Началось-то всё еще задолго до создания Земли и в такой дали, что там возникало всё одновременно — Прошлое, Настоящее, Будущее.
На Леденье Зима круто морозить принялась. Снежку добавила, санный путь установила, всё для зимних гуляний подготовила. В наших краях этому празднику радовались все, но особенно дети, да и молодёжь не отставала. С утра высыпали на улицу, горки раскатали, ледяные дорожки устроили. Шум, крики да и песни не умолкали до самого вечера.
Леденье пришло, Зиму в избу завело, В сани коней запрягло, В путь-дорожку вывело, Лёд на речке вымело, С берегом связало, К земле приковало, Снег заледенило, Малых ребят, Красных девчат На салазки усадило, На ледянке с горы покатило…
А за Леденьем началась целая череда зимних праздников, и все они проходили под знаком Бога трёх Миров — Всемогущего Велеса. Вот уж раздолье для молодёжи — зимние игры, катание на лошадях, на санках с гор, шуточные сражения «стенка на стенку», песни «щедровки», а вместе с этим — праздничные столы прямо на улице деревни и, конечно, «козули» — печенье в виде домашних животных и знаками Богов. Как-то в такой вечер в доме деда Матвея собралась вся семья. Уже садились за стол, когда в избу вбежал запыхавшийся младший внук деда Матвея, Славка. Он был ещё под впечатлением «колядок» и, скидывая кожушок да пимки, продолжал напевать: Ой, под лесом да под высоким, Ой, там ходит стадо коней,
Лукавил дед Матвей! Он прекрасно знал, как любят его былички, но какой сказочник откажется лишний раз похвалу послушать, да чтоб несколько раз попросили, да поуговаривали… Все охотно включились в эту игру, понимая дедовы хитрости, стали его упрашивать. А Славка спросил: — А можно я соседского Мишку с братом позову? Пусть тоже послушают, а то они меня заставляют все былички пересказывать. Но у деда-то интереснее получается. — Зови, — кивнул дед. Славка мигом оделся, выскочил из избы. Вернулся быстро, но с целой компанией. Объяснил: — У них гости были, так все и захотели пойти. Я подумал, ты не рассердишься. — Уважь, Матвей Егорыч, — пробасил Мишкин отец, — давно хотим тебя послушать, да стеснялись побеспокоить, а тут такой случай — и Славка зовёт, да и праздник. Вечер-то свободный. Славкина мать, уловив разрешающий кивок деда, уже усаживала неожиданных гостей, самовар ещё шумел, угощений полон стол. Чаепитие продолжилось, но гости помнили, зачем пришли. Отдав уважение хозяевам, выпив чаю, решительно отодвинули блюдца с чашками, перевёрнутыми вверх донышками — знак хозяйке, чтобы больше не наливала. И снова обратились к деду, чтоб порадовал их да спел быличку про Велеса, Бога Всемогущего. Дед Матвей, ничуть не смущённый увеличением слушателей, привычным жестом погладил бороду, расправил пышные усы, убедился, что все готовы слушать, кашлянул, и прозвучало желанное: А дело было так:
И полилась сказка о рождении Мира из Утгарда-Хаоса...
....
Дед Матвей замолчал, кивнул на свою кружку. Мигом наполнили её крепким свежезаваренным копорским чаем. Дед сделал глоток и сказал: — Вот что бывает, когда хотенье сильнее разума! И многозначительно посмотрел почему-то на младшего внука. Но того интересовало совсем другое. Подавшись вперёд, он нетерпеливо воскликнул: — А дальше-то что? — А дальше кого-то тёплая лежанка зовёт, вот меня, например, — и хитро подмигнул внуку. — Тогда завтра, да, дед? — Да, внучок, да, — ласково отозвался дед и пригласил соседей, — надумаете, приходите, завтра продолжим!
