мы должны с этими условиями считаться и отталкиваться от них. По-другому не выйдет.

Времени у нас осталось мало. Геннадий Андреевич сказал: “Два года”. Мое мнение: три-пять лет, и, если мы не станем крепко на ноги и не получим власть, изменить ситуацию в стране будет крайне сложно. Да просто невозможно. Потому что деградационные процессы у нас очень сильные. Я как представитель молодежи вижу это как никто другой. Молодому человеку сегодня легче выпить пива и выкурить сигарету, чем думать о завтра. А многим про завтра и думать нечего. У них просто нет никакого завтра. Их ждут тюрьма и наркотики. Они живут одним днем. “Живи один день – умри молодым” – вот основная идея современной молодежи. И чем моложе, тем больше так думает.

Если мы за три-пять лет не решим эту задачу, не встанем финансово на ноги и не сможем хакнуть эту власть, можно больше не вспоминать про социализм. Как сказал Геннадий Андреевич, “ситуация выйдет из-под контроля”. Ставлю работе горкома оценку “неуд”. А себе – “четверку”. 

Прения в кулуарах конференции.

Круглова Нина Сергеевна, работник горкома. Партстаж – 10 лет. Замужем.

– У партии есть база. Зачем говорить обобщенно? Коммунисты бесплатно работают за идею. Газетчицы Елена Никифоровна, Феодосия Григорьевна. Пять летработают на общественных началах, распространяя «Правду», «Советскую Россию». Они ни копейки за это время не получили. Каждую неделю берут газету с поезда и распространяют по всему городу. Горком победил на выборах мэра. Пионерская организация – восемьсот человек. Комсомольцев – пятьдесят человек. Мы не будем дискутировать на эту тему. Все про все знают и понимают. Все свои. На конференцию приехали секретари и вновь вступившие в партию – они не просто так приехали. За свой счет. Они поверили коммунистам и хотят идти с нами в одних рядах. Они знают, что это не сладко. Я в партии десять лет. Я работала шестнадцать лет начальником почтового отделения. Последние полтора года – вожатой в школе. Поднимала здесь пионерскую организацию. Олег так видит. Это мнение знаете кого? Хорошо сытого сынка своих родителей. Который отучился в университете, он был обеспечен всем.

– Но других-то нет.

– Почему? А Иван Иринович? Он комсомолец. Кандидат в члены партии. Но выступать он не будет. Мы готовились к конференции. У нас есть регламент, порядок работы. Мы не ожидали, что Олег Жучковтак встанет и такую глупость понесет. Он хотит работать в таких условиях, как в «ЕдРе», где хотят сейчас работать многие. Офис, оргтехника, все для тебя есть. Богатые, крутые фирмы. Его можно понять. Это мнение нормального человека, но не члена партии с нашими условиями. Поэтому из сидящих коммунистов с ним никто не согласен. Зачем об этом говорить. Если говорить, значит развить об этом дискуссию. А он забыл, что перед конференцией как оргсекретарь он побывал в каждой первичке – это не менее трех коммунистов, где прошли отчетно-выборные собрания, каждый коммунист отчитался о своей работе. Он сам себе противоречит. 

Сергеева Тамара Леонидовна, член КПРФ с 1996 года.

– Я хочу поделиться с вами впечатлениями от встреч с людьми в заморских поселках (заморские поселки – это населенные пункты, находящиеся за Братским водохранилищем, с противоположной стороны от Братска. – Ю. П.) Там ни у кого нет компьютеров. Там люди живут настолько тяжело, что, пообщавшись с ними, кажется, что хуже просто невозможно. Нам, коммунистам, они предъявляют серьезные требования, что вот прямо бери автомат – и все. Хватит болтать, потому что все наши протесты, требования извращаются. Поселок Шумилово – центральный поселок. Отсюда идут другие заморские связи, к другим поселкам. Если в Шумилове есть свет, то в других поселках дают на три часа. И дров нет, и тепла. Но лес при этом кто только не крадет. И эти пожары люди, население, устраивают сами. Они говорят: «Нам все равно, мы будем жечь, потому что мы хоть немного этих людей, которые все здесь вырубают, которые измесили все дороги в грязь, хоть как-нибудь остановим этим дымом». У нас дрова невозможно купить. Заготовить дрова на зиму стоит не менее пятнадцати тысяч. Нет медпункта. Ко мне пришла медсестра. Говорит: «Зарплата – две с половиной тысячи». Была стационарная больница. Сейчас остался медпункт. Половина домов заколочены: и двери, и окна. Люди уезжают. Но это те, кому повезло и где-то есть родственники. А большинству некуда и не на что ехать. Есть только хозяева леса, предприниматели. Они обманывают нас на каждом шагу. Пообещают заплатить. «Лесных» не платят, «северных» не платят.

«Предприниматель» в лесу слово ругательное.

Они лес по ночам лес вывозят. Все очищают. Мы, говорят, здесь никто. Эта земля ничейная. Так мы хоть поселок ограждаем. А там жжем и будем жечь. Чтобы их остановить. Нам уже дрова заготавливать не из чего.

А голосовать тянут. Попробуй, говорят, не проголосуй.

Вот, выбрали мэра. Свой парень. Там мэр коттедж себе не построит – сожгут сразу. Но он обокрал нас и в Братске купил три квартиры. Мы там создали парторганизацию. Но многие боятся. Нам же здесь жить. И нам уже не к кому обратиться.

Кулаком или автоматами надо что-то делать.

 

17 сентября

Вечер.

К Витьке снова пришла та самая Марина, которая была уже здесь пару дней назад, после партсобрания, и ушла, ничем его не порадовав. Сегодня к ее приходу Виктор приготовил фаршированный перец, рыбный салат. Купил кизлярский «Бренди».

Пока Витя принимал ванну, а я делал эту запись, пришла подруга Марины, Ира. Немного выпившая. В красном спортивном костюме «Адидас». Ира – только из Китая. Она там отдыхала. Пока отдыхала в Китае, в Братске ее мужика увела ее же подруга.

Ира уехала пьяная и недовольная жизнью.

 

…Секретарь горкома Клара Ивановна распоряжается: «Это постановление надо отэрить».

До широкого распространения в СССР копировальной техники фирмы Xerox(в русской транскрипции – «Зирокс») народ использовал агрегат, произведенный советскими технарями на основе образца, уворованного с Запада. Агрегат назывался «Эра». Соответственно те, у кого были копиры «Эра», говорили «отэрить». Ну а владельцы японской техники – «отксерить». Первое звучало как-то приличней, да и по-нашему, по-советски.

Клара Ивановна очень жадная женщина. Все время просит, чтобы кандидат в мэры района бизнесмен Петр, выдвинутый на выборы компартией, давал ей 200 рублей на обед в горкоме. Покупает хлеб, зеленую колбасу и майонез. 

Национальным лидером в России станет только тот, кто построит в стране дороги. Больше ничего не нужно. То есть вообще. Никаких прав, никаких выборов, земли, свободы слова, свободы перемещения, совести – здесь в поселке из 1400 жителей нет верующих. Крещеные только те, кто приехал сюда на заработки в шестидесятые или из семей сосланных «кулаков». Они живут по-скотски. Мусор выбрасывают прямо за забор. Здесь бардак и свинство даже там, где у нормальных людей их быть не может. Дети пятилетние не говорят, а мычат. Я обалдел. Народ здесь вырождается.

Помогла бы только дорога. По ней можно было бы и врачам приезжать, и покойников вывозить. И продукты в город на рынок доставлять.

Они здесь уже белок начинают жрать и комбикорм. Я не верил. Но это ужасная правда.

И жалко, и страшно. Каждый в отдельности – хороший. А все вместе – беспомощное трусливое быдло, которое за обрез никогда не возьмется.

Хотя Гражданская война здесь продолжалась чуть ли не до самого начала Великой Отечественной. Но в те годы здесь еще были молодежь и здоровые люди. А после строительства Братской ГЭС в шестидесятые построили лесоперерабатывающие заводы, началась вырубка тайги. От леса ничего не осталось. Лесорубы ушли на север. Местные жители, кто был поздоровее и помоложе, удрали в Братск и далее. В поселке живет 1400 человек. Ничего себе! Вроде немало. Но из них 750 – пенсионеры. Оставшиеся – женщины, дети и полторы-две сотни мужиков. Большинство из них инвалиды и алкаши. Они и обрез-то перезарядить не смогут.

Клара Ивановна очень жадная женщина. Все время просит, чтобы кандидат в мэры района бизнесмен Петр, выдвинутый на выборы компартией, давал ей 200 рублей на обед в горкоме

Короче. Ихнадо или выселять, или забыть о них окончательно.

Самое главное, что вот из таких деревень и состоит вся Россия – от Урала до Тихого океана.

Сплю с блокнотом. От увиденного в течение дня разрывается мозг.

Проезжали поднятую целину. Зрелище не для слабонервных: огромные, в половину человеческого роста, клочья земли разбросаны по всему полю.

Меня несколько раз просили написать в какую-нибудь московскую газету про то, как они здесь живут. Когда я сказал, что все это – «чернуха», меня не поняли. А когда объяснил, обиделись: «Ведь это же наша жизнь. А чернуха – это “Дом-2”, Сванидзе, Собчак…»

 

25 сентября

Из письма Игорю Лозинскому:

«Есть, конечно, места и красивые. Но это если смотреть опять же глазами туриста, а не журналиста. Профессионально-то я вижу во всем негатив. А по-человечески можно обалдеть. На Байкале уж как загажено! На обочинах дорог валяются дохлые коровы, скелеты, обглоданные дикими собаками. А из-под каждого куста слышна немецкая, итальянская, польская речь. Даже израильтяне настоящие приезжают. А про японцев я и не говорю. Они – везде.

Такого, как в России, просто больше негде увидеть. Один огромный заповедник. Такое гигантское сафари, где и убить могут на каждом шагу, и, наоборот, бесплатно накормить, принять. Ненормально большая страна. Она просто не выдерживает своей тяжести, как не выдержал бы огромный самолет, сделанный из фанеры. У него просто оторвались бы в полете крылья.

Но вообще, честно говоря, я уже совсем здесь обалдел.

Местные коммунисты попросили меня помочь с изданием местных предвыборных газет. В Иркутской области, как и по всей стране, кроме Москвы, 10 октября выборы глав муниципальных образований. Мне достались город Зима и Братский район. Я написал зиминцам пару газет. Но у них вдруг не оказалось денег. Хорошо еще, что в Братске у них кандидат не член КПРФ. Обычный коммерсант. Вот даст мне денег на билеты и я сразу смотаюсь. Они здесь друг друга по нескольку раз в день надувают. Свои своих же. Я даже не представлял, что такое возможно. Причем обманывают на сущие копейки. Своим агитаторам коммунисты платят здесь по 300 рублей в день, заставляя их распространять мои газеты в жутчайших далях, куда ехать полдня.

Я и сам с ними поездил, посмотрел на весь этот ужас. Агитаторы, кстати, это отдельный разговор и тема. Парням по 23–24 года. Из простых рабочих семей. С высшим образованием, но, естественно, не нашедшие применения своим знаниям. Они испытывают реальную классовую ненависть к буржуазии, к буржуазным партиям и их лидерам. Они настолько мотивированные и имеют настолько серьезные социалистические взгляды, что просто диву даешься. Рассуждают как серьезные, совершенно взрослые люди. Никакого юношеского запала и огонька. При этом абсолютные альтруисты. В Бога не верят, но мыслят совершенно по-христиански. Считают не каждый рубль, а каждую копейку. “Два рубля – это еще несколько часов жизни”, – сказал как-то один из них.

При этом они, конечно, максималисты, но производят впечатление людей даже более взрослых, чем я. Когда смотришь им в глаза, чувствуешь себя как-то неуютно.

Они бьются за то, чтобы их приняли в комсомол. А их кормят обещаниями, но не принимают. Партийные маразматики придумывают им какие-то испытательные сроки, а сами портвейн и водку в горкоме хлещут. А Зюганов треплется про какие-то здоровые силы в партии. Эти ребята мне сказали, что если их не примут в ЛКСМ, то они пойдут к “лимоновцам”. Потому что “лимоновцы” – “большевики” и, по их мнению, являются в большей степени коммунистами, чем сами коммунисты. Вот так вот.

Просто с ума можно сойти от всех этих местных революционных настроений и разговоров. В них таится основа не банального провинциального и даже не местечкового экстремизма. Здесь есть какой-то настоящий сибирский фашизм. Национал-социализм. Искренний и честный. Их оскорбляет то, что сибиряки бомжуют на улицах городов, которые своими руками строили их отцы и деды. А кавказцы и азиаты тем временем живут припеваючи. Ну и так далее.

Наверное, не надо им связываться с “нацболами”. Пусть лучше займутся экологией, свяжутся с “Гринпис” или с “Зеленым патрулем”. В конце концов, помогу им выйти на каких-нибудь троцкистов.

Я не расстаюсь с блокнотом и абсолютно все разговоры записываю. Когда приеду, засяду и буду разбираться во всех своих каракулях».

Опубликовано в журнале "Медведь" №147, 2011

Источник: http://primeinfo.net.ru/news1661.html#ixzz1l9SsHFwK
 

http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=Z61eazVp2Ug

Смотреть и слушать внимательно!!!!!!!!!!!!!!!!!Вот,что нас ждет ,если Путин станет президентом!!!!!

Вот уже3-й день мне не дают,как говорится ,выйти в эфир:пытаюсь что-либо опубликовать,но ничего не получается.Неужели кому-то не нравятся мои публикации по поводу аномальной политике в нашей аномальной России?

Цикл передач "Час истины", посвящённый Второй Мировой войне. Затрагиваются темы начала Второй Мировой, обороны Ленинграда, Сталинградской битвы, взятия Берлина и др.

• Час истины. Сталин и РККА
• Час истины. СССР накануне войны
• Час истины. Вторая мировая. Начало войны
• Час истины. 22 июня по-японски или американская Цусима
• Час истины. Оборона Ленинграда
• Час истины. Битва за Сталинград
• Час истины. Воздушные сражения над Курской дугой
• Час истины. Фашизм и религия времен оккупации
• Час истины. Как брали Берлин
• Час истины. Орлы Геринга и Соколы Сталина
• Час истины. Константин Рокоссовский. Маршал Победы
• Час истины. Неизвестная битва за Берлин
• Час истины. Вторая Мировая. Победа духа
• Час истины. 1945-й. Наша Победа

 
Спасшиеся на "Коста Конкордии" туристы из России сейчас говорят чудовищные вроде бы слова: они совершенно искренне убеждены, что при подобной катастрофе у родных берегов их бы уже не было на этом свете.

Петербуржец Сергей Алфимов путешествовал на "Конкордии" с семьей — женой, 15-летним сыном Никитой, 18-летней дочкой Даниэллой и семьей своего брата. Они выжили чудом. Сейчас, на третий день после возвращения, вся семья болеет: последствия стресса, переохлаждения. Супруга Сергея даже попала в больницу, семья брата слегла с воспалением легких. Сам Сергей держится, но осознание того, что могло произойти, придет позже.

 

Алфимов в деталях рассказал "Росбалту", что творилось на "Конкордии" в ту страшную пятницу, 13 января.

О доблести, мешках для трупов и WC

"Я, наверное, был единственным из 4 тысяч пассажиров "Конкордии", который не хотел ехать в этот круиз. Но семья уговорила. Из этого путешествия я вынес несколько новых для себя ощущений. Первое — это страх, который, как выяснилось, ощущается и физически: он приводит к сильнейшему обезвоживанию. И неизвестно, что сильнее — первое или второе. И еще одно ощущение: невероятная мобилизация всех внутренних сил организма, подстегиваемая страхом за семью. В этом состоянии можно сделать то, что в обычном состоянии в принципе сделать невозможно", — говорит Сергей.

Алфимов — профессиональный фотограф, поэтому его взгляд "выцарапывает" все самое острое, интересное. Он говорит, что сделал в этом путешествии много открытий. Например — как меняются люди в критической ситуации.

"Я лично видел нашего туриста, профессионального спасателя. Он спасал людей, сколько было сил, а потом сорвался с высоты 4-го этажа, упал в воду, потерял сознание. Его жена сутки считала его погибшим. А его подобрал итальянский рыбак на своей лодочке, привез на берег, вызвал скорую, — рассказывает Сергей. — И я видел, как бежал с корабля, сбивая с ног женщин и детей, персонал лайнера. Официанты, горничные бежали первыми".

Сами туристы, как могли, поддерживали друг друга. Хотя были и такие, кто пытался залезть в спасательную шлюпку с чемоданом — при том, что там людям места не хватало.

"Островок с населением 400 человек принял несколько тысяч пострадавших. И как вели себя итальянцы: они снимали с себя одежду, ящиками приносили необходимое. Чтобы согреть людей, их закутывали в такие специальные блестящие желтые мешки. Я только потом узнал, что это — мешки для трупов. Вот так и ходили люди по острову — в трупных мешках. Зато согревались. Поразило еще, как все было организовано с гигиеной: такой крошечный остров с одной школой и церковью не рассчитан на то, что в туалет отправятся несколько тысяч человек. Очереди были безумные, и все же там всегда была чистота, вода, мыло, туалетная бумага, — рассказывает Сергей. — Зато, когда мы уже приехали спустя сутки в российское консульство, там в туалете не было бумаги вообще. Ее так и не принесли даже после наших многочисленных просьб". Потом уже кто-то из русских написал итальянцам через Интернет: простите, что загадили ваш чудный остров...

Сергей рассказывает, что на острове работали три кафе. В первом пострадавшим наливали кофе за 3 евро, во второй цена "3" была перечеркнута, и наливали за 2. А в третьей всех поили вообще бесплатно. Три крохотных мини-отеля кормили всех абсолютно без каких-либо денег. В полицейском участке, куда разместили часть россиян, давали телефоны, компьютеры, предоставляли факсы, постоянно спрашивали, в чем нуждаются люди.

"Фокусник перевернул зал"

"Сейчас я понимаю, что все в принципе поступали неправильно. И команда, и пассажиры. Между первым креном, случившимся около 21:45, и непосредственно катастрофой прошло около 40 минут. Мы поужинали, за ужином вспомнили о 100-летии "Титаника", посмеялись. Потом пошли в концертный зал — там иллюзионист показывал фокусы. Вдруг нас качнуло, шторки занавеса на сцене сместились как-то вбок. Все захлопали: решили, что это иллюзионист устроил такой трюк, так здорово повернул зал. А потом погас свет, фокусник исчез. Мы пошли в каюты, в это время по внутреннему радио на разных языках (в том числе и на русском) сообщили, что проблемы с электропитанием и неисправность устраняют. Я вышел на балкон, посмотрел: мы шли параллельно берегу, а потом вдруг судно дало резкий крен на другой борт. Застряли все лифты. Но стюарты продолжали весело болтать друг с другом. А потом вдруг прогремел выстрел из ракетницы. Я сказал, что это конец, мы надели спасательные жилеты и пошли на палубу", — вспоминает Алфимов.

По впечатлениям очевидца, команда не знала, как управляться со спасательными шлюпками, их постоянно заклинивало или они вместе с людьми буквально падали в воду с огромной высоты. Алфимовым мест в шлюпках не хватило, и они, повинуясь интуиции и командам какого-то итальянского офицера, пошли на корму. Там было около 200 человек. Потом они увидели, как матросы стали собирать длинную лестницу, с которой можно было спуститься в катера. Люди бросились туда и падали в воду в давке.

Очень быстро пришло много, более 20, спасательных катеров, прилетели вертолеты. Они освещали мощными прожекторами все пространство вокруг стремительно накреняющегося лайнера.

"В 2 часа ночи пошел страшный крен. Мы увидели, как луна вертикально уходит за горизонт. Я думал, что в этот момент нас окончательно затопит. Я стал следить за огоньками на берегу, чтобы по их положению понять — переворачиваемся мы или нет", — вспоминает турист. Затем, наконец, людей стали эвакуировать на спасательные катера. Но там оказалось не лучше, чем на лайнере.

"Когда сняли последнего, все зааплодировали, решили, что все закончилось. Но лодку сильно било о борт "Конкордии", она могла расколоться. Кроме того, волны и обезвоживание привели к сильнейшей морской болезни, — говорит Сергей. — У спасателей была вода в специальных пакетиках, они заставляли нас пить. Лишь в 3:45 мы ступили на землю".

Позор, Россия!

"Моя жена сказала потом: счастье, что мы тонули в Италии, а не в России!". И сейчас я готов с ней согласиться", — рассказывает Алфимов.

Первый представитель российского МИДа — третий помощник консульства РФ — прибыл к соотечественникам спустя 15 часов после трагедии, когда на острове оставались только русские — всех остальных свои "разобрали". Сказал, что ничего не знал. Ничего он не знал и дальше: на экстренной пресс-конференции молчал только он, всю информацию предоставляла итальянская сторона.

"Это они сейчас говорят, что все — в том числе и петербургские чиновники — готовы были помочь. Может, и готовы, но не помогали, — говорят очевидцы. — В посольстве с нас стали требовать по 5 евро за фотографии на справки. Кофе-автомат в дипмиссии тоже был платный. Когда мы попросили кофе, сотрудник консульства ухмыльнулся: "Ничего, я тоже пью кофе за свои деньги".

Затем измученных людей таскали за много километров в Рим только за справками. Причем сотрудники посольства требовали, чтобы туристы предоставляли копии своих загранпаспортов. Кто-то пытался связаться с Россией, попросить выслать эти копии, но выяснилось, что в посольстве практически недоступна никакая оргтехника: компьютеры, факсы и даже телефоны либо не работали, либо к ним не подпускали, ссылаясь на секретность.

"Мы требовали переводчика, юриста, но они появились только на 4-й день. Чтобы отправить людей на Родину, суетились все: представители "Коста крочьере", спасатели, полицейские, рядовые итальянцы. Прилетели представители российских турфирм, авиакомпании старались максимально рассадить пассажиров на ближайшие рейсы. Никакой реальной помощи не оказывали только дипломаты, — говорит Алфимов. — Нет, в личном общении они все — милые, приятные люди. Но, вероятно, они созданы для чего-то другого, но только не для оказания помощи соотечественникам".

По словам россиян, наши чиновники требуют, чтобы на третий день после пересечения границы Родины все пострадавшие обратились в органы ФМС за документами. Но мало кто из вернувшихся из ада способен это сделать в такие сроки.

Алфимов говорит, что будет подавать иск о компенсации морального и материального вреда: у него утонула дорогостоящая профессиональная аппаратура, несколько ноутбуков, все вещи, деньги. Он почти уверен, что итальянцы пойдут навстречу и туристы иски выиграют. Ведь они пострадали не в России.

Марина Бойцова

 

 

— 20.01.12 09:08 —

Как раз в те майские дни, когда (если не случится чего-то вроде революции) будет происходить инаугурация нового президента России (надеюсь, все-таки четвертого, а не опять второго) исполнится 30 лет «Продовольственной программе СССР». Как ни странно, тема соотношения еды и свободы, вроде бы прочно забытая в последнее десятилетие, становится актуальной вновь. Массовые акции протеста уже успели объявить бунтом «сытых». В этом есть доля истины: когда человек думает лишь о пропитании, у него просто нет возможности поднять голову, спрашивать с власти и думать о том, как обустроить страну. Впрочем,

если свобода найдет путь к сердцу россиян через желудок, ничего предосудительного в этом не будет.

Между тем, в советские времена противопоставление еды и свободы было очень популярно. Гайдар-дед не случайно сделал Мальчиша Плохиша обжорой, купившимся на замечательный ассортимент сладостей у проклятых буржуинов. Тяга к еде и материальным ценностям официально осуждалась советской властью, хотя значительную часть советской истории большинство населения прямо-таки боролось с физическим голодом или недоеданием, а вовсе не занималось «бездуховным потреблением». В начале 90-х Гайдару-внуку выпадет миссия спасать Россию от угрозы массового голода в результате краха советской экономики.

Но тогда, в 1982-м, когда принималась продовольственная программа, о крахе никто не думал — думали, как и сейчас наша власть, о дальнейшем процветании. «Цезарь был на месте, соратники рядом, жизнь текла отлично, судя по докладам» (Булат Окуджава).

Продовольственная программа стала последним стратегическим документом брежневской эпохи стабильности, под спудом которой вызревал неизбежный в условиях полной оторванности власти от народа и предельной неэффективности советской экономики социально-политический взрыв.

По иронии судьбы, эта программа была рассчитана аккурат до 1990 года — то есть формально должна была завершиться (исполнение никто не проверил, новой власти стало не до того) накануне распада СССР.

Официальной причиной появления продовольственной программы, естественно, было заявлено растущее благосостояние советских граждан. Тогда это формулировали так: «Продовольственная проблема в СССР — это прежде всего проблема структурная, выражающаяся в быстром росте и недостаточном удовлетворении потребностей на наиболее ценные продукты питания, в отставании роста производства продуктов питания от повышения денежных доходов и платежеспособного спроса населения. Одновременно увеличивается численность населения страны при росте городского и уменьшения сельского населения». Программа была вполне конкретной по цифрам: партия власти КПСС ставила задачу увеличить потребление мяса и мясопродуктов в расчете на душу населения с 58 кг в 1980 году до 70 кг в 1990-м; молока и молочных продуктов — с 314 до 330 кг; яиц — с 239 до 265 шт.; овощей и бахчевых культур — с 97 до 127 кг; фруктов и ягод — с 38 до 68 кг. К слову, часть этих результатов в России не достигнута и сейчас: по состоянию на 2011 год, россиянин в среднем потребляет 63 кг мяса, около 230 кг молока и молочных продуктов. С овощами, фруктами и ягодами дело обстоит получше.

Народ отреагировал на появление продовольственной программы в условиях нараставшего дефицита продуктов целой вереницей анекдотов. Голод и недоедание вообще занимали ключевое место в советском народном творчестве по мотивам решений партии и правительства в последние два-три десятилетия существования СССР — во время сталинского голодомора на эту тему не шутили, слишком уж страшной она была. «Сегодня в мясном отделе нашего магазина имеется вырезка из продовольственной программы», «Комсомольско-молодежный магазин борется за звание продовольственного», «Говорят, жители революционной Никарагуа недоедают? Просьба то, что они не доедают, присылать нам в Тульскую область», «Что такое свиная отбивная? Кусок картошки, отбитый у свиньи».

Анекдоты про еду адекватно описывали и политический строй, и повседневное существование большинства населения.

Так было и до принятия продовольственной программы. В скабрезной частушке со знанием классики «при подсчете в сельсовете не хватило два яйца — прибежали в избу дети, второпях зовут отца» была вся сермяжная правда жизни.

Уже в перестроечные годы я видел в одном из областных центров будущего независимого Узбекистана магазин, в котором было только 2 (два!) товара: водка и хозяйственное мыло. Видимо, по замыслу местной власти, люди должны были пить водку и закусывать ее кусочками хозяйственного мыла. В моем родном Ташкенте годами не было гречки, появление в центральном гастрономе города сервелата считалось чудом, зато можно было наслаждаться дешевыми овощами и фруктами — благо климат позволял их выращивать. Потом, уже после распада СССР, к нам снова вернулись талоны и карточки на сахар, крупу, животное масло.

Я помню, как замечательный экономический журналист Отто Лацис, вернувшись из Германии (западной, естественно), с удивлением и восторгом писал, что там продуктовое изобилие в любом магазине, что немцы не запасают товары килограммами и мешками, как наши, а берут всегда по чуть-чуть. Потому что в отличие от советских людей не опасаются, что сахар, крупа или колбаса назавтра могут просто исчезнуть.

Еда сыграла важную роль в появлении на советской земле свободы. Очереди в первый «Макдоналдс» (качество этой еды мы здесь не обсуждаем), кока и пепси, конечно же, были идеологической диверсией против советского строя.

Теперь мы в кулинарном отношении — и по количеству еды, и по инфраструктуре общепита (даже само это слово, невкусное, бесчеловечное, постепенно исчезает из обихода) — интегрировались в мировое сообщество едва ли не в большей степени, чем во всех прочих сферах. Один американский бизнесмен рассказывал, что решил открыть в Москве сеть ресторанов, после того как увидел в центре российской столицы в начале 90-х на ресторане показавшуюся ему совершенно дикой табличку «Закрыто на обед». Теперь кафе и ресторанов в России (о качестве, опять же, не говорим), конечно же, неизмеримо больше, чем в советские времена.

Миллионы людей в России по-прежнему с трудом сводят концы с концами и не могут себе позволить множество видов вкусной и здоровой, а также невкусной и нездоровой пищи, которая доступна в нашей стране. Но у людей, имеющих возможность качественно и разнообразно питаться, действительно больше требований и к качеству образования, и к состоянию дорог, и к поведению власти.

Бедность не синоним честности. Сытость не порок, порок — обжорство, если только это не болезнь. У людей, имеющих вкус в еде, обычно есть вкус и к государству. А сейчас у нас голода, к счастью нет, но государство явно невкусное. Переваривать его приличному человеку можно лишь с очень большим трудом.

 

— 23.01.12 12:09 —

Путин настолько сильно нервничает перед первым туром президентских выборов, что кого только из известных людей публично ни обругал в последние дни: Белых, Венедиктова, Акунина, Фурсенко – список можно продолжать.

Переживать есть отчего: хоть ВЦИОМ и отрапортовал о росте путинского рейтинга, который якобы превысил 50%, здесь налицо явные признаки «сурковской пропаганды», а объективных оснований для роста премьерского рейтинга немного. Впрочем, разумно предположить некоторый, как говорят биржевые трейдеры, «отскок» в результате массированной декабрьской ТВ-бомбардировки россиян, а также настороженной реакции консервативной части общества на декабрьские протесты (к огорчению романтиков, идея революции в народе в целом непопулярна, такого сценария люди побаиваются, отчего чрезмерное нагнетание революционной риторики выгодно скорее Путину). Но

Путин, думается, лучше других знает реальную социологическую картину момента и понимает, что победы в первом туре, по данным на сегодня, ему не видать как своих ушей.

К тому же у премьера, судя по всему, развивается вполне реальная боязнь толпы: появление перед любым более или менее реальным скоплением обычных людей, а не специально согнанной массовки превращается в огромный риск. Могут снова громко освистать. Отсюда и нервы.

Есть и большой элемент внутривластной чехарды: Суркова-то уволили, но он был по-настоящему эффективным архитектором репрессивной политической машины, а уверенности в новых назначенцах – что в кремлевских, что в губернаторах, которые приходят на смену увольняемым за плохой результат «Единой России» на парламентских выборах, – нет. Неразбериха в коридорах власти – еще один фактор, сильно ослабляющий Путина в решающий месяц президентской кампании. Он это прекрасно понимает. Поэтому пытается вытянуть все лично, усиленно изображая мачо на телеэкранах. Правда, вместо мачо получается истерик в духе раннего Жириновского.

В общем, несмотря на бодрые рапорты ВЦИОМ, диспозиция для противников Путина неплохая. Но тем и удивительнее наблюдать у многих представителей оппозиции какой-то странный вариант стокгольмского синдрома. По нормальной логике, после декабрьского нокдауна нужно приложить все усилия, чтобы нанести второй удар по политическому престижу Путина 4 марта: для этого есть все основания. Но мы наблюдаем удивительные вещи: многие оппозиционеры словно отмахиваются от темы президентских выборов, распространяя обреченные настроения в духе «никаких выборов нет» (что является очевидной глупостью), «все равно все предрешено» (хотя, как показало 4 декабря, вовсе ничего не предрешено), «не за кого голосовать» и так далее.

Например, в резолюции митинга 24 декабря на проспекте Сахарова нет ни одного требования к власти, касающегося будущих президентских выборов. Там есть только призыв «Ни одного голоса Владимиру Путину!», но это, как уже успел язвительно заметить Кудрин, призыв, обращенный к избирателям, а не к власти.

В это трудно, практически невозможно поверить: крупнейший за 20 лет протестный митинг не смог выдвинуть ни одного политического требования, обращенного к главному политическому событию нашего времени. Но это факт.

Многие оппозиционно настроенные деятели с утра до ночи занимаются тем, что выискивают у претендентов на президентский пост разнообразные недостатки, подробно разъясняя, почему за них не стоит голосовать. В результате такого анализа, с точки зрения элементарной логики, получается, что Путин чуть ли не лучший кандидат из всех: хотя «аналитики» этой фразы и не произносят, но, в принципе, подобный вывод неминуемо следует из их анализа. Заметьте, это люди, которые буквально вчера на площади кричали: «Россия без Путина!»

Честно должен сказать, я бы тоже предпочел видеть на президентских выборах более разнообразное «меню» кандидатов. Хотелось бы больше новых лиц, больше выбора.

Но реальность в том, что российская политика, во-первых, штука очень инертная. Ее логика не предполагает частого появления новых ярких фигур – слишком велики барьеры, слишком недоверчивы избиратели. А когда такие фигуры возникают, это оказывается сильно сопряжено с риском появления «новых Керенских», у которых возникает бурный роман с публикой, но которые совершенно не обладают реальными лидерскими качествами, необходимыми для серьезных и грамотных политических шагов. А во-вторых, ключевая болезнь российской политики – поголовное фрирайдерство и дефицит ответственности.

Многие известные люди обожают красоваться перед камерами и писать проникновенные тексты в блогах, а потом на ушко говорят тебе: слушай, я бы выдвинулся в президенты, но неохота проходить через все эти сложности со сбором подписей и т. п. В президенты хочу, а подписи не хочу. Как говорится, желательно в июле и желательно в Крыму.

Есть и еще один фактор: практически все серьезные претенденты на президентский пост имеют за плечами работающие политические структуры – партии. Кроме Михаила Прохорова, который пытается заместить отсутствие таковой большим количеством денег, – посмотрим, как у него получится. Партии у нас сегодня немодны, принято считать, что их время прошло, что впереди новые горизонты будущего – всякая там электронная демократия и прочие модные штуки.

А когда оказывается необходимым вести реальную политическую работу – а президентская кампания в масштабах страны это, прежде всего, много, очень много рутинной работы, – оказывается, что без «устаревших» политических структур и большого количества готовых к ежедневной работе активистов сделать это невозможно. Поэтому приверженцы «облачной демократии» и других новомодных форм существования остаются себе писать в блогах, а на выборы идут те, кто идут.

Так что такова ситуация, какая она есть. Но вот

одного понять просто невозможно, в голове не укладывается: почему перед решающей битвой 4 марта, где многое может решиться, те, кто в последние годы делал критику Путина смыслом своего существования, начинают презрительно копаться в списке других кандидатов, отворачивая нос от каждого по очереди, как взыскательный посетитель дорогого ресторана.

Почему вместо того, чтобы сделать акцент на президентских выборах главной темой с таким трудом народившегося мощного протестного движения, эту тему словно не замечают, предпочитая тратить усилия на откровенно второстепенный вопрос о том, что проводить 4 февраля – митинг или шествие.

Как и логика бойкота парламентского голосования 4 декабря, все это может убедить многих людей только в одном: 4 марта надо сидеть дома, потому что хороших кандидатов в президенты (читай – альтернативы Путину) нет, голосовать не за кого, все равно все голоса украдут, Чуров все сфальсифицирует и т. п. В результате Путин получит больший процент голосов. Ровно такая логика оставила многих людей дома 4 декабря – и это сильно помогло улучшить результат «Единой России».

Оппозиции надо категорически изживать в себе стокгольмский синдром. На выборы надо идти – голосовать и наблюдать. Требование о регистрации независимых кандидатов нужно сделать центральным требованием предстоящего митинга 4 февраля. Как раз в это время будет актуальным решение вопроса по регистрации Григория Явлинского, которая, как мы видим по последним сообщениям из ЦИКа, подвисла.

Если Явлинского не будет в бюллетене 4 марта, очень многие люди не пойдут на выборы, а список проходных кандидатов во второй тур выборов сужается до трудно приемлемых кандидатур.

А крупный митинг оппозиции – событие, которое в состоянии будет решение вопроса о регистрации Явлинского «продавить».

В общем, если хотите бороться с Путиным, надо бороться. Реальными политическими средствами, а не воображаемыми. Для Путина сейчас главная цель – выиграть 4 марта. Соответственно, надо отбросить капризы, вкусовщину, личные амбиции в сторону и делать все, чтобы ему в этом помешать.

 

 

Все вдруг ударились в воспоминания, как если бы все видели своими собственными глазами: а помните, мол, как в 1917-м-то богачи на бобровые шубы вешали красные банты, ну прям как нынешние с белыми ленточками. Зажрались, с жиру бесятся. На Новый год все за границу поехали, про что соответствующее кино по телевизору показали, один даже, страшно сказать, в Финляндии побывал. «А кто накормит голодных?!» – взывал к небу по тому же телевизору Кургинян…

В общем, главный мессидж и антимессидж, говоря языком бобровых шуб, понятен. За Путина – большинство, простой люд, практически пролетарии умственного труда. А против Путина мутят вот эти, посещающие всякие там финляндии, не снимая бобровых шуб. Получается простоватая, но чрезвычайно внятная кампания по разжиганию классовой ненависти.

Тут натурально двойная подмена.

Во-первых, имеет место переадресация народного гнева. Он-то должен быть направлен на тех, кто с мигалками, за заборами и прочими зубцами (и, кстати, с авуарами отнюдь не в Усть-Урюпинском народном банке). Но виноватыми объявляются госдеп США и средний класс в шубах. Очень удобная технология для тех, кто полностью отселился от собственного народа – прямо как элита у Пелевина, которая прячется в «офшары» – шары, висящие над землей на антигравитационном приводе: «Офшары стали превращаться в огромные летающие города, где жила элита человечества, не боясь, что туда ворвется толпа «оккупантов» со своими палатками, громкоговорителями и революционными плакатами. Все технологии социального протеста, известные в прошлом, потеряли свою силу».

Во-вторых, бобровых шуб на площади не было, а если и были они, то в весьма скромных пропорциях. О чем свидетельствуют результаты социологических опросов, проводившихся среди участников митинга на проспекте Сахарова как прокремлевским ВЦИОМом, так и независимым Левада-центром. Результаты почти совпали. Приходится напоминать общеизвестное, но пропущенное теми, кто бредит бобровым мехом, о доминантном социальном составе площади: высшее образование (62%), специалисты (46%), демократы (38%), голосовавшие за «Яблоко» (38%), узнавшие о митинге из интернета (56%), стремящиеся выразить свое возмущение фальсификацией выборов (73%), имеющие возможность покупать некоторые дорогие вещи, такие, как холодильник или телевизор, но не имеющие возможность купить автомобиль (40%). «Мы можем ни в чем себе не отказывать», – таких только 5%.

Итак, бобровых шуб на площади – всего 5%. Остальные – или средний класс, или низший средний класс, или бедные (бедных – 7%, им не хватает денег на питание или не хватает денег на одежду).

Еще один риторический прием – отделять хорошую митинговую массу (честные люди недовольны, их спрос на свободу надо удовлетворить) от плохих лидеров, использующих энергию толпы в своих политических целях.

Но у Акунина, Парфенова, Быкова нет и не будет никогда никаких политических целей. Они есть у Навального. Внимание, вопрос: а какие у политика должны быть цели? Правильный ответ: у политика цели должны быть политические – любовь масс, власть, возможность управлять страной. В этом смысле политик Навальный не лучше и не хуже политика Путина или политика Медведева, или политика Зюганова.

Лидеры толпы хотят власти? Для начала они хотят честных выборов. Не хотят Путина. Это правда. Не хотеть Путина – значит, хотеть другую власть. Отсюда и формулируемые требования о консенсусе по поводу избрания переходных, технических президента и парламента, проводящих политическую реформу, назначающих новые выборы и удаляющихся, как говорил Путина, «цокая копытами в сторону моря».

Какой бы ни была политическая ситуация после выборов, на которых, скорее всего, победит Путин, средний класс, причем не та его часть, которая поддерживает вождя ровно потому, что боится за свою бобровую шкур… пардон, шубу, а та, которая вслед за холодильником и телевизором предъявила спрос на политические свободы, никуда не денется.

От политизированного среднего класса уже не спрятаться в «офшарах». Причем – никаких революций и погромов. Всего лишь отложенный неудовлетворенный спрос, который придется или зажать (а значит, вытолкнуть из страны или во внутреннюю эмиграцию носителей этого спроса), или удовлетворить. Все в соответствии с так называемой гипотезой Сеймура Липсета, выдвинутой в 1959 году в работе «Человек политический. Социальные основания политики»: «Чем в большей степени растет благосостояние нации, тем больше шансов на то, что она установит демократию». А демократия нужна среднему классу, чьи поведенческие и социальные характеристики были приведены выше.

Бобровые шубы а ля рюсс в демократии не нуждаются, потому что давно живут в «офшарах». По соседству с особняками сегодняшней «озерной аристократии» – от словосочетания «кооператив «Озеро».

 

 

Вопрос, во сколько туров пройдут президентские выборы, становится чуть ли не центральным пунктом кампании. Свежих социологических опросов ждут как сводок с театра военных действий, поступки Владимира Путина рассматриваются через призму его желания выиграть именно в первом, а не во втором туре. Наконец, масштабное кремлетрясение, случившееся за несколько дней до Нового года, тоже чаще всего связывают с количеством туров: дескать, Владислав Сурков считал, что выигрывать стоит в два тура, а Вячеслав Володин проявлял готовность управиться за один. Победу в неформальном конкурсе «Угадай настроение шефа» одержал Володин, призом ему стала должность, которую до того занимал Сурков.

Установка очевидна: первый тур — и никаких гвоздей.

Ради этого снят с дистанции Григорий Явлинский. Кандидат уверяет в политической мотивировке решения ЦИК, и, похоже, он прав. Сторонников Григория Явлинского, может быть, не так уж и много, но на выборы они теперь не придут. Это повысит процент за Путина.

Ради первого тура появляются утечки о стремительно растущем рейтинге Геннадия Зюганова. Лидер КПРФ, может быть, в последний, а может, и не в последний раз должен отработать страшилкой для части избирателей, которая боится коммунистов больше, чем чего-нибудь еще. Этих же людей Владимир Путин призвал не думать, что все предрешено, и не оставаться дома в день президентских выборов. Сергей Степашин уговаривает сограждан управиться с голосованием побыстрее, потому что президентские выборы — это дорого.

Все это мелочи, может быть, но именно из таких мелочей, наподобие того как кум Тыква складывал кирпичи, собирается «победа первого тура». Между тем формальных оснований для того, чтобы покончить с президентскими выборами именно 4 марта, а не двумя неделями позднее, не видно.

Это в 1991 году, на первых выборах президента Ельцина, его штаб беспокоился о том, что в конце июня избирателя уже не вернуть с огородов и поэтому побеждать надо 12 июня, а не парой недель позже.

Это в 1996 году, на вторых выборах президента Ельцина, штаб беспокоился о том, что кандидат может физически не дотянуть до дня голосования. Второй тур проводить пришлось (единственный, кстати, раз в истории президентских выборов), но день голосования сдвинули на среду (тоже единственный раз в истории президентских выборов).

И, наконец, в 2000 году штабу кандидата Владимира Путина критично важна была победа в первом туре, для того чтобы обеспечить себе (не кандидату на тот момент, а именно штабу) хорошие стартовые условия для выстраивания новой политической реальности.

Потом проблемы с количеством туров не возникало. В 2004 и 2008 годах исход голосования был предопределен. То же самое можно было бы ожидать и в 2012 году: если бы Владимир Путин не выиграл их в первом туре, он обязательно победил бы во втором. Возможно, последний сценарий был бы даже немного удобнее и достовернее. Победа над Зюгановым во втором туре была бы удачным и, главное, эффективным завершением такого непростого для власти электорального цикла.

Однако Владимир Путин и какое-либо дополнительное голосование не совместимы в принципе. Он не любит выборы, может быть, со времен избрания питерского парламента в 1994—1995 годах, а может быть, после поражения Анатолия Собчака на выборах мэра в 1996 году. И, хотя с тех пор Путин выиграл три куда более масштабных кампании, его отношения к выборам это не изменило.

Иррациональный страх поражения никогда не оставит его. Так взрослые люди боятся зубного врача, памятуя о том, как в детстве не хотелось идти в кабинет к школьному стоматологу. А на плохие воспоминания накладываются скверные ощущения от того, что настроения населения, такого приветливого и понимающего все эти годы, изменились. Не кардинально, не настолько, чтобы пронести национального лидера на выборах. Но уже достаточно для того, чтобы задавать вопросы об итогах деятельности и планах на будущее. Чтобы соответствовать им, надо меняться. А этого не хочется. И именно поэтому есть желание управиться с выборами как можно быстрее, чтобы забыть о них как о неприятном сне. Лет на шесть, не меньше.

    Подписи избирателей Григория Явлинского забракованы, потому что власти не нужна чрезмерная конкуренция в первом туре выборов

    Снятие Григория Явлинского с президентской гонки было предсказуемым событием. Но как часто бывает в российской политике, многие наблюдатели ожидали иного развития ситуации. Как, например, еще 23 сентября они ждали, что 24-го кандидатом в президенты все-таки станет Дмитрий Медведев, а не Владимир Путин. Но непредсказуемая почти во всем, Россия до зубной боли неоригинальна в политике. Здесь чудеса и аномалии не регистрируются последние 12 лет.

    Да, конечно, идет проверка второй выборки подписных листов, собранных за лидера «Яблока». Но особых сомнений в том, что это лишь жест неуклюжей вежливости в адрес маститого политика, нет даже в самой партии.

    Исчезновение альтернативы, причем альтернативы реальной, в лице Явлинского — признак того, что никаких уступок со стороны власти не будет. Не будет пересмотра результатов парламентских выборов, не будет «круглого стола» с оппозицией, не будет честных президентских выборов, не будет переходного парламента и технического президента, утверждающих политическую реформу и объявляющих новые выборы Думы и главы государства. Ничего не будет. А будет тот же самый Путин во главе государства и Медведев во главе правительства. Будет страна, очевидно, недостаточно «проснувшаяся» в декабре 2011 года, чтобы на нее обратил внимание верховный руководитель, которого готово поддержать, выражаясь в терминах перестройки, «агрессивно-послушное большинство».

    Григорий Явлинский пострадал в этой гонке сильнее других. Хотя бы потому, что он не фейковый, а настоящий политик. Хотя бы потому, что голоса его избирателей были уже однажды украдены на парламентских выборах. Хотя бы потому, что для либерального электората он представлял собой реальную альтернативу всем политикам, изображающим оппозицию Его Величества, включая такой заменитель Явлинского, как Михаил Прохоров.

    Оставим в стороне вопрос справедливости подозрений в том, что Прохоров — спойлер, только гораздо более значимый, чем Дмитрий Мезенцев. Факт остается фактом: не все представители электората Явлинского пойдут голосовать за Михаила Прохорова или Сергея Миронова или Геннадия Зюганова. Многие просто не придут на выборы. А это ровно то, что нужно власти в первом туре — низкая явка, увеличивающая шансы Путина на победу сразу 4 марта.

    И Мезенцев, оказывается, нужен был не для того, чтобы легитимизировать кандидата Путина в том случае, если он окажется один. А для того, чтобы создать впечатление справедливости решения ЦИКа: как же, ведь Явлинский не единственный, кого снимают из-за подписей, есть еще Мезенцев.

    Бракованные подписи — это брак по расчету, в очередной раз снижающий уровень политической конкуренции и делегитимизирующий прогнозируемую победу Путина вместе с его чудесным «большинством», которое он запрещает называть «быдлом».

    Слоган площади «Вы нас даже не представляете» обретает новое, еще более звонкое, звучание. Площадь услышана Путиным. И снятие Явлинского и есть его ответ «рассерженным»: из ныне действующих официальных «офлайновых» политиков он — самый популярный у площади, 29 процентов митингующих, опрошенных на проспекте Сахарова, согласно данным Левада-центра, готов был отдать свои голоса за лидера «Яблока» на президентских выборах.

    Казус Явлинского отрезвляет. Прекраснодушие декабря-2011 года исчерпано. Площадь имеет дело уже не с глухими во власти — все там прекрасно услышали, а с властью, прямо и недвусмысленно противостоящей «лучшим людям страны».

    Кстати, древнегреческое «аристос» и означает — «лучшие». «Власть лучших» — «аристократия» — кооперативу «Озеро» не нужна.

    Оригинал

    Ольга Боброва: Господин Чуров, вы нас за мебель считаете?

    Про качество искренне собранных за Явлинского подписей — уж не Чуров мне будет рассказывать

    Лично для меня вся эта история со снятием Явлинского с выборов — несколько больше, чем просто новость в топе «Яндекса». Я вам скажу, для меня это почти интимное дело, поскольку в огромном двухмиллионном массиве подписей, поданных за Григория Алексеевича, было и несколько десятков, собранных мною. В этой связи я считаю себя вправе задать вопрос напрямую председателю ЦИК Чурову. Уважаемый Владимир Евгеньевич, а также его заказчики! Вы что, вообще нас за мебель считаете? Вы правда полагаете, что так можно вести себя в стране, которая уже видела Болотную площадь и проспект академика Сахарова?

    Я собирала подписи у своих коллег, знакомых, соседей. Вызубрив все инструкции по заполнению подписных листов, я следила, чтобы каждая черточка в адресе подписантов стояла на своем месте, чтобы каждая буковка была ясна. С бабушкой, которая из-за артрита несколько лет не держала в руках ручку, мы в тетрадке около часа репетировали ее подпись, и все пять граф она заполнила собственноручно, печатными буквами. И нас таких, конечно, было много. И про качество искренне собранных за Явлинского подписей — уж не Чуров мне будет рассказывать. Их претензии к качеству подписных листов — формальные, бюрократические. Априори запрограммированные уже в самой формулировке закона. Сотни тысяч и даже миллионы людей по всей России хотят видеть Явлинского кандидатом в президенты 4 марта. И уж Чурову ли этого не знать.

    Кстати, про качество подписей. Предлагая людям поддержать выдвижение Явлинского на выборы, я не бралась никого убеждать. Если человек говорил «нет», то про мотивы я не спрашивала — нет так нет. Я уверена, что большинство этих отказов не имели никаких серьезных мотивов и если бы чуть-чуть понастаивать, то многие отказавшиеся наверняка бы подписались. Но в таких подписях, мне кажется, было бы не меньше фальши, чем в тех, которые исполняли наемные пенсионерки самовыдвиженца Мезенцева в университетских аудиториях.

    Но вот один мой знакомый голосовал за «Яблоко», а потом вдруг отказался подписываться за выдвижение Явлинского. И он очень четко мотивировал свою позицию. «Вот, — сказал он, — куча наших голосов на выборах была украдена. «Яблоко» подаст сейчас в суд, закономерно проиграет, разведет ручками и скажет: «Ну вот, нас схавали». Дальше: соберем мы два миллиона подписей, Чуров прицепится к какой-нибудь закорючке, Явлинского снимет. А «Яблоко» опять разведет ручками и скажет: «Нас опять схавали». И я не хочу добровольно подписываться на это изнасилование».

    И в понедельник на пресс-конференции я хотела спросить Григория Алексеевича: вот теперь, когда все сложилось ровно так, как и думал этот мой знакомый, — что мне ответить ему при случае? Как мы вообще намерены защищаться?

    Явлинского от всех нас умело оттеснил сотрудник «Интерфакса», затолкав его в какую-то боковую дверь, куда никого больше не пустили. А этот мой знакомый сам позвонил и говорит: «Сколько там ему не хватает? Давайте дособерем».

    И вот я думаю, если бы мы стали собирать подписи теперь, после того, что откинул ЦИК, то людей, поддержавших Явлинского, стало бы еще больше. И никуда эта накопленная энергия не денется — оборонительная война наш народ всегда вдохновляла куда больше, чем война захватническая. Чуров читал лекции в университете по военной истории — уж ему ли этой закономерности не знать.