С лицом измученным и серым,

На белой смятой простыне,

Как жертва бешеной холеры,

Лежит коленками к стене.



Протяжно стонет, как при родах,

Трясётся градусник в руках.

Вся скорбь еврейского народа.

Застыла в суженных зрачках.



По волевому подбородку

Струится пенная слюна.

Он шепчет жалобно и робко:

'Как ты с детьми теперь одна??..'



В квартире стихли разговоры,

Ночник горит едва-едва.

Темно... опущены все шторы...

У мужа тридцать семь и два.