Через льды во Владивосток

Героизм и трусость в истории подводной лодки, первой одолевшей Северный морской путь

 Подлодка Щ-423 в 1940 году

В августе 1940 года подводная лодка Щ-423 первой в мире пробилась сквозь льды Северного Ледовитого океана, пройдя вдоль всего побережья России от Мурманска до Владивостока. Это рассказ о том, как готовилось и шло это небывалое плавание, как сложились судьбы членов экипажа и самой лодки.

Невозможный и необходимый Северный путь

География сыграла с Россией злую шутку. Если для большинства стран омывающие их моря дарят удобный путь, связывающий земли и города, то значительная часть наших морей — это холодные воды Северного Ледовитого океана. Они не связывают, а напрочь разъединяют, делая большую часть побережья нашей страны недоступной и зачастую губительной пустыней из снега, ветра и льда. О том, что вдоль северного побережья Евразии можно морем попасть из России в Китай, люди догадывались уже в эпоху Великих географический открытий, несколько столетий назад. Но только в самом конце XIX века развитие техники позволило осуществить этот замысел. Однако плавание через восемь морей — ровно столько омывают наши берега от Кольского до Камчатского полуостровов — ещё много десятилетий оставалось чудовищно сложным, дорогим и опасным.

Особенно актуальным Северный морской путь, как стали называть такое плавание, сделался в начале XX века, когда на дальневосточных рубежах России появилась сильная, нацеленная на экспансию Японская империя. В случае большого военного конфликта, для России возникала почти непреодолимая задача перебросить флот на Дальний Восток из Чёрного и Балтийского морей. Путь через Суэцкий канал, либо вокруг Африки или через Панамский канал — во-первых, был долог, превращаясь в почти кругосветное путешествие, а, во-вторых, зависел от политики иных держав, далеко не всегда благожелательной к нашей стране.

Такой поход сравним скорее с космическим полётом, чем с обычным морским путешествием. Корабль мог быть раздавлен льдами или, в лучшем случае, оказаться в ледовом плену, вмёрзнуть на много месяцев в застывшие воды Северного океана. Баренцево, Карское, Море Лаптевых, Восточно-Сибирское море, Чукотское, Берингово, Охотское и Японское моря — все их надо было пройти, чтобы попасть из европейского севера России во Владивосток.

Северный морской путь вдоль берегов России был в разы короче и, главное, не зависел от политики и военных сил других государств. Среди горячих сторонников освоения Северного пути были не только военные, но и великий русский учёный Дмитрий Менделеев. Ещё в конце XIX века он так сформулировал эту задачу: «Помимо экономического значения военная оборона страны должна много выиграть, когда можно будет без Суэцкого или Среднеамериканского (Панамского — ред.) канала около своих собственных берегов переводить суда или хотя бы их часть из Атлантического океана в Великий (Тихий — ред.) и обратно, так как очевидно, что Россия и там и тут должна держать большой сильный флот для защиты своих жизненных интересов».

Но защищённый от политических рисков Северный морской путь делала трудным и непредсказуемым сама природа. Большую часть года лёд здесь настолько толстый и плотный, что делает невозможным и смертельно опасным любое плавание для обычных кораблей. Сегодня в морях Ледовитого океана работают атомные ледоколы, но у наших предков такой мощной техники не было…

Ледокол «Александр Сибиряков» Архив Тихоокеанского флота МО РФ

Впервые корабль смог пройти вдоль северного побережья России за одну навигацию лишь в 1932 году. Ледокол «Александр Сибиряков» в июле вышел из Архангельска и в октябре смог достичь Петропавловска-Камчатского. Ранее все суда, проходившие этим путём, вынуждены были терять время, лавируя между ледяными полями, и зимовать в глубоких бухтах, чтобы лёд не раздавил их.

Сложность такого плавания подчёркивает тот факт, что даже ледокол «Сибиряков» в Чукотском море поломал гребной винт о глыбы застывшей воды и был вынужден спасаться при помощи самодельных парусов. Плавание завершилось успехом, но легко могло обернуться гибелью во льдах.

В следующем 1933 году новейший, только что построенный пароход «Челюскин», пытаясь пройти тем же путём, был намертво блокирован льдами в Чукотском море. Пять месяцев беспомощное судно дрейфовало в ледовом плену и наконец было раздавлено льдами и погибло. Северный морской путь показал свой характер.

Подводная лодка в деревянной шубе

Однако, за 30-е годы XX века моряки СССР сумели накопить немалый опыт таких экстремальных плаваний. Северный путь из Мурманска или Архангельска до Чукотки, Камчатки или Владивостока был слишком нужен стране — помимо задач развития российского Заполярья его необходимость диктовала и политическая обстановка. На Дальнем Востоке соседство с Японией все эти годы балансировало на грани настоящей большой войны, да и политические отношения с другими великими державами, прежде всего Британией и США, контролировавшими международные морские пути в Атлантике, Индийском и Тихом океанах, оставались сложными и непредсказуемыми.

Поэтому в 1936 году впервые Северным морским путём сумели пройти два военных корабля — эскадренные миноносцы «Сталин» и «Войков». В сопровождении ледокола и грузового парохода они за два с половиной месяца прошли от Архангельска до Владивостока. Этот поход стал настоящей боевой операцией — в районе полуострова Таймыр перекрывавшие плавание льды пришлось подрывать зарядами пороха…

Эскадренные миноносцы «Сталин», 1932 год Архив Тихоокеанского флота МО РФ

Почти одновременно с прохождением Северного морского пути военными судами, возникла мысль аналогичным способом перебросить во Владивосток и подводную лодку. На Тихом океане СССР не имел большого флота, тогда как военно-морские силы Японии по праву считались одними из самых крупных в мире. Но возможность быстро и незаметно перебросить к дальневосточным берегам подводные лодки могла серьёзно изменить баланс сил и удержать Японию от враждебных действий.

Справка: Подлодки типа «Щ» - Тип средних подводных лодок, разработанный в СССР в начале 30-х годов минувшего века: 41 человек в экипаже, длина — 57 метров, ширина — около 6.

Затонувший во льдах пароход «Челюскин» был почти в два раза длиннее и в три шире. Для экстремального плавания выбор пал на подводную лодку типа «Щ», моряки их именовали «Щуками». Сложности добавляло то, что корпус такой подлодки не приспособлен для плавания в толстых льдах и мог быть легко повреждён.

Задачу по подготовке субмарины к небывалому походу поручили морскому инженеру Андрею Дубравину, специалисту по ледоколам. Он предложил «одеть» корпус лодки в специальную «шубу», обшивку из двух слоёв дерева, толщиной 20 сантиметров, прикрытых сверху металлическими листами. При этом лодка сохраняла возможность погружения и подводного хода.

Подводная лодка Щ-123 в базе Архив Тихоокеанского флота МО РФ

Приготовления не ограничились лишь укреплением бортов, морским инженерам во главе с Дубравиным пришлось продумать все детали и возможные трудности плавания во льдах. Долговечные в солёной воде, но хрупкие бронзовые винты заменили на стальные со съёмными лопастями — их могли заменить в случае поломки о куски льда при стремительном вращении. Изменили конструкцию и форму рулей подлодки — их сделали более короткими и прочными, также предусмотрев возможность замены в случае поломки о лёд.

Изначально плавание подводной лодки Северным морским путём запланировали на лето 1938 года. Но в 1937 году выдалась очень сложная навигация, льда было слишком много и в Арктике вмёрзло и застряло на всю зиму свыше 20 кораблей, один из них — пароход «Рабочий» — был раздавлен льдами и затонул. Подводной лодкой решили не рисковать, отложив плавание на год для лучшей подготовки.

Но лето 1939 года, накануне Второй мировой войны, выдалось слишком тревожным. Все лодки оставили на Балтике и Баренцевом море на случай возможных боевых действий. И только в 1940 году приняли решение рискнуть и попытаться провести лодку через 5 тысяч километров северных морей.

«Дядя Измаил» для экспедиции особого назначения

Для решения такой сложной задачи выбрали подводную лодку Щ-423, её экипаж имел немалый опыт плавания в холодном Баренцевом море. 23 мая 1940 года появился секретный приказ командования флотом № 120 о формировании ЭОН, экспедиции особого назначения. Руководить её подготовкой назначили военного инженера Иосифа Сендика, в 1936 и 1937 годах дважды участвовавшего в прохождении боевых кораблей Северным морским путём.

Капитан 3-го ранга Измаил Зайдуллин Архив Тихоокеанского флота МО РФ

Командиром подлодки Щ-423 был Алексей Быстров, однако ранее ему не доводилось плавать в водах Дальнего Востока и на время похода командиром лодки назначили капитана 3-го ранга Измаила Зайдуллина. Быстров остался на лодке «дублёром» — заместителем командира.

Любопытно, что и капитан «экспедиции особого назначения» и его «дублёр» были земляками — уроженцами побережья Грузии. Зайдуллин родился в 1905 году в Батуми, а Быстров — четырьмя годами позднее в соседнем Поти. Мальчики, выросшие в многонациональных южных портах, пошли служить во флот, оба закончили главное в нашей стране военно-морское училище — сегодня это Санкт-Петербургский военно-морской институт, основанный ещё Петром I как знаменитая «Навигацкая школа».

Совершивший невероятный ледовый переход капитан 3 ранга Измаил Матигулович Зайдуллин имел за плечами непростую биографию, в которой отразились все сложные перипетии русской истории первой половины XX века. В 30-е годы «дядя Измаил», как называли его молодые матросы, занимался увеличением автономности подводных лодок, повышая дальность и продолжительность их походов. В 1936 году его подлодка «Угорь», выйдя из Владивостока, провела в море 75 суток, в три раза превысив штатную продолжительность плавания.

Командир Зайдуллин говорил тогда военному журналисту:

У нас на корабле представлены многие национальности: русские, украинцы, белорусы, евреи… и сам я татарин. Но всё идёт у нас, как в единой семье

Увы, не всё тогда шло «как в единой семье» — в августе 1938 года Зайдуллин был арестован и год провёл в тюрьме. Подводнику повезло: репрессии к тому времени пошли на спад, и военный трибунал во Владивостоке дал Зайдуллину три года и тут же амнистировал его, освободив прямо в зале суда. Среди материалов уголовного дела смогли найти лишь единственное реальное прегрешение — распитие алкоголя прямо на борту подлодки. «Дядя Измаил», действительно, обладал далеко не примерным характером, сочетая опыт и храбрость с разгулом «морской души»…

Задача провести подводную лодку Северным морским путём была настолько опасной и трудной, что командование бросило на его решение именно такую непростую личность. Недавний арест и прочие «грехи» были несущественны по сравнению с его опытом и риском предстоящего похода.

Лёд на 10 баллов

В начале июня 1940 года лодка Щ-423, не имевшая собственного имени, только номер, встала на переоборудование в одном из судоремонтных заводов Мурманска. В целях секретности площадку с лодкой оградили высоким забором и усиленной охраной. За месяц Щ-423 одели в деревянную «шубу», заменили винты и рули, провели иные приготовления по плану инженера Дубравина.

Подводная лодка Щ-423 Архив Тихоокеанского флота МО РФ

22−24 июля 1940 года в Мотовском фьорде на самом северо-западе Мурманской области лодка провела последние учения и подводные погружения перед походом. Северный морской путь одетая в «шубу» субмарина должна была пройти в надводном положении, но при необходимости она могла погружаться и даже стрелять из торпедных аппаратов.

5 августа 1940 года лодка вышла в море. В дальний поход её провожало всё высшее командование Северного флота. Лодка шла не одна — её сопровождал транспортный пароход «Серов» (назван так в честь погибшего лётчика-испытателя Анатолия Серова), а в проливе, соединяющим Баренцево море с Карским, ждал ледокол «Ленин».

Пароход вёз не только оборудование для ремонта, но и запасы на случай, если лодка вмёрзнет в льды и придётся долгие месяцы зимовать в холодной пустыне Северного Ледовитого океана. Внутренние помещения подводной лодки не подходили для такой экстремальной зимовки — и для всех подводников на пароходе «Серов» был предусмотрительно оборудован жилой кубрик.

Ледоколы прокладывали путь подводной лодке. Кадр сделан с борта ледореза «Ф.Литке» Архив Тихоокеанского флота МО РФ

Через две недели плавания лодка достигла полуострова Таймыр и вошла в море Лаптевых. Здесь «экспедиции особого назначения» пришлось преодолевать многолетние нетающие льды, пытаясь найти проходы между торосами, достигавшими 3−4 метров толщины. Сменяя друг друга, впереди попеременно шли три ледокола — «Ленин», «Сталин» и «Литке». Если первые два были названы в честь советских вождей, то третий носил имя дореволюционного адмирала — графа Литке, русского мореплавателя и географа XIX столетия.

Плавание в северных водах было настолько сложным, что пароход «Серов», который вёз припасы для лодки, от удара об лёд в Карском море потерял одну лопасть винта, а в море Лаптевых сломал ещё две. С большим трудом пароход довели до Тикси, маленького заполярного порта на побережье Якутии. Дальше плыть «Серов» не мог и запасы для лодки пришлось перегружать на другой пароход.

Карта маршрута экспедиции Архив Тихоокеанского флота МО РФ

На помощь лодке пришли ещё два ледокола. Самой сложной задачей стало пройти в районе так называемого Айонского ледового массива — его многолетние, никогда не тающие льды протянулись не на одну сотню километров севернее Чукотки. Подлодке и ледоколам пришлось пройти почти две тысячи километров во льдах вдоль чукотского берега.

В северной навигации существует так называемая «шкала сплочённости льда», измеряемая в баллах. Когда льда нет — 0 баллов, если ледяные глыбы занимают 90% поверхности — 9 баллов. Последний 10-й балл означает, что просветов в ледяном панцире нет. Севернее Чукотки «экспедиции особого назначения» пришлось постоянно идти в ледовой обстановке 9−10 баллов. На отдельных участках ледоколы буквально тащили за собой на тросах лодку в крошеве из глыб и обломков застывшей воды.

Подлодка Щ-423 во льдах Карского моря Архив Тихоокеанского флота МО РФ

Лодка шла вдоль самых северных берегов Чукотки, там, где даже летом температура воздуха постоянно опускается ниже нуля. Позднее капитан Зайдуллин сосчитает, что за весь поход его лодка преодолела в общей сложности более 1200 километров сплошного ледяного панциря.

К сожалению, и капитан Зайдуллин, и его заместитель Быстров, как и большинство экипажа Щ-423, погибнут в годы Великой Отечественной войны, не оставив нам мемуаров и воспоминаний. Сохранились лишь скупые строки сухих отчётов. Поэтому сегодня мы можем только гадать, что чувствовал и как жил экипаж в те дни.

Лодка постоянно шла в ледяной воде при заполярных морозах, к холоду добавлялась повышенная влажность, неизбежная в море на таком судне. Конденсация влаги выводила из строя электропроводку, в отсеках стоял настоящий туман. В условиях постоянной ледовой опасности командованию лодки приходилось почти неотлучно находиться на открытом, продуваемом полярными ветрами мостике. О сложности жизни экипажа свидетельствует такой факт: чтобы в Чукотском море обсушить помещения лодки, пришлось с ледокола несколько раз подавать закреплённый на тросе шлаг, по которому внутрь субмарины пускали раскалённый пар…

9 сентября 1940 года, через 37 суток «ледяного похода» лодка пришла в бухту Провидения на Чукотке — чтобы понять насколько субмарина сохранила боеспособность после 5 тысяч километров в Северном Ледовитом океане, капитан Зайдуллин приказал провести полное погружение. Под водой с поднятым перископом лодка вошла в долгожданную бухту.

Караван судов в проливе Маточкин Шар, август 1940 г. Архив Тихоокеанского флота МО РФ

Северный морской путь был успешно пройден, но субмарине предстояло ещё более 4 тысяч километров до Владивостока по бурному в это время года Тихому океану. Поэтому в бухте Провидения экипаж капитана Зайдуллина 6 суток занимался осмотром и ремонтом механизмов, прежде чем пройти Берингово, Охотское и Японское моря.

Лишь на рассвете 17 октября 1940 года лодка Щ-423 встала на якорь в бухте Золотой Рог. Её моряки впервые за 74 дня увидели огни большого города — Владивосток стал конечным пунктом небывалой в мире северной одиссеи подводного корабля.

Героизм и трусость после похода

«Считаю, что проводка подлодок вполне возможна Северным морским путём», — написал капитан Измаил Зайдуллин в рапорте по итогам похода. На 1941 год запланировали провести из Мурманска во Владивосток целую группу подводных лодок, но все планы сломала война.

Великая Отечественная война поставила точку и в судьбах прошедших сквозь льды героев. Заместитель Зайдуллина, капитан Иван Матвеевич Быстров, имея возможность остаться на невоюющем Тихоокеанском флоте, добровольцем отправился на Черноморский флот и погиб в конце 1943 года. Его подлодка не вернулась из боевого похода и теперь покоится на морском дне где-то у берегов Евпатории…

Измаил Зайдуллин сражался с первого дня войны, командуя подводными лодками и торпедными катерами на Чёрном море и Балтике. Человек резкий и острый, даже на войне не изменил себе — получал как награды, так и взыскания. В феврале 1944 года боевой капитан «за нарушение воинской дисциплины» был разжалован в рядовые и направлен в штрафники.

На этот раз скандал был политическим — 23 февраля, на банкете по случаю праздника и визита англо-американских союзников, кто-то из иностранных гостей спросил «дядю Измаила», когда же русские разобьют Гитлера. Западные союзники тогда ещё не открыли свой фронт в Европе, чем откровенно раздражали наших бойцов, воюющих третий год. И подвыпивший Зайдуллин ответил резко: «Очень скоро, а потом возьмёмся за вас…»

Подводные лодки типа Щ около плавучей базы «Саратов» Архив Тихоокеанского флота МО РФ

Три месяца штрафной капитан провоевал рядовым матросом на одном из малых катеров. Когда же летом 1944 года началось наступление на финском фронте, Зайдуллина вернули командовать кораблями, сражавшимися в Выборгском заливе. За успешные бои в августе 1944 года он получил орден, а через несколько дней погиб в результате трагической случайности — в условиях плохой видимости наши самолёты атаковали наши же катера, перепутав их с противником.

Среди убитых своими самолётами был и капитан 2 ранга Измаил Матигулович Зайдуллин. Случилось это 26 августа 1944 года — в тот день семья героя-подводника, жена и двое маленьких сыновей, как раз вернулись в Кронштадт из эвакуации…

Непросто сложилась и судьба подводной лодки Щ-423, первой в мире прошедшей Северным морским путём. На Тихоокеанском флоте она получила новое «имя», Щ-139, и до 1945 года была приписана к Владимиро-Ольгинской военно-морской базе (ныне посёлок Тимофеевка в Приморском крае). 26 апреля 1945 года на находившейся у причала лодке прогремел взрыв. Субмарина затонула, четверо матросов погибли.

Через две недели лодку подняли и установили причины взрыва. Следствие шло скрупулёзно: уже в наши дни военные моряки анализировали его материалы и согласились с выводами контрразведчиков 1945 года. Взрыв устроил служивший на лодке лейтенант Ефимов. На допросе он утверждал, что хотел убить себя из-за несчастной личной жизни, но в последний момент перед взрывом испугался и выбежал из лодки. Следствие, как и современные историки флота, в эту версию не поверили.

Ремонт подлодки Щ-139 во Владивостоке Архив Тихоокеанского флота МО РФ

Преступник банально струсил по очень незамысловатой причине. Всё страшное время Великой Отечественной войны он благополучно провёл вдали от боёв и фронта. Однако, весной 1945 года моряки Тихоокеанского флота уже прекрасно понимали, что война далеко на Западе заканчивается и предстоит скорое столкновение с Японией. Вот то, что японцы быстро капитулируют, не мог тогда знать никто — наоборот предполагалось, что сопротивление будет отчаянным и упорным. Японский флот по праву считался одним из лучших в мире, и война с ним для относительно слабого Тихоокеанского флота СССР могла стоить большой крови.

Служивший на Щ-139 торпедистом лейтенант Ефимов рассчитывал, что, повредив свою лодку, он сможет на много месяцев остаться в тихом тылу, вдали от смертельно опасных сражений. Суд по военному времени был скорый и справедливый — преступника, носившего погоны, но пожертвовавшего чужими жизнями ради собственной, расстреляли.

К августу 1945 года лодка находилась в ремонте и принять участие в боях с Японией не успела. Через 12 лет устаревшую подлодку вывели из состава флота и разоружили. К началу 90-х годов минувшего века её проржавевший корпус, прошедший сквозь льды, помнивший героев и трусов, всё ещё можно было увидеть в одной из бухт залива Владимира в Приморском крае.

 

https://dv.land/history/cherez-ldy-vo-vladivostok

День памяти погибших подводников

Памятник погибшим морякам-подводникам // фото: severpost.ru

7 апреля в России отмечают День памяти погибших подводников. В этот день в Норвежском море потерпела крушение атомная подводная лодка Северного флота  К-278 «Комсомолец».

Трагедия произошла 7 апреля 1989 года в Норвежском море, когда «Комсомолец» возвращалась с боевой службы в подводном положени. В одном из отсеков лодки возник пожар и отсек полностью выгорел, вызвав разгерметизацию систем сжатого воздуха. В результате разгерметизации прочного корпуса, поступления забортной воды и затопления кормовых отсеков «Комсомолец» затонул на глубине 1680 метров.

Из 69 человек экипажа в этой катастрофе погибли 42 человека, в том числе в том числе командир К-278 капитан первого ранга Евгений Ванин. 33 подводника покоятся на дне Норвежского моря и только девять из них похоронены на берегу. 27 моряков удалось спасти благодаря подошедшей плавбазой рыбопромыслового флота «А. Хлобыстов».

В мае 1989 года опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР «О награждении орденом Красного Знамени членов экипажа подводной лодки «Комсомолец»». Приказом Главнокомандующего ВМФ России (от 19 декабря 1995 года) 7 апреля объявлено в ВМФ Днем памяти подводников экипажа АПЛ «Комсомолец» — Днем памяти погибших подводников.

За мужество и героизм все 69 членов экипажа (42 из них посмертно) награждены орденом Красного Знамени.

АПЛ «Комсомолец» была спущена на воду 9 мая 1983 года. По своим тактико-техническим характеристикам атомная подводная лодка этого класса явно опережала свое время: титановый сверхпрочный корпус, позволявший погружаться на глубину более 1000 метров  («Комсомольцу» принадлежит рекорд по глубине погружения среди подводных лодок — 1027 метров), подводное водоизмещение 8500 тонн, скорость хода более 30 узлов.

Не менее трагичным событием в истории современного российского Военно-морского флота стала гибель атомной подводной лодки «Курск». 12 августа 2000 года в Баренцевом море в результате взрыва торпедного боезапаса в первом отсеке трагически погиб весь экипаж атомной подводной лодки К-141 «Курск» — 118 человек.

Не удивительно, что профессия моряка-подводника считается сегодня одной из самых опасных и ответственных военных профессий. Ведь подводники подвергаются ежеминутному риску, погибая, к сожалению, как в военное, так и в мирное время. За более чем вековую историю русского подводного флота произошло уже несколько десятков аварий подводных субмарин, повлекших и гибель личного состава.

Сегодня, 7 апреля, по традиции, в память о погибших моряках-подводниках, самоотверженно выполнявших свой долг перед Родиной, на кораблях и судах всего ВМФ России проходит минута молчания. А в 17 часов 08 минут, признанных официальным временем гибели АПЛ «Комсомолец», все корабли Северного флота приспускают Андреевский флаг, и на всех соединениях атомных подводных лодок в течение минуты подаются сигналы тифоном. Также в этот день проходят и другие памятные мероприятия, посвященные памяти героев-подводников, в том числе и во многих учебных заведениях, готовящих флотских офицеров.

Вы знакомы с подводниками, спасшимися с утонувшей подлодки?

 

/avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/246252/pub_5a8fb76f28c6a12d2e40131d_5a8fbadef03173879e2384be/scale_1200" target="_blank">https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/246252/...adef03173879e2384be/scale_1200 2x" style="height: 467px; width: 700px;" />

 

Вот история одного из таких. Саша Тунер, наш крымчанин, из Евпатории. Спокойный, скромный парень, из тех, что не лезут на глаза к окружающим, я бы не сказал, что блистал хоть в какой-нибудь области. "Один из нас", как говорится.

Будущее их пока скрыто за непроницаемой завесой времени - кто-то, возможно, станет адмиралом, а кто-то найдёт свою гибель в холодных морских глубинах, как 17 севастопольцев с "Курска". Но Саша сумел избежать такой судьбы.

21 октября 1981 года, тёмным вечером, дизельная лодка С-178 возвращалась во Владивосток. Писатель Черкашин, восстанавливая события, пишет, что штурман капитан-лейтенант Левук и инженер-механик капитан-лейтенант Валерий Зыбин обратили внимание на крысу, появившуюся вдруг и начавшую метаться по отсеку. Ну вот откуда эти твари знают?

В 19:45 из тьмы вынырнул нос океанского рефрижератора. На нём с утра отмечали день рождения старпома, так что ... Ходовые огни не были включены. С рубки лодки пытались привлечь их внимание ручным прожектором, но было поздно. "Рефрижератор-13" врезался в лодку в районе 6-го отсека, пробив большую брешь. Людей с мостика лодки выбросило в море, а сама она менее, чем через минуту, приняв около 130 тонн морской воды, лежала на дне на глубине 32 метра.

С рефрижератора бросали спасательные круги, спустили плотик, шлюпку. Погода начала портиться ещё раньше и разыгравшиеся волны относили всё это в сторону. Прежде, чем их подняли на борт, из одиннадцати человек трое утонули. Обычно принято плохо отзываться о политработниках, но именно замполит Дайнеко отдал свой спасательный круг матросам.

Восемнадцать человек из четвёртого, пятого и шестого отсеков погибли сразу, у них не было шансов. В седьмом успели загерметизироваться четверо. Два часа они боролись за жизнь, пытались открыть аварийный люк, но от удара его заклинило, вода фильтровалась в отсек, дышать стало нечем. Они ещё переговаривались с первым отсеком, потом трубка замолчала...

В это время во втором отсеке Саша и другой офицер, Ямалов, тушили вспыхнувший от замыкания пожар. Им удалось это сделать, но отсек был заполнен гарью, воздух отравлен. В третий отсек продолжала поступать вода из четвёртого, находившиеся там люди перешли во второй и задраили люк. Так же был задраен люк и в первый отсек, где находились одиннадцать человек. Существует закон, что при аварии переборочные люки задраиваются и каждый борется за жизнь на своём боевом посту. Если у вас бушует пожар или отсек заполняется водой, вы не имеете права пытаться открыть люк и сбежать, подвергая смертельной опасности и остальных. Но пожар был потушен, старпом требовал открыть люк, чтобы вывести своих 15 подчинённых из ядовитой атмосферы.

Не сразу, но удалось убедить обитателей первого отсека, что им ничего не грозит. В итоге там оказалось 26 остававшихся пока в живых. Был только один путь к спасению - выход через торпедные аппараты.

Так нас тренировали в училище:

 

/avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/196027/pub_5a8fb76f28c6a12d2e40131d_5a8fcfb757906a118a88ec60/scale_1200" target="_blank">https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/196027/...fb757906a118a88ec60/scale_1200 2x" style="height: 477px; width: 700px;" />

Сейчас сольется вода из торпедного аппарата и мы втроем, друг за другом, вползем в него. Диаметр трубы чуть больше 53 сантиметров, особенно крупным ребятам в снаряжении там приходится нелегко. Потом задняя крышка - вот эта самая, будет закрыта. Внутрь начнет поступать вода, приподымая нас и прижимая спиной к верхней части аппарата. Но воздух из костюма постепенно стравливается через специальные клапаны и он начинает обжимать тело. Когда давление в торпедном аппарате выравняется с наружным, откроется передняя крышка, и мы начнём карабкаться вперед. Там на выходе установлен ходовой конец, по которому водолазы и выбираются наверх.

...Наверху тем временем разворачивалась спасательная операция. При поднявшемся шторме и элементах обычного бардака это затягивалось всё больше и больше. Установили связь. Не хватало десяти спасательных комплектов. Их должны были передать водолазы снаружи через тот же торпедный аппарат. Потом шторм сорвал аварийный буй, связь прекратилась, и это имело печальные результаты.

Часть аппаратов передали, в два приёма, подводники начали выход, заканчивались вторые сутки, люди обессилели от холода, отсутствия пищи и негодного воздуха. Пришла очередь Саши. Но когда Тунер, погрузившись с головой в уже заполнившую частично отсек воду вполз в торпедную трубу, то упёрся в ступни матроса Шарыпова. Матрос пятился. Тунер вынырнул, а вслед за ним в воздушной подушке появилась и голова Шарыпова. Шарыпов переключил аппарат на "атмосферу" и отрывисто выкрикнул:
      - Аппарат... завален... "идашками"...
  Водолазы сделали третью закладку спасательных комплектов и мешков с продуктами! Теперь выход в море забит тяжелыми "идашками".

В итоге неимоверными усилиями полуживых людей удалось освободить аппарат и выход продолжился. Но двое умерли, так и не сумев выбраться, подвело сердце. Из остальных , вырвавшихся наружу, погибли ещё четверо, троих унесло течением уже после всплытия и их не нашли, судьба четвёртого осталась неизвестной. Вышел человек - и бесследно исчез.

Это фотография Саши, сделанная перед выпуском из училища для офицерского личного дела.

 

/avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/97540/pub_5a8fb76f28c6a12d2e40131d_5a9140ce8c8be373e2bf1e58/scale_1200" target="_blank">https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/97540/p...0ce8c8be373e2bf1e58/scale_1200 2x" style="height: 713px; width: 500px;" />

Его сердце остановилось в 1992 году, точно на сороковой день после смерти матери. 
Саше было 42 года.

В заголовке использована репродукция картины А.Лубянова "Таран в заливе Петра Великого"

«Считаю свою жизнь чудом». Старейший подводник мира о прожитом веке

103-летний капитан подводной лодки 1-го ранга Юлий Ксюнин рассказал о счастливом детстве в пору НЭПа, боях с самураями и секрете долголетия.

Юлий Ксюнин — кавалер орденов Красного Знамени, Отечественной войны II степени и Красной Звезды, также награждён 24 медалями. С 1989 года — почётный председатель Тамбовской городской организации ветеранов войны. С 2012 года — почётный член Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников.

Он пережил две революции, три войны. Видел Сталина и жал руку Будённому и адмиралу флота Кузнецову. Большую часть своей 103-летней жизни прожил в Тамбове. Человек уникальной судьбы, Юлий Ксюнин держится по-военному бодро, отличается прекрасной памятью и с неизменным юмором рассказывает о своей жизни и своём «относительном долголетии».

Судьба и революция

Владимир Ермаков, «АиФ-Черноземье»: Юлий Порфирьевич, вы один из немногих оставшихся свидетелей революции 1917 года. Каково ваше к ней отношение сегодня?

Юлий Ксюнин: Это очень важное историческое событие. Считаю, что несмотря на многие отрицательные стороны, она принесла нам больше положительного. Цели и лозунги её были хорошие. Кажется, какой-то Папа Римский сказал, что у коммунистов и католиков много общего.  Не всё осуществилось, как было задумано, но за короткий период Россия стала индустриальной страной. Сколько всего было построено! Заводов, фабрик, стадионов, кораблей! Но, как всегда, к сильной власти примазывалась всякая дрянь, разные жулики и проходимцы.

— Как проходило ваше детство в годы Гражданской войны?

— Не хочется вспоминать про все ужасы Гражданской войны, про зверства колчаковцев, которые видел. Расскажу про НЭП, который мы с семьёй пережили в Минусинске в 1924-25 годах. Гражданская война закончилась, и было очень голодно, даже в богатой Сибири. Деньги ходили всякие — керенки, царские, советские, но на них купить было нечего. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, всё появилось. Рынок у нас там был большой, и как-то необыкновенно, неожиданно стал наполняться. Купить продукты там можно было по довольно низким ценам, например, сотня яиц стоила 50 копеек. Мы жили рядом с рынком, а посредине площади был собор с колокольней, и вечерами мы слушали замечательный настоящий «малиновый звон». Я его до сих пор помню. Но эта благодать с НЭПом быстро закончилась. Началось раскулачивание.

— А как вы — сибиряк — стали моряком?

— Нас с самого детства тогда воспитывали патриотами. И это было серьёзное воспитание. Я уже учился в институте, закончил третий курс, и меня вдруг вызывают в Горком комсомола. Там говорят, чтоб заполнял анкету, и из неё я понял, что поеду в морское училище. Мне сказали, что нужны технически грамотные кадры на флоте. Границу нашу надо было защищать. Вот так и стал курсантом дизельного факультета Ленинградского высшего военно-морского инженерного училища имени Дзержинского. Стал подводником, и когда в первый раз увидел мою лодку «Малютку», у меня, как говорится, волосы дыбом встали! Железная коробка вся была забита механизмами. И всё я должен здесь знать и ремонтировать! Потом, конечно, освоился и со временем изучил лодку как свои пять пальцев.

Бил самураев

— Тогда был недолгий период нашей дружбы с Германией. И все ждали начала войны с Востока, думали, что японцы нападут.

— Да, такое было. Я окончил училище с отличием, и меня спросили, куда хочу поехать служить? Мне захотелось на Тихий океан. Там был на практике, да и к дому моему в Томске это было ближе. Один мой товарищ получил распределение на Черное море и очень переживал, наверное, мне завидовал, ведь я ехал на Восток. Практически на войну. Самураи там часто устраивали всякие провокации, и там было очень неспокойно, а Черное море считалось курортом. Но там, в самом начале войны, этот мой товарищ погиб. Очень жалко было своих сокурсников, погибали всегда самые лучшие. И у нас на Дальнем Востоке шли бои, мы постоянно ходили в походы, охраняли границу. На маленьких лодках служба была тяжёлой и опасной. Много моих товарищей погибло, к большому сожалению. Хорошие ребята были, отборные. Первым погиб Толя Тубочинский — прекрасный офицер,  жена — красавица… Больно было, когда друзья погибают.

— Расскажите про подводную лодку «Малютка».

— Были лодки М-2, потом М-30, — совершенные, но стране нужны были подводные лодки в большом количестве для охраны границ. На этой лодке даже не было спальных мест, матросы спали сидя на рабочем месте. У командира и штурмана имелся только один откидной диванчик, и они спали по очереди. За восемь суток под водой экипаж сильно выматывался, люди буквально падали после возвращения. Но такие скромные лодки уничтожили 61 вражеский корабль за войну. 

— Говорят, японцы были очень хитрыми и коварными?

— Повоевал я с хвалёными самураями. Так себе вояки. На острове Русский я был помощником начальника учебного отдела. В 1944 году начали поступать американские десантные корабли, довольно плохонькие, без единой водонепроницаемой переборки. И как на них можно было воевать? Первая пробоина — и всё, под воду! Но даже с такими кораблями потерь у нас тогда было мало. В Корее мы бились с японцами за несколько портов — Юкки, Расин, Сейсин и Гэндзан. Наше командование к концу войны набралось такого опыта, что наши войска стали просто непобедимыми. И мы обманули самураев: пока они все отражали удары нашей авиации, в порты незаметно вошли наши суда и высадили десант. Японцы стали сдаваться. Командовал операцией адмирал Кузнецов. Я с ним часто встречался, и он меня запомнил.

После войны

— После окончания войны вы где служили?

— Впоследствии я продолжил службу на острове Русском. В 1948 году меня перевели в штаб Тихоокеанского флота в отдел подготовки и комплектации, потом избрали председателем Приморского крайкома ДОСФЛОТа. Затем служил в Красноярске, Ярославле, Германии. Осуществлял военную приёмку изделий на заводах. 

К 1960-му году моё здоровье было серьёзно подорвано, и я вышел на пенсию. Врачи порекомендовали среднюю полосу, сухой, при этом достаточно тёплый климат. Из Ярославля переехал в Тамбов, где живу уже 57 лет, большую часть жизни.

— Удивительно, что у вас было плохое здоровье.

— Да, вы знаете, в Германии случился сердечный приступ. И я попросился быстрее в Союз, не хотелось помирать на чужбине. Врачи чего только не находили: какой-то сетекардиосклероз, язва у меня была. Они мне долгую жизнь не обещали. Но тамбовский климат и леса вокруг города, наверное, меня спасли. Сердце перестало болеть, язва затянулась. Любой диагноз — не приговор.

— Вы потом много лет работали...

— Да, в ДОСААФе, был лектором. В автомобильном техникуме 26 выпусков подготовил. Половина всех наших водителей меня знала. Много лет встречаюсь с молодёжью, выступал в школах и университетах. Последнее время дети приходят ко мне домой.

— Юлий Порфирьевич, а что вы думаете о современной молодежи?

— Про молодежь нашу нельзя обобщённо, она разная. Много её сейчас испорчено влиянием Запада, Америки. Тут ничего не поделать, но основная её часть — прекрасные люди, образованные, начитанные, патриотичные. Я с моей сестрой-хозяйкой Ириной Ивановной взяли одного сироту из нашего дома, как бы на воспитание. Устроили его в Кадетский корпус учиться, купили форму, подкармливаем — и мальчишка на глазах меняется. Вырос, возмужал, учится хорошо. Стал сержантом, вырастет, надеюсь хорошим человеком.

— В чём секрет вашего долголетия?

— Никакого особенного секрета нет.  С утра зарядка, холодный душ, днём как можно больше времени на свежем воздухе. Питаюсь ягодами, фруктами. С утра ем овсянку с сухофруктами, а перед сном выпиваю пол-литра биокефира. Укрепил сердце физическими упражнениями и работой в саду, а язву вылечил настоем подорожника. Я написал статью под названием «О моём относительном долголетии». Вообще-то считаю свою жизнь чудом. Признаюсь, что был всегда атеистом, но вот под старость понял, что есть какая-то высшая сила или Бог. Они-то и держат меня на земле. В моей жизни было несколько эпизодов, после которых меня уже не должно бы быть, а я живу. Значит, не всё ещё сделал на земле.

http://www.chr.aif.ru/tambov/people/schitayu_svoyu...odvodnik_mira_o_prozhitom_veke

Флот расправляет крылья

2015 год отметился несколькими знаковыми событиями в области военной техники. Одно из них — первое в истории нашей страны боевое применение крылатых ракет. Это оружие было задействовано при нанесении ударов по экстремистам в Сирии. Ракеты запускались и со стратегических бомбардировщиков, и с кораблей Каспийской флотилии, но один из самых обсуждаемых мировыми СМИ эпизодов произошел 8 декабря 2015 года, когда подводная лодка «Ростов-на-Дону» из акватории Средиземного моря залпом четырех крылатых ракет «Калибр» из подводного положения уничтожила два командных пункта боевиков. Сайт VTBRussia.ru уже рассказал драматическую историю создания первых отечественных крылатых ракет 10X. Сюжет, связанный с появлением крылатых ракет для подводных лодок, изобилует не менее крутыми поворотами.

Возвращение «фантазера»

Разработку крылатых ракет для флота в СССР в середине 1950-х годов вели несколько крупных авиационных КБ. Однако до практической реализации дошли только два проекта. Первый из них — П-10 — разрабатывал Таганрогский опытный авиационный завод, мощная организация, возглавляемая Г.М. Бериевым. Второй — П-5 — вела небольшая, созданная в 1954 году специальная конструкторская группа под руководством В.Н. Челомея, в распоряжение которой годом позже передали Реутовский механический завод, ранее никогда не занимавшийся ни авиационной, ни ракетной техникой.

Г.М. Бериев был признанным авторитетом в морской авиации, а над В.Н. Челомеем довлел ярлык «технического авантюриста» и «фантазера», который навесил на него Сталин, недовольный результатами испытаний 10Х, первой отечественной крылатой ракеты. КБ Челомея было передано Микояну, а сам конструктор был отлучен от практической работы. Однако одна из его фантазий настолько заинтриговала руководство советского ВМФ, что сразу после смерти вождя народов Челомея вернули к конструкторской работе. А в конце августа 1955 года ему позвонил М.В. Келдыш и сообщил, что принято решение о реализации его предложений.

Проект П-10 КБ Бериева по срокам опережал разработку Челомея, и, казалось, исход негласного соревнования между двумя творческими коллективами был предопределен. Но 22 октября 1957 года состоялся первый пуск П-5 с подводной лодки С-146 в акватории Белого моря, и сразу стало ясно: таганрогский проект просто не нужен.

От авианосца к ракетоносцу

Первые проекты использования крылатых ракет с борта подводных лодок и в СССР, и в США были основаны на концепции подводных авианосцев. Американцы для своей крылатой ракеты Regulus делали герметичный ангар на палубе подводной лодки. После всплытия лодки ракета выкатывалась из ангара, устанавливалась на пусковое устройство, раскрывала складные крылья и только после этого стартовала. На все это требовалось время, в течение которого всплывшая подводная лодка была практически беззащитной. Эту же схему использовали и в Таганроге при создании П-10. Челомей же пошел оригинальным путем.

Есть несколько легенд о том, как эта идея впервые пришла «фантазеру» в голову. Согласно одной из них, конструктора озарило, когда он увидел вылетающую из дупла птицу. По другой версии, однажды, находясь в командировке в гостиничном номере, Челомей распахнул двумя руками створки окна и тут же понял, что именно так должны раскрываться крылья ракеты уже в полете, после запуска. Как бы то ни было, впервые в мире эта идея была реализована именно в челомеевской П-5: ракета стартовала не со специального пускового устройства, а прямо из контейнера, а ее крылья раскрывались автоматически уже в полете. При этом значительно сокращалось время пребывания лодки в надводном положении. П-5 могла стартовать уже через 4 минуты после всплытия, а на подготовку и старт шести ракет, размещенных на борту, требовалось 12,5 минут, в то время как на пуск одной ракеты по обычной технологии уходило около 10 минут. Кроме того, устранение необходимости в отдельном пусковом устройстве позволяло взять на борт вдвое больше ракет.

Новый поворот сюжета

Почему нужны были именно крылатые ракеты? Потому что они давали значительный выигрыш в дальности: 500 км против 150 км у баллистических ракет тех же габаритов и массы.

П-5 разрабатывалась как стратегическая ракета. При стартовой массе 4300 кг она доставляла боевую часть массой до 1000 кг на дальность до 650 км и развивала скорость, хоть и немного, но все же превышавшую скорость звука, — 1250 км/ч. Полет проходил на высоте около 400 м, что делало обнаружение П-5 затруднительным для средств ПВО того времени. В качестве маршевого двигателя использовался турбореактивный КРД-26 тягой 2,25 тс. Из контейнера П-5 выстреливалась с помощью двух пороховых ускорителей, в течение 2 секунд развивавших тягу 36,6 тс. В целом же был найден исключительно удачный конструктивный облик, который неоднократно воспроизводился в других проектах. Ракета, правда, имела невысокую точность: при стрельбе на максимальную дальность она с вероятностью 80% попадала в круг диаметром 3 км. Но этот недостаток перекрывался мощностью ядерной боеголовки РДС-4 — 200 кт, что равнялось 13 «хиросимам». В дальнейшем мощность боеголовки П-5 была доведена до 650 кт. На вооружении советского подводного флота к концу 1966 года стояло 364 крылатых ракеты. На базе П-5 были созданы сухопутный вариант С-5 на шасси ЗИЛ-135К и даже вертолетный комплекс на базе Ми-10.

Успеху П-5 в немалой степени способствовало и то, что в КБ Челомея работал сын главы советского государства — Сергей Хрущев, разрабатывавший систему управления П-5. Однако в октябре 1964 года Никиту Хрущева снимают с занимаемых постов, и Челомей вновь из фаворита властных структур превращается в изгоя.

В 1965 году П-5 поспешно снимают с вооружения. Разумеется, тому были и вполне объективные причины. В 1963 году была принята на вооружение баллистическая ракета для подводных лодок Р-21, которая могла стартовать из подводного положения, а стремительное развитие в 1960-хгодах Ракетных войск стратегического назначения, получивших на вооружение сотни шахтных комплексов повышенной защищенности, сделали ответный удар неотвратимым при любом развитии событий. Российский оборонный комплекс, со многими предприятиями которого в настоящее время сотрудничает банк ВТБ, добился стратегического паритета с США. Крылатые ракеты в качестве стратегического оружия на тот момент потеряли свое значение. Однако у Челомея в запасе оказалось достаточно идей, чтобы вновь привлечь внимание к разработкам своего КБ: крылатые ракеты отлично подходили на роль убийц авианосцев. Но это уже другая история.

http://vtbrussia.ru/tech/flot-raspravlyaet-krylya/

Ответ наших за оскорбления Андреевскому флагу от гламурненького царизьма
 

К 110-летию Подводного флота России

Первым морякам-подводникам

посвящается

19 марта 1906 года с Высочайшего соизволения императора Николая II морским министром России был подписан приказ о включении в классификацию корабельного состава флота подводных лодок (тогда их было всего 10). Именно эта дата стала отправной для отсчета времени со Дня образования подводного флота России и празднования Дня моряка-подводника.

Преклоняясь перед мужеством и героизмом подводников Великой Отечественной войны, вспоминая трудности первых и последующих походов атомных подводных лодок в послевоенный период, мы не забываем подвиги, совершенные подводниками в Первой мировой войне.

В те годы экипажи подводных лодок комплектовались исключительно из добровольцев – на подводников смотрели как на «смертников». Когда речь зашла о прибавке денежного содержания подводникам, морской министр адмирал А.А. Бирилев цинично заявил: «Прибавить можно… Все равно они все скоро перетонут…».

22 января 1956 г. - 60 лет, как впервые в СССР с крейсера "Адмирал Нахимов" ЧФ произведен пуск корабельной крылатой ракеты

Это была ракета КСС (сокр. от «Комета — самолёт-снаряд») с дальностью стрельбы до 40 км.

Ракета КСС из экспозиции музея Краснознаменного Черноморского флота в Севастополе

22 января 1956 года флагман Черноморского флота легкий артиллерийский крейсер «Адмирал Нахимов» произвел стрельбу первой противокорабельной крылатой ракетой КСС по кораблю-мишени. Это событие стало точкой отсчета в истории крылатых ракет морского базирования. Десятилетия использования ракет разного класса на море показали высокие результаты в боевом применении и перспективность дальнейшего развития этого вида вооружения.

Флагман флота легкий крейсер «Адмирал Нахимов» был на тот момент новейшим боевым кораблем послевоенной постройки. Созданный изначально как классический артиллерийский крейсер, в 1955 году он был переоборудован для стрельбы управляемыми противокорабельными ракетами на Севастопольском судостроительном заводе № 201.

Пусковая установка была неповоротной, жёстко скрепленной с палубой корабля. Боеприпас для этой установки назывался КСС. 22 января 1956 года в обстановке строжайшей секретности крейсер «Адмирал Нахимов» произвел первую стрельбу этими ракетами. Всего с января по май 1956 года «Адмирал Нахимов» выпустил 20 ракет этого типа по отсеку-цитадели недостроенного тяжёлого крейсера «Сталинград».

По словам сотрудника Военно-исторического музея Черноморского флота Людмилы Лесиковой, корабельный «самолет-снаряд» на вооружение флота так и не приняли. Однако именно с этого образца началось развитие перспективного вида вооружения. Спустя десятилетия крылатые ракеты стали основным вооружением кораблей всех флотов мира. Крылатые ракеты морского базирования сегодня - это весь возможный спектр вооружения, от стратегического и оперативно-тактического до противокорабельных и противовоздушных средств поражения»

Кроме того, параллельно была создана морская крылатая ракета П-1 «Стрела» (КСЩ — Корабельный снаряд «Щука», индекс ГРАУ — 4К32, противокорабельная ракета, стояла на вооружении ВМФ СССР в 1950-1960-х годах. Имела дальность стрельбы также 40 км.

Разработана в ГосНИИ-642. 

Испытания проходили в 1957—1958 на эсминце пр. 56 «Бедовый». На вооружении в СССР с 1958 года. Запускалась с рельсового пускового устройства СМ-59.

Никому в мире и не снилось: почему ракете «Вулкан»

до сих пор нет равных на планете

Подводник. Штрихи к портрету. ч.3

15-летию гибели экипажа АПЛ "Курск" посвящается.

Подводники. Что это за люди. Обычные земные или небожители? Как же далеки они от земных страстей. На мой взгляд, это ангелы в человеческой плоти. Обидеть ангела легко. Надо быть последним негодяем, чтобы это сделать...

ЩЕПЕТНОВ Юрий Тихонович, капитан 2 ранга,

флагманский ракетчик дивизии подводных лодок

Из биографии

Щепетнов Юрий Тихонович родился 23 января 1964 года. В нашей семье Юра был вторым сыном. Для нас  с мужем это была радость и гордость. И в этом мы не ошиблись. Всю жизнь, к великому  сожалению, очень короткую, он нас только радовал.

Ровно в годик на день своего рождения самостоятельно пошел ножками. В 5 лет он умел хорошо читать и писать. С малых лет Юра очень любил море, в 7 лет уже хорошо плавал, нырял. Любил всех животных.

В первый класс пошел в школу № 5 им. Ходырева. В этой школе он проучился 4 класса. Все классы окончил на "отлично", с похвальными грамотами. Был примером во всем для всех.

Потом мы поменяли место жительства. Юра начал учиться в школе № 15 в Камышовой бухте. В этой школе он учился только на 4 и 5. В школе его все уважали – и учителя, и ученики. Любимым предметом у Юры была математика. Для Юры не было такой математической задачи, чтобы он быстро не решил. Вообще Юра все предметы учил с увлечением. Любил очень читать художественные книги, особенно на патриотические темы. Был удостоен права стоять на Посту № 1.

Любовь к морю привил отец обоим сыновьям. Он очень гордился сам, что служил на Черноморском флоте. Очень много рассказывал про службу на линкоре "Новороссийск", о том, как произошел взрыв на корабле, как чудом он остался жив. С малых лет Юра знал, что такое трагедия и горе. Но, несмотря на это, оба сына у нас стали офицерами.

Закончил школу Юра в 1981 году, решил  учиться в ЧВВМУ им. П.С. Нахимова. Саша, старший брат, в этом же году закончил это же училище, а Юра поступил, но только Юра стал учиться в классе подводников. Я, мама, очень волновалась и переживала. Но Юра меня успокаивал, говорил: "Мама, если не я, то кто же будет служить? Все будет хорошо, мама, не волнуйся". Но, к сожалению великому, стало все плохо...

Училище Юра успешно закончил в 1986 г. По распределению он поехал служить на Камчатку. Там прослужил два года, потом по собственному  желанию переходит в экипаж, который начали готовить на новостроящийся подводный корабль. С этим экипажем стал учиться в научном центре г. Обнинска. Здесь он тоже проявил себя как первоклассный специалист.

По окончании учебы в  Обнинске Юра с экипажем едет на Северный флот, стал служить на подлодке "Воронеж". Здесь он зарекомендовал себя как первоклассный специалист по ракетному вооружению. Потом Юре предложили служить в штабе 7-й дивизии флагманским специалистом по ракетному вооружению. Юра дал согласие. С порученным делом справлялся хорошо, за что был отмечен командованием. Он отлично выполнял расчеты по стрельбе.

Женился 24 ноября 1990 г. Свою жену Людочку он встретил на Украине, в г. Ирпень, Киевской области, будучи свидетелем на свадьбе своего сослуживца по подлодке "Воронеж". Они очень любили друг друга. В 1995 г. у них родилась доченька Олечка. Сколько было счастья и радости у них и у всех нас. Юрина теща Надежда Сергеевна говорила: "Я Юру не разрешала называть зятем моим, он был для меня сыном".

За Юру мы с отцом получали благодарности и слышали добрые слова в школе, в училище, на службе, от соседей, от его жены, от Юриной тещи и тестя. Все, кто знал Юру, запомнили его с лучшей человеческой стороны. Только очень обидно, жалко, что произошла такая ужасная трагедия.

Мы с мужем выросли без отцов, которые погибли во время войны. Было очень трудное детство. Выросли, воспитали таких прекрасных сыновей, и вдруг снова на старость – горе, слезы каждый день. Не могу поверить, что Юрочки нет.

Отец лежит парализованный пятый год. Это горе отозвалось тем, что он перенес на "Новороссийске", а теперь с еще  большим горем. Как жить? Кто мог убить 118 человек, кто мне скажет, кто ответит за это?  Как они любили Родину, служили честно, выполняли все задания, а в трудную минуту им никто не помог. С каким чувством они умирали, знает один Бог. Они ждали помощи, мы здесь надеялись на спасение, как обещали по телевизору. Как нам, матерям, все это пережить? Сердца наши обливаются кровью от обиды, что нашим сыновьям не дали помощи. Как жить с такой мыслью? Все мы все равно ждем их и сейчас, хотя бы мертвыми вернули их нам, чтобы было куда пойти склонить голову перед ними, попросить прощения за то, что мы их отдали верно служить Родине, но Родина оправдывается, что нечем было спасать. Кто виноват в этом, тот должен понести наказание за гибель наших прекрасных сыновей. Не будет им прощения. Большой ценой начали реформу Вооруженных Сил...

Мама.

ХАРАКТЕРИСТИКА

ученика 10-А класса средней школы № 15 г. Севастополя Щепетнова Юрия

Юра учится на 4 и 5, имеет хорошие способности к учебе. К учебе прилагает желание и старание. Прилежен. Дисциплинирован. В классе был консультантом по многим учебным предметам. Активное участие принимал в общественной жизни класса. Являясь в классе ответственным политинформатором, свое поручение выполнял добросовестно, с большой ответственностью и желанием. Его выступления на политинформациях, Ленинских чтениях, Ленинских уроках были интересны, содержательны, на высоком идейно-политическом уровне.

Юре, как лучшему комсомольцу школы, было доверено нести почетную вахту на Посту № 1 у мемориала защитников г. Севастополя.

Был активным участником отряда – победителя районных и городских соревнований "Орленок".

Активное участие принимал в работе кружка "Наш социалистический образ жизни", факультатива "Охрана природы".

Был активным участником художественной самодеятельности.

По характеру общителен, но скромен, выдержан, спокоен. Ответственен за порученное дело. Очень добрый, отзывчивый, уважителен к окружающим людям. С коллективом находится в дружбе. В коллективе пользовался уважением и признанием. Активное участие принимал в общественно-полезном труде, выполнял задания на "отлично".

Юра – отличник Ленинского зачета.

25/VI - 1981.  

Классный руководитель - подпись

Директор школы - подпись

Как будто все забрали...

В этой маленькой квартире, расположенной на последнем этаже стандартного пятиэтажного дома 70-х годов постройки, горе поселилось навсегда. Черный платок на голове матери Екатерины Марковны, не просыхающие от слез глаза. На кровати в углу тесной комнаты лежит отец, Тихон Макарович – вот уже четыре года после перенесенного инсульта он не встает. Все в этом доме кричит о беде, о большом горе. На столе, словно ворох осенних листьев, лежат старые открытки с теплыми сыновними поздравлениями, фотографии — единственное, что осталось родителям теперь от капитана 2 ранга Юрия Тихоновича Щепетнова, флагманского специалиста ракетного оружия, погибшего на АРПК "Курск".

СВОЙ ВЫБОР – стать военными моряками братья Юрий и Александр сделали осознанно еще в детстве. Перед их глазами был пример отца, старшины 2 статьи в отставке, который когда-то, в осеннюю ночь с 28 на 29 октября 1955 года, после взрыва на линкоре "Новороссийск" каким-то чудом остался в живых. Его фамилия теперь в списке награжденных орденом Мужества.

В характеристике Юры Щепетнова, ученика 10-А класса средней школы №15 г. Севастополя, которую бережно хранит его мама, о нем сказано главное: "По характеру общителен, но скромен, ответствен за порученное дело, очень добрый и отзывчивый. В коллективе пользуется уважением и признанием. Учится на отлично". И еще — "Юре как лучшему комсомольцу школы было доверено нести почетную вахту на Посту №1 у мемориала защитников Севастополя.

На фотографиях самых разных лет Юра не один. Его всегда окружают одноклассники, друзья, сослуживцы. С ним рядом самые близкие люди – жена Людмила и дочь Оля, которой в январе будущего года исполнится только 6 лет. Екатерина Марковна вспоминает: "Его все любили, людям он улыбался, на него никто не был в обиде". Только на одной фотографии – стандартного образца для какого-то документа Юра в одиночестве. И, видно, сам удивившись такому факту, перед тем, как отправить фото домой, маме, он подписал на уголке: "А это – я сам!".

Когда в понедельник 14 августа людей оглушила весть о случившейся аварии с подлодкой "Курск", Людмила Щепетнова еще не знала, что Юра – там. Его, первоклассного ракетчика, прикомандировали к лодке лишь на время выполнения учебно-боевой задачи. Но сердцем она почувствовала, что случилось непоправимое несчастье. Она сразу же выехала в Видяево, здесь и узнала все до конца.

Людмила с дочерью теперь будут жить у своих родителей, в Киевской области, там, где стоит дом, который Юрий не успел достроить.

У матери Щепетнова вырываются горькие слова: "Как будто все забрали". Ей до сих пор не верится в то, что сын уже никогда не войдет в двери квартиры, а к этим фотографиям улыбающегося, молодого офицера уже не прибавится ни одной.

Она вспоминает его долгий взгляд при последней встрече, его слова "Мама, я знаю, как тебе трудно, но постарайся поднять отца на ноги!". Он помогал родителям всем, чем мог. И вот теперь они одни. И мать при своих возможностях, которых у нее практически и нет, пытается все еще что-то сделать. Мы тоже должны что-то сделать для них. Без этого им просто не подняться.

"Флаг Родины", 15 ноября 2000 г.

45 лет назад старшина Щепетнов чудом уцелел, но судьба не помиловала капитана второго ранга Щепетнова

Операция по подъему тел подводников с “Курска”, похоже, вступает в завершающую стадию. Если водолазы проникнут во второй отсек подлодки, они должны будут найти тело капитана второго ранга Юрия Щепетнова. О нем скорбят родные, близкие, знакомые. Но больше других – отец Тихон Макарович, который 45 лет назад оказался в аналогичной ситуации, но выжил. Он был членом экипажа печально известного линкора “Новороссийск”, затонувшего в Севастополе в 1955 году.

Капитан 2 ранга Юрий Щепетнов не входил в состав постоянного экипажа подводного атомохода   “Курск”.   Он   был флагманским специалистом по ракетному оружию, то есть штабистом, ракетчиком соединения подводных кораблей. Екатерина Марковна Щепетнова обрадовалась, когда сын сообщил, что переходит на работу в штаб:

– Я говорю: “Юрочка, может, там меньше будешь плавать, не на лодке все-таки, а на земле”. А он мне: “Мама, знаешь, я буду в море еще больше, чем раньше. Тогда я был на одной лодке, а теперь постоянно буду то на одной, то на другой выходить на учения”.

В Нахимовское училище (ЧВВМУ) Юрий Щепетнов поступил по примеру старшего брата Александра. Мать поначалу советовала ему выбрать строительный техникум. Но школьные учителя отговорили: “способный мальчик, отличник, достоин лучшей работы”. Да и среди севастопольских мальчишек считалось престижным щеголять в курсантской форме “нахимовца”.

– Когда Юра поступал, – вспоминает Екатерина Марковна, вглядываясь в семейные фотографии, – в приемной комиссии училища, увидев фамилию Щепетнов, спросили: “Это твой брат у нас учился? Такие моряки нам нужны!”. В том году Саша уже получил диплом.

Юрий был зачислен в класс подводников, и после окончания “Нахимовки” его откомандировали на Камчатку. Потом – снова учеба в Обнинске и назначение на Северный флот. В 90-м женился. К рождению дочери в 95-м уже получил квартиру в Видяево. Старший брат остался служить в Севастополе, в соединении надводных кораблей. Кстати, Александр тоже флагманский специалист. Однажды мама написала Юре, что Саша подарил ей модель своего корабля, на которой от руки аккуратно вывел название – СКР “Ладный”. В ответ Юра прислал с Севера вырезанную из бумаги субмарину – безымянную, поскольку он выходил в море на разных подлодках. И только пометил крестиком место расположения своей каюты – второй отсек.

“Кап-два” Юрий Щепетнов часто называл себя потомственным моряком. Его отец – Тихон Макарович, проходил срочную службу на линкоре “Новороссийск”. Родители впервые встретились и познакомились 28 октября 1955 года – за несколько часов до самой масштабной катастрофы на Черноморском флоте. Старшина Щепетнов был в увольнении, где и познакомился с Катей. Когда увольнение закончилось, попрощался и отправился на борт “Новороссийска”...

В ту ночь в Севастопольской бухте погибло 611 матросов и офицеров. Тихон Щепетнов выжил. Знакомые называли его счастливчиком. Спустя несколько дней после взрыва на линкоре товарищи Тихона Макаровича передали Екатерине Марковне записку от старшины.

–  Он как-то спасся, ему удаюсь, – вспоминает Екатерина Марковна. – Когда корабль переворачивался, он за что-то зацепился, оказался на киле. Потом часто плакал, вспоминая своих друзей. И ребята наши на этом воспитаны.

Только через 44 года, после подписания 5 июля 1999 года Президентом России Указа № 871 о награждении “новороссийцев”, Тихон Щепетнов получил орден Мужества. Однако никакой материальной помощи от государства моряки “Новороссийска” и их семьи так и не дождались. Сейчас Тихон Макарович прикован к постели. Последствия инсульта – паралич правой стороны тела. Юрий очень переживал, что не всегда мог поддержать материально своих родителей.

– Я говорю, – сквозь слезы рассказывает Екатерина Марковна, –  ты-то как там? А он: “Опять сижу без денег... Но ты не беспокойся, меня на корабле накормят, не умру с голоду”.

Летний отпуск Юра вместе с семьей всегда проводил в Севастополе. Последний раз родители видели его за месяц до катастрофы в Баренцевом море. А за неделю до нее мать последний раз разговаривала с сыном по телефону:

– Целый   год   нужно  было ждать. Теперь никогда не дождусь…

Алена ИВАНЧЕНКО, Майкл ЛЬВОВСКИЙ, "КП" в Украине, 26.10.2000 г.

*     *     *

Флагманский ракетчик 7-й дивизии капитан 2 ранга Юрий Щепетнов тоже пошел в тот роковой поход на "Курске". Его жена Людмила вспоминает, что в апреле в штабе дивизии офицеры собрались на поминальнй вечер по "Комсомольцу". Дело в том, что "Комсомолец" входил в состав дивизии, подводные лодки которой после очередного реформирования вошли в состав 7-й дивизии. Именно поэтому память о трагедии у острова Медвежий в 1989 году, о погибших товарищах всегда здесь была особенно свята. Вечером домой Юрий пришел в каком-то необычном состоянии. Он был очень возбужден и говорил о том, что обязательно должен как можно больше ходить в море.

– Пойми меня, я ведь морская душа! – говорил он Людмиле. – А потому я не могу жить без моря и подводных лодок!

Из всех своих одноклассников  по училищу к 2000 году Юра был единственный, кто еще служил на боевых кораблях. Однокашники без всяких разговоров всегда отдавали ему пальму первенства как настоящему моряку. Его душа рвалась в море, и море, словно услышав это, приняло к себе его мятежную душу...

Родом Юрий Щепетнов был из Севастополя, а потому с первого вздоха ему был родным воздух, наполненный ветрами далеких просторов и солоноватым привкусом волны. Отец Юры, Тихон Макарович, старшиной 2 статьи в далекие пятидесятые служил на линкоре "Новороссийск". В ту страшную октябрьскую ночь он был на корабле. Вместе со всеми до самого конца находился на  борту "Новороссийска" и только тогда, когда линкор начал тонуть, прыгнул в воду. И до сегодняшнего дня Тихон Макарович отчетливо помнит, как медленно и неотвратимо, словно в замедленном кино, переворачивалась огромная черная туша "Новороссийска", словно некое огромное живое существо, умирая, уходило в пучину. Тихону Щепетнову тогда повезло, и он выжил. Но трагедия "Новороссийска" не оторвала старшину 2 статьи от моря, и потому, уволившись в запас, он остается в Севастополе, становится рыбаком. За всю свою жизнь, вплоть до ухода на пенсию, Щепетнов-старший проплавал, наверное, по всем океанам планеты. Морскими офицерами стали и оба его сына: старший Александр и младший Юрий. Сейчас Тихон Макарович уже четыре года прикован к кровати после перенесенного инсульта...

После окончания училища имени Нахимова Юра попал на Северный флот, на АРПК "Воронеж". Именно с "Воронежом" у него были связаны самые светлые и добрые воспоминания о службе. Здесь остались его товарищи, те, с кем служили и дружили семьями. Именно на "Воронеже" Юра Щепетнов прошел путь до командира ракетной боевой части. На свадьбе своего друга по службе на "Воронеже" он познакомился и с Людмилой. Три года они писали друг другу, а затем была скромная, но веселая офицерская свадьба.  У Щепетновых была счастливая и дружная семья. По словам Люды, Юра был отчаянный домосед. Очень любил их шестилетнюю Ольгу. Когда однажды находился на больничном, научил ее читать, чем очень гордился.

– Мы за десять лет совместной жизни ни разу не поссорились! – рассказывает Людмила. – Я об этом никогда и никому не говорила, боялась сглазить. Теперь уже можно!

Вспоминает друг Юры командир АРПК "Воронеж" Олег Якубина: "Скажу честно, мне Юры очень и очень недостает! Он всегда был где-то рядом. Вместе отмечали праздники. Юра очень выделялся "мозгами", был очень умный парень, когда служили вместе, всегда помогал советом. Второго Юры уже не будет!"

Что любил, чем увлекался Юрий Щепетнов? Как и большинство мужчин, любил рассказать о фантастических рыболовных удачах, любил читать книги о приключениях и моряках. Прекрасно готовил. По воскресеньям в семье традиционно был его "кухонный день".  По воспоминаниям друзей, у Юры были "золотые" руки. И сейчас в его доме стоят сделанные его руками подсвечники удивительной красоты, сделанные без всяких токарных станков, буквально на коленях с помощью одного ножа. А еще он мечтал отделать резным деревом кухню, сделав ее настоящим теремком для своих любимых девчонок.

Из воспоминания офицера штаба 7-й дивизии капитана 2 ранга Сергея Ковалева: "Юра – всегда спокойный, всегда рассудительный, способный всегда подставить свое плечо. В короткое время влился в штабной коллектив. Проявил себя прекрасным наставником и воспитателем. Оба наших ракетных крейсера и 150-й экипаж ежегодно выполняли призовые ракетные стрельбы. По итогам 1999 года 150-й экипаж завоевал приз Главкома ВМФ, а в 2000 году его взял "Курск". Юра Щепетнов был настоящим офицером флота России".

В последний раз Людмила видела Юру 24 июля. В тот день он возвращался из отпуска в Видяево, а Люда еще оставалась с дочкой у мамы на Украине. Сейчас она вспоминает, что, прощаясь с ней на киевском вокзале, муж все никак не хотел уходить, только когда поезд уже тронулся, он ее крепко поцеловал и, заскочив на ходу в вагон, еще долго махал рукой. Господи, как же хотелось ему продлить эти последние мгновения счастья!

О трагедии "Курска" Людмила услышала из телевизионных новостей. Она знала "Курск" – ведь это была лодка из их  дивизии!  Немедленно позвонила в штаб. Спросила, где ее Юра.

– Не беспокойтесь! – ответили ей. – Он в море на "Данииле Московском"!

Но она все равно поспешила в гарнизон. Ей так хотелось поддержать мужа в эти трудные минуты. Когда ехала, даже не допускала мысли, что ее могли обмануть, плакала, ей так жалко было девочек с "Курска". Она недоумевает и сейчас: зачем это сделали, лучше бы сказали все сразу! Правду она узнала на мурманском вокзале, где встречали семьи погибшей лодки.

– Мой муж не с "Курска", но мне тоже очень надо в Видяево! – подошла она к автобусу, выделенному для прибывающих родственников "курян".

– Как ваша фамилия? – спросили ее. – Щепетнова? Нет, вы наша!

По словам Людмилы, это был самый тяжелый момент ее жизни. А дома она нашла связки сушеных грибов, которые муж заготовил к ее приезду,  а на подушке пачку ее писем, тех, что она писала ему в течение всех трех лет их знакомства до свадьбы.

– Мы любили смотреть семейные видеофильмы, фотографии, но чтобы Юра перечитывал письма, этого я не помню! – вспоминает она. – А здесь что-то с ним произошло. Он все письма перечитал. Может, какая-то тоска от одиночества, может, предчувствие...

Там же дома она потеряла сознание. Ее долго приводили в чувство, а она все никак не могла поверить, что уже никогда не увидит своего Юры. Пока шли спасательные работы, Люда все еще надеялась на чудо, но чуда так и не произошло.

Маленькая Оля до сих пор не верит в гибель папы. Успокаивая плачущую маму, она говорит ей, что папу обязательно спасут, его просто вытащат из моря удочкой, надо только набраться терпения и еще немножко подождать...

Владимир ШИГИН

http://blackseafleet-21.com/news/12-08-2015_kursk-15-let-spustja-sevastopolskij-rekvie

P.S. После этого поверить в неумелые действия членов экипажа по обслуживанию торпеды невозможно. Такие люди просто не позволяют себе не уметь...

Подводник. Штрихи к портрету. ч.2

15-летию гибели экипажа АПЛ "Курск" посвящается.

Подводники. Что это за люди. Обычные земные или небожители? Как же далеки они от земных страстей. На мой взгляд, это ангелы в человеческой плоти. Обидеть ангела легко. Надо быть последним негодяем, чтобы это сделать...

КОКУРИН Сергей Сергеевич, капитан-лейтенант,

командир трюмной группы дивизиона живучести

Капитан-лейтенант Сережа Кокурин был очень спокойным и веселым. Севастополец, из потомственных моряков. Отец – капитан 1 ранга запаса. До училища успел поработать на заводе. Учился в "Голландии", но отказался присягать Украине и доучивался уже в "Дзержинке". Все брал знаниями. Конспектов у него было целое море, наверное, на все случаи жизни. Когда он их только успевал писать! Расписано там было все до мелочей, самая настоящая энциклопедия. Некоторые посмеивались над дотошностью, но как приспичит – все к Сереге: "Дай глянуть!" Он парень добрый, всем разрешал пользоваться...

Чем больше я погружался в атмосферу экипажа "Курска", тем все более и более убеждался, что ничего подобного я нигде больше не встречал за всю свою долгую военно-морскую службу. Это был удивительный, истинно семейный экипаж, где большая часть не только офицеров, мичманов, но и матросов были связаны с флотом. Военными моряками были их деды, отцы и старшие братья. Моряками стали и они, придя в подплав не случайно и не в силу неких случайных стечений обстоятельств, а вполне осознанно и целенаправленно. Они мечтали о подводных лодках с детства, а запах корабельного сурика, смешанный с  йодистым запахом моря, был для всех них самым родным и волнующим. Имено так пахли отцовские шинели, висящие на вешалке в коридоре, именно так пах и сам отец, вернувшийся с моря, смеющийся и бородатый, подкидывающий их на руках к небу. А потому они просто не представляли себе, что мужчина может заниматься чем-то иным, чем служением Отечеству и Океану, и судьбу свою  выбирали прямо на отцовских причалах, выбирали бесповоротно и навсегда.

Сережа Кокурин родился на день ВМФ - 31 июля 1973 года в семье офицера-подводника Тихоокеанского флота, а потому самим провидением его стезя была определена заранее. Флот его призвал, и он откликнулся на его зов. Детство Сережи – это типичное детство мальчишек из семей военных моряков: забытые Богом гарнизоны, бесконечные переезды, постоянное ожидание отца и мечта о лодках, которые так хорошо видны из окна дома. Не все получалось сразу. После школы Сергей год отработал фрезеровщиком, но мечту не забыл и поступил в Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище. Судьбе было угодно еще раз испытать его и его сверстников на преданность флоту. Там, в Севастополе, он принял обряд крещения в храме Всех Святых. Это тоже был его выбор и его путь.

Поколение Сергея попало в водоворот развала великой державы, и потому каждый из его сокурсников встал перед выбором: остаться ли верным присяге или пойти  по пути наименьшего сопротивления? Сережа избрал тот путь, который подсказало ему сердце. Он избрал флот и Россию. Доучиваться пришлось уже в Петербурге, ибо для российских курсантов места на "незалежной" Украине не нашлось.

В 1996 году он стал офицером. Служба началась с должности инженера трюмной группы на АРПК "Воронеж". За первые два года - две боевые службы в Атлантике. Говоря откровенно, на "Воронеже" у старшего лейтенанта Кокурина не сложились отношения с командованием. Нет, он по-прежнему старательно относился к служебным обязанностям, но вот личные отношения желали оставаться лучшими. В таких случаях говорят: не сошлись характерами. Конфликт был столь серьезен, что Сергей даже стал подумывать об увольнении в запас, несмотря на то, что это было для него мучительно и больно.

Рассказывает капитан 1 ранга Сергей Ежов: "Насчет Кокурина мне сказал командир дивизии. Мол, у мальчишки не все складывается на "Воронеже". Но я видел его в море. Парень, по-моему, неплохой. Чтоб не портить судьбу, возьми его к себе, думаю, не пожалеешь. Я взял и на самом деле не пожалел. Почти сразу сдал на допуск. Отличала его потрясающая аккуратность и педантичность во всем – от служебных дел до личных взаимоотношений. Служба у Сергея сразу пошла. Появился блеск в глазах. Затем опомнились на "Воронеже", давай Сережку просить назад, но я уже не отдал. Назначил командиром группы. Когда уходил, Гена Лячин его забрал к себе в экипаж".

Теперь он уже командир группы на "Курске", и почти сразу – еще одна боевая служба, теперь уже в Средиземное море.  Будущая карьера становилась все более и более многообещающей. Не секрет, что сегодня далеко не всем лейтенантам удается много и по-настоящему плавать, а значит, и  приобретать бесценный опыт настоящей морской службы, которую бессильны заменить самые совершенные тренажеры и изощренные инструкции. А может, именно поэтому в очередной день рождения друзья подарили Сергею многозначительный подарок  - контр-адмиральский погон? Так в свой ранец он положил маршальский жезл. Каким он был, тот, кому судьба, быть может, готовила адмиральские высоты в двадцать первом веке?

Мама Сергея Алла Валерьевна сказала лишь самое главное о своем сыне: "Он был очень добрым..."

Бывший классный руководитель Сергея Валентина Васильевна Пузанок вспоминает: "В нем уживались две противоположности: внешняя легкость, непринужденность общения, то, что называется "душой компании", и внутренняя строгость, целеустремленность, определенность взглядов и твердость. В классе было шесть девочек и двадцать один мальчик. В военное училище поступил только Сергей".

Чем увлекался капитан-лейтенант Кокурин, каков был его внутренний духовный мир? Когда родители приехали в гарнизон и вошли в его пустую холостяцкую квартиру, то остановились изумленные. Там царила идеальная чистота и порядок, такой, какой может создать далеко не всякая хозяйка. Знавшие Сергея близко говорят, что он всегда много читал, любил Высоцкого. Помните?

Услышьте нас на суше.

Наш "SOS" все глуше, глуше...

И ужас режет души

Напополам...

Не о нем ли и его друзьях пел, рвя гитарные струны, великий бард?

Говорят, что Сергей пробовал свое перо, ища себя в литературе. И как знать, может, в его лице мы потеряли не только будущего талантливого адмирала, но и будущее нашей отечественной маринистики? Как знать, может быть, где-нибудь сохранилось кое-что из написанного Сергеем, и мы когда-нибудь сможем прочесть то, что так хотел нам сказать капитан-лейтенант Кокурин?

Владимир ШИГИН

*   *   *

Очень больно терять близких и дорогих сердцу людей.

11 мая 2000 г. я провожала Сергея на поезд. Разве могла я тогда знать, что вижу его в последний раз? Всё, что осталось, – это несколько фото на память.

В тот день он был какой-то грустный, что-то в глубине души тревожило его, но Сергей старался шутить. Был рад, что едет домой в Воронеж. Уже стоя на перроне, я показала знаком: мол, "держи нос кверху". В ответ он улыбнулся…

А через три месяца такая страшная весть постучалась в наш дом. Все переживали, целыми днями следили за событиями в Баренцевом море, надеялись на лучший исход. Но…

Сергей – потомственный офицер в третьем поколении. Его дедушка В. П. Иванов (отец матери) – капитан 3 ранга в отставке, отец С. А. Кокурин – капитан 1 ранга в отставке. В свое время он окончил знаменитое СВВМИУ.

Родился Сергей в День ВМФ, 31 июля 1973 года. Детство прошло в пос. Рыбачий среди подводных лодок, сопок и снега. Наверное, это в свое время послужило основой выбора профессии.

После школы Сережа поступил в "Голландию", где проучился два года. Затем начался распад Союза, и он перевелся для дальнейшего обучения в ВВМИУ им. Дзержинского.

Каким я его запомнила?

В детстве я каждые выходные проводила у них дома. Мы тогда жили на Камчатке, в пос. Приморский (Вилючинск), они – в пос. Рыбачий. Наши отцы учились вместе, только мой отец служил на надводных кораблях, его – на подводных лодках.

У нас с Сергеем даже дни рождения в одном месяце, только я на два дня и один год старше. Когда были маленькими, любили баловаться. Сергей был большим выдумщиком и инициатором всяческих проделок. В детстве каждый ребенок любит побаловаться.

Любил, когда мама читала книги, слушал всегда внимательно.  Поэтому очень рано научился читать. В начальных классах им были прочитаны А. Дюма, М. Дрюон, Ф. Купер. Истории про индейцев его захватывали, он даже начал коллекционировать игрушки индейцев разных племен. Очень хорошо рисовал. Он был всесторонне развит. У него была коллекция марок, значков. Собирал открытки, фантики от конфет. В юности увлекся музыкой и фотографией.  Дома у его родителей осталось большое количество снимков. Был аккуратен. Все вещи – на своих местах.

Был очень компанейским. Имел много друзей. Любую ссору, спор мог уладить в считанные минуты.

Я его очень любила. Его приезда в отпуск в Севастополь ждала с большим нетерпением. Сейчас я очень жалею о том, что никогда ему не писала. Было одно письмо от него, но оно не сохранилось. Жаль. Жалею, что всегда стеснялась обнять, поцеловать его. Смешно и нелепо. Сейчас бы с радостью обняла его и не отпускала, но теперь это –  лишь мечта. Теперь я могу прижимать к сердцу его фотографию. Все, что осталось, – это снимки, с которых он смотрит добрыми, любящими глазами, и всегда улыбается.

Царствие небесное, пусть море будет тебе колыбелью…

Ирина, двоюродная сестра

"В море – легче..."

Сергей Кокурин родился в семье офицера-подводника, в День Военно-Морского Флота – 31 июля 1973 года. С детства впитывал в себя бесконечное пространство моря, будни отдаленных гарнизонов Тихоокеанского флота. Наверное, это и предопределило жизненный выбор.

После окончания средней школы в городе Воронеже, куда военная судьба забросила Кокуриных в 1986 году, работал фрезеровщиком в НИИ связи. А через год, в 1991-м, поступил в Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище. Выбрал профессию инженера по специальным энергетическим установкам.

Через два года учебы – развал Союза и вынужденный перевод в профильный военно-морской вуз Петербурга. Смутные и тяжкие для флота времена… Многие однокурсники просто уволились из Вооруженных Сил, Сергей Кокурин остался. Правда, пришлось "подкорректировать" специальность.

В 1996 году лейтенант-выпускник С. Кокурин начал службу инженером трюмной группы БЧ-5 на АПЛ "Воронеж". За два года – две атлантические "автономки". В 1999-м назначен командиром трюмной группы на АПЛ "Курск", в экипаж отбирали лучших из лучших. И еще одна трехмесячная средиземноморская "автономка"… Такое начало службы – мечта любого моряка, ведь настоящий профессионализм добывается только в море.

На флоте говорят, что "механики" редко становятся адмиралами, и все же почему-то друзья-сослуживцы подарили капитан-лейтенанту Сергею Кокурину в день рождения контр-адмиральский погон. Сергей любил море, службу, свое непростое дело. И часто говорил: "В море легче, чем на земле". Он не был фанатиком. Когда знакомые и в шутку, и всерьез интересовались, не пора ли обзавестись семьей, Сергей отвечал, что не враг своим будущим жене и детям – жизнь отдаленного северного гарнизона слишком жестока, трудно даже мужчинам.

На вопрос о главном человеческом качестве сына Алла Валерьевна Кокурина ответила, не задумываясь: "Он был очень добрым…". Вот и о будущей жене Сергей заботился, жалея ее, возможно, даже не зная… Просто в силу ответственности и доброты.

Повинуясь какой-то внутренней потребности, выросший в семье атеистов комсомолец Сергей Кокурин в 1991 году по своей инициативе принял обряд крещения в севастопольском Храме Всех Святых. Активный, думающий, серьезный человек, он постоянно, системно самообразовывался. Много читал, любил музыку. Подражая Канецкому и Покровскому, пробовал писать морские байки, но первая запись в его новом блокноте почему-то печальна: "Умом Россию не понять. Она с умом несовместима"…

У родителей остались только этот забытый в отпуске блокнот, фотоснимки, на которых Сергей – живой и улыбчивый, книги, записи Высоцкого, кортик и пластиковая бутылка с водой из Баренцева моря….

Александр ХРОЛЕНКО, г. Воронеж

Подводник. Штрихи к портрету. ч.1

15-летию гибели экипажа АПЛ "Курск" посвящается.

Подводники. Что это за люди. Обычные земные или небожители? Как же далеки они от земных страстей. На мой взгляд, это ангелы в человеческой плоти. Обидеть ангела легко. Надо быть последним негодяем, чтобы это сделать...

Я приведу отзывы и характеристики только нескольких подводников, входивших в экипаж погибшего "Курска". Но этого будет достаточно. Их объединяет, кроме всего прочего, то, что они севастопольцы.

БАГРЯНЦЕВ Владимир Тихонович, капитан 1 ранга,

начальник штаба 7-й дивизии атомных подводных лодок

1-й флотилии АПЛ Северного флота

Цена за попранную честь

В основе большинства нажитых состояний лежит преступление. Эта истина никогда не вызывала сомнения и забывалась разве что во времена экономического всплеска в той или иной стране. Россия только-только выкарабкивается из провала, природа материальной состоятельности ее новых богатых однозначна. И общество платит за то, что появилось у одних, будучи отнятым у других.

ФЛОТ начали обирать с самого главного – с его чести, достоинства и величия. Хотя произошло это не сразу и не только со стороны. Откуда, как не изнутри, собственные пороки виднее? О коррупции в Вооруженных Силах, протекционизме, служебных злоупотреблениях и "годковщине" мы ведали, пожалуй, даже лучше соотечественников, далеких от воинской службы. Тезис о недостойных порядках в армии или на флоте подогревал откровения курилок и кухонь. Мы соглашались, что пора жить иначе, ерничая по поводу собственных глупостей. Но на деле отзывались на ежедневную чернуху разве что остроумными сборниками флотских баек, выписанных с той же долей нецензурщины, каковая испокон веку наполняет корабельный сленг. И что? Мы дошутились до того, что в родном Отечестве новобранцев стали воспитывать на эталонах войск США.

А дальше все просто. Недостойное воинство легче легкого разуть, раздеть, лишить полноценных условий для боевой учебы. А оружие... Его и сбыть не грех, старое, мол, оно — на иголки в Индию перегнать выгоднее. Ни мы сами, ни народ в целом не дрогнули, когда оборонке определили статус нахлебника общества.

Сколько же состояний родилось именно тогда, в момент “переплавки мечей на орала”?

Что с нами творят, многие начали понимать лишь тогда, когда наплевательское отношение страны к своим защитникам массово ударило по их личному карману. Месячная задержка денежного довольствия, двухмесячная, трехмесячная... Брат, сначала минер, а потом и старпом атомной субмарины, все реже звонит и пишет с Севера. Нет денег на переговоры и настроения на приветы. Однажды в отпуск он привозит домашнее кино: на пленке жена и дети препарируют вареного краба. "Экзотика!" – всплескивает руками мама. "Браконьерство, — угрюмо поясняет брат. — Ты посмотри, хлеб-то на столе есть?".

Хлеба на столе нет, купить не за что. Офицеру подводного атомохода за Полярным кругом, где зимой из-под снега разве что ягель добудешь. Это вам не женский митинг протеста на качинской взлетной полосе, вокруг которой вовсю буйствует щедрая природа.

Но что теперь считаться невзгодами. Вооруженные Силы оказались обобранными везде и по всем статьям. А то, что еще стреляло и выходило в море, на позиции, держалось на нечеловеческой стойкости, выдержке, мастерстве и отчаянии людей, не желающих признавать себя нахлебниками общества.

Мы понимали, что однажды гром грянет, и кто-то заплатит за это надругательство над отеческим воинством страшной ценой. Вот оно и произошло. На алтарь экономического и морального развала страны положены самые ценные кадры, золотые специалисты, цвет флота, его передовое звено. Ушли в пучину сыновья, отцы, мужья - мужи, не разменявшие свой боевой пост на место под солнцем предпринимательского благополучия. Они остались с флотом в самый трудный для него момент и теперь навечно зачислены в его списки.

Тупая боль загнана под самое сердце. Страна впервые пытается вместо пышных эпитафий оказать достойную помощь людям, которых постигло безутешное горе. Правда, и здесь уже начинается некое лукавство, но о нем чуть позже. Сначала о том, что нормально для нормальных людей. Друзья, соседи, сослуживцы, земляки пытаются взять на себя хоть каплю боли и отчаяния, выпавших на долю семей погибших моряков, их матерям и отцам помочь материально, поддержать морально.

Что может газета? Скажем честнее – что должна газета, особенно своя, флотская? Слово. Ох, нелегко дается оно сегодня тем, кто невидящими глазами смотрел в свинцово-серые воды Баренцева моря, силясь душой приблизиться туда, где на глубине покоится субмарина, ставшая братским погостом самым достойным и любимым.

МИЧМАН в отставке Тихон Андреевич Багрянцев, известнейший черноморцам мастер ракетных ударов и давний флажковский военкор – человек железных нервов. Он черен от горя, как та рубаха, что теперь носит, но слог его размерен и ясен. С экипажем "Курска" навсегда остался его сын капитан 1 ранга Владимир Тихонович Багрянцев, начальник штаба дивизии атомных подводных лодок. Офицер, прошедший от курсантского спецкласса ЧВВМУ имени П. С. Нахимова через новостройки и автономки, подводно-подледные рейды и испытания новой техники к командирскому мостику АРПК. Уже командиром выводя экипаж из аварийной ситуации, он получил серьезную дозу облучения, но ни угроза недолгой жизни, ни напряжение службы, ни беспросвет гарнизонного быта не отвратили его от раз и навсегда избранного дела.

Накануне последнего выхода он звонил родителям. Здесь, в Севастополе, отдыхали и все Багрянцевы. Сначала говорил с мамой, Анастасией Гавриловной, потом с женой Катей, со старшим сыном – Дмитрием, с младшим – Игорьком. С отцом, как военный с военным, переговорил накоротке.

— Как здоровье, батя?

— Согласно возрасту, на восьмой десяток перевалило... Ты-то как?

— Выход планируется. Я за командира дивизии остался. Надо идти.

— Ну, будь повнимательнее...

ОТЧЕГО мы отпускаем своих детей туда, где все трудное и безжалостное нам известно до мелочей?

— Тихон Андреевич, вы же флоту тридцать семь лет отдали! Не хватит ли для одной семьи? Сами нахлебались вдосталь и сына туда же!

— А у твоего батьки сын разве в таксисты подался? Да Володя, как вся флотская пацанва, на кораблях сызмальства. Все пушки, ракетные установки облазит, до погреба доберется. А покажи, папка, пеленгатор, а где маршевый двигатель и где стартовый?.. Домой такой вымазанный являлся, что мать все до исподнего – сразу в стирку.

— Но любопытство и романтика – одно, реалии службы – другое. Видел же все изнутри...

— Не-е-е. Когда семьи на корабле, это праздник. Все начистим, надраим, обед из лучших продуктов. Матросы, по дому истосковавшиеся, с гостями возятся почище званых нянек. А уж мальчишки им и подавно в радость. Вот когда мать узнала, что сын курсантом в спецкласс определен, поняла, что впереди у него подводный атомный флот, тут заголосила. Сознаюсь, и я отговаривал. Но сын на уговоры не поддался. Я, говорит, уже не могу своих ребят бросить. Так это ж, по меньшей мере, Северный флот! А он: хочу на больших, настоящих кораблях служить.

Сын, идущий по стопам отца, идущий дальше его. Славно! Но обыватели, помнится, годами шипели: "Адмиралы своих сыночков в училища пристраивают!". Нашли синекуру. Вот она, вся на дне, без учета регалий, личных связей и надежд на сытый пенсион в старости. Даже те, кто заканчивает службу в кабинетных стенах, входят в статистику средней продолжительности офицерской жизни – менее пятидесяти лет.

Тихон Багрянцев, благословляя сына на флотские труды, все это знал. Он был плоть от плоти плавсостава. Участник войны, воин-интернационалист. Минер, торпедист, ракетчик. Мастер военного дела, которого на учениях и стрельбах ставили к РБУ вместо офицеров, если последним недоставало опыта. Эсминец "Безукоризненный", БПК "Комсомолец Украины", БПК "Керчь". Если сложить время дальних походов, чуть ли не сплошная пятилетка в море получится. Средиземное, Атлантика, Египет, Сирия, Югославия, Болгария... Все успевал: и оружие осваивать, и высшее образование получать, и писать во флотскую газету не хуже иного профессионала.

— А как военкора вас не возмущало то, что газеты почти постоянно лакировали действительность? Не сметь выносить мусор из избы!

— Здесь поспорю. Я немало и критических материалов писал, за что имел неприятности. Но понимаю, к чему твой вопрос. Мол, флот не первый год живет тяжело, что ж на дыбы не встал? Его теперь многие задают. Вот что на это скажу. Человек военный на то и государев человек, чтобы приказы выполнять. Долг такой – любой ценой, но приказ выполнить. Есть у тебя ЗИП, нет его, а техника должна быть в строю; полон ли штат или располовинен, а боевая задача должна быть решена. Жестокий это порядок, но если позволить служивому рассуждать о проблемах и трудностях, ни одного боя не выиграем. Вот ты спрашивала, видел ли сын реалии службы. А как же! Тяжело, говорил, батя, когда на выход тебе в экипаж чужих спецов нагонят. Может, они в чем-то и лучше дело знают, но свои есть свои, я их с потрохами знаю. Я с ними уверенней и мобильней. А так, экипаж – не единый кулак, а ладонь врастопырку... На таком выходе нервы на разрыв, успокоишься, лишь когда концы на стенку заведены. – Тихон Андреевич срывается в тягостную паузу. Много лет я знаю его как прекрасного рассказчика, а тут мысль то и дело плывет. Удивляешься, как он вообще говорит.

— Володя был очень энергичным офицером, но не крутым служакой, характер имел, в общем-то, мягкий... Монет насобирал целую коллекцию... Мне показали его кабинет в штабе. Все аккуратно, и трубка на столе, трубку он курил... Я ее забрал на память... И потерял... Не знаю, определят ли когда-нибудь виноватых, но я бы начал с тех, кто ЭПРОН порешил. Иметь такой атомный флот, и никаких средств спасения людей!

Горе вновь наваливается всей своей тяжестью, и теперь от воспоминаний о скорбной поездке на Север не уйти. Тихон Андреевич оттягивает их как может:

— Жена несколько лет назад в Видяево ездила. Вернулась и на меня накинулась: ты куда сына упек?! Я ей про долг, а она — про первые свежие овощи в августе, я про карьеру, а она – про обувку, которая на каждую зиму новая нужна... Обижались, когда сын реже писать начал, денег перестал подкидывать. Кто же ведал, что ему там в магазине продукты в долг дают и в долговую книгу записывают. Такие вот пироги да пышки за вахты у стратегического оружия...

Теперь разговор подобен минному полю. Не туда ступишь, и взорвется сердце отца новой болью. Что пережили родственники моряков экипажа “Курска”, не передать словами. Отчаяние было так огромно, что несколько семей решили броситься в воду там, где на нее ложились венки. Только усилия врачей и офицеров-психологов предотвратили новые жертвы. Тихон Андреевич признавался, что даже он, старый морской волк, не веривший ни в Бога, ни в черта, молился истово, как фанатик. Сначала во спасение, потом за упокой...

— Каким вы увидели Президента?

— Думающим, деловым... А еще, стоящим перед нами на коленях... Потом ему, конечно, помогали отвечать на наши вопросы, но были такие, на которые он ответить не мог. И не отвечал. Зависли эти вопросы.

Многое не решено и по сей день. Например, некоторые родители, жены, дети просили увековечить память погибших подводников присвоением им очередных воинских званий. Пусть посмертно. Но ведь именно так происходит у живых, когда отмечаются мастерство и доблесть военных.

Есть и еще один, материально-моральный вопрос. Ушедшие в бездну сыновья для многих престарелых родителей были единственной надеждой на помощь в старости. Они растили и обучали будущих офицеров для страны и опору для себя. Теперь ее нет. А страна считает, что лишь жены и дети лишились кормильцев. Старикам не определено ни рубля. Достойно ли это, справедливо ли?

— Конечно, кроме официальных счетов и статей, есть адресная помощь конкретных организаций, коллективов. К нам, например, домой пришли учителя школы № 8, которую оканчивал Володя, принесли собранные буквально по гривне деньги. Мы до слез им благодарны, ведь знаем, какие гроши учителя получают. Обещают и памятную доску при входе в школу повесить... Наверняка в Севастополе есть еще немало людей, способных поддержать семьи погибших. Но для этого нам, "курянам", надо объединиться, создать совет. Кого-то ведь теперь долго лечить надо, кому-то лекарства доставать... Спасибо флоту, в госпитале две матери уже лежат. Моя Анастасия Гавриловна тоже там, она инвалид второй группы, ни дня без инсулина обойтись не может.

Багрянцев решил на первых порах сам взяться за организацию общественного совета, попросил через газету сообщить его адрес и телефон: ул. Юмашева, 19 “В”, кв.12, тел. 23-23-47. Он считает, что нужно коллективное обращение к командованию ВМФ страны, к Президенту, чтобы операция по подъему затонувшего подводного крейсера была поручена настоящим профессионалам.

— Я бы обеими руками голосовал за Игоря Владимировича Касатонова. Он опытный моряк, энергичный организатор. А еще просто по-человечески его знаю, ему доверяю. А то изоврались мы на всех уровнях.

В работе, лишь в работе можно найти уголок забвения. Заботы и время — извечные лекари людских горестей и бед.

Но есть то, что не забудется никогда. Не должно быть забыто.

Защита Отечества — тяжелейшая, опаснейшая доля. Выбирают ее для себя те, кто ближе к самым корням народным. Привилегированные под ружье не идут, кишка у них для этого тонка, а аппетит, наоборот, велик. Зато воины-защитники как из народа выходят, так в народной памяти и остаются.

... В родное село Мокрые Семеньки Измалковского района Липецкой области лихой мичман Тихон Багрянцев привез свою жену на исходе беременности. Там, в районном роддоме, и появился на свет их сын Володя. Однако не исполнилось новорожденному и недели, как родители отправились обратно в Севастополь, провозгласив сына севастопольцем и черноморцем. Владимир Тихонович Багрянцев ничем не посрамил ни родовых корней своих, ни звания, ни имени. Он ушел в море выполнять боевую задачу и остался навечно на передовой.

Им, единственно знающим о гибели АРПК "Курск" всю правду, героическую и бесславную, — наша неизбывная благодарность. Ибо тот, кто сегодня только отдает швартовы, – уже герой. Кто умудряется уйти и вернуться – герой вдвойне. Невернувшиеся становятся легендой.

"Флаг Родины", 14 сентября 2000 г. 

"Буду помнить дядю Володю..."

Очерк о маленьком калеке из Видяево ("КП" от 2.11.2000 г.), которого опекал морской офицер, погибший на подводном крейсере "Курск", не оставил равнодушными читателей "Комсомолки". И, что показательно, – прежде всего читателей-мужчин.

Цепь счастливых и трагических случайностей переплелась в судьбе мальчика. Ему не повезло при рождении – родился инвалидом с редкой болезнью костей – артрогриппозом. Вопреки разумным советам мама не оставила его в роддоме. А потом, несмотря на предложения одного зарубежного фонда, не отдала на воспитание в американскую семью. Более того – она родила Сереже  братика, чтобы было кому о нем заботиться в будущем. Надежда на мужа была слабая. Ветреный папа, завербовавшийся на Северный флот матросом-контрактником, привез семью в Видяево и в конце концов бросил детей на произвол судьбы. Напоследок он даже забрал из дома мебель.

Счастливой случайностью можно считать знакомство Сережи с офицером-подводником, переведенным по службе в Видяевский гарнизон.

Дядя Володя, как называл его мальчик, оказался верующим человеком. То, что офицер русского флота подкармливал маленького инвалида и его младшего брата, – вещь сама собой разумеющаяся. Но он приобщил Сережу к вере в Бога, а значит, вселил в изгоя среди сверстников надежду... До сих пор ребенок вспоминает подводника дядю Володю как подарок свыше. Сережа не силен в офицерских чинах. Твердо помнит, что дядя Володя носил на погонах три звездочки, а больших или маленьких — никогда и не задумывался.

У Сережи есть единственная любительская фотография, на которой дядя Володя стоит на пирсе Ара-губы в Видяево...

Капитан 1 ранга Владимир Багрянцев в августе 2000 года погиб при исполнении служебных обязанностей во втором отсеке АРПК "Курск". Фамилию моряка (по просьбам читателей) публикую с разрешения вдовы только сейчас, когда она навсегда уехала из Видяево в Петербург. К слову, Екатерина Багрянцева увезла и "Комсомолку" с рассказом о маленьком певчем видяевского церковного хора, чтобы показать ее другу мужа, священнику Санкт-Петербургской епархии. Покойный командир Багрянцев собирался пристроить Сережу учеником в иконописную мастерскую. (Сережа – левша, а поскольку руки у него не действуют, то изумительно ловко рисует в прямом смысле левой ногой)...

П. БЫВАЛЫЙ. Из материала в "КП" – Мурманск

*       *       *

Уже на второй день после известия об аварии "Курска", будучи в управлении кадров ВМФ, я познакомился со списком личного состава, находившегося на его борту. И почти сразу взгляд остановился на одной из фамилий. Год рождения – 1958-й. Мой год! Место рождения – Севастополь. Мой город, моя родина! Два сына... Даже зовут Владимир, как и меня!  Значит, мы в одно и то же время бегали мальчишками по одним улицам, прыгали в воду с одних и тех же херсонесских скал. Затем оба пошли в военно-морские училища, плавали, стали капитанами первого ранга. Так я впервые узнал о Владимире Багрянцеве, начальнике штаба 7-й дивизии. Тогда же я твердо решил, что, будучи в Видяево, обязательно побываю в его семье.

 Дом, где живут Багрянцевы, последний на улице Заречной. Дальше – сопки, удивительно красивые своей особой северной красотой. Стояли первые дни осени, и покрывавший их лес еще только начинал окрашиваться в желто-красные тона.

 Екатерину Багрянцеву приехали поддержать подруги из Западной Лицы, где прошла большая часть их совместной службы с мужем. Мне показали домашнюю библиотеку. И, едва взглянув на тесные ряды исторической и военно-морской литературы, я сразу же понял, что нам было бы о чем поговорить с ее хозяином. Глядя на портрет хозяина дома, я все время невольно ловил себя на мысли, что когда-то и где-то уже видел это лицо. И вспомнил! Владимир Багрянцев удивительно похож на известного русского киноартиста Виктора Степанова. Кто не помнит его в роли Михайлы Ломоносова в одноименном телевизионном фильме или в роли начальника милиции в знаменитом "Холодном лете пятьдесят третьего"? Такое же богатырское сложение, высокий лоб и прямой взгляд. Я твердо уверен, что схожесть внешняя почти всегда подразумевает и схожесть внутреннюю. Хорошо известно, что Степанов – большой патриот России. Таким же патриотом своего Отечества был и Владимир Багрянцев.

В Видяево Багрянцевы прожили всего лишь три года после академии.  С лейтенантских лет Владимир Багрянцев на "Гранитах". На них прошел все ступени службы. Их считал самыми лучшими в мире подводными лодками.  Он был по-настоящему влюблен в море и больше всего на свете любил свои атомоходы. Он писал научные работы об использовании подводных лодок в современных условиях, коллекционировал вымпела и медали. Он был поистине увлеченным человеком.

Екатерина Багрянцева угощала меня удивительно вкусными домашними пирожками и рассказывала: "Мой Володя – очень сильный человек, он  всегда все брал на себя. В жизни для него существовали прежде всего подводные лодки и семья. Был он очень большой, громкий и очень семейный. Для него всегда было особенно важно, чтобы его ждали дома. Сейчас вспоминается, что он всегда не хотел быть старым и болеть. Обладал каким-то особенно обостренным чувством патриотизма. Очень любил Россию.  За нее и погиб..."

Летом Екатерина Багрянцева с младшим сыном отдыхали в Севастополе. Буквально за день до выхода в море на "Курске" Владимир позвонил ей. Сказал, что очень устал, сходит последний раз в море и после этого немного отдохнет. Сын Игорь, поговорив с отцом по телефону, расплакался:

– Я очень соскучился по папе!

В доме Багрянцевых всюду иконы. У одной из них горит лампада.  И это не случайно. Капитан 1 ранга Владимир Багрянцев был глубоко верующим человеком. Еще учась в военно-морской академии, он часто посещал церковь, что в Петербурге на Черной речке. Исповедовался там и причащался. В церковь Багрянцевы ходили всей семьей. Незадолго до своего последнего выхода в море Владимир сказал жене:

–  Знаешь, очень бы хотелось, чтобы в нашем гарнизоне был приход и батюшка!

Уже после гибели "Курска" было принято решение привезти разборную деревянную церковь из Костомукши.

Из воспоминаний бывшего сослуживца капитана 3 ранга Андрея Румянцева: "Я больше 10 лет служил на подводной лодке с Владимиром Тихоновичем Багрянцевым и жил с ним на одном этаже... В восьмидесятых мы оба начинали лейтенантами... У него было всегда такое хорошее, здоровое стремление к карьере, настоящий талант моряка. Призвание, ничего не скажешь. Здоровяк от природы, сильный, общительный, смелый... С нашей базы ушел в свой последний рейс "Комсомолец". Когда он погиб, многие перепугались, но только не Владимир – он моряк от Бога. Хотя ведь тоже – жена, дети, мог бы и поберечь себя. Но тогда это был бы уже не Багрянцев".

Общаясь с офицерами 7-й дивизии, я, разумеется, расспрашивал их и о начальнике штаба. Все сразу же говорили о высочайшем интеллектуальном уровне капитана 1 ранга Багрянцева, о его большом профессионализме. Сам знающий подводницкое дело в совершенстве, начальник штаба бывал порой нетерпим к некомпетентности и разгильдяйству, но зла при этом никогда не таил, говорил все честно и открыто в лицо и так же быстро отходил.

 Судьба, как в рулетку, сыграла жизнями офицеров штаба дивизии. На учения уходило две лодки, и командование с флагманскими специалистами до последнего момента не знало точно, кто и на какой именно лодке выйдет в море. Первоначально на "Курске" планировал было идти командир дивизии контр-адмирал Михаил Кузнецов, но его не пустили какие-то неотложные дела. Затем на "Курск" был расписан заместитель комдива капитан 1 ранга Виктор Кобелев, а Багрянцев – на другую. Но в самый последний момент они поменялись местами... Что здесь скажешь? Может, и вправду у каждого своя судьба...

В штабе дивизии мне показали кабинет Владимира Багрянцева. Деловая, аскетическая обстановка. Ничего лишнего. Брошенная на спинку стула тужурка, стопка служебных документов, в углу стола – открытая недочитанная книга адмирала Касатонова "Записки командующего флотом" с дарственной надписью автора. Кажется, что хозяин кабинета вышел по делам на какую-то минуту и вот-вот вернется...    

У Владимира Багрянцева осталось два сына. Старший Дмитрий пошел по стопам отца. Летом 2000 года он перешел на второй курс военно-морского училища. Младший Игорь еще школьник. Отец очень любил обоих. У мужчин были свои особые "секреты". Вместе с отцом в нечастые выходные сыновья ходили на лыжах. Когда случилось несчастье, одиннадцатилетний Игорь встретил его как настоящий мужчина. Плачущую мать он успокаивал:

– Мамочка, ты только держись!

Как отец и старший брат, Игорь тоже хочет быть военным моряком. Что ж, так, наверное, и должно быть, чтобы сыновья заступали на вахту вместо отцов. Тем и только тем жив наш Российский флот!

Владимир ШИГИН

***    ***    ***    ***    ***    ***     ***

С.С. ВОРКОВ, контр-адмирал, командир гвардейского эсминца «Сообразительный» в годы войны

Это было недавно. Я и мои боевые соратники, бывшие матросы, старшины и офицеры с гвардейского эскадренного миноносца «Сообразительный», которым я командовал на Черноморском флоте в годы войны, прибыли в Севастополь.

Мы должны были передать гвардейскую эстафету нашего корабля новому противолодочному кораблю «Сообразительный». Никогда не забыть этих минут. Замерли на палубе грозного корабля молодые моряки в ослепительных форменках и бескозырках с черно-золотой лентой. А рядом в штатских костюмах стояли те, кто завоевал гвардейскую славу корабля — 248 ветеранов «Сообразительного», приехавших сюда из 73 городов и сел нашей необъятной Родины. У многих из них рядом с боевыми орденами и медалями сияли на груди звезда Героя Социалистического Труда, ордена Трудового Красного Знамени и другие отличия за доблесть, проявленную на фронтах мирного строительства. Среди них были 31 инженер, ученые, судоводители, директора заводов, учителя.

Немало огненных миль осталось за кормой "Сообразительного".
 

 С волнением пронесено вдоль матросских шеренг гвардейское знамя и я передал его командиру нового корабля. И вот гвардейский флаг затрепетал на гафеле корабля. Дрогнули сердца ветеранов и молодых моряков от волнения.

А передо мной в этот короткий миг пролетела вся боевая история нашего гвардейского эсминца «Сообразительный». Вот уже много лет прошло, а в памяти до мельчайшего штриха сохранилась така я картина. Рабочие завода — на торжественном собрании. Приглашена команда нашего корабля. Нам было приятно это приглашение, и пришли все. И вот тогда многих из нас взволновало пение в конце собрания. Рабочие пели «Интернационал». Перед моими глазами до сих пор стоят пожилые люди с жилистыми и огрубевшими от труда руками. Пели они, может быть, не очень искусно, но с какой торжественностью: — Мы наш, мы новый мир построим... ...Помню 7 июня 1941 года. «Сообразительный» поднял в Севастополе Военно-морской флаг. А в 3 часа 15 минут 22 июня мы открыли огонь по вражеским самолетам. На третий день войны «Сообразительный» в составе отряда кораблей вышел в первый бое вой поход для обстрела вражеского порта. Восемнадцать месяцев спустя «Правда» писала о корабле в статье: «50 000 миль в походах». 30 августа 1941 года мы с транспортом подошли к Одессе. Над городом зарево. На внешнем рейде корабли ведут огонь. Зашли в порт в полночь. Швартуемся около холодильника, снаряды рвутся у борта корабля... В тот день мы провели несколько стрельб. Огонь открывали по Вапнярке, Ильинке, Августовке.

Январь 1942 года. Приняв на борт десант в составе 240 человек, эсминец «Сообразительный» вышел из Новороссийска и взял курс к крымским берегам. Задача была нелегкой — вместе с другими кораблями доставить десант в район Судака. Подошли к назначенному месту. Я приказал начать высадку десанта. Температура воздуха — минус 11 градусов. Сколько нужно сил и выдержки, чтобы совершить бросок!..

27 мая 1942 года «Сообразительный» в составе отряда кораблей под огнем врага прибыл в Севастополь — доставили 9-ю бригаду морской пехоты с вооружением и боеприпасами. Закончив разгрузку, ночью вышли в море, но здесь подверглись атаке фашистских самолетов. Завязался жестокий бой. Парторг старшина 2-й статьи Федор Трушев огнем из пушки главного калибра сбил вражеский торпедоносец. Ныне в Центральном военно-морском музее хранится изрешеченный в том бою осколками кормовой флаг корабля.

В июне, находясь в Новороссийске, готовились к очередному походу в Севастополь. Это был уже не первый рейс в пылающий город. Раз от разу пробиться в Севастополь становилось все труднее. А пробиваться нужно. В Камышовой бухте, близ Севастополя, томятся, ожидая эвакуации, сотни женщин, детей, раненых. Защитникам города не хватает боеприпасов. Кубрики и верхняя палуба загружены ящиками с боезапасами. Неожиданно приказ : «Срочно выйти в море...». Через несколько часов «Сообразительный» подошел к тяжело поврежденному кораблю. Самоотверженно действовали оба экипажа . За 22 минуты в открытом море с лидера приняли 1975 раненых, женщин, детей, эвакуированных из Севастополя. Личный состав миноносца окружил теплотой и вниманием пассажиров, отдал им свои постели, белье, пищу. Вечером люди и поврежденный в бою «Ташкент» были благополучно доставлены в Новороссийск. Это единственный случай за всю войну отечественного флота перевозки такого огромного количества людей эсминцем. В трудные для нашей Родины дни более ста коммунистов и комсомольцев экипажа ушли на фронт на самые горячие участки. С борта корабля, из родной корабельной семьи, они отправлялись сражаться на сухопутье, туда, где шли тяжелые бои. С отрядом моряков ушел на фронт коммунист гвардии старший краснофлотец Валентин Ходырев. Он проявил исключительную отвагу во время высадки Николаевского десанта. Несколько раз, увлекая за собой бойцов под шквальным пушечным и пулеметным огнем, водил он группу десантников в атаку. Будучи тяжело раненным. Ходырев подвесил к поясу гранаты и бросился под фашистский танк. Герой взорвался вместе с танком врага. На мемориальной доске, установленной сейчас на корабле «Сообразительный», написано: «Приказом министра обороны СССР в списки экипажа навечно зачислен Герой Советского Союза старший краснофлотец Валентин Васильевич Ходырев, мужество и отвага которого служа т примером для каждого члена экипажа...» Имя героя присвоено севастопольской средней школе, в которой он учился. 1 марта 1943 года эскадренный миноносец «Сообразительный» за героизм личного состава в боях с фашистскими захватчиками, за его стойкость и мужество, за образцовую дисциплину и организованность был удостоен высокого звания — гвардейский. Мы клялись тогда, что священное гвардейское знамя пронесем через все сражения с врагом до полного уничтожения гитлеровских захватчиков. Экипаж корабля выполнил эту клятву.

За войну «Сообразительный» провел 33 конвоя, на которых были перевезены десятки тысяч войск и десанта, 56 раз поддерживал войска огнем своих орудий, участвовал в десантных операциях, в том числе в Керченско-Феодосийской и Новороссийской. Провел 9 набеговых операций на вражеские порты. Десятки раз доставлял пополнение и вывозил раненых, женщин и детей из осажденных Одессы, Севастополя, Новороссийска (это — 14 230 человек).

Корабль отразил 126 налетов авиации противника самостоятельно и 250 в группе кораблей и сбил 5 самолетов. Таковы победы нашего экипажа в суровые дни Великой Отечественной войны. Я смотрю на карту боевых походов. Сколько пройдено огненных миль ! И я горжусь мужеством и отвагой личного состава. Честь вам, мои боевые товарищи, достойно защищавшие завоевания Великого Октября.

...МЫ ПРОРВЕМСЯ В СЕВАСТОПОЛЬ, ЧЕГО БЫ НАМ ЭТО НИ СТОИЛО. (Из клятвы моряков - черноморцев).

Командир "Сообразительного" в годы войны С. С. Ворков.

http://q99.it/enwqN6p

Капитан из Колы

В статуте учреждённого в 1807 году знака отличия Военного ордена, впоследствии известного как Георгиевский крест и солдатский «Егорий», предусматривалась возможность вручения этой награды не только низшим чинам армии, но и гражданским чинам низших сословий, проявившим мужество и храбрость при защите Отечества.

Одним из первых гражданских лиц, награждённых знаком отличия Военного ордена, стал кольский мещанин Матвей Андреевич Герасимов. Имя этого человека и история его подвига были широко известны в России в первой половине XIX века.

Матвей Герасимов родился в 1779 году в посёлке Кола Архангельской губернии, в семье купца. Отец Матвея вёл успешную торговлю с Норвегией, на тот момент являвшейся провинцией Дании. Но со временем коммерческое счастье отвернулось от Герасимова-старшего, и его состояние постепенно испарилось.

Матвей, освоив морское дело, стал шкипером и служил на коммерческих судах более успешных предпринимателей.

Знак Отличия Военного ордена Святого Георгия — наградной знак к ордену Святого Георгия для солдат и унтер-офицеров (1807–1917 годы) за выдающуюся храбрость, проявленную в бою.

Английские пакости на Русском Севере

В конце первого десятилетия XIX века на Русском Севере было неспокойно. После подписания в 1807 году Тильзитского мира между Францией и Россией Александр I был вынужден присоединиться к так называемой «континентальной блокаде» Англии.

В ответ на это английское правительство выдало своим каперам (пиратам, состоявшим на службе у британской короны) право нападать и грабить русские торговые караваны.

Особенно вольготно англичане чувствовали себя у северных берегов России, где им фактически некому было дать достойный отпор.

Этим англичане не ограничивались. В 1808 году британская эскадра совершила нападение на Кильдин остров, где сожгла становище Рыбачье, принадлежавшее Соловецкому монастырю. А в 1809 году визит британской морской пехоты привёл к разорению всего русского побережья в районе современного Мурманска. Была разграблена и разорена и Кола, родина Матвея Герасимова.

Несмотря на всё это, жители Русского Севера продолжали заниматься коммерческой торговлей, хотя каждый выход в море грозил нападением пиратов.

«Евплус» в плену

Матвей Герасимов в это время служил шкипером в архангельской фирме «Алексей Попов и сыновья». Фирма Попова в 1810 году заключила контракт с датскими властями на поставку 55 000 четвертей ржи.

Одним из кораблей, который в июле 1810 года отправился из России с грузом зерна в рамках данной сделки, был «Евплус II» под командованием Матвея Герасимова.

19 августа 1810 года «Евплус II» в районе Норд-Капа наткнулся на английский бриг. Торговое судно не сумело уйти и не имело возможности оказать сопротивления хорошо вооружённому кораблю с большой командой. Под началом же Герасимова было лишь восемь человек.

Русский шкипер не стал сопротивляться, когда англичане высадились на его корабль и объявили его своим трофеем. Бриг взял торговое судно на буксир и повёл его в Англию. Для охраны добычи на «Евплусе» разместились 7 английских матросов под командованием офицера. При этом пятерых русских держали связанными, ограниченная свобода была предоставлена лишь шкиперу и троим матросам, несшим вахты.

Герасимов всем своим видом показывал, что смирился со своей участью, чем ослабил бдительность англичан.

На самом деле шкипер, помнивший о разорении родной Колы, ждал только момента, чтобы отомстить за всё.

Шкипер берёт реванш

23 августа разыгрался сильный шторм. На английском бриге в этих условиях были вынуждены отвязать канат, соединявший корабли.

Герасимов напряжённо наблюдал за происходящим. Когда волнение на море развело корабли на значительное расстояние, шкипер подал знак своим матросам: пора действовать.

Была ночь, и английский офицер с четырьмя матросами спали в каюте трюма. Русские атаковали троих англичан, находившихся на палубе. В результате все трое были убиты, а тела их сброшены за борт. Оставшихся захватчиков Герасимов с членами команды надёжно запер в трюме.

После этого «Евплус II» развернулся и взял курс к берегам Норвегии. Настичь его вновь англичане уже не сумели.

6 сентября 1810 года торговый корабль прибыл в норвежский порт Варде. Поскольку местные власти не жаловали английских пиратов, своих пленников Герасимов передал коменданту Варде. Английский офицер, за дни, проведённые в трюме, успевший смириться с происшедшим, сдал коменданту свою шпагу, кортик, карманный кинжал, а также английский военный флаг, морскую карту и план города Лондона.

Морскую карту и флаг комендант передал Герасимову в качестве трофеев.

После этого «Евплус II» благополучно вернулся домой.

Дважды герой

Новость о подвиге Матвея Герасимова разлетелась сначала по всему Русскому Северу, а затем добралась и до Петербурга.

27 декабря 1810 года император Александр I наградил мещанина Матвея Герасимова знаком отличия Военного ордена.

После этого Матвей Герасимов вернулся на Север, где продолжал выполнять различные торговые поручения архангельских купцов.

В 1823 году Матвей Герасимов стал лоцманом брига «Новая Земля», на котором проводил свою очередную экспедицию знаменитый исследователь Арктики Фёдор Литке.

Литке, особо отметивший профессионализм своего лоцмана, представил его к новой награде. Матвей Герасимов был награждён золотой медалью с надписью «За усердие» на Анненской ленте для ношения на шее.

В 1831 году Герасимов приехал в Петербург по делу одного архангельского купца, но был сражён сильнейшей простудой, от которой уже не оправился. Шкипер скончался 8 февраля 1831 года в возрасте 52 лет и был похоронен на Георгиевском кладбище на Большой Охте.

Уже после смерти Матвея Андреевича Герасимова о его подвиге не раз писали русские газеты и журналы, а писатель-декабрист Александр Бестужев-Марлинский опубликовал повесть «Мореход Никитин», в основу которой лёг подвиг русского шкипера.

На Русском Севере и в родной для Герасимова Коле и сегодня помнят имя героя, посрамившего английских пиратов.

http://www.aif.ru/society/history/1460191

Охота на «Новороссийск»
 

За что получил Героя летчик палубной авиации

17 февраля 1984 года командиру авиаполка штурмовиков Юрию Ивановичу Чурилову было присвоено звание Героя Советского Союза. Столь высокой награды впервые был удостоен летчик корабельной авиации. Чурилов первым в стране освоил прием укороченного взлета с палубы авианосца.

Авианосная предыстория

В конце 50-х годов, когда появились мощные реактивные двигатели, родилась идея создания самолета, который мог бы использовать направленную вертикально реактивную тягу для вертикального взлета и посадки самолета. И это было бы крайне полезно не только в палубной авиации. Такой самолет не требует никаких полос, даже неподготовленных, что весьма ценно в военное время, когда фронт стремительно передвигается по карте.
И Европа, и США начали создавать самолеты с вертикальным взлетом и посадкой (СВВП) в начале 50-х. Однако все проекты, несмотря на нормальное финансирование, закрывались после постройки пары опытных образцов. Некоторые из них нормально взлетали и садились, но оказывались неэффективными в качестве военных машин. Единственной преуспела на этом поприще британская компания Hawker Siddeley, запустившая в серийное производство в 1967 году истребитель-бомбардировщик СВВП сухопутного базирования Harrier. Было построено 278 машин, которые эксплуатировались в ВВС Великобритании и США.
В Советском Союзе за реализацию сложнейшего проекта создания СВВП взялось в 1959 году ОКБ Яковлева. В результате проведенных исследований была выбрана схема палубного штурмовика Як-36, существенно отличавшаяся от схемы СВВП Harrier, имевшего один подъемно-маршевый двухконтурный ТРД с четырьмя поворотными соплами. В Советском Союзе на тот момент двухконтурных, не говоря уж о турбовентиляторных, двигателей не существовало. То есть речь шла о таком ТРД, в котором значительная часть воздуха из воздухозаборника, минуя камеру сгорания, выбрасывается через сопло. Это создает дополнительную тягу.
Поэтому на ОКБ Яковлева решили применить два ТРД Р-27-300 с поворотными соплами. Чтобы стабилизировать положение самолета при взлете и висении была применена система струйных рулей.
Самолет, опытный образец которого был построен в 1967 году, оказался пригодным лишь для демонстрации возможностей авиапрома на воздушном параде в Домодедово. Он имел крайне низкую энерговооруженность. Из-за чего был способен поднимать в воздух, можно сказать, лишь свой вес. И имел низкую дальность. Вся мощь двигателей уходила на вертикальный взлет и посадку.

Сложный маневр

В 70-е годы получение боевой машины, которую можно было бы эффективно использовать на строившихся тяжелых авианесущих крейсерах, стало в высшей степени насущно. Главным из таких авианесущих крейсеров был «Новороссийск», на котором по сравнению с его «братьями» по проекту 1143 - «Киевом» и «Минском», было удвоено и доведено до 36 единиц количество базирующихся палубных самолетов.
Такая машина появилась в 1973 году. Это был Як-38. Он значительно отличался от своего предшественника не только существенно лучшими характеристиками, но и по принципу действия. В новом штурмовике конструкторы установили один подъемно-маршевый двигатель и два подъемных, отключавшихся во время горизонтального полета.
Доводку машины и ее испытания, а также отработки приемов ВВП и ВКР (взлет с коротким разбегом) проводили на «Минске» вплоть до 1980 года, когда уже три года штурмовик выпускался серийно.

На снимке: Штурмовик Як-38 взлетает с палубы авианесущего крейсера "Киев", 1987 год/ Фото: Д.Гетманенко / ТАСС

Наиболее сложным элементом был ВКР. И до полнофункционального использования самолетов на «Новороссийске» с 1982 года этот элемент выполнялся лишь летчиками-испытателями.
ВКР с тактической точки зрения был эффективнее, чем вертикальный взлет самолета с палубы. Потому что за счет разбега планер получает значительную подъемную силу. В связи с чем он способен брать большую полезную нагрузку и меньше расходовать топливо. Это достигается еще и за счет того, что при ВКР подъемные двигатели использовались с ограниченной нагрузкой.
Сложность укороченного взлета с палубы авианосца предопределялась тем, что, во-первых, судно находилось в движении. Во-вторых, в море происходит динамичное изменение атмосферных условий, в частности – направления и скорости ветра. В-третьих, авианосцы проекта 1143 не были оснащены трамплином, и взлет осуществлялся с ровного стола.
После многократных тренировок, в ходе которых было потеряно несколько самолетов, были четко проработаны правила действий пилотов. С самого начала разбега сопла были повернуты на 67 градусов относительно вертикали. Далее, по мере набора скорости, они поворачивались на определенные углы, величина которые была задана в зависимости от ряда параметров.
Самолет пробегал около 140 метров в штиль и около 90 метров при встречном воздушном потоке 10-20 м/с и отрывался от палубы при достижении скорости 100-110 км/ч. На скорости 400-420 км/ч сопла устанавливались в горизонтальное положение и выключались подъемные двигатели. Такой метод позволял значительно повысить массу полезной нагрузки и радиус действия.
Освоение техники ВКР не обошлось без жертв. 8 сентября 1980 года при отработке в Южно-Китайском море короткого взлета при повышенной влажности и температуре Як-38 ушел с палубы «Минска» с потерей высоты. У летчика-испытателя Кононенко было достаточно времени для катапультирования. Однако он до момента соприкосновения самолета с водой пытался спасти машину.

Дальний поход, большие хлопоты

Техника ВКР начала осваиваться строевыми морскими пилотами на авианосце «Новороссийск», который был включен в состав Тихоокеанского флота в конце 1982 года. Первым в стране, кто освоил этот прием, был подполковник Юрий Иванович Чурилов (1949 г.р.) - командир 311-го отдельного корабельного штурмового авиаполка, самолеты которого базировались на авианосцах «Минск» и «Новороссийск».
Освоил он этот прием еще в начале 1983 года, когда «Новороссийск» совершал переход из Севастополя в Североморск. Массовое овладение приемом летчиками авиаполка происходило во время героического перехода из Североморска во Владивосток, продолжавшегося с октября 1983 года по февраль 1984 год. За это время было выполнено более 600 учебно-тренировочных полетов. Причем полеты совершались зачастую в экстремальных погодных условиях.
Ситуация зачастую усугублялась назойливым интересом, который по отношению к «русской новинке» проявляли военно-морские силы НАТО. Некоторые эпизоды этой «игры нервов» зафиксированы в книге Юрия Николаевича Романова «Записки вахтенного офицера», который служил на «Новороссийске» командиром боевой части.
«Вокруг описывает беспрерывные круги английский фрегат «Berwick», проходя возле самого нашего борта. Хорошо видны ходовая рубка англичан, мостик с командиром и другими офицерами, вооруженными биноклями, фотокамерами, блокнотами, в которые они что-то записывают. Через некоторое время к самому борту «Новороссийска» подошел катер ВМС Великобритании «Stirling», и начал усиленные кино-фото съемки. Катер кружил вокруг «Новороссийска», его пассажиры - спортивного вида молодые люди в шортах без рубашек - были вооружены до зубов кино и фотоаппаратурой. Мы тоже снимали в упор и «Стирлинг», и его команду.
Командир «Новороссийска», капитан 1-го ранга Борис Пантелеевич Черных, опасаясь, что англичане спустят аквалангистов через люк под днищем катера и поставят под корабль мины, дал команду гранатометчикам идти вдоль борта и бросать в воду гранаты на тот случай, если они будут незаметно спускать водолазов. Матросы принесли мешок с гранатами и бросали их периодически метрах в 20 за кормой «Стирлинга». Взрывы были оглушительными. Зрелище было неповторимое! На катере, кажется, испугались такого оборота, их лица побледнели, они растерянно улыбались и смотрели на нас. Вскоре двигатель «Стирлинга» дал полные обороты, и наши провожатые удалились».
«С утра подошел американский ракетный эсминец «Джон Роджерс» с ракетами «Томагавк», он наблюдает за полетами нашей авиации, а с воздуха нас постоянно облетают американские самолеты базовой патрульной авиации. Наши штурмовики Як-38 заходят с различных курсовых углов, стреляя из 23-миллиметровых пушек ГШ 23 и НУРСов. Точность стрельбы очень высокая - мишень поражается, как правило, с первого или со второго раза. Несмотря на поднятый нами международный сигнал «Опасно, не подходить!», «Роджерс» подошел к самой мишени, наверное, они делали фотоснимки. Когда наши самолеты по ней ударили, он шарахнулся в сторону и ушел. Офицеры говорят, что в связи с этим происшествием американцы по дипломатическим каналам направили в Москву протест, утверждая, что мы нарушаем какие-то правила совместного плавания в море».

На снимке: на борту тяжелого авианесущего крейсера «Новороссийск»/ Фото: Владимир Родионов/ РИА Новости

«С воздуха нас постоянно облетают американские самолеты базовой патрульной авиации. Летят очень низко, бесшумно и незаметно приближаются к кораблю. Их можно заметить, лишь когда они совсем рядом. Конечно, радиолокационные системы корабля обнаруживают их заранее. Эти самолеты базируются на наземных аэродромах и находятся в воздухе по 12-18 часов без дозаправки. Самолеты могут быть вооружены четырьмя торпедами или двумя ядерными глубинными бомбами, или четырьмя ракетами «Гарпун», либо нести шесть мин».
«В 17.00, когда закончились полеты наших штурмовиков, прилетели два французских самолета - истребители-штурмовики «Супер-Этандар» с авианосца «Фош». В течение получаса они носились над нашим кораблем вдоль и поперек, чуть не задевая мачты. Один из самолетов, приближаясь к кораблю, выпускал решетчатые щитки, расположенные в нижней части фюзеляжа и почти, останавливался над мачтами. Потом, мгновенно выполнив замеры и фотосъемку, резко набирал скорость и уходил. Картина впечатляющая!».
«Во второй половине дня к нам подошел французский красавец-эсминец «Дюкэсн» с большим шаровым обтекателем, закрывающим антенну РЛС, а итальянский фрегат «Саджиттарио» поднял флаги расцвечивания и подошел к самому нашему борту. Вся команда вышла на палубу, он прощается с нами. Наш командир скомандовал: «По правому борту - стать к борту!». Все, кто был на верхней палубе, стали по стойке смирно, обратившись лицом к итальянскому кораблю и к его экипажу. Так мы прощались, показывая уважение друг другу. Ракетный фрегат «Саджиттарио» ушел, оставив на дежурстве французский корабль».
 

http://svpressa.ru/post/article/113171/

Долг перед Родиной выполнили!

Подводники живут походами. Судьбы не надо нам иной.

Во льдах и тропиках за счастье Родины пройдём любою глубиной...

История российского подводного флота в годы Великой Отечественной войны не может оставить равнодушным никого, кто с ней знакомится. Мужество и стойкость, сплочённость и взаимовыручка, непоколебимая верность воинскому долгу и подводному братству составили славу и гордость подплава.

Советский Союз к июню 1941 года имел в Военно-морском флоте в составе сил постоянной готовности 213 подводных лодок. И несмотря на то, что с началом войны подводное судостроение страны попало в тяжелейшее положение из-за потери основных судостроительных предприятий, в годы войны всё же были достроены 54 подводные лодки, 164 — прошли различные виды ремонта.

Высокая профессиональная подготовка, духовная сила и беззаветная преданность флоту, помноженные на мощь оружия и технические возможности подводного корабля, сделали наши подводные лодки в годы войны грозной боевой силой.

В начальный период войны, когда важное место командование отводило действиям всех флотов на морских коммуникациях противника, подводные лодки практически оказались единственным родом Военно-морского флота, действовавшим для выполнения этой стратегической задачи. Им была предоставлена главенствующая роль при участии в активных минных постановках. Первой такую постановку выполнила именно подводная лодка (подводный минный заградитель «Л-3», командир капитан 3 ранга П.Д. Грищенко) Балтийского флота. И в том, что гитлеровское командование вынуждено было использовать свой флот против Советского Союза со вспомогательными функциями — только по обеспечению сухопутных войск вермахта, большую роль сыграли и подводники.

Советским подводным лодкам пришлось выполнять боевые задачи в крайне тяжёлых условиях: в стеснённых и мелководных районах, при наличии серьёзной минной опасности и сильно развитой противолодочной обороны противника. Потеря баз на берегах Балтийского моря и на северо-западном побережье Чёрного моря и в Крыму затрудняла развёртывание подводных лодок, ухудшала условия их базирования и ремонта.

Несмотря на это, подводники действовали дерзко, решая широкий круг боевых задач. Уничтожая вражеские военные суда, идущие с подкреплением к линии фронта, и транспорты, перевозящие стратегическое сырьё, подводники не только оказывали содействие советским сухопутным войскам на приморских направлениях, но и наносили прямой ущерб военно-экономическому потенциалу гитлеровской Германии. В выводах за вторую половину 1941 года по боевой деятельности подводных лодок соединения, действующего на северных направлениях, командующий Северным флотом вице-адмирал А.Г. Головко докладывал наркому ВМФ адмиралу флота Советского Союза Н.Г. Кузнецову: «Операция подводных лодок на коммуникациях противника оказывает большое влияние на обстановку сухопутного фронта на Севере... Противник, не получая регулярного снабжения и питания фронта как людскими резервами, боезапасом, так и другими видами снабжения, вынужден перейти к обороне».

12 декабря 1941 года гвардейская подводная лодка «К-22» (командир капитан 3 ранга В.Н. Котельников) в Норвежском море в буквальном смысле слова раздела немецкий горнострелковый корпус «Норвегия» — основную группировку фашистов в Советском Заполярье, уничтожив транспорт, перевозящий десятки тысяч полушубков, предназначенных для егерей, действовавших на Мурманском направлении. По существу, наступление немцев было сорвано.

Атака Краснознамённой подводной лодки «С-13» (командир Герой Советского Союза капитан 3 ранга А.И. Маринеско) в Балтийском море военного транспорта «Вильгельм Густлов» с находящимися на его борту более 6000 человек стоила фашистам 3700 погибших офицеров — выпускников школы подводного плавания и 100 командиров подводных лодок, окончивших специальный курс по управлению подводными лодками нового проекта. «Личный враг фюрера» — такой титул получил от Гитлера офицер А.И. Маринеско к остальным имеющимся заслугам.

По искусству управления кораблём эта торпедная атака была признана «атакой века». Не имея возможности погрузиться из-за малых глубин в бухте Балтийского моря, А.И. Маринеско принимает решение проводить атаку торпедами в надводном (!) положении. «С-13» на повышенных скоростях хода, прижимаясь к берегу, на виду немецких береговых укреплений, невзирая на многочисленные корабли охранения, занимает позицию стрельбы. В этих невероятных условиях проводятся необходимые расчёты и ввод данных в оружие. За считанные секунды (время погружения подводной лодки проекта «С» составляет не более 30 секунд) «С-13» переходит в позиционное положение и производит торпедный залп. После взрыва транспорта командир совершает манёвр на уклонение от обнаружения противолодочными кораблями и незамеченным уходит из района морского боя.

Второго октября 1941 года Герой Советского Союза капитан-лейтенант В.Г. Стариков, командир гвардейской подводной лодки «М-171», проник в подводном положении во фьорд Норвегии. На перископной глубине произвёл атаку транспортов, стоящих у причалов. Немцы перекрыли выход из фьорда противолодочной сетью, стянули к выходу сторожевые корабли. Маневрируя в подводном положении в стеснённых условиях, уклоняясь от непрерывных атак глубинными бомбами, на глазах ошарашенных фашистов всплыл под перископ и, подмяв противолодочные сети корпусом лодки, невредимый вышел из фьорда. За этот подвиг стал прообразом командира в художественном фильме «Командир счастливой «Щуки»».

Краснознамённая подводная лодка «К-21» (командир Герой Советского Союза капитан 2 ранга Н.А. Лунин) 5 июля 1942 года оказалась один на один против целой немецкой эскадры (!) в составе новейшего линкора «Тирпиц», двух тяжёлых крейсеров «Адмирал Шпеер» и «Хиппер» и девяти эскадренных миноносцев, которые вышли в Норвежское море на перехват печально известного каравана «РQ-17». Не задумываясь, подводники пошли на верную смерть, чтобы преградить путь врагу. Несмотря на повышенную скорость движения эскадры (свыше 20 узлов), её постоянное асинхронное маневрирование на противолодочном зигзаге, «К-21», поднырнув под эсминцы, прорвала охранение. Залпом из четырёх торпед с интервалом между пусками, равным четырём секундам, «К-21» уничтожает эсминец и наносит повреждение «Тирпицу». После перехвата немецкой разведкой донесения командира подводной лодки о произведённой атаке немецкое командование уводит эскадру в фьорды Норвегии. До конца войны «Тирпиц» больше ни разу в море не в ышел!

Советскими подводными лодками совершено более 1000 боевых походов, в которых было потоплено 328 транспортов и 87 боевых кораблей противника, повреждено 45 транспортов и 25 кораблей. За этими цифрами более одного миллиона тонн уничтоженного тоннажа. Не поддаётся подсчёту количество войск и военного груза, отправленного ими на дно.

Героические подвиги подводников высоко оценены верховным командованием. Двадцать три подводные лодки награждены орденами Красного Знамени, двенадцать стали Гвардейскими, четыре подводные лодки Северного флота стали Краснознамёнными и Гвардейскими. Тысячи подводников удостоены высоких правительственных наград, двадцать из них стали Героями Советского Союза.

Но что стоит за этими подвигами? Победа досталась слишком дорогой ценой: Военно-морской флот потерял 88 подводных лодок, погибло 3222 подводника.

В военное лихолетье были произнесены слова командира дивизиона подводных лодок Северного флота, Героя Советского Союза, капитана 2 ранга М.И. Гаджиева, ставшие крылатыми: «Нет ни у кого такого равенства перед смертью, как у подводников: здесь либо все погибают, либо все побеждают!» 12 мая 1942 года на пятый день своего очередного боевого похода он погиб вместе с экипажем подводной лодки «К-23» (командир капитан 3 ранга Л.С. Потапов). В этот день лодка обнаружила в Норвежском море вражеский конвой и атаковала транспорт из его состава. Противолодочные корабли забросали её глубинными бомбами. «К-23» всплыла и вступила с ними в артиллерийский бой. Успешно отразив атаки надводных боевых кораблей, она смогла оторваться от них, но получила повреждения топливных цистерн. Начав переход в базу в надводном положении, «К-23» подверглась налёту немецкой авиации. Вынуждена погрузиться, что дало возможность преследующим её противолодочным кораблям продолжить фактически прицельное (из-за протечки дизельного топлива) бомбометание. В этом бою с превосходящим силами противником «К-23» погибла.

19 февраля 1942 года подводная лодка «Щ-403» при высадке разведывательной группы на территорию Норвегии в Норвежском море в надводном положении была атакована немецкими сторожевыми кораблями. Командир подводной лодки капитан-лейтенант С.И. Коваленко, руководя операцией на мостике, получил тяжёлое ранение. Считая командира погибшим, экипаж произвёл срочное погружение без него. Командира подняли немцы, привели в сознание и отправили в госпиталь. После ампутации ноги командир был отправлен в один из концентрационных лагерей в Германию. После войны, из секретных архивных данных, захваченных у гестапо, стало известно, что, несмотря на интенсивные допросы, офицер остался верен присяге. Он был расстрелян фашистами незадолго до освобождения лагеря советскими войсками.

1942 год вошёл в историю Балтийского флота как год страшных потерь подплава. Немцы перегородили Финский залив противолодочными сетями и минными банками, но, несмотря на это, те всё же прорывались в открытое море, хотя и несли большие потери. Как правило, более половины из уходящих на прорыв в Балтику подводных лодок обратно уже не возвращалось. Трагический конец большинства из них навсегда останется тайной... В прошлом году у берегов Швеции и чуть раньше — у берегов Болгарии аквалангистами были обнаружены на дне Балтийского и Чёрного морей подводные лодки проекта «Щ» («Щука»). Если будут проведены подводно-технические работы, завеса над тайной их гибели приоткроется. Это нужно знать всем нам — живым.

Мы должны быть благодарными потомками и всегда помнить тех героев-подводников, кто, глядя смерти в лицо, не дрогнул, до конца выполнил свой долг перед Родиной.

Вячеслав АЛДАНОВ, командир подводных лодок «К-318», «Б-515», «Б-546»

Краснознамённого Северного флота ВМФ России, капитан 1 ранга