Недавно Израиль отметил очередную годовщину Большой алии из СССР-СНГ. Дату ее начала мало кто помнит. Наверное, неудобно вспоминать. Дело в том, что Большая алия девяностых годов - знаменательное событие современного сионизма - началась не с падения "железного занавеса" в Советском Союзе и не в результате всплеска сионистских настроений среди евреев, а благодаря решению конгресса Соединенных Штатов об отмене права на иммиграцию в США для советских граждан, покинувших СССР по вызову в Израиль. Это решение было принято 1 октября 1989 года и вступило в силу с 1 ноября того же года.

В гостях у Владимира Бейдера человек, по инициативе которого многие евреи оказались в Тель-Авиве, Кирьят-Моцкине или Димоне, а не в Бруклине, Сан-Франциско или Бостоне. Это бывший глава израильского Бюро по связям с евреями Восточной Европы ("Натив") Яков Кедми.

"Натив" - от агентов влияния до поправки Джексона-Вэника

- Яков, Вы, наверное, самый высокопоставленный офицер спецслужб Израиля из тех, кто известен репатриантам как "русский". Какое у Вас звание?

- В спецслужбах Израиля не бывает званий. Но приравнивая к военной табели о рангах - это "алуф бе-цава", то есть генерал-майор.

- Вы оказались в Израиле раньше всей алии семидесятых годов. История Вашей репатриации необычна...

- Да, это началось в январе 1967 года. Мне тогда было 19 лет. Я прорвался в израильское посольство в Москве, и первыми меня там встретили работники "Натива". Я спросил: "Как могу уехать в Израиль?" Мне сказали, что Израиль меня с удовольствием примет, но вот как я выеду из СССР - это моя проблема.

В то время в израильском посольстве в Советском Союзе, как и во всех странах Восточной Европы, из МИДа были только посол и представитель службы безопасности. Все остальные - работники "Натива".

- Но "Натив" - это же спецслужба, как "Мосад" или ШАБАК?

- Так было до последнего времени. До тех пор, пока я был ее руководителем, это была спецслужба.

- Спецслужба - значит специальные операции? Скажем, шпионские? Они бывали и у "Натива"?

- Шпионаж - это тоже одна из специальных операций. Когда перед государством стоят проблемы, которые не могут быть решены конвенциональными методами, за дело берутся спецслужбы. Для того они и созданы.

- "Натив" занимался неконвенциональными операциями?

- Да. Например, в первые годы существования еврейского государства это был просто нелегальный вывоз евреев из стран Восточной Европы. Доходило до того, что оснащали машины двойным дном или пользовались какими-то другими тайниками, снабжали репатриантов фальшивыми документами и перевозили их через одну - две страны.

- А в Ваше время такие операции проводились?

- Конечно, но другими способами. Не по фальшивым документам... По крайней мере, не всю дорогу - по фальшивым документам. Я помню несколько операций. Даже из СССР вывозили людей без того, чтобы советские власти об этом знали. Потом этих людей я в Израиле не встречал.

- Вы использовали агентов влияния?

- Так эти люди называются на профессиональном языке российских спецслужб. Речь идет о создании тех или иных политических процессов, о том, чтобы притормозить их или направить в нужное русло. Я этим занимался как в странах, в которых мы непосредственно работали, так и на Западе. Конечно, и в Соединенных Штатах. Например, участвовал в создании организации "Всемирное движение в защиту евреев Советского Союза". Если бы не "Натив", это движение не было бы создано или работало бы не столь эффективно. А вершиной всего этого стала поправка Джексона-Вэника. Этот законодательный акт был задуман, подготовлен и направлен работниками "Натива". Речь идет о поправке к американским законам, которая накладывала некоторые ограничения на торговые отношения США с Советским Союзом из-за того, что в СССР не существовало свободы выезда.

- Благодаря этой поправке алия семидесятых годов сумела прорваться через "железный занавес". Так?

- Не совсем. Эта поправка сыграла свою роль. Но евреи смогли прорваться в основном не из-за поправки, а из-за тех действий, которые они сами предпринимали для того, чтобы прорваться. Я имею в виду то еврейское движение, которое возникло в Советском Союзе. Поправка помогла, но основным было то, что делали сами евреи.

Кирьят-Малахи вместо Лос-Анджелеса

- А к алие девяностых "Натив" имел какое-то отношение?

- Любая алия, которая произошла после создания "Натива" в 1952 году, - дело рук "Натива". В том числе и алия из СССР, и алия из Албании.

- Но ведь алия девяностых - следствие решения, принятого американскими конгрессменами. Вы-то что сделали?

- Американские власти приняли решение о том, что оформление документов для эмиграции из СССР в США должно быть переведено из Рима в Москву. То есть это был самый лучший вариант, который практически обязывал - хотя бы с точки зрения закона - желающих выехать в США подавать документы не в Риме, а в Москве. Американцы рассчитывали, что это должно упорядочить поток эмигрантов, который усиливался в направлении США.

- Назовем вещи своими именами: под "беспорядочным потоком" Вы имеете в виду, что евреи, которые получали визу на выезд из СССР в Израиль, прибывали через Вену в Рим, а там подавали прошение об эмиграции в США и потом, после некоторого ожидания, уезжали в Соединенные Штаты. Так это было?

- Так было не только с отъездом в Соединенные штаты, но и в Австралию, и в Канаду. Ожидание длилось от полугода до года. Проблема состояла в том, что американская бюрократическая машина не успевала справиться с таким потоком эмигрантов. Американцы начали понимать, что в этом потоке есть нечто стихийное, выходящее из-под контроля...

- Они испугались наплыва эмигрантов, или Израиль настоял на этом решении?

- Нет, Израиль не настаивал на этом. Почти для всех израильских структур решение американских властей стало неожиданностью, в том числе и для Сохнута. Новый порядок был введен только для обеспечения американских интересов. Они решили взять под контроль процесс, который до того контролировала советская власть. Но с 1989 года и советская власть не могла больше контролировать его, сняв практически все ограничения с эмиграции в Израиль. Были поставлены лишь те рамки, что количество выезжающих из СССР определялось способностью государств на Западе принять эмигрантов, создать им условия для жизни. Американцы были к этому не готовы.

- Что же сделал "Натив"?

- В начале сентября 1989 года представители нескольких посольств, и я в том числе, были приглашены к американскому послу. Тогда я уже год крутился в Москве в составе израильской консульской группы при посольстве Нидерландов, которая в основном состояла из работников "Натива". Американский посол объявил нам, что с 1 октября США вводят новую процедуру. Я это выслушал, позвонил в Израиль и сказал, что мне нужно срочно приехать и поговорить с главой правительства, чтобы обсудить ситуацию. И поехал.

- Так просто: Вы позвонили в Израиль, сказали, что хотите встретиться с главой правительства...

- Мы подчинялись только главе правительства и докладывали только ему. Всегда, если в Москве появлялась информация, которую я считал необходимым доложить ему, я говорил, что хочу с ним встретиться. Обычно встреча происходила в течение суток с момента моего появления в Израиле. Иногда я ехал к премьер-министру прямо из аэропорта, но порой приходилось подождать сутки, если я не настаивал на немедленном свидании. Так было и на этот раз. Мы с тогдашним директором "Натива" Давидом Бар-Товом приехали к Ицхаку Шамиру. Я доложил обстановку. Сказал, что, по моим оценкам, есть возможность прекратить то, что называлось "отсевом", то есть завернуть всех евреев в Израиль. Я понимал, что американская система не сработает, потому что не было запланированного механизма, который предотвратил бы прибытие евреев в Вену и в Рим. А как только они там появятся... Даже если американцы скажут, что не будут их принимать - достаточно, чтобы в течение трех недель набралось десять тысяч человек, которые нигде не будут приняты. На улицах они устроят демонстрацию - и сердобольные евреи США, а также все американское общественное мнение потребуют от властей изменить решение. То есть я определил задачу: нужно воспользоваться решением американцев и предотвратить приезд евреев из СССР в Вену.

- Если бы эмигранты туда попали, они могли бы изменить решение американцев?

- Если бы они туда попали, то это решение американских властей не стоило бы той бумаги, на которой оно написано.

- И Вы сделали так, чтобы евреи туда не попадали?

- Я придумал механизм, который мог это предотвратить. Я предложил премьер-министру ввести новый порядок в посольстве: люди будут получать визу, только когда покажут билеты на выезд в Израиль через Бухарест или Будапешт. К тому времени "Натив" уже создал свои базы в этих городах.

- Чем Бухарест и Будапешт лучше Вены?

- Из Бухареста не было "отсева". Нам Чаушеску обещал это в свое время. То есть из Бухареста можно было попасть только в Израиль. И из Будапешта тоже. Это были страны социалистического лагеря. Там был порядок, и каждый ехал в соответствии с тем документом, который у него был. Было понятно, что оттуда люди попадут только в Израиль. Я запланировал так, чтобы в Будапеште люди находились как можно меньше времени, и чтобы у них была наименьшая степень свободы передвижения. Я слишком хорошо понимал, с кем имею дело. Я отлично знал, как начинался "отсев", как развивался и какими методами можно с ним бороться. Схема была простая. Премьер-министр сказал: "Хорошо, но договорись с голландцами". Когда мы вышли от премьер-министра, я сказал своему начальнику Давиду Бар-Тову, что с голландцами буду говорить на своем языке.

- Что это за язык? Наверняка не голландский?

- Мой язык. Голландцы за год работы со мной уже привыкли, что я время от времени меняю процедуру в посольстве. Поначалу они пытались получить на это разрешение министерства иностранных дел Нидерландов, но я через Иерусалим устраивал так, что из Нидерландов им сообщали то же самое, что сказал я. И к этому они привыкли. Я приехал в Москву, попросил встречи с послом Нидерландов, и он меня принял. Я сказал, что был в Израиле, разговаривал с премьер-министром, - и с завтрашнего дня порядок будет изменен. То есть люди, получившие визу прежде определенной даты, еще смогут выехать в Вену, а все остальные поедут в Бухарест и Будапешт.

- Иначе говоря, Вы заставили людей поехать в Израиль?

- Да, я договорился с посольством Австрии и попросил его работников действовать согласно закону: то есть не ставить австрийскую визу раньше, чем будет поставлена израильская виза. А после выдачи израильской визы в пять часов вечера - до самолета, который летел на Бухарест и Будапешт, оставалось три часа. Все посольства были закрыты.

Так мы спасли Израиль

- А Вы не боитесь реакции людей?

- Я ничего не боюсь. Людей - меньше всего. Мы делали то, что считали нужным для государства, для еврейского народа. В результате сегодня в Израиле на миллион русскоговорящих жителей больше. Те, кто знает, что такое Израиль и в чем его сложности, могут представить себе, какова была бы дееспособность еврейского государства без этого миллиона граждан. Мои коллеги из других спецслужб, после того как началась реализация моего плана, сказали: "Ребята, вы просто спасли нашу страну".

- Почему они так сказали?

- Представьте себе, что сегодня население Израиля стало бы меньше на миллион евреев. Какова была бы политическая структура страны при условии постоянного и быстрого прироста арабского населения? Какой стала бы экономика? Без евреев из России не было бы израильского хай-тека. То есть, благодаря большой алие, наша страна была спасена - и экономически, и демографически. Мало того: арабов ошеломило, когда они увидели огромную алию, направившуюся в Израиль. Это был основной фактор, который заставил их примириться с Израилем, понять, что больше ничего нельзя сделать. Так что без этой алии вряд ли Израиль сегодня был бы дееспособен.

- А Вы не чувствуете раскаяния перед людьми, которых погнали прямиком в Израиль, хотя у них, возможно, были другие планы?

- Я понимаю, что Кирьят-Малахи - это не Лос-Анджелес, хотя смысл в названиях этих городов один и тот же. Да, Израиль оказался не таким, каким он должен быть по отношению к приехавшим евреям. Дискриминационное отношение некоторой части израильского общества к евреям из СССР-СНГ продолжается, не ослабевает...

- Вы говорите о дискриминационном отношении со стороны населения, высших слоев общества или о политике государства?

- Политики - тоже люди. Не всегда, но люди. Они принимают решения согласно тому, что понимают и как понимают. Если общество относится к какому-либо явлению предвзято, то и политиков это не минует.

- Вы считаете, что израильское общество предвзято относится к "русским"?

- Я это вижу, я это чувствую. И каждый русскоязычный израильтянин ежедневно это чувствует. Предвзятость эта не носит положительного характера, как в годы первой алии, а именно отрицательная. Но действительность в Израиле определяется - и будет определяться! - теми людьми, которые в нем живут. То есть от нас в значительной мере зависит, каким будет Израиль. Если бы нас не было, Израиль был бы иным. И то, что мы здесь - вселяет надежду, что мы сможем сделать эту страну такой, какой она должна быть. Благодаря этому мы сидим в студии русскоязычного израильского телевидения, говорим по-русски, и на нас смотрят люди, понимающие по-русски и не стесняющиеся того, что они смотрят русскоязычное телевидение. Когда меня спрашивают насчет русскоязычного телевидения или газет, я отвечаю, что предпочитаю евреев, говорящих по-русски в Ашдоде, евреям, говорящим по-русски в Москве.